33135IKnowTheseHills

 5. I Know These Hills.
 Энн-Роуз поставила коляску возле скамейки и, положив четыре гвоздики на могильную плиту, присела. Она уже давно не говорила с Майклом. Просто приходила и сидела возле могилы. Все важное было сказано. Сейчас она была счастлива. Все случилось, как и хотел Майкл.   
 Энн-Роуз достала из сумки початую бутылку виски и два стаканчика. Наполнив их, она поставила один на могилу и чокнувшись с ним выпила из второго. Прошло около двух с половиной лет с того дня, когда умер ее муж – убийца из Серебряных Холмов. Для города Хэтфилд был страшным воспоминанием, а для Энн-Роуз самым светлым человеком на земле. Не смотря, на это, Энн-Роуз смогла полюбить этот город. Жители всегда были приветливы и доброжелательны с ней. Она могла понять это, когда они только появились в Серебряных Холмах, но ничего не изменилось и после смерти Хэтфилда. Люди все так же относились к ней, уже зная кто она, возможно даже еще теплей.
 Ей очень помог Мартин, местный полицейский. После обыска у нее нашли, оставленный Хэтфилдом, чемодан с деньгами и Энн-Роуз поняла, что скоро снова окажется на улице, в нищете и на этот раз беременная. Казалось, со смертью Хэтфилда разрушилось все. Она потеряла единственного близкого ей человека и вместе с ним свое новое будущее.
 Мартин несколько раз подолгу беседовал с ней. Именно беседовал, в ее доме, а не допрашивал в полицейском участке. Она терялась в его присутствии, не зная, что может рассказать, а что нет. Тот хорошо видел ее состояние и сумел разговорить. Энн-Роуз больше не смогла держать в себе то, что накопилось и выплеснула наружу, как когда-то давно на Хэтфилда. Она не хотела оправдаться, вызвать сочувствие, она просто избавилась от того, что было внутри.
 Мартин странно воспринял услышанное. Энн-Роуз видела, насколько он стал мрачен и зол. Он ушел и пропал на несколько дней. Энн-Роуз все это время никто не беспокоил, а она ждала, когда сможет забрать тело Майкла и со дня на день ожидала, что ее попросят съехать. Она, затаившись сидела в своей комнате, боясь выйти на улицу или встретиться с домохозяйкой. Ей казалось странным, что после того, что она рассказала Мартину, ее все еще не арестовали как соучастницу.
 Он вернулся через шесть дней. В руках он держал знакомый чемодан.
 - Энн-Роуз, часть денег пришлось отдать. – сказал он, - Остальное я хочу вернуть, они должны быть твоими. Сейчас в городе выставлено несколько домов на продажу, я могу отвезти тебя посмотреть. Думаю, ты найдешь подходящий для себя с малышом. Также я помогу с документами. Они будут настоящие, включая свидетельство о браке.
 Энн-Роуз совсем не это ожидала услышать. Она не знала, что ответить и вообще не понимала, что происходит. Человек, от которого она ждала неприятностей, предлагал ей помощь. Потом она поняла, что хочет сейчас больше всего.
 - Мартин, наверно я должна поблагодарить тебя, хотя я все еще не понимаю, что происходит, но сейчас все что я хочу это увидеть Майкла и позаботиться о его похоронах.
 - Да, я понимаю. – ответил Мартин, - Этим я тоже занимаюсь. Прости, но Хэтфилд не может быть похоронен на городских кладбищах. Только на «Олтон Сквер». Это тоже в центре недалеко от центрального кладбища. Идем я отвезу тебя.
 Энн-Роуз быстро собралась и так и не прикоснувшись к чемодану вышла с Мартином на улицу. У нее закружилась голова от яркого солнца и недоедания. Она не решилась сходить в магазин, а запасы продуктов почти закончились.
 - Что ж ты творишь, девочка? – сказал Мэнсон, увидев ее состояние. – Вас же теперь двое.
 Энн-Роуз ничего не смогла ответить, то, что происходило сейчас оказалось слишком странным и неожиданным и почти лишило ее последних сил. Она просто села в машину. Мартин первым делом отвез ее в кафе. Оказавшись там за столиком с человеком, который пытался ей помочь, как когда-то давно с Хэтфилдом, она не могла понять, что изменилось в этом мире. Почему люди стали проявлять заботу о ней. Она не могла найти на это ответа, но в ней снова появилась надежда. Большая и великая надежда на новую жизнь. Для нее и ее еще не рожденного ребенка. 
 - Почему ты делаешь это? – спросила она.
 Что мог ответить ей Мартин? Когда он выслушал ее, думал, что она несколько преувеличила свою историю, но побывав в лачуге ее родителей, которые оказались слишком пьяны, чтобы поговорить с ним. Побывав в школе, которую она так и не закончила. Побывав в городке, где Хэтфилд убил ее сутенера. Мартин понял, что услышал только малую часть о жизни Энн-Роуз. И оказалось, что во всем этом ужасном дерьме только сумасшедший убийца смог ей помочь. Он заботился о ней и зная, что долго не протянет, пытался устроить ее жизнь. Ее новую жизнь.
 - Энн-Роуз, этот сучий мир слишком паршиво обошелся с тобой. Мне горько от этого. – Сказал Мартин глядя в ее печальные ореховые глаза. – Я обещаю, что никогда не обижу тебя. Никто в этом городе не обидит тебя.
 Энн-Роуз, услышав эти слова, сразу вспомнила Майкла, который говорил тоже самое и поняла почему он так хотел, чтобы она осталась именно здесь – в Серебряных Холмах.
 - Спасибо тебе Мартин. – ответила она. – Спасибо.
 После кафе они отправились в морг. Мартин боялся, что ей станет плохо, когда она увидит Хэтфилда. После выстрела в голову, тот выглядел не лучшим образом, но Энн-Роуз справилась. Она вышла из морга в слезах и подавленная, а Мартин подумал, что даже Хэтфилда нашлось кому оплакивать. Видя состояние Энн-Роуз, он изменил планы и вместо похоронного бюро повез ее смотреть один из выставленных на продажу домов.   
 Дом ей понравился, но Энн-Роуз сказала, что он очень велик для нее. Мартин, немного подумав направился в квартал лавочников. Он остановил машину возле заброшенной лавки детских игрушек. Энн-Роуз завороженно уставилась на витрину, в которой они все еще были расставлены. Возле лавки находилась дверь ведущая на второй этаж. Мартин пошарил над наличником и, найдя ключ, открыл ее.
 Поднявшись наверх, они оказались в небольшой квартире со старой мебелью и выцветшими обоями.
 - Хозяйка умерла полгода назад. У нее не оказалось наследников, и она не оставила завещания. На днях квартира отошла городу и ее должны выставить на продажу. Она будет продаваться вместе с лавкой, но думаю я смогу договориться, чтобы лавку продали отдельно. – объяснил Мартин.
 Энн-Роуз присела на край старенького кресла, рассматривая то, что ее окружало. Мартину показалось, что эта комната вернула ей давно забытые воспоминания, причем приятные.
 - Мартин, а моих денег хватит чтобы купить ее вместе с лавкой? – спросила она.
 Мартина удивил ее вопрос и интерес к лавке, но он только обрадовался.
 - Энн-Роуз, на покупку уйдет немного больше половины того, что у тебя есть.
 - Правда! – воскликнула она. – Никогда не думала, что стану настолько богатой.
 - Завтра мы сможем оформить все бумаги, а сейчас нам надо прокатиться еще в одно место.
 Когда они спустились и Мартин, закрыв дверь, отдал ей ключ, Энн-Роуз не знала, что с ним делать, все еще не веря неожиданному счастью. Еще утром она боялась оказаться на улице и не могла выйти в магазин за продуктами, а завтра окажется владелицей прекрасной квартиры и лавки детских игрушек «Пиноккио».
 Когда Мартин привез ее в больницу, она немного насторожилась, не понимая зачем она здесь.
 - Не пугайся. - сказал он, - Я всего лишь хочу познакомить тебя с доктором, который будет наблюдать как проходит твоя беременность.
 После больницы, они заехали в магазин и купив нужные продукты вернулись в жилище Энн-Роуз. С этого дня Мартин помогал ей и просто навещал ее.
 Энн-Роуз поднялась со скамейки и покинув кладбище, направилась домой. Возле лавки она увидела знакомый автомобиль и Мартина, стоявшего возле него. Майкл младший несколько раз радостно выкрикнул его имя. Они оба успели привязаться друг к другу, и Майкл был рад его визитам. Энн-Роуз, выбравшись из машины, полезла в багажник за сложенной коляской, а Мартин вынул Майкла.
 - Привет Мартин, рада тебя видеть. – сказала она.
 - Я тоже. - ответил он, - Ты все хорошеешь с каждым днем.
 Если в этом и было преувеличение, то не сильное. За два с половиной года, проведенных в Серебряных Холмах Энн-Роуз словно расцвела. В свои тридцать пять она выглядела гораздо лучше, чем в тридцать. От вульгарной забитой шлюхи не осталось следа. Энн-Роуз старалась как могла. Она любила сына и хотела быть хорошей матерью и не только. Энн-Роуз пыталась с пользой распорядиться выпавшим ей шансом. Еще будучи беременной, она закончила когда-то брошенную школу и это оказалось ей совсем не в тягость. Она полюбила читать и училась онлайн бухгалтерии и маркетингу. Она увлеклась йогой, а по утрам делала пробежки. И что самое важное у нее появились друзья.
 Помимо Мартина, Энн-Роуз подружилась с владельцем соседней лавки – пожилым часовщиком Арнольдом Гройсманом и Агнеттой Нильсон, девушкой, которая почти с самого открытия помогала ей в магазине. Со многими соседями у не были теплые отношения, и она прекрасно чувствовала себя в этом квартале и вообще в Серебряных Холмах. О лучшем она и мечтать не могла.
 Появились у нее и поклонники. Их появление удивило и напугало Энн-Роуз. Ее скорбь по Хэтфилду утихла, но сейчас в ее жизни не было места никому кроме сына. А мысль о том, чтобы разделить с кем-то постель приводила ее в ужас. Физическая близость с кем-то не принесла бы ей удовольствия, и она радовалась одиночеству, которое досталось ей после смерти Майкла. Энн-Роуз не знала, что будет дальше и не хотела об этом думать.
 Если у кого и был шанс, то только у Мартина. Последнее время Энн-Роуз понимала, что ее чувства к нему стали гораздо большим, чем дружескими, но она никогда не посмела бы ему в этом сознаться. Она хорошо помнила кем была, и кто отец ее ребенка. Она просто была рада, когда Мартин был рядом и не хотела разрушить эту дружбу. Однажды она все-таки спросила Мартина почему тот не женат. Он ответил, что был когда-то, но не сложилось, а пробовать еще раз он не захотел.
 Уложив сына спать Энн-Роуз и Мартин пошли пообедать в ближайшее кафе.
 - Была на кладбище? – спросил Мартин.
 - Да. Мне нравиться там бывать. – ответила она.
 - Я знаю. Ты сегодня действительно очень красива. Я помню тот день, когда первый раз увидел тебя напуганную и растерянную. Я думал ты будешь совсем другой, но сильно ошибся. Кажется, это было так давно.
 - Не знаю Мартин, иногда мне тоже кажется, что давно, а иногда словно это было вчера. Знаю одно Серебряные Холмы удивительное место. Я полюбила их. Я хотела тебя спросить. Давно еще после разговора с Патриком. Здесь правда случаются странные вещи?
 Энн-Роуз вспомнила тот день, немногим больше года назад, когда встретилась с человеком убившем ее мужа. Это случилось вскоре после смерти Маргариты. Она сама захотела найти его и пришла на кладбище, где тот бывал каждый день.
 - Тяжело терять близких? – спросила Энн-Роуз, найдя его возле могилы.
 Патрик уже успел выпить и не удивился ее появлению. Он узнал Энн-Роуз, видел ее фото в местной газете после смерти Хэтфилда.
 - Ты сама знаешь. – ответил он и протянув руку с фляжкой спросил, - Хочешь?
 Энн-Роуз села рядом и взяла фляжку. Она сделала глоток и не знала, что сказать.
 - Ты наверно ненавидишь меня. Я могу это понять. Я сам ненавидел Хэтфилда. Я хотел, чтобы он умер. Прости, я не хочу тебе врать что просто защищался и все случилось само собой. Я мог не делать второй выстрел, тот, что в голову. Я сделал и не жалею об этом.
 Энн-Роуз не понимала в свое время одержимость Хэтфилда, не могла понять и сейчас. Патрик выглядел обычным парнем, не то, что Майкл и он тоже захлебнулся в собственной ненависти.
 - Но почему? – только и спросила она.
 - У тебя же есть сын?
 Энн-Роуз совершенно не понимала при чем здесь ее сын. Она только кивнула, и сама взяла из рук Патрика фляжку. Патрик поднялся со скамьи.
 - Идем со мной. – сказал он.
 Они покинули кладбище и сели в его машину. Оба молчали. Энн-Роуз смотрела на дорогу и пыталась хоть что-то понять. Вскоре они оказались по ту сторону моста, где Энн-Роуз еще не бывала. Патрик остановил машину возле Собора, и они прошли на его территорию. За Собором тоже оказалось кладбище.
 - В городе не одна могила, где я бываю. – сказал Патрик и повел ее в дальний конец кладбища.
 Он снова сел на скамейку и достал фляжку. «Ингеборге и Регина Саулите» прочла Энн-Роуз. Она знала что одна из них, женщина с которой до нее жил Хэтфилд, а вторая ее дочь, убитая им, но все еще не понимала зачем Патрик привез ее сюда.
 - Знаешь их? – спросил Патрик.
 - Да. – ответила Энн-Роуз.
 - Тогда наверно поймешь меня. Регина была моей дочерью.
 Энн-Роуз совсем не ожидала такое услышать. Мартин никогда не говорил ей об этом. То, что Майкл убил дочь Патрика отчасти оправдывало его. 
 - И все равно прости. – сказал Патрик, - Я знаю Хэтфилд не убивал мальчишку, но моя дочь лежит в могиле. Она умирала у меня на руках, и я все еще вижу ее глаза.
 - Я не держала на тебя зла. Майкл знал, чем закончит. Мне просто нужно было увидеть тебя и понять. Я сочувствую твоей утрате. – Сказала Энн-Роуз.
 - В этом городе происходят странные вещи. – сказал Патрик, - В это сложно поверить, пока сам не столкнешься с этим. Здесь есть нечто большее, не доступное для простого понимания и иногда люди оказываются втянутыми в эти события. То, что случилось было неизбежным и никто не узнает настоящих причин. Мы оба потеряли близких людей и нам теперь с этим жить.
 Они молча посидели еще немного, пока не кончилась фляжка.
 - Хочешь напиться? – спросил Патрик.
 - Хочу, – ответила Энн-Роуз, - но мне надо возвращаться к малышу.
 - Хорошо, я отвезу тебя.
 Они вернулись в машину, и Патрик отвез ее домой.
 - Почему ты спрашиваешь? – заволновался Мартин, - Ты что-то видела?
 - Нет, что ты! – воскликнула Энн-Роуз, - Просто сегодня на кладбище почему-то вспомнила, что об этом говорил Патрик.
 Она не стала говорить, что недавно в лавке видела странных посетителей. Энн-Роуз успела многое прочесть об истории города и побывать в его музеях. Поэтому один из посетителей очень напомнил ей давно умершего плотника и искусного резчика по дереву Клауса Кюрша, а второй тоже мертвого художника Бертрана Рэни и по странному совпадению первый купил деревянного Щелкунчика, а второй акварельные краски.
 - В городе действительно происходят странные вещи. – сказал Мартин. – Не знаю, насколько странные, потому что сам никогда не сталкивался с ними, но знаю, что некоторые мои знакомые мне кое-что не договаривают. И трагические события, которые случаются в городе через определенное время тоже не спроста. Те, кто знает помалкивают, и я думаю правильно делают. Нет ничего хуже сплетен. Больше меня может рассказать графиня. Я знаю она заглядывает в лавку.
 Около года назад Энн-Роуз познакомилась с графиней Шацкой, и та стала навещать ее в лавке, когда бывала в городе. Графиня была симпатична Энн-Роуз, и она радовалась ее визитам.
 Расставшись с Мартином, Энн-Роуз вернулась домой, к своим привычным занятиям. Жизнь текла своим чередом, а через несколько дней графиня пригласила ее на чай. До этого Энн-Роуз не была в ее владениях и приглашение удивило и вызвало любопытство.
 Когда она остановила машину возле поместья, невольно замерла от того, что увидела. Такое раньше она могла видеть только в кино. Познакомившись в лавке с Елизаветой Шацкой, она не сразу узнала, что та графиня, хотя обратила внимание на ее манеру держаться. Было в ней что-то присущее аристократам, но совсем без высокомерия, заносчивости и снобизма. С ней было легко общаться, но то было в лавке и только сейчас Энн-Роуз поняла степень ее богатства и влияния. Ей стало не по себе от того, что она оказалась здесь и она не знала, как себя вести.
 Большие кованные ворота, ведущие на территорию поместья были распахнуты и Энн-Роуз тихонько, словно с опаской проехала через них. Она не решилась подъехать к самым ступеням особняка и оставила машину возле фонтана. Едва она вышла, увидела спешащую к ней женщину в одежде прислуги. Та поприветствовала ее и проводила в дом. Графиня ждала ее в большой гостиной за столиком, накрытым для чаепития. Она поднялась Энн-Роуз на встречу и оказавшись рядом взяла за руку. От ее прикосновения и приветливой улыбки Энн-Роуз стало легче.
 - Простите, - сказала она, - я впервые оказалась в таком месте.
 - В России есть хорошая пословица «Не место красит человека, а человек место». Проходи присаживайся к столу.
 Энн-Роуз села в удобное старинное кресло, а графиня наполнила ее чашку ароматным чаем. Сделав глоток, Энн-Роуз осмотрелась. Все вокруг казалось ей киношным, она думала, что так уже не бывает, если только где-нибудь в музее. Графиня тактично молчала, давая время освоиться.
 - Простите, мне действительно неловко. – сказала Энн-Роуз.
 - Думаю, нам стоит почаще встречаться и перестань уже извиняться. – ответила графиня.
 - Простите. – снова сказала Энн-Роуз, и они обе рассмеялись.
 Какое-то время они пили чай и говорили о разном, по большей части об Энн-Роуз. Ее сыне, лавке, учебе. Говорили о городе и его жителях, а потом они пошли прогуляться в сад, который показался Энн-Роуз каким-то сказочным местом. Она подумала, как хорошо было бы тут Майклу младшему. Графиня словно прочла это по ее лицу.
 - Ты непременно побываешь здесь с сыном. – сказала она.
 - Спасибо. – ответила Энн-Роуз.
 Она не понимала, чем вызвала такой интерес графини и не решалась спросить об этом, но искренне верила, что за этим не скрывается ничего плохого. Они присели на плетеные кресла в беседке возле пруда. На столике оказался графин с лимонадом и вазон с фруктами.
 - Думаю тебе интересно зачем я тебя пригласила? – спросила графиня.
 - Да. – ответила Энн-Роуз.
 - Ты особенная…
 Энн-Роуз попыталась возразить, но графиня остановила ее жестом.
 - Я заметила это сразу, едва увидела тебя в лавке. Я уверена ты совсем не случайно оказалась в Серебряных Холмах. Ты, та кого я должна была встретить.
 Энн-Роуз мало что поняла из слов графини и ждала дальнейших объяснений. Графиня взяла лежащую на столе маленькую резную коробочку из красного дерева и открыла ее. Даже ярким солнечный полдень не смог скрыть свет, пульсирующий внутри нее. Энн-Роуз увидела подвеску в виде фонарика на изящной цепочке, внутри которого был маленький вытянутый камешек, от которого и исходил этот свет. Никогда прежде Энн-Роуз не видела ничего подобного.
 Графиня достала украшение и встав позади Энн-Роуз надела его ей на шею. Энн-Роуз завороженно смотрела на это чудо, которое вспыхивало чуть ярче с каждым ударом ее сердца.
 - Теперь это принадлежит тебе. – сказала графиня, - Не сразу, но ты поймешь, что это и что с ним делать. Я хранила его пятьдесят пять лет, настал твой черед. Когда налюбуешься, сними его.
 Подвеска завораживала и пугала Энн-Роуз. Даже она понимала, что эта вещица не простая, что это гораздо большее, чем украшение и ее не наденешь, так запросто выходя на улицу.
 - Я теперь должна что-то делать? Это не навредит моему сыну? – Спросила она.
 - Не тревожься. – ответила графиня, - Все годы что она была у меня, не случилось ничего плохого. В молодости моя жизнь была не сладкой. Тогда были совсем другие времена. Мой брак самое ужасное что было в моей жизни. Наша семья нуждалась, и отец заставил меня жениться на неприятном человеке. Мне было всего семнадцать, а ему сорок два. Он обладал всеми пороками, включая тщеславие, поэтому хотел получить титул, и мой отец продал меня как вещь.
 Графиня налила в два стакана лимонада и предложив один Энн-Роуз, выпила из второго. Девушка не ожидала таких откровений и понимала, что это не все. Она тоже отпила лимонада и ждала продолжения.
 - Я родилась и жила на севере Франции и тех же мест был и мой муж. После свадьбы. Это наверно самый мерзкий день в моей жизни, а ночь, когда я лишилась невинности стала одним из моих кошмаров. Наверно ты поймешь, что такое отдаваться каждую ночь человеку, который тебе неприятен и делать вид что все хорошо, чтобы не разозлить его. Так вот после свадьбы мы перебрались в предместья Парижа и прожили там до 1963го года. А потом мой муж влип какие-то серьезные неприятности и ему пришлось покинуть страну. Поместье в Серебряных Холмах досталось ему за долги и долгие годы пустовало. Он решил укрыться здесь пока все не уляжется. Единственное за что я благодарна своему мужу, за то, что я оказалась в Серебряных Холмах.
 Через два года я узнала, что мой муж настоящее чудовище. Я нашла в подземелье поместья изуродованный труп девушки. Ее замучили до смерти. Я всегда была покорной и послушной женой, не смеющей перечить мужу. Я годами терпела все его выходки, но в тот день во мне что-то изменилось. Я могла позвонить в полицию и этим решить много проблем, но ненависть, копившаяся долгие годы, одержала верх. До этого дня я не знала, что она столь велика. Я взяла одно из его охотничьих ружей и зарядила оба ствола. Я не секунды не колебалась. Я считала, что он должен умереть и умереть от моих рук. В этом я видела справедливость.
 Когда он вернулся домой и увидел меня с ружьем в руках, он все понял и только оскалился своей мерзкой улыбкой. Он не верил, что я сделаю это и предвкушал как накажет меня. Я была счастлива видеть, как изменилось его лицо, когда он получил заряд крупной дроби в грудь. А когда я подошла и наставила ствол в его мерзкую рожу то увидела в нем столько страха, что почувствовала нечто такое чего не испытывала прежде. Я несколько секунд наслаждалась тем, что вижу и только потом нажала на второй курок.
 Энн-Роуз затаив дыхание слушала графиню. Сегодня эта женщина предстала перед ней в ином свете и то, что она сделала со своим мужем вызвало у нее только восторг и уважение. Для того, что сделала графиня потребовалось немало мужества, которого всегда недоставало Энн-Роуз.
 - После этого, - продолжила графиня, - я позвонила в полицию. Я обрела свободу и готова была понести любое наказание. Девушка оказалась не первой. В подземелье нашли еще два небрежно захороненных тела. Думаю, подобное происходило и раньше и именно поэтому моему мужу пришлось покинуть окрестности Парижа. К моему удивлению меня признали невиновной и едва ли не аплодировали моему поступку. Тогда я поняла, что Серебряные Холмы особенный город и мое место здесь. Теперь ты знаешь мою историю и понимаешь, что в этом городе судят людей иначе.
 - Да, я поняла это после смерти Майкла. Я благодарна вам за доверие, но мне все еще не ясно чем я его заслужила. – сказала Энн-Роуз.
 - Девочка моя, жизнь вдоволь поиздевалась на тобой, окунув в дерьмо с головой, но ты выбралась из него без единого пятнышка.
 Энн-Роуз смотрела на графиню пытаясь понять смысл ее слов. Графиня, увидев это, сказала несколько иначе.
 - Ты многое пережила, но в тебе нет ни капли зла, корысти и лжи. Я не знаю сколько мне осталось, но не долго. В следующем году ты займешь мое место в правлении города. «Совет двенадцати», так мы его называем.
 - Но почему!? Почему я? Никто не захочет, чтобы я там была. В городе много достойных жителей и их репутация не то, что моя. Шлюха и жена убийцы. – Сказала Энн-Роуз.
 - Ты права. - ответила графиня, - В городе много достойных людей, но все они выросли на красивых ухоженных клумбах. А ты пробилась сквозь грязную затоптанную землю. Это мой выбор и для меня нет достойней тебя. А остальные члены совета уже поддержали мой выбор. Все до единого.
 Когда Энн-Роуз отправлялась к графине она представить не могла чем обернется эта встреча и все что сейчас обрушилось на нее казалось чем-то нереальным. Словно это происходило не с ней, но светящийся камешек все еще пульсировал на ее груди. Видя ее замешательство, графиня подошла к ней и обняла, согрев словно материнским теплом, которого прежде Энн-Роуз была лишена.
 - Не волнуйся. – сказала графиня, - Я подготовлю тебя и до рождества познакомлю с каждым членом совета.
 - Я думала в советах сидят важные умные богатые люди. – сказала Энн-Роуз.
 Графиня рассмеялась.
 - В советах сидят наглые пройдохи. – сказала она, - Но только не в Серебряных Холмах. Что касается богатства, когда я умру…
 - Что такое вы говорите! – воскликнула Энн-Роуз.
 - Ты думаешь я буду жить вечно? Мне восемьдесят пять. Это не мало. Мой муж был мерзавец, но денег имел много. По официальной версии я не убивала мужа, он погиб в перестрелке с полицией, поэтому после его смерти большая их часть досталась мне. Нашлись люди, которые помогли мне пристроить их куда нужно. Я богата Энн-Роуз. Неприлично богата. У меня нет наследников. После моей смерти половина моих капиталов отойдет городу. Остальное достанется близким мне людям, включая тебя. Поместье тоже будет твоим.
 - Простите, я не могу это принять. Мне нравится моя квартира над лавкой. Я не хочу жить в роскоши. – Сказала Энн-Роуз.
 - И ты еще спрашиваешь почему я выбрала тебя? Никто не заставит тебя жить в поместье, но можешь бывать здесь с сыном, когда захочешь. Ты можешь приезжать сюда уже сейчас в любое время. У меня не было дочери, и я долгое время не жалела об этом. Но не сейчас. Когда я вижу тебя, я хочу, чтобы ты была ей.
 Теперь Энн-Роуз уже не могла сдерживать себя. Слезы бурным потоком лились из ее глаз. Почему все эти люди так добры к ней? Чем она это заслужила? Провинциальная шлюха и жена сумасшедшего убийцы, не знавшая раньше ничего кроме унижений и нищеты. Что это за место такое, где может случиться подобное?
 Когда она успокоилась в объятиях графини, они вернулись в дом, где сразу поднялись на второй этаж. Елизавета открыла одну из дверей, и они оказались в просторной уютной спальне, в отличие от гостиной, обставленной современной мебелью. По левой стене находились две двери. За ближней была ванная комната, а когда графиня открыла вторую, Энн-Роуз увидела красивую детскую, из которой, как и из спальни можно было выйти на веранду через французское окно. Она поняла кому это предназначалось и с благодарностью посмотрела на графиню.
 - Я специально обустроила эти комнаты для вас. – сказала графиня.
 Энн-Роуз не находила слов и хотела обнять графиню, но тоже не решилась, не зная уместно ли это. Графиня, увидев ее замешательство, сама обняла ее и погладила по голове.
 - Помни что я тебе сказала о дочери. Ты можешь приезжать сюда в любое время и, если захочешь, вместе с Мартином.
 Энн-Роуз словно что-то кольнуло при упоминании о Мартине, и графиня заметила это. Она понимала, что стоит между ними. Страх. Нелепый выдуманный страх. У Энн-Роуз были свои причины таить возникшие чувства, у Мартина свои и графиня знала их источник.
 - Энн-Роуз, не бойся, сделай это. Откройся Мартину. Я видела вас вместе. Он уже давно влюблен в тебя. Он не сделал первого шага по единственной причине. Мартин боится, что физическая близость с мужчиной не будет тебе в радость, а причинит боль.
 - Он сам вам это сказал? – спросила Энн-Роуз.
 - Нет, конечно. – ответила графиня, - Мартин не станет трепать о своих чувствах, но поверь это так.
 Это снова заставило Энн-Роуз задуматься. Очень много свалилось на нее в один день. Фея-крестная, прекрасный принц и никаких, злых мачех и полуночных тыкв. Она почувствовала, как у нее закружилась голова и присела на край кровати. Графиня села рядом с ней. Энн-Роуз опустила глаза на светящийся в подвеске камешек и ей стало легко и спокойно. Беспробудная прежде жизнь щедро возвращала долги.
 Вернувшись домой все последующие дни она только и думала о том, что случилось в поместье графини и о Мартине. Когда тот снова приехал навестить их, ее сердце бешено забилось. Она не решалась встретится с ним взглядом и не знала, что сказать. Мартин тоже казался рассеянным и по большей части развлекал Майкла, который, как всегда, обрадовался его визиту.
 Мартин приехал вечером после дежурства и остался на ужин. После которого они посмотрели один из старых боевиков с любимым обоими Брюс Виллисом. В девять Энн-Роуз уложила Майкла младшего спать, а Мартин стал собираться домой. Энн-Роуз все еще колебалась, но, когда поняла, как сильно этого хочет, уже ничто не могло ее остановить. Она встала почти вплотную к Мартину и заглянула ему в глаза. Графиня оказалась права, она увидела это в его взгляде. Они оба поняли, что должно произойти и Энн-Роуз, нежно обняв его, прикоснулась к его губам. Мартин сразу ответил на ее поцелуй, потому что сам долго этого ждал.
 Энн-Роуз, ощутив тепло его губ, испытала странное чувство. Это был первый ее поцелуй, которого она захотела сама. Раньше все было иначе. Даже с Майклом она хотя и делала все с радостью, но только потому, что ему это было нужно. Ласки Энн-Роуз были благодарностью, а сама она получала удовольствие только от того, что Майклу было хорошо. А сейчас она стала понимать, что значит поцелуй и прикосновение мужчины, который делает это по любви.
 Они долго целовались, не решаясь перейти дальше. Энн-Роуз снова пришлось сделать первый шаг. Она разделась и почувствовала стыд и неловкость, невольно прикрывшись руками. Она хотела отдать ему тело, через которое прошли сотни мужчин и жгучий стыд захлестнул ее, заставив спрятать взгляд. Мартин увидел, что с ней твориться и злость заставила сжаться все его тело в один тугой комок. Он вспомнил тот день, когда сдержался чтобы не расколоть о стену головы ее пьяных родителей. Сдержался чтобы не отбить яйца тем парням, что насиловали ее в школе. Он сдержался и сейчас. Он понимал, что все должно остаться в прошлом. Только так они смогут быть счастливы.
 Мартин подошел к Энн-Роуз и бережно обнял ее, почувствовав, как дрожит ее тело.
 - Милая, все давно позади. Ты прекрасна, и я люблю тебя.
 Он поднял ее на руки и отнес в постель. Они долго ласкали друг друга словно знакомились телами и Энн-Роуз впервые познав столько нежности и ласки заметила, как ее тело трепетно реагирует на прикосновения и поцелуи. А потом она поняла, как сильно хочет Мартина и все действительно оказалось позади, оставив только влечение к желанному мужчине. Она села на него сверху и вздрогнула, едва коснувшись его члена. Потихоньку, осторожно, пытаясь поймать каждую каплю удовольствия, Энн-Роуз делала это словно в первый раз. Она не смогла кончить, но то, что испытала во время секса с Мартином было чем-то невероятным и Энн-Роуз понимала, что это только начало.
 Потом они долго лежали, обнявшись и не торопясь со сном, пытаясь продлить возникшую между ними близость.
 - Знаешь Мартин, - сказала Энн-Роуз. – в детстве я больше всего не любила сказку про Золушку. Я никогда не верила в нее. А теперь не знаю, что и сказать.
 Мартин провел рукой по ее волосам.
 - Ты лучше Золушки. Ты настоящая. Я боялся, что этого никогда не случиться.
 - Я тоже. Я боялась… Я… - Она так и не сказала это вслух, но знала, что Мартин понял, о чем она. – А еще мне кажется, что я ужасно глупая, но я стараюсь. Я пытаюсь учиться. Я много читаю. Я совсем перестала материться.
 Мартин не мог не рассмеяться.
 - Прости. – все еще продолжая смеяться сказал он и, повернувшись, прижался к ней, заглянув в глаза. – Ты самая чудесная девушка на свете.
 Глядя на Мартина, Энн-Роуз поняла, что для него это так и есть. Чтобы скрыть от него выступившие на глазах слезы, она уткнулась в него лицом.
 Через два дня Энн-Роуз снова пришла на кладбище. Одна. Сегодня она хотела остаться с Майклом наедине. Сидя на скамейке возле могилы, она долго рассказывала о том, что произошло в последние дни, а потом почувствовала руку на не своем плече. Было странным, но рука не оказалась холодной как у мертвеца, но в тоже время и жизни в ней не чувствовалось. Энн-Роуз не смела обернуться, чтобы не встретиться с ним взглядом и едва дышала. Она долгое время хотела хотя бы раз увидеть Майкла снова и когда это случилось она так и не нашла сил посмотреть на него.
 Через минуту он убрал руку с ее плеча и Энн-Роуз услышала шелест травы под ногами. Когда она смогла обернуться поблизости уже никого не было. Напугавшая поначалу встреча, внезапно принесла облегчение. Энн-Роуз поняла, что она свободна. Именно за этим и приходил Майкл. Он пришел чтобы отпустить ее. Она получила все, что только можно хотеть. Желание Майкла исполнилось.