Случай на проводах

       Оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант милиции Сергей Каргин   второй раз в этом месяце находился в суточном наряде в районном отделе милиции.  Каждый без исключения офицер районного отдела милиции, кроме начальников отделений, заступал на суточное дежурство.  На неофициальной селенге это называлось заступить на дежурство «оперативным дежурным».  Дежурный по районному отделу внутренних дел с помощником   находились круглые сутки в дежурной части, а «оперативный дежурный» выезжал на все вызовы, на места происшествия. 
          Около двадцати трех часов Каргин возвратился в РОВД после очередного выезда, на очередной вызов   на семейный дебош и отдав дежурному по милиции собранный административный материал пошел в свой кабинет, чтобы хоть немного отдохнуть.
           Поднявшись по лестнице на второй этаж милиции Сергей, пройдя по темному коридору и найдя на ощупь на связке ключ от своего кабинета номер 18, открыл дверь. В темноте кабинета старший лейтенант   на ощупь нашел слева от входной двери электрический выключатель и клацнув тумблером   включил свет.   Он решил немного отдохнуть и сдвинув в кабинете стулья, положив под голову стопку бумажных папок с служебными бумагами выключив свет лег и стал пытаться уснуть.  Многие дежурившие в суточном наряде шли ночью отдыхать в помещение медицинского вытрезвителя, которое стояло отдельно от РОВД и где всегда были свободные кровати (предусмотренные для доставленных лиц в нетрезвом состоянии), но Каргин почему-то брезговал лежать на этих кроватях и   предпочитал отдыхать у себя в кабинет е на сдвинутых стульях.
              Сергей стал уже засыпать, когда в ночной тишине кабинета раздался звонок прямого телефона с дежурной частью РОВД.  Телефон стоял на краю стола возле которого на стульях спал Каргин.
- Слушаю, -подняв трубку сказал старший лейтенант милиции.
- Серега, - раздался в трубке хриплый голос дежурного по милиции майора милиции Шмалько Владимира Александровича, - давай быстренько спускайся вниз, срочно надо выезжать. Дежурного, который многие годы отработал в уголовном розыске в отделе уважительно все называли «Александрович».
     Каргин положив трубку на телефон и поднявшись со стульев, включил в кабинете свет и позвякивая связкой ключей   со скрипом открыл дверку сейфа. Взяв на верхней полке сейфа пистолет, он положил его в кобуру, которая висела на брючном ремне и взяв папку для бумаг, которая лежала на столе, клацнув выключателем, выключив электричество быстро пройдя по темному коридору   милиции, спустился по лестнице со второго этажа и зашел в дежурную часть.
     Александрович – плотный, низкого роста капитан милиции сидел за    пультом дежурной части и увидев вошедшего «оперативного» сняв очки, устало вздохнув сказал, -
-По телефону сообщили, что   по улице Пушкина 163   на «проводах в армию» драка. Звонили соседи и было сообщение со скорой помощи, что на этот адрес выехала машина по вызову о травмировании   мужчины. Так, что давай Серега, «смотайся» разберись, что там случилось, водитель уже в машине. Каргин кивнул дежурному и развернувшись пошел на выход. Толкнув входную дверь, он сбежал с высокого крыльца райотдела милиции и запрыгнул на переднее сидение милицейского УАЗа или как в народе его называли «Бобик». Это был автомобиль дежурной части, но часто его задействовали и по другим направлениям, но сегодня Каргину повезло-автомобиль был на дежурстве и на вызов он ехал с милиционером-водителем, а не с каким ни будь гражданским «дедушкой» на автомобиле, направленном на дежурство колхозом. Дежурный милиционер-водитель   сержант милиции Леня Кириенко, который дремал, положив голову на руль проснулся, как только Сергей открыл дверь.  Когда Каргин захлопнул дверь, Леня уже заводил автомобиль.
- Поехали, Пушкина 163,- сказал «оперативный» водителю - погуляли на «проводах» в армию.  Водитель сдвинул рычаг передачи, нажал газ и автомобиль резко «сорвался» с места.
Стоял месяц май, полным ходом шел призыв на срочную службу в Советскую Армию.  В  Законе СССР  "О всеобщей воинской обязанности", принятом 12 октября 1967 года было сказано, что : "Все мужчины - граждане СССР, независимо от происхождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, образования, языка, отношения к религии, рода и характера занятий, места жительства, обязаны проходить действительную военную службу в рядах Вооруженных Сил СССР".

Призыв граждан на действительную военную службу проводился ежегодно повсеместно два раза в год (в мае - июне и в ноябре - декабре) по приказу министра обороны СССР.
Провожали призывника в Советскую армию буквально всем миром.  Иногда размер гуляний можно было сравнить с свадьбой. Если это было летнее время натягивали различные палатки и шалаши, где устанавливали столы, если зимой, то гуляли в помещениях-снимали кафе, столовые или дома.  Гуляли на проводах всю ночь, а утром все гости провожали призывника к военкомату, под зданием которого зачастую продолжались «гуляния», уничтожая припасы, принесенные со стола.
Сергей Каргин, сидел в автомобиле и смотрел на темные дома, мимо которого проезжал автомобиль вспомнил как шесть лет назад   провожали в армию его.  Во дворе родительского дома, между домом и «летней кухней» был натянут шалаш от дождя.  Гости гуляли до утра, а утром все пошли прожать его в военкомат.
Проехав мимо территории   детского садика, милицейский автомобиль повернул на улицу Пушкина.  Через окно Каргин увидел, что во дворе садика, возле входной калитки стоял ночной сторож и смотрел на улицу.  Через несколько домов от садика   был и дом № 163.  Милиционеры увидели, что от дома отъезжает автомобиль «буханка» «скорой помощи». 
- Тормози, - сказал водителю Каргин и   выскочив из машины   махнул подъезжающей «скорой помощи», чтобы   узнать о потерпевших, но «скорая» не остановилась, а   включив   проблесковый маяк и звуковую сирену «пролетела» мимо. Старший лейтенант милиции снова запрыгнул в дежурный автомобиль и скомандовал водителю, -
-Разворачивай, поехали за ними.
Первая мысль, которая промелькнула в голове Каргина была о том, что водитель «скорой» проигнорировал остановку по его требованию из-за своей наглости и возникло желание   воителя наказать. Но   когда едучи за «скорой помощью» «оперативный» увидел, что машина на большой скорости не выключая спец сигналы буквально «несется» к больнице и свернула к «приёмному покою» он понял, что произошло, что-то серьезное.  Возле входа в «приемный покой» «скорую» уже ждали трое медработников-мужчин в белых халатах.  Подъезжая к зданию   милиционеры увидели, что задние дверцы медицинской машины быстро распахнули и вытащили с машины носилки на которых лежал мужчина ожидавшие медработники и Фельдшер «скорой помощи» буквально бегом понесли в больницу и   стали поднимать на третий этаж в отделении з хирургии.
Каргин   выскочив из   автомобиля побежал следом за медработниками, которые несли носилки.   Когда он поднялся в хирургию то увидел, что на полу лежат носилки, а на них бездыханное тело мужчины.  Рядом стояли молчаливые медработники, среди которых Сергей увидел знакомого хирурга, который в это время дежурил и фельдшера скорой помощи-пожилую тучную женщину, которая работала на скорой   много лет и ее знали все в городе, называя ласково «Наша Катя».   Фельдшер, увидев подходящего старшего лейтенанта милиции   грустно проговорила, -
- Не успели, умер. -
- Что с ним, - спросил Каргин.
- Проникающее ножевое ранение брюшной полости с повреждением внутренних органов, думаю задеты печень и поджелудочная железа -  ответила фельдшер Катя.
Старший лейтенант милиции Сергей Каргин   понял, что произошло убийство и, что надо   спешить.  Он попросил фельдшера написать справку о диагнозе потерпевшего и быстро положив справку в папку побежал к оставленному у приемного покоя дежурному автомобилю. Запрыгнув на сидение автомобиля Сергей скомандовал водителю, -
- Давай быстро назад, - убийство.
Автомобиль резко развернувшись у больницы   помчался на улицу Пушкина. Через пятнадцать минут автомобиль милиции, скрипнув тормозами остановился у забора дома 163 по улице Пушкина.  На этом приусадебном участке было два дома № 163 и номер 163-а. В этих домах жили семьи двух родных братьев Мельниченко – Ивана и Николая. Между домами был сделан импровизированный шалаш, в котором стояли столы и деревянные лавочки.  Каргин понял, что именно здесь и были проводы.  В армию провожал сына Иван Мельниченко, труп которого сейчас находился в морге районной больницы. Во дворе было много народа, но все молчали, тихо переговариваясь   между собой.  Несколько женщин громко рыдали, и милиционер понял, что они уже знают о том, что раненный умер.  Старший лейтенант милиции через открытую калитку   вошел на территорию приусадебного участка.  Увидев вошедшего офицера милиции, все присутствующие на мгновение замолчали и сразу же стали все пытаться рассказать, что произошло.  Из рассказов Каргин понял, что на проводы пришла группа молодежи, которую не приглашали и стали хулиганить, требовать спиртное, задираться к присутствующим провоцируя драку и скандал.  Иван и Николай Мельниченко на правах хозяев стали требовать, чтобы хулиганы удалились с праздника, но те категорически отказались и   спровоцировали драку с Мельниченками, которые хотели их вывести принудительно. В ходе драки, кто-то из хулиганов ударил Ивана Мельниченко ножом в живот.  К Каргину с глубины двора подошла пожилая женщина, это была его школьная учительница русского языка и литературы Соколенко Клавдия Вячеславовна.  Она конечно его узнала сразу.
- Сережа, - эта «компания» была вся с нашей второй школы, я их знаю.
Сергей достал с папки для бумаг блокнот и открыв его стал записывать фамилии и имена, которые   называла Клавдия Вячеславовна.  Родителей некоторых подростков Каргин знал, знал где они живут.  Убедившись, что никто из присутствующих не видел, кто именно ударил ножом потерпевшего, оперуполномоченный уголовного розыска решил, что   опросить гостей о происшествии можно и позднее, а сейчас срочно нужно задержать и доставить в РОВД   участников драки. Быстро переписав фамилии и адреса гостей, которые были на проводах в армию, старший лейтенант милиции сел в служебный автомобиль и поехал по адресам правонарушителей.
       Каргин был местным жителем, жил в этом городе с рождения и знал родителей почти всех шестерых участников драки, знал где они проживают.  Милицейский УАЗ   поехал по адресам. Только три участника драки были уже дома.  Объяснив в двух словах родителям подростков, что произошло на проводах в армию, старший лейтенант милиции препроводил подростков в служебный автомобиль.  Перепуганные и ошарашенные неожиданной новостью некоторые родители правонарушителей стали тоже собираться в милицию. 
        Оперуполномоченный уголовного розыска тогда не знал, что пройдут годы, наступит «демократия» и «гуманность» и уже будет невозможно будет в ночное время доставить в милицию правонарушителя не только   не несовершеннолетнего, но и взрослого. На смену тоталитаризма придет вседозволенность, хаос и беспорядок.
          А пока притихшие и перепуганные подростки сидя в милицейской машине и поняв, что милиции известны уже все фамилии участников драки, стали сами подсказывать где могут быть остальные   участник события.
          Шестого участника драки Андрея Соснова    Каргин с остальными участниками событий, сидя в автомобиле ждали на улице, ведущей к   его дому.   Юра Диденко, который сидел на заднем сидении УАЗ-а за спиной Каргина сказал, что   Соснов сейчас ушел провожать свою девушку и скоро возвратится домой.
- Домой к нему лучше не ехать, у него отец полковник, командир воинской части, совсем «без головы», очень злой. - сказал Диденко,- и кроме того  точно знаю, что его дома нет  и скоро он  будет возвращаться от  своей  Маринки.
          Каргин решил немного подождать Соснова и если он не появится на улице, то тогда ехать к нему домой.  Наличие папы-полковника оперуполномоченного не останавливало и не смущало.
           Примерно минут через сорок на улице показался невысокий, худощавый.  чернявый парень, который   неторопливой походкой шел в сторону дома Соснова.
- Вон Соснов идет, - сказал кто-то из сидящих на заднем сидении подростков.
Старший лейтенант милиции Каргин открыл дверку машины и подозвал к себе проходящего    мимо парня.  Шедший мимо подросток подошел к милицейскому автомобилю и увидел на заднем сидении своих друзей. Не проявляя никаких эмоций от сел к ним. Каргин захлопнул дверь машины, и «бобик» рванул в сторону районного отдела милиции.
Около шести часов утра дежурный автомобиль милиции подъехал к РОВД.  Каргин открыл заднюю дверь машины и дождавшись пока все сидящие там выйдут сопроводил их в здание РОВД, в котором кроме дежурного не было никого.
Что бы участник трагических событий не сговорились между собой, старший лейтенант милиции провел их в свой кабинет, вручил каждому по стулу и развел в разные концы коридора милиции.  Было уже около семи часов утра.  Оставшись в коридоре, милиционер следил, чтобы подростки   не разговаривали между собой. Через час стали подходить   коллеги Каргина.  Первым прибыл начальник отделения уголовного розыска капитан милиции Шапран Иван Юрьевич.  Он уже знал о ночном происшествии и одобрил действия своего дежурного опера. Особенно начальник ОУР был доволен, что правонарушители сидели в разных углах коридора, что не давало им возможности сговориться.  Каргин подробно доложил непосредственному начальнику о событиях происшедших этой ночью на проводах в армию и передал ему справку   с диагнозом   потерпевшего, которую написал фельдшер скорой помощи   и список гостей, которые были на проводах. Через час подошли коллеги Сергея и получив краткий инструктаж начальника розыска развели доставленных правонарушителей по кабинетах   и начали их опрос и выяснение деталей происшедших событий.  Сергей же, написав рапорт о выезде на место происшествия и оставив его начальнику пошел домой отдыхать после суточного дежурства.
Дорога домой была по улице Пушкина.  Сергей прошел мимо детского садика, где уже было людно, воспитатели принимали у родителей детей. За забором, возле детских беседок   стояли воспитатели групп, возле которых уже толпились дети, затеяв какие-то игры.  Пройдя немного дальше по улице Каргин увидел забор двора где были дома   № 163 и 163-а.  Увиденное неприятно покоробило молодого опера. На калитке, ведущей во двор был привязан белый платок, который указывал, что во дворе будут похороны.  В центре двора   стояли столы и лавочки, на которых этой ночью отмечали проводы на службу в армию.  Такой резкий контраст событий   неприятно покоробил даже   крепкие нервы молодого опера.
Рано утром   следующего дня Каргин был уже в своем кабинете.  Все опера были на своих местах, многие не уходили с работы со вчерашнего дня.  Работа с молодыми людьми, которые устроили драку на проводах продолжалась. Все подтверждали   свое согласие в драке, но категорически отказывались от того, что ранили ножом   мужчину.
Следственным отделением районного отдела внутренних дел было возбуждено уголовное дело по факту умышленного убийства гражданина Мельниченко Ивана Степановича. Предварительное следствие по данному делу было поручено следователю следственного отдела капитану милиции   Красновой Людмиле Николаевне.  Сорока шестилетняя блондинка Людмила Николаевна была   очень амбициозным, высокомерным человеком.  Своим поведением она показывала обиды и презрение к окружающим, в связи с тем, что ее карьера в милиции не сложилась так как она хотела. Она очень хотела быть руководителем, но не смотря на желания и временные выдвижения на вышестоящие должности, она не могла долго на них удержаться в связи со своим высокомерием и не дальновидностью.  В отделе милиции, с иронией иногда вспоминали, как будучи заместителем начальника одного из отделений отдела милиции Краснова любила с высокомерным наслаждением   повторять на публике, -
- Мы, руководство райотдела.
Не смогла она проработать   и в должности начальника паспортного стола. Будучи с треском уволенной с этой престижной должности, она перешла работать простым следователем. Непотопляемость данной особы, в милицейской среде отдела объяснялось наличие не известных покровителей у   красивой, не смотря на свой возраст, женщины.   Было ли это так, точно никто не знал.
Формально допросив доставленных в отдел милиции подростков, которые естественно ничего внятного о ночном происшествии не сообщили, следователь Краснова «наклацав» на печатной машинке отдельное поручение уголовному розыску о установлении убийцы и назначив судебно-медицинскую экспертизу формально устранилась от дела. Уголовный розыск работал с ночными фигурантами уже вторые сутки.
Убийство на проводах в армию, которое произошло в маленьком районном городке могло спровоцировать социальную напряженность. Погибший и его брат были потомственные работники   вагонного депо на железнодорожном узле. Коллектив в депо был дружный и убийством своего сотрудника они были просто шокированы.
 Понимая   сложившуюся ситуацию прокурор    района   сам несколько раз заезжал в отдел милиции, чтобы   быть в курсе   разбирательства. Все доставленные подростки были членами одного патриотического клуба, которым руководил бывший «афганец» Вадим Панчук. Он пользовался в подростков авторитетом.  С первого дня он тоже   прибыл в отдел милиции и искренне пытался помочь оперативным работникам установить, кто из его   воспитанников совершил убийство. Но все признали участие в ночной драке, а на вопрос о убийстве молчали.
У оперативников уголовного розыска   возник   план.   Поскольку   с момента доставления в РОВД молодые люди не имели возможности общаться друг с другом, было решено им дал такую возможность.  Для этой цели был выбран самый большой кабинет уголовного розыска №10. Для подстраховки, в двух разных углах кабинета были скрыто установлены диктофоны. После этого место за столом в кабинете занял начальник отделения уголовного розыска Шапран Иван Юрьевич.  В кабинетах розыска   оперативники стали рассказывать «всяческие страшилки» участникам драки в мрачных красках рисуя им перспективы дальнейшей их судьбы и коллективную ответственность за убийство.  Это делалось с единственной целью вызвать у подростков паническую необходимость обсудить с подельниками   сложившуюся в ходе начатого следствия ситуацию. После этого всех участников драки по очереди завели в кабинет где находился начальник ОУР и   усадили на стулья.  В двух углах кабинета бесшумно работали диктофоны.
Капитан милиции Шапран стал   рассказывать сидящим в кабинете молодым людям о «страшных» перспективах   их будущего нагоняя таким образом «страсти».
Примерно через двадцать минут такого разговора, дверь кабинета открылась и в нее забежал заранее предупрежденный и проинструктированный дежурный по милиции   капитан милиции Степанов, в форме, с красной повязкой дежурного на рукаве. Отдышавшись от быстрой ходьбы, он громко заговорил, -
- Иван Юрьевич, Вас срочно к телефону в дежурную часть звонят из приемной генерала, с Вами начальник УВД хочет говорить, быстрей пожалуйста.
-Шапран, имитируя нерешительность оглядел сидящих на стульях подростков   и сказал им, -
- Сидеть молча, я сейчас вернусь, -
После этого начальник уголовного розыска вышел с кабинета закрыв за собой дверь.   Спустившись на первый этаж к дежурной части, Шапран постоял минут десять и затем поднялся   на второй этаж и шумно ступая пошел к своему кабинету. Войдя в кабинет, он сел за свой стол и подняв трубку телефона внутренней связи   сказал, поднявшему трубку старшему оперуполномоченному   Стебловскому Стасу -
-Зайди срочно ко мне и захвати с собой Каргина.
После этого он, оглядев притихших подростков, которые сидели в кабинете, сказал им, -
- Идите в коридор там ожидайте.
Когда к начальнику уголовного розыска в кабинет вошли вызванные опера, Шапран достал спрятанные в кабинете диктофоны.  Каргин запер изнутри дверь кабинета и   начальник ОУР включил диктофон.  Наступил «момент истинны». Бесстрастная магнитофонная запись воспроизвела   разговоры   оставленных наедине   подозреваемых в убийстве   парней. Оперативники услышали   скандал среди молодых парней, которые набросились на Андрея Соснова и стали ему высказывать, что они видели, как он ножом ударил мужчину и не хотят вместе с ним отвечать за убийство.  Все стали убеждать Соснова   признаться в содеянном, что бы, для остальных в конце концов закончился этот «кошмар».  Соснов же  ответил своим товарищам, что признаваться он  не намерен, нож выбросил  и никто   ему ничего не докажет.
Выслушав всю запись, Шапран  при казал Каргину,-
-Давай заводи сюда всю «команду».
Отомкнув дверь кабинета, Каргин вышел в коридор  и увидел, что  все  подростки   стоят в дальнем углу коридора и что то шепотом обсуждают.
- Заходите, - кивнул опер в сторону открытой двери кабинета.
Когда все вошли в кабинет и расселись на стульях, Капитан милиции Шапран   не сказав ни слова включил на полную громкость   диктофон с записью беседы оставленных на едине   подозреваемых.  Все слушали молча, отводя в сторону взгляды. Лица присутствующих   парней выражали шок.  Они смотрели друг на друга, затем на Соснова, после этого снова отводили взгляды смотря на стену.
- Ну может будем заканчивать «валять дурака», спросил Шаправн, когда магнитофонная запись закончилась.
Андрей Соснов сидел с покрасневшим от волнения лицом и смотрел на пол себе под ноги.  Минут пять все молчали, затем Соснов  «выдохнул»,-
- Я ударил мужика ножом, отпустите ребят, я виноват.
Через тридцать минут Андрей подтвердил это при допросе в кабинете следователя Красновой. А еще через два часа, в кабинете начальника РОВД, в присутствии прокурора района   младшего советника юстиции Петренко  Ивана Григорьевича Андрей Соснов подробно  рассказал  как совершил преступление.  Прокурор района задав уточняющие вопросы санкционировал   арест подозреваемого в убийстве из хулиганских побуждений несовершеннолетнего Андрея Соснова. Подозреваемый на законных основаниях был водворен в камеру изолятора временного содержания или как в народе называли в КПЗ.  После этого, после проведения ряда следственных действий он плановым этапом должен был уехать   в следственный изолятор.
Отец и мать арестованного были не последние люди в этом районном городе.   Отец   командовал войсковой частью которая дислоцировалась в городе, а мать, заведовала гинекологическим отделением районной больницы и имела очень большие дружеские связи среди женской части населения я города.  Каргин несколько раз видел мать Соснова, которая выходила из кабинета следователя Красновой.  Один раз он увидел, что мать подозреваемого выходила из кабинета следователя с какой-то молодой девушкой и после этого в сопровождении следователя они ушли в сторону изолятора временного содержания.  Прошло четыре дня после ареста Соснова.  На утренней оперативке начальник ОУР   с большим возмущением рассказал, что после того как следователь   устроила «свидание» Соснову с его «подругой», категорически отказался от ранее данных показаний и заявил, что он никого не убивал.  Постовой милиционер по ИВС, слышал, как подруга говорила Андрею Соснову, -
- Ты, что дурак, зачем ты признался, у них нет никаких улик, откажись срочно от своих показаний.
Следователь не понятно по какой причине разрешила такое свидание и оставила их в следственном кабинете одних. Еще через два дня по городу разнеслась весть, милиция отпустила убийцу.  Между собой жители возмущаясь говорили, -
- Конечно если бы это был сын слесаря, давно бы уже сидел, а так сынок богатых родителей- откупили от тюрьмы.
Эта новость стала причиной стихийного митинга в железнодорожном депо, где работал брат погибшего и   сам погибший.  Рабочие депо не лестно высказывались   районной милиции которая выпустила несовершеннолетнего убийцу-сына богатых родителей.  Перед собравшимися вышел мастер механического цеха, старый работник Бояринцев Иван Иванович.
- Убили члена нашего коллектива, уважаемого семейного человека и мы не должны позволить, что бы убийца ушел от ответственности, не взирая ни на каких высокопоставленных родителей.  Обращаться к кому-либо в этом городе я считаю бесполезно и предлагаю составить коллективную жалобу, которую отвезти нарочным в республиканскую прокуратуру. В жалобе мы опишем как местная милиция пытается выгородить убийцу и попросим м принять меры.
Все присутствующие с одобрением зашумели.  Раздались возгласы, -
- Пускай кто-то знающий все напишет, а мы все подпишем.
На следующий день мастер Бояринцев   обошел всех работающих в цехе с напечатанной на машинке жалобой.  Все безоговорочно ее подписали. Кроме того, все сдали ему деньги, кто сколько мог   на поездку подателя жалобы в республиканскую прокуратуру.
Прошел месяц.  В городе стали забывать о происшедшем на проводах в армию происшествии.  Следователь Краснова приостановила производство по уголовному делу по факту убийства гражданина Мельниченко Ивана Степановича в связи с не установлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.  После этого уголовное дело легло «мертвым» грузом в сейфе следователя.
Запрос с прокуратуры области о направлении этого уголовного дела для проверки, которое получил начальник следственного отделения, майор милиции Самойлов Иван Николаевич, немного его взволновал.  Он своим внутренним сознанием понимал, что с приостановлением этого дела   не все в порядке, догадывался, что следователь очевидно «отмазала» возможного убийцу, но досидевшись без реагирования до получения запроса из прокуратуры области сделать ничего уже не мог. Уголовное   дело требовалось направит немедленно. В тот же день уголовное дело спецсвязью было направлено прокурору области.
Через неделю в кабинет прокурора   района младшего советника юстиции Петренко Александра Григорьевича вошел невысокий темноволосый мужчина с обильной проседью на висках. На вид ему было около пятидесяти пяти лет.  В руках он держал портфель.
- Здравствуйте, я старший следователь по особо важным делам следственного управления подполковник милиции Зуев Иван Харитонович.
При этом вошедший достал с нагрудного кармана белой шведки красную книжечку служебного удостоверения и открыв его показал прокурору.
- Прокурором области мне поручение проведение досудебного следствия по уголовному делу по факту убийства происшедшего в Вашем городе во время проводов в армию, - сказал подполковник милиции сев на стул у приставного стола.
Положив в нагрудный карман удостоверение, Зуев открыл портфель и достал из него папку с уголовным делом и несколько тоненьких картонных папок.  Из тоненькой папки он достал напечатанный бланк постановления о избрании меры пресечения «содержание под стражей».  В постановлении была напечатана фамилия Андрея Соснова.
- Мне все равно кто санкционирует арест, Вы или прокурор области, - тихо, но уверенно сказал подполковник милиции и протянул прокурору района лист постановления.
Прокурор района Петренко прочитал постановление и молча поставил свою подпись в верхнем левом углу, скрепив ее печатью прокуратуры.
Районный город обсуждал одну, но важную новость. В магазинах, на рынке знакомые делились новостью, что прибыл следователь «с верхов» и уже арестовал   убийцу, которого местная милиция выпустила.
Родственники арестованного были не приятно поражены, что следователь не шел с ними «на контакт», как они не пытались с ним наладить отношения.  В течении двух недель следователь Зуев жил в городской гостинице.  За это время он по новой допросил всех свидетелей по уголовному делу, проводил очные ставки, назначал экспертизы.  После этого подполковник милиции убыл в областной центр, а обвиняемый в убийстве Соснов плановым этапом уехал в следственный изолятор, который так же располагался   в областном центре.
Примерно дней через десять потерпевший и свидетели по делу получили повестки в суд.  Рассматривать дело должен областной суд в помещении районного суда.
В назначенный день возле одноэтажного здания районного суда остановился грузовой автомобиль для перевозки арестованных с военными номерами.  Конвой внутренних войск, который обслуживал областной суд   привез на процесс обвиняемого в убийстве Андрея Соснова.  Зал судебного заседания был забит до отказа. На суд прибыли потерпевшие, свидетели, коллеги погибшего и просто жители города, которым было интересно, восторжествует ли справедливость.
Три дня суд рассматривал уголовное дело.  В суде были допрошены   кроме подсудимого и потерпевших свидетели.  В ходе слушания дела, по ходатайству защитника подсудимого в судебное заседание был вызван и Каргин.  Старший лейтенант милиции Каргин подробно рассказал суду как он выезжал на место происшествия, как установил участников события и как их доставил в отдел милиции.
В день оглашения приговора в зале судебного заседания было как говорят «негде яблоку упасть».
Приговором областного суда Соснова Андрей Андреевич был признан виновным в совершении умышленного убийства из хулиганских побуждений и приговорен к десяти годам лишения свободы. Это был максимальный срок, который суд мог применить к несовершеннолетнему.