Притча о человеке, носившем дверь

Кто с ношею бредёт. Кто бродит налегке.
Кому-то цель близка. Другому – вдалеке.
Тот – всехошный сосед. А тот – из дальних мест.
Кто тащит свой кошель. А кто несёт свой крест.

А у того изба сгорела вся дотла,
Повымерла семья, и плохи все дела.
И на спину взвалив, таскает он теперь
Последний  странный скарб – обугленную дверь.
Не с тем, чтобы иметь себе нехитрый кров
От солнца и дождей, от снега и ветров.
Не потому, что ей какая-то цена.
Не оттого, что связь с пережитым она.
Совсем не потому, что больше ничего
В сиротстве поздних дней не будет у него.
Совсем не оттого, совсем не потому
Разматывает он дороженьки тесьму.
Идёт, склонив главу, как будто бы винясь.
Томит нескладный груз, и затекла спина.
И нету больше сил – хоть тут и помирай.
Но белый свет широк. И есть ли свету край?

И топают ступни, усталостью пыля.
А мимо – города, посёлки и поля,
Запретных черт и тем надуманная блажь,
Кинотеатров бред и мудрость распродаж,
Содомная толпа у парков и пивных,
Никчемных пустошей бесплодно чахлый стих…
И гогот из других, устроенных дверей:
- Куда он прёт её? Ну что за дуралей!

А добрый человек, попутчик или друг
Промолвит: - Чай, устал? Давай-ка помогу!
Но отвернув лицо, закрытое слезам,
Он выдавит в ответ: - Да нет, я должен сам…
Тот малость помолчит, в сочувствии сробев,
И тихо проворчит: - На что она тебе?

А этот скажет так, роняя пот и смех:
- Когда бы только мне! Она нужна для всех.
Забредшему в тупик, внезапный и глухой,
Застигнутому в ночь погодою лихой,
Тому, кому нужда взвалилась на плеча,
Тому, кто изнемог, тому, кто одичал
От одиноких дум, но также и тому,
Кто радость не таит, запершися в дому,
Кто редким пирогом прохожего дарит,
Кто всякое добро готов на всех делить…
Беда ли допекла, в душе ль не хорошо

– Вот – дверь моя. Входи, когда бы ни пришёл!