Глава 2. Род мой

     Мой прадед по отцу Карл-Богуслав Свобода тоже имел интернациональный состав кровей. Его отец, мой прапрадед был австрийским офицером на императорской службе. Во время службы в чешском гарнизоне, женился на дочери местного дворянина. Будучи получехом, полуавстрийцем, - мой прадед считался своим в австрийской элите. Он получил высшее образование в Венском университете, окончив философский факультет указанного университета в 1910 году, уже сформировавшейся личностью. С началом войны, после первых поражений, когда разгромленная и обескровленная  австрийская армия сгребала все оставшиеся резервы, он был призван в армию фенриком (кандидатом в офицеры) и направлен для прохождения службы в 28 кадровый чешский стрелковый полк австрийской армии.
Чехия на тот момент была оккупирована Австро-Венгрией и существовала в качестве национальной окраины, без прав, без национального управления. Имперский центр использовал население Чехии, её экономику в своих имперских интересах не особо прислушиваясь к гласу этого самого народа, а где надо, то и подавлял политические поползновения местных политиков-коллаборантов, не говоря уж про антагонистов. В целом, это был некий протекторат в составе имперского образования Австро-Венгрии. И чехи, и словаки не особо хотели служить в австрийской армии. И будучи отрицательно настроены против австрийской имперской политики, использовались союзниками Антанты как пятая колонна, для взлома политической системы Австро-Венгрии изнутри.         
        Весной 1915 года под воздействием пропаганды, и из политических соображений, практически весь 28 чешский полк вместе с офицерами перешёл на сторону русской императорской армии. Подчеркиваю, не сдался в плен, а именно перешёл, вместе с оружием и знаменем части!
После переформирования в Киеве в «Чешскую Дружину», ставший прапорщиком русской армии, Карл-Богуслав Свобода командовал полуротой разведчиков в составе 3 армии генерала Ратко Дмитриева в составе Юго-Западного Фронта. По инициативе генерала, чехов решили использовать в качестве фронтовых разведчиков. Один из военных журналистов того времени писал: «…зная немецкий язык и быт немецкого и особенно австрийского солдата, горя ненавистью к немцам, чехи и словаки были самыми идеальными разведчиками, каких можно только представить. Не будет малейшим преувеличением сказать, что более или менее правильная и серьёзная разведка на австро-германском фронте была у нас только с того времени, когда чехи и словаки появились на фронте».
Генерал А.А. Брусилов, оценивая действия чехов, писал: «Они великолепно сражались у меня на фронте. Во все время они держали себя молодцами. Я посылал эту дружину в самые опасные и трудные места, и они всегда блестяще выполняли возлагавшиеся на них задачи». Уже под непосредственным командованием генерала Брусилова, Карл-Богуслав Свобода был участником Брусиловского прорыва и разгрома австрийской армии. В 1917 году уже поручик Свобода в составе Корниловского ударного полка выведен в резерв, и отправлен в Киев на формирование Особого Чехо-словацкого стрелкового корпуса.
      История чешских частей и соединений и их роль в первой мировой войне сегодня достаточно известна и в большинстве своём подтверждена документально и в мемуарах офицеров и генералов русской императорской армии тех времён. Особый чешский стрелковый корпус поддержал русскую революцию и даже выступал в её защиту поддерживая Киевсовет. В 1918 году, решением союзников, Чехословацкий корпус был передан под управление французского генерального штаба и Совнарком РСФСР, разрешил чешскому корпусу эвакуироваться во Францию …………через Владивосток.
     Дальнейшие события каждая сторона интерпретирует по-своему, но безусловно одно – только добрая воля и договорённость между командованием чешского корпуса и советским правительством остановила кровопролитную гражданскую войну в Сибири. Чехословацкий корпус не выступал организованно против советской власти, не воевал с революционными частями сибирской республики. В той войне, дров наломали все.
    Но во всех этих событиях мой прадед уже не участвовал. Бывший штабс-капитан, бывший офицер контрразведки 1-го стрелкового полка Особого чехословацкого корпуса переодевшись в гражданскую одежду, через воюющую страну уходил на запад, на родину своим путем. Сухопутный путь был хоть и опасней, но короче и проще. А вчерашний австрийский подданный, будучи потомком военной династии, но даже не помышлявший стать военным, мечтал начать свою новую мирную жизнь. Но, как иногда случается в жизни, мы предполагаем, а Бог располагает. До родной Чехии он так и не добрался. Была ещё одна причина, которая повлияла на его выбор, и она на тот момент была для него главной. Он стремился в Киев.
    Причины, по которым мой прадед не уехал из раздираемой гражданской войной России мне сегодня доподлинно неизвестны. Ни прадед, ни дед об этом никогда не распространялись и даже нам своим внукам об этом никто ничего не рассказали. Время было такое, меньше знаешь – крепче спишь. Я могу только гипотетически предположить, и на основе той информации, которой сейчас владею – сделать более-менее правильный вывод.
     Мой прадед. Карл-Богуслав Свобода встретил свою любовь в Киеве ещё в 1917 году, будучи в этом городе на переформировании. Может быть, именно эта причина и стала основополагающей при принятии решения ехать или не ехать на родину? Во всяком случае, покинув корпус, бывший австрийский подданный, бывший чехословацкий легионер устремился к той которая его любила и, наверное, ждала.
Моя прабабка Софья Владимировна Богаевская, дворянка, дочь надворного советника генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Богаевского. К 1917-му году, молоденькой девушке едва исполнилось 18 лет. Для провинциального Киева такой наплыв военных был конечно непривычен, поэтому молоденькие гимназисточки влет влюблялись в таких же молоденьких, но уже обожженных порохом офицеров, тем более иностранцев. Это было любопытно, притягивало, это было так по-русски. 
     Однако, после падения царской власти, начала ухудшаться ситуация, политическая, экономическая, культурная. Националисты, немцы большевики, белогвардейцы, поляки, зелёные – едва ли не каждодневная борьба за власть между политическими силами. Все это с переменным успехом переживалось населением города, пока было что есть. Когда стало проблематично с продуктами питания, и стрельба под окнами раздавалась практически каждый день, многие горожане выехали из столицы в сельскую местность, где было проще выживать.
     Киев послереволюционный бурлил так как не бурлил ни один город бывшей Российской Империи. За тридцать девять месяцев, с марта 1917 по июнь 1920 года, власть в городе поменялась четырнадцать раз. Некоторые из тогдашних киевских переворотов были практически бескровными, другие же — стоили жизни немалому числу киевлян. Для молодой беременной девушки жизнь в постреволюционном Киеве была адом. Отец был на фронте, матушка умерла ещё до войны. Прислуга разбежалась, прихватив у «барыни» всё что под руку попадалось. В этой ситуации, бывшей дворянке и бывшему офицеру оставаться в городе было опасно. Нужно было уехать туда где их никто не знал, и они могли затеряться. И мои предки приняли решение уехать в Одессу.

               *                *                *
     Одесса. Как много в этом слове смысла.
Какой была Одесса в тот момент следует описать отдельно. Если в Киеве разыгрывалась трагедия, то в Одессе, с её юмористической составляющей – трагикомедия.

     4 июня 1817 года правительственным указом Российской Империи, Одессе был предоставлен статус вольного города, а чуть позднее режим порто-франко. Это – порт, пользующийся правом беспошлинного ввоза и вывоза товаров и не входящий в состав таможенной территории государства. За первые пять лет порто-франко Одесса вышла на третье место по торговым оборотам в империи……и на третье место по уровню бандитизма и контрабанды, уступая только Петербургу и Москве.
Через 100 лет, летом 1917 года, вся одесская полиция и остаток жандармов третьего жандармского управления были отправлены на румынский фронт. Воспользовавшись ситуацией, местные уголовные элементы просто вошли в городскую тюрьму и освободили всех уголовников. В связи с этим, бандитизм в Одессе принял угрожающие размеры. Контрабандисты, налетчики, мелкие воры, беспризорники и просто распоясавшиеся граждане новой республики. Развал армии привёл к появлению в Одессе и окрестностях десятков тысяч дезертиров. Солдаты продавали оружие, привезённое с фронта, что способствовало вооружению банд и различных псевдореволюционных отрядов. С августа Одессу захлестнули погромы магазинов и складов, грабежи, перестрелки, анархисты, производившие самочинные реквизиции буржуазии.
И если в городе ещё можно было навести относительный порядок хоть в отдельных районах силами отряда Красной Гвардии созданного меньшевикско-эсеровским Советом, то села и местечки вообще никому не подчинялись. Что ни волость - то отдельная республика. Некоторые даже деньги свои печатали на водочных этикетках. Крестьяне чихать хотели на перевороты. Им что Советская власть что «киевская влада». Было б кому свининой подчеревок да овощи подороже продать.
Анархисты-моряки категорически отказывались подчиняться кому угодно. Они ж герои Январской «рэволюции» - им экспроприации подавай. На этом фоне они спелись с известным вором и предводителем одесской преступности Мишкой Япончиком.
Вот реальная история.
Моряки опубликовали в газете обращение к преступному миру, мол 16 февраля они праздничный вечер в драматическом театре проводить будут, и любезно просят граждан бандитов в этот вечер не проводить налетов.
Через газету же анархисты получают ответ: «Мы не будем грабить в этот день, мы так же проливали кровь в печальные январские дни, идя рука об руку с товарищами матросами и рабочими против гайдамаков. Мы также имеем право на звание гражданина Российской республики».
Правда за месяц до этого, 22 января Мишка Япончик со своей боевой дружиной сжег к чертям «Регистрационное Бюро» судебной милиции Временного Правительства - там хранилось 16 тысяч дел с фотографиями и отпечатками. С 1900 года собирали картотеку, между прочим. Его воровская дружина тогда же вошла в состав Одесской Красной армии.
Вот как их обуздать, если созданная ЧК состояла из анархистов?
Причем первое время ЧК работало вполне гуманно - отпускало офицеров под расписку о неучастии их в войне. Офицеры на расписки плевать хотели, и вступали то в отряды гайдамаков, то в милицию, то в Белую Гвардию.
     Анархисты вообще весело отжигали. Создали «Союз безработных» - 20 тысяч человек. Предлагали национализировать все дома: «Вся власть - безработным. Все дома – безработным». На основе этого союза создали свою боевую дружину, накладывали на буржуев и банки контрибуции. Чистый рэкет, похлеще 90-х в «святые времена» Ельцина. Деньги шли в фонд помощи безработным, не все конечно, ведь и там были те, у кого больше прав. Многое оседало в карманах боевиков и их командиров. Сделать с ними местный Совет ничего не мог. Моряки договорились до того, что заявили о создании «Вольного Черноморского флота». Черт знает, как они себе это представляли.
Большевики при поддержке отряда местной милиции в феврале начали все же аресты и разоружение анархистов. В ответ анархисты убили начальника милиции и запретили приходить к нему на похороны. Тем не менее, процессия состоялась. Её немедленно обстреляли. Гроб стоял на улице до тех пор, пока не появились красногвардейцы и не разогнали «братишек».

     Не было денег. Никаких. Совсем. Нарком финансов, войдя в должность, нашел в казначействе 900 рублей, ещё царскими ассигнациями. Пришлось печатать одесские эрзац – деньги с названием - боны. Крестьяне упорно их не принимали. Пришлось разрешить хождение украинских эрзац-денег. Нашли станок с оттисками украинских денег, начали печатать.
А тут еще на внешнем фронте начались политические коллизии.
    Еще в декабре молдавский вновь испечённый на развалинах империи парламент «Сфатул Цэрий» пригласил на свою территорию румынские войска. Молдавские ополченцы и отряды Одесского Совета сдерживали их как могли. Но постепенно были оставлены Болград, Измаил, Кишинев, Килия, Вилково. РСФСР выразила протест и начала войну с боярской Румынией. Соответственно Одесская республика тоже. И Центральная Рада Украины тоже. Началась война всех против всех. Одесситы одновременно воевали с украинцами и румынами, украинцы с румынами и одесситами. Из Севастополя прибыли новые моряки-анархисты под руководством Анатолия Железнякова. Того самого, про которого песня: «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону».
Песня врет - нормально он вышел к Одессе. А вообще, если со стороны Крыма идти, то в Одессу попадаешь именно через Херсон. Всего их было около тысячи. А тут еще и левоэсеровская Красная Гвардия не хотела разворачиваться в Красную армию. Ее командир Чижиков был резко против. Уговорили силой внушения, или внушили силой, кто его знает как оно было на самом деле, но от перемены мест слагаемых как известно сумма не меняется. Тут еще и международный политический интриган Христиан Раковский прибыл для помощи в «организации обороны» от румынских оккупантов.
     В Одессе на тот момент было много частей. Батальон имени тов. Спиридоновой (левые эсеры), дружина анархистов-террористов, отряд независимых анархистов, славянский интербатальон, немецкий интербатальон, еврейский батальон, литовская, латышская, польская дружины, сводный отряд военморяков, сводный отряд торгморяков, отряд «Союза безработных», гусарский полк, червонные казаки-гайдамаки!
И никто не хотел на фронт!
На фронте воевали остатки русских частей Румынского фронта и Тираспольский отряд, где, кстати, воевали Котовский и Якир, два будущих легендарных командира Красной Армии.
     14 февраля 1918 года, командующим Одесской Красной армией был назначен Михаил Муравьев. Противоречивая фигура. Капитан царской армии, продрейфовал в политическом поле от черносотенцев до левых эсеров. Властный, жесткий диктатор. При взятии Киева и Полтавы расстреливал пленных без сожаления. Ненавидел украинцев, считая тех австрийскими шпионами и предателями-мазепинцами.  При этом отличал малороссов от украинцев.

  Война это рутина…

     По прибытии в Одессу жизнь Карла-Богуслава и Софьи Владимировны завертелась с новой силой. В городе действовало несколько интернациональных отрядов, взаимодействовавшие с новой властью. Был и чешский отряд, под командованием некоего Адольфа Шипека. Прадед обращался за помощью к землякам но увы, все были революционизированы настолько что взамен требовали вступить в отряд и с оружием в руках выступать за те или иные силы действующие в Одессе на тот момент времени. Воевать не входило в планы молодой семьи, тем паче что в городе было двоевластье а периодами и троевластье.
В середине марта 1918 года, возникла угроза захвата Одессы кайзеровскими войсками. Немногочисленные боевые дружины членов партии большевиков и рабочих не могли оказать действенного вооруженного сопротивления. Военная мобилизация провалилась из-за пассивности населения. Одесский Совет и Румчерод (Центральный исполнительный комитет Советов Румынского фронта, Черноморского флота и Одесского военного округа) решили сдать город без боя, договорившись с австрийским командованием о беспрепятственной эвакуации красных отрядов. В этой ситуации Карл-Богуслав не мог оставаться в городе, поскольку австрийцы автоматически казнили всех попадавших в их руки чехов, словаков, венгров, которых они считали виновными в разгроме австрийской армии на начальном этапе войны. После семейного совета, приняли решение уехать в небольшой городок Овидиополь, практически на границе, с царской Румынией которая захватила всё левобережье Молдавии. В этом городке у Софьи Владимировны была близкая подруга по киевской гимназии. А с другой стороны, в случае чрезвычайной ситуации, можно было через Румынию уехать в Европу имея конечной целью конечно же Чехию.
     Под оккупацией жилось несладко. Работы небыло, хорошо, что крыша над головой была. У подруги была большая квартира. Её отец погиб на румынском фронте, а мать умерла от сердечного приступа после этого. Она осталась одна, и приезд Софьи Владимировны был скорее благом для неё. Да и для прабабушки которая должна была вот-вот рожать это было благом. К счастью оккупация продлилась недолго и австрийские войска откатились обратно через границы, оставив Одесскую губернию в таком же раздерганном состоянии, как и до оккупации. Одно было хорошо, по сравнению с доокупационным периодом, когда существовало несколько властей одновременно - органов власти небыло никаких! В этот момент времени Софья Владимировна родила мальчика, моего будущего деда – Карла Фердинанда, записанного на фамилию прабабушки как Богаевский, поскольку официально прадед и прабабушка небыли зарегистрированы как муж и жена.
Вместо австрияков в ноябре 1918-го пришли гайдамаки Петлюры, вместе с французскими оккупантами. Гайдамаков разогнала добровольческая армия Деникина. И наконец, в начале февраля 1920 года в Одессу вошли части Красной Армии, и одесская губерния стала советской.
 Ещё почти полгода формировались местные власти. Всё это время, прадед работал с местными в рыболовецкой артели простым рыбаком. В это тяжелое время, новорожденный ребёнок, ещё слабая после родов жена – всё это требовало расходов, лекарств, продуктов. И прадед пошел туда где была хоть какая-то гарантия что продукты будут всегда. Рыбы было много, и рыба в такое голодное время пользовалась большим спросом. На рыбу можно было обменять лекарства, детские вещи, одежду, обувь и даже ювелирные изделия. Продукты питания были самой твердой валютой…наравне с табаком и водкой!
               
             *                *                *
    Одесса конечно наложила определённый отпечаток и на губернию. Рыбаки у границы и контрабандисты были практически словами синонимами. Рыбацких артелей было не один десяток по побережью, но занимались рыбной ловлей единицы. В основном через морскую границу везли контрабанду, которая на следующий день оказывалась на Дерибасовской в подвалах, а ещё через день на всех рынках Одессы. Однако не только товары переходили границу туда сюда в свободном режиме, но и оружие, много оружия. Куда оно потом девалось знали все. Через некоторое время оно оказывалось в руках преступного элемента, а в городе продолжались грабежи, убийства. Новая власть формировала новые органы власти, народную милицию, отделы ВЧК, но этого было недостаточно. Массы людей, убегавших от войны, новых властей, бандиты и преступники, всеми правдами и неправдами старались попасть «на ту сторону». С «той стороны» переправляли караваны с оружием, агентуру, организованные банды. Греки, румыны, болгары, украинцы, венгры это был такой интернациональный преступный конгломерат, что казалось переломить его, и устаканить власть было невозможно. Но сделать это было важнейшей задачей.
Через пол года, председатель артели, старый большевик, член РКП(б) с дореволюционным стажем стал начальником районной милиции и передал должность председателя артели прадеду, не по принципу профессиональной годности, а как самому грамотному. За время совместной работы они узнали друг друга поближе, пообтерлись, начали доверять друг другу. В это же время началось формирование особого отдела ВЧК по охране государственной границы в Одесской губернии.
     Прадеда арестовали через несколько месяцев. Ему инкриминировали связь с белогвардейским подпольем, помощь в контрабанде оружием, агентурную работу. Для вновь образованного органа ВЧК было непонятно, почему бывший контрразведчик, целый штабс-капитан, подданный Австро-Венгерской империи, рыбачит на шаланде с обычными рыбаками. Только вмешательство начальника губернской милиции остановило ретивых чекистов.
Его выпустили без объяснения причин и извинений. И через две недели, бывшего штабс-капитана армейской контрразведки, не замешанного в преступлениях против русского народа, по представлению руководства губернского отдела НКВД, пригласили на должность инспектора погранслужбы отдельного батальона войск ВЧК. Вскоре, начальником отдела был назначен профессионал, бывший офицер отдельного корпуса жандармов, при котором и развернулась профессиональная деятельность моего прадеда.
    В истории советского периода, да и в сегодняшней литературе традиционно культивируется мнение что ВЧК создавалось с абсолютного «нуля» и служили там исключительно рабочие и крестьяне, под руководством особо талантливого в делах контрразведки профессионального революционера Феликса Дзержинского. Надо признать, что в условиях революционного беспредела и государственного бардака того времени, действовало ВЧК достаточно профессионально. А чуть позднее, переименовавшись в ОГПУ, «рабоче-крестьянская» контрразведка стала одной из самых результативных спецслужб Европы! Одна только операция «Трест» чего стоит. Звезда британской МИ-6 Сидней Рейли (Лис пустыни) мог бы это подтвердить.
Нет, рабоче- крестьянский спецслужбой она стала достаточно поздно, уже после 40-х годов, когда сменились поколения специалистов. А до тех пор, в службе работало до 70% старых специалистов, в том числе и офицеры отдельного корпуса жандармов. Они-то как раз и были теми самыми военспецами, которые положили основу будущего ОГПУ/НКВД/КГБ СССР.
      Мой прадед был одним из тех военспецов, которые создавали пограничные войска и боролись с врагами новой власти на передовых рубежах, непосредственно на границе.
Через год, в 1921 году, прадед из инспекторов становится сразу командиром батальона войск ВЧК.  Он понимал, что для того чтобы стать своим, нужно служить новой Родине без страха и упрека. И он служил.
В этот период времени, на границе развернулась настоящая война с контрабандой, бандами, агентурой противника, а зачастую и с подразделениями погранвойск сопредельной стороны. В кинофильме «Государственная граница» вполне достоверно показана работа пограничника того времени на примере западной границы. Конечно, командир батальона не всегда в первой шеренге бойцов идёт в атаку, но под пулями, под обстрелом прадед бывал часто. В 1922 году, за храбрость и профессионализм при проведении особых пограничных операций, получает свой первый орден боевого Красного Знамени. После переименования ВЧК в ОГПУ, в 1922 году, прадед становится начальником окружной школы младших командиров отдельного пограничного корпуса войск ОГПУ. Последующие 7 лет, прадед руководит этой школой.
В 1929 году, под псевдонимом «Николай Борисович Романов», прадед уезжает в командировку на Дальний Восток. Принимает непосредственное участие в разгроме китайской агентурной сети и белогвардейских банд, проникающих через границу при поддержке китайских войск на КВЖД. Вернулся домой через полтора года, в 1931 со вторым орденом боевого Красного Знамени. Сразу по возвращению, назначен начальником штаба полка погранвойск отдельного корпуса ОГПУ.
10 июля 1934 был образован Народный комиссариат внутренних дел СССР (НКВД). Наркомат был общесоюзным, а ОГПУ включалось в него в виде структурного подразделения под названием Главного Управления Государственной безопасности (ГУГБ).  Прадед служил на должности начальника штаба до 1936 года. В 1036 назначен командиром пограничного полка.
С весны 1940-го года, начались кардинальные изменения в пограничных войсках, с переформированием, новым распределением частей, переорганизацией самого пограничного округа. Прадеду как раз стукнуло 60 лет, и воспользовавшись кадровыми сокращениями, он подал рапорт об отставке, в связи с достижением предельного возраста нахождения на службе в органах НКВД. Рапорт удовлетворили, и мой прадед Карл-Богуслав ушел в отставку.
В том же году, прадед Карл Богуслав с прабабушкой Софьей Владимировной переехали в новую квартиру, которую прадеду как ветерану погранвойск выделило командование в поселке Каролина-Бугаз. Здесь у моря, прадед мечтал провести остаток своей жизни рядом с любимой женщиной. Здесь же, ему предложили работу – начальником дома культуры. Служба не пыльная, не особо обременительная. Софья Владимировна пошла учительницей русского языка и литературы в каролинской школе.
Недолго длилось счастье. 22 июня 1941 года, началась Великая Отечественная Война.