Завтра ровно в пять 10

ЗАВТРА  РОВНО  В  ПЯТЬ (10)

На сегодняшнем заседании ВСА Мария И., пользуясь вновь «не адекватным», по ее мнению, поведением сенатора Журчалова, вознамерилась исполнить пожелание президента, а именно, подвести все к исключению этого «баламутчика» из состава сената с последующим увольнением его, как не оправдавшего высокое доверие, и за некомпетентность с   неадекватным поведением, вразрез планомерной работе ВСА.
И как-то надо подвести к увольнению еще одного сенатора по совету президента, что равносильно было настоятельной просьбе. 


- Большинство наших сенаторов в курсе событий... - говорила Мария И. в микрофон, заполняя своим строгим служебно-методичным голосом зал заседаний, как главврач на консилиуме по проблеме врачевания трупов, посредством создания им марсианских условий для полноценного… -  Все мы знаем, какая напряженная обстановка складывается вокруг нашего государства, и не по нашей вине.
Читайте секретные сводки для первых лиц государства в число которых, по моему,    включены и некоторые наши сенаторы.  Постоянно мы получаем достоверные данные от ГБА на происки врагов Ассеи. А цель у них одна, подорвать наши основы, расчленить государство на отдельные образования, возбудить социальную вражду, ослабить экономику и вызвать недоверие к верховной власти у народа. В последнее время активизировались так называемые иноагенты и агенты влияния экстремистской направленности. Все они получают инструкции и валютные средства из за рубежа с поддержкой в наших же либеральных СМИ,   от  вранья  которых  уже тошнит, как и от  выходок их главного кумира, отбывающего сейчас срок заключения за жульничество.


 При том, что все больше поднимает голову внутренний враг в лице предателей  от иных либеральных кругов и с этими так называемыми свободными СМИ, работающими  на подрыв наших основ, явно с заказа от своих хозяев из-за бугра. И кое кто из нашего сената старается потакать лжецам подстрекателям антигосударственной направленности. 
А мы знаем, как наш Президент бьется за сохранение целостности государства с укреплением наших позиций всюду...   и в отстаивании интересов большинства народа с неукоснительным соблюдением законности!..     И в усилении военной мощи пока, слава богу, и к счастью, у нас для этого есть еще до конца не утраченные от былых времен возможности.


Наша задача, оказывать содействие патриотическому движению в этом направлении и усилиям МИДа на прорыв информационной блокады и в поддержку всем решениям Президента...В одобрение законов под ограничение  иностранного вмешательства в наши внутренние дела и запретов на  деятельность нежелательных организаций.


Все это делается общими усилиями, ради сохранения величия Ассеи, для укрепления стабильной государственности, спокойствия  в  рядах нашего народа и политики на полную независимость от наглых притязаний известного всем мирового гегемона.



Между сенаторами пошла перебранка при отключенных микрофонах. И сенатор Журчалов,  чуть было опять не схлопотал себе оплеуху от вспыльчивого, если за Президента, сенатора Штыкова, которому всегда было что сказать о содействии  высокого Сената  устремлениям власти на развитие страны рывком, броском, захватом и импорт замещением ...  С расширением влияния в мире по принципу заявленной президентом нашей великой значимости в мире с национальными приоритетами... на оборону от наглых притязаний...  и на заботу о благосостоянии народа лично Президента.


В чем обнаруживалась развязность истинного патриота с правом бить по мурсалам не так патриотично настроенных деятелей и, без последствий.      


Можно причислить по пальцам, а также по их уже битым мордам, таких безответственных, как этот... всегда выступающих провокационно, оскорбительно не патриотично и в нарушение регламента.


Следовало призвать сенаторов к спокойствию... Все-таки когда их в зале наполовину меньше гораздо легче проводить заседания. Но сейчас собралась будто бы критическая масса и  многим хотелось утвердиться в позиции, как профессионалов  в знании законов, так и в личной преданности Родине и Президенту, что заведомо считалось выше и значимее закона и самой Конституции, пусть даже в ее самом святом значении.


- Сенатор Штыков  вы можете выступить с трибуны и сказать все, что  у вас накипело, и  прекратите устраивать свару... -   Я даю вам слово в порядке прений на мое заявление и для ответа сенатору Журчалову, сегодня особенно буйному. Пожалуйста, пять минут, - сказала в микрофон Мария И.   




Штыков поднялся к трибуне, не сразу входя в норму (чтоб была по определению «холодная голова») от распиравшего его горячего сердечного негодования.
 

- Во-первых, я должен спросить у спикера, адресуясь к комиссии по этике и взывая к совести наших слишком терпеливых, а то и вовсе равнодушных сенаторов.


До каких пор мы будем терпеть выходки этого... господина, который способен на   оскорбления, ложь и базарные склоки здесь, в нашем не простом  коллективе, где каждый сенатор  имеет честь и совесть под ответственность за каждое свое слово. И за отсутствие по уважительным причинам также они имеют все необходимые справки по деятельности, связанной с практической стороной по нашим же установкам на укрепление порядка и законности в государстве. 


Мы часто видим и вынуждаем себя смиряться с тем, как сенатор Журчалов  все больше теряет совесть и усугубляет свой и без того сомнительный моральный облик вздорными выпадами, и все это из-за безнаказанности.   
Только что мы убедились, как он клевещет на отсутствующих сейчас сенаторов, без всяких на то оснований, оскорбляет бухгалтерию недоверием и смеет унижать нашего Президента, доводя тем самым даже самых терпеливых сенаторов до крайности в реагировании...
Кто-то из нашего коллектива уже подавал жалобу президенту, но из соображений демократии и свободы слова она была отклонена, поэтому надо подать коллективную жалобу  президенту с подписями большинства...


Особенно это заметно в быту и на народе... есть на него и жалобы и протоколы за неподобающее поведение от участкового. Указанный...  подрывает авторитет сенатора, пытается заигрывать с нечистоплотными политическими кругами и бросает пятно недоверия к нашему президенту

И в связи с замечаниями уважаемого спикера о засилии иноагентов в нашей стране, разрешите поставить вопрос в комиссию по этике с подачей заявления в ГБА на предмет расследования, получает ли он какие-то средства из за рубежа, или, что вероятнее всего,   имеет доход от других каких либо источников, проплаченных врагами Ассеи и      организаций явно антипатриотической направленности.
И от одной только что разоблаченной экстремистской организации, работавшей явно на подрыв основ нашего государства с переворотом и захватом власти.
И сейчас же провести голосование опираясь на статью (... !), и решением о несоответствии      занимаемого им места... с положением на неприкосновенность и снятием ее с этого... сенатора.
Врагам нашего отечества здесь не место!


Журчалов просил слова для ответного выступления, но Мария И. отказала ему, сказав, что «ваше мнение нам давно известно и мы не хотим выслушивать постоянные необоснованные обвинения нашим уважаемым сенаторам в том, к чему они не причастны и по делам   бюджета ВСА у нас есть все необходимые документы  на траты  по текущим, и также по тратам на особые нужды».   


Сенатор стал выкрикивать с места при отключенном микрофоне:
– Я говорил... в отчетах есть секретные пункты на расходование бюджетных средств, об этом я говорил и требовал их раскрытия перед сенаторами! Также еще по пунктам есть неясности и все это надо обсудить со всей тщательностью... Это народные деньги, данные нам для работы на укрепление  и повышение роли законности в жизни народа!   И никто не имеет права скрывать под видом секретности от народа ни копейки!.. 


Но Мария И. сделала вид, что не разобрала выкрики и продолжала говорить в микрофон   свое, когда он продолжал что-то требовать, а сенаторы вокруг посмеивались и старались поддеть его еще больше. И, вообще, едва не падая со смеху, когда спор заходил на тему так и так не существующего в Ассее фашизма.


-  Но сенатор Журчалов ничего не слышит, не понимает и понять никак не хочет, что от него требуется, как от высокого должностного лица, - выговаривала Мария И. в микрофон, и хладнокровный голос ее заполнял зал заседаний почти по максимуму.   


- Вдобавок ко всему, мы только что видели, как он провоцирует уважаемого сенатора Штыкова на крайние действия, чтобы не позволить ему бросать тень на честное имя нашего президента. 


И я лишаю его слова до заключения комиссии по этике, до и после выступлений сенаторов с требованием лишить сенатора Журчалова статуса неприкосновенности со всеми   последующими мерами на его разоблачение. То есть, пора выводить сенатора Журчалова  на чистую воду, а именно, на кого он работает и чего  хочет добиться здесь путем необоснованных обвинений сразу всем  нам, включая президента.

Вот еще сенатор Шуруев хочет сказать, по поводу...


Сенатор Шуруев поднимается к трибуне и смело пытается говорить без шпаргалки, часто сбиваясь и переводя мысль на заранее подготовленные тезисы о долге служения Родине, президенту, народу и Конституции всем составом Высочайшего Сената Ассеи.


Как всегда это было в трудное время, сейчас необходима консолидация всех патриотических сил, чтобы дать отпор разрушителям... и предателям Родины! Нельзя допустить гниения с       головы, как хочет представить все названый, имея ввиду прежде себя... 
Патриотические силы Ассеи все больше испытывают давление от разнузданных борцов популистов, ангажированных прозападными кругами и их приспешниками внутри страны.         


Сенатор Журчалов являет собой яркий пример двурушника с предательством интересов Родины, ради непонятных выгод от связей с известными кругами...   


По залу пошел шум, то ли одобрения, то ли не согласия за травлю слишком ершистого сенатора из-за одного только, что он, как белая ворона, или как шавка... а караван-то идет... Кто-то должен был выступить еще для уравновешивания ситуации. Нельзя допускать траты времени на эти склоки, при том, что не обсуждены «важные законы» и не налажен ритм работы Сената «в положительной динамике за решение вопросов первоочередной важности».


У Марии И. замигал телефон рядом с микрофоном, а это значило только одно, что есть сообщение чрезвычайной важности. Она берет телефон и смотрит... Оказывается, ей прислал сообщение генеральный прокурор Ассеи, друг Гена. Очень вежливо, с просьбой не волноваться он сообщал, что сейчас прибудет сам лично в Сенат, чтобы выступить перед сенаторами по одной чрезвычайно важной теме. И, главное, нельзя сообщать об этом сенаторам. Пусть все спокойно остаются на своих местах.
Мария И. сразу набирает номер телефона по внутренней связи, а это просто одна цифра, и этих цифр было не много для вызова на связь, например, главбуха, инженера по инфраструктуре, техника электронщика (Толик по прежнему пребывает в безвестности из-за расследования дела о покушении на жизнь президента в ГБА  ) и вот  -  начальника охраны, где он, черт эдакий, пропадает.


- Я на проводе, - услышала она голос главного охранителя ВСА.

- Ты где находишься? Что!? Ты знаешь, кто к нам едет в гости? Сколько раз я тебе говорила, будь всегда начеку, где тебя носит, я тебя спрашиваю?!..


– Я нахожусь сейчас в подвале, в нашем продуктовом складе, который...


Маня старалась говорить в пол голоса, с переходом на шепот. 
- Какого хрена ты там делаешь, почему ты не на своем посту, где твой пост? Где?..


- Во-первых, проходная и все выходы из Сената блокированы. Мне только успели дать тревожный сигнал и больше я ничего не мог добиться от нашей охраны, у которой, наверное, все телефоны отобрали. Но я не мог к вам позвонить сразу, потому что вы вели          заседание. А самая потрясающая для нас новость, прошу не волноваться, весь ваш-наш склад продуктов обчистили. То есть, произошло невероятное ограбление и, главное, неизвестно, когда? Никого из наших здесь не было три дня.


- Ё...! - Мария И. заматерилась почти неслышно и еще больше разволновалась   - Ты что мелешь, пива обху...ся  что ли? Сейчас же дай  мне сводку  по месту нахождения важного гостя.. А со складом я разберусь сама, а ты пока заткнись и никому ни слова об этом!.. Ты меня понял?


Зал набитый сенаторами затих так, что и мухе не надо было летать для опробования тишины.    Хватало маниного едва доносившегося при отключенном микрофоне встревоженного голоса, все больше походившего на яростный шепот.



Наконец она включила микрофон:

- Так, прошу всех оставаться на местах. Я должна сообщить вам следующую новость: к нам едет генеральный прокурор. Наверное, чтобы прочитать лекцию об иноагентах...    


И, как только она это произнесла, первая центральная дверь слева открывается и в зал входит сам генеральный прокурор, в мундире с папкой и без сопровождающих. Он уверенно направился к трибуне как постоянный здесь оратор, хотя кто вспомнит, бы ли случай чтобы он так свободно заявлялся с целью почитать лекцию.

При этом зал оживился, зачем-то повставали многие сенаторы, приученные, надо полагать, с детства вставать, когда в аудиторию входит авторитетного вида товарищ. А один сенатор наоборот упал на месте, сраженный сердечным недугом.
Пользуясь таким сумбуром один сенатор, сидевший всегда с краю близко к следующей слева от второстепенной двери зала, снялся с места и исчез так стремительно, что, моргнув раз, можно было подумать, что это вам, наверное, показалось.

Создавалась заминка из-за занемогшего сенатора.   
– Возьмите и вынесите его, что вы там возитесь, - громогласно приказала Мария И.

В присутствии такого начальника, ё... вашу мать, вопрос  об этом  закончившемся сенаторе ничего не значил — волоком можно было его взять и дотащить до той двери, в которой загадочно исчез один, ну очень проворный сенатор.
Видя, как прокурор смутился, резковато показав ей профиль своего лица - ну, нельзя же так,- Маня сказала мягче с расстановкой и доброжелательностью:
– Аккуратно возьмите его и осторожно вынесите...ну, плохо ему стало, пусть врач там окажет ему первую помощь... Скорая вот-вот подъедет.  И сразу возвращайтесь сюда, все здесь остаются на особом контроле, так что не вздумайте...


Генеральный прокурор за трибуной, достал очки, раскрыл папку и как будто приготовился к чтению лекции. Но, видя, как в зале не утихла возня из-за выноса тела, оглянулся на Марию, чтобы услышать слова об окончательном успокоении всех.
Затем, раскрыв бумаги, извлек несколько листов и, подойдя к возвышенному «президиумному» столу протянул их ей:


- Это вам экземпляры копии пока секретных документов для ознакомления, - тихо сказал он.