К. Х. Возвращается в СССР

Килагайские хроники."Возвращается в СССР"

Кабул. Вечер. Теплый стан – место стоянки колонн при прибытии в город. Темнеет, в город колонну уже не пускают. Въезд только завтра. Что делать? Всю ночь сидеть и ждать рассвета… Я уезжаю в Союз. Всё, конец службы в Афгане. Отпуск уже идет… А я всё никак не распрощаюсь с Афганом… Это не сон, - «Пришла и мне, наконец, моя долгожданная замена» («Песня заменщика»). Хотел, было выехать из Пули-Хумри на Термез, но в том направлении духи стали долбить колонны, и наши ребята возвращались с двухсотыми… Друзья отговорили, выехал на Кабул.
Друзья из «полтинника» (Кабульский полк ВДВ) при последней встрече мне обещали, что если я сообщу им, то в любое время суток придет за мной БМП. Надо только как-то известить… Рядом стоит дивизия. Иду на КПП. ХБ белое (выгоревшее на солнце), погоны без звезд, лицо месячной небритости (дал зарок в последний месяц не бриться пока не приеду домой), на ногах кроссовки. На КПП, - дежурному: Мне нужно срочно связаться по Засу с «полтинником» и доложить обстановку. Пропускают в штаб полка, встречает дежурный, представляется, обращается ко мне тов. майор (про себя думаю, ну майор - так майор), дает Зас. Судя по всему, приняли за «опера» (старшего оперуполномоченного особого отдела). Пытаюсь дозвониться, пока до меня не доходит, что позывной полка то я не знаю. Телефонистка попалась та ещё…На мою просьбу соединить с «полтинником» (т.е. открытым текстом) не соединяет. То не соединяет, то связь пропадает, ну, что ты будешь делать. Я матерно ругаюсь. Дежурный слышит и спрашивает срочно ли мне надо, я конечно же отвечаю, что да, мне же надо срочно доложить обстановку и т.д. и т.п. … Мне показывают направление на оперативного дежурного дивизии. Иду. Встречают. Провожают. Сажусь за стол дежурного, под стеклом все номера в/ч п/п и позывные. Отлично! Дозваниваюсь, передаю текст, но не уверен доведут ли до кого надо. За ширмой просыпается оперативный и предлагает выйти на связь по радиостанции. Иду к дежурному радисту: для 555-го пришлите коробочку забрать 554-го с теплого стана (кодовые слова радиообмена тоже попались на глаза в комнате оперативного). Передавал и фамилию (т.е. открытым текстом), принимающий ругался, обещал доложить о нарушении правил радиообмена, приказа 010 и т.д. Как выяснилось позже, фамилию так и не передал, поэтому на теплый стан приезжали, но ждали неизвестно кого и совсем в другом месте.
Ночь на теплом стане у костра, картошка во фритюре по-походному. Жарилась в крышке от воздушного фильтра КамАЗа. Звезды над Кабулом, разговоры… В горах стрельба.
До полка добрался утром. И... улетел только 16-го ноября. (А приехал числа 9-го или 10-го!) 13 ноября в модуль с другой стороны кабульского аэродрома прямым попаданием... http://www.skywar.ru/131188.html   А я был в это же время с другой стороны взлетки. Да ещё и показали на голубом глазу через день отправку цинков... Дома всё это видели – при том, зная, что я еду через Кабул. (!!!)
Накануне выезда из П-Х звонил домой. Да, была иногда такая возможность дозвониться с узла связи. Только надо было договариваться заранее с телефонистками в Ташкенте, и они давали линию на минут 30. Подумать только, ночь, 2-3 часа ночи, и звонок из Афгана… Потом мы им (телефонисткам) передавали через кого-нибудь бакшиш: платки, часы, браслеты и прочее...
После этого (после 13-го) ночью обстреляли и полк, кто-то из ребят пытался всех выгнать в укрытие, но мы спали как "дрова". РСы ложились поблизости, возле модуля. Тот, кто нас будил, был легко контужен. По пути до блиндажа совсем близко упал РС, его подбросило на метр над землей, осколки посыпались рядом. К счастью почти не зацепило. Приходил утром и говорил, что лучше бы спал, так же как и мы.
На несколько бортов я не попал. А на одном лететь стоя не захотел. В грузовом отсеке Ил 76 лежали какие-то цистерны прикрепленные цепями, и тот, кто хотел, мог лететь стоя прислонютый к бортам самолета. Бойцы - дембеля полетели, так и встали стоя вдоль бортов между цистернами и стенками самолета. Мне подфартило, я полетел на Ан 26, салон с диваном и креслами, пассажиров было всего человек 6.
Самолет выруливает на последний отрезок Афганской земли. Разбегается, в иллюминаторах мелькает аэропорт, резко набираем высоту, закладывает уши. Отстреливаются тепловые ловушки. Всё еще не спокойно, вспоминается комбат рембата улетавший в отпуск, как оказалось на всегда. Погиб в самолете, сбитом над Кабулом. Ну, вот набрали высоту, Кабул стал стремительно удаляться уменьшаясь в размерах. Кто-то достал бутылку, и мы выпили над Афганом. А в низу были бесконечные горы... Они то появлялись, то пропадали за дымкой облаков. На душе было и радостно и в тоже время грустно. Ведь для меня всё закончилось и не будет возврата назад. Мысли путались… Скоро Союз, родные, друзья, но и там, в низу оставались друзья, солдаты и командиры, - военнослужащие и служащие ограниченного контингента. Для них всё ещё всё продолжалось… Им ещё предстояло нести не легкую службу до вывода войск…
В моем загранпаспорте не была проставлена печать на выезд, была только запись "Возвращается в СССР"