Достоин ли Демон состраданья? Побежденный победите

   
    Я уже писала о "Демоне". Данное эссе переработано и дополнено.

    Известно, что   «Демон» не отпускал Лермонтова всю жизнь. Размышляя над образом своего героя, поэт переосмысливал собственное отношение к жизни, духовно взрослел с ним. И мы, каждый раз возвращаясь к поэме, не только задумываемся над ее философским смыслом, но и недоумеваем, как можно было назвать Лермонтова богоборцем.
     Литературоведы, вслед за В.Г.Белинским, высоко ценившим «с небом гордую вражду» Демона, считали, что его жажда счастья в любви неосуществима …по злой воле Бога. Это и послужило основанием считать поэму богоборческой.
Можно ли жить без любви? И нужна ли она, эта любовь, если у тебя есть власть над землей, если ты владеешь бесконечностью пространства и времени? Именно на эти вопросы и старался ответить Михаил Юрьевич Лермонтов в поэме «Демон», постоянно ее совершенствуя. И еще на один вопрос, мне кажется, нужно найти ответ, прочитав поэму. Каждый ли способен любить?
    Библейская история о падшем ангеле, восставшем против Бога, привлекала внимание многих зарубежных поэтов во все времена. М.Ю.Лермонтов же первым в мировой литературе рисует судьбу злого духа в иной момент жизни, не когда он восстает против Бога, а после его бунта. Он показывает Демона, отверженного, влачащего свое одиночество.
     Образ, созданный Лермонтовым, так живописен, что, читая поэму, мы словно наяву видим, как над вершинами Кавказа, где особенно дик и чуден Божий мир, летит уставший от бесконечной череды веков Демон. Под ним сиял снежными бриллиантами Казбек, ревел грозный Терек, и плыли золотые облака. А до невозможности красивый Демон с прожигающим насквозь взглядом, тот самый, с картин Врубеля, который позволяет всем желающим любоваться собой в Третьяковской галерее, безучастно продолжает свой нескончаемый путь.
     И вот из этой вереницы веков поэт берет лучший момент бытия «духа отрицанья и сомненья» без Бога, когда он, случайно соприкоснувшись с чистотой и красотой земной девы, готов был «с небом примириться», любить, молиться, веровать добру.
До встречи с княжной дух изгнанья «блуждал в пустыне мира без приюта». Лермонтов так описывает одиночество падшего ангела, что его становится жалко: его не радует ничто, даже зло наскучило. Зачем ему власть над ничтожной землей, когда он знает все что было и что будет… Ему нельзя не верить, когда он рассказывает, как страдает в пустыне мира. Он завидует простым смертным, потому что у них есть надежда на правый суд. «Моя ж печаль бессменно тут, и ей конца, как мне не будет», - жалуется он Тамаре.
    Поэт, обреченный судьбой на духовное одиночество, лишенный даже святой материнской ласки, был убежден: никто не может быть счастлив без любви. Даже отверженный ангел с его неограниченной властью на земле и в преисподней всей своей дьявольской мощью тоскует без нее.
Когда Демон увидел Тамару, «в нем чувство вдруг заговорило родным когда-то языком». То есть настолько чистым, полным надежды и веры, что «он слов коварных искушенья найти в уме своем не смог». Он говорит Тамаре:
      Меня добру и небесам
      Ты возвратить могла бы словом…
      Я предстал бы там,
      Как новый ангел в блеске новом.
   И мы понимаем: в этот миг он искренно верит всему, что говорит… И мы ему верим. А по-другому и быть не могло. Ведь он - это счастливый первенец творенья, чистый херувим, когда-то блиставший в жилище света. И память о потерянном рае где-то в глубине сознания, но все-таки таилась. Да, он готов переродиться в любви, отречься от ненависти. Но к этому лермонтовский герой пришел не сразу.
Вот как поэт описывает миг, в который Демон осознает, что он не всемогущ во зле. Услышав нежные звуки песни у стен монастыря и глядя на окно юной девы, он хочет в страхе удалиться… Но крыло его …не шевелится! «И, чудо! Из померкших глаз слеза тяжелая катится». Вот какова реакция Демона на тоску чужой любви, ее волненье. В этот миг пред нами предстает не всемогущий гений зла, а беспомощный человек, с такой силой охваченный страхом любви, что в час опасности, даже спасения ради, не может пошевелиться.
  В ранних редакциях поэмы ни у Демона, ни у Тамары еще нет ни имени, ни прошлого. Мы только знаем, что любовь Незнакомца к монашке не выдерживает испытания ревностью. Увидев в монастырской келье счастливого посланника рая, он забыл, что хотел возвратиться на путь спасенья: мщенье, ненависть и злоба взыграли его душой. «…И он кипит, ревностью пылая».
  Он еще не знает настоящей любви. Его неудержимо влечет к прекрасной затворнице, но он не молит деву, не соблазняет ее картинами грядущего счастья, он просто предлагает ей разделить с ним «века бессмертного досуга и власть над бедною землей, где счастья без обмана нет». В его словах нет чувства, он готов за минуты блаженства лишь поделиться могуществом и властью.
  По мере работы над поэмой изменяется и образ героини. В ранних редакциях поэмы нам не ведома предыстория юной монашки. Только знаем, что она прекрасна и ее охраняет светлый ангел. Перед смертью героиня жаждет покаяться в своем падении, но исповедника встречает безумный хохот умирающей, сквозь который монах слышит неясные речи: «Ты был любим и не любил. Ты мог спастись, а погубил». Получается, этой душе нет спасенья, в ней нет ни раскаяния о содеянном, ни прощения искусителю, только упреки ему и сожаление о несбывшемся…
   В последней, широко известной читателю, редакции поэмы главные герои уже не просто Незнакомец и монашка, они обретают не только имена, но и истории жизни: он, за гордыню отверженный ангел, возомнивший себя равным Богу, она княжна, невеста, не дождавшаяся жениха на свадебный пир. Мы сочувствуем и уставшему от одинокой череды веков Демону, и Тамаре, и ее решению после гибели суженого спрятаться за стены монастыря от соблазна духа лукавого.
   Кого же так боялась бедная дева? Ей являлся «пришлец туманный и немой, красотой блистая неземной». Он был похож на вечер ясный: ни день, ни ночь, - ни мрак, ни свет. «Сиял он тихо, как звезда, манил и звал он… но – куда?»
Покоя деве нет и в монастыре. Его образ преследовал ее неотступно, и сердце ее было недоступно восторгам чистым. «Святым захочет ли молиться – А сердце молится ему».
   Когда Демон входит «любить готовый» в келью Тамары, херувим, защищая, приосеняет ее крылом. Но Демон уже другой. Теперь он не боится соперничества. В ответ на укор ангела взгляд его лишь на мгновенье зарделся ревностью, но он коварно усмехнулся и грозно предъявил свои права на прекрасную грешницу: «Она моя!».
   Лермонтов описывает Демона лишь в тот момент, когда он входит в келью юной девы. Он необычайно красив. Конечно, зло всегда приходит в мир в обличие красивости, иначе разве соблазнишь? И так красноречив, что мы, как и Тамара, попадаем в плен его слов, подобных звездопаду, и лишаемся возможности не только рассуждать, но и вообще думать.
   В диалоге с Тамарой мы видим Демона жаждущим любви, его измученная душа открыта для добра. Входя в ее келью, он как бы переступил порог прежнего бытия. Он помнит, что бывает другая жизнь и стремится к ней всем своим существом. Демон не лжет Тамаре, а честно признается, что это его образ она видела во сне, что с мольбой у ног ее несчастный враг людей, зло природы… Он не скрывает, что бессмертен и всемогущ, но ему без нее не нужна ни вечность, ни власть над миром. Помните: «Во дни блаженства мне в раю одной тебя недоставало»!
   Нельзя устоять перед клятвой Демона Тамаре. Разве можно осудить ее падение, когда он обещал стан обвить лучом румяного заката, сорвать венец со звезды восточной и усыпать его полночной росой с цветов. Он уверял: «Твоей любви я жду, как дара»…
         Его клятвы завораживают:
         Клянусь я первым днем творенья.
         Клянусь его последним днем.
         Клянусь позором преступленья
         И Вечной правды торжеством…
   И ты как-то забываешь, что это он виноват в гибели жениха Тамары, и что нельзя спасти свою душу ценой гибели чужой души, что это он, бродя вокруг монастыря, внушал ей сладкие, но греховные мысли... Конечно, злой дух торжествовал. Сторож полуночный слышал «двух уст согласное лобзанье, минутный крик и слабый стон». Бедная Тамара! Откуда ей было знать, что все его обещания лишь красивые слова, что любое его прикосновение несет смерть. Но он-то знал! И значит, не любил. Вдохновенно добивался своего.
  «Она моя!» - снова гордо говорит Демон ангелу, несшему в объятиях душу грешной Тамары от мира. Но узнать его теперь нельзя: вместе со смертью возлюбленной иссякло время надежды на возрождение, на примирение с небом. Вмиг исчез страдающий от одиночества, «любить готовый», чья душа открыта для добра. Теперь, как и прежде, как столетия назад, от его «неподвижного лица веяло могильным хладом».
  Так что же, Демон победил? Ему удалось соблазнить молодую послушницу, довести ее до греха, отняв у нее даже возможность пути в жизнь вечную. Нет, не победил. Лермонтов, бесконечно веря в любовь и милосердие Всевышнего, вкладывает в уста ангела, несущего душу Тамары и закрывающего ее от Демона крылом, такие слова:
         Ценой жестокой искупила
         Она сомнения свои…
         Она страдала и любила-
         И рай открылся для любви!
   Поэт несколько раз называет Тамару грешной, но нельзя читать без умиления строки, в которых ангел «сладкой речью» разгонял ее сомнения и своими слезами смывал следы проступка и страданья… Человек слаб, он может впасть в искушение, может согрешить, главное, чтобы душа оставалась чистой, способной к раскаянию… А Бог милостив: душа Тамары оказалась в раю, где ее «давно ждали». В поэме торжествуют чистые сердцем, чьи души близки к Богу. Ангел боролся за душу девы, не за себя, поэтому он и победил в поединке с Демоном, не пожалевшим Тамару.

   Так где же здесь с «небом гордая вражда»?
Лермонтовский Демон борется не с Богом, а с беззащитной девой и ее женихом. И одерживает верх в этой борьбе. Но Бог не дает ему насладиться победой, он отнимает у него добычу – душу согрешившей девы. И прощает ее. Потому что Бог – это любовь.
   С «Демоном» сам Лермонтов духовно взрослел. Вместо бунта, недовольства окружающей его действительностью пришло умиротворение, то самое состояние, когда душа видит Бога. Лермонтов сумел побороть в своем сердце обиды, жажду мщенья, примириться с небом и тяготами людей. Потому что его сердце было открыто для любви.
   А Демон, захотев измениться, рядом с земной девой познал лишь мгновенья любви. А дальше природа взяла свое. На то он и отверженный ангел: в его сердце больше гордыни, заставляющей брать, а не отдавать. Ни наказание, ни череда веков, ни жертвенная любовь девы не властны изменить его. Демон не способен любить, он может вспыхнуть, но не гореть. Поэтому он снова потерпел поражение. И, прокляв свои безумные мечты, отверженный снова остался один во вселенной.
   Царство Небесное внутри нас. Но путь к нему тернист, требует огромной работы над собой и своими душевными немощами. О том, что Лермонтов достиг благодати, душевного покоя, говорят стихотворения, написанные им в конце столь короткой жизни. Только чистой душе дано «видеть Бога» и слышать, как «звезда с звездою говорит». Он и смерти не боялся потому, что знал, не верил, а знал, что смерть не конец, а сон, переход в жизнь Вечную. В жизнь, недоступную тому, в чьем сердце, как у Демона, самая большая любовь - к себе.
   По-другому и не мог закончить свою столь значимую для него поэму М.Ю.Лермонтов, душа которого в поисках любви обитала в горних высях, а на земле он был изгнанником, так много страдавшим…