Сода и колбаса

     В 1970 году, когда я перешел на 5-ый курс, женское общежитие МИИТа на Огородном проезде переехало в новое здание по ул. Космонавтов, неподалёку от ВДНХ.
        В освободившемся здании сделали мужское общежитие . И вот, нас пятикурсников, которые 4 года бегали на лекции не одевая пальто,  переселили на Огородный проезд. В институт теперь надо было долго ехать на троллейбусе. И если мы и ранее не отличались прилежанием в посещении лекций, то теперь и подавно.
        Я был вообще-то не против, так как  от Огородного проезда до улицы Космонавтов  довольно быстро ходил пешком, чтобы встретиться с  Галиной. Мы облюбовали кинотеатр «Космос». Смотрели всё, что там шло, непременно посещая буфет на 2-м этаже холла.

         В общаге мы жили в прежнем составе - втроём (Я, Месье и Мен). Рядом с общежитием был продовольственный магазин, в котором покупали себе что-нибудь на ужин.  Иногда Месье, спасая нас от утреннего похмелья, ходил туда со стеклянной банкой, и ему наливали капустный рассол. Бесплатно! 

         Перед Новым  Годом в нашу комнату зашёл Ванечка и предложил подработать на мясокомбинате.   Через дорогу от общаги источал приятные ароматы пивного сусла Останкинский пивзавод. Его сосед - Останкинский мясокомбинат  купажировал их   запахами подпорченного мяса,
        Собралась бригада из 6-ти человек, и к 8 вечера пошли на мясокомбинат. Проходная встретила нас лозунгом «Решения XXIII съезда КПСС - в жизнь!».
        Выяснилось, что надо разгрузить вагон с каустической содой.   Сода была в мешках. 

        Мастер оценивающе посмотрел на нас и предложил перед работой подкрепиться. На ненадолго отлучился и принёс несколько батонов вареной колбасы. Хлеба не было, ножа тоже. Это не помешало нам, подшучивая друг над другом,  умять эти батоны, отламывая от них куски кто с помощью ключа, кто — просто пальцами.

         Бодро взялись за дело, не задумываясь - относится  ли это к решениям съезда КПСС.  Мешки с содой таскали  по двое, работали без перерывов и к 12 ночи успели выгрузить более половины вагона.
         Снова пришёл мастер, теперь уже одобрительно посмотрел на штабели выгруженных мешков и пригласил в столовую, так как было время  ночного «обеда».
        На «обед»   было одно блюдо — суп, если его можно было назвать таковым, так как его можно было бы причислить и к мясному рагу из-за  густоты , в общем это было и то, и другое. Мясо было  разнообразных видов: просто кусочки мяса, копченые косточки с мясом, кубики колбасы разных сортов и что-то  там ещё.

         Отяжелев после такого перекуса, мы сонно побрели к вагону, сомнамбулически прихватив по пути батон колбасы.  С трудом закончили выгрузку соды, получили деньги, оставили колбасу нетронутой на мешках, так как есть её  не хотелось, а брать с собой запрещалось. На другой день у всех на руках появились красные ожоговые пятна, так как работали мы без перчаток и частицы гидроксида натрия, попавшие на руки, вызвали образование язвочек, которые долго заживали, так как они чесались,  а мы их сковыривали. Почему нас не проинструктировали и не выдали хотя бы рукавицы? Хорошо хоть этот NaOH  никому из нас не попал в глаза.
         Днём отсыпались. Вечером скинулись на ужин, который инициировал утренний поход Месье за капустным рассолом с трёхлитровой банкой.

          Когда , находясь на мели, мы жарили на маргарине предварительно отваренные  дешевые макароны, то  вспоминали  тот ночной «обед» и колбасу, оставленную у вагона.
         Месье настаивал, что это была  «Русская», Ванечка —  «Любительская».  Я же не спорил, мне почему-то на память приходило, как я после той ночи вынужден был часто бегать в туалет.