Чувства, звуки, изображения

Страх совсем заворошил грязные, чёрные улочки, забрызганные птичьим помётом и куцым снегом с чернушками, осадок в виде гравия проступал в грязевых размывах. Узкие улицы тянулись, скрещивались, стыкались, как разорванные мысли под неправильным углом встревают там, где их быть не должно. Норберт Варелай Никодимович давно ждал момента, когда можно будет привести мысли в порядок, он шёл, закрываясь от клюющих, словно каменную крошку, поскольку хлеб был перемешен с гравием, голубей, от здания церкви Святой Троицы до этнографического музея; Норберт был схвачен за горло внутренними метаниями, его сейчас не могли вывести из задумчивости даже грязевые всплески, проехавшей рядом машины, хотя водитель опустил стекло и спросил:

- Не задеваю там бортик, нет? Эй, парень, ты хоть по сторонам смотришь?

А сорокалетний парень вприпрыжку скакал по краешку тротуара.

Норберт Никодимович не намерен был заполнять этот день событиями, он предполагал законсервировать произведённое, и так чувств много, всплески же оставить на день грядущий. Его сапфирного цвета воротник схож с оплечьем, однако складки ложились настоящим неполным руффом, так что длинноватые чёрно-сероватые истончённые книзу волосы создавали совершенно творческий образ.

- Фиолетовые руки на эмалевой стене…
Полусонно чертят звуки… в тёмно-тёмной тишине…

А шёл Норберт Никодимович в художественную студию.

- Интересно, к Новому году уже украсили?

Но к Новому году ещё не украсили.

С трепетом и придыханием худенький, застенчивый претендент на должность администратора подошёл к железной двери. Норберт с большим трудом отодвинул тяжёлую дверь, он удивился, ведь уже не мальчик, а подростки-то как открывают?
Репродукция “Купание красного коня”.

Угол из книжных полок с примесью вишни и каштанов, вертящийся пурпурный зонт из которого выходили герои и реалии книг.

На стене висела картина цвета синей пыли: звёздная полночь, зелёная поляна, трубочист с лесенкой наперевес, пастух, электрик. Эти трое определённо что-то делали вместе.

Пунцовый преподаватель рисунка переговаривался с охранником и архитектором,
- Интересно, какая религия самая правильная? Что самое главное в жизни? Будет ли что-нибудь за кладбищенской оградой? Значат ли что-нибудь обещания, стыд и прочие условности? Эта жизнь прекрасна или уродлива? Можем ли мы не быть набором генов, биомассы, эгоизма и уродства? Что важнее, чувства или наука?