Из одного

Другая фантастика

    Он ехал. Просто на работу, задумчиво пялясь в тёмные окна вагона метро, и провожая тоннели один за одним, иногда озаряясь светом каких-то станций. Но каких – он не обращал внимания. Ехал автоматом, на автопилоте, одной и той же веткой.
    Он знал, что через чётко отведённое время очнётся, аккурат, перед нужной станцией, и успеет встать к двери, застыв в ожидании за спиной какого-нибудь выходящего. Даже засыпая в пути, он чётко и автоматически включался в одно и то же время ровно в одном и том же тоннеле, который предвещал необходимое к выходу пробуждение.

    Уставившись в фон тёмного окна, он лениво, в полудрёме, шатался в такт биения вагона.
Да, себе он ставил высокоточное изображение чёрного тоннеля в окне. Это его успокаивало, навевая прозрачные и лёгкие воспоминания из далёкого детства, когда он с отцом летел в вагоне метро в какой-нибудь театр, на праздник или просто в центр города, погулять. И ведь тогда постоянно было лето: потому что детство – это всегда лето!
    А сейчас и зима слякотью, и вагоны в метро бездушные – не скрипят, не шатаются, вздыхая, бесшумные. И не подмигивают лампами, чихая перед закрытием дверей.
    Сейчас сидишь в безопасной капсуле, уставившись в окно, и смотришь, что себе выберешь, шатаясь километрами через пространства.
 
    Клиптро;нные технологии с фасеточным нейротратслятором позволяют одновременно показывать до восьмидесяти спрессованных каналов или изображений. В личном чате через чипизатор активируешь приложение индивидуального пространства, выбираешь себе вид за окном – киношку какую, или передачу, и смотришь. Фасеточная нейросеть позволяет каждому смотреть своё, не видя никакого иного изображения.
    И вот сидят такие смотрящие, одномоментно пялятся в окно, лишь пошатываясь в такт движения. Кто фильм смотрит, кто в соцсетях топится, кто успевает уроки добивать…
    Приезжие, с периферии, первый раз попадая в метро, пробиваются в истериках до шизофринария, не сразу понимая, что происходит. А ведь реально, если на нас взглянуть со стороны, выходит полнейший дурдом… Сидят взрослые лбы и, не отрываясь от окон, вразнобой, кто как себя ведёт: кто улыбается или гогочет в голос с комедии какой, кто общается в сети, догоняя недосказанное дома, кто с ужастика потеет, а кто и видосы погорячее смотрит, проявляя разные виды возбуждения. Иные с политики желтеть начинает.
    И смотришь на всё это – сидит разносторонний цирк и, как по невидимой команде дрессировщика, каждый в своём амплуа выступает, меняясь то в лице, то в позиции… А оглянешься по сторонам – просто вагон метро, просто люди, просто поручни и просто окна, в которых летит тоннель… И всё!
    С такого любой нормальный человек сразу ненормальным сделается!
    А мы столичные, мы привыкли. Нам давно цивилизацией шагать семимильно, да так быстро, что богам с их устаревшим Олимпом уже стыдно становится заикаться о своих возможностях!

    Он ехал, не отрываясь глядя в окно. Ещё несколько остановок и выход. Пути всего осталось – с десяток минут.
    Он отвлекся и осмотрелся. Ехали ехальцы, или ездаки… Их и людьми-то не назвать – так, манекены, что летят из одного пространства в другое пространство, в существующем нынешнем пространстве…
    Он ещё раз огляделся. И почему-то именно сейчас ему вспомнился старый аквариум, что был вчера в магазине. С мутной зеленоватой жижей, в которой, выпучив глазища, скучно шевелились крупные зеркальные карпы.
    В коробе стекляшки им было тесно. Виляя хвостами и лениво плавая, они стукались носами в стекло, делали круг почти на месте, и, развернувшись, снова упирались в стекло. Жирными боками, едва поблёскивая в мутной зелени, они привлекали редких покупателей, которые решали, указав пальцем, кому из карпов уходить из жизни в мир еды.
    И вот крутили эти глупые рыбы, едва помещаясь в коробе, прижимались к одной стороне, тыкались в стекло, и глазели… Не было у них ни свободы, ни жизни, и никогда они не вернутся в речные заводи. Судьба их решена. Им и дышать тяжело в стоячей просроченной жидкости. Но все равно, даже там, на пороге своей участи, живя ещё часик-другой до вспарывания пуза, находились уникумы, начинающие драку за право быть "вожаком" и диктовать условия. Там… В коробе! Почти уже под лимонным соком и прожаркой в духовке на медленном огне! Они выясняли отношения и в вялом неистовстве кусали друг другу плавники… Словно у них было завтра и вольная река! Они бились за своё господство над другими…
    Конечно, один победил. Он сразу стал наводить порядок, уныло гоняя всех по тесному кругу, но особо жестко каждый раз отвешивал тумаков своему бывшему сопернику.
    Видимо, где-то в глубине своей рыбьей сущности он возомнил себя великим и сильным победителем, и возгордился от того, что взобрался на вершину карповой иерархии – он теперь стал для них "всем"!
    Но, по сути, в коробе остался таким же обычным карпом, ничем не отличаясь от остальных. Только более заметным для тех, кто приходил и выбирал себе на ужин.

    – Какая глупость... – подумал он и ещё раз оглянулся. – Даже на пороге смерти существа стремятся выяснять отношения!
    Он посмотрел на свой тоннель в трансляции, вздохнул и закрыл глаза:
    – А может, в этом суть жизни и состоит? Унижать тех, кто слабее, не взирая ни на что, даже если уже сам почти подох? Может, так и надо? – думал он, уже забыв о дрёме, и живо прихватывая взглядом окружающих в их странных лицах. Ещё бы – смартфоны запрещены в личном – так хоть в окна можно смотреть. Всяк разнообразие. Вот они и смотрели, вырисовывая себя странными выражениями лиц…

    Неслышно подъехала станция. Кто-то встал и вышел, кто-то зашёл и расселся. Вагон скользнул дверьми, буркнул следующую остановку и неслышно, активируя личные пространства вошедших, ушёл в разгон, бесшумно и плавно набрав скорость.
    Снова полетел тоннель – для него. Снова полетело разное из фильмов и соцсетей для других.

    – Блин! – вдруг спохватился он! – Что за станция была?!
    Он ни разу ещё не подъезжал к своей остановке в бодром духе! И совершенно растерялся, оказавшись для себя в новой ситуации. Привык на автомате в полусонном состоянии – организм, как часы, уже выработал действия на каждую минутку: анабиоз, толчок под бодрячок, и вышел, где надо! А тут, в разуме, не включился сразу. Только уже отъехав, он стал ощущать вроде как лишнее время. Ему стало неуютно, и он обратил внимание на графику тоннеля, которую ранее не видел.
    – Точно, пропустил, – раздосадовался, пытаясь переключить трансляцию тоннеля на схему активного движения.
    – Так-так, сейчас посмотрим… Станция была… – он увидел точку их движения, прочитал название и подвис: – Краеведческий кордон.
    Он только сейчас осознал то, что не знает названия своей станции! Автоматом, на инстинкте, в полудрёме, на протяжении последних семнадцати лет он ни разу не ошибся. И вовремя попадал на работу. А сегодня, из-за каких-то карпов сбил настройки и теперь совершенно не понимает, куда едет.
    Конечно, можно выйти на первой же остановке. Но вдруг, она уже в другой ценовой терратуре? И с той станции потребуется открывать новый проездной со своей привязкой к территориальному делению? А что потом с ним делать? Коммерческий – дорого стоит. На три зарплаты. Не потянуть. А социальный от города – нужно будет отъездить. Иначе, за неиспользование влепят штраф, и исключат на три года из дорожной карты. Ходи потом на работу километрами, хоть в снег, хоть в зной!!!
    – Может, в начало рвануть? – вопросил он почти вслух: – Пересесть обратно, назад, на станцию, откуда я поехал. И там уж, снова задремав, прилететь сюда автоматом и поймать нужную? Хотя, –  он тут же осёкся, – я там тоже не знаю названия. Как я угадаю, где заходил? А сейчас и не вздремнёшь… Точнее, вздремнуть можно, но откуда? Здесь то я где сейчас?! Расслаблюсь не там, где надо, и тогда раньше выйду, не на своей станции… Опять бог знает где!
    Он уже и не понимал, что делать. Летел в тишине вагона по тёмным кишкам метро и спешил соображать, как быть.
    То, что ехал не туда – это факт. А то, что ехал неизвестно куда – не факт.  Но это его напрягало.
    – Надо будет названия своих станций выучить… – буркнул он себе под нос и встал у двери, приготовившись на выход.

    Плоскуднеевская оказалась станцией с небольшими низкими сводами и рамочными колоннами, кривенькими, как куриные ножки. Декор в виде каких-то бесформенных, но современных фигур, украшал торцы. Там же стояли и клапстеры – коробки с мозгами. Этакие знатоки информаторы, призванные помогать сориентироваться в паутине станций и линий метрополитена.
    В остальном станция была точно такая же, как и другие две сотни из этого типового проекта.
    Он вышел.

    До начала работы пошли первые доли из трёх, о чём тут же сообщил сигнатур, обозначившись в "личном пространстве".
    – Здрасьссе, – потянул он. – Этого мне ещё не хватало!
    Он зыркнул в сторону клапстера, но что делать и как выбираться из засадыча – не знал. Нужно же как-то добраться до точки, иначе катастрофа! За прогул отключат электрокоды и заблокируют всё, что в чатах, соцсетях и замкнутых экосистемах, вроде банковско-диспансерных придомовых резерваций или их интеллектуальной системы домовладений! Вырубят автоматикой просто по клику стоп-труда. А жить-то как?! На блокнотике ручкой в виртуальные чаты чатлы писать?

    Первая доля отсигналила. Ему оставалось не более двадцати минут до закрытия входа и запрета на созидание.
    Он встрепенулся. Точно, работа!! Тут же подлетел к клапстеру и быстро озвучил название их конторы.
    Клапстер сразу сжевал информацию, снял бонусы с кошелька, и выдал ответ: листик с распечаткой схемы всех фирм с такими названиями и их филиалов. С привязкой, опять же, к станции метро.
    – И? – выдавилось у него, едва удивлённо, – А моя работа где?
    Он пялился в распечатку, где по территориальным делениям рассыпаны были с три десятка точек с указанием адресов, доступа и схем, как добраться, толку от которых не было. Умная система отлично могла подсказать, куда и как доехать, если знаешь, куда надо. Но так, как привык он – просто на автопилоте туда и обратно – мозг клапстера не мог просчитать и определить единственно нужную дорогу. Клапстер же умный – клапстер за других не соображает!
    А поскольку наш заблудившийся не знал и адреса места работы, то и клапстер не мог ему  выдать точную информацию.
    И телефонов, само собой, он не знал… А зачем? Ведь в обычной жизни ему это нифига не нужно было. Сел, приехал, вышел и дошёл. Это сегодня, каким-то чудом, глазастые карпы зачем-то всплыли, перевернув всё с ног на голову!

    А до работы оставалось уже две доли.
    Врождённая нерешительность ломала ему все планы. Везде, в каждом решении ему казалось, что он заблудится, запутается ещё больше.
    Позвонить друзьям? Выйти в чат? Отсветить на поисковике? Но толку-то. Он не знает адреса конторы. Не сидит в производственной группе. Да и в лицо особо никого не знает – политика конфЭдЭнциальности, будь она не ладна! Все контакты по работе только в закрытом чате. И без реальных аватарок! Вдруг что… Злые враги секреты выведать захотят, например…
    Да и чтобы выйти в чат, нужно было либо дальше ехать, в окна смотреть, либо выходить наверх.
Здесь смартфоны не ловят. Забота о личном пространстве людей и об их здоровье! Чтобы пресекать полную привязанность к ГНИДАм – Гаджетам Необходимой Индивидуальной Дистанции Автномов – это так смартфоны величают, которые напичканы многообразными функциями "свободы личного пространства". Которые не битые, от официалов и подключены к городскому центру с очень интересной аббревиатурой – Сила Свободы. Который, в свою очередь, имеет прямой доступ на гниды с правом ограничивать их использование, обеспечивать чистоту контентна, и реализовывать почасовой контроль за посещением сетей. Всё – во благо здоровья нации…
    Хотя, и для активации приложения по окнам в метро нужно наверх выйти, где уже включиться можно в свободную сеть.

    Он помялся, постоял с минуту и неожиданно для себя решился. Вскочил в вагон метро перед закрытием дверей и поехал обратно. Пофиг на логику: главное, на работу успеть. Поэтому, как решил – он проедет две станции назад, а там – будь что будет! Во всяком случае, станция точно окажется в нужной ему терратуре!

    Он выскочил на второй станции. Буквально взлетел по ступеням эскалатора и, проскочив рамку, выбежал на улицу…
   
    Ни одного знакомого дома или рекламы.
    Собственно, он мало рассчитывал на точное попадание. Но надеялся: а вдруг? "Вдруг" не оказалось. Всё не там было, и не так! Такси? Трамвай? Электробус? Может, частную взять? Но куда ехать? Где искать знакомые пейзажи?! Адрес-то как обозначить?
    И тут ему пришла гениальная идея! Он подскочил к карте метро. Теперь-то он знал, с какой станции ориентир.
    Он быстро пересмотрел все станции вниз от Плоскуднеевской и посмотрел, какими автобусами или трамваями он сможет проехать к ним.
    …ни ка ки ми…
    Это резануло сперва больно и глубоко. Но тут же дало толчок: оставался лишь карш на десяток минут – хотя, минимум, часовая оплата будет… Да пофиг! Вторая доля отбилась! Времени хватит на пару-тройку станций!
    Он тут же блеснул ожившим смартфоном, скрыл всплывшие окна, чтоб не мешали, вбил карш и через секунду рванул к ближайшему аппарату, оставленному кем-то во дворе.

    План удался на славу! Словно боец спецподразделений, он мгновенно и отточено каждым действием, в доли секунды запустил экокэб, и рванул в проспект. Влившись в поток, и сходу нарушив около семи пунктов ПДД, он рванул в утренней дымке вниз, по станциям метрополитена!

    Впереди – победа! Впереди – самосознание величия своего ума и прозорливости! Он – гений! Ура – работа, труд и занятость!

    Но это всё будет впереди! А пока он, теряя драгоценные минуты, залипал от станции к станции, не находя ничего, хоть сколь напоминающего его выходные места! Всё выходило так, что: где реклама та же – дома другие. А где дома похожи – реклама не та!
    В поисках своей станции и сравнении прилегающих территорий на предмет знакомого, он уже пролетел парочку своих названий – филиалы работы – даже не обратив внимания! Он вовсе не заметил отбоя последней доли и начала времени прогула! Он совершенно забыл о своём гниде, хотя уже мог выйти в чат и обозначиться! Он поймал кураж! Его вскружило какое-то злое желание добить эту тему, чего бы это ему не стоило! Он спешил, не отрываясь от управления, и вбивал в автопилот одну станцию метро за другой! Не та, не та, не та…
    Он отметал каждую новую, осмотревшись, и взвинчивал темп успеть к следущей!
    "Говорила мама – запиши название станций, если не запоминаешь… – цедил он сквозь зубы. –  Ищи теперь, что неизвестно!"

    Уже сквозь слёзы, едва не плача от обиды, что день так громко рухнул, едва начавшись, он рулил и педалил, завершая утро… Сдались-же эти карпы!



    И вот, вылетев на проспект перед станцией метро Гро;ббенсга;льская, он сходу оттормозился, снова нарушив несколько пунктов правил. Да бог с ним, с нарушениями! Он увидел знакомые дома, знакомые вывески, знакомые пивные точки!

    Бросив экокэб, где встал, он выскочил стремглав, в знакомом направлении, на ходу вбивая запрос на внутритрудовой чат. На работу…
    Однако, преодолев прыжками метров сто, он застопорился и встал, как вкопанный!
    Он сперва даже не понял, на какой троллинг попался. Гримаса судьбы улыбнулась ему знакомой кафэшкой, экологическим асфальтом и полосой широкой дорожки, ведущей к дому!
    Да-да, снова на автопилоте, но включённом уже в режиме экстремальной ситуации, он благополучно примчался к точке своего начала каждодневного пути.

    Окончательно и бесповоротно опоздав на работу и застолбив себе трудовое преступление – прогул со всяческими выплывающими за это штрафами и ограничениями – он перестал сопротивляться реальности, махнул рукой и понял, что далее ему ловить нечего.
    Он обречённо доковылял до кафэшки, заказал себе стрит-американо самой резкой крепости, и плюхнулся на диванчик.
    Биолодырь подскочил через минутку, выставил кофе, компьютерно поинтересовался, как дела, и тут же слинял, успев лазером проверить чистоту столика.
    – Какое тебе дело, – буркнул в сторону биома он и достал смартфон. Включил, пробежался по новостям и машинально откинул всплывшие окна.
    – Эх, сколько там времени осталось до блокировок? Надо резюме разослать…
    Он скинул ещё несколько окон, даже не читая их. Но на одном остановился. Оно сигналку имело. С работы…
    – Ну, вот и всё, попал… – уныло констатировал он, задумчиво вздохнул и погрузился в тяжёлые думы, в пересказах самому себе содрогаясь от участи! Уже полтора часа как вне работы!
    Но любопытство взяло вверх, и он всё же открыл сообщение… Оно от менеджера его трудовой точки, от сети лёгких зелёных маркетов "Гудс" (сувениры, наклейки, натуральное органическое питание и прочая ненужная мелочевка).
    "Уважаемый сотрудник среднего сегмента, служащий сети Гудс. В связи с плановой профилактикой мы приостанавливаем…" – внутри так и ёкнуло. Не дочитав, он скинул сообщение и закрыл смартфон. "Приостанавливаем" застучало в голове и закрыло любые иные мысли, кроме как о конце… Он сделал глоток кофе и откинулся на спинку. Всё, ловить больше нечего…
    Отчаянье? Нет. Обида? Нет. Он только не понимал, нафига ему вспомнились карпы!

    Вдруг, в тугую тишину утреннего кафе ворвался жужжащий звонок.
    – Да, слушаю, – он сухо отозвался, снова взяв телефон.
    – Да не может быть! Наконец-то! Я тебе уже второй час дозвониться пытаюсь, а ты всё вне зоны доступа… Ты сообщения читал?
    – Какие сообщения? – ответил он, попутно вспоминая зашкаливающее количество всплывавших окон, которые удалял, не глядя. – Ну да, читал, – машинально соврал, а сам подумал: как бы узнать, что там такого было…
    – Ну, ты подъедешь? Мы с мужиками пиваса взяли! Раков заказали. Чаз рыбку принесут, хрустелки… Ты где?
    – Как где?! – он едва не выронил телефон! – В кафешке сижу, увольнения жду… Стоп! Какое, нафиг, пиво, какие ещё раки?! Какие рыбы, блин?! Ты прикалываешься? Ты кто? – гаркнул он в трубку, хотя по голосу узнал, что звонил ему Моисеев.
    – Сам ты "кто", дурень! Что, на работу притопал? – издевательски хихикнул Моисеев. – Ну, работай, работай, работник. А мы вот с пивком сегодня дружим… Знаешь, есть такой напиток живительный, золотой, с белой пышной пеной, хмелем пахнет, голову кружит… – и послышался хохот компании, и ещё один голос вклинился: – Эй, корень, ты куда пропал? Давай, подъезжай…
    – Куда, на работу? – вырвалось у него.
    – Ха, я же говорил, что он не читал сообщения! – весело отметился Моисеев и куда-то в сторону крикнул:
    – Лобзев, с тебя пять литров, как договаривались! Ты проспорил! – и тут же вернулся в разговор: – Сегодня точки наши закрыты. Аудит выборочный нагрянул по веерным проверкам. Выпало по жребию.
    Помнишь губернаторский цирк, из нового… Раз в неделю тыкает пальцем в список, кого проверять. Сегодня нам выпало! Круто – можно отдохнуть! Так что мы гуляем, а ты пропадаешь, фиг знает, где… Я тебе и звонил, и писал, что ехать не надо. А ты, видимо, не читаешь ничего! Что, реально на работу припёрся?
    – Припёрся, да недопёрся, – зыкнул в ответ он, изобразив возмущение, но в душе поплыл сиреневым вареньем… Это ж надо – никуда он не опоздал, а даже наоборот…

    – Говори, куда тащиться?
    – Ха. Наконец-то очнулся! Дергай в пивную "Кшы;штов и сыновья". Помнишь, мы там были. На площади, которая у метро Краеведческий кордон! Мы – там. В синем зале, если что… Хотя, ты нас и так услышишь. Мы здесь одни…
    – Еду! – резко оборвал он, цыкнул оплату, и улыбнулся: – Алло, Моисеев, карпов маринованных закажи!

 cyclofillydea 2021