XV. Операция Сизиф

Провинция Иудея, Масада

 Год 823 от основания Рима

 
  После взятия Иерусалима прошло несколько недель...
 Второй Храм, послуживший восставшим последним оплотом, тоже был взят.
 Командующий римской армией Тит Флавий не стал морочить свою совесть возможными
 жертвами штурма, а просто вызвал добровольцев, пообещав более высокий процент
 при дележе, и таковые, конечно же, нашлись.
 Учитывая золотые запасы Храма, накопленные иудеями веками, и простую человеческую
 жадность, Тит не ошибся - Храм был разрушен, сикарии уничтожены, эпопея окончена.
 Ну или почти окончена...
 Золота было столько, что цена его во всей империи обрушилась чуть не в полтора раза
 и оставалась такой целый год.
 Молодой Флавий не был жаден до золота - совсем другие заботы тревожили его...
 Тит Веспасиан Флавий-старший, покинув около года назад театр военных действий,
 выдвинулся с преданными ему легионами в Рим, прекратил хаос, творившийся в
 Вечном городе после самоубийства Нерона и закончил так называемый „Год четырех императоров“
 воцарением своим на троне. Теперь он настоятельно призывал старшего сына явиться
 в Рим и стать отцу по правую руку в деле управления империей.
 К описываему нами моменту Тит
 уже вступил в должность консула в Сенате и имел титул Цезаря, что называется,
 IN ABCENTIA (в отсутствие). Флавий-младший был бы и рад этому призыву Августа,
 если бы не одна мелкая деталь - иудейскую операцию еще нельзя было считать
 оконченной, поскольку значительная группа повстанцев, с женами и детьми
 количеством около тысячи человек, укрылась в неприступной крепости Масада.

  Крепость располагалась к югу от Иерусалима, на берегу Моря Смерти и
 являла собой естественную скалу с почти отвесными стенами, взметнувшимися в
 небо на добрых полторы тысячи футов над уровнем моря. В свое время
 Ирод Великий оборудовал на вершине
 скалы убежище для себя и семьи на самый крайний случай - крепостные стены по
 всему периметру, хитроумная система каверн для сбора и хранения дождевой воды,
 склад с запасами продовольствия... Да что там, даже термы на плато имелись.
 Ход наверх был единственный - очень узкая крутая тропа со стороны моря, называемая
 „змеиной“, использовать которую для штурма было немыслимо... 
 
  Тит был крайне раздражен этим обстоятельством: с одной стороны, он мечтал
 поскорее вернуться в Рим, чтобы вплотную заняться политикой, с другой - не мог
 бросить Масаду. Дело было не в этой жалкой тысяче оборванцев, которая уже ничего 
 не решала, дело было в принципе. Флавий-младший должен был показать миру варваров,
 что непокорность воле Рима бессмысленна, что наказание неизбежно и неотвратимо.
 Наконец, решение пришло в его крупную лобастую голову:
 - Крисп! - кликнул Флавий легионного раба, - Крисп!
 - Слушаю, господин легат! - старый слуга молниеносно возник в проеме распахнутого
 полога легатского шатра и замер в ожидании приказа.
 - Беги по лагерю, собирай всех трибунов и приоров на совещание в штабном шатре,
 немедленно!
 - Да, господин легат! - Крисп так же быстро исчез...

  Не прошло и четверти часа, как все старшие командиры легиона собрались в самом
 большом шатре лагеря.
 – Прошу всех садиться, - начал совещание Флавий, - я буду немногословен.
 Все вы прекрасно осведомлены о событиях в Риме - наш командующий и мой отец
 Веспасиан Флавий волей богов, Сената и граждан Рима встал во главе империи!
 Император требует моего скорейшего возвращения в столицу в качестве главной своей
 опоры в делах управления государством. Вы знаете также, что наша кампания не
 завершена - под контролем иудеев остались Иродион и Масада, где основная проблема,
 конечно же, эта чертова скала! На решение проблемы Масады у меня нет никакого
 времени, поэтому я сформирую вексилляцию из четырех когорт и двух турм и возложу
 осаду крепости на префекта этой вексилляции. Прошу встать командиров когорт-
 добровольцев, если таковые имеются!
 
  Несколько центурионов один за другим поднялись с походных стульев и вытянулись
 по стойке смирно.
 - Цирон, Октавий, Ливий, Максимин... - Легат медленно и раздумчиво перечислил имена
 подчиненных, переводя взгляд с одного на другого, - ну что ж, отличная команда!
 Префектом соединения назначаю.., - Тит сделал короткую паузу, - Ливия.
 Итак, префект, слушаем твои соображения по осаде и штурму!
 - Благодарю за доверие, Цезарь! - пожалуй, самый старый и опытный центурион
 всей иудейской кампании Сергиус Ливий Янус почтительно склонил голову, - соображения
 следующие: во-первых, непрерывный караул вокруг крепости, чтобы мышь не
 проскользнула, если вдруг сикарии вздумают по-тихому убраться оттуда. Во-вторых,
 постройка подъездных путей, без которых не обойтись, и, в-третьих, строительство
 штурмового пандуса, оборудование площадок для баллист на верху его, обстрел стен
 и штурм крепости, наконец!
 – Насыпь высотой ДВЕСТИ СОРОК ФУТОВ?* Ты представляешь, сколько времени тебе
 для этого понадобится?
 - Думаю, два, а то и три года, Цезарь! Но иной возможности взять крепость я
 не вижу! - Сергиус постарался сохранить каменное выражение на лице, - при всем
 уважении, командир, можешь разжаловать меня обратно или выгнать из легиона как
 собаку, но иначе Масаду не покорить!
 - Честно говоря, я и сам так думал, - сменил тон Флавий, - просто боялся озвучить...
 У кого есть возражения или дополнения к плану префекта Ливия?
 – Позволь мне, командир! - вызвался центурион Октавий, - нам понадобится множество
 рабочих рук...
 - Это ясно, - перебил его легат, - вы получите восемь тысяч работоспособных мужчин
 из числа пленных. Что еще?
 - Вода, провизия, дрова, Цезарь! - подал свой голос Цирон.
 - Все еще прокуратор Иудеи Марк Юлиан будет головой отвечать за это, сколько бы
 времени не понадобилось. Я лично обяжу его. Я распоряжусь также насчет баллист,
 которые вам доставят из Антиохии. Что-нибудь еще?
 - Мулы, командир! Две сотни мулов и фураж для них. - Вовремя спохватился
 новоиспеченный префект. Без тягловой силы было тоже не обойтись.
 - Разумеется! Мулов обеспечит также прокуратор. Обозы с фуражом и провизией для
 рабов будут приходить из Кесарии регулярно. И запомни, префект - формально
 ты теперь второе лицо в провинции, а для меня - первое! Поэтому, если
 возникнут какие-то трудности, перебои с поставками - требуй от Юлиана
 моим именем! Не церемонься с ним...

                * * * * * * *
 
  Сергиус сидел на берегу и задумчиво взирал на лазурную гладь воды, периодически
 потягивая любимое фалернское из кожаного бурдючка, предусмотрительно
 захваченного с собой.  День близился к концу, все необходимое на сегодня было
 сделано, поэтому префект мог позволить себе немного расслабиться...
 Строительство штурмового пандуса было завершено, площадки оборудованы, две
 тяжелые баллисты затащены наверх и установлены. Завтра можно будет начинать с
 приценочной стрельбой и, если все пойдет хорошо, через 2-3 дня штурм, столь
 долгожданный штурм крепости...  Почти три года прошло со дня памятного совещания
 в штабном шатре X-го Охраняющего Пролив легиона. Сколько сил было брошено на
 сооружение гигантской насыпи, сколько рабов костьми полегли в ней! А бесчисленные
 обозы со всех концов провинции, а золото и серебро имперской казны, потраченное
 на операцию „Масада“ - все ради этого штурма, который и продлится-то, скорей всего,
 пару часов, не дольше...  Сергиус поднял с земли камешек, широко размахнулся и 
 бросил его в воду. Глядя на круги на поверхности, он вспомнил вдруг, как увидел Море
 Смерти впервые, будучи совсем молодым еще центурионом: „Это ж сколько лет прошло?
 Сорок, не меньше! “ Свое первое в Иудее задание он выполнил тогда за три часа,
 вместо трех суток. Последнее - за три года. По иронии Фортуны, оба задания
 происходили буквально на берегах Асфальтового моря...

  Чьи-то шаги за спиной быстро вернули его к действительности. Ливий обернулся на
 звук - молодой Гордий, находящийся как раз со своей центурией в карауле, споро
 приближался к нему.
 - Прости, что помешал, командир, но я счел нужным доложить немедля!
 - Давай, выкладывай! Что у тебя?
 - Дозорные, сменившиеся только что, сообщают о полном отсутствии движения на
 плато. Все как один!
 - Вот как! Это интересно.., - Ливий задумался.., - однако, подождем еще...
 Вот что - на ночь удвой караул, усиль наблюдение по всему периметру, особенно за
 Змеиной тропой и с пандуса. Пусть бойцы разведут костры побольше и глаз с
 крепости не спускают! Если что-то необычное заметят, буди меня немедленно!
 Если нет, доложишь утром. Все, выполняй!
 - Есть, командир! - Гордий развернулся и побежал обратно...
 Наутро ничего не изменилось. Ни один из дозорных легионеров не заметил в крепости
 ни малейшего движения. Ливий срочно собрал всех командиров:
 - Чувствую я, ребята, что сегодня тот день, которого мы ждали три года. Иудеи
 задумали какую-то каверзу. Вылазку на пандус с целью поджечь баллисты? Прорыв
 к морю, чтобы попытаться достичь другого берега? Вы знаете, что плавать в Море
 Смерти легко...  Что еще?
 - Просто покинуть крепость, чтобы погибнуть в бою? Может, у них провиант кончился
 и все равно умирать... - предположил Максимин.
 - Придется рискнуть жизнями двух разведчиков. Послать их на Змеиную тропу. -
 предложил Октавий.
 - Ты прав. Выбери сам пару из своих, более опытных. Пусть идут сейчас же! -
 Префект в сердцах выругался. За тридцать четыре месяца он не потерял ни одного
 легионера...

  Через час с небольшим посланные на разведку бойцы благополучно спустились вниз,
 целые и невредимые. Ливий уже поджидал их у основания горы:
 - Ну, что там?
 - Мертвы, командир! Все до последнего. Площадь усеяна трупами. - коротко доложил
 один из разведчиков.
 - Я должен сам посмотреть. Первая и вторая центурии второй когорты! - обернулся
 Сергиус к сопровождающим его младшим командирам, - готовь штурмовые лестницы
 и на пандус, бегом марш! Этим путем попроще будет...

  Жуткая картина предстала взорам римлян - сотни истекших кровью, распластанных
 в самых разных позах тел мужчин, женщин, детей...  Все очень худые, точнее, крайне
 изможденные. Все с колотыми ранами живота либо горла, вероятно от мечей.
 - Командир, тут какая-то табличка с текстом, но не по-нашему! Похоже, нацарапано
 недавно. - Один из бойцов протянул Ливию кусок битого кувшина.
 - Эй, кто знает арамейское письмо, ко мне!
 - Я немного умею, командир! - откликнулся еще один.
 - Читай!
 Знаток арамейского некоторое время напряженно вглядывался в написанное, а затем
 сказал:
 - Это жеребьевка, командир! Человек, указанный здесь, вытянул главный жребий.
 - Вероятно, тот, возле которого лежал черепок. Имя его названо?
 - Да.  Бен Яир.
 - Запомни этот труп, так, на всякий случай.., - Сергиус ткнул пальцем в грудь
 нашедшего табличку. Заметив боковым зрением какую-то возню на другом конце
 площади, он направился туда.
 - В чем дело, парни? - окликнул префект группу столпившихся легионеров.
 - Вот, командир! Нашли их в одной из каверн. - Солдаты расступились и Ливий
 увидел женщину и пятерых детей, обоих полов, один другого меньше. Поняв, кто здесь
 главный, те испуганно воззрились на него.
 - Что здесь произошло? Скажи мне, и, может быть, я пощажу тебя!
 Женщина пришла в себя немного, успокоилась и заговорила:
 – Вчера вечером наш предводитель, видя неизбежность штурма, обратился ко всем с
 пламенным воззванием предпочесть смерть рабству. Почти все были согласны и тогда
 мужчины убили своих жен и детей, а затем бросили жребий, избирая десятерых,
 долженствующих убить остальных. Потом эти десять опять бросили жребий, выбирая
 одного, последнего. Исполнив свою ужасную работу, последний должен был убить себя.
 - Имя предводителя?
 - Элазар бен Яир.
 - Как тебе удалось выжить?
 - Я жена Элазара, а это его дети...

  – Клянусь Митрой, такого я еще не видел! - Воскликнул Ливий. Эта жуткая история
 произвела на него впечатление. Он философски помолчал некоторое время...

 - Своим мужеством твой Элазар пустил псу под хвост три года моей работы и мой
 триумф, но заслужил свободу тебе и детям, - с этими словами Сергиус запустил
 руку в поясной подсумок, вынул горсть денариев и протянул жене бен Яира, - 
 вот, возьми!
 – Опцион! Иди с ними в лагерь и распорядись от меня, чтобы ей дали мула и
 повозку, шерстяные одеяла на каждого, воды и провизии на три дня и пусть
 катятся на все четыре стороны!
 - Христос вознаградит тебя за твое милосердие, центурион! - Женщина сделала
 странный жест правой рукой в сторону Ливия, как-бы обозначив в воздухе
 две перекрещенные линии...


 * Около 70-и метров