Мизантроп и Рути. Глава 8

Начало – см:  http://proza.ru/2021/12/18/1847
Предыдущая глава – см:  http://proza.ru/2021/12/23/249
               

               
                8

Оживлением разнеслись по офису приветствия из комнат инженеров – пришла Рути.
Зашла в комнату, поздоровалась привычно. Заметно, как сходил на нет весёлый блеск её глаз.
«Все нормально у неё. Ну, хорошо!» – мелькнуло у Бориса. Таки, беспокоился.

– Добрый день, Рути.

– Доброе утро! Как дела?

– А, Ицхак!– И снова оживилась.– Как вы съездили?

– Прекрасно, вот смотри.– Ицхак стал ей показывать фотографии в смартфоне. Ещё и ещё. Всех других детей. Разглядывала, и не сходила заинтересованная улыбка, хвалила, как обычно хвалят, рассматривая детей. А Ицхак польщено открывал новые фотографии и рассказывал о каждом.
«Мешинька!» – захотелось похвастаться, но обстоятельства – «Аа-б-ста-я-тельства!» 

– Чтобы у них было всё хорошо. – Рути направилась к своим папкам.

– Как дела, Рути? – чуть игриво спросил Борис.

– Отлично! – преувеличено бодро, как бы располагая себя над: над обстоятельствами, над вчерашними перипетиями.

«Ой, пора уж нам менять пластинку».

– Все разрешилось!? Пусть это «отлично» сохранится надолго! Добро?

– Спасибо. – Вежливо и тускло.

Борис выждал четверть часа. Подошел к Рути.

– Рути! – Вздрогнула, и, стараясь проигнорировать, посмотрела в сторону. Не выдержала, вытащила наушники, скривившись в неудовольствии и старых обидах.

 «Ожидал же, справимся!»

– Смотри, какая уже у меня невеста! – Похвастался заранее выведенной на экран смартфона фотографией внучки. Отказалась смотреть, махнув отрицательно головой. Видно было, что хотела высказать горькое, но удерживала в себе.

– Рути, слышь, я давно тебе хотел сказать. Не идёт тебе сердиться. У тебя такая улыбка, словно лучики солнца отражаются на зубах.  Скажи, ты носила в школе брекеты?

– Спасибо, нет. Бо'рис, я не знаю, ты что-то в голову себе вобьешь… и всё. Было бы однажды, а то всегда. Тогда, помнишь, Дани ушел, и мы, может, единственный раз оторвались от работы. Ты захотел присоединиться к нам…

– Ну, допустим.

– Так зачем же стал ты всё портить. Конечно же, я возмутилась. – Сказала она в сердцах, почти в голос, и продолжала. – Я уже говорила тебе, что я всех люблю, отношусь ко всем одинаково. Тем более уважаю твой возраст, ум, опыт. Ты, ведь, из поколения моих родителей. И знаешь, как чувствуешь себя, когда избегают тебя.

– Знаю, хорошо знаю. Слышал из твоих телефонных разговоров, что у тебя муж сидит дома с детьми.

Колеблясь, стоит ли посвящать, да просто – слезать с забора и перейти на доверительность, ещё раз взвесила взглядом Бориса.

– Да. И переживает. Извини, что пререкались вчера при тебе.

– Да, я вчера хотел… подойти, поддержать, но ты была … такой недоступной.

– Извини. Понимаешь, наши выйдут снова на работу после послаблений. А Яаль нет. Или же очень-очень не скоро.

– А где муж работает?

– Яаль? В Бен-Гурионе. – (в аэропорту)

– Сейчас остались летать в основном грузовые маршруты. В авиации такой кризис из-за короны. Говорят, что очень многие авиакомпании не выживут.

– Думаю, что у вас все наладится, всё будет хорошо, Рути!

– Наладится, а пока без всяких скидок платить надо квартплату. Так вот,  Яаль расстроен, и я понимаю его. Это, когда огромное дерево выкорчевывает бурей, так вот, он и ощущает себя каким выкорчеванным. Сил, желаний, и мотиваций много, а никому не надо. Всё понятно, но почему,– голос наполнился негодующими нотками, жестикуляцией помогала выразить себя, – почему он стал кричать на детей. Мне Ноа позвонила…

– Это старшая?

– Средняя. Ноа позвонила и плачет: «папа кричит на нас». Ну! Не позволю. Мы договаривались перед свадьбой, что дети у нас будут у нас самым главным делом…


 «Я сегодня закончил две войнушки!»