Любовь в скирде соломы

 
Деревня Красотка, в которую прибыла наша группа для уборки картофеля, таковой не являлась. Чуть больше полусотни чёрных покосившихся изб, полусгнившее правление колхоза, одноэтажная школа, магазин, да пошарпанный клуб в конце улицы – вот и вся красота этого ничтожно малого населённого пункта.
«Развесёлая» жизнь началась с первого часа пребывания в Красотке.
Бригадир подкатил на лошади с возом соломы. Он сполз с воза, стряхнул с себя солому, сказал гнусавым голосом:
- Извиняйте, граждане студенты, но кроватей для вас нетути. Не припасли. Придётся спать на соломке. Она будет вместо матрасов.
Бригадир окинул взглядом группу, спросил:
- Кто среди вас старшой?
         Я шагнул навстречу, представился:
- Юрий, староста группы.
- А меня Антипычем кличут, - назвал себя бригадир. – На время уборки все вы будете подчиняться мне. А сейчас, Юрий, следуй за мной, покажу тебе комнату, куда следует переташшить всю солому. Разбросаете её по полу толстым слоем и спать будете, я вам скажу, как на пуховой перине. Если покажется маловато – могу ишо приташшить. В поле её предостаточно.   
Спали вповалку. Сортира не было вообще, несколько дней ходили «до ветру». Потом я вытребовал у председателя колхоза пиломатериалы и поставил «нужник» на два очка с присущими буквами «М» и «Ж».
Чтобы не тыкаться тёмными вечерами из угла в угол от безделья, я предложил ежедневно проводить в клубе дискотеку.
 Все были в восторге от моего предложения.  На третий день на огонёк стала подтягиваться местная молодёжь. Чубатые парни на правах хозяев пробовали вести себя вызывающе, но я их пригласил на улицу и популярно «объяснил», как следует вести себя с городскими девчонками. 
Тамара появилась в клубе через неделю. Высокая, статная, с длинными распущенными волосами и вызывающей грудью молодая женщина выглядела монументально. Она пришла с подругой, которая ростом была почти на голову ниже её. По возрасту они тянули лет на двадцать пять - двадцать семь.
Уверенной походкой Тамара прошла в конец зала, уместившись вместе с подругой на лавке в полутёмном углу.  Перешёптываясь о чём-то, обе стали наблюдать за танцующими.
«Настоящая бой-баба, - отметил я про себя непроизвольно. – Вот с кем надо мне подружиться. Скучно не будет».
Взглянув на эту величавую женщину, я вдруг понял, как истосковалось моё тело по женской ласке. В отличие от вчерашних школьников я был уже состоявшимся мужиком, и мой организм требовал того, что ему было заложено природой.
Закрутить колхозный роман с какой-нибудь юной особой из своей группы я не помышлял, потому что все эти семнадцатилетние фифочки в моём сознании были ещё девственницами. Такое обстоятельство накладывало табу на моё сближение с ними. Становиться первопроходцем у малолеток было опасно, так как можно запросто загреметь по статье за совращение несовершеннолетних, в лучшем случае – отправиться под венец. А жениться я пока не собирался, поскольку не успел ещё в полной мере насладиться свободой.
Знакомство с Тамарой произошло неожиданно и просто.
Один из местных парней изрядно перебрал бражки и стал вести себя по-хамски. Он ходил между танцующими парами и смотрел на всех выпученными рыбьими глазами. Присмотрев одну из наших девчонок, начал к ней приставать: хватал за плечи, силой привлекал к себе, лапал за ягодицы, произносил пошлые и нецензурные слова.
Видя, что парень неадекватен, я подошёл к нему и шёпотом попросил угомониться.
- Да пошёл ты на …  - услышал я в ответ название конечного пункта из трёх букв и чуть не пропустил удар в лицо, успев увернуться в самый последний момент. Непроизвольно сработал выработанный инстинкт самообороны. Я выполнил зрелищный бросок через бедро с обратным захватом. Тело хама описало в воздухе живописную дугу и звучно шмякнулось на пол. Танцующие попятились к стене и стали наблюдать со стороны за происходящим.
Наши девчонки смотрели на меня с благодарностью, парни с восхищением и завистью.
Однако, местные увальни повели себя иначе. Я видел их разъярённые хмельные взгляды, они готовы были меня растерзать за поверженного друга. У одного из парней в руках появился нож, я приготовился к схватке.
- А ну разошлись, петухи драчливые! – прикрикнула Тамара своим односельчанам зычным голосом, выходя им навстречу из-за моей спины. – Кто будет работать в колхозе, если он вас всех сейчас покалечит? Антипыч? Дед Матвей и твоя хромая мамашка? – Тамара грозно посмотрела на того, что держал нож в руках, - кто станет навоз из конюшни вытаскивать? Мы с Любашкой? А ну-ка быстро подхватили своего Коляна и вон из клуба! И вдолбите в его дурную башку, что пьяному ему здесь делать нечего!
Мне удивительно было видеть, как парни, не вступая в спор с женщиной, послушно подняли с пола пьяного друга и всей ватагой удалились на улицу. Правда, рыжий крепыш – обладатель ножа, проходя мимо меня, злостно прошипел:
- Мы ещё с тобой встретимся.
- С большим удовольствием, - ответил я, улыбнувшись до ушей.
- Они больше не заявятся, - с полной уверенностью заявила женщина и направилась к выходу. Её подруга последовала за ней. Я решил их проводить.
- Ты старший среди них? – спросила укротительница хулиганов уже на крыльце.
- Староста группы, - ответил я. – Меня Юрием зовут.
- А я Тамара – мужикам не пара, - усмехнулась женщина. – Бригадиром значусь у доярок. А подругу Любашей зовут. Наши мужики сегодня отметили очередной праздник гранёного стакана. Сейчас спят за столом, уткнувшись мордами в тарелку с капустой. А мы вот вышли подышать свежим воздухом и по пути заглянули в клуб. Года три уж не были в нём.
- С тех пор, как должность завклубом упразднили и повесили замок на двери, - подала голос Любаша. – Молодёжи негде стало собираться, вот они и бурагозят по всей деревне.
Метров через сто Любаша остановилась, заявив:
- Вот я и пришла. А ты, Юрий, не бросай Тамару, проводи до самого дома, пожалуйста. Её изба в конце деревни, а улицы у нас, как видишь, тёмные. Мало ли что может случиться по пути? С тобой-то ей будет сподручнее дошагать до околицы. Тамара тебе потом за это спасибо скажет.
Бесхитростные слова подруги можно было расценить, по меньшей мере, как намёк на благодарный поцелуй.
- Борька твой, я думаю, и мой Генка проспят до первых петухов, - сказала Любаша, отворяя калитку родного дома. – Так что ты, Тамара, особенно-то и не беспокойся. Присмотрю я за ними.
- Спасибо, Любаша, - поблагодарила Тамара подругу и, как только за той захлопнулась калитка, шустро подхватила меня под руку, как давнего знакомого. Я почувствовал лёгкий запах алкоголя, исходящий от неё.
- Чего оробел, десантник? – проговорила Тамара. – Держи меня крепче и тогда я точно не смогу вырваться из твоих объятий.
После такого заявления я понял, что эта женщина намерена дарить мне свои ласки до рассвета.
- Откуда ты взяла, что я десантник, - спросил я с удивлением.
- Э-э, я всё о тебе знаю, парень, - сказала Тамара, интригуя меня своей осведомлённостью.
- Не может того быть, - попытался я отрицать.
- Может, Юра. В нашей Красотке всё может статься. В ней всё известно друг про дружку, вплоть до того, кто в каких трусах спать ложится.
- Как это? – рассмеялся я. – Подглядывают в окно друг к другу?
- Зачем же? Магазин-то в деревне один, и продавец-сарафанное радио годами не меняется. Все покупки на виду, вот и делай выводы из сказанного.
- Интересная жизнь течёт у вас.
- Чересчур интересная, дальше некуда.
Так, разговаривая о житейских пустяках, мы прошагали до конца улицы и остановились у крайней избы.
- Это твой дом? – спросил я, уверенный в том, что Тамара станет сейчас приглашать меня на чашку чая.
- Нет, мой дом остался позади.
- Тогда чего мы… - начал я и не успел договорить. Тамара, словно сорвавшийся с поводка бультерьер вцепилась в меня и обдала жаром пылающих губ. Я не стал вырываться из её объятий и ответил взаимностью. Несколько минут мы неистово тискали друг друга и, будто слепые, изучали на теле все неровности при помощи ладоней.
- И что дальше? – спросил я, когда хватка Тамары немного ослабела.
- Дальше я предлагаю отыскать в поле скирду с соломой, - услышал я простодушный ответ своей спутницы и спросил:
- А почему не у тебя дома? Ведь твой муж будет спать беспробудно до утра?
- Нельзя. В доме свекровь и дочка.
Подсвечивая себе под ноги фонариком, мы отправились на поиски скирды по вспаханному полю, спотыкаясь о неразличимые пласты вывороченной земли.
В скирде я проделал просторный тоннель, и мы на четвереньках вползли в него. Тамара, возбуждённо дыша, с явным нетерпением принялась меня раздевать, налагая горячие поцелуи на обнажавшееся тело. Не прошло и минуты, как она ухватила меня за причинное место и в одно мгновение направила моего дружка сквозь лобковые джунгли в свою трепещущуюся норку между ног. Мы слились в экстазе…
Всё происходило в полной темноте. Я не видел её обнажённого тела, хотя мне сильно хотелось узреть эту величественную фигуру, и изучал все потаённые места при помощи рук.
- Наконец-то я испытала то, о чём давно мечтала, - сказала она после третьего соития. Мы расслабленно лежали рядом, упираясь плечом в плечо.
- Что ты испытала? - не догадываясь, о чём может идти речь, поинтересовался я. – Оргазм?
- Полный комплект интимной услуги, - услышал я от бригадира доярок совсем не деревенский жаргон. Тамара счастливо рассмеялась.
- Можно уточнить? – спросил я, с наслаждением теребя сосок её пышной груди.
- Я впервые почувствовала, как двигается во мне мужской детородный орган. Словно поршень в цилиндре. Он у тебя… как бы это лучше выразиться? Вроде как стальной шкворень на сцепке трактора.
«Надо же придумать такое сравнение, - подумал я. – Сказала бы просто: большой и твёрдый член, а то – стальной шкворень на сцепке трактора. Мне бы и в голову такое не пришло. 
- А раньше что же? Никогда не чувствовала?
- Как я могла почувствовать, если мужиков-то у меня было раз, два и обчёлся, да и те попадались с мини-инструментом.
- А муж что же? – почувствовав себя этаким мачо, спросил я. – Его прибор тоже не твоего размера?
- Мужа я не чувствую вообще, - призналась женщина. – Когда его мизинчик входит в меня, когда плюётся и выходит – даже не улавливаю. Борька мой знает о нашем несовпадении и сильно страдает. От того и закладывает часто за воротник. Когда чересчур напьётся, говорит, что мне кобылице нужно было за жеребца замуж выходить. Мне его жалко, а что поделаешь. Я ведь о мужиках до свадьбы ничего и не знала. Да и выбора особого не было – все парни наперечёт. Если бы отказалась от него – ходить бы мне в старых девах до скончания века. А так – семья как бы имеется, дочка народилась.
Тамара повернулась на бок, чмокнула меня пару раз наугад, ткнувшись губами в ключицу и снова легла на спину.
- А если уж и сравнивать меня с кобылой – то это, как ни смешно, будет правильное сравнение, - Тамара тихонько хихикнула. – У кобылы раз в год случка, и у меня не чаще. Вот побуду с тобой до зари, насыщусь любовью до оскомины и буду спокойно ждать лета, а то и осени.
- Почему лета? – удивился я. – А зимой что же?
- А зимой в деревне куда можно увести чужого мужика? Укромных уголков нет. На морозе в скирде не побалуешься, к соседке на ночь не попросишься. Да и не с кем зимой кувыркаться. Приезжие мужики появляются в нашей Красотке лишь на уборочной. И то приходится гадать, как на ромашке: повезёт, не повезёт с мужиком. Приезжают, как правило, хлипкие да ущербные, им секс не нужен. Они предпочитают больше бормотуху, чем тоскующих баб.
- Со мной, значит, тебе повезло? – спросил я.
- Повезло – не то слово. Бог меня просто облагодетельствовал за мои мучения. Теперь я насытилась надолго.
Мы лежали и молчали. Говорить больше было не о чём. Потом, будто спохватившись, что может забыть и не сказать мне самого главного, Тамара заговорила вновь:
- Тебя я сразу приметила. С первого же дня, когда вы торчали перед правлением. Кучка сопливых пацанов и ты один среди них: высокий, крепкий, симпатичный, держишься особнячком от этих пёстрых попугайчиков. Глаз у меня тогда загорелся, и сердце ёкнуло. Я и выведала о тебе всё, что можно.
- У кого выведала? – спросил я.
- У старшей вашей, Нинки-картинки, которая вас привезла и быстро укатила восвояси.
- Ври больше. Представительница деканата и сама ничего толком не знает обо мне.
- Ну, значит, сообщила то, что знает.
- А что она может знать о студенте, который и дня не провёл в стенах института? – подзадорил я Тамару, желая вытащить из неё то, что известно ей обо мне.
Представительница деканата имела привлекательную внешность и выглядела ровесницей Тамары. Откровенно говоря, она мне понравилась с первого взгляда.
- Ей известны твои анкетные данные, - сообщила Тамара. – Нинка ваша сказала, что тебе двадцать лет, ты только что вернулся из армии, служил в десантных войсках, не женат.
- И всё?
- Для первого знакомства этого вполне достаточно, - заявила Тамара уверенно.
- А дальнейшее знакомство проходило наощупь, - съязвил я и притянул женщину к себе.
Возвращались мы уже без фонарика. Дойдя до околицы, она сказала:
- Дальше нам нельзя вместе – могут застукать доброжелатели или свекровь. Прощай, Юра. Спасибо за встречу.
- Завтра повторим? – спросил я.
- Нет, Юрочка. Ни завтра, ни послезавтра, никогда, - каким-то прискорбным голосом озвучила приговор Тамара. – Сегодня экскурсия к скирде, надеюсь, пройдёт незаметно, а завтра мой муж будет трезвым. Повтор не прокатит. Тебе-то что? Ты свободный мужик. А я не вольна. Не хочу получить вилами в бок. И вообще: мы с тобой не знакомы и ничего между нами быть не могло.
- Усёк, не дурак, - сказал я и хотел поцеловать женщину на прощание.
- Хватит, Юра, не надо, - отстранилась от меня Тамара. – Нацеловалась я с тобой досыта, губы, вон, до сих пор горят, будто кипятка нахлебалась. Пусть обдует ветерком немного, пока Борька мой не заявился.
Она, не оглядываясь, пошла задворками, я же скорым шагом двинулся по центральной улице.
«Классная бабёнка, - подумал я. – Во всех отношениях».
Она стала первой женщиной после моего дембеля.