Константин

РАВНОВЕСИЕ (метафизическая трилогия)

18+

часть 3


Константин

Qua sol cadit, non quiescam,
Ibi lucem tenebras osculum


Небольшой городок на побережье Атлантического океана, Португалия. Скромная автомастерская, расположенная на живописной трассе, с примостившейся к ней уютной придорожной закусочной с нетривиальным названием "Таверна".

Туристический сезон только начинается, поэтому машин, проезжающих мимо – немного. В таверне лишь пара местных стариков, пьющих утренний кофе, да фигуристая женщина лет тридцати пяти, управляющая заведением, а по совместительству исполняющая роль официантки. Клиентов пока ещё мало в это время года, дополнительный персонал обычно нанимают ближе к лету из многочисленных прибывающих жителей Восточной Европы.

Размеренную беседу стариков и неспешные хлопоты женщины прерывает грохот падающих железяк со стороны примыкающей автомастерской. Женщина с ухмылкой небрежно бросила на стойку тряпку и громко с нотками кокетства произнесла в сторону мастерской:


Что с тобою творится, мой друг?
Уж, вторую неделю, как будто, не свой!
Заболел, аль… влюбился ты вдруг?!
Только в этой глуши, ты давно уже, ха-ха, мой!


И с озорством глянув на стихших стариков, которые напрягли все осязательные и зрительные органы, в надежде узнать что-то новое для залихватской сплетни, подмигнула им и направилась в сторону шума. Да, все в городке знали, что эта красивая чертовка Луиза - любовница хозяина мастерской и закусочной Косты Каидо, который прибыл к ним в городок года три назад и поначалу вызвал переполох среди женской общины и надо сказать, - не только незамужней.

Этот мужчина лет сорока с небольшим своей брутальностью и каким-то особым пристальным взглядом чёрных глаз сводил всех женщин с ума. Все мечтали с ним пообщаться и завладеть вниманием, но удалось только этой кошке Луизе, которая теперь при живом супруге почти в открытую любовничает с этим Костой. Хотя все также знали, что муж Луизы несостоятелен как мужчина после давней катастрофы в море, когда их рыбацкая шхуна перевернулась, и ему несколько часов пришлось провести в холодной воде. Слава богу, хоть жив остался, один из десяти рыбаков. Хорошо успели до этого двух детей родить, но Луизе по-женски от этого не легче, гормоны бушевали, хоть кричи, скандалы и прочее. Разводиться даже хотели, но дети, имущество, осуждение верующих родственников и прочее затягивали узел безысходности. Но тут появился Коста и, как добрый ангел, буквально спас ещё молодую женщину от вынужденного монашества. Мужу пришлось смириться, чтобы не остаться одному на склоне лет, к тому же Коста не претендовал на его семью и не выставлял их отношения на показ, и на том спасибо. Да и Луиза, хоть и влюбилась, но старалась сохранить статус-кво. Единственное чего она боялась, что он сорвётся как перекати-поле и уедет куда-нибудь дальше, ведь он совсем ничего не рассказывал о прошлой жизни и не строил никаких планов на будущее. Кто он, есть ли семья? Всё время отшучивался только. Правильно её подруги, преодолев зависть, говорят, надо родить ему ребёнка, пока не поздно, и никуда тогда не денется, будет только крепче любить.

Луиза исчезла в недрах мастерской, старики разочарованно принялись потягивать свой кофе и размеренно о чём-то судачить. В небольшой, но весьма опрятной и удобной мастерской на два автомобиля на подъёмнике висел старенький, но бодрый на вид чёрный "Альфа ромео спайдер", хозяйский авто, на котором он собственно и прибыл в их городишко. Сам хозяин, тихо ругаясь, пытался открутить "прикипевший" болт где-то на подвеске. Рядом на бетонном полу валялся большой молоток и пара каких-то рычагов, видимо их Коста и швырнул оземь, что и стало причиной шума. Когда что-то не получалось, он становился несколько импульсивным, что немного Луизу забавляло.

Луиза, с игривыми нотками в голосе:

Милый, что тревожит тебя, не напрасно ли?
Так крушить скоро станешь не только железки
Может, стоит утешить тебя и расслабиться
Уж неделю не смотришь, я тоскую по-женски…
 

Коста, даже не взглянув на Луизу, громко прошептал:

Что за странность меня посещает уж месяц?
Беспокойство и токи по нервным каналам
Словно дьявол в душе сомненья повесил
И тревожное жало всё жалит и жалит

Всё не так, всё как будто не так, даже солнце
Это майское солнце не греет, а мает!
Как взгляну, вижу чёрные пятнышки в кольцах
Что-то в этом не так и серьёзно пугает!

Не лежит и душа к любимому делу
Звук рычащего зверя не ласкает, как прежде
Закрываю капот, мощь авто не "согрела"
Не угнала тревоги, не вернула надежду,
Чтоб, как прежде… как всегда было прежде…

Луиза, чуть посерьёзнев:

Коста, ты меня начинаешь пугать!
Сам с собой уже что-то бормочешь
Хорошо же всё, дорогой, и не надо искать
Тревожных причин  и дурного прочего.


Заметив, что Коста не обращает никакого внимания на неё и на окружающую действительность, весь погрузившись в себя, она импульсивно бросилась к нему и, обняв за талию, прижалась к могучей спине. Зашептала порывисто:


Мой любимый, так боюсь, что это начало
Беспокойства, что гонит тебя вдаль и вдаль
Я ведь только с тобою узнала,
Что такое любовь, неужели оставишь мне только печаль?

Не смогу ведь, рехнусь без тебя, лучше просто убей!
Всё равно, если бросишь, не жизнь, а тоска
Не смогу быть счастливой, даже ради детей
Дьявол ты, строишь замки надежд из песка...

И уткнувшись своим красивым лицом в плечо Косты, тихо и безнадёжно заплакала. Тот, почувствовав тёплую влагу её слёз, пропитавшую рубашку, очнулся и на секунду отстранившись, повернулся - ласково обнял её и стал нежно целовать в заплаканные глаза.


Коста:

Ах, ты дурочка знойно-морская!
Никуда дальше путь мой не вьётся
Мне с тобой хорошо, и не надо мнимого рая
Ты мне здесь подарила вечные звёзды!
Яркие звёзды, как там! Только в сердце сверкают

Только что-то внутри меня гложет и гложет,
Вот уже две недели стреляет по венам
Может вправду ласка твоя поможет?
Ты готова со мной прямо здесь...хе-хе, на измену?

И уже лукаво улыбаясь, схватил Луизу за талию, подбросил себе на плечо и как древние воины, неся добытую в походе женщину, уверенно зашагал в сторону своих покоев, расположенных впритык: дверь в дверь к тыльной части мастерской. Луиза наигранно испугавшись, но уже явно довольно застучала своими кулачками по его спине и громко зашипела: "Ты, что, там старики сидят, что-то заподозрят!". Тот лишь отмахнулся: "Молчи женщина, накажу…". Луиза притихла, но счастливо заулыбалась, смирившись со своей участью.


...


После случившегося вчера, он пребывал в странном для него состоянии безысходности и апатии. Впервые с того самого момента, когда произошёл "Большой раскол", он чувствовал, что ничего не может изменить или скорректировать и ситуация по большому счёту мало от него зависит. Да, когда-то он был одним из самых могучих существ на просторах этого мира, но прекрасно помнил, как во время тех событий ощутил себя беспомощным бесполезником. Сейчас возникло похожее ощущение. Всё, чего он смог добиться и выстроить за прошедшее время, со вчерашнего дня не имело значения. Теперь речь могла идти уже не о его ощущениях, а по большому счёту о судьбе мироздания вообще.

То, чего он ждал сегодня, произошло ближе к вечеру. Он отчётливо ощутил присутствие мощной энергетической субстанции, когда возился в недрах своего старенького любимца "альфа-ромео", в тщетной надежде успокоиться.

Коста, не выдержав:

Уже понял, что тень эта – вовсе не тень
Очертания вижу давно подзабытые!
Я так долго бежал от всего через времени тлен,
Что не сразу и вспомню, кто ты, тьмою укрытый?


Произнеся это ровным тихим голосом, Коста продолжил размеренно копаться в двигателе автомобиля, словно не замечая сгустившегося в воздухе напряжения. Мощные лампы под потолком мастерской неистово замигали и вдруг резко притухли, источая лишь слабый мерцающий желтоватый свет. В помещении воцарился сумрак, только фонарик, закреплённый на лбу Косты устремлял свой яркий негаснущий поток в чрево "железного коня".

Спустя некоторое время в дальнем углу помещения раздался щелчок, и следом вспыхнуло небольшое пламя от зажигалки, осветив лицо господина средних лет. Да-да, он выглядел именно как господин, а не как простой обыватель, его породистое гладко выбритое лицо и старомодная шляпа на голове, вкупе с манерой прикуривания выдавали в нём настоящего джентльмена и аристократа.

Неспешно затянувшись, он с наслаждением закрыл глаза и эффектно движением руки закрыл крышку металлической зажигалки, погасив его колеблющееся пламя. Ещё раз глубоко затянувшись так, что стало слышно весёлое шкворчание сигареты, он, выдыхая внушительные клубы дыма, сделал шаг в тускло освещённое пространство мастерской. Одет он, впрочем, был скорее как герой классического американского детектива середины двадцатого века: серая фетровая шляпа, немного сдвинутая на лоб, тёмно-серый двубортный костюм, светлая рубашка и чёрные туфли из матовой кожи дополняли гардероб. Левая рука в брючном кармане, правой он небрежно держал у груди наполовину сгоревшую сигарету без фильтра. Заговорил хрипловатым баритоном:


Не по нраву мне все эти яркие лампы,
Так и сверлят и рвут оболочки стареющих глаз,
Ощущаешь себя мерзким клоуном в центре арены под рампой,
Мне гораздо милей стиль нуар, вот… как сейчас…

Прервался, сделал затяжку и вместе с выдыхаемым дымом, медленно продолжил:

В полумраке ведь отдыхает сознание
От бегущих по кругу проблем и забот
Время в нём не властитель и некая тайна,
Неподвластная нам, в его тенях живёт

Да уж…

Незнакомец смял в ладони остатки сигареты и небрежно стряхнул на пол. Замолчал и, заложив уже обе руки в карманы брюк, стал слегка покачиваться на ногах с каблуков на носки туфель и обратно. Его взгляд из-под шляпы пристально сверлил Косту. Тот наконец оторвался от мотора, не спеша вытер руки тряпкой и взглянул на незнакомца, направив пучок света налобного фонарика прямо ему в лицо. Незнакомец с явным неудовольствием сморщился, но взгляда не отвёл. Коста аккуратно снял фонарик, выключил его и тихо заговорил:


Люцифер!
Всё же ты… Я так долго пытался забыть обо всём
Мне порой это даже весьма удавалось,
Но я ждал дня пришествия, гадал только,
кто будет в нём?
Но уверен был, - ты… "свет несущий", войдёшь словно сон,
Словно сон, из далёких забытых времён!
На призыв мой откликнешься первым,
Ты всегда был на кончике нерва…

Люцифер, широко ухмыльнулся и с чуть тоскливыми интонациями в голосе ответил:

Да, ты прав, словно сон, словно жуткий забытый сон!
Так бывает. Встречаешься с прошлым: оно оживает
И танцует с тенями, и лыбится с разных сторон,
Стрекануть бы, как бес под рождественский звон!

Хе-хе, так смешно, князь теней, главный бес рассуждает
О надуманном страхе теней и страшилках чертей.
Так бывает, мой брат. Так бывает…
Здравствуй брат Константин, столько дней и ночей…

Константин, всё также тихо:

Да, я ждал, что придёшь, со-вчера не особо скрываюсь
Нынче сгусток висит над планетой людей очень плотно -
Кто-то сильный идёт, очень сильный, немного пугаюс,
Что такое и кто эта сила?... Будто равная Богу, если угодно...

Люцифер, скривившись как от зубной боли:

Ой, не жми на больное, ваш старик так исчез, - не найти!
Даже мне - лишь с архангельской ратью спорить и грызться
Те, бедняги, всё души людские стремятся спасти
От моих цепких лап, но… уже  проще всем договориться

Что  и делаем впрочем, всем удобно в общем дерьме вариться.


Константин, ухмыльнулся и не торопясь снова стал вытирать руки промасленной тряпкой, то ли забыв от волнения, что уже это делал, то ли намеренно продолжил это делать, чтобы сосредоточиться в мыслях:


Как же, как же… Я бежал от всего, чтобы болью не стать
Ни твоей, ни Архангела М., да сомнения чтобы не сеять
Наш отец изначально не стал этот ребус решать
Не его это дело, в кого разным тварям поверить

Пусть и дико тебе это кажется слышать из уст одного
Из первейших небесных созданий и брата первейших
Хоть меня проклинал, когда падал на дно,
Что примкнул в час разлада к клану сильнейших

Потому и ушёл я с небес в эти рощи глупейших
Не хотел упиваться победой над братом старейшим


Константин прервался на минуту, неожиданно резко швырнул тряпку на пол и нервно зашагал туда-сюда по периметру мастерской. Люцифер молча наблюдал с ироничной улыбкой на устах и очередной дымящейся сигаретой в полусогнутой правой руке.

Константин, слегка возбуждённо продолжил:

Да и хватит уже ворошить, всё прошло!
Время вспять даже Дьяволу, хм-хм, обратить не удастся
По-другому с другими теперь суждено
Обращаться

Я не просто открылся в последнее время,
Чтобы кто-то из высших меня навестил,
И не важно какого цвета, рода и племени!
Кое-что тут случилось… видит бог, не просил!

Да, уж, богову-богово, где же ныне он, где?


Он остановился и посмотрел с неким вызовом Люциферу в глаза:

Может, знает об этом сам Сатана?
Ты же должен всё знать, так ли то, Люцифер?
Иль молва тебя славит излишне сполна,
А реклама бежит впереди твоих дел?

Тот в ответ лишь скривился в саркастической ухмылке:

Слушай, ты то уж, может, не будешь?
Норовить как то гаденько меня уколоть
Слишком много мне "шьют" всяких ужасов
Иногда сам от бреда вокруг хочу расколоть
Этот, хе-хе, лживый напёрсточный мир

Люцифер, следуя, по всей видимости, давно сложившейся в процессе курения привычке, смял остаток сигареты в ладони и стряхнул труху на пол. Затем заложил руки за спину и вплотную приблизился к собеседнику. Продолжил вкрадчивым тихим голосом:


Ну, да ладно, мой брат, не будем о всяческом всуе.
Ты же явно не вдруг, не спроста ведь открылся для встречи?
Столько вех уж минуло, а тут раз – брата чую
Словно всё, как обычно, будто время не лечит
Ты такой же стоишь и о чём-то толкуешь
Для чего же я тут? Объясни Сатане, он не так всемогущ
Как возможно подумать и мысли твои не читает...


Константин, немного успокоившись, облокотился о корпус автомобиля, скрестил ноги, сложил руки на груди и задумчиво вновь заговорил:


Да, как сказал уже ранее, кое-что меня взволновало
Как ты можешь понять, совсем не чуть-чуть!
Как то вечером, солнце уже сдавало -
Появился Чужой, в своей сути - другая суть
Абсолютно другая, та, которой не ждало
Даже солнце не ждало!
Потому замерло над водой, погасло за тенью Чужого…

Константин, сделал паузу, кадык заходил вверх-вниз, но быстро собрался и продолжил:

Я такого и вправду не видел,… вообще никогда!
Даже в те времена, когда спину мне крылья венчали
Это даже скорее не видимость, а в области кварков игра,
И по клеткам частицы чего-то иного скакали,
А внутри колокольчиком струны души зазвучали
Ощущения воли исчезло и мысли пропали,… беда
Постучалась в сознание тем вечером,… м-да!

А затем:
Полилось что-то в венах и скрутило сознание
Тело это людское упало, как сноп!
И моя подзабытая суть небесного звания
Слово рыба на крюк, да из глаз, как потоп
Понеслась, как потоп!
Прямо в центр чего–то лучистого круглого
То ли шар, то ли бак, а то ли яйцо!
Там лежал я не в силах, будто сбитый и спутанный
Словно вечность минула, пока что-то пришло,
Или кто-то…
Только тело людское…- Её…


Константин замолчал, закрыл глаза и на какое-то время замер, не двигаясь и не реагируя на окружающую действительность. Люцифер же продолжал саркастически улыбаться и курить, заполнив клубами дыма, казалось, всё помещение. Вдруг со стороны бокового входа раздался глухой короткий кашель и сквозь сизую табачную облачность в освещённом пространстве показался силуэт высокого мужчины по виду - чуть за пятьдесят. Его голова была будто снежная шапка Саянских гольцов, а лицо выглядело высеченным из куска скалы, рубленные черты отражали возможную крутость нрава или богатый суровыми событиями жизненный опыт.

Казалось, его появлению присутствующие не удивились. Люцифер лишь учтиво прикоснулся кончиками левой руки к шляпе, приветствуя его появление, а Константин даже не открыл глаза, как будто не замечая. Впрочем, почти сразу он заговорил, и стало понятно, что он всё видит и слышит, независимо от состояния видимой прострации:


Вот и ты, Михаил, хоть не сразу пришёл,
Но рассказ мой ещё далеко не окончен…

На какое-то время снова повисла небольшая пауза. Седовласый мужчина хриплым голосом нарушил тишину:

Тоже рад тебя видеть,… Архангел и брат!
Я всё слышал, я здесь уж давно, был в тени
Люцифер вышел раньше, сильней, хм, видно рад
Я не стал прерывать, гм-гм, "Князя тьмы"
Он же "ваше величество", а кто, хе-хе, мы?

Только вижу и вправду взволнован ты, брат
Коли вдруг объявился спустя столько времени
Ты тогда бросил всё… ранил больше в стократ,
Чем ты можешь представить, ощущение - хуже измены
Так тогда думал я,… но потом - я простил тебя брат
Лишь мотивы твои,… впрочем - хватит той темы!

Говори, что сейчас, почему и его и меня ты призвал?


Константин кивнул головой и продолжил рассказ, подробно пересказав, что с ним произошло. Люцифер всё это время непрерывно курил, периодически чуть устало ухмыляясь. Только блеск его глаз моментами выдавал возбуждение и интерес к содержанию рассказываемого. Михаил слушал с непроницаемым выражением лица, сунув ладони в карманы своего длинного плаща. Лишь под конец рассказа он стал немного покачиваться слегка вперёд-назад.

Наконец Константин окончил и окинул взглядом присутствующих. Те молчали. Михаил с Люцифером переглянулись, словно оценивая реакцию друг друга на услышанное. Михаил снова глухо закашлял и достал из кармана сигарету без фильтра и коробок спичек. Прикурил, выпустил густую струю дыма, опять закашлялся и с усилием "заскрипел", не дождавшись реакции Люцифера:
 
Доконает меня эта гадость людская!
Это ты, Сатана, научил божьих тварей дымить
Не иначе…
Нет различий теперь между адом и раем,
Курят все, как на Землю, то сразу – "смолить"

Ладно, лирики хватит...

То, что ты рассказал Константин, - как то мутно:
Отдаёт бредом старого схимника в водах деменции,
Может быть, может быть… Только путными
Представляются эти сентенции… 
Всё же так… всё же так…

Люцифер отреагировал коротким замечанием с некоей вялостью в тембре и манере:

Да, ты прав, Михаил, это кажется бреднями,
Дефицитом внимания пубертатного юноши,
Только вряд ли наш брат окормляет нас сплетнями
Тыщи лет убегал, а тут раз - призывает к обедне!
Словно в древних часах вдруг забила кукушка,
И орёт среди ночи безумною пушкой
Вот такое сомнение…


Реакция Люцифера и Михаила, казалось, отдавала определённым разочарованием: будто они ждали от этой нежданной встречи чего-то другого, а тут её фабула даже не позволяла рефлексировать по прошлому. Хотя, несомненно, их обоих появление Константина глубоко взволновало, если так уместно выразиться, - ведь им было, судя по репликам, что делить и что вспоминать. Но оказалось, что призвал он их совершенно по другому, пока до конца не понятному и пугающему даже таких существ поводу. Оттого так невнятно проявилась их реакция. Скорее, они были ошарашены и не знали, что думать и говорить, поэтому попытались скрыться за маской разочарования и отстранённости.

Константин молчал, давая время подумать и собраться с мыслями своим визитёрам. Он прекрасно знал обоих ещё в тот период, когда они были вместе - плечом к плечу, и осознавал их возможности и глубину мышления, оттого и не спешил с выводами на их первую реакцию. Ведь, если то, что он рассказал не является выдумкой и бредом его воспалённого сознания, то ситуация может сложиться катастрофически для всех сторон, так или иначе участвующих в управлении этим миром. Причём, если воцарится новая энергетическая формация, то не пощадит никого, человеческая платформа и среда обитания слишком комфортна, чтобы делиться ей с кем бы то ни было, особенно не с руки оставлять "старые кадры".

Впрочем, Люцифер всегда отличался повышенной энергичностью и скоростью мышления, несмотря на внешнюю расслабленность и праздность. Поэтому он буквально следом, сбросив с себя оцепенение, деловито продолжил:

Но… Признаюсь вам честно, без ложных посылов,
Если это реальность, то нам, господа, – один путь:
Либо вместе в распыл, либо вместе, но общею силой
Помешать нашей "милой полянке" принять эту суть.
А, она ведь такая,
"полянка" людская -
Хоть и овцы, но даже не дрогнут,
когда их пастухов кто-то грохнет!
И поставит взамен, и напишет им новые книги,
Новой верой и страхом накормит,
А от нас не останется даже маленькой фиги

Так, что нам, господа, надо всё утрясти и как можно скорей.
Вместе видимо действовать, ведь угроза для всех и всерьёз!
Этот мир наш сегодня, но он знаете - "дама червей" -
Улыбнётся и ручкой махнёт, не оставит и слёз
Кавалеру другому отдастся, тому - кто богаче, сильней.

Про извечную тяжбу нам надо забыть, хоть на время,
не делиться на ангелов и чертей.


Михаил, сморщившись, то ли от слишком глубокой затяжки, то ли от сказанного давним оппонентом, хрипло прервал его спич:


Погоди, не гони Люцифер, а то "кони" твои, словно тыща чертей,
Норовят утащить и разбить по порогам неведомой чащи.
Есть разумная твердь в твоих помыслах, но не льёшь ли елей?
Свой лукавый елей, ты же мастер интриги пропащей.


Константин, резко вмешался, не дав разгореться спору и всполохам давней вражды:


Хватит, братья, простите, что так называю!
Я не вру, не привиделось мне, ничего не скрываю,
Рассказал, всё, как есть, а иначе зачем вдруг пристало вас звать?
Столько жил, не вдаваясь в интриги, норовил избегать,
Что небесного света, что света огня преисподней!
Мне жилось превосходно в тени, среди "богоподобных",
А тут новая суть претендует на бога, на дьявола, да на… всё!
Значит, вас здесь не видится всуе, вас нет больше в планах её,
А меня лишь вколоть, как иглу в этот мир замышляет "Оно",
Чтобы впрыснуть своё и ещё раз своё, суть свою – существо!
Я, как вход, как калитка для нового Разума мира,
чёрный вход!
А затем моя участь, всё тот же  - расход!
Даже если по форме останусь, как будто такой же
Только это буду не я, а лишь внешняя "рожа да кожа"


На какое-то время в помещении воцарилась неловкое тягостное молчание. Сизые клубы дыма от выкуренных сигарет плотным туманом придавили пространство и практически укрыли собеседников друг от друга. Константин, громко закашлявшись и размашистым движением руки  отогнав дым от себя, постарался подытожить разговор или подвести к логическому завершению:


Значит так: я позвал вас, а значит вы – гости!
Значит, если желаю закончить, то – вам уходить.
Хватит, думаю, мыть да нажёвывать кости,
Время есть всё обдумать и что-то решить.

Так что жду вас к обедне третьего дня:
Здесь же, а может и где-то в пространстве.

Я считаю, что нужно очнуться от милого сна,
В коем вы прибываете, считая, что царствуете.

Всё на этом, прошу удалиться, устал как то я…


Люцифер ответили кивком головы и, приложившись пальцами к полям шляпы, растворился в дыму. Михаил немного осуждающе посмотрел на Константина и, хмыкнув, также исчез.

...


Да, события вчерашнего вечера после визита братьев и рассказанного им, вновь и вновь накатывали и заставляли переживать его это снова. Всё случилось, как обычно, нежданно-негаданно, хотя и в последний месяц тревога и чувство опасности не покидали его сознание. Но, он связывал это скорее со спорадическим беспокойством, которое обычно начинало терзать каждый раз, когда он задерживался надолго и пытался обжиться на одном месте. Только в этот раз он вовсе не хотел никуда бежать и пытаться найти своё очередное место. Здесь в этом забытом богом городишке, казалось, нашлось то место, где он мог бы почувствовать себя счастливым, не беспокоясь о своём метафизическом прошлом. Ну, по крайней мере, в ближайшие несколько десятков лет. Но… что случилось, то случилось:


"Ах, какая чудесная нынче весна!
Посмотри же Луиза на эти масштабные виды!
Как красиво уходит под вечер вода
А, Луна уж смеётся, сегодня – полна.
Значит, будет прилив очень рьяным и …будет морская еда
Хе-хе-хе, свежачок прям почти у стола,
Не придётся бродить вдалеке по заливу,… м-да…"

Коста, стоя на крыльце таверны, ещё долго смотрел на запад, в океан, куда стремительно падало огромное красное солнце, оставляя небо во власть полнеющей на глазах луны. Затем немного обеспокоенно, словно с усилием оторвавшись от гипнотического действия, обернулся и громко позвал:


Луиза! Ну, ты куда пропала, я тут распинаюсь про красоту твоих краёв весенними вечерами, а ты не реагируешь совершенно?


Луиза не ответила, Коста озабоченно посмотрел на внезапно замерший и побледневший диск солнца, наполовину опустившийся в океан. Хмыкнул и направился внутрь таверны. Внутри было необычно тихо и пусто, даже ежевечерние пять-шесть стариков куда-то исчезли, видимо ушли пока он созерцал вечерние океанские виды. Луиза сидела к нему спиной за дальним от входа столиком. Просто сидела, не двигаясь, как истукан. Внутри всё сжалось, накатила волна непонятного ужаса.

Коста ринулся было к ней, но перед глазами лопнуло пространство, и он рухнул, как скошенный сноп в центр искрящейся воронки, вены наполнились огнём, его засасывало внутрь воронки, тело рвало от боли, пока не потерял сознание. 

Просыпайся мой друг, просыпайся
Выходи из тумана ко мне.
Расскажи, как душою ты маялся,
Как горела она в огне!

Эти годы, столетия, да что уж там – вечность,
Ты метался мой друг в ожидании,
Что изменится что-то за пределами млечности,
И расширятся вдаль горизонты сознания.

Просыпайся, мой друг, я пришла на свидание!
С тобой, с самым, самым… тобой,
Чтоб прогнал свою боль,
И вернулось к свершениям желание


Приятный женский голос с сексуальной хрипотцой в тембре, прямо как у его Луизы, окутывал мягкой шалью, нежа и лаская слух. Он улыбнулся, радуясь, что ужас остался там, далеко в недрах сознания, в глубинах сна. "Пора завязывать с этими экспериментами, марихуана плюс портвейн, это конечно что-то…", подумал Коста и открыл глаза. "Что за нафиг! Неужели - сон во сне, матрёшкин эффект, по названию этой чёртовой русской куклы?!"

Вокруг него царило вибрирующее мягким чуть искрящимся белым светом полотно: складывалось впечатление, что он находится в огромном пустом яйце. Он попытался подняться, но тело отказывалось подчиняться, оно ему не принадлежало в данный момент, а лишь клеткой удерживало его энергетическую суть внутри. "Полная беспомощность, лишь хлопай глазами и ожидай участи, что может быть хуже? Сколько это может продлиться? Да, что происходит?", только подумал он, как в пространстве материализовалась фигура женщины, которая по мере обретения образом чёткости становилась всё более похожа на… Луизу.

Она сидела на изящном металлического цвета крутящемся стуле, закинув ногу на ногу, попивая какой-то напиток из большой оранжевой кружки и покачивая туфлей лодочкой на длинном каблуке на кончике пальцев ноги. Её тёмные кучерявые волосы были распущены по плечам и спине. Она была необыкновенно красива, её кожа светилась каким-то приятным свечением, в тоже время от неё исходила бешеная сексуальная энергия. Её хотелось прямо здесь и сейчас. Да, это была Луиза, только лет на пятнадцать моложе и с гораздо более сильной харизмой. Его обоняние уловило лёгкий запах кофейного аромата, видимо именно кофе она с явным удовольствием прихлёбывала, покачивая изящной ножкой. Заметив, что он смотрит на неё, Луиза, если это была она, улыбнулась краешками своих сочных губ, сделала ещё глоточек, посмаковала и ласково начала ворковать. Её голос завораживал, превращал сознание в сладкий кисель:


Ах, как чудесен сей терпкий напиток!
Как бодрит, обостряет сознание
Не жалею ничуть о внезапном прибытии
В этот мир, хоть побалую осязание

Да, позвольте представиться, мастер!
Моё имя вам, впрочем, ничего и не скажет
Так как нет его вовсе, для кого-то я - счастье
Для кого-то я горе, только вот беда, тот не расскажет

Я не я, и не ты, и не мы, да не вы однозначно
Не оно, не она и не он,
Не единство, не множество, не многозначное
Совершено другой, как у вас говорят, камертон

Для привычного образа, войду в ваши меры
И привычным шаблоном надеюсь казаться
Чтобы верил, хм-хм, вам ведь надобно верить
А в отсутствии веры начинаете метаться

Мне сейчас не к чему это, я подробно вас изучила
Что людей, что таких мощных духов, как ты.
Бог ваш стройно смотрю всё устроил, хотя и вполсилы
Обустроился знатно, а теперь в созерцании где-то остыл

Даже я не могу понять, где его откровение?
почему так легко на поляну свою пропустил?
Ну, давай говори уже, мастер, а то я в сомнениях
Ты ли тот, кто пойдёт впереди моих сил?
Наконечником нового Бога, как сейчас Михаил?

Или хочешь быть дьяволом новым для страхов людских?
Я вот думаю всё же…м-м-м, устроить здесь всё по-другому
Для начала устроим конец света для них!
И оставим лишь малую часть и взрастим… "суперновую"…

"Луиза" крутанулась на стуле вокруг оси, и мечтательно заулыбалась, казалось, забыв совершенно про него и погрузившись в собственные мысли и фантазии. Коста попытался заговорить, но лишь прохрипел:

Кто ты или что?
Где Луиза?


Она в ответ засмеялась, смущённо прикрыв ладонью рот, как девочка-подросток, затем немного успокоившись, ответила:


Ты, архангел, совсем человеком-мужчиной стал
Первым делом печёшься о женщине милой
Что-то грустное в этом во всём: человек правит бал
Если ангел пытается стать им, и в этом их видимо сила
Вот ведь дар бог им ваш при создании дал!

Да, мой друг, как ты пал…падший ангел у вас говорят
Бес - иначе, но иным ты ведь так и не стал!
Потому-то я выбрала суть твою для открытия врат
В новый мир, ты готов быть моим, генерал?
Мою волю вести среди здешних преград?


Заметив, что он не может ничего сказать и даже толком шевельнуться, "Луиза" деланно всплеснула руками, при этом оранжевая кружка зависла в сторонке, и демонстративно щёлкнула пальцами. Он сразу ощутил, как тело вновь обрело чувствительность и в голове значительно прояснилось, тяжесть ушла. Он встал. В голове пронеслось: "Что же дальше? Как себя вести и что делать?", но вслух лишь повторил:


Кто же ты, явно ведь не Луиза?
В твоём монологе услышал лишь пафос.
И вообще ощущение, будто я в дурной антрепризе
Только кто режиссёр, и какие ещё ждать сюрпризы?
 
Красотка вновь рассмеялась, только уже немного печально:

Ах, какие вы все здесь… буквальные!
Вам всё символы надо, имена и значения
Всё привязки пытаетесь найти персональные
И подвержены разным ненужным сомнениям

Она замерла на пару секунд, затем снова медленно прокрутилась на стуле, и вдруг резко с металлом в голосе продолжила:


Хорошо, пусть сейчас будет так, как привык
И отвечу тебе намного конкретней:
Я хочу в этом мире стать Богом, я – энергии пик
Суть всего, что имеет значение в этой вселенной!

И рождён был энергией взрыва, когда появились создатели
Стали в разных частях они силой вселенской, творцами
В параллелях и нишах создали миры под свои показатели
Кто-то сеет и холит, лелеет, чтоб не иссякло веками

Ну, а кто-то приходит туда, где творец вдруг ослаб -
И готов растворить свою суть во вселенной
Он по сути уже не господь, а овец своих раб
Сам становится пакостью тленной!

Я есть тот или та, или то, кто берёт то, что падает в руки.
Я - захватчик по-вашему: захвачу и добью, что тут есть
Выпью всё до конца и окончу сей мир, его страстные муки!

"Луиза" внезапно, также как "вспыхнула"- успокоилась, кокетливо поправила свои шикарные волосы, и лениво откинувшись на спинку стула, опять прокрутилась вокруг оси. Затем с лёгкой усмешкой подытожила:


Дам тебе три единицы, в ваших мерах одна – это сутки,
Чтоб обдумать возможной службы процесс.
Помни мастер: Я почти уже Бог здесь,
Как ты слышал и раньше - АЗМ ЕСМЬ!


После этих слов пространство вокруг Косты взорвалось мелкими осколками чего-то блестящего и осыпалось капельками на пол уже его собственного кафе, где он до этого неожиданного визита пытался найти Луизу. Всё исчезло, как будто и не было – и "яйцо", в котором он находился и таинственная могущественная собеседница в образе его любимой женщины. Вспышка и снова реальность. Или это уже и не реальность и где она вообще нынче? Голова немного кружилась, а мышцы и разум быстро заполнялся нечеловеческой энергией и силой. Он отпустил ситуацию и не контролировал свою суть, она прорывалась во все клетки физической субстанции. Сделав пару шагов, он рухнул на стоявший поблизости стол, опрокинул его и упал на пол. Сколько так лежал, осталось для него загадкой.

Когда вновь очнулся, помещение уже заполнилось беловатым "ангельским свечением".

"Чёрт подери, столько времени скрываться, чтобы сейчас меня спалила вся крылатая братия! А, с другой стороны, … может так и лучше: призвать главных, чтобы держать совет, как быть дальше? Ведь никому места  в новой конструкции не предусмотрено, насколько я понял, да и меня потом, думаю, кончит этот новоявленный сверх монстр, претендующий на власть Бога.

Но, что будет, если он "запалит" мои метания? Надо врубить защиту энергетическую и укрыться в "коконе", вряд ли он способен пока преодолеть её, наверняка не достиг ещё сверх могущества, иначе не был бы ему столь нужен. Он только на пути к здешнему совершенству".

Коста с трудом поднялся, затем припал на одно колено. Так посидев немного, в резком прыжке пробил крышу кафе и, взмахнув огромными серебристыми крыльями, появившимися у него за плечами, умчался в потемневшее под натиском наступающей ночи небо. Как же это было прекрасно – снова ощутить себя космическим ветром! Какая мощь и энергия таятся в недрах ангельской сути! Он уже и забыл, каково это – не ощущать на себе действие земных физических законов и прорываться через пространство и время. С усилием "ослабевших за долгий простой крыльев", продравшись сквозь плотный план и выйдя на тонкий, там, где парят свободные духи, и где можно затеряться в энергетических потоках, Константин, поймав один из потоков, завис с огромными расправленными крыльями и обратился к собратьям, надеясь, что они услышат:

Там где солнце ныряет в седой океан
И целуется тьма с переливчатым светом
Среди царства людей - не холоп и не пан
Брат ваш равный взывает об общем совете

Если даже забыли, что есть первородный
Ровня вам по рождению, но ушедший когда-то
Вы забудьте про то, про вражду и пороги
Всё же, все мы по жизни - прежде солдаты!

Жду в ближайшее время, не прячась в эфире
Тех, кто хочет узнать и не вспомнит о прошлом
Не сошёл я с ума,
но…нависла над миром
Сумасшедшая сила, пред которой ничтожны -
Все, буквально, безвольны
и небо и тьма…


Произнеся это, он вынырнул из потока и …погрузился в какофонию из различных звуков и сигналов. Пространство было взволновано, как океан в штормовую погоду. Он понял, что его услышали и далеко не только те, к кому обращался. Казалось, все свободные и не только духи этого мира почувствовали его и страшно разволновались, ведь он был не простым духом, а одним из самых могущественных существ в здешних просторах. И после столь долгого отсутствия, когда внезапно заработал его грегор, да ещё отчётливо проявилось ангельское свечение, это было не удивительно.

Внутри стремительно росло чувство досады и осознание ошибки. Да, кажется, он ошибся, выйдя вот так в эфир, надеясь, что его услышат только те, к кому он обратился. А, значит, вполне мог быть "запеленгован" и давешней "гостьей". Видимо, всё же подрастерял за многие века свои "особые навыки". В бессильной злости на себя, он "рванул" пространство и влетел в образовавшуюся энергетическую воронку. Через пару земных мгновений он опустился на небольшую скалу в океане, неподалёку от берега, где располагался приютивший его португальский городок. Его шатало и мутило, он опустился на колени. Немного надорванные и опалённые большие серебристые крылья безвольно болтались за спиной, накрывая не только его, но и ещё пару метров сзади. Да, он не был готов к таким внезапным преображениям: всё-таки очень давно не использовал свою суть, оттого это короткое путешествие в пространстве и времени так тяжело далось. К тому же, крылья сильно выросли и отяжелели за этот короткий промежуток, напитавшись его пробудившейся энергией архангела, в то время, как сознание явно не поспевало за процессами преображения.

На землю  уже опустилась ночь, огромная луна розоватого цвета заполнила собой полнеба, словно желая поближе присмотреться к потерянному когда-то и внезапно появившемуся небесному генералу, равному её господину. Так сидел он целую ночь и только когда уже солнце своими мягкими лапами начало ласкать его затылок и нежный утренний бриз заколыхал оперение крыльев, он очнулся от поразившего его анабиоза. Резко вскочил и, взмахнув крыльями, исчез в рассветной дымке, оставляя после себя россыпь мелких пёрышек, которые соприкасаясь с поверхностью, превращались в натуральные серебряные слитки. Вся верхушка скалы засверкала, будто бриллиант в лучах утреннего солнца, настолько много было "серебра".


...


Где-то в чертогах Люцифера на Земле. На улице ночь, но комнату освещает лишь пламя огня во внушительном камине. Сам хозяин сидит напротив, небрежно откинувшись на спинку большого кожаного кресла, закинув ногу на ногу. В одной руке стакан с янтарным напитком, в другой, как обычно - дымящаяся сигарета. Всполохи от огня периодически высвечивают его слегка озабоченное лицо. Но глаза блестят азартом с нотками неминуемой угрозы.

В комнате царит ощущение мощнейшей, но спокойной силы, которая готова в любой момент непринуждённо разорвать пространство. Дверь в комнату слегка скрипя отворилась, и внутрь тихо вошёл мужчина средних лет, одетый в военно-полевую форму цвета хаки, но без знаков различия. Сделав пару шагов, он остановился на почтительном расстоянии от Люцифера и выжидательно взглянул в его сторону. Даже в полутьме было видно, насколько бесцветны его глаза без зрачков, только яркая зелёная полоска в левом глазу говорила, что когда-то они были насыщенного изумрудного оттенка. Подождав пару минут, вошедший слегка покашлял, и вымолвил:


Я приветствую Вас монсеньор в добром здравии!
Сразу прибыл по вашему требованию

Незнакомец сделал небольшую паузу и продолжил:

Да, здесь гораздо милей в этом замке в Моравии,
Чем в сибирской глуши, средь забвения…

Тут немного спохватившись, что сказал лишнего, гость немного виновато добавил:

Впрочем, рад Вам служить монсеньор, где б вы не были!

Люцифер небрежно махнул рукой с сигаретой, показывая, что не придаёт этому значения, сделал большой глоток из стакана, поморщился, и, глубоко затянувшись, хрипловато выдохнул вместе с дымом:

Полноте, Бааль-Зевув, предо мною кривляться
Нет желания светский вести разговор...

Немного прокашлявшись, продолжил:

Нужен мне ты сегодня в своей ипостаси – сражаться
Тут намедни в миру нашем знатный наметился Вор!
Да не просто воришка -
не встречался с такими я раньше, признаться
Только слышал в легендах, когда был ещё юн и остёр…

Ты, наверное, брат Бааль-Зевув, уже кое-чего услыхал?
Так что вряд ли тебя мой рассказ удивит.
Я тебя, как отличного воина, впрочем, сейчас и позвал
Чтобы ты самых мощных солдат собирал!
Время нынче не ждёт, генерал, и уже – час настал…


Бааль-Зевув немного склонив голову в знак признания и понимания приказа, хотел было уже неслышно удалиться, но Люцифер сделал знак немного задержаться:

Да, постой генерал,… ты потом навести своего "дружбана" Уриила:
Наведи там мосты, что к чему и какие ещё оргвопросы.
Будь готов и своих известить, вместе в бой пойдёт с нами - ангелов сила
Просто общий тут враг объявился, всем исчезнуть придётся
Если он нас возьмёт в оборот…

Тот кивнул и уверенно ответил:

Монсеньёр, я всё понял! И о встрече в верхах мне известно
Будет сделано всё,…битва "быть-иль-не быть"… наконец-то!

И улыбнувшись, исчез в колышущихся по стенам тенях.       

...


Тихие нежные звуки набегающих волн создавали ленивую атмосферу сладкой отпускной неги. Яркое от блеска многочисленных звёзд ночное экваториальное небо навязчиво давило сверху курортным романтизмом. Бааль-Зевув почти и забыл для чего он здесь, на маленьком потерянном островке в Индийском океане. Хотелось бы, чтобы это был просто очередной отпуск, коих в его жизни становилось всё меньше: ситуация обострялась по различным вопросам с пугающей частотой. Он ещё не успел отойти от прошлых недружественных историй со взбесившимися коллегами из разных лагерей, как тут всё завертелось по тяжёлому. По-настоящему. Предстояла битва времён. Отчего настроение его было хоть и слегка приподнятым, но и раздражение было весьма сильным от того, что привычный ход вещей стал подвергаться серьёзным колебаниям и даже сомнениям. Всё это не есть хорошо. Слишком привыкли они к спокойному пребыванию и рутине, а для воинов – это самое худшее, что может быть, - чревато разложением и упадком. Он сполна уже ощущал это на себе: хотелось спокойно развлекаться и наслаждаться простыми вещами. Два последних дела вымотали его изрядно, силы практически исчерпались и до сих пор не восстановились.

Но, тут было другое, совершенно другое. Конец мог прийти всему. И правым и левым. На повестке стоял вопрос выживания видов в принципе. Так что, хочешь, не хочешь, а встряхнёшься и будешь грызть зубами и драться до последнего вздоха.
Бааль-Зевув тяжело вздохнул и от души приложился ко внушительной, наполовину опорожненной бутыли любимого бурбона. Оторвавшись от бутыли, упал в плетённое потрёпанное кресло, наполовину утонувшее в обильном белоснежном покрове этого пустынного пляжа.  С видимым раздражением глухо "бросил" в сторону океана:

Где ж ты шаришься старый дружище?
Я ж не пить сюда прибыл, как жалкий турист!
И позвал тебя вроде во всё голосище,
Заставляешь себя уважать, ну ты - ангел-артист!

Ответ не заставил себя ждать. Сзади, со стороны плотно растущих искривлённых в поклоне пальм раздался тихий смешок и на освещённом пространстве пляжа показался импозантный мужчина в дорогом светлом костюме спортивного покроя. Это был мулат средних лет с немного заносчивым выражением лица и горделивой осанкой. Хотя это настолько естественным образом выглядело, что скорее свидетельствовало о его благородном происхождении, чем о напускной гордыне. Подойдя чуть ближе, мулат небрежно сунул руки в карманы брюк и с лёгкой ухмылкой обратился к Бааль-Зевуву:


Ну, раз артист, то и пауза к месту
Так что, думаю, хныкать вам сударь не в честь!
Из другого мы с вами слеплены теста
Впрочем, вряд ли мы с вами для "нежностей" здесь

Я приветствую тебя, всемогущий бог древней пустыни!


Бааль-Зевув сморщился и небрежно махнул рукой, сделал большой глоток из бутылки и, кряхтя, ответил:

Ну, салам тебе пребольшущий, архангел!
Думал, в хлам тут упьюсь тебя ожидая.
Нам судьба вечных воинов снова толкует о главном:
Что пора умереть для защиты ворот, хе-хе, Ада и Рая

Я, с тобой Уриил тут лукавить не буду
От лукавого с мнением общим и прибыл:
Нам сплотиться в рядах, хе-хе,  предоставлено чудо
Для большого улова ненашенской рыбы

Или мы сами станем добычей этой сверх барракуды…
 

Уриил, как то по-хулигански смачно сплюнул в песок, превратившись из циничного аристократа в обычного хулигана из подворотни. Глаза его загорелись голубовато-белесым огнём:

Всё готово, сформирован для битвы ударный наш легион!
Михаил шанс, конечно, такой не упустит:
Мы идём, поведёт его он
И от вас соответственно помощи ждём

Слишком сильная мощь там присутствует…


Бааль-Зевув махнул головой и проскрежетал:

Генерал, будь спокоен, придём!
Я для этого собственно здесь -
Знал - с тобой всё решим, утрясём,
Общий враг он сбивает и гордость и спесь


Уриил кивком головы попрощался и рассыпался в ночном небе разноцветными искорками. Бааль-Зевув тяжело вздохнул, глотнул напоследок и от души, как раздосадованный подросток, зашвырнул бутылку в сторону набегавшей волны. 

...


Михаил, заложив руки за спину, меряет шагами большую залу, отделанную по стенам и потолку мрамором светлых оттенков, а пол выложен красноватым немного потёртым гранитом. Зала полностью свободна: ни мебели, ни зеркал, ни ковров, ни прочих предметов интерьера. Абсолютно пустая. Оттого звук шагов многократно усиливается и мечется гулким эхом от стены к стене. Помещение очень…воздушное. Помимо отделки светлым мрамором, оно заполнено светом, проникающим через большое отверстие в куполообразном потолке. Каменные стены совершенно не давят на внутреннее пространство.
 
У входа, вырубленного в стене, облокотившись на неё и скрестив ноги, стоит мужчина-мулат средних лет с лёгкой сединой в кучерявых волосах. Он облачён в военные доспехи, наподобие древнеримских легионеров: тело затянуто в серебряный панцирь, за спиной бурый плащ-накидка, блестящий шлем сжат подмышкой, на поясе приторочен короткий меч в кожаных, украшенными причудливыми письменами, ножнах. Не сразу можно и опознать в этом благородном воине приверженца современной метросексуальной моды Уриила. Михаил же одет в человеческий простенький синий спортивный костюм с маленькой лилией на груди, и старенькие кроссовки белого цвета. Казалось, он раздражён или возбуждён:


Мутно мне Уриил, неспокойно.
Нет вестей от отца, даже маленькой мысли!
Я надеюсь, готовы ряды наши стройные?
Всех сильнейших собрал в легионы лучистые?

Будь готов, генерал, повести нашу рать,
Вслед за мной, для решающей битвы!
И единственной в своём роде, ей, видимо, стать
Ощущаю себя не копьём, а на лезвии бритвы.

Напряжением нервов, ошибка – и ты на куски,
Да в пылинки рассыплешься, если чего!
Всех времён будет бой, а мысли, будто мы – не чисты:
Нет ведь благости от отца нашего, Господа самого….


Уриил, немного поморщился, пытаясь отогнать от себя нехорошие мысли:


Не хотелось бы всуе,… всё, как есть, так и есть
Мы готовы, и войско уже в легионах
Ждём приказа на марш, и желанья не счесть:
Застоялись в миру, обветшали шевроны
Молодёжь рвётся в бой, проявить свою честь


Михаил, уже чуть более спокойно:


Молодая горячая кровь, как проклятие
Так и бьёт им по венам небесным огнём
Не все видимо поняли, какое занятие
Предстоит в этот раз…что ж, ещё поживём!

Всё на этом мой брат, Гавриил вострубит и идём!


Уриил кивнул и, одев шлем на голову, уверенной походкой вышел наружу. Отсюда с огромного скального выступа, как бы висящего над бездной, ему открылось впечатляющее эпическое зрелище: сотни ангелов-воинов парили в пространстве в полном боевом обмундировании. Весь небосвод сиял от блеска их доспехов и от свечения их грегоров. Когда он прибыл на встречу к Михаилу, здесь ещё было пусто, но приказы к тому времени по когортам он раздал. И вот, по всей видимости, все уже здесь.

Отрадно, что дисциплина была на уровне, несмотря на то, что последний такой сбор был лет этак пятьсот-шестьсот назад, когда был серьёзный конфликт с Люциферовым окружением на полях средневековой Европы. С тех пор установились неписанные правила взаимодействия и конкуренции, в соответствии с негласным договором о равновесии. Незачем было собирать легион полностью. Но, он прекрасно понимал, что такой момент рано или поздно наступит. Хорошо, что сейчас и против третей силы.

Как опытнейший полководец и дипломат, он понимал, что если предприятие получится удачным, и они сумеют нивелировать угрозу, то это позволит сохранить и укрепить равновесие между сторонами ещё на длительное время. А там, всякое может случиться. Главное справиться сейчас. Никогда ещё после "большого раскола" не выступали высшие сущности совместно. Ангелы и падшие ангелы вместе. Это конечно что-то! Но в политике все средства хороши для достижения цели, если они не наносят непоправимый ущерб тем, кто используют эти средства. Судя по увиденному, в ближайшее время следовало ожидать "отмашки" Гавриила для начала событий.
 
От Бааль-Зевува пока не было никаких известий, это немного беспокоило, но не напрягало, так как он прекрасно знал манеру "партнёров" с той стороны появляться в самый неожиданный момент. У Люцифера каждый шаг продуман до мелочей, никаких спонтанных спорадических действий: пока другие играют в шашки, он играет в шахматы. Так что следовало ожидать "дружеский" легион в самый пиковый момент. То, что они не уклонятся, было совершенно очевидно, но чуть выжидать будут, чтобы минимизировать потери. Лукавые они есть лукавые.
 
Наконец раздался первый чуть глуховатый протяжный звук трубы. Вот и Гавриил давал сигнал готовности. А значит - на Землю опустился защитный энергетический купол. Люди могут спать спокойно, всё пройдёт для них тихо. Если только астрономы да астрофизики с метеорологами заметят необычные явления, что даст им повод разразиться кучей статей и исследований. В общем даже на пользу им пойдёт.
Его размышления прервал бесшумно появившийся Михаил. Это было немного неожиданно, отчего он даже вздрогнул. Михаил был необычайно хорош сегодня в своём боевом облачении, будто помолодел сразу на много лет. Словно сошёл с византийских икон: та же бардовая накидка и горящие глаза.

Михаил:

Начинаем поход, генерал!

Уриил:

Легиону не терпится в бой, командир!

Раздался мощный протяжный звук трубы и Михаил, взмахнув рукой, рванул в пространство. Сразу же тысячи воинов стали срываться с мест за командующим, оставляя за собой следы, как от выпущенных с пусковых установок ракет. Спустя мгновение всё пространство зарябило, будто экран телевизора в помехах. Уриил громко выдохнул и, одев шлем, также прыгнул в плотный план, разрывая его пласты, форсировано продираясь сквозь энергетические потоки в ещё более плотную атмосферу человеческой части их мироздания. Всё разыграется в наиболее приближённой к Земле прослойке, по крайней мере, их силы уверенно направлялись именно туда.   

...

Оставалось только ждать. Константин всегда ненавидел ожидание, для него не было ничего хуже, чем неизвестность. Сутки прошли в одиночестве в тягостном томлении. Пытаясь немного отвлечься, он уже несколько часов размеренно шлифовал кузов своего «любимца» по кругу вновь и вновь, хотя тот уже блестел, как новенький. С улицы уже какое-то время тянуло гарью, очевидно, пастухи жгли траву на пастбищах. Люди занимались обычными повседневными заботами. Как же он мечтал быть как они – маленькими существами, живущими своей маленькой счастливой жизнью! К этому и стремился с тех пор, как пал. Но прошлое догнало его в самом, что ни на есть судьбоносном ключе.

Разумом он прекрасно осознавал, что братья по любому его поддержат. Даже если они и имели лично к нему претензии за прошлое, то складывающиеся ныне обстоятельства требовали их однозначного вмешательства, причём единым фронтом. В одиночку не выжить никому. Время оставалось не так много до часа икс. Претендент на новую божественную суть или претендентка должны были, так или иначе, объявиться в ближайшее время. Оставалось надеяться, что силы братьев подтянутся к нужному моменту, иначе ему первому из них настанет конец. Вряд ли получится обмануть.

Конца он не боялся, вовсе нет. Столько всего повидал и испытал, что страха за себя не было совершенно.  Однако его терзала неизвестность. Что дальше? Что с Луизой и её семьёй? Если пришлая суть использовала её тело, как оболочку, то, видимо, настоящая Луиза уже мертва как личность, наделённая душой. А если просто использовало проекцию, то самой Луизе по идеи ничего не грозило. Всё это угнетало его разум и сознание, не терпелось поскорей выяснить, но …полученное знание могло повредить здравомыслию и принятым решениям. Вполне возможно на это и был расчёт пришельца. Надо терпеть. Все эти мысли доводили его до белого каления. Наконец, не в силах больше монотонно тереть авто, он швырнул шлифовальную машинку с размаху об стену и выскочил на улицу немного развеяться.
Увиденное потрясло его…

Кажется, всё не имело больше никакого смысла. Так как всё было кончено.
Расстилающийся внизу справа, чуть поодаль от трассы и его придорожного сервисного центра, городишко исчез в языках огромного оранжево-жёлтого пламени и клубах чёрного дыма, уносимого мощными порывами ветра в сторону океана, оттого то до него это доносилось лишь слабеньким запахом гари, не более. Уже потемневший вечерний небосвод освещался пламенем пожаров, не хуже солнца. Только свет этот был видимо, как после термоядерного удара. Жар стоял нестерпимый, усугубляющийся сильнейшими порывами ветра. Застыв на секунду, он кинулся вниз, но оглушительной вспышкой был отброшен назад, на асфальтовую плавящуюся поверхность перед мастерской. В голове зажужжало тысяча пчёл, перед глазами побежали компьютерные пиксели и точки. С трудом он поднялся на одно колено и инстинктивно дотронулся до лица. Лица не было, на ладони остался лоскут обгорелой коже от человеческой оболочки. Он горько прохрипел опалёнными лёгкими:


Ничего-ничего, я пытался, мечтал быть людиной,
Только в сути я есть всё же - неба архангел!
Меня точно нельзя уподобить био скотине
Не убить этим способом, да даже не ранить

Очевидно, час пришёл боевые крылья расправить!


Константин вздрогнул всем телом и медленно выпрямился, скрывшись на мгновение за рванным облаком налетевшего дыма. Это уже было другое существо, нежели секундами ранее. Его рост был несравненно выше, тело заковано в железные латы. За спиной были расправлены большие, даже по сравнению с телом, серебристые крылья, которые светились сейчас голубоватым огнём. Лица его не было видно из-за яркого рубинового свечения глаз. Он превратился в единый источник ужасающей энергии и готов был уничтожить всё вокруг, невзирая на возможное противодействие. Раньше в стародавние времена, на иконах и в религиозной литературе именно так изображали ангела, прибывшего исполнить гнев божий.
 
Только где же прячется враг, где объект гнева? Куда направить свои силы, с кем схлестнуться в смертельном бою?

Константин взмыл в воздух, пытаясь осмотреть картину апокалипсиса сверху в целом. Зрелище было ужасающее, весь город был охвачен огненным шквалом. Редкие выжившие в городке люди пытались спастись у побережья, но и там их настигала огненная волна: они в мгновения ока превращались в секундные факелы-вспышки и падали обгоревшими кусками мяса в чёрный от копоти песок.

Казалось, даже вода в океане вскипала под воздействием этой инфернальной стихии. Видимо, спасать уже было некого и нечего. Константин в бессильном бешенстве бросился в самую гущу пожара на площадь перед дымящимися стенами городского собора. С грохотом опустившись на мощённую поверхность, проломив при этом брусчатку, он направился к вратам собора, которые сейчас представляли собой зияющую, окутанную дымом дыру в полуразрушенной стене. Воздев руки к небу, закричал:


Я Твой ангел, твой воин и меч твоей власти!
Дай же мне откровение прямо сейчас!
Посмотри же отец, какие напасти
На творенье твоё навалились, на людей и на нас!

Константин я! Взываю к Тебе на пределе возможного
Эта сила мощнее, чем мы, хочет мир захватить, управлять 
Напитаться энергией и сделать ничтожными
Всё что Ты сотворил, всё до кварка забрать!


Ответом ему был сильный взрыв изнутри собора, обрушивший остатки стены и отбросивший его словно куклу на пару десятков метров назад. С огромным усилием он оторвал тело от мостовой и выпрямился. Сразу оценить ущерб не представлялось возможным, шоковое состояние подавило все рецепторы. Хотя сразу было заметно, что ранен он был смертельно для своей сути: из ран на груди уже сочилось белесое свечение, что означало лишь одно – скорый распад на частицы и в конечном итоге - в ноль. Он закашлялся и дотронулся до зияющего разрыва на груди, рука тоже покрылась этим свечением. Сделал шаг, обернулся через плечо, оторванные опалённые крылья валялись неподалёку. Существовать ему оставалось считанные мгновения.

Неожиданно раздался раскатистый женский смех. Он шёл как бы отовсюду, со всех сторон, куда не обернись. Константин перевёл взгляд на остатки собора. Невольно вздрогнул от увиденного. На пепелище всё в том же, что и в первую встречу, металлическом крутящемся стуле восседала «Луиза» в строгом деловом брючном костюме и громко смеялась. Только в этот раз она была гораздо большего размера, намного большего. Выглядела этаким великаном в стране лилипутов. Насмеявшись, она чуть надменно обратилась к нему:


Обращался ты к Богу, несчастный архангел
О поддержке взывал, о МОЁМ откровении!
Что ж, тебя я услышала, по заслугам воздам же
Получил за труды свои, ха-ха, это свечение
Что съедает тебя изнутри будто тление

Ты мог стать на земле моим первым смотрящим
Но…остался как есть – преданным псом
Что ж, похвально, нет для воина гибели краше,
Чем за честь своей службы и долга
Хоть за бывшего, но всё-таки бога

Я и так бы убила тебя, если стал бы служить
Предал раз, значит - вряд ли надёжен.


Константин, собрав остатки энергии, попытался броситься на ухмыляющегося монстра, но, лишь наткнувшись на невидимую стену, рухнул на колени. Зашептал:

Я, без крыльев теперь, как хотел,… человек…


Закашлялся сильно и упал навзничь, вверх лицом, к пылающему небу. Хрипло, но чуть громче, продолжил:

Если выпадет честь - пасть в смертельном бою
И долиной пугающей смертной тени пройтись
Не убоюся я зла по пути к Твоему
Заповедному Дому, где лишь вечная жизнь

Только силы мне дай сжать покрепче оружие
Чтоб врагов поразить, прежде чем упаду
Да прими мою душу, если всё таки нужен
И долиною смерти, не боясь, я пройду

Преисполнена чаша будет моя,
да елеем умаслена голова
Приготовил ведь трапезу в виде врагов
Но Твой жезл и Твой посох успокоят меня
И пребуду я в благости в Доме Твоём…

Не просил для себя золочённой судьбы
Ничего, только просто покоя
Нет и сил для какой-то прощённой мольбы
Я прошу только сил для последнего боя…


"Новый бог Луиза", криво ухмыльнулась, и собралась было уже прекратить мучения архангела, как внезапно что-то её напрягло. Сделав пол-оборота на своём металлическом стуле, она взглянула в сторону океана. Весь небосвод пылал от падающих светящихся тел. Не долетая поверхности, тела превращались в крылатых, закованных в металлические панцири воинов. У кого-то крылья были белоснежные, у кого-то пепельные, серые, а у кого-то – чёрные, как смоль. От разнообразия форм и цветов пространство превратилось в мельтешащий экран. Их было очень много, а из космоса продолжали падать всё новые орды этих крылатых воинов.

Наконец, когда в течение короткого промежутка времени их масса достигла критической отметки, и места в пространстве всем уже не хватало, их передовая линия из самых мощных и тяжёлых воинов стремительно бросилась в сторону «Луизы». Но атака сразу же захлебнулась, наткнувшись на встречную радужную волну из переплетённых энергетических потоков, которые извивались и пульсировали в причудливых формах, цветах и размерах. Действие волны было поистине ужасающим и разрушительным для атакующих рядов, она просто сметала их с пути или накрывала своей массой, поглощая внутри. Передовая линия в считанные мгновения была смята и уничтожена, основная масса войск отступила на некоторое расстояние и принялась перегруппировываться для следующих действий. Но, это было скорее похоже на подготовку к "атаке мертвецов", так как было очевидно, что им не проломить эту мощь и не одержать победу, если не случится какого-то сверх чуда.

Живая волна замерла, переливаясь всеми своими невообразимыми цветами, не став преследовать отступившего неприятеля, словно ожидая инициативы от него. «Луиза» довольная произведённым эффектом и развивающимися событиями выросла в размерах в несколько раз и теперь возвышалась огромным истуканом над городом. Её смех и голос сотрясал пространство не хуже землетрясения. Земная поверхность ходила ходуном и покрылась паутиной трещин, вода в океане кипела и бесновалась, небо рябило и троилось.

"Луиза" самодовольно обратилась к неприятельскому войску:

Всё окончено, ваша сила подавлена Мной, новой эрой!
Преклоните колени и Я вас, возможно, оставлю служить.
Мне придётся здесь много менять и трудиться сверхмеры,
Кто готов покориться, не придётся тужить!

Выбор есть – умереть или жить!


Однако крылатое войско, словно не слыша и не обращая внимания, продолжало перестраиваться, подобно пчёлам, которые готовы броситься в бой с возможностью лишь одного укуса, зная, что всё равно придётся сгинуть. Войском умело руководили невидимые командиры.

Довольно далеко от залива, укрытые энерго завесой, на скалистом выступе-островке наблюдали за сражением Михаил в древнеримских боевых доспехах и Люцифер, облачённый во вполне современную серо-зелёную военную форму в стиле "цифра". Оба молча курили. После обращения "Луиз", Михаил не выдержал и с досадой вымолвил:

Видно этого монстра нам во фронт не сломить
Через "кроличью нору" попробую выйти ей в тыл
Ведь в любом случае, вряд ли нам быть
Так что смысла мне нет остужать свой архангельский пыл
Или битым быть или бить!

Люцифер, швырнул "бычок" со скалы вниз и, улыбнувшись, ответил:


Что ж давай Михаил, по преданиям ты ведь - копьё!
Я же здесь своих бесов сильнейших ей в пасть натравлю
Отвлечётся как только, становись на крыло
И ныряй в тонкий план, и руби её суть на корню

В общем, я, как сказал, здесь её отвлеку!


Михаил кивнул в знак согласия и взмахнул рукой. На скалу опустился Уриил, опалённый и слегка закопчённый, хотя крылья его были ещё свежи и белы. Следом появился с наполовину оторванным чёрным крылом Бааль-Зевув, его голова была без шлема, а панцирь расколот на груди, откуда сочился чёрно-жёлтый дым. Оба весьма забористо ругались.


Уриил, успокоившись, обратился к присутствующим:

Ничего себе битва, как будто без шансов!
Что, печально – без шансов, как раз то - для нас
Даже войско такое, невозможное раньше!
Разбивается в прах, без надежды на спас


Бааль-Зевув, в свою очередь склонил дымящуюся голову в поклоне и хрипло обратился к Люциферу:


Мы готовы идти вновь на штурм, ждём команды милорд!
Есть ещё две кагорты отборных, хм-хм, хе-хе, чертей!
Напоследок скажу лишь, милорд,  - очень горд
Быть в строю рядом с Вами от самых корней

Люцифер, оборвав своего генерала:

Знаю, знаю, достаточно сласти в речах, Бааль-Зевув!
Подготовь всех мощнейших в едином строю,
Как услышишь в пространстве Гавриила звук -
Всех за мной направляй, сам решил быть в бою!

Бааль-Зевув почтительно склонился, давая сигнал, что всё понял и напоследок бросил фразу:

Люцифер расправляет Дьявола плечи,
Слышу гул его поступи и грегор по млечному!


Затем крутанулся вокруг оси, и исчез в образовавшейся вихревой воронке. Михаил перекинулся взглядами с Уриилом и обменялся сообщениями по мыслительным каналам. Уриил вспышкой также умчался в сторону войск.

...


Чужеродная живая волна продолжала активно пульсировать и то увеличиваться, то уменьшаться в размерах. Впрочем, не предпринимая никаких активных действий. Однако сама "Луиза" превратилась в большое искрящееся облако, внутри которого всё крутилось и переливалось. Оно понемногу увеличивалось в размерах, но в его сердцевине происходила концентрация и сжатие материи в веретено, словно перед взрывом.

Очевидно, облако готовилось к некоему взрыву или всплеску, последствия которого трудно было представить. Что на уме у этой сути сейчас было непонятно. Вдруг всё проще: чем возиться и перестраивать под себя этот мир, встречая такое отчаянное сопротивление его нынешних хозяев,  может лучше произвести взрыв материи и в образовавшуюся дыру всосать всю энергию этого мира и связанных с ним субстанций? А, затем благополучно удалиться в поисках новых объектов поглощения. Благо вселенная не имеет границ и размеры её бесконечны. Если так, то пора было попытаться переломить ситуацию, ибо в ближайшее время этот чудовищный взрыв всё же мог произойти.

Михаил и Люцифер тревожно переглянулись, и в этот момент как раз раздался протяжный звук трубы Гавриила. Значит - все были готовы к атаке. Резервы подтянуты, войска перегруппированы, энергетический кулак сформирован. На передней линии в нескольких боевых когортах сконцентрировались вперемешку самые мощные воины когда-то противоборствующих сторон.

Люцифер кивнул Михаилу и стремительной тенью, которая сразу заполнила полнеба, навис над войсками. Сразу же тень завертелась мощным валом, и сплетшись в длинное копьё, бросилось в центр облака, преодолев волну, словно и не заметив, и пронзив насквозь облако, вылетело с обратной стороны. В образовавшуюся брешь ринулись войска, расширяя её и продираясь вглубь. Очень многие яркими вспышками падали в океан, подвергшись ответным ударам волны и попав под искрящейся салют от облака. Внутрь прорвались немногие, но судя по пульсации и взрывам в глубине облака, яростно сражались и погибали. Тень-копьё в это время сжалось в тугую пружину и готовилось к новому броску. Михаил, почувствовав, что пора, разорвал пространство руками и нырнул в образовавшуюся дыру. Дыра сразу же захлопнулась за ним.

Пройдя по "тонкому плану", Михаил выскочил наружу прямо перед развалинами собора, где сейчас находилась сжимающаяся сердцевина облака. Здесь всё ходило ходуном, пространство даже не троилось, а было разбито по мельчайшим квадратикам, которые перемешивались в причудливые формы и хаотично носились в разные стороны. Лишь центр площадки небольшого размера, прямо перед веретеном представлял собой изначальный вид.
 
Михаил сразу же увидел распластанного на обвалившихся ступенях собора Константина. Кажется, он был ещё жив, по крайней мере, не распался на невидимые кварки, а из разорванной груди шло небольшое свечение. Осталось чуть-чуть до распада.

Михаил попытался броситься с мечом, чтобы разрубить сердцевину веретена, но неимоверная тяжесть придавила его к поверхности, он не мог и шагу ступить, а не то что поднять меч. Но вдруг мимо пронеслась мощная струя тёмной энергии, рассекая площадку пополам. Правда, веретено не подалось её потоку, а отбросило его в сторону. Струя обвилась змеёй вокруг него и попыталась ещё раз пробить его, но под ответными ударами-выбросами вынуждена была отступить и с трудом вырваться наружу. Тяжесть в этот момент отпустила Михаила, и он рубанул что есть силы веретено клинком вытянувшегося меча. Из рассечённого места вырвался поток энергии такой силы, что его отбросило к ступеням храма, туда, где лежал Константин.
 
Михаила оглушило и прижало к поверхности. Не успел он сообразить, что к чему, как внезапно всё стихло, воцарилась аура спокойствия и уверенности. Картинка прояснилась и чётко выстроилась. Первое, что он увидел, это был… Константин, который стоял неподалёку и ласково смотрел на него. Крылья его всё также были оторваны, панцирь расколот в нескольких местах, но он бы более, чем жив. Его глаза были наполнены светом, который Михаил видел ранее только … у Отца. Затем Константин повернулся к извивающемуся, но наполовину распавшемуся от атак тёмной струи и удара меча Михаила веретену и… закричал. Михаил успел увидеть, как всё вокруг, буквально всё: и веретено в том числе, сжалось в тонкую нить и немного зависнув, было втянуто в открытый рот Константина. Затем тот, как ни в чём ни бывало, закрыл рот и подойдя к нему, опустился на корточки.

Картинка вокруг стала вполне себе реально человеческой. Будто и не было "битвы времён". Нежный бриз приятно ласкал лицо. Константин посмотрел ему в глаза и тихо произнёс:

Всё не так, как ты мог бы подумать, сын мой.
Здесь ещё ничего не окончено, но Я здесь!
Этот мир мной был создан и будет убит тоже мной,
Но пока время есть, ещё время есть…

И поднявшись, Константин, весело напевая под нос какую-то лёгкую мелодию, зашагал в сторону прекрасного сонного городка на побережье океана в благословенной Португалии. Михаил провалился в забытьё.

...


Сегодня погода была очень ветреная, но скалистый выступ-островок был укутан плотной пеленой тумана, который был будто нанизан на эту скалу и крепко держался за неё, не обращая внимания на порывы ветра. На скале было двое – Михаил и Люцифер. Оба были в обычной гражданской одежде и привычно курили.

Люцифер:

Что ж, как раньше уже нам случалось отметить:
Вновь баланс восстановлен, но силы серьёзно иссякли.
Много воинов знатных канули в Лету
Из людей набирать, не иначе, хотя много и брака.

Я, надеюсь, Архангел, мы как-то уладим проблему?
Подтверди, чтоб закрыть навсегда эту тему.


Михаил, нахмурившись, кивнул, швырнул окурок в толщу тумана, и, подняв воротник плаща, исчез. Люцифер ухмыльнулся и закурил новую сигарету.

Туман постепенно рассеялся, видимость стала отличной и городок вдали на побережье стал виден, как на ладони. На берегу копошились толпы людей. В последние недели местность переживала нашествие людей различного положения, ранга и рода деятельности, - от туристов и учёных, до всяких религиозных паломников. Ведь на сегодняшний день это было самое знаменитое место на планете в современной человеческой истории, подвергшееся массированной и сконцентрированной атаке метеоритного дождя и иных космических тел, которым удалось прорваться сквозь земную атмосферу, осыпаться на окрестности этого городка и превратить океанский залив в кладовую внеземных природных ископаемых – от редкоземельных металлов до обычного железа. По странной иронии судьбы не пострадал ни один человек, лишь площадь перед собором превратилась в "метеоритное решето".

Из-за этого нашествия таверна Косты Каидо и его небольшая автомастерская еле справлялись с заказами, и если бы не проворная управляющая - сексапильная красотка Луиза, то ему пришлось бы закрыться и переехать туда, где спокойней.

Он только недавно почувствовал, что возможности человеческого организма весьма ограничены, можно и надорваться от непосильных трудов. Видимо сказывался возраст. Но хорошо, что у него есть Луиза, которая взяла все организационные хлопоты на себя, наняв людей и прочее. Теперь каждый день он, выкуривая сигаретку и выпивая чашку кофе после трудного рабочего дня на просторной веранде таверны, тихо радовался, что после долгих лет скитаний, наконец-то обрёл простое человеческое счастье.

Конец.

апрель 2015
ilay