Интервью

***

Спонтанное интервью с неспонтанным творцом

Репортёр газеты "Пионерская Правда":
Здравствуйте, как вас обычно зовут?

Творец:
Здравствуйте! Косматый. Алексей Косматый, сокращенно Кос (хорошо,что, не Лохматый)

Репортёр ПП (в сторону):

Алексей (Творец):
Я помню, но приверженность к излишествам всяким нехорошим за экраном компа лишила эту важную клавишу движения, она вечно залипает в некоей вязкой субстанции

Репортёр ПП:
В пивном желе?

Алексей:
Практически.

Репортёр ПП:
Ладно, вернёмся к интервью.
А вы часто смотрите на других со стороны, часто видите их в зеркале?

Алексей:
Ежедневно, минимум 4 раза в день: идя на службу и со службы возвращаясь. Поглядываю-то я на свое отражение в стекле универсама а также окон автомобилей, но нет-нет, какая-нибудь падла в сей кадр да влезет помимо меня!
Если не в зеркале - то смотрю на ноги впереди идущих дам.
Выходит, что часто. Да.

Репортёр ПП:
Вы задумываетесь о том, откуда растут эти ноги?

Алексей:
Да. Случается - и рассматриваю.

Репортёр ПП:
Каков ваш прогноз, скоро ли Наша Великая Родина выйдет оттуда, откуда растут ноги и встанет на ноги?

Алексей:
Как только люди научатся делать то,что не научился сам - любить себя.. Мне думается, лет через 40.
Но есть опасность эффекта зебры: предприимчивые нахалы, научившиеся любить себя - станут взрослыми, начнут печься о следующем поколении, а следующее поколение-то выйдет из этой опеки вновь неприспособленным к какой-либо любви, станет требовать удовольствий на блюдечке. Рыбьего жира там, снежка...

Репортёр ПП:
Может быть следует позаботиться о создании невыносимых, казарменных условий для нового поколения, взращивать его в презрении и постоянном осуждении, чтоб оно выросло сильным и независимым?

Алексей:
Такую практику исповедовала связка Сталин - Гитлер: раз в 20 лет - опустошающие набеги. Гитлер, опередив оппонента - подарил его стране великолепный шанс повысить духовный уровень. Я думаю ни в одной стране эта практика очищающего самобичевания не пройдет. Она заманчива, но самоочищающаяся таким экзотическим способом страна станет уязвимой извне.

Репортёр ПП:
Как вы научились играть на гитаре другими частями тела?

Алексей:
Пробовал однажды поймать в полете, сорвавшийся с ремня инструмент. Вот консолью выпирающей паденье и задержал. Это отразилось позитивно на звуковом образе, хотя консоль долго болела. Игра ведь очень эротичный момент, у кого-то чувства к гитаре возникают.

Репортёр ПП:
О чём вы думали в момент падения инструмента, какие мысли поспособствовали задержанию инструмента?

Алексей:
Я думал: "вот ты спасаешь гитару, - "ЕЕ" в твоем понимании, а в понимании одной известной гитаристки - "ЕГО", для нее гитара - мужского рода. Спасать или отпустить?! - в зависимости от того, чей пол ты за секунду падения инструменту мысленно назначишь!" Все ж удержало представление о гитаре как женской сущности.

Репортёр ПП:
У вас серьёзный потенциал! Что о нём думают окружающие вас женские сущности?

Алексей:
Думают: потенциал где-то есть, но до него так скучно добираться!
Ко мне ведь как: и на правильной козе подъедь, и в нужном порядке луковые листья отколупни, и не заплачь, и не засмейся!
Листья.. Как правильно назвать..чешую эту. Шелуху!

Репортёр ПП:
А если женская сущность подъедет к вам на козле и будет против шерсти снимать с вас чешую, смеясь, вы будете злиться на козла?

Алексей:
Зависит от того, как убедить козла после подъезда переместиться за пределы видимости. Иногда результат всяческую злость отменяет.

Репортёр ПП:
Вы бы посадили козла в одну лодку с волком, лишь бы остаться наедине с капустой?

Алексей:
Да. Я бы - посадил.
Я вообще Калигула

Репортёр ПП:
Калигула вроде бы был мулом, если моя память не изменят мне с ослом...

Алексей:
Я только его и помню, среди превращенных Незнайкой. А остальных как звали? Уно, Дуэ и Трэ? Похоже, наши памяти зажигают с одним и тем же ослом!

Алексей (в сторону):
хорошие вопросы кстати, как ты их
выдумываешь?

Репортёр ПП:
Понятия не имею! Просто цепляюсь за что-то.

Алексей:
Художественная импровизация, значит! А в тему случай: недавно пришлось, сводя одну поэтическую вещь, придумывать как быть с изменением текста, вложенным автором. Всего одно слово, а вещь из социальной становилась лирической. Вспомнил фигурирующий в названии стиха синий цвет, и тут же, как по маслу ассоциация нашлась на фоновую музыку: Сара Брайтман с песней La Mer про синее море! Левой пяткой создал образ!

Алексей:
А можно я позадаю вопросы, можно? Никогда их не задавал.

Репортёр ПП (хитро):
Можно.

Алексей:
Уф! Каким вы видите конец Земли и когда?

Репортёр ПП:
Конца у Земли 2: Северный и Южный. Пока, к сожалению, я видел их только на карте и по телевизору.

Алексей:
кем вам приходится Ян Андерсон?

Репортёр ПП:
Ян Андерсон приходится мне музом, поставщиком хорошего настроения и, в некотором роде, кумиром, которого я не создавал.

Алексей:
Кинг писал, что муз- это не дамочка с благоухающими крылышками, а ленивый детина, которого надо сгонять с дивана, чтоб он сделал хоть какие-то шаги в изобретательском направлении. Вы долго разогреваетесь перед игрой?

Репортёр ПП:
Ну по-разному... Зависит от топлива. Самбука разогревает быстро и всерьёз, тёмное пиво постепенно, перетекая в отсёрбывания в процессе игры, столько коньяка мне ещё не наливали, чтоб можно было разогреться...

Алексей:
Каков ваш крайний уровень топливозаправки при выходе на публику? Всплывший огурчик в горлышке?)

Репортёр ПП:
На публике я появлялся и после поллитры водки. Но это были просто прохожие, а я просто шёл домой. Если говорить о коцертах, то я не заправляюсь перед ними, ибо у меня не бывает концертов. Целиком огурчик я не проглатывал, но чего только не всплывало...

Алексей:
Есть ли у вас способ надежного фиксирования идей в состоянии измененного сознания?

Репортёр ПП:
Поскольку это состояние для меня обычно, то и способ вполне тривиален - блокнот!

Алексей:
Совершали ли вы музыкальные открытия, будучи неосведомленными о том, что найденная фраза или прием уже кем-то проигрались? используете ли найденные ходы как свои, или тушуетесь ("а-аа,это уже придумал такой-то, поэтому так играть не будем!" )

Репортёр ПП:
Да, случалось играть партии, которые непреднамеренно оказывались похожи на партии Роджера Уотерса или даже Дэвида Гилмора, Саймона Гэллапа, Питер Стила...
Но я не тушевался, наоборот, осознавая источники вдохновения, принимал это с благодарностью

Алексей:
В чем основное отличие музыки от других видов искусства?

Репортёр ПП:
Наверное в том, что музыка создаёт определённые вибрации, которые могут входить в резонанс с ритмами нервных импульсов, порождая образы, стимулируя фантазию...

Алексей:
Случалось ли вам выдергивать музыкальные образы из снов?

Репортёр ПП:
Да, для этого я держу наготове настроенный бас недалеко от кровати. Я выдёргиваю образы и швыряю их о струны. К сожалению, во сне я не отличаюсь меткостью, поэтому у меня все дорожки на виниловых обоях забиты музыкой из снов, но, к сожалению. послушать её не на чём...

Алексей:
Не торопитесь выкидывать старые обои с музыкой из снов!
Кто приходит к вам во сне чаще всего?
(в сторону) что-то у меня сегодня созерцательное настроение, перенести бы его завтра в работу, чтоб побольше эпизодов "Ласкового дождя" написать!

Репортёр ПП:
Чаще всего, к сожалению, приходят призраки прошлого...

Алексей:
Родные?

Репортёр ПП:
Бывают и родные.

Алексей:
Считаете ли вы искуплением греха, когда родные окончательно уходят из снов?

Репортёр ПП:
Грехи искупить невозможно, особенно если они привели к фатальным последствиям, непоправимым увечиям.

***

Интервью с Gloomy Friday

Написание рецензий на альбомы Gloomy Friday уже давно стало традицией в Moscow Meltdown, - вместе с вами мы лицезрели все их музыкальные эксперименты, неожиданные композиционные решения и попытки создать что-то по-настоящему самобытное и оригинальное. Однако, как и всё хорошее, рано или поздно творчество Gloomy Friday должно было подойти к концу, - ключевой участник банды, Moontone, объявил о том, что прекращает работу над новой музыкой своего начинания. Удивлённые и обескураженные таким решением, мы решили связаться с музыкантом и выспросить у него, что случилось, а вместе с этим, задать несколько вопросов про историю Gloomy Friday и их недавний альбом, "Queer".

НИКОЛАЙ: Как вообще возник Gloomy Friday? Откуда возникла идея играть именно такую экспериментальную и необычную музыку?

MOONTONE: Однажды, в мрачный пятничный вечер, мы с Vlad Suppish решили играть вместе. До этого он играл в команде Batcave 13 на клавишных, а я сочинял свой материал, в надежде когда-нибудь его пристойно записать. У Владлена на тот момент была своя мини-студия с необходимым аппаратом. Начали джемовать.
Я давно увлекался The Beatles, Pink Floyd, Led Zeppelin, Black Sabbath, David Bowie, Hawkwind, Voivod, в частности, их экспериментами с звучанием, звукоизвлечением. Владлен подсадил меня на Tangerine Dream, Kraftwerk, Bauhaus, The Sisters of Mercy, Fields of the Nephilum, Joy Division, Christian Death. Мы оба любили The Cure. Из наших музыкальных вкусов проистекает первичное звучание Gloomy Friday, это заметно на первых трёх альбомах. Копировать любимые команды мы не собирались, но избежать навеянного ими вдохновения было невозможно. Часть вещей были спланированными, c чётко разработанными партиями, часть были импровизационными. Я понял, что играть "квадраты" скучно, поэтому мы стали отходить от общепринятых форм, искать своё звучание.
В 2014 году мы были вовлечены в создание аудиоспектакля "Машина Желаний" по первому варианту сценария Аркадия и Бориса Стругацких для фильма "Сталкер". Ядро "театра" составляли мы с Владом и Чак - гитарист и перкуссионист, игравший в то время в GF. Параллельно с озвучиванием ролей мы писали музыкальное сопровождение. Вот тогда мы и нащупали стиль, ставший ключевым - звуки и странная, неземная музыка, которая могла бы звучать в Зоне Посещения Земли инопланетными гостями. Оглядываясь назад, осознаю, что рад тому, что Чак дал только 1 трек и больше в записи музыки к спектаклю не участвовал. Дело в том, что его подход в крайней степени структурный, строгий и излишне техничный. Мы же тогда беззаботно дали волю фантазии. То были лучшие сессии коллективного творчества, чистая фантастика. В конце записи спектакля случились конфликты, Чак ушёл и более не возвращался, мы с Владом надолго поссорились, и, в результате, мне пришлось сводить альбом-саундтрек и спектакль самостоятельно. Отличная получилась наука! С тех пор всё, что записываю, свожу сам и полностью контролирую процесс.

НИКОЛАЙ: Но в итоге первые альбомы Gloomy Friday были записаны в паре. Каково было работать вдвоём?

MOONTONE: Вдвоём было легко, ибо были разделение труда и взаимное обучение, один играл, другой подыгрывал, использовали те инструменты, которыми умели пользоваться. Таким образом, один чаще делал основу, другой - аранжировку. Но со временем стало труднее в силу возрастающей разности подходов и взглядов на то, что должно получиться в итоге.

НИКОЛАЙ: Как ты видишь, что собой представляет проект Gloomy Friday?

MOONTONE: Сразу поправлю: не проект, а банда. Проект - спланированный продукт, результат использования выделенных ресурсов для достижения поставленной цели. У нас же никакой цели не было вообще, были желание самовыражения и вечный спор о том, стоит ли работать в стол или публиковать. Банда Gloomy Friday возникла как сублимация накопившейся экзистенциальной дисгармонии в звуковое полотно. Сперва композиции задумывались структурными, "квадратными", но вскоре подход изменился на интуитивный, композиции стали спонтанными. По прошествии лет пришло понимание того, что звуковое полотно Gloomy Friday вымышлено, а Gloomy Friday представляет собой не более чем выдумку участников, отсутствующую в объективной действительности.

НИКОЛАЙ: Интересно, любишь ли ты свою раннюю музыку?

MOONTONE: Меньше, чем позднюю. Я ревнив и люблю больше то, что делал полностью самостоятельно, без соавторов.

НИКОЛАЙ: То есть, может быть, с этим и связано то, что ты перешёл на соло?

MOONTONE: Отчасти, да.

НИКОЛАЙ: Считаешь ли ты, что добился чего-то нового или большего с момента соло?

MOONTONE: Да, конечно добился. Во-первых, появилась возможность целостного выражения идеи, когда другие участники не вносят своих понятий. Во-вторых, теперь могу экспериментировать как угодно и никто из участников не сможет сказать, что это, к примеру, звучит слишком мажорно, рокенрольно, джазово, неготично, несовременно, неэлектронно. В-третьих, каждый альбом - это уникальный опыт, который можно развивать в дальнейшем или искать иные решения. Например, блуждающие в стерео-каналах партии, более отъехавшие аранжировки вместо стройных и очевидных. В целом, это идеальная возможность сделать только так, как хочется, включая сведение, где можно самостоятельно решать, на каком уровне громкости какой инструмент.
According to Murphy's law: "doesn't matter how bad your last album was, you will always be able to record something worse".

НИКОЛАЙ: Насчёт уникального опыта: а когда ты пишешь альбом, то музыка рождается из какой-то предварительной идеи (концепции, к примеру, или эмоции, которую ты хочешь выразить), или ты импровизируешь и находишь идеи во время этого процесса?

MOONTONE: Нельзя ответить однозначно. Чаще всего, бывает сырая идея, которая обретает форму в процессе её озвучивания на инструментах. Проявляются вариации, рождающие новые идеи. Так начинается альбом и заканчивается тогда, когда в данный промежуток времени добавить к сделанному больше нечего. Более эмбиентные треки все, по сути, импровизационные, но звучание может быть отражением эмоции. Или ритм может выразить эмоцию, движение, стремление.

НИКОЛАЙ: А если говорить про последний альбом "Queer", то как к нему идея пришла? Во время прочтения Берроуза или, может быть, во время изучения его биографии? Или ты просто его прочитал, а потом излил впечатления? Альбом является посвящением "Пидору" Берроуза?

MOONTONE: О Берроузе знал давно, смотрел фильм Кроненберга "Naked Lunch" с удовольствием. Читая Керуака понял, что Берроуз интереснее, переключился на него. Читая "Junky" и "Queer", вполне автобиографические книги Берроуза, осознал, что вполне ему сопереживаю. В его книгах находил интересовавшие в тот период ответы. Так появилась идея альбома. Читал эти книги ещё во время записи прошлого альбома, но он уже был занят концептуально. Трек Lousiana Night с него был негласно посвящён Берроузу. Пришлось писать ещё один альбом, чисто ради Вилли.

Дело было так:
Согласился отправиться в дорогу с Джеком Керуаком в основном потому, что он намеревался быть проездом в Новом Орлеане. Давно хотел прочувствовать болотистую атмосферу этого странного города с волосатыми деревьями и домами в южном колониальном стиле. Как бичевали в пути, встречая всё новых и новых придурковатых личностей, как нас возил по штатам на своём тарантасе лучший парковщик на обоих побережьях, по совместительству двоеженец и шофёр автобуса упоротых Весёлых Проказников, рассказывать смысла нет, это к делу не относится.
Луизиана манила ещё и тем, что в ней Джек собирался навестить своего старого буйвола Берроуза. Берроуз оказался крайне харизматичным раздолбаем, кололся 2 раза в день, а его семья голодала от того, что его фиктивная жена спускала все деньги на беспонтовую наркоту. Старый буйвол уговаривал Джека остаться, но тот ни в какую не соглашался. В результате, зануда Керуак поехал бомжевать и цеплять баб с прицепами дальше, а я остался.
С Берроузом скорешевались довольно быстро и легко, а его истории о том, как он докатился до этого, как в первый раз попробовал, был барыгой, пытался соскочить, сидел в обезьяннике, снова кололся и торговал были крайне увлекательны. В очередной раз он решил завязывать с дерьмом и стал пить. Пить с наркоманом - тот ещё неадекват. Но зато приключений масса. И да, он был пидором, чего нисколько не стеснялся.
Истории старого Буйвола Ли были настолько убедительны, что я будто проживал их в его шкуре, испытывая его кайф, мучительное ожидание очередной дозы, отчаяние и паранойю, проблески трезвости, влечения и пороки, спокойное осознание всего этого безумия, и снова пьянство как спасение от системы.
Такой декаданс вдохновлял меня как лошадь дохлая Бодлера. Естественно, я не мог не посвятить этому обаятельнейшему гению экспериментальной литературы свои шумовые эксперименты, которые вовсе не являются звуковой дорожкой к его похождениям, но вполне передают те чувства, которые испытал от тих трэша, угара и содомии.

НИКОЛАЙ: Ага. Hо, если слова вызывают такую бурю эмоций и впечатлений, то почему это последний альбом? Ведь определённо есть, что ещё сказать.

MOONTONE: Есть что сказать словами, тут ты прав. Возможно, это снова будет проза. Но во время работы над Queer было очень тяжело, в частности, было чувство, будто уже израсходован запас музыкальных наработок и идей, а новых нет и не будет.
Технически этот альбом близок к первому, Automatic Sublimation - тот же набор инструментов: бас, клавиши, гитара, незамысловатая драм-машина. Да, я использовал собственные наработки за период существования Gloomy Friday, продолжил эксперимент по отказу от ударных, некоторые выработанные приёмы звукоизвлечения, звукозаписи и сведения. Но больше ничего не осталось, я иссяк и стал самоповторяться. Внимательные слушатели обратили внимание на то, что некоторые треки с Queer звучат уже неоригинально в рамках Gloomy Friday. Так что было принято решение не пытаться штамповать уже известное, когда неизведанное стало недоступно в силу нервного истощения.

НИКОЛАЙ: А последний трек - Gong задействован как-то?

MOONTONE: Ну Gong я очень люблю, и их Чайник пролетал неспроста.

НИКОЛАЙ: Мне показалось, что работа более концептуальная, чем все предыдущие. Джазово-блюзовые интонации появились намеренно, или просто так вышло?

MOONTONE: В определённой мере да, такой она задумывалась. Но вот удалось ли воплощение - лично мне трудно судить. Если рассматривать 4 альбома периода 2018-2019 годов, первые 2 - весьма абстрактны. Второй соприкасается с темой восприятия космоса, в частности Венеры через призму классической научной фантастики, которая создавалась в те времена, когда ещё мало что было известно и был простор для фантазии. Джазово-блюзовые интонации вышли намеренно, ибо именно такой стиль мне стал ближе, вероятнее всего, под влиянием Grateful Dead.

НИКОЛАЙ: Ты говоришь о том, что последний альбом близок к первому. Можно ли сказать, что он как бы замкнул твоё творчество, завершил круг? Или его лучше считать продуктом эволюции?

MOONTONE: Одно другого не исключает, ибо после кругосветного путешествия возвращаешься в отправную точку иным. Опыта и понимания гораздо больше сейчас, чем во времена первого альбома. Да, ты прав, круг замкнулся и нарезать новый круг уже неинтересно.

НИКОЛАЙ: А есть ли планы на будущее? Другой проект, другая музыка?

MOONTONE: Планов нет, ибо трудно даже загадывать, какие идеи захватят, чем буду гореть. В конце 2017 года была дилемма, под каким названием продолжать после распада Gloomy Friday. Были взвешены все факторы и принято решение продолжать GF сольно. Если вдруг что-то музыкальное будет, скорее всего, это будет Gloomy Friday в том или ином виде, поскольку это уже неотъемлемый кусок жизни. Но будет ли музыка - неведомо. Сейчас ответ отрицательный.

НИКОЛАЙ: А не возникало ли желания поработать с другими музыкантами? Может быть, они смогли бы стать своеобразным катализатором твоих идей?

MOONTONE: Подобные идеи возникали ещё в те времена, когда были творческие разногласия с музыкантами GF. Но и тогда, и впоследствии, когда стал заниматься всем самостоятельно, пришло понимание того, что пришлось бы мириться с чужими амбициями, идеями, подходами.

НИКОЛАЙ: То есть, если бы собрал полноценную группу, то было бы примерно так: ты - лидер и идейный вдохновитель, а остальные - исполнители?

MOONTONE: И никак иначе. Мои идеи в достаточной мере целостны, и если на первых 4-х альбомах авторство композиций было, в основном, коллективным, то теперь такой вариант меня, скорее всего, уже не устроит.
Если начнёшь полностью самостоятельно создавать музыку, уже мыслить будешь не партиями инструментов, а цельными образами.

НИКОЛАЙ: Как ты относишься к критике? Просто, сколько я ни читал интервью с известными сильными или индивидуальными творцами, они, в большинстве своём, очень плохо переваривают эту самую критику.

MOONTONE: К критике отношусь вполне адекватно, если она конструктивна. Если же начинаются разносы по причине "не нравится, так нельзя, так быть не может, я себе это иначе представляю" - это уже не критика, а капризная вкусовщина, на которую не обращаю внимания.

НИКОЛАЙ: Объективно - какую из работ Gloomy Friday ты мог бы назвать своей любимой? Какую мог бы порекомендовать начинающему?

MOONTONE: Наверное, буду предсказуем: каждая новая запись - любимая. В данном случае, это альбом Queer. Начинать можно с него, ибо он звучит проще и доступнее, чем предыдущие, при этом, ему присущи черты прежних работ. Также, можно начинать с самого начала, с альбома "Automatic Sublimation" 2013 года, а можно начать с первого альбома в цикле современных концептуальных работ - "Singularity" 2018 года.
Предвосхищая вопрос, скажу, что есть пара нелюбимых альбомов.

НИКОЛАЙ: И какой же нелюбимый? И почему?

MOONTONE: Однозначно нелюбимый - "Dead, Rotten, Forgotten". Он монструозен, длится 3 часа, продолжительные монотонные композиции, в которые мой вклад был небольшим. Это последний альбом, записанный классическим составом. Влад к тому времени увлёкся модульными синтезаторами и мы решили поэкспериментировать: он управлял синтезаторами, а я играл на басу, пропущенном через цепи его синтезаторов. Эту программу мы потом отыграли вживую, после чего распались.
Второй, менее нелюбимый - альбом 2015 года, "Retrospective Future". Фактически, он является сборником довольно сырых записей с 2012 по 2015 годы. В целом неплох, но с позиции нынешнего опыта явно слабоват. Там мы явно были под влиянием ранних Kraftwerk.


***

Данная беседа будет проведена с творцом, чьи плоды творчества кажутся не столь значимыми в сравнении с тем, на чём они основываются, и мы постараемся устранить данное заблуждение. Беседовать будем с известным и авторитетным автором рецензий на музыкальные произведения Николаем Чувиковым (далее Н.Ч.)

M.T.: - Николай, что сподвигло тебя начать писать о музыке, писать плодотворно и регулярно? Ведь это, на самом деле, немалый труд, не каждый меломан готов тратить время и силы на литературные описания личных впечатлений.

Н.Ч.: - Всем добрый день, очень рад буду пообщаться, да и вообще - ох, первое интервью в жизни. На самом деле, всё началось не с музыки, а с того, что я уже давно хочу стать писателем и пытаюсь написать книгу. То есть, сейчас она уже закончена и ожидает печати, но лет пять назад я ещё только начинал над ней работу, причём процесс написания шёл очень медленно. Так что, я решил немного разнообразить свою писательскую деятельность и написать что-то совершенно отличное от фантастики, которой я отдавал предпочтение. Так родилась серия рецензий The Best Albums In The Multiverse, в формате которой я выкладывал на свои страницы в VK и Facebook рецензии на свои любимые альбомы: Helloween - "The Dark Ride", Pain Of Salvation - "Be", Marillion - "Marbles" и иже с ними. Параллельно с этим я выкладывал различные статьи на тему коллекционирования музыки и жанровых войн. Отклик был не самый большой, но мои друзья хвалили мои рецензии, и для меня этого было достаточно, чтобы продолжать писать их и дальше. К сожалению, The Best Albums In The Multiverse я так и не довёл до конца - там должно было быть 30 рецензий, но я написал всего 25. И где-то на год я вообще забросил написание новых музыкальных заметок. Но именно отсюда всё и пошло.

M.T.: - Да, стимул творить весьма объективный. Ты мудро перенаправил усилия и только выиграл от этого. Расскажи, пожалуйста, подробнее о процессе написания рецензии: как это происходит? С какого прослушивания альбома возникают идеи? Бывало ли такое, что вообще не понимал, как описать то, что удалось почувствовать, или наоборот, писал то, что почувствовать не удалось, но чисто из уважения к творческому наследию любимой команды написал лестно?

Н.Ч.: - Очень разно всё всегда. Бывает, когда послушал альбом один раз и прямо слова сами начинают лезть. В особенности так бывает с критичными рецензиями - так было недавно с UDO и его альбомом "We Are One", где он с симфоническим оркестром выступил. У меня столько впечатлений было от записи, что я буквально за полчаса написал рецензию. Но иногда такой подход идёт во вред: послушав новый лонгплей от Pain Of Salvation - "Panther", я неправильно истолковал его концепцию и, соответственно, написал ложную в плане подачи информации рецензию. Так что обычно я предпочитаю взять недельку-две на прослушивание и только потом что-то писать. Насчёт лести классике - вот нет. Я всегда готов критиковать любую группу вне зависимости от её статуса - за что иногда получаю кучу злобных комментариев. Но я считаю, что если уж пишешь рецензии, то будь честен. Если уж каким-то группам я и делаю скидку, то это новичкам сцены, им я могу простить то, чего не простил бы каким-нибудь Uriah Heep.

M.T.: - Кстати, о лезущих словах. Полагаю, ты таким образом описал приступ вдохновения. Есть ли у тебя рецепт стимулирования вдохновения? Пишешь ли ты и тогда, когда "слова не лезут"? Есть ли ощущение "выжимания из себя" слов, когда "не пишется, но писать надо"? И вообще, присущ ли тебе принцип писать даже тогда, когда не пишется, или предпочитаешь ждать вдохновения, вызывать его, и тогда уже писать в полную силу?

Н.Ч.: - Этот принцип я больше к своей книге применяю - я её как раз писал очень долго именно из-за того, что старался попадать в моменты вдохновения. А вот рецензии я пишу почти каждый день и поэтому результат тоже разный получается. Просто нужно понимать, что для многих людей рецензия - это нечто стандартное и лишённое творческого потенциала: просто рекомендация и всё. Но я всегда любил смотреть и читать рецензии не только на музыку, но и на фильмы, и на видеоигры. И я ещё давно понял, что зачастую рецензия может быть более интересной и развлекающей, как сам её предмет. Так что, в свои лучшие рецензии я стараюсь вкладывать какую-то изюминку - что-то, над чем можно было бы задуматься, посмеяться, с чем можно было бы поспорить. Но да, бывают и искренне проходные моменты: вроде и сказать об альбоме нечего, но надо график соблюдать.

M.T.: - Случалось ли тебе писать рецензии на чуждые твоему восприятию произведения, например, из неприятных или непонятных тебе жанров?

Н.Ч.: - Постоянно. Я до сих пор не особенно могу выработать любовь к black metal, но при этом я часто к этому жанру возвращаюсь - хотя бы потому, что сейчас количество новых команд в этом стиле превышает все разумные нормы. Но я всегда стараюсь оценивать их сообразно моему восприятию: мелодика, аранжировки, оригинальность, общее звучание. Зачастую очень хочется написать рецензию на какую-нибудь новую попсу. Я хоть и и люблю всякий рокометалл, но не гнушаюсь послушать что-то более коммерческое. К примеру, меня так пробесил новый альбом Мадонны, что я просто мечтал о нём написать, но забросил эту идею, ибо неформат.

M.T.: - Думал ли заниматься рецензированием в коммерческих целях? Например, писать в печатные издания, либо для специализированных сайтов за гонорар?

Н.Ч.: - Ты знаешь, никогда намерено продвижением рецензий не занимался, именно денег ради. Но если мне предложат где-нибудь публиковаться, то я, конечно, не откажусь. А так, чтобы чем-то заниматься в коммерческих целях, то этому надо больше времени уделять. У меня же ещё есть и основная работа, книга и... личная жизнь! Да, про неё тоже не стоит забывать!

M.T.: - Как бы ты мог анонсировать свою книгу? Желательно, без спойлеров.

Н.Ч.: - По сути, это как если смешать Дугласа Адамса (а всё началось с подражания ему), Филипа Дика и Звёздные войны.

M.T.: - Подробнее, пожалуйста, о смешении. О чём книга в целом? Верно понимаю, что это не научная фантастика в классическом понимании, а "космическая опера"?

Н.Ч.: - У меня даже аннотация есть:

"Далёкое будущее. Управляемая твёрдой рукой Великого Межпланетного Объединения, Галактика погрязла в войнах, преступности и противоречиях, в то время как в изведанный человечеством космос проникают древние силы, чьи жестокие игры ставят под угрозу существование всего живого. На фоне этого разворачиваются истории шести, казалось бы, ничем не связанных людей, которые невольно оказываются в центре событий апокалиптического масштаба.
 
Разыскиваемый по всей Галактике мошенник, получивший в свои руки все силы космоса…
Отверженный обществом капитан космолёта с тёмным прошлым…
Прирождённая воровка с тяжёлой судьбой и тягой к чему-то большему…
Неунывающий искатель приключений, замахнувшийся на что-то, что оказалось ему не по зубам…
Бывшая королева далёкой планеты, понемногу теряющая свои ментальные силы…
Вечный неудачник, попавший в самую худшую ситуацию в своей жизни…
Шесть судеб. Шесть историй. Шесть изгоев, которым суждено привнести перемены в Галактику."

Просто исходно я прочитал «Автостопом по Галактике» и захотел написать нечто похожее - с антигероем, кучей умного абсурда и национальным юмором. Но потом, уже начав писать, понял, что хочу написать что-то в духе тех самых космических опер - с громкими названиями, приключениями и тому подобным. А потом внезапно начал вводить в книгу много сложных концепций и даже (ох!) смысла. В сюжет добавились телепаты (я их называю зрячими), наркотики, рассуждения насчёт восприятия реальности, религиозные темы... так что получился эдакий микс.

M.T.: - Здорово, любопытно. При написании книги какие ситуации сопутствовали вдохновению, какие приёмы использовались, для "призыва" вдохновения? Неслучайно повторяю вопрос, ибо тема весьма актуальна. Существует, например, подход Стивена Кинга, при котором надо писать планово и регулярно, независимо от наличия желания, идей, вдохновения. В результате, как мне кажется, он весьма плодотворно настрочил множество посредственных, мягко говоря, произведений. Либо есть другой подход, при котором надо писать только тогда, когда пишется, когда есть определённое стечение желания, вовлечённости, стремления выразить идею, но такой подход чреват нерегулярностью и большой продолжительностью процесса с непредсказуемым сроком достижения результата.

Н.Ч.: - Лучший стимул - развод! Ладно, шутки шутками, но на самом деле именно после развода я написал львиную долю самых интересных и удачных глав. Так что, наверное, вопрос здесь в определённых эмоциональных переживаниях - пишется всегда лучше именно в моменты каких то жизненных потрясений. Но этим вдохновение не ограничивается: бывает, что новые идеи возникают абсолютно спонтанно - в самолёте, в метро, во время совещания на работе... Просто вот в голове что-то всплывает, и ты понимаешь, что это очень хороший сюжетный поворот. Писать регулярно я пытался, но в итоге получалось что-то и правда очень посредственное. В итоге мне пришлось переписывать несколько глав, так как исходный вариант меня искренне пробесил. И да, на самом деле, я очень самокритичен. Кстати, похожий подход работает и в музыке: очень часто музыканты записывают свои лучшие альбомы во времена глубоких эмоциональных кризисов.

M.T.: - Верно подмечено насчёт музыкантов. Сильные потрясения либо вызывают потребность в выражении, и тогда могут появиться весьма драматичные вещи, либо в компенсации боли и заниженной самооценки путём творческого процесса. В данном контексте трудно не упомянуть Уильяма Берроуза, который начал писать всерьёз, борясь с призраками после того, как застрелил жену. Тебе ещё повезло, успел развестись, не доведя до трагедии.

Н.Ч.: - Ну, наверное, жена бы скорее застрелила меня.

M.T.: - Каким образом планируешь издавать книгу: печатным или электронным, комбинированным? Как собираешься её продвигать, рекламировать?

Н.Ч.: - Ну, пока иду путём издательств. Отправил рукопись в несколько мест и жду ответа. Если захотят публиковать, то обычно маркетинг ложится на их плечи. Пока предложили только в электроном формате издать, но мне это не особо интересно. Так что если не будет отклика, то издам за свой счёт на сайте по типу Ridero. Конечно, вложиться надо будет, но ведь омлет не пожаришь, не разбив яиц. Пока конкретных идей по рекламе не было, но были по поводу оформления.

M.T.: - Успехов тебе с изданием.
Каков твой взгляд на взаимоотношения творчества и прокрастинации? Можно ли прокрастинировать любимое дело, или это в принципе невозможно? Если возможно, то почему? Какие тебе известны методы преодоления лени и откладывания дела на потом?

Н.Ч.: - Это вопрос мотивации. К примеру, мне нравится писать, что рецензии, что книгу, потому я рассматриваю это занятие как хобби и, соответственно, очень редко прокрастинирую. А если и ленюсь, то воспринимаю это как отсутствие вдохновения. Но вообще в плане рецензий помогает график: я знаю, что мне нужно успеть написать рецензию до восемнадцати часов - и вот как хочу, но надо писать.

M.T.: - Тебя посещала мысль о том, что ты пишешь для исчезающего поколения о музыке, стремительно теряющей ценность в силу исчезновения аудитории? Современному поколению, наверное, чужды и та музыка, и рецензии на неё, у них в фаворе рэп, электронные звучки под прямую бочку, современная эстрада. Если я заблуждаюсь, разубеди.

Н.Ч.: - Ты знаешь, сложно сказать, - у меня даже прямого ответа на вопрос нет. С одной стороны, я иду на концерт каких-нибудь Megadeth, и там молодежи оказывается так же много, как и тридцати- и сорокалетних мужиков. Это я не говорю о более коммерческих группах вроде Bring Me The Horizon, где я себя вообще стариком ощущал. Понятно, что это более доступная музыка для масс, но многие их этих ребят впоследствии, быть может, увлекутся и старичками, и вкусным прогом, и металлическим экстримом... Однако, с другой стороны, я смотрю статистику своего канала с рецензиями, и большинство моих читателей находится в диапазоне от 30 до 50 лет. Так что... не знаю. Думаю, что у рока всегда будут фанаты: вопрос лишь в том, какие группы переживут закат своей мейнстримовой популярности. На самом деле меня больше смущает закат физических носителей. Раньше (в мои-то годы) покупка диска была чем-то экстраординарным. Ещё до того, как пойти домой, я садился во дворике и распаковывал его, крутил в руках, изучал альбомчик, впитывал оформление, пытался по текстам понять, как будет звучать та или иная песня. Каждый диск был сокровищем, и я заслушивал его до дыр. Сейчас же всё доступно - дёшево и в любом количестве. Может я прозвучу как брюзга, но это обесценивает музыку.

M.T.: - Насчёт дёшево и доступно - не соглашусь. Диски сейчас стоят как треть-половина билета на концерт. И купить диски как раньше - прийти в магазин, выбрать, послушать, уже нельзя.

Н.Ч.: - Неее, я про то, что никто эти диски и пластинки почти не покупает. Все пользуются стримингом, iTunes, торрентами. Всё тут - на ладони, почти бесконечный выбор музыки. В моей коллекции можно от силы альбомов десять найти, которые фактически невозможно скачать. А так - переизбыток выбора.
 
M.T.: - Тут и беда, и благо. С одной стороны, доступность разнообразной музыки приводит к пресыщению, усложняет выбор, ослабляет внимание, с другой же, без такой доступности мы бы до сих пор многого не знали и не могли бы услышать.
 
Н.Ч.: - Конечно. Если бы не онлайн, то я бы никогда не услышал, к примеру, Oceans Of Slumber, которые, к слову, чертовски хороши. Диски же и пластинки сейчас... Да, если хочешь что поинтереснее, то придётся раскошелиться, а более раскрученные группы можно купить и по доллару. Ну, только за доставку ещё придётся доплатить.
 
M.T.: - Принципиально ситуация мало отличается от той, которая была во времена обмена пластинками, переписывания их на плёнки, копирования плёнок, переписывания кассет и дисков. Только глобальнее.
 
Н.Ч.: - Ну, может у меня такое чувство - пресыщения. Мне сейчас очень сложно найти альбом, который мне бы правда понравился. Я в год от силы десять набираю из тех, что от начала и до конца готов серьезно слушать. И я считаю, что дело как раз в пресыщении. Когда я в студенческом возрасте в течение недели откладывал деньги, чтобы купить диск, то он казался мне чем-то экстраординарным. Сейчас я могу покупать их сколько захочу, но теперь они для меня как рассыпанная крупа. С он-лайном так же, но ещё хуже: пропадает понятие альбома, музыка по-другому совсем воспринимается... Но может это лишь я. Я даже для приставки игры на картридже покупаю.
 
M.T.: - Может быть, мы стареем? Наше восприятие уже зачерствело и нас уже гораздо труднее удивить или увлечь, как раньше?

Н.Ч.: - Я думал об этом. Но ведь есть альбомы и группы, которые всё-таки захватывают с головой. В прошлом году я прямо бал в восторге от ”Pitfalls” группы Leprous, а вот только на прошлой неделе мы с моим другом сходили с ума от Toehider - группы, которую мы абсолютно случайно нашли на на Bandcamp. Так что, как мне кажется, возраст не при чём - тем более, что я стараюсь впитывать в себя и новые музыкальные веяния.

M.T.: - Ну что ж, постараемся не стареть и продолжать искать, находить и радоваться находкам. Надеюсь, в скором времени смогу прочесть твою книгу.

Н.Ч.: - Тебе спасибо, было интересно. Насчёт книги сам надеюсь, но придётся ещё подождать.