Моя дорога домой. Глава I. Возвращение

  -Вы что-то хотели? Проходите и присаживайтесь. Мы вас не ждали, так что придётся немного подождать.
  Прошло около сорока минут, но до сих пор ничего не произошло. Часов здесь никаких нет, и я вынужден как-то самостоятельно представлять время. Сделать это легко, если есть, чем занять собственный интерес. Стук колёс, неизменно несущихся в весьма близкое никуда, далёкие пейзажи, сменяющиеся друг за другом, словно струйки огня в затухающем костре, зевания моих невольных попутчиков.
  Где я? Кто я? Правильно ли я услышал то, что мне говорили? Кажется, в последнее время у меня были проблемы со слухом, но это вовсе не имеет значения. Что же тогда имеет? Не знаю. Который час в дороге сижу я у окна и наблюдаю за тем, сколь безучастны лица людей по эту сторону. Разумеется, желание обратиться к кому-либо из них возникало, но к тому моменту я и сам уже успел смириться.
  По другую же сторону, за которой я следил, в своей любви бушевала погода: сотни птиц были гонимы из этих краёв, остаться сумели лишь вестники полей того света, тысячи почти что прогнивших листьев плясали на костях голых деревьев, миллионы сухих травинок в чутком повиновении были прибиты к уснувшей земле. Ужасающая красота, среди которой почему-то хочешь найти своё место.
  О чём бы ни пытались сказать нам выше описанные явления, мы всё так же мчимся вперёд. Я бы назвал это место неким вагоном неумолимой вечности, да вот только мне удалось увидеть билеты в руках других пассажиров. Куда бы мы ни направлялись, нас там явно должны ожидать.
  Я не знаю, как долго еду и как сумел оказаться в данной ситуации. Всё внимание неимоверно тяжёлым грузом прилегло на мои плечи без единого слова. Конкурс тишины, в котором все - победители. Меня вытеснили к выходу, оградив проход обратно. Единственный путь, на котором мне будут рады, - за дверь.
  Для того, чтобы я вышел, они остановили движение всего состава. То, что раньше казалось любовной забавой, теперь нежно укрывает меня своими застывшими слезами. Пепельное одеяло застилает всё до горизонта, а мне предстоит выбрать, куда идти дальше.
  Выбор оказался весьма прост, судите сами: назад я не пойду, так как для чего-то решил уйти оттуда, вперёд тоже - меня там, как оказалось, не ждут. Что тогда? Остаётся только отправиться куда-нибудь в сторону заледеневших полей. Именно поэтому я прилягу здесь.
  Забавная картина. Мог ли я когда-нибудь представить, что буду вот так лежать на железнодорожных путях только из-за того, что двигаться дальше мне лень? Вообще, сам по себе я лёгок на подъём, да только в последнее время направление идёт исключительно вниз.
  То ли заботливый холод начал покусывать мои конечности, то ли собственные мысли брезгливо растормошили меня. Пора продолжить путь. Так уж и быть, я всё-таки пойду вперёд. Если они меня не ждут, то я заставлю их стать более гостеприимными. Наверное.
  Когда вы в последний раз были в библиотеке? Я вот посетил её буквально только что. Оставив червивые часы, залезающие сомнениями в мою голову, позади, я покинул обречённый на опустошение мир и посетил царство, в котором слова в почёте. Двухэтажное здание, стены которого словно были сделаны из книжных полок, аккуратно расставленные свечи, огоньки которых горят ярче глаз тех бедолаг в поезде, обволакивающие пространство запахи страниц, намеренно оставленных жить букв и кофе с корицей. Откуда здесь последнее? Не знаю, это я уже придумал сам. Интересно, это место станет склепом для меня или для всех этих рукописей?
  О чём молвят все эти одинокие книги? Не имею понятия. Ни одна из них не имеет названия, но у каждой есть автор. Неужели это настолько самобытные творения, что никто не удосужился их обозвать? Или же коллекционер имеет свои особенности? Я подобрал книгу, наиболее приглянувшуюся мне. Она брошенным камнем валялась на полу, а рядом вполне спокойно разлёгся карандаш. Открываю последнюю страницу, неторопливо прочитываю её и зачёркиваю финальное предложение. Оно слишком уж печально для меня, пусть теперь будет так.
  Со стороны входа постучали. Неужели мне снова пора уходить? Я открываю дверь, за которой стоит стена. Я распахну вторую, но там же будет она. Что ж, это значит, что мне теперь пора. Я зачеркнул ещё парочку слов, и мои глаза начали закрываться. Теперь я ничего не могу поделать.
Не белый, но всё же приятный свет заполонил моё опухшее, словно утреннее лицо, сознание. Я разглядываю комнату, в которой почему-то лежу по центру. Неуместно поставленная кровать? Нет. Операционный стол. Судя по всему, мне придётся жить.
  Веранда в саду вечного лета, словно обвитая самыми разными цветами и растениями. Она есть воплощение неподдельного восхищения, в котором я пребываю как истинно желанный гость. В этот момент первозданного умиротворения моя кое-как наспех залатанная душа нитями переплетается со здешними солнечными лучами, зеленью, являющей собою невообразимо благосклонное существо, и ничто не может нас разъединить, даже эта неуместно оставленная кем-то роза. Ладно, почти ничто.
Сердцем я явно не здесь. Я всё размышляю о той книге, которую мне принёс Минней, явно подходящая его сложному характеру. Собственно, только что вы видели сцену именно из неё. Моим же ушам, однако, приходится выслушивать горячую и неуёмную речь моей подруги. Ей как-то всё равно, что слова до меня совсем не доходят. Сообщение, которое никогда не дойдёт до получателя.
  Прошло полтора или два месяца с тех пор, как я лежал в больнице с пневмонией. Я, конечно же, сам не просил, но меня всё-таки положили, время сейчас такое. Всё прошло достаточно спокойно, но кто докажет это моей собеседнице?
  -...И после этого я переделала ему американо, и он наконец-то ушёл. Ненавижу таких гостей.
  -Угу.
  Я вернулся в реальность из своих вездесущих размышлений, но никаких других словечек оттуда не прихватил. Одного будет достаточно.
  -Знаешь, я безумно рада, что ты теперь можешь не соблюдать эту поганую диету. Они чуть не убили тебя там, так ещё и ограничили тебя в еде сразу после этого! И за подобное им совершенно ничего не будет. Современное здравоохранение - чудовищное безумие, построенное на безмерном идиотизме.
  -Вполне возможно такое, что ты права, но в данный момент меня это заботит мало. Спасибо, что живой. Этого точно хватит.
  -Ладно. Пока что не будем об этом говорить.
Она вынула сигаретную пачку из кармана. Если вы не знаете, как продолжить диалог, то всего-навсего надо закурить. Теперь мы сидим в по-настоящему волшебном дыму, переплетающем наши души. Ритуал, который роднит нас сильнее всего в этом мире.
  -Чем ты займёшься теперь? - её тонкие мраморные пальчики стряхнули пепел так же вальяжно и неторопливо, как и она сама развеяла паузу в нашем общении.
  -Думаю, для начала мне надо повидать наших, если у них найдётся на это время. - сквозь серое облако дорогих нам воспоминаний я продолжал улавливать её силуэт.
  -Ты ведь понимаешь, о чём я говорю. Висай, твои средства не бесконечны, а твой дух требует хоть какого-то волеизъявления. Сейчас похандришь немного, а потом снова примешься за работу. Что ты планируешь?
Её всегда переживающие и заботливые глаза цвета первой волны лунного света как всегда поддакивали маленьким и аккуратным губкам, создавая общую картину родного тепла и материнской любви. Мы дружим едва ли не всю жизнь, и я знаю, что тревоги её не бывают безосновательны. Всё же, планов я не имею.
  -Алемея, Солнце моё, я бы хотел сказать, что уже успел придумать себе занятие, но ты ведь и сама прекрасно знаешь, что дело обстоит  иначе. До тех пор, пока я получаю арендную плату, всё будет вполне сносно. Что же касается моей души - не имею никаких представлений. Не хочешь заняться чем-нибудь совместным?
  -Давай мы обсудим это позже. Дурачок ты, Вис, каким и всегда был.
За то время, что мы провели в веранде, Солнце успело скинуть свои мешки из-под глаз на уставшее небо - вокруг стемнело, и вот-вот должен пойти дождь. Мы вышли на улицу, взгляд Алемеи отрешённо устремился куда-то вглубь соседних домов.
  -Ты только не пропадай снова, как обычно ты и делаешь.
  -Хорошо, я постараюсь. Береги себя.
  Попрощавшись, каждый разошёлся по своим делам. Вернее, ушла только она. Какие у меня могут быть дела сегодня, я даже не знаю. Пожалуй, выкурю ещё одну и прогуляюсь, вдруг найду чего-нибудь интересного.
  Для большего понимания следует уточнить, что я родился и живу в городе, в котором, помимо всего прочего, бесспорно много всевозможных баров, алкогольных магазинов разных масштабов и всего в схожем духе. Если вы нашли заведение, в котором можно отдохнуть или развлечься, то, с весьма большой вероятностью, там можно выпить. Контингент, сами понимаете, соответствующий: гурманы жидкого золота, адмиралы виноградных морей, прочие алкоголики и порой даже постояльцы наркотеки. Таких у нас любят меньше, но им и не надо светиться, чтобы получать своё удовольствие.
  К какой из этих групп я могу себя причислить? Ни к одной из них. Моё наслаждение и моё забытье - музыка в наушниках, никотин в крови и я сам среди вечно текущей меж вековых стен людской толпы. Я растворяюсь в городской среде и пропадаю в ней не меньше, чем обычный маэстро сорокоградусной гущи утопает в стакане. Тем более, что я безмерно люблю этот город и людей в нём, кто бы что ни говорил. Разумеется, я бы уехал в какую-нибудь другую страну, будь у меня деньги. Достаточно популярное мнение в наше время, но, увы, никто почему-то не уезжает.
  Сигарета истлела до конца, а это значит, что мне пора выдвигаться. Не зная, чем ещё заняться, я решил сходить к одной из наших, к Лутере, на работу неподалёку. Мы не виделись больше трёх тысяч лет, и теперь это пора исправить.
Приближается вечер пятницы, и вокруг сейчас гораздо оживлённее обычного. То тут, то там, предвкушая, горят глаза, услужливо летят ноги, радостные словечки слетают с не менее радостных губ. Среди всего этого мне приходится пробираться чуть ли не с боем. Если вы пережили метро утром в понедельник, обеденную очередь на фудкорте во вторник или столпотворение на центральных улицах в вечернюю пятницу, то вы либо герой, либо прирождённый странник мегаполиса.
  Полчаса неспешной ходьбы, и я уже на месте. Улица бутиков и забегаловок, обитель влюблённых парочек, гуляющей молодёжи и вечно весёлых музыкантов. Лавочки денно и нощно кем-то заняты, даже на бордюрах места не так уж и много. Моя любимая картина, в которой запечатлены последние несколько лет моей жизни. Именно здесь, в одном из неприметных переулков, мирно и, кажется, вечно покоится заведение, благодаря которому существует наша компания, бар "Корень имбиря".
  Однажды, как раз-таки примерно лет шесть назад, я зашёл внутрь бара, имевшего тогда иное название, в поисках работы. Мне повезло, ведь именно в тот период у него сменился хозяин, и он желал полностью всё изменить.
  Так же, как тогда, я открываю дверь и окунаюсь в чудесный мир, наполненный воспоминаниями и тёплой дымкой специально отобранных благовоний. Вообще, называть это место баром не совсем корректно. Скорее, это самый настоящий ведьмин уголок, в котором, всё же, можно ещё и выпить. Если вы смотрели какие-нибудь американские сериалы про волшебниц и видели лавки с магическими штучками, то вы должны представлять антураж.
  Аккуратные гущи роскошных волнистых волос угольного цвета раскинулись вдоль барной стойки. Зал пустой, здесь только лишь Лютера. Сон важен, и она прекрасно это знает. Прерывать его я всё же не буду, ведь мы успеем ещё пообщаться. Оглянувшись вокруг, я присел в уголке и выпил чашечку болотно-жёлтого чая, по вкусу напоминающего проснувшуюся осень: зрелые в достаточной степени растения начинают познавать неожиданный конец жизни. Столь прекрасный напиток всегда готов на тот случай, если придёт кто-нибудь из нашей компании.
  "О чём мечтает Солнце на закате?" - я оставил небольшую записку для Лютеры, приложив к ней камушек с улицы. Она сразу поймёт, что я заходил в гости. Далее моя дорога лежит к Миннею, самому грустному с виду и задумчивому из всех нас.
Как вы относитесь к бомжам? Не поймите меня неправильно, я привык называть всё своими именами, и к этим людям  никаких претензий не имею. Наоборот, я им в какой-то степени даже симпатизирую, несмотря на то, что государство, в котором таких людей полным-полно, вызывает множество вопросов. Они всегда могут поддержать диалог и рассказать множество увлекательных и даже поучительных историй. Настоящий кладезь знаний разрушенной империи. Как раз мимо одного из них я чуть не прошёл, но вовремя остановился.
  -Приветствую вас. Сигареткой угостить?
Не сразу поняв, что я обращаюсь к нему, он всё же почтительно ответил:
  -Пожалуй, можно. Спасибо.
  -Вам подкурить?
  -У меня есть, не надо.
  В нашем случае никакие слова не нужны, и, разделив эту трапезу дымом на двоих, мы наслаждались тишиной. Вполне приличный мужчина. Я даже не хочу гадать, как он оказался в своей ситуации. Наверняка, это был тяжёлый и весьма запутанный маршрут, через подобный которому прошли и многие остальные.
Мой путь лежал к дому друга, но этот весьма шустрый парниша уже успел узнать, что я направляюсь к нему. Будучи из той породы людей, которым порой требуется много личного времени, он заранее одним коротким звонком отменил нашу встречу. Мастерство, посильное далеко не каждому.
   Остановившись на середине прежнего маршрута, я понял, что все мои планы на день выполнены, хоть и не совсем успешно. Куда мне идти дальше и что делать? Обычно, я задаю себе этот вопрос в более глобальном плане, касательно жизни, например. Сейчас же у меня уйма свободного времени, много сил в запасе, и весь город лежит передо мной. Сон уж совсем за горизонтом, да и куда мне, сове, ложиться спать около девяти часов вечера? Вариант с прогулками по паркам сразу отметается, в них сейчас слишком людно, что сильно портит их атмосферу, на бары и прочие заведения общепита нет настроения, а бесцельно бродить по городу ныне погода не позволяет.
   Не представляя, что мне делать, поедая себя от скуки, я невольно решил заниматься любимым делом. Уже прошло где-то семьдесят минут, как я с музыкой в наушниках разъезжаю по самым разным станциям метро и наблюдаю за великолепием индивидуальности людей. То, как они выглядят, как говорят, смотрят, терпеливо едут - всё это по-своему выделяет каждого из них. К примеру, женщина лет пятидесяти: пухловатые и замёрзшие руки, красивые черты лица, собранные и местами седеющие волосы цвета молодого дуба, несколько сумок рядом с ней, глаза, устремлённые куда-то в несуществующую точку на стене вагона. Очевидно, она уже который день работает без выходных и сейчас возвращается к семье. Она заметила, как я на неё смотрю, улыбнулась и снова уставилась в эту точку. То, за что я люблю метро.
   Всё же, оказался я здесь совершенно не зря. Пока я выбирал следующую песню, мне удалось подслушать разговор одной семейной пары, сидящей напротив меня. Помимо прочих бытовых вопросов, они обсуждали, на какой фильм им сходить на выходных. К моему удивлению, по итогу они вовсе решили никуда не идти, а позвать к себе друзей и вместе посидеть за ужином. Таким образом, я смог решить сразу две проблемы: сейчас я отправлюсь на ночной показ старых, но обожаемых мной фильмов, а завтра предложу всем собраться на днях у кого-нибудь. Вот и здорово.
   Пожалуй, здесь я с вами попрощаюсь. С кем? С вами, мои дорогие зрители. Для того, чтобы не чувствовать свою жизнь пустой, я предпочитаю представлять себя героем киноленты, за которым вы, с удовольствием или нет, наблюдаете. Далее я приведу сцену из сеанса, на который я сейчас отправляюсь, от лица главного героя, а пока - до новых встреч.
  “Ручьи вечно бодрого света терпеливо растекаются в глади свежего воздуха, позволяя уставшим цветам одной из многочисленных во тьме оживших улиц в последний раз за день привлечь внимание разбредающихся по конечным пунктам людей. Великолепие этого безупречного потока, как и всегда, останавливает меня и заставляет вглядеться в него. Кто я такой, чтобы сопротивляться ему?
  Прыгая то тут, то там, акцентирует он внимание на тех вещах, которые всегда могут порадовать своих немногочисленных и достаточно редких зрителей. Прилавки с антикварной выпечкой и на вид полезными безделушками, вмятины и пятна на фонарных столбах, лужицы подтаявшего, как будто бы не имеющего права на жизнь снега, бойкие и в некоторой степени надменные серьги на ушах таинственно умиротворённой красотки в форме круговорота.
  В них я, по меньшей мере, вглядываюсь минут восемь уж точно. Я не совру, если скажу, что они даже втянули меня в себя. Отдельного слова, всё же, заслуживает и сама их владелица, день ото дня встречающаяся мне именно в этот час именно на этой улице. Что бы она ни делала здесь, моему сердцу, в любом случае, приятно считать, что данное явление уже стало нашей традицией, без которой день норовит стать весьма неполноценным.
  Однажды я обязательно подойду поближе и поздороваюсь, ну а сейчас мне пора идти домой. Меня настигла самая настоящая пора работы на износ, без которой, по сути, я не смогу выжить. До встречи, моя ночная радость. Спи сладко, если со сном ты всё же в ладах, а я пойду довольствоваться собственной бессонницей.”

P.S. Это был черновой вариант. К моменту публикации всего произведения содержимое будет отредактировано.