Цикл рассказов зарисовок. Со мною вот что происход

                Вот и все…
   - Птичка моя, когда ты прилетишь ко мне?
   Прошло больше двух месяцев, а голос его так и звучит внутри нее. Он жил за городом в их общем доме, а она металась между ним и детьми, которые оставались в городской квартире.
    Вот и все – подумала она и не смогла заплакать. Тело, мысли, душа – все окаменело. Жизнь остановилась.
    «Только что - руки твои и глаза, только что - краткой слиянности таинство…». Это были строки из давно забытого стихотворения. Они прозвучали независимо от нее. Его больше нет. И вместе с ним ничего нет. Он просился домой из больницы и говорил дочке по телефону: «Позаботься о маме».
   Наверное, им можно позавидовать. Их дружба началась еще в школе, потом переросла в любовь. Кто-то из святых сказал: «Муж и жена, как руки и глаза. Если глаза плачут, то руки вытирают слезы». Это про них. Хотя они никогда не говорили о любви, но во всем и всегда были как одно целое.
    В День ее рождения в разгар весны, когда все расцветает, со школьной поры каждый год, он дарил ей букет сирени. В детстве они вместе лазили в чужие сады и ломали душистые ветки. В этом году в мае первый раз на ее столе не будет стоять сирень.
«Ну, отвернись, у окошка не стой, незачем - ведь ничего не изменится. Мчись, спотыкаясь о воздух пустой, мига минувшего вечная пленница…»
   Неожиданно она вспомнила. Строки, которые постоянно звучат у нее в голове, это стихи Дмитрия Голубкова. Они читали их когда-то вместе.
   Света в окнах нет. Около дома никто не встречает. Это неправильно, неправильно - ей хотелось кричать. Она приехала уже затемно. Открыла калитку. Навстречу выбежали кошки.
- Голодные – подумала она, загляделась на них и споткнулась в темноте обо что-то жесткое. Боль пронзила ногу, но от этого почему-то стало меньше сжимать грудь.
   Да, когда мужчина держит женщину за руку, ей не нужно смотреть под ноги. Эта фраза из какого-то старого фильма.
    Странно. В памяти всплывает все давно забытое. Она, как будто, живет в каком-то незнакомом мире. Мире, где его нет.
    Все эти месяцы она спала с включенным светом. Не потому что боялась темноты. Ей было страшно от звенящей пустоты, которая окружала ее.
    Вот и все – опять подумала она, глядя на его фотографию.
  «Так заповедано. Этим жива в теле, в предлиственной роще березовой. Краткая тайная радость родства…». Вот и все…
   Защемило сердце. Она еще не выпила свою чашу тоски.