Мое отношение к животным домашним и диким

Я понимаю и не спорю,
Что человек с природой в ссоре,
И всем живым несет он горе
     Внушает страх, -
Хоть все мы смертные и вскоре
     Вернемся в прах.

Роберт Бёрнс "Полевой мыши, гнездо которой разорено моим плугом"

В детстве я проводила каждое лето у дедушки и бабушки в селе Пески Воронежской области. Как у всех селян, у дедушки с бабушкой было большое хозяйство: разная птица, поросята, корова, телёнок.

Иногда среди курочек выбирали толстушку, связывали ей лапки верёвкой. Во дворе стояла высокая колода. В неё был воткнут топор.
Мне всегда хотелось развязать верёвки и отпустить птицу. Но я понимала, что привыкшая к дому курочка, или уточка вернется во двор, и её опять поймают.
Иногда дедушка куда-то отлучался на пару минут, я подходила к жертве, заглядывала в янтарные глаза птицы. Никогда не смотрела, как дедушка отрубает голову курочке, но глухой звук удара топора об дерево - это и сейчас помню.
Всегда очень жалко было гусей.
Гуси - красивые и даже величественные птицы. Они ходили семействами на пруд и были довольно независимыми.
Я никогда не могла смириться с тем, что вот это живое существо с янтарыми глазами, теплыми лапками, через минуту будет уничтожено. Конечно, птицы было много, но, именно, с этой крапинкой на крыле, именно, с таким хохолком - ведь точно такой же - не будет.

Спятавшись от всех, я  плакала после ...
Про поросят и говорить нечего.
Я надолго убегала куда-нибудь - к речке, или на Желтую Кручу. Отказывалась от еды.

Плеск, журчание, тихий говор Толучеевки с её прозрачной водой, в которой виден каждый камушек, каждый малек на мелководье, немного успокаивали меня.

Однажды ночью я по-настоящему сбежала. Правда, побег был не очень дальним - всего лишь на сельскую конюшню.
Я выскользнула из хаты, в которой все спали. Босиком в полной темноте пробежала сосну, причем не наступила ни на одну шишку. Сейчас мне кажется это почти невероятным - ведь в сосне земля усыпана сухой хвоей и шишками. Помню, я очень хотела развить в себе эту способность - бесшумно ходить по сосне, как Сат Ок из любимой книги "Таинственные следы".
Конюшня находилась немного в стороне от усадеб. Старые сельские лошадки, которых каждое утро дедушка запрягал в тележку, и ехал по подворьям собирать молоко, узнали меня. Я долго гладила их. Мысли о том, что все, абсолютно все в этом мире несправедливо, жестоко, грубо - ранили, терзали, причиняли боль. Я искала выхода из многих ситуаций, с которыми не могла примириться в душе, и не находила его.
Да и как я могла найти ответы на вопросы, на которые  взрослые люди не могут ответить. Мне было всего 12 лет.
Становилось холодно, а я была в одной футболке. В конюшню зайти побоялась, там жили большущие крысы, поэтому я забралась в тележку и зарылась в сено.

Прошли годы, но и сейчас необходимость убивать братьев меньших мне кажется жестокой, несправедливой, неправильной. Все существа на нашей Земле хотят жить. Даже глупый, зудящий над ухом комар, даже малышка, носящая на спинке свой домик - улиточка. Все. Я это точно знаю.
 
Не стала вегетарианцем. Для нашего климата вегетарианство не подходит.
Одно дело быть вегетарианцем в Индии, или в Азии, где много солнца и очень тепло, но в России, с её длинными холодными зимами, недостатком солнышка и витамина C и D....Вегетарианство - очень рискованное занятие.
Но я надеюсь, что когда-нибудь ученые, человечество найдут путь, идя по которому не надо будет убивать, уничтожать, рушить, выжигать, вырубать.
Мне очень нравится мысль, что когда-нибудь, мы, люди, сможем так. Научимся. Найдём заветную дорожку. Только это меня немного примиряет с жестокостью настоящего.
Мне очень близка идея благоговения перед жизнью.
"Человек с природой в ссоре", как верно написал Роберт Бёрнс, но эту фразу можно продолжить - человек с природой и самим собой в ссоре.
N/b. Благоговение перед жизнью - принцип этического учения Альберта Швейцера, немецкого философа-гуманиста, лауреата Нобелевской премии мира.