Подменная няня ч. 10

Рассовывая игрушки по ящикам, я повторяла про себя наставления П.Л.Трэверс, которая воспитывала съемочную группу в Голливуде:

«Мэри Поппинс не приемлет сюсюканья и сантиментов. Она честна с детьми и не подслащивает те тяготы, с которыми они рано или поздно неизбежно столкнутся, готовит их к жизни и правдиво, и честно. Уборка обязательная – комната сама собой не приберется.»
- Каролиночку уложите! – доносится из столовой. – Почитайте ей что-нибудь. У вас хорошо получается.
 
Я вспархиваю на второй этаж в комнату принцессы. Она должна провести час в кровати, хотя ей не хочется спать, а хочется раскидывать игрушки. Приходится идти на хитрость, подталкивая ее к огромной двуспальной кровати.
- Давай я сказку расскажу. Хочешь?

Девчушка внимательно смотрит на меня, но ничего не говорит. У нее внутри свой мир, непонятный случайным людям. Я показываю ей, как надо закрыть глаза и сладко зеваю. Она улыбается и тоже закрывает глаза.

- Слушай. Жила-была девочка. Ей было почти шесть лет, как тебе.  И этой девочке очень хотелось, чтобы у нее была своя комната, где можно было бы играть целый день. А еще ей хотелось маленького братика или сестричку, а лучше – сразу обоих.

Девчушка вздрагивает, открывает глаза, тревожно озирается и хватает меня за руку. Вряд ли она меня понимает. Наверное, ей что-то померещилось. 
- Нога? – спрашивает она, указывая на свою ногу.
- Нет, не нога. У этой девочки все время болело горлышко. Стоило чуть-чуть подуть ветерку, как горлышко краснело и распухало. Девочка знала, что там поселяются микробы, которые не дают ей спокойно жить и расти. И вот как-то раз на море ее она заболела так что чуть не умерла.
- Нога! – снова тревожится моя инфанта, но я знаю, что с ногой у нее все в порядке.
- Закрывай скорее глазки, - шепчу я, поглаживая ее лодыжку. – Пройдет твоя нога. Лежи, не вертись. А то не буду рассказывать.

Каролина как будто снова улыбается. Может, она все понимает, только по-своему? 
Я продолжаю.
- А еще у этой девочки была волшебная книга, в которой были  картинки, нарисованные тонким перышком. Каждый раз, когда она болела, мама давала ей книжку в кровать, и она перелистывала ее, сочиняя свои собственные истории про разных героев. Она тогда еще не умела читать, а вот сочинять она всегда любила.

Моя Джейн сладко позевывает. Может, она уже спит, но я все равно продолжаю рассказывать.
- Ну так вот, что было дальше. Когда девочка с мамой вернулись с моря, доктор сказал, что ей обязательно надо сделать операцию – вырезать гланды, на которые садились плохие микробы. И вот мама повела девочку в больницу и оставила ее там. Девочка понимала, что если она будет и дальше болеть, то ее мама будет плакать.  Поэтому она сама  не плакала в этой больнице.  А там было так страшно! В железных круглых коробочках лежали кривые ножницы и железные палочки. Повсюду  пахло так противно,  что горло саднило еще больше, а сердце сжималось в комок.

В палате, куда положили девочку, было много детей, но никто не играл и не смеялся. Многие дети плакали. У них совсем не было ни книжек, ни игрушек. По утрам в палату приходили доктора в белых халатах, ставили всем детям градусники и что-то говорили друг дружке. «Готовься, - сказали ей однажды. – Завтра тебя прооперируем.» 

И вот на следующее утро девочку привезли на каталке в специальную комнату, где стояло огромное черное кресло. Ее усадили в это кресло и привязали за руки и за ноги, чтобы она не дергалась. Потом медсестра сделала ей укол, чтобы она не кричала.

«Потерпи немного,  - сказали ей. – Скоро все кончится.» Девочке хотелось кричать, но ее горло как будто оледенело, и она не могла пошевелить языком. И вот, - тут я окончательно перехожу на шепот, чтобы малютка не проснулась, - тетя в белом халате открыла ей рот железной палочкой, потом вставила в рот какую-то железную штуку, чтобы рот не закрывался, потом достала из железной коробочки кривые ножницы и …

Каролина вскрикивает:
- Но!

Неужели это было, и в самом деле, так страшно?
- Да ты спи, спи, - поправляю я одеяльце. – Все закончилось хорошо. Через неделю девочку выписали домой. За ней пришла мама и сказала: «Ты молодец!» Девочка обняла маму и заплакала. Она ведь думала, что мама навсегда оставила ее в этой больнице, потому что не любит ее.   Мама тоже обняла дочку. Она больше не плакала. Наоборот, она была очень счастлива. «Знаешь, -  сказала она дочке. - У меня для тебя целых два сюрприза. Через месяц мы переезжаем на новую квартиру, и еще через два у тебя будет братик. Как раз к твоему дню рожденья. » И девочка засмеялась, хотя горло еще побаливало. А вскоре она навсегда позабыла свои мученья. И горло у нее больше не болело.

Каролина заснула. Ее светлые волосы разметались по цветастой наволочке.
Мне тоже хочется спать, как после операции. А еще мне надо брату поскорей перезвонить, а то он обидится. Я смотрю на окно, задрапированное тяжелой серой шторой. В больнице занавески были белые и тонкие. Яркое мартовское солнце пробивалось сквозь них и мешало мне спать даже под наркозом.

ПРОДОЛЖЕНИЕ  http://proza.ru/2021/12/28/1326