Научи меня прощать. Глава 124

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2021/12/13/2025

- Зачем тебе это надо? – Игорёк удивлённо уставился на Веру, пытаясь одновременно завязать покрепче шнурок на ботинке.

Вера смотрела на него с улыбкой. Удивительные у Игорька шнурки, постоянно развязываются.

- Тебе проще покупать ботинки на молнии. – Вера весело усмехнулась. – Как зачем? Мне интересно!

- Не понимаю… - Игорёк пожал плечами. – Ты и так всё время занята: то семьёй, то работой, учёбой опять же. Зачем тебе ещё какая-то древняя старушка?

- Она не древняя. Ей всего-то семьдесят лет.

Игорёк присвистнул.

- Я в таком возрасте буду древним! – Он уверенно кивнул. – Не понимаю я твоего странного альтруизма. Ну, одинокая старушка, бывает. Что же, теперь всех одиноких людей опекать, что ли?

- Почему всех? – Вера удивилась. – Я познакомилась с конкретной женщиной. И пожалуйста, не называй её старушкой. Ты её даже не видел. Она… такая…

- Какая такая? – Игорёк пренебрежительно ухмыльнулся.

- Такая… особенная! – Вера нашла нужное слово. – В ней что-то этакое есть, удивительное. Она не похожа ни на кого, с кем я знакома.

- Ну, дело твоё, конечно. Но ты стала совсем забывать друзей. – Он обиженно скривил губы. – Я ждал тебя в гости на выходных, а тебе какая-то… как её там…
Леонидовна важнее!

- Не какая-то, а Капитолина Леонидовна. – Вера упрямо сдвинула брови.

Это означало, что разговор закончен, и обсуждать больше нечего.

- Хорошо, хорошо! – тут же пошёл на попятную Игорёк. – Хочешь опекать беспризорных старушек – твоя воля. Но я к ней не пойду, и не проси!

- Игорь, как тебе не стыдно! Капитолина Леонидовна всего лишь попросила помочь ей починить полку. Как ты думаешь, как семидесятилетняя женщина будет это делать?

- У неё что, детей нет?

- Есть… - Вера кивнула головой. – Но она одинокая. Её сын живёт в Москве, а помочь больше некому. Ей что, полгода ждать, пока он в гости приедет?
Там дел на полчаса.

- Ладно. Но только ради тебя! – Игорёк улыбнулся. – Когда пойдём?

- Если сможешь найти пару часов свободного времени, то можно и завтра.

- Я то их найду, - озабоченно пробормотал Игорёк, - а вот Танька – нет.

- Почему ты Татьяну всё время называешь Танькой? Она же твоя девушка?

Вера усмехнулась.

- Она моя девушка только у себя в голове! – разозлился Игорёк. – Таскается за мной уже два года, как приклеенная, прохода не даёт.

- Игорь, а поговорить ты с ней не пробовал?

- Вера, ты издеваешься? Я говорил. – Молодой человек вздохнул. – Не раз говорил. Но она словно слышать ничего не хочет, про дружбу мужчин и женщин рассказывает. Трепетную. То есть, это у неё дружба такая – ходить за мной по пятам. Я себя уже девицей на выданье чувствую, как будто мы с ней ролями поменялись. Я так считаю, что в подобных отношениях один из пары всегда хочет большего, чем просто дружба.

Вера  улыбнулась про себя. Что, Игорёк? Почувствовал теперь на себе, как это – ощущать постоянный контроль со стороны чужого человека? Пусть друга, но тем не менее, того, кто на тебя прав никаких не имеет?

Мысль была немножко злорадной, но только самую малость. На самом деле Вера сочувствовала парню. Ведь кому, как не ей, знать, насколько такие отношения могут быть навязчивы и неприятны…

Увидев что-то за спиной Игорька, Вера не смогла сдержать смешка.

- Вот вы где! – из-за спины молодого человека выглянуло румяное от мороза, круглолицее лицо Татьяны. – Я вас ищу-ищу! А вы куда собрались? В кино?

Девушка подозрительно посмотрела на Игорька.

Вера не выдержала и засмеялась.

- Нет, Таня, не в кино. Можешь получить своего Айвенго в полное личное распоряжение. А я пошла. У меня дела! Как раз мой автобус.

Она быстро перебежала дорогу и помахала им рукой.

- Не забудь про завтра! – и скрылась за  желтым металлическим боком подошедшего «Икаруса».

- И что это вы собрались делать завтра? – Татьяна взяла Игорька под руку жестом, не терпящим возражений.

Тот поморщился, но руку убирать не стал, даже пояснил:

- Вера к знакомой своей попросила зайти, полку починить. Я обещал.

- Интересное дело, - голос Татьяны зазвенел от обиды, - я тебя уже третью неделю прошу у меня дверцу шкафа починить, что-то ты ко мне не торопишься. А тут Вера попросила, ты тут же готов бежать по первому её зову?

Она ревниво посмотрела вдогонку удаляющемуся автобусу, словно это он был виновен в её неудачах в отношениях с Игорьком.

- Не болтай ерунды! – недовольно оборвал Игорь девушку. – Просто Вера – она всё-таки блаженная какая-то. Познакомилась недавно с одинокой старушкой и теперь всячески её опекает. Словно своих проблем у неё нет.

Татьяна довольно заулыбалась, на румяных щеках появились ямочки.

- Так она и вправду блаженная! – едва не промурлыкала она, - я давно тебе говорила, не стоит за ней бегать. Сколько вы с ней знакомы? Три года? Только она до сих пор тебя всерьёз не воспринимает.

- Я за ней не бегаю! – Игорёк недовольно  вырвал свою руку из-под руки девушки и сунул руки в карманы пальто.

Татьяна виновато заглянула ему в лицо.

- Ну прости… Я не хотела. Просто мне за тебя обидно! – Она помялась в нерешительности. – Я таких блинчиков напекла… Объеденье! Зайдешь в гости? Родители будут рады.

Игорёк задумался. Дома его ждала пустая, хотя и чистая, квартира, одинокий ужин кефиром с булкой и посиделки у телевизора.

- А блинчики с чем? – не выдержав, поинтересовался он.

- С творогом! Твои любимые! – Татьяна ответила быстро и обрадовано, заулыбалась ещё шире, заиграв соблазнительными ямочками.

Права была мама… Ой, права. «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Что толку в этой Вере? Тощая, как доска, сама не ест и парня в черном теле держит. Да разве же удержит такая замухрышка хорошего мужика?

Ничего… Она, Таня, терпеливая. Она подождёт.

В конце концов, надоест Игорьку бегать за этой снежной королевой. Нужно только направлять его мысли в нужное русло…

- Пошли? – Татьяна вновь взяла молодого человека под руку, улыбнулась заискивающе. – Я и салат приготовила. Чего одному дома киснуть, если ты не капуста?

Игорёк расхохотался.

- Ой, Танька, умеешь ты мне настроение поднять. За это и уважаю! Пошли!

Они зашагали прочь от остановки.

***

Вера смотрела в заледенелое окно автобуса. Старый «Икарус» кряхтел на поворотах, что-то надсадно стучало в его механизмах, но он всё равно упрямо полз по заснеженной дороге к центральной районной площади.

С Капитолиной Леонидовной Вера познакомилась совершенно случайно.

Возвращаясь с занятий, она шла по аллее к автобусной остановке. Сосредоточенная, погруженная в свои мысли, она обгоняла прохожих, ловко лавируя между попадающимися на её пути фигурами.

Вдруг шедшая впереди неё женщина охнула, нога её подвернулась, и она упала прямо под ноги Вере. Сумка раскрылась, по обледенелому тротуару покатились во все стороны крепкие, ярко заблестевшие в свете фонарей тугими глянцевыми боками, яблоки.

«Яблоки на снегу - розовые на белом.
Что же нам с ними делать, с яблоками на снегу?
Яблоки на снегу в розовой нежной коже,
Ты им еще поможешь, я себе не могу…» - тут же закрутились в голове у Веры подсказанные памятью строчки.*

Вера помогла женщине подняться, усадила её на скамейку, потом принялась собирать раскатившиеся по снегу яблоки. Их было немного, всего пять штук.

- Спасибо тебе, деточка.

Женщина оказалась пожилой дамой лет семидесяти. В свете фонарей её было сложно рассмотреть, но Вера сразу поняла, что в молодости она была очень красива.

- Надо же… До дома два шага, а я такая неловкая…

Женщина пошевелила ногой и охнула.

- Похоже, подвернула ногу… - Она вздохнула. – И что теперь делать?

- Давайте я Вас провожу! – фраза вырвалась у Веры прежде, чем она над ней подумала. – Вы же сами сказали, что тут недалеко, а у меня есть время.

- Правда? – женщина явно обрадовалась, но тут же смутилась, - я не хочу тебя утруждать…

Вера улыбнулась и подхватила её сумку.

- Пойдёмте!

Она предложила даме руку, та тяжело оперлась на неё, и они двинулись в сторону ближайшей многоэтажки.

- Меня зовут Капитолина Леонидовна, - представилась женщина, - а тебя, деточка, как величать? Прости, что на «ты», но мне показалась, ты ещё школьница.

Вера рассмеялась.

- Нет, что вы! Я уже давно не школьница, меня Верой зовут, я студентка. С занятий возвращалась.

- Почему так поздно? – Капитолина Леонидовна удивленно подняла брови. –Аааа… Поняла. Заочница?

- Верно. – Вера кивнула.

- А я у подруги в гостях была, засиделись мы с ней немного, она меня яблоками угостила, - она кивнула на сумку в руках девушки.

Они вошли в подъезд, поднялись на лифте на седьмой этаж.

Капитолина Леонидовна повозилась в кармане, доставая ключи, отперла дверь и, слегка прихрамывая, вошла в прихожую, приглашая за собой Веру.

Вера с любопытством переступила порог квартиры.

Навстречу им выплыло пушистое создание с огромными изумрудными глазами. Создание подошло к Вере, обнюхало её ноги и торжественно мявкнуло.

- Ого! – У девушки округлились глаза. – Какая огромная!

Её новая знакомая уже успела снять пальто. На ней был тёмно-синий  костюм с модным блеском «люрекса».

- Это Элеонора! – Она кивнула кошке и та послушно уселась на пушистый хвост. – Элеонора, всё в порядке?

- Маяяяу! – торжественно ответила кошка. Вера могла бы поклясться, что она даже кивнула в ответ на вопрос хозяйки.

- Прекрасно! Тогда проводи гостью в комнату! – Капитолина Леонидовна  повесила пальто Веры на крючок.

Кошка невозмутимо поднялась, распушила хвост и торжественно двинулась по коридору.

Вера застыла, слегка приоткрыв рот.

Элеонора обернулась, удивленно на неё посмотрела. Мяукнув ещё раз, словно приглашая за собой, снова пошла вперёд.

Девушка осторожно зашагала вслед за ней.

Кошка привела её в красиво обставленную комнату, главным украшением которой было старинное пианино.

Мягкие кресла, круглый стол, покрытый плюшевой скатертью, стены, увешанные фотографиями – Вера словно перенеслась на много лет назад.

Она с удивлением рассматривала фотографии.

На них была Капитолина Леонидовна, только молодая и очень красивая -  за роялем, у рояля, с букетом цветов, без цветов… Снимки были качественными, портретными, запоминающимися.

- Это всё вы? – Вера услышала за спиной шум и поняла, что хозяйка вошла в комнату и наблюдает, как она осматривается.

- Да, это я… - Она улыбнулась. – Ах, молодость! Когда-то я была довольно известной в определенных кругах пианисткой.

- Вы такая красивая! – вырвалось у Веры.

Хозяйка заулыбалась.

- Да, я была красивой. – Она подчеркнула слово «была». - Мужчины вились вокруг меня, как пчелы вокруг цветка. Но всё это давно в прошлом. Сейчас я просто пожилая дама на пенсии.

- Ну что вы… - Вера смутилась. – Вы и сейчас очень красивы!

- Спасибо, деточка, - Капитолина Леонидовна показала рукой на кресло. – Присаживайся! Я очень тебе благодарна, что не бросила меня там, в аллее.

- Чаю?

Она поставила на две чашки, чайник и вазочку с печеньем.

- Составишь мне компанию, если у тебя есть время, Вера? Я живу одна. Гостей у меня почти не бывает… - Она грустно вздохнула.

Вера кивнула.

- От чая я не откажусь.

Вдруг на её колени шлёпнулось что-то большое и мягкое.

- Элеонора… - Её новая знакомая укоризненно покачала головой. – Ну что за
 поведение? Ты разрешение спросила?

Но кошка, неожиданно не обращая внимания на хозяйку, принялась упрямо топтаться у Веры на коленях, устраиваясь поудобнее.

- Фу, как не стыдно? Где твои манеры? – Женщина сделала строгое лицо.

Элеонора подняла мордочку, для приличия спросила: «Мяяяяв?», потом всё также невозмутимо улеглась обратно и громко замурчала.

- Надо же… Она у меня не жалует гостей, - хозяйка удивлённо посмотрела на довольную кошку, - сына, так того совсем на дух не переносит.

- Вы живёте одна? Или с сыном? – Вера вдохнула аромат крепкого чая.

- Одна, Вера, одна. Сын у меня тоже музыкант, дирижёр, живёт в Москве. Женился на москвичке, да так там и остался. Замужем я никогда не была, мужчины в моей жизни надолго не задерживались, поэтому коротаю свой век сейчас одна.

Она подошла к пианино, сняла крышку.

- С Александром, отцом Владислава, у нас был бурный, красивый роман. Но как-то не сложилось…

Она заиграла.

Пальцы заскользили по клавишам, Вера сразу угадала мелодию. 

После того, как Капитолина Леонидовна наиграла первый куплет, девушка тихонько запела, настолько ей понравилось, как красиво лилась музыка из-под пальцев пианистки:

«А напоследок я скажу:
Прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу.
Иль восхожу к высокой степени безумства.
Как ты любил?
Ты пригубил погибели.
Не в этом дело.
Как ты любил?
Ты погубил.
Но погубил так неумело».

После того, как прозвучал последний аккорд, женщина удивленно взглянула на Веру.

- Деточка, да у тебя талант! Где, ты говорила, учишься?

- На истфаке. – Вера улыбнулась. Снова Капитолины Леонидовны были ей приятны.

- На истфаке? – Женщина приподняла брови в удивлении. – Зачем? Почему на истфаке? Тебе место в консерватории. У тебя же исключительный слух! Я музыкант, я знаю, о чем говорю! А голос… У тебя ведь прекрасный голос!

Вера пожала плечами.

- Я не думала об этом никогда. Ну… Петь мне всегда нравилось, но я не рассматриваю свою будущую жизнь с точки зрения подобной карьеры.

- Подожди, но ведь музыкальное образование у тебя есть? Не может не быть!

- Есть. – Вера кивнула. -  Музыкальная школа в анамнезе.

Женщина  рассмеялась. Вера тоже улыбнулась и призналась:

- Я терпеть не могу сольфеджио! Да и играю плохо…

Капитолина Леонидовна отошла от инструмента и села  в кресло.

- Не может такого быть! Тебе должно нравиться сольфеджио!

Теперь рассмеялась девушка.

- Почему?

- Потому что с таким слухом это должен быть твой любимый урок!

Она вдруг встала, подошла к комоду, открыла верхний ящик и достала маленький металлический предмет, похожий на странную, узкую рогатку. Протянула эту «рогатку» Вере.

- Знаешь, что это такое?

- Нет. – Девушка с недоумением покрутила «рогатку» в руках. – А что это?

- Это камертон.**

- И для чего он нужен? – Девушка отдала предмет обратно Капитолине Леонидовне.

- Мда… Ты точно закончила музыкальную школу?

Вера утвердительно наклонила голову.

- Мда… - снова повторила Капитолина Леонидовна.

Она немного подумала, а потом заговорила:

- Вера, я, конечно, не профессиональный вокалист, но… Не хотела бы ты заниматься музыкой?

- Зачем? – Вера снова удивилась. – Я же будущий учитель истории, а не учитель музыки.

- Ну… Хотя бы для общего развития?

Капитолина Леонидовна проницательно взглянула на неё.

– Совершенно бесплатно. – Добавила она поспешно. – Всё равно у меня масса свободного времени, хочу потратить его с пользой. Можешь считать это моей старческой блажью.

Девушка задумалась.

Зачем ей это? Она совершенно не представляла, как ей в жизни могут пригодиться подобные занятия, если она вовсе не музыкант? Разве мало у неё других дел? Но выражение лица пожилой женщины показалось ей настолько одухотворенным, что ей не хотелось её огорчать.

В конце концов, разве плохо немного позаниматься? Для общего развития, как сказала её новая знакомая. Вдруг, ей понравится? Да и человек она интересный, опять же – кошка эта, Элеонора… Как человек, честное слово! Всё понимает, только что не говорит. А Вера так скучает по Тимошке…

- Хорошо. – Вера нерешительно кивнула. – Но только в свободное время. Его у меня не так много…

- А я никуда не тороплюсь. – Капитолина Леонидовна заулыбалась. – Прекрасно! Тогда  запиши мой номер телефона, и в следующий раз принеси с собой нотную тетрадь для записей. Договорились? Как насчет вечера вторника?

- Подойдет. – Вера допила чай и засобиралась домой.

***

Она рассказала о новом знакомстве родителям, Игорьку и тёте Зине.

Родители отнеслись к новости о занятиях дочери музыкой довольно спокойно.

- Дочь, если считаешь, что это тебе нужно, занимайся. Только не в ущерб учёбе в университете.

А вот Зина была знакомством С Капитолиной Леонидовной очень обрадована.

- Вера, это же здорово! – ликовала она. – Обязательно воспользуйся предложением!

- Тётя Зина, но я совсем не уверена, что мне это нужно…

- Нужно! Это тебе нужно! Запомни мои слова! – Зина ловко перелетала от полки к полке, засыпая специями курицу, которую собиралась замариновать, чтобы испечь в духовке к празднику. Приближалось двадцать третье февраля.

- Но… - Вера вновь попыталась возразить.

Зина оставила в покое пакетики с перцем и травами, уселась за стол напротив Веры.

- Верочка, послушай тётю! Тёте много лет! – Зина широко улыбнулась. – Мы всю свою жизнь учимся. Каждый день, который мы проживаем, каждое событие в жизни – это обучение. Мы учимся до самой смерти, такими нас Бог создал. Ты историк, ты же знаешь, что раньше секреты мастерства всячески прятали от чужих глаз и передавали только по наследству. Поэтому сын гончара чаще всего становился гончаром. Образно, конечно.

Она опять встала и ткнула пальцем в многочисленные пакетики.

- Вот, смотри. Если я в маринад добавлю перец, это будет вкусно?

Вера кивнула.

- Конечно! У тебя всегда самая вкусная курица получается.

- Вот! – Зина удовлетворенно подняла палец вверх. – Но только одна ты теперь будешь знать, что я, кроме перца и всего остального, добавляю ещё гвоздику! Ещё ложку мёда! И мариную непременно в стеклянной посуде, то есть в трехлитровой банке, потому что мариновать мясо в алюминиевой посуде нельзя. Правда, эти секреты и мама твоя с Ольгой знают… Но я же не об этом! Ты меня понимаешь?

- Кажется, понимаю, - Вера хитро прищурилась. – А ещё кто знает?

Зина расхохоталась.

- Ну… Иринка, конечно, знает, ещё пару человек. Но ведь ты, хитрюга, поняла всё же, к чему я? Так что не увиливай.

Зина серьёзно посмотрела на девушку.

- Если кто-то добровольно соглашается передать тебе свои знания – пользуйся такой возможностью всегда! Сама посуди – что ты теряешь? Немного времени. Но приобретаешь гораздо больше!

- Хорошо-хорошо, согласна. – Вера смиренно наклонила голову. – Как дядя Яков себя чувствует?

Зина немного помрачнела.

- Боюсь за него. Из-за детей переживает, из-за болезни своей тоже. Врачи подлечили, но волноваться ему нельзя. А Женька подлил масла в огонь…

- Что-то случилось? – Вера обеспокоенно посмотрела на Зину.

- Ты с Наталкой поговори. Я права не имею ничего рассказывать, хоть мы всё равно что родня, но сор из избы выносить не следует. А Наталка, если сочтет нужным поделиться – поделится. Вы давно виделись?

- Недавно. В кино были. Но она мне ничего не говорила.

- И не скажет. Сама спроси. Заметила, наверное, что она последнее время сама не своя?

- Заметила… - Вера задумчиво кивнула, - спрошу. Обязательно.

- Ну вот и ладушки…

***

Анечка привычным, отработанным годами движением, вскрыла флакон с лекарством, набрала жидкость в шприц. Аккуратно закрыла иглу колпачком, положила шприц к остальным.

Отправилась в палату.

Она до сих пор смущалась, когда видела Дмитрия.

Его уже перевели в общую палату, где лежали ещё четверо мужчин, и Анечка стеснялась вести какие-либо разговоры с нравившимся ей Дмитрием при других пациентах.

Однако мужчины обо всем догадывались. По её алевшему лицу, по той заботливости, с какой она поправляла у Дмитрия подушку или торопливо бежала за водой.

Поначалу Анечку не оставляла надежда, что тот заметит её внимание к нему.

Но всё рухнуло в один из дней, когда в час, отведённый для посещения больных, в больницу пришёл огромный человек с белоснежной бородой, делавшей его похожим на деда Мороза.

Он был одет не просто непривычно, а совсем странно: в черную рясу, а на груди висел большой крест, искусно вырезанный из дерева.

Громовым шепотом он пророкотал на ухо Анечке, что ему нужно узнать, в какой палате находится «послушник Димитрий».

У Анечки похолодело что-то внутри, и она обречённо повела «деда Мороза» в палату.
Послушник! Этот молодой, потрясающе красивый мужчина – послушник… Но почему?

Почему он не сказал ей об этом?

Хотя, о чем это она… С чего она решила, что он может обратить на неё внимание?
Она сама придумала себе романтическую историю, а теперь удивляется, что то-то пошло не по её плану.

Дмитрий видел, как мучается Анечка.

Ему нравилась эта милая медсестричка, но нравилась именно по-сестрински.

Отец Анастасий, благословляя его перед уходом, тихо сказал:

- Димитрий, теперь я уверен, что Господь оставил тебя на этой земле не просто так, а во имя Своё. Ты ещё можешь послужить Ему. Цени это…

Дмитрий и сам понимал, что остался в живых только чудом.

***

Анечка вошла в палату, бодро поприветствовав пациентов:

- Всем доброе утро! Время уколов!

- Опять? Анечка, вы бы хоть раз зашли ко мне просто так! Мне бы все в палате завидовали! – не удержался от комплимента один из мужчин.

Лицо девушки расплылось в улыбке, но она тут же убрала её с лица и строго посмотрела на говорившего:

- Вы бы лучше, Николай, подумали о том, как хитрее прятать сигареты. Вы же знаете, что вам запрещено курить. И нарушаете!

- Анечка, я больше не буду! – покаялся мужчина и подмигнул остальным. – Если обещаете мне свидание! После моей выписки, разумеется! Или вы только с Димкой на свидание готовы пойти? А чем я хуже? И потом – он же монах, ему с девушками запрещено шуры-муры крутить.

Девушка вспыхнула.

Остальные мужчины неодобрительно посмотрели на Николая.

Дмитрий молча поднялся, вышел в больничный коридор.

Когда Анечка вышла из палаты, он остановил её:

- Аня… Не обращайте внимания.

Девушка вздохнула.

- Я не обращаю. Я ко многому привыкла за время работы.

Она потупилась, не решаясь снова заговорить.

- Вы хотели что-то спросить? – Дмитрий внимательно посмотрел на неё.

- Да. – Она снова замешкалась. – Скажите, а вы действительно решили… ну… как это… навсегда уйти в монастырь? Это насовсем?

Мужчина серьёзно улыбнулся.

- Да, Анечка, решил. И это насовсем. Понимаете, я совершил очень много плохих поступков в жизни. Я был нехорошим человеком.

- Вы?!

Глаза девушки расширились и она принялась убедительно говорить:

- Я вам не верю… Это вы сейчас только придумали, чтобы мне было не так больно. Вы ведь поняли, что очень мне понравились, правда? А теперь понимаете, что я совсем некрасивая, совсем вам не подхожу…

Дмитрий  прикрыл глаза, мягко взял девушку за руку. Она не отняла руки.

-Анечка, я не буду говорить вам, что вы красавица. Вы очень симпатичная девушка, но не красавица. Я это вижу, но и вы сами это знаете. Я встречал в своей жизни очень красивых женщин. И знаете, что?

- Что? -  с вызовом спросила девушка, щеки её пылали.

- Я всех их обманывал.

Дмитрий сказал это тихо, но настолько убедительно, что пыл в глазах Анечки внезапно угас.

- Обманывали? – она недоверчиво уставилась на него.

- Да. Обманывал. – Дмитрий помолчал. – Более того, я всех их предавал.

Он сел на кушетку у стены больничного коридора. Девушка присела рядом.

- Понимаете, дело совсем не в красоте… Сейчас я мог бы быть рядом с самой красивой женщиной на свете, но я и её предал. Не удержался от соблазна. И она меня не простила. Вернее, не простила настолько, чтобы согласиться быть со мной.

Он выпустил её руку, скрестил руки на груди и продолжил, не глядя на девушку:

- Вот представьте, что вы встретили красивого человека, полюбили его, а потом что-то произошло. Он потерял свою красоту. Выпали волосы, появился шрам, случилась болезнь… Разве вы перестали бы любить его?

- Нет, конечно! – Анечка ответила быстро и с горячностью. – Это же неправильно!

Дмитрий улыбнулся.

- Так почему вы саму себя оцениваете только с позиции внешности? У вас есть нечто, что гораздо важнее: честность, порядочность, сила духа, сострадание… Это те качества, которые нужно ценить превыше красоты. Мы все люди… Мы состаримся… Красота уйдёт. И только наша душа будет жить вечно. Помните, как народ говорит: «Жили душа в душу и умерли в один день». Именно это является настоящим человеческим счастьем. Разве я не прав?

Анечка молча кивнула. Ей  отчего-то хотелось заплакать. От этих тихих, проникновенных слов, сердце сжималось. 

- Анечка… - Дмитрий посмотрел девушке в глаза, - я красив. Я это знаю. Много ли счастья мне это принесло? Нет...

Он покачал головой.

- Я стал счастлив только сейчас. Когда стал жить не для себя, а для других. В миру это тоже возможно – живите для тех, кто вам дорог. Вам обязательно встретится «ваш» человек, вы ещё так молоды. Когда он встретится, заботьтесь о нем так, как заботились бы о себе. Вот и весь секрет счастливой жизни.

- Мы ещё увидимся? – спросила его тихо девушка.

- Конечно. Я оставлю вам монастырский адрес. У нас строится дом для паломников, приезжайте к нам с будущим мужем. Венчаться!

Глаза Анечки заблестели.

- Спасибо. Я запомню наш разговор. Ой, совсем забыла! Алексей Фёдорович просил вас зайти. Похоже, вас скоро выписывают.

И она быстро пошла по коридору…
________________
*«Яблоки на снегу» - песня композитора и певца Михаила Муромова на оригинальное одноименное стихотворение поэта А. Д. Дементьева, написанное им в 1976 году. В песню некоторые строчки стихотворения попали в изменённом виде.

**Камертон (нем. Kammerton) - инструмент в виде небольшой стальной вилки с двумя зубцами, издающий при ударе о твёрдое тело звук определённой высоты (используется как эталон при настраивании инструментов в оркестре, в хоровом пении).

Продолжение здесь:  http://proza.ru/2021/12/30/1737