Семейка

    Так иногда случается, что со временем человек человеку так надоедает своими поступками, затем, уже значительно позже просто своим присутствием, что один начинает скрываться от другого, особенно, если первый муж-подкаблучник с самого знакомства, с самой первой брачной ночи. Иногда думаешь, глядя на них, а была ли она вообще эта первая брачная ночь и когда, в каком году после получения документа о вступлении в брак. Подобное я наблюдал в семьях, которые прожили совместно, под одной крышей более четырёх десятков лет. Встречал подобные семьи и с меньшим запасов лет совместного проживания, но реже. И совсем редко, которые не могли терпеть, выносить друг друга уже на первом году совместного проживания, если правда они не успели обзавестись потомством. Если успели, то к подобным категориям относились, но с определёнными оговорками.
    Пример. Пожалуйста. У меня есть приятель, добрейшей души человек, как говорят и мухи не обидит, но в молодости выбрал себе супругу, которая была противоположностью ему, и которая могла обидеть не только муху, но и самого супруга, если можно его назвать таким именем.
    Проработав в одной организации несколько десятков лет, он получил право на пенсию и ушёл-таки на неё, но несколько причин побудили его, уже пенсионера, податься на другую работу. На мои вопросы, что ему не хватало в его положении он отшучивался, что скучает от безделья. Со временем всё-таки признался мне, что это не так. Просто жена его замучила. То денег не хватает на питание, то он сам мешает ей своим присутствием, то ещё какая-то причина находилась, чтобы гавкнуть на него так громко и грозно, как мне он признавался, что хоть беги, хоть помирай. Он выбрал третье – пошёл на работу. Причём выбрал работу, на которой сутки дежурил, а двое находился дома, и чтобы не встречаться с женой с глазу на глаз по утру, вставал рано, тихо одевался и ещё тише покинув квартиру добирался на дачу, хорошо, что та находилась в получасе ходьбы медленным шагом от места проживания.
    Честно скажу, что дача его была примером для подражания соседям, за что они его немного и скрытно недолюбливали «сливая» информацию о нём его благоверной. Сам я убеждался каждый раз в этом, когда засиживались там под бутылочку виски для меня с поллитровкой водки, для него, разбавленное двумя литрами пива.
    Так и жили они таким образом несколько лет, по принципу, я тебя не вижу, а я тебя не слышу. Но пришло время и пришла бумага о сокращении штатов и его, как пенсионера со стажем попросили покинуть организацию одним из первых, если не первым. Ну, что же. К этому надо быть всегда готовым, был готов и корефан. Он не стал переживать, а полностью переключился на дачное хозяйство, где выращивал перец, помидоры, черешню, клубнику. Всем этим мы себя баловали, когда сидели в тени деревьев и выпивали.
    Однажды я приехал к нему на дачу по какому-то поводу или без него, уже и не помню точно, но хозяина на месте не застал. Вместо него встретил там его супругу, которая прохаживалась среди кустов насаждений и что-то высматривала. Что именно я узнал позже.
  - Привет! Где хозяин?
  - Здравствуй! Не ведаю. По всем приметам находился здесь минут десять назад. За это время далеко не мог уйти. По всем приметам должен находиться не далеко. Ты на машине?
  - Да.
  - Тогда поехали, ещё успеем.
    Сели в машину, я запустил двигатель.
  - Куда ехать?
  - Поезжай прямо.
    Так и поехал, затем повернул несколько раз и оказался на дороге, ведущей к кольцу, конечной остановке троллейбусов и автобусов. Еще издали она увидела его, двухметрового, возвышающего над соседками по базарному ряду. Они сидели, он стоял, так как сидячих мест больше не было. Рядом с ним стояли два его вёдра литров по двенадцать, наполненные одно помидорами, а второе ведро с крышей было заполнено перцами, которые аппетитно смотрелись на фоне не многочисленного стихийного рынка, которые образуются во всех регионах, в которых что-то можно продать и купить.
    Особенно мне нравятся такие рынки на железнодорожных вокзалах, когда свою продукцию продавцы доставляют к тамбуру или к открытом окнам вагонов, причём соревнуясь в скорости доставки друг с другом.
    Его супруга долго не церемонилась, сжав оба свои кулака она промолвила зло:
  - Ну, сука такая, погоди!
  - Что ты так, возможно он собрал урожай и везёт его домой.
  - Отсюда нет ни одного транспорта в нашем направлении. На дачу мы ходим только пешком. Смотри, какие овощи собрал, самые лучшие, не те, что домой приносит.
  - Возможно он их здесь купил и приготовил тебе подарочек.
  - Наши это овощи, наши, я отсюда вижу. Они у меня все сосчитаны и пронумерованы.
  - Ты на них отметку поставила, что так утверждаешь?
  - Поставила, вот этой самой рукой и вот этим фломастером.
    Она порылась в своей сумочке и извлекла оттуда набор фломастеров разного цвета.
  - Он и черешню, наверное, продавал. Я смотрю, что её мало на деревьях осталось. Птицы, говорит, всё склевали. Вот её-то я не успела пометить, а надо было бы. Сейчас я его поймаю и задушу на месте.
  - Давай без фанатизма. Я в свидетели не пойду.
    Товарищ, ничего не подозревая недоброго улыбался, о чём-то весело рассказывая своим соседкам по бизнесу. Те отвечали ему, вообще вели светскую беседу. Со стороны казалось мне, по крайней мере, что все они давно были знакомы и не просто знакомые, а хорошие. Это знакомство было чем-то подкреплено и неоднократно. Подумалось, что надо будет об этом полюбопытствовать у приятеля, но мою мысль прервал его взгляд, который был устремлён прямо на меня. Через какое-то время он перевёл его на номера моего автомобиля, а затем на пассажира, находящегося в салоне.
    Шея его вытянулась и подала голову сантиметров на десять вперёд, будто бы это расстояние могло улучшить ему резкость лица моей соседки. 
    Ехать пришлось медленнее, так как на кольце конечной остановке скопилось много транспорта и пассажиров, покидающих его. Когда мы поравнялись с рядом продавцов, предлагавших свой товар, я услышал голос его супруги:
  - Тормози! Щас я ему врежу!
    Видя настрой супруги и её сжатые кулаки, я ответил:
  - Здесь остановка и я не могу тормозить. Проеду немного вперёд, а уж потом остановлюсь.
    Так и сделал. Автомобиль ещё не успел остановиться, как его жена открыла дверь с криком выскочила и помчалась в сторону супруга. После остановки машины я последовал за ней.
    Подбежав на место торговли супруга, она обнаружила его отсутствие и только два ведра наполненных до отказа напоминали о его наличии в недалёком прошлом.
  - Где хозяин!? – поинтересовалась она у соседок.
    Те только вдавили свои головы в плечи и пожали плечами. Не долго раздумывая она рванулась за остановку, но там его тоже не было и только пыль ещё оседала на тропинку, ведущую в дачный кооператив, по которой помчалась и она, не обращая внимания ни на свой преклонный возраст, ни на взгляды пассажиров и соседей по базарному ряду.
    Мне ничего не оставалось делать, как вернуться к вёдрам с продукцией, которой соседки придвинули к себе и торговали уже, как своей. Ничего никому не говоря, я взял оба ведра, отнёс их к своей машине и поставив в багажник поехал к себе домой. На дачу к семейной паре поехать не решился, чтобы не быть свидетелем «Ледового побоища».
    Приехав домой я содержимое обеих вёдер занёс в квартиру и передал супруге, сказав при этом, что подарок от меня, приобретённый на личные сбережения. За что на данном этапе был похвален и получил поцелуй в левую щеку. Остальное было обещано в вечернее время. Буду дожидаться с нетерпением. Когда стал перебирать овощи и мыть их, то действительно на всех обнаружил цифры, причём на некоторых из них они имели четырёхзначные значения. Надо будет на следующий год обратить своё внимание на черешню, яблоки и вишню. Вдруг и на их плодах увижу числа, если конечно товарищ выдержит ещё год подобного к себе отношения. А он выдержит, уверен, ведь любовь – это страшная сила! По себе знаю.
    Дня через три позвонил дружок и попросил вернуть вёдра, что я сделал с большим удовольствием, перебросив их через забор дачи, чтобы не видеть следов этого побоища на лице и не смущать его лишний раз. Дам ему время, а потом позвоню и назначу встречу в кафе, чтобы дать ему возможность забыться от супруги на какое-то время.