Мы с Танькой. История 2. Я, Танька и Вий

Все нормальные девчонки в нашем классе к пятнадцати годам уже успели влюбиться, поссориться, расстаться и снова влюбиться. Но то нормальные, а не мы с Танькой.

 Я бы не сказала, что первая любовь прошла мимо нас (детские чувства к Андрею «Воробью» не в счёт). Таньке нравился мальчик из параллельного класса, который не обращал на неё ни малейшего внимания, а я заглядывалась на одноклассника Сашку, который, в свою очередь не спускал глаз с одноклассницы Людки, которая почти по- взрослому дружила с мальчишкой из старшего класса. Как «по-взрослому»? Очень просто: ходили по улице, держась за руки и неумело целовались, сидя в последнем ряду в кинотеатре.
 
Так вот, нам с Танькой до такой дружбы было далеко, поэтому поговорив по душам и оценив свои возможности, решили первую любовь отложить на потом и сосредоточиться на посещении всех отечественных и зарубежных новинок, которые демонстрировались в ближайшем к нашим домам кинотеатре «Космос».

Каждые выходные, а иногда, если удавалось незаметно сбежать из дома, в будние дни, мы, открыв рты, любовались богатой, красивой жизнью французских, польских, итальянских аристократов. С замиранием сердца смотрели на страстные поцелуи красоток и красавцев из фильмов, на которые «дети до шестнадцати лет не допускаются».

 Мы с Танькой были отнюдь не хрупкого телосложения и смело проходили мимо бдительных контролёров, нагло вручая им билет. Нас раздражало, что в шестнадцать лет такие фильмы смотреть было можно, а в пятнадцать нет. Мы взрослели на фильмах из серии «Анжелика…», рыдали вместе с Жераром Филиппом на «Пармской обители», хохотали до слёз на фильмах с участием Адриано Челентано.

Можно сказать, что кино спасло нас от эпидемии первой любви и мы, в отличие от двух восьмиклассниц из нашей школы, которым пришлось прервать учёбу и срочно выйти замуж, благополучно сдали экзамены и перешли в девятый класс. 

В свои счастливые пятнадцать мы увлеклись ужастиками. Конечно, в то время выбор был скудным до безобразия. Нет, ну американских фильмов в этом жанре было предостаточно, но вот отечественные можно было пересчитать по пальцам и одним из них был «Вий».

Этот фильм показался нам невероятно страшным, и некоторые эпизоды мы смотрели, робко выглядывая из-за спинок кресел впереди стоящего ряда. Помню, как после просмотра этого фильма долго не могла заснуть, а когда, наконец удалось, то приснился кошмар, от которого проснулась и не сомкнула глаз до рассвета. Танька оказалась крепче меня, потому что, если верить её словам, «спала, как убитая.» Впрочем, она могла соврать, водился за ней такой грешок.

Весь следующий день мы обсуждали фильм. Особенно потрясла сцена, где панночка летала в гробу. Ещё, мы никак не могли понять, откуда в церкви, в таком намоленном и святом месте появилась нечисть. Всё это не укладывалось в наших юных головках. Закончилось это тем, что Танька предложила провести эксперимент.

На окраине города стояла большая старинная церковь. Как ей удалось пережить войны, грабежи, большевистский вандализм – одному Богу известно. Как стояла величавая красавица в то смутное время, так и сейчас стоит. В ней крестят новорождённых, венчают счастливых молодожёнов и там же провожают в последний путь.

Вот именно последний перечисленный факт будоражил горячую Танькину голову и не давал покоя её живописному воображению.
 - Представляешь, в нашей церкви так же, как в фильме отпевают покойников. Не слабо ли нам залезть туда ночью и посмотреть, так ли там страшно, как в «Вие»?
 - Нет, Танька, боюсь. Никуда я не полезу. Да ещё ночью.
  -Так я и знала! Трусиха! Мне стыдно, что ты моя подруга. Знаешь, что? Не обязательно лезть туда ночью. Можно вечером. Как только стемнеет, подкрадёмся незаметно и будем наблюдать. Как только все уйдут, и батюшка затворит дверь, мы через сторожку, приникающую к церкви незаметно прошмыгнём и всё увидим своими глазами. Мне кажется, что из сторожки должен быть вход туда.
 - А как мы прошмыгнём в сторожку? Через дверь?
  -Ещё не знаю, там сориентируемся.
 - А если нас поймают?
  -Кто? Вий?
Меня даже затрясло уже только от мысли, что этот страшный Вий существует на самом деле.
 - Нет, не он, а кто-то другой.
 - Ты чё, бредишь? Какой такой «другой»? В общем, так: либо мы идём вместе, либо я иду туда одна, только в этом случае нашей дружбе конец. Мне с трусихой и маменькиной дочкой не по пути. Выбирай!

  Что я могла сделать? Предать подругу?
  -Ладно, - вздохнула я, - ты победила. Я пойду с тобой посмотреть на покойника, но только не ночью. Ладно?
  -Договорились! Ты, главное, не бойся. Мы спрячемся в комнате, где продают свечи. Туда точно Вий не зайдёт.

Ох, как мне не нравилась Танькина затея, как я хотела, чтобы что-то помешало осуществлению нашего плана. Ведь чувствовала я, что ничего хорошего нас не ждёт, но где там!

Как только на город опустились густые сумерки, я с тяжёлым сердцем поплелась с подругой к церкви. Величественная, стояла она в кромешной тьме, и только неяркий свет освещал помещения внутри сторожки.

Мы, воровато оглядываясь, подкрались к окошку и заглянули во внутрь. Посреди сторожки стоял большой стол, на котором стояли самовар и чайные чашки. Там же стояли вазы с каким-то угощением. То ли с печеньками, то ли с конфетами. Ещё мы разглядели огромный круглый пирог на середине стола.
 - Это что вы тут делаете? – раздался громкий мужской голос за нашими спинами.
От неожиданности мы на мгновение присели, а потом, не сговариваясь дёрнули оттуда, что было мочи.

Вы думаете, что этим всё закончилось? Напрасно думаете!
Мы отбежали на безопасное расстояние, отдышались и Танька прошептала:
 - Ты заметила, что окошко приоткрыто? Оно низко расположено и достаточно большое, чтобы мы могли в него пролезть. Ну, что? Попытка не пытка. Взялись за дело, нужно довести его до конца. Пойдём?
 - Ох, Танча, может давай по домам? Не нравится мне всё это, - слабо возразила я.

Ничего не ответила подруга, а лишь легонько подтолкнула меня в спину.
Мы вернулись к сторожке, распахнули окно и по очереди влезли в просторную комнату.

Не мешкая, мы принялись искать вход в церковь, но в эту минуту раздался вой сирены и рядом со сторожкой затормозил милицейский уазик.
 
Откуда-то появившаяся женщина, размахивая руками, громко кричала:
  -Да там они, там! Воры проклятые! Ведь спугнул их сторож, а они всё равно залезли. Креста на них нет! Иваныч как заметил их, так сразу ко мне прибежал. Звони, говорит, Петровна, в милицию, а я пойду на свой пост. У главного входа осмотрюсь.

  -Вот и всё, Танча, приплыли. Теперь нас с тобой посадят в тюрьму, а моего отца выгонят с работы. Впрочем, маму тоже попрут из школы.
  -А маму за что?
 - За то, что воспитала дочку уголовницу.

Прятаться было бессмысленно, поэтому, как только милиционеры открыли дверь, мы вышли к ним с поднятыми руками.

Если бы вы видели то изумление, которое отобразилось на лицах оперативников, когда им навстречу, вместо матёрых бандитов, вышли две перепуганные насмерть девчонки.

В отделении милиции нас не стали запирать в «обезьянник.» Более того, узнав наши фамилии, мою в частности, дали чаю и позвонили моему папе.

Папа был страшен. Красный от гнева и стыда за свою непутёвую дочь, он, срываясь на крик спросил:
  -Какого рожна ты делала в сторожке? Что ты там забыла?
  -Мы с Танькой хотели посмотреть на Вия,  - заблеяла я…
  -Ах, вы с Танькой? Что, опять? Опять эта Танька? Ну, погоди, дома поговорим. Я тебе покажу, как лазить в окна в чужие дома. Марш в машину!

Не знаю, что папа сказал милиционерам, но Таньку отпустили тоже и папа усадил её в машину рядом со мной. Дело на нас заводить не стали. Папа обещал оперативникам уладить недоразумение, поговорить с батюшкой и свидетелями.

Таньку высадили перед воротами её дома и папа ей сказал, что если она не хочет в тюрьму, то пусть забудет дорогу к нашему дому.

Лупить ремнём такую дылду как я, конечно, не стали, но после нескончаемой и утомительной беседы мои родители строго - настрого запретили мне дружить с Танькой.

Как же! Так я их и послушалась! Мы не прекратили дружить, а просто ушли «в подполье» до поры, до времени.


(картинка из Интернета)