Марта и Мастер, книга 2, часть 1, глава 11

За окном носилась стая летучих мышей. Собственно, это даже была не стая, а полчище, целая прорва летучих мышей, которые с пронзительными криками, как угорелые, метались над лужайкой, заполняя собою все воздушное пространство.

Квентин мужественно и как-то очень прямо стоял посреди этого бедлама, раскидывая молнии, но у Марты закралось подозрение, что силы его на исходе.

- Пойду приглашу Квентина на обед, - спокойно сказал Флоран. – Можешь нас не ждать, ты, наверное, ужасно проголодалась.

Флоран не глядя махнул рукой на книги, и все они, словно дрессированные птицы, вернулись обратно на свои места.
- Потом потренируешься еще, - и он вышел на зеленую лужайку.

Марта не спешила обедать – ей хотелось посмотреть, как Флоран будет сражаться с летучими мышами. Она встала у самого окна, чтобы лучше видеть происходящее, и не сразу поняла, что смотреть, собственно, не на что – стоило Флорану шагнуть за порог, как все мыши исчезли. «Вот это и есть высший пилотаж, - подумала Марта, - только что здесь царил полный хаос, а теперь тишь да гладь. Примерно так Майя когда-то разогнала гарпий». При воспоминании о Майе Марта почувствовала себя несколько неуютно, но, впрочем, не надолго – мысли о Майе почему-то вскоре вытеснились мыслями о любимой книжечке «Лучшие стихи и высказывания всех времен и народов»: посмотреть бы, что там сейчас написано, может, какой-нибудь дельный совет? Марта уже хотела бежать в свою комнату и заглянуть под подушку, но усилием воли сдержалась – она подумала, что Флорану бы это понравилось.

Флоран между тем мирно беседовал с Квентином, с удовольствием подставив лицо солнечным лучам; Фадей вылезал из своего корыта, с трудом переставляя непослушные ноги. Марта сообразила, что ничего интересного здесь уже не будет, и отправилась на кухню, чтобы помочь Аннабель накрыть на стол.
Лили и Эмильен уже были там – еще более счастливые, чем прежде. И опять Марта ощутила некую неловкость. Ей снова захотелось заглянуть в свою книжечку со стихами, чтобы ободриться, но Марта снова сдержалась, и вместо этого принялась раскладывать ложки и вилки. Тем она и занималась, когда в коридоре послышался голос Флорана:

- … это будет довольно большой корабль, и это довольно сложные чары, поэтому мне требуется некоторое время, чтобы соорудить его. Когда-то раньше у меня был корабль, и я довольно много путешествовал, но в последний год мне этого почему-то не хотелось, так что я продал корабль. А теперь – удивительное дело – снова хочется…

Флоран с Квентином и Фадеем появились на кухне. Вид у Квентина был довольно потрепанный, он явно еще не пришел в себя после своего приключения, что же касается Фадея, тот был и вовсе растерян.

- Корабль будет большой? – переспросила Аннабель.
- Да, - подтвердил чародей. – Я рассказывал Квентину о предстоящем путешествии, - пояснил Флоран Эмильену и Лили. – Корабль будет большой, потому что море в тех краях, в эту пору может оказаться неспокойным, и пускаться туда на легком суденышке было бы опрометчиво. Кстати, нам надо обсудить детали предстоящего предприятия, - добавил Флоран, не обращаясь ни к кому конкретно.

- А долго мы проплаваем? – спросила Аннабель.
- Это будет зависеть от успехов нашей спасательной операции.

Все притихли.
- Но давайте все же приступим к обеду, - предложил Флоран.
Все заняли свои места и принялись за еду.

- Я уже нанес маршрут на карту, - продолжал свой рассказ Флоран. – Конечно, он очень приблизительный – возможно, придется совершать скачки во времени пространстве, чтобы миновать труднопроходимые участки.

- Можно посмотреть на карту? – попросила Аннабель. – Правда, у меня с географией совсем плохо…
- Да, мы помним, - сказал Квентин, выразительно взглянув на Аннабель. – Твой учитель географии был мужчина.

Аннабель изящным жестом поправила свои великолепные волосы.
- … и все же я хотела бы посмотреть, - сказала она.
В этот момент с улицы до них донеслись звуки скрипки.

- Что это? – удивилась Лили.
- Наверно, бродячие музыканты, - предположила Аннабель.
Все замолчали и прислушались.

- Вынужден вас покинуть, - внезапно сообщил Флоран, - я опять где-то нужен. – В его голосе прозвучало сожаление.
- Даже пообедать нельзя? – пожалела его Лили.

Флоран кивнул:
- И плечо залечить не успел. Повредил утром плечо.
- Тебе помочь? – предложил Квентин.
- Ладно, некогда, потом.

Он встал из-за стола, чуть помедлил – было видно, что ему не хочется уходить – и не прощаясь, ни на кого не глядя, вылетел в окно.
- А что надо делать, когда болит плечо? – спросила Марта у Квентина.

- Смотря в чем причина, - ответил тот. – А что?
- Да так, ушибла плечо сегодня, когда доставала книгу с полки.

- Ну во-первых, тебе следует применить зелье от ушибов, - произнес Квентин знакомым наставительным тоном – к нему постепенно возвращалась былая уверенность. – Полагаю, я не ошибусь, предположив, что ты, Марта, как и все барышни, которые беспокоятся обыкновенно о синяках, желаешь сохранить свою кожу…
Марта вдруг поняла, что совсем не хочет есть.

- Спасибо, все было очень вкусно, - сказала она, поднимаясь с места.
- Ты куда? – удивился Квентин.
- Ты не посидишь с нами? – огорчилась Лили.
- У меня неотложное дело, - сказала Марта.

Первым делом она отправилась в учебную комнату и применила заклинание «воларэ», чтобы снять с верхней полки справочник «Знаменитые волшебники – от сотворения миров до наших дней». И это удалось ей, хоть и не сразу. «Вот видишь, Флоран, я тоже так могу», - мысленно произнесла Марта.

Потом она побежала в свою комнату, вытащила из-под подушки заветную книжечку и заглянула в нее. Там было написано только знакомое:

От книги странствий я не ждал обмана

и больше ничего. Марта даже полистала еще на всякий случай – может, отыщется где что-нибудь – но нет, остальные страницы оказались чисты, как и всегда. Стараясь избавиться от разочарования, Марта спрятала «Лучшие стихи и высказывания» на место под подушку и раскрыла справочник «Знаменитые волшебники».

То, что справочник весьма интересен, Марта поняла сразу, она даже удивилась, почему такая полезная книга хранится в таком неудобном месте. Здесь можно было узнать о каждом волшебнике помимо полного имени дату рождения, место жительства, основные магические способности и направления деятельности, его заслуги и достижения. Переворачивая страницы, Марта наткнулась на информацию об отшельнике Афанасии и прочла  дату его рождения и дату смерти. Марта заморгала, подумав, что дата смерти ей померещилась – но нет, все было написано черным по белому, и жить, согласно справочнику, отшельнику оставалось пять лет. «Отшельник предсказал день своей смерти», - сообразила Марта.

Далее следовало перечисление его научных трудов и сведения о вкладе, внесенном отшельником в развитее магии как науки. Помимо всего прочего сообщалось, что отшельник Афанасий наделен даром ясновидения. «Ну, это не новость, - сказала себе Марта, - но к нему в этот раз не пойду, поищу кого-нибудь незнакомого». Она стала листать справочник дальше.

Скоро она поняла, что ясновидение даже в среде волшебников встречается не часто, оказалось, что ясновидцев – буквально раз, два и обчелся. Кроме отшельника Афанасия была еще одна подходящая колдунья, но она жила в соседнем городе – Марта рассудила, что это расстояние слишком мало для того, чтобы сохранить в тайне ее большой секрет. Марта переворачивала одну страницу за другой, уже теряя надежду, как вдруг наткнулась на следующее сообщение:

Чародей Халльберг – изобретатель, ясновидец.
Место жительства – земля принцессы Элизабет.

Это сообщение поразило Марту своей краткостью. Например, отшельнику Афанасию в справочнике была отведена целая страница. Больше никаких сведений о загадочном чародее Халльберге справочник не содержал,  и Марта не без оснований заподозрила, что неспроста, но просмотрев книгу до конца, поняла, что Халльберг – ее единственная надежда. Она уставилась на две скупые строчки, перечитывая их и пытаясь припомнить, где находится земля принцессы Элизабет.

В этот момент до Марты донеслась музыка, и она замерла, обратившись в слух – мелодия была ей знакома. Играли где-то на улице, но музыкантов Марте не было видно. Она закрыла глаза, и музыка потекла через нее, становясь все громче.
Это была та самая мелодия, что сыграла когда-то тетка Флорана перед тем, как разрезать нить, соединяющую два сердца. Это была история одной любви, рассказанная скрипкой. Это были все чувства Марты, словно при помощи скрипки ее сердце обрело возможность говорить.

Марта открыла глаза, отложила справочник и пошла на звук.
Когда она вышла в сад, музыка стала слышнее. В саду под ногами стелился туман, и было прохладно. Головки ее любимых цветов выглядывали из тумана по обе стороны дорожки. Марта шагала вперед, замечая, как отчего-то замирает сердце. Она еще не видела музыкантов, скрывавшихся где-то за деревьями.

Марта вошла в свою небольшую рощицу. Здесь видимость была хуже, словно туман висел клочьями на ветках деревьев. Марта вглядывалась вперед – музыканты были где-то за рощей, уже совсем рядом.

Наконец она увидела их. Они стояли посреди поля, утопая по пояс в белом облаке – бродячие музыканты в причудливых одеждах – и самозабвенно играли, не замечая никого и ничего, и что-то было такое в их лицах – что-то важное и не имеющее названия, словно истина, которую возможно осознать, но невозможно облечь в слова. На Марту никто из них даже не взглянул. Скрипка продолжала солировать – пронзительно нежно и невыразимо прекрасно. Некоторое время Марта слушала, забыв обо всем на свете.

Постепенно она немного опомнилась и ей захотелось спросить этих людей, как они сюда попали и откуда, откуда могут они знать ее сокровенную тайну, музыку ее сердца? Но бродячие музыканты играли так отрешенно и увлеченно, что Марта все никак не могла решиться заговорить с ними. Остановившись на расстоянии, чтобы не помешать, она не осмеливалась подойти ближе. Туман между тем все сгущался, поднимался все выше, и Марта даже не поняла, как это произошло, что все потонуло в тумане – и роща, и музыканты, и сама музыка. Пораженная Марта постояла немного в тишине, ощущая кожей, что теперь кроме нее в поле никого нет. Она понимала: только что в ней произошли перемены, хотя еще и не понимала, какие; мелодия продолжала звучать внутри нее. Со временем ей удалось различить очертания рощи, и Марта медленно пошла по направлению к дому.