Разрушай меня не спеша. Глава 17. Карина

    Не знаю, как пережила этот вечер. Гнетущее ожидание чего-то плохого преследовало меня еще с тех пор, как мы с Адамом вышли из дома. Дальнейшие события только добавляли стресса, особенно после исчезновения Лизы и появления загадочной Олеси. Я помнила, что на фотографии телефона Элис, который ему вручили в больнице в качестве «подарка», видела не ее. Эта женщина отличалась чертами лица, но фигура и хищный взгляд были теми же. Я, как человек имеющий отношение к косметологии, сразу догадалась, что она сделала не одну пластическую операцию, поэтому, скорее всего, смогла немного запутать Адама. Но меня не проведешь. В отличие от него, у меня даже малейших сомнений не было, что это один и тот же человек. Я пристально следила за Олесей весь вечер, чтобы держать под контролем ее местонахождение. И, естественно, когда Адам отправился на поиски Лизы, и спустя какое-то время Олеся пошла в его сторону, я не стала бездействовать. Подождав минут десять, я последовала в том же направлении и застала шокирующую картину.
    Что было дальше, походило на обрывки кошмарного сна, который мой мозг отказывался воспринимать. Адам без сознания, новость о том, что его пытались задушить, странное поведение Олеси. Мы имели полное право уехать с вечеринки без последствий, но Адам неожиданно решил идти до конца. Он намеревался выступить, несмотря на плохое самочувствие, отдышку и боль в области шеи. Оставалось надеяться, что зрители ничего не заметят и спеть он сможет так же хорошо, как обычно. 
     Меня удивляла его способность противостоять проблемам. Адам держался молодцом до окончания вечера, ни разу не показав страх, озадаченность и нервозность. Даже новость о том, что видел на вечеринке двух мужчин, которые были замешаны в его похищении и помогали Элис, он сообщил абсолютно спокойным голосом, будто речь шла о погоде.
    Оставшиеся два часа прошли без происшествий. Адам, как ни в чем не бывало, дал еще несколько коротких интервью, пообщался с коллегами и попозировал для фотографов. Будто никакой истории с покушением на жизнь никогда не случалось. Или может, он настолько привык к подобным проблемам, что уже перестал придавать им значение? Как бы и мне научиться сохранять такое хладнокровие? Когда он выходил на сцену для завершающего выступления, у меня зуб на зуб не попадал от волнения. Не помню, когда еще так переживала за кого-либо.
    Адам спел все песни, которые требовались. Никакой фонограммы, поддержки в виде бэк вокала, автотюна в микрофоне и помощи музыкантов  — ничего. Он просто вышел и показал все, на что способен. Хотя изначально публика, состоящая из важных персон, скептически отнеслась к выступлению юного, не так давно взлетевшего певца, все изменилось, как только заиграла первая песня. Адам до остатка отдался сцене, вложив в исполнение всю проникновенность, на которую был способен.  Его голос звучал чуть ниже обычного, иногда складывалось впечатление, что он немного охрип, но высокие ноты тянул безукоризненно. Зрители потеряли дар речи. Они слушали его с открытыми ртами, не отвлекаясь на разговоры, танцы и еду. Будто в какой-то миг все окружающее перестало существовать. Был только Адам Нэлл на сцене, которого все слушали, затаив дыхание.
   Я, как и остальные, погрузилась в настоящий гипноз, глядя на него снизу. Какой магией он обладает? Я не могла поверить, что встречаюсь с этим уникально талантливым певцом, который завораживает с первых же секунд. Никто из предыдущих исполнителей не мог сравниться с ним. Ни от кого не исходило такой мощной энергетики, пленяющей с первого раза. Когда он закончил петь, раздались мощные аплодисменты. Люди были в восторге. Возможно, благодаря таланту Адама, присутствующие в зале больше не имели нареканий, почему именно он должен закрывать концерт. Даже исполнители, которые негодовали раньше, осознали, что Адам не просто красивый мальчик, который не понятно каким образом прославился. Такой харизмы и чарующего голоса не было ни у кого. Наверное, именно этого добивался Адам, когда принял решение спеть, несмотря на всеобщую ненависть и опасность. Доказать, что он не собирается сдаваться и чего-то стоит. 
    Олеся следила за Адамом недалеко от меня. Я старалась не упускать ее из виду. После выступления он спустился в зал и его окружили новоиспечённые поклонники. Если раньше на него поглядывали с укором и скептицизмом, то после выступления он стал настоящим любимчиком. На него смотрели горящими глазами, с ним фотографировались, его хвалили и ним восхищались. Наблюдая за этой картиной, Олеся нервничала, но не спешила вмешиваться. У нее самой внимания было не меньше, чем у Адама. Самые известные и красивые мужчины постоянно крутились возле нее, желая завладеть вниманием. Я тщательно следила за ней, чтобы выбрать подходящий момент и пробраться к Адаму.
     Уехать мы смогли с началом фейерверка. Олеся, как главная на мероприятии, пригласила всех на улицу, чтобы полюбоваться разноцветными огнями в небе. В проходе образовалась небольшая толкучка. Нас вынесло наружу с другими, благодаря чему получилось затеряться в толпе.
     Когда мы сели в такси, облегченно вздохнули, ощутив свободу. Было уже немного за полночь. На улице стояла приятная после дождевая прохлада. Тучи понемногу рассеивались, и скорее всего, завтра будет очередной солнечный день.
— Блин, Стен завалил сообщениями с вопросами, где я. Скорее всего, моим выступлением дело не кончилось бы,— сказал Адам, когда мы проехали половину пути.
— Ожидаемо, что Олеся не хотела тебя отпускать. Если бы не салют, нам бы вряд ли удалось исчезнуть,— согласилась я, тронув Адама за руку. Она больше не была горячей, как несколькими часами ранее. — Как ты сейчас себя чувствуешь, мой хороший?
— Намного лучше уже, приступ давно отпустил. Только шея болит и горло сдавило. Но это было ожидаемо. Хорошо хоть вообще получилось нормально выступить.  — Адам как-то грустно засмотрелся в одну точку.
— Выступил ты нереально! Все были в восторге. Настоящий профессионал своего дела, горжусь!
 — Спасибо. Уже второй раз мне пытаются сорвать карьеру. Сначала на сольном концерте, когда подрезали, и теперь вот сейчас. Но черта с два я сломаюсь!  — После этих слов он неосознанно сжал мою руку до боли. Я предпочла стерпеть этот секундный порыв. Он имеет право на злость — он борец. Не то, что я  — закадычная трусиха.
 — У тебя есть предположения, кто на тебя напал сегодня? — Этот вопрос не давал мне покоя. Почему у Адама столько врагов? Как не изнасиловать, то убить хотят. Это ужасно. Людям тяжело смириться с чужим успехом.
— Я знаю его, уверен. — Адам нахмурил брови. — Голос был до боли знакомый, но хоть убей, не могу вспомнить, где его слышал. Думаю, это какой-то певец, которого я обошел в работе. Когда Станиславский выбрал меня для дальнейшего продвижения, двоих ему пришлось уволить. Я тогда был слишком молод, никому не известен и писал не популярную музыку. Риск провала был огромен. Стен увидел во мне потенциал, но гарантии, что я понравлюсь широкой массе, не было. Он слишком много в меня вложил и переживал, чтобы надежды оправдались. Кроме того, он всегда выделял меня больше других участников лейбла, а это уже сеяло негатив. Меня тогда многие ненавидели. Помню, были и угрозы, и шантаж, но я смог это перешагнуть. Правда, мое сотрудничество со Стеном всегда было шатким. Слишком грустные песни, слишком юный возраст, слишком тяжелый смысл. Мы могли пролететь в любую секунду, если бы вложения превысили прибыль. Но мне, на удивление, всегда везло в творчестве. Чего не скажешь о жизни. Наверное, за любой успех и признание есть своя цена.
— Да, но не такая ведь! Это ненормально, Адам.
— Знаю. Но, честно говоря, я привык к этому. Даже с этим уколом договориться получилось.
— В смысле? — Я внутренне напряглась, снова вспомнив об этом.
— Ах да, я тебе не сказал. В крови ничего не найдено. Результаты пришли сегодня. Но это было ожидаемо. А ещё я, кажется, понял принцип действия этого вещества. Симптомы обостряются в момент стресса. А значит, чем меньше я переживаю, тем меньше вероятность, что это повторится.
— Боже.— Я протяжно вздохнула. — Что же это может быть? Нужно продолжать искать. Иначе она начнет создавать ситуации, в которых ты будешь вынужден ей поддаться.
— Не хочу думать об этом, и так голова кругом.
    Я до сих пор не понимала, как он держится. Откуда в этом парне такая сила духа? Неужели все, что когда-то произошло, воспитало в нем эту устойчивость? Он живёт в мире постоянной опасности и стресса, но продолжает бороться. Да, порой он бывает слишком жёстким, даже по отношению ко мне. Но таким образом он оберегает меня от лишних переживаний. Нет, ему не может быть восемнадцать. До конца в это сложно поверить. Ментально он намного старше.
     Мы подъехали к дому. Адам расплатился с таксистом, и, выйдя из машины, мы оказались одни. До подъезда оставалось не так много. И здесь мой взгляд привлёк знакомый силуэт. На лавочке, возле входа в дом сидел мужчина в спортивном костюме и курил сигарету. У меня похолодело внутри. Этого человека я узнаю из тысячи. Когда-то, при взгляде на него, я сгорала от противоречивых чувств ненависти и страсти. Сейчас же его вид не пробуждал ничего, кроме отторжения.  Марк — мужчина, который раньше был для меня всем, и только после знакомства с Адамом так быстро покинул сердце, что я даже сама от себя не ожидала. Увидев нас, он не спеша поднялся на ноги и улыбнулся своей хищной улыбкой:
— Какие люди!
— Адам, это мой бывший. — Я схватилась за его руку. Что делать в этой ситуации я абсолютно не знала. Марк — опасный тип. В молодости он был эдаким плохим мальчиком на мотоцикле, от которого сходили с ума все девчонки. Он всегда шел против правил, нарушал закон, учувствовал в массовых драках и при этом оставался единственным героем моего сердца. Наши отношения были яркими, страстными, противоречивыми. Позже они стали по-настоящему токсичными и травмирующими.  Этот человек неоднократно разбивал мое сердце, а затем склеивал его вновь и вновь. Роковая любовь, от которой, была уверена, я никогда не избавлюсь. До встречи с Адамом.
    Конечно, Марк знал о своем влиянии на меня и всегда ощущал превосходство. Он умел манипулировать чувствами, ломать выдержку и подчинять меня себе. Сейчас же я была свободна от его чар. Когда он подошёл к нам и оглядел меня жадным раздевающим взглядом, я ощутила отвращение. Больше ничего.
— Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашел? — Я прятались за плечо Адама. Он пока хранил молчание, изучая Марка холодным ревностным взглядом.
— Это было не сложно. Меня нашла в интернете одна милая особа и скинула этот адрес. Сказала, что ты увидишь чужих парней. Ай, нехорошо! Я ведь места себе не находил. Скучал безумно, хотел начать все с нуля, даже изменился для тебя. Все, чтобы дать нам шанс снова быть вместе.
    Я мало слушала его слова, думая о том, кто  мог запариться настолько, чтобы через старые публикации отыскать моего бывшего и с ним списаться. На ум приходила только Элис, которая, скорее всего, заинтересовалась подобной авантюрой.
— Марк, все в прошлом. Мы расстались. Нет смысла строить то, что давно разрушено.
— Бред,— раздраженно отмахнулся бывший. — Это только начало, слышишь? Ты моя была и будешь, больше ничья. Я люблю тебя, Карина. Ты же знаешь, как много значишь для меня. Да, порой я был не прав, приношу свои извинения. Сейчас я полностью изменился. У меня хорошая работа, деньги, а главное, желание весь мир положить к твоим ногам. Только поверь мне, я больше не заставлю тебя плакать.
 — Слишком поздно, Марк, наши отношения себя изжили.  — Он говорил настолько убедительно и искреннее, что раньше я бы непременно растаяла. Но не сейчас, когда сердце полностью занял Адам.
 — На этот раз все будет по-другому. Я ко многим психологам ходил, чтобы измениться для тебя! Чтобы стать лучше. Ты должна дать мне еще один шанс. Собирай вещи, мне не терпится покинуть этот город вместе с тобой.
    Марк был настолько уверен, что я поведусь на его слова, что не обращал внимания на Адама от слова совсем, будто его не существовало. Тот, в свою очередь, терпеливо ожидал какой-то развязки, хотя заметно нервничал.
— Все это бессмысленно. Ты зря преодолел этот путь. Я ведь раньше сказала — в наших отношениях нет будущего. Я больше тебя не люблю. — Ещё никогда я не говорила эти слова так прямо и безапелляционно. И никогда ещё не была настолько в них уверена.
— И кого же ты любишь? Его, что ли?— Он обратил внимание на Адама и презрительно фыркнул. — Хочешь сказать, что променяла меня на этого смазливого сосунка? Повелась на его популярность и деньги? Ты серьезно?
— Тебя это не касается, Марк. Я тебе все сказала. Просто уйди с дороги. — Я потянула Адама за руку, но Марк перегородил нам путь. Его взгляд озарили яростные огоньки. Мне тотчас стало страшно за Адама. Мой бывший — тот человек, которому лучше не переходить дорогу. Если сейчас он надумает лишнего, Адаму снова достанется.
— Что мальчик, захотелось поиграть во взрослые игры? Не боишься, что дядя обидит?
— Можно ему врезать? — раздраженно спросил у меня Адам. Видно было, что сдерживается он только из-за приличия.
— Нет! — чуть ли не крикнула я ему. Марк, очевидно, по-прежнему не воспринимал Адама всерьез. Несмотря на угрозу, он продолжал изучать меня пристальным взглядом. Скорее всего, заметил перемену с прежним поведением.
 — Ты пойдешь со мной, Карина. Не испытывай мое терпение. Мне нет дела, с кем ты и зачем. 
 — А мне нет больше дела до тебя! Понял?
 — Мне надоело это! Я в эти детские игры не намерен играть! Давай поговорим, как взрослые люди! — Он резко схватил меня за руку и потянул к себе. Для Адама, очевидно, это стало последней каплей:
— Она тебе ясно сказала, что не хочет разговаривать. Отвали от нее! — Он отодрал его руку от моей, и пихнул назад. Я испугалась. Это явно разозлит Марка. Ещё драки мне тут не хватало.
    Я, конечно, оказалась права. Марк покраснел от злости. Адаму, по ходу, тоже не терпелось надрать тому задницу. Уж слишком воинственно вышел вперёд.
— Хватит! Успокойтесь оба!
     Но Марк уже кинулся на Адама, намереваясь ударить кулаком в лицо. Тот отреагировал молниеносно. Я и взглядом повести не успела, как Адам на лету перехватил руку Марка, вывернул ее и легко уложил того на землю. У меня, мягко говоря, отвисла челюсть: ничего себе прием! Но Марк тоже слабаком не был. Он выдрался из захвата Адама и ответил тому метким ударом. Парень не удержался на ногах и упал. Марк тотчас вскочил на ноги и снова бросился ко мне:
— Угомони своего сопляка! Я не собираюсь тратить на него время! Я специально приехал, чтобы забрать тебя домой. И просто так я отсюда не уеду.  — Марк снова схватил меня за локоть, и, сжав его до боли, привлек к себе. Отступать он точно не планировал. Но и Адам не терял времени зря. Он ловко вскочил на ноги, и, схватив Марка за шиворот, резко оттащил от меня.
— Она же ясно сказала, что не хочет иметь с тобой ничего общего! Пошел нахер отсюда!
    Адам был взбешён. Таким злым я его еще никогда не видела. Марк тоже взбунтовался не на шутку. Он вырвался из захвата парня и снова замахнулся кулаком. Адам ловко увернулся. Второй удар тоже мимо. Пока Марк в замешательстве пытался сообразить, как дальше, Адам отвесил ему кулаком в лицо с такой силой, что разбил губу. Второй удар пришелся коленом под ребра. Вскоре Марк уже лежал на земле, а Адам навис над ним сверху, собираясь набить тому морду.
— Адам! Не надо! Хватит с него! — Я всего лишь хотела остановить драку. Парень ревностно стрельнул на меня глазами, будто просил не мешать. Но потом все же решил прислушаться и оставить Марка в покое.
— Думаю, мы с тобой поняли друг друга, кретин? Я влиятельнее тебя, поэтому будь уверен — к Карине ты не доберешься. Но если продолжишь сюда являться, я на тебе живого места не оставлю. — Его взгляд был таким опасным, что я не сомневалась, что так он и сделает. Марк, впрочем, и так был повержен. Он громко матерился и корчился на земле от боли. Адам добавил ему пинком под ребра, и, посмотрев на меня не очень приветливым взглядом, взял за руку и увел в дом. Когда мы оказались в квартире, я тотчас бросилась к окну, посмотреть, как чувствует себя Марк. Адам неслабо его отчихвостил, и я, правда, переживала, что бывший начнет мстить.
— Да ничего его не возьмёт. Завтра будет в норме.— Адам был раздражен. По его взгляду я поняла, что он, правда, ревнует. Если бы он знал, насколько это бессмысленно! Для меня больше не существовало никого, кроме него, и это даже немного пугало. Именно встреча с Марком воочию только сильнее показала мне, как до остатка я влюбилась в Адама.
— Да не волнует он меня, поверь! Просто не хочется, чтобы ещё бывший проблем добавлял.— Я подошла к нему и внимательно осмотрела. — Он тебя никак не задел?
— Нет, все хорошо. — Адам поспешил от меня отвернуться.
— Ты где так драться научился-то? Марк далеко не слабак.
— В моем положении было бы странно, если не научился бы,— нехотя ответил Адам. — Регулярные тренировки даром не прошли. Так же я ходил на специальные курсы. Когда начались все эти преследования и угрозы, без самозащиты оставаться было бы глупо. Да и мне нравится драться. — Он хищно улыбнулся.  — Я так напряжение снимаю.
 — Адам! Что ты такое говоришь!  — не на шутку испугалась я.
 — Просто так часто встревал в неприятности, что вошел уже во вкус. Но я бью только плохих дядь по заслугам. Ладно, ладно, не воспринимай всерьез.  — Он вновь грустно улыбнулся. — В реальной жизни все по-другому. Даже имея навыки, могут быть ситуации, когда ты не можешь защитить себя.
    Адам посмотрел в пол и замер на месте, о чем-то явно вспоминания. Затем бросил на меня озадаченный взгляд:
— Я не в духе немного, пойду в душ. Нужно побыть одному.
     Последняя фраза чуть резанула по живому. Он винит меня в приезде Марка или что-то другое его расстроило? Я молча кивнула и ушла на кухню. Сама, если честно, находилась в возбужденном состоянии. И так вечер прошел не очень гладко, еще и Марк добавил перца. Насколько же я отвыкла от прошлой жизни! Все, что было связано с бывшим, вмиг утратило ценность и важность. Возможно, это и плохо в какой-то мере. Я ушла в другого человека с головой, сделав все вокруг таким незначимым. Что-то внутри отчаянно шептало мне взяться за голову, пока не поздно, но как это сделать?
    Тяжело вздохнув, я принялась готовить ужин. Сомневаюсь, что Адам что-то ел не вечеринке у Элис — не до того было. Из еды в холодильнике оказались только пельмени, и я решила отварить их. Пока только Адам демонстрировал мне свои умения в готовке, а я на роль хозяйки не очень то и тянула. Когда все успокоится, и мы не будем каждый день думать об опасности, научусь ему готовить самую вкусную домашнюю еду. Я улыбнулась про себя, представив спокойные вечера рядом с ним. Наступят ли они когда-то?
    Пока варились пельмени, я решила проверить социальные сети. Мой Инстаграм за последние несколько дней собрал около десяти тысяч новых подписчиков, а Яны — около двадцати. Вот что значило однажды засветиться в его историях — каждый день аудитория растет. И неважно, что это была обычная сьемка. Поклонницы, вероятно, предпочитают держать под контролем каждую девушку, случайно оказавшуюся с ним в одном помещении.
     Зашла к Адаму на страницу. Внимание к нему было очень повышено. Мало того, что за неделю на него подписалось полмиллиона новых людей, так еще и активность на странице была башенная. Обсуждали все — от того, что происходит в личной жизни Адама, до бренда носков, в которых он ходит. Кроме обожания был и негатив: грязные сплетни, слухи, оскорбления. Но самой обсуждаемой новостью стало видео на Ютубе, которое за несколько часов собрало больше миллиона просмотров. Решив его открыть, я пришла в шок: толпа поклонниц окружили Адама и устроили настоящую толкучку. Они буквально раздирали его на части, пытаясь обнять, поцеловать и потрогать, как вздумается. К счастью, это продлилось не больше двух минут — подоспели охранники. Но зрелище было жутким. Мое сердце сжалось от боли, когда я заметила выражение неподдельного испуга на его лице. Почему Адам не рассказал об этом инциденте?
— Что ты там смотришь? — услышала я его взволнованный голос. Неужели узнал по звуку?
— Это видео попало в тренды Ютуба. — Мне ничего не оставалось, как продемонстрировать ему свой телефон. — Как ты мог навлечь на себя такую опасность?
— Я всего лишь вышел, чтобы остановить машину Лизы. Их я заметил чуть позже. — Он тяжело вздохнул и опустил глаза. — Так и знал, что это попадет в сеть! Сейчас все, кому не лень, сочтут своим долгом меня пожалеть и обсудить этот момент. Ну, или, ещё хуже — завидовать этим фанаткам.
— Это ужасно, Адам. Сколько всего ты пережил за этот вечер! Так не должно быть.
— Так, ещё ты начни меня жалеть! — разозлился он. — Ничего страшного не произошло. Дополнительная закалка для психики. Я уже забыл об этом.
    Мне снова стало грустно. Решила не напоминать ему о случившемся и замять тему. Что было, того не изменишь. Скорее всего, он смог уже втянуться в череду неприятных событий и воспринимать их спокойно. Мне бы такой настрой!
    Поужинали мы молча. Каждый был погружен в свои собственные не совсем радужные мысли. Я думала об Адаме и Элис, о будущих испытаниях и опасностях.  А он... тоже, наверное, об этой женщине. Навязчивая ревность не давала мне покоя. Вновь вспомнилась картина, как Олеся сидела над ним в одной из комнат и, поглаживая шею, расстегивала верхние пуговицы на рубашке. Сказать, что меня разорвало на части от этой картины — не сказать ничего. А что было бы, если бы я не пришла?
    После ужина я приняла ванную, чтобы расслабиться и навести порядок в собственных мыслях. На душе стояло тягостное неприятное чувство. Я не могла разобраться, чем именно вызван этот осадок. Будто Адам что-то сделал не так. Но что? Почему сейчас я хочу бежать от него подальше, закрыться и не показывать своих чувств? Любить его так сложно. Как выносить это все ежедневно? Я оказалась не готова к подобному. Его хочет каждая вторая. И чем больше он будет взрослеть, тем сильнее будет внимание от женщин. Как я буду с этим справляться? Да и все эти домогательства и угрозы, постоянные попытки его сломать. Что дальше? Еще немного, и моя психика поедет ко всем чертям.
     Выйдя из душа, я на миг испытала замешательство. Правильно ли мы делаем, что спим вместе? Без секса, с чувством постоянного желания и возникающей впоследствии неудовлетворенностью? Возможно, было бы лучше сохранять верность своему слову и не торопиться? Прекратить разжигать друг друга? Правда, чем дольше я воздерживаюсь, тем сильнее ощущаю тягу.
    Задержавшись у двери спальни, я заметила Адама, который одиноко сидел на полу и смотрел в одну точку. Выглядел он мрачно. Тусклый свет ночника выгодно оттенял его привлекательный облик: очертания рельефных рук, плеч, линии подбородка, взъерошенных волос. На нем были легкие белые штаны и майка — его привычная домашняя одежда, которая, почему-то, казалась особенно сексуальной. Именно этот его вид, свободный от блеска образов шоу-бизнеса, действовал на меня, как наркотик. Хотелось броситься в его объятия, и в то же время, убежать подальше от соблазна. Мы оба сейчас не в лучшем расположении духа, поэтому второй вариант будет верным решением.
— Адам... Может, сегодня я посплю отдельно?— сглотнув колючий ком, осторожно спросила я. Он поднял на меня грустные глаза. Улыбнулся краешком губ:
— Это было ожидаемо.
— Почему? — Мне понравился его взгляд. Такой холодный, чужой, отрешенный.
— Я все понимаю, Карина. Прошлое не так легко отпустить.
— О чем ты? — недоумевала я.
— Ну как... Увидеть человека, которого безумно любила.
— О Боже, Адам, при чем здесь он? — Неужели он сейчас серьезно? Марк — последний человек, о ком я думала в последних два часа.
— Ты была задумчива и не говорила со мной весь вечер. Затем дольше обычного находилась в ванной. Сейчас хочешь спать отдельно. Разве это можно иначе расценить? — Адам не винил меня ни в чем, но говорил это слишком болезненно. Неужели, это и была истинная причина его отрешенности?
— Я думала вовсе не о Марке. Сдался он мне! — Я подошла ближе и присела к нему. Адам всё ещё смотрел на меня недоверчиво. — Если уж на то пошло, меня тоже изводила ревность. Я кое-что видела, когда последовала за Олесей.
— О Боже, ты видела, как она меня целовала? —  как-то резко встрепенулся Адам. Что за реакция? В меня ударила лавина боли.
— Она тебя целовала? Правда?
— А разве ты не это видела?
— Нет! — Наверное, я немного опоздала, и упустила этот момент. Как же больно сейчас слышать подобное! Я бессильно опустила лицо на колени.
— Чёрт побери, я не то хотел сказать! Я случайно, прости, Карина.
Лучше тебе было бы не знать.
— Действительно лучше? Ты серьезно, Адам? — Я вскинула на него заплаканные глаза. Какая же непозволительная слабость! — Меня, правда, изводил этот вопрос. Камнем лежал на душе. Эта чертова ревность! Когда ты увидел ее, у тебя будто земля ушла из-под ног. Видела я вашу встречу глазами. Наблюдала за твоей реакцией. Ты смотрел на нее, как зачарованный.
    Это была истинная правда. Сейчас, высказывая эти моменты вслух, я вдруг четко осознала, почему мне хотелось отдалиться от Адама. Его реакция на эту женщину  — вот, что укололо больнее всего.
— Неправда! — ожидаемо воспротивился Адам. — Просто я увидел глаза Элис и лицо другой женщины. Не мог понять, как такое возможно.
— Адам! Это все непроизвольно. Может, ты сам не замечаешь? Она имеет на тебя влияние. Когда вы танцевали, и она обняла тебя, ты не отстранился, а прижался к ней в ответ. Я видела это собственными глазами!  — Как же, должно быть, глупо я сейчас выгляжу! Ревнивая истеричка, взявшая на себя роль психолога. Противно было от собственного поведения.
— Господи, прости меня,— настолько виновато произнес он, что я даже опешила. — Не знаю сам, как это вышло. Может от стресса.  Я был не в себе тогда.
— Я все понимаю,—  попыталась быть мягкой. — Она твоя первая женщина. Мальчики часто влюбляются в своих первых. Даже если это произошло против твоей воли, мог возникнуть обратный эффект. Ты даже не властен над этим. Тебя влечет к ней физически, а мозг противится. Секс — это обмен энергии двух людей. Вы уже связаны, понимаешь?
— Да хватит уже! — резко остановил меня Адам. Хотя я пыталась говорить без упрека, он заметно разозлился. — Ты ведь понимаешь, насколько заблуждаешься? Эта женщина не вызывает во мне ничего, кроме отвращения. Перестань выдумывать сказки! Я пока в своем уме.
— Адам, в этом ничего такого нет.
— Не хочу даже вникать в этот бред. Я люблю только тебя, слышишь? — перебил меня Адам, повернув за плечи к себе. В меня врезались пронзительные зеленые глаза. — Никто, кроме тебя, мне не нужен. Ты единственная, кого любит и душа и тело. Я хочу быть только с тобой. Ты вернула меня к жизни, Карина! Моя душа была мертва до встречи с тобой. Ну как ты можешь думать, что мне есть дело до кого-то еще?
     Он поцеловал меня. Страстно, глубоко, отдаваясь мне до остатка. Сейчас не только его тело стремилось ко мне, но и вся сущность. Я ощутила это так явно, будто прочла его мысли, залезла в голову, коснулась души. Меня одолели похожие эмоции. На глаза навернулись слезы от осознания глубины собственных чувств. Хотелось раствориться в них до остатка.
    Не помню, как мы оказались в кровати. Реальность растворилась в мгновениях счастья. Больше не существовало никаких рамок и запретов  — для меня все теперь не имело смысла. Только бы эти минуты никогда не заканчивались.  Наступил тот предел, после которого происходит неизбежный срыв. Я душу была готова продать за продолжение.
   Он ласкал мой язык своим так трепетно и страстно, что уже от этих ощущений я готова была кончить. Нетерпеливо распахнул мой халатик, и я оказалась голая под ним — в его абсолютной власти. Адам замер на мгновение, жадно лаская мое тело глазами, будто хотел запомнить каждый сантиметр:
 — Какая же ты красивая…
     Я дышала глубоко и часто, каждой клеточкой ощущая его взгляд. Желание начало затмевать рассудок. Когда его губы коснулись шеи, я не смогла сдержать стон. Стянула с него майку и жадно впилась пальцами в его рельефную спину. Он нежно ласкал мою грудь, изучал губами кожу, жадно сжимал мои ягодицы. Каждое прикосновение врезалось током под кожу, погружая в сладкий экстаз.
    Так странно бывает... Это не первая прелюдия в моей жизни, но ещё никогда мое тело так сильно не откликалось. Раньше нужно было время, чтобы я возбудилась. Здесь же каждое касание воспламеняло, как огонь, словно мое тело  — одна сплошная эрогенная зона. Рай, не иначе, какое-то помешательство. Он опускался в поцелуях все ниже и вскоре оказался между моих ног. Я замерла от предвкушения, и вздрогнула всем телом, когда он начал ласкать меня там. Не знаю, как у него это вышло, но оргазм начал подступать с первых же секунд. Мое тело, как оголенный нерв, сгорало от острых, незабываемых ощущений.  Чувствительность обострилась настолько, что каждое прикосновение действовало как сладкий  наркотик. Вроде и оргазм получила, но его оказалось мало. Мое тело изнывало от острого желания ощутить его внутри.
— Не могу больше, хочу тебя,— прошептала я Адаму на ухо, когда он оказался надо мной. Его пальцы продолжали ласкать внизу, доводя до исступления. Я в жадном порыве стянула его штаны и обхватила руками горячую плоть. Адам застонал и навалился на меня сверху. Я обняла ногами его бедра, открываясь навстречу. Когда он вошёл в меня, из груди выбило весь воздух. Что-то взорвалось во мне, как вулкан. Раскалённая лава нежно протекала по телу от каждого его толчка. Он громко стонал, двигаясь во мне сначала медленно, будто наслаждаясь каждой секундой, а затем все быстрее и резче, наращивая темп. Он был нежный и одновременно жесткий. Трепетно касался губами шеи, повторяя одну фразу: «Как же я тебя люблю». И при этом двигался, как разъяренный зверь, будучи не в силах сдержать безумный голод.
     Мое тело сгорало от новых, непередаваемых ощущений. Как ни странно, оргазм накрыл меня сразу же, как он оказался внутри.  Будто вся моя сущность с жадностью ухватилась за это чувство абсолютного единства. Обычно, нужно было немало времени, чтобы заставить меня кончить. А здесь с первых же секунд и не прекращаясь. Я узнавала свое тело с неожиданных сторон. Весь процесс умирала от сладких сокращений внутри, открывая все новые грани удовольствия. Сладкую агонию, абсолютную эйфорию, будто перенеслась в другую вселенную. Неужели, то, что я испытывала с Марком в постели, не было оргазмом? Почему сейчас все настолько ново, остро, по-другому? Я забыла обо всем на свете. Под конец я кончила, наверное, уже в тритий или четвертый раз. Резко накрыла такая волна невесомости, что я издала громкий стон и не смогла сдержать слез. От неземных ощущений даже понять не успела, когда он отстранился. Как оказалось, Адам кончил не в меня, вспомнив о благоразумии. Надо же! Никогда ещё меня не накрывало настолько, чтобы забыть о предохранении. К счастью Адам больше контролировал себя. Он на секунду выбежал в туалет и привел себя в порядок. Я же все равно находилась не здесь. Горячие волны до сих пор разливались по телу, а ног я не ощущала вовсе. Абсолютное удовольствие, прострация и безумное счастье. Как, черт побери, ему это удалось? У него ведь я практически первая, когда все произошло по обоюдному желанию.
— Ты в порядке? — Выйдя из туалета, он сразу же полез обниматься и нежничать. Правда, смотрел на меня чуть удивленно и испуганно, будто не знал сам, как реагировать на мое состояние.  — Я не был слишком резким с тобой?
— О-о-о, нет, ты был чуть диким, как и я. До сих пор не могу прийти в себя.
— В смысле? — ещё сильнее растерялся он. Его искренние эмоции вызвали желание потрепать ему волосы, что, я впрочем, и сделала.
— То, что ты вытворял со мной — это было нечто. Я и не знала, наверное, что такое оргазм до сегодняшнего дня. Это было потрясающе.
— Правда? — Адам расплылся в счастливой улыбке. — Я не делал ничего особенного. Просто любил тебя так, как хотел.
 — А можно и мне любить тебя так, как хочу?  — кокетливо спросила, прикоснувшись рукой к его щеке. В глазах Адама было столько нежности и тепла, что я просто не могла сдержаться, чтобы не зацеловать его до смерти.
     Несмотря на усталость после первого раза, до утра мы успели заняться сексом еще несколько раз. Испробовали новые позы, ласки, делясь ощущениями  друг с другом. Адам больше не боялся прикосновений, не вздрагивал, когда в порыве страсти я делала резкое движение, и наслаждался новыми ощущениями так же, как и я. Каждый раз я улетала в космос, и сходила с ума от восторга. Каждый раз плакала от удовольствия и растворялась в минутах счастья. Если и существует настоящая сильная любовь, то это была она, так как подобного я еще не испытывала. 
     Ближе к утру мы, наконец, выдохлись до предела и уснули, обнимая друг друга. Но проснулись, отнюдь, не от солнечных лучей. Телефон Адама начал разрываться от входящего вызова. Не до конца придя в себя, он потянулся за аппаратом:
 — Алло… Что? В смысле? Господи! Да, я скоро буду.
 — Что такое?  — встрепенулась я, потирая сонные глаза. Уже по тону голоса Адама поняла, что что-то случилось.
 — Лиза… Она в больнице,  — сдавленно ответил он, уставившись в одну точку. 
 — Что с ней случилось?  — испугалась я, пытаясь как можно быстрее отойти от сна.
 — Огнестрельное ранение. Вроде ничего серьезного, она в сознании, но просила приехать.
 — Какой ужас! Ты думаешь, это она сделала?
 — Узнаю подробности, когда приеду. Но Лиза в истерике. Хочет мне что-то рассказать.
     Адам принял твердое решение поехать один. Лишь поцеловал меня на прощание, заверил в любви и просил никого не впускать в квартиру. Он переживал, что со мной может случиться подобное, и я понимала, что на уступки он не пойдет. Вот только что-то мне подсказывало, что больше я его не увижу.