Первая студенческая новогодняя ночь

  Первый семестр  учебного года на I  курсе  был трудным во всех отношениях. Вместо школьных уроков по 45 минут студенческие пары на полтора часа, наполненные новым лекционным материалом, который бывшим школярам (теперь уже студентам!) надо не только понять и переварить, но и успеть записать за профессорами и доцентами поток заумных, но важных для будущих экзаменов мыслей. Преподаватели вуза  слегка высокомерно взирали с кафедры на первокурсников и учёной строгостью подчёркивали важность  своего учебного предмета. На практических занятиях по любимому  иностранному языку, ради которого я и пришла учиться на этот факультет, преподавательница, она же куратор нашей группы,  обращалась к каждой студентке со словом  Genosse (геноссе), добавляя при этом только фамилию, что  создавало  невидимый, но такой  ощутимый барьер для налаживания  добрых взаимоотношений  между  наставницей и её  десятью подопечными девушками.  Скудные и поздние из-за четырёх учебных пар обеды в студенческой столовке,  однообразные  трапезы за ужином в комнате студенческого общежития,  полуночные бдения за  написанием конспектов по истории КПСС, зубрёжка правил латинской   грамматики и выполнение письменных и  устных заданий по немецкому языку, новые бытовые условия жизни, когда после своей,  отдельной от родителей комнаты,  надо привыкать к жизни  в студенческом общежитии с размещением по 10-12 человек в одной комнате, с единственной прачечной (без душа!) для  всех обитателей  общаги…  Кто прошёл через это, тот поймёт  первокурсницу, которая очень тосковала по дому и с нетерпением ожидала поездки домой на новогодние праздники. В первый же день открытия предварительной продажи билетов мною был удачно куплен  билет на самолёт  на 31 декабря на вечерний рейс в 16 часов. Очень хотелось домой ещё и потому, что мои родители накануне переехали на новую квартиру в центре города,  также двухкомнатную, но на третьем этаже и со многими удобствами современной новостройки.


  Итак, 31 декабря, отсидев все лекции и семинарское занятие, я спешила в общежитие за дорожной сумкой, прикидывая, успею ли я перекусить в столовой. Погода на улице  была по-настоящему зимней -  по дороге меня  в спину подгонял пронизывающий северный ветер со снегом, что позёмкой  вился под ногами пешеходов, залетая порой в лицо и за воротник ещё школьного пальтишки.


  В аэропорт я приехала без опоздания на регистрацию рейса, но она ещё не началась, так как  не прибыл  из Ленинграда самолёт,  который  должен был забрать пассажиров из Пскова  и лететь далее в мой родной город Великие Луки.  По радио объявили, что наш рейс задерживается по метеоусловиям Ленинграда.  В  зале ожидания было тепло, уютно, в буфете можно было выпить чашечку чая или кофе. Мои попутчики до Великих Лук томились в ожидании. Примерно через полтора  часа  нас обрадовали сообщением, что через 10-15 минут  произойдёт  посадка самолёта,  прибывающего рейсом из Ленинграда, но о регистрации пассажиров  на рейс до Великих Лук  умолчали…  Через полчаса в зале ожидания появились первые пассажиры, прилетевшие из Ленинграда.  Регистрацию на Великие Луки всё ещё не объявляли…  Уже была выпита вторая чашка кофе,  мысли были о том,  как меня встретят родители, чем вкусненьким накормит мама свою дочь,  бледную от учёбы,  похудевшую от  студенческих обедов и  скучающую по дому первокурсницу.


  И вот репродуктор ожил! Что-то в нём  защёлкало,  зашуршало,  и  … понеслась по залу ожидания информация о том, что рейс на Великие Луки задерживается по метеоусловиям  Лук!  Прошло ещё примерно полчаса, и тот же голос объявил нам,  что сегодняшний рейс на Великие Луки отменяется из-за погодных условий, и пассажиры могут сейчас сдать в кассу приобретённые билеты.  Я почувствовала, что моё сердце  бухнуло и опустилось куда-то вниз живота! Такого поворота событий я никак не ожидала!


  Не просто с грустью, а с тоской в душе тащилась я со своей дорожной сумкой к автобусной остановке. Через три часа наступит Новый 1971 год, а где  я его буду встречать?  Жильцы моей комнаты,  а это девять  девчонок,  уже разъехались по домам. С другими обитателями общежития, которые  оставались  в ту  новогоднюю ночь в Пскове, я не была даже знакома. У телевизора? Так он у нас был один на два этажа,   да и к тому же он всегда плохо показывал, надо было постоянно крутить комнатную антенну, чтобы как-то  поймать сигнал  чёткого изображения. Да, для встречи Нового года мне оставалось  только радио в комнате. А праздничный ужин?  Хорошо, что хоть успела забежать в дежурный магазин и купить к чаю хлеб и 100 грамм  колбасы. Так за обеденным столом в тёмном закутке за шкафом я жевала свои бутерброды, запивая их чаем со слезами пополам,  и слушала весёлую музыку, шутки, новогодние поздравления артистов радио.  Из общежитского большого полутёмного коридора доносились  радостные вопли  и топот ног тех, кто встречал Новый год своей студенческой компанией и радостно отплясывал у ёлки.

 
  Я решила, что домой я поеду завтра первым автобусом в 8 часов утра. Вставать придётся  рано, чтобы  среди первых пассажиров успеть  купить билет  на рейсовый автобус  до Великих Лук.  Значит надо лечь спать и постараться быстрее уснуть!  Но сна не было   ни в одном глазу, а  на сердце была такая грусть и тоска, что я в голос разрыдалась в большой и холодной тёмной комнате общежития. Нет,не от  страха перед  одиночеством! В ту новогоднюю ночь я вдруг поняла, почувствовала  всей душой, что я оторвалась от родного дома, от мамы с папой,  от нашей семьи. Пришло осознание того, что отныне я уже  не ребёнок, а взрослый  человек, который  сам за себя отвечает, сам решает, как ему поступить в той или иной ситуации, и какие будут последствия этого  самостоятельного решения.


  Автобусом до Великих Лук добираться  6 часов ( а самолётом я долетела бы за 40 минут!). На автовокзале меня встретили родители.  Оказалось, они  знали причину, по которой я не приехала домой  на встречу Нового года. Вот  что рассказала моя мама.  В Великих Луках в тот предновогодний вечер погода  становилась хуже и хуже с каждым часом – усиливался ветер, за городом в районе  аэропорта  кружила метель. Мама  несколько раз  звонила  в аэропорт, чтобы узнать, когда прибудет самолёт из Пскова,  когда выезжать  из дома, чтобы встретить дочь.  Дежурным диспетчером аэропорта в тот последний рабочий день года был мамин двоюродный брат, мой дядя Петя. Так вот дядя Петя и сказал маме, что он не дал «добро» на прилёт самолёта из Пскова из-за неблагоприятных погодных условий  нашего  аэропорта. И в первую очередь он подумал о том, что этим рейсом  должна лететь его племянница, т.е. я.  Поэтому без колебаний  и сомнений - ну как же, люди хотят встретить Новый год дома -  мой дядя Петя  всех пассажиров этого предновогоднего  рейса  оставил в Пскове!  Я негодовала!


  Прошло три года.  Осенью  1973  после  колхоза, куда  на месяц отправляли  на сельскохозяйственные работы студентов всех вузов страны,  я приехала на несколько дней  домой и … с аппендицитом попала  в больницу. Задержалась дома на две недели, тогда как в моей группе учёба на 4 курсе шла полным ходом. Мне надоело валяться на больничной койке ,  и я очень хотела вернуться к своим девчонкам. Написала письмо Свете, в котором просила её встретить меня в аэропорту, т.к. после операции я не  могла нести дорожную сумку с вещами. Договорились со Светланой о дне моего прилёта и о времени. Подруга пообещала приехать  и забрать меня с вещами.  Но билетов на нужный нам рейс купить  я не смогла, их просто не было!!!  Помог мой дядя Петя. Нет, он  не достал мне билет на самолёт, дядюшка просто договорился с лётчиками о том, чтобы взять в кабину самолёта  одну юную пассажирку-студентку, которой не досталось билета, а лететь в Псков очень нужно! Как вы догадались уже, этой пассажиркой была я.  Те 40 минут полёта в кабине АН-24 стали для меня  минутами восторга от той красоты перед моими глазами, которую я увидела  за широким лобовым стеклом самолёта! И ещё очень интересно было наблюдать  за слаженной работой экипажа на взлёте, в полёте и при  посадке   АН-24. Спасибо за это моему дядюшке Петру Георгиевичу!