Богиня, что познала не меня

Богиня не познавшая меня.
односерийная кинолента

Если бы ваши глаза могли превратиться в камеру опытного оператора, вы бы увидели в моем рассказе очень печальную, но правдивую киноленту. Мы не будем называть страну или город, в котором это все произошло, ведь это не важно. Эта история могла произойти где угодно и с кем угодно. И даже возможно, что она происходит прямо сейчас с вами, или на ваших глазах. Но обо всем по порядку…
И так закройте глаза, и представьте шум большого города, где беспорядочно снуют машины, и бегут вечно опаздывающие люди. Вы открываете глаза и видите неподвижно стоящую девушку. Возле ее ног стоит небольшой чемодан. Такие чемоданы теперь можно увидеть лишь на чердаке бабушкиного дома в какой-нибудь тихой деревушке. Девушка пристально смотрит в одну точку. Это табличка на фасаде серого здания со старинным барельефом. Где бронзовые буквы гласят: «Институт кинематографии и актерского искусства». Летнее солнце припекает, девушка сняла панаму, обмахнула ей лицо, взяла чемодан и открыла массивную деревянную дверь.

***

- Как ты говоришь тебя зовут? – секретарь приемной комиссии заполняла документы.
- Джулия, то есть Юля… Юля Иванова. Джулия это меня так мама звала, а папа звал меня Джульетта, - тараторила взволнованная девушка.
- Зря ты на актерское поступаешь, - не слушая ее и не поднимая глаз от бумаг произнесла секретарь комиссии, - на актерское большой конкурс, а вот на гримеров-бутафоров всегда недобор. Ну ничего, провалишь вступительный экзамен, будешь бутафором… Каждый год одно и то же… Вот держи свой табель, прослушивание завтра в десять, твой номер сто двадцать, не опаздывай.

***

Следующий кадр нашей киноленты, это узкий подъезд, с тускло освещенной грязной лестницей. По ней поднимается массивная женщина, время от времени останавливаясь и тяжело дыша. За ней, стараясь не подавать вида, что ее раздражают эти частые остановки, идет Юля.
- Пришли, вот твоя комната, - сказала женщина, открывая скрипучую дверь.
Комната находилась почти на чердаке старого дома. Судя по всему, раньше это была мастерская какого-то художника. В углу стоял потрепанный мольберт, а деревянный пол пестрил разбрызганной краской. Но в целом комната выглядело уютно. Лучи солнца, рассеивающиеся сквозь круглое витражное стекло, предавали ей какое-то волшебство.
- Мне нравится, - сказала Юля.
- Конечно нравится, за такие деньги, - ворчала хозяйка, - Дешевле не найдешь. Кстати, оплата за год вперед, а то я вас знаю, вильнете хвостом, и ищи свищи потом.
- Но у меня есть только половина, - боязливо сказала Юля, - но я вас уверяю, что все отдам. Вот поступлю, буду получать стипендию, а по вечерам могу подрабатывать… Да и бабушка обещала собрать с пенсии…
- Ладно, давай половину. И смотри не шуми здесь, -  продолжала хозяйка, неуклюже запихивая деньги в карман помятого пиджака, - под тобой живет пожилой человек, уважаемый профессор, между прочим, его мучают головные боли, и он ненавидит шум.
Когда скрипучая дверь закрылась, и на лестнице стихли массивные шаги, девушка плюхнулась в кровать из панцирной сетки. Спина выгнулась дугой, но это были мелочи по сравнению с усталостью от дороги и желанием спать. 

***

Дверь в аудиторию, где шло прослушивание, с шумом распахнулась, оттуда выбежала заплаканная девушка. И прозвучал гундосый женский голос, таким обычно объявляют о прибытии поезда: «Номер сто двадцать, Юлия Иванова».
В аудитории был приглушен свет, глаза не сразу привыкли. Юная абитуриентка старалась не смотреть в ту сторону, где по ее мнению, сидела приемная комиссия. Она вошла в круг света фонаря, который висел где-то высоко в темноте.
- Мы Вас слушаем, - произнес мягкий мужской голос.
- Басня Крылова «Квартет», - представила произведение Юля, и приступила к исполнению.
  В висках стучало, перед глазами бегали темные круги. Юля потом много раз пыталась вспомнить, что происходило в тот момент, но не как не получалось. Все было как в тумане. А получалось хорошо. Она так мастерски копировала всех персонажей басни, что члены приемной комиссии смотрели не отрываясь. И это проявлялось во всем: как в словесном действии, так и в пластике. Даже «косолапый мишка», при ее молодой стройной фигуре, казался ужасно неуклюжим.
Ну вот и все, теперь можно выдохнуть. Юля впервые подняла глаза, и посмотрела на комиссию. Глаза привыкли к освещению, и можно было рассмотреть, что происходит за столом комиссии, который, как оказалось, был всего в трех метрах от нее. Члены комиссии, которых оказалось пять, пристально смотрели ей в глаза, и молчали. Потом встал мужчина преклонного голоса и начал говорить. «Мы Вас слушаем» - прозвучало в голове девушки. Да, это был то же голос:
- Послушайте девушка. У нас конкурс тридцать человек на место… Да, такой конкурс понимаете ли. А вам девушка предстоит многому научится… Очень многому, понимаете?.. И хочу вас уверить, что я научу Вас этому. – в висках снова застучало, - Да, Вы правильно поняли – Вы зачислены. Позволь представиться, меня зовут Ким Иванович. Ким Иванович Добродел, я твой мастер курса, надеюсь ты не против того, что я перешел на «ты»?
- Да… - Юля растерялась,- Спасибо большое…
- Вот и отлично, к занятиям приступаем через неделю.

***

Наш кинооператор установил  камеру, в совершенно незнакомом вам месте. Это богатый прием знати нашего неназванного города. «Богема общества», как они сами себя называют. Крупным планом перед нами особа со строгой осанкой – Евгения Александровна Копылова. Евгения Александровна директор престижной школы. Вернее первого лицея города. Она вполне самодостаточная женщина, сделавшая карьеру. Но, к сожалению, на личную жизнь ей не хватало времени. Именно с этой целью она и посетила это богатое «уважаемыми» людьми собрание. И у нее есть конкретная цель – Эдуард Педросович Арарян. Эдуард Педросович самый желаемый жених города. Мало того, что он ректор, (несмотря на свой достаточно молодой возраст), того самого института, куда поступила наша героиня, он сын самого успешного бизнесмена города. «Эдик твой тип», - все время торочила ее мать: «Тем более я хорошо знаю его отца. Это достойная партия».
- Эдуард Педросович, - Копылова подошла к нему с двумя бокалами шампанского, - составьте мне компанию.
- Возможно позже, мне нужно обсудить одну инвестицию относительно моего учебного заведения.
«Эдик» очень любил называть «Институт кинематографии и актерского искусства» своим. Еще бы, он обустроил все так, что никто не имел права ему возразить.
- Я понимаю, - не унималась успешная холостячка, - кстати, о Вашем институте, я слышала у вас проходит ежегодный конкурс чтецов. В моей школе как раз есть такой кружок, мы бы хотели поучаствовать.
На счет кружка она конечно соврала. Ведь лишние расходы на дополнительное обучение сокращают бюджет школы. Но других способов найти общие интересы пока не предвиделось.
- Вы можете отправить заявку по стандартной форме, а теперь прошу меня извинить.
- Простите за настойчивость, но еще один вопрос, а какое произведение вам нравится больше остальных?
«Какая настойчивая дама» - подумал ректор: «Дама… дама…»
- Дама сдавала багаж. – выпалил он и удалился.
«Дама?.. Будет тебе дама» - мысленно выругалась незадачливая невеста.

***

Тем временем в институте шла горячая пора. Ким Иванович нашел пьесу молодого, но очень перспективного драматурга. Все роли идеально ложились на его подопечных. Главная роль – «Не познавшая Богиня», досталась его лучшей ученице Юлии Ивановой. И мастер курса планировал показать первый акт уже в конце первого курса (что противоречило традициям института), подав об этом соответствующую заявку в деканат. От полноценных репетиций отвлекала еще одна традиция заведения, это «Новогодний каламбур». Новогодний каламбур, это своего рода «капустник» первокурсников – посвящение в таланты, где каждый проявлял себе с необычной стороны. Это веселое и зрелищное мероприятии мог пропустить только самый ленивый. Собирался весь институт, от вахтера до ректора.
В день «каламбура» в зале негде было яблоку упасть, аншлаг полный. Ректор как обычно сидел на своем месте в шестом ряду. Наша героиня, заслужившая репутацию «скромняшки» и «застенчивой», решила предстать перед публикой в образе путаны. Она даже представить себе не могла, что это было ее роковой ошибкой. Как и всегда,  ее персонаж оказался ярким и правдивым. Арарян, откровенно раздевал ее глазами. А на следующий день Юлию Иванову вызвали в кабинет ректора.
- Ты меня вчера впечатлила, я ночь не спал, можешь повторить то же сейчас только откровеннее?
- Я Вас не понимаю, - покраснела Юля.
- Все ты понимаешь, шлюшка.. – выпалил ректор и прижал ее к шкафу.
- Отстаньте, я буду кричать.
Эдуард Педросович отступил:
- Послушай девочка, я здесь хозяин, одно мое слово и ты вылетишь как пробка. Слышишь меня. Или будешь моей, или… тебя не возьмут на работу даже полотером…
- Вы не имеете права..
- Имею, весь город работает на моего отца, так что делай то, что тебе говорят…
- Нет…
- Ты не понимаешь, делай то, что тебе говорят.. подумай о будущем… Короче, вот лист бумаги, ты можешь написать одно слово – «согласна», или написать заявление об отчислении. Пока я жив, другого выбора у тебя нет…
- Я выбираю второе, - твердо ответила Юлия.

***

Наша камера направлена на ту самую массивную деревянную дверь, куда с наилучшими представлениями входила наша героиня в начале повествования. Она настолько опустошена, что не видит ничего перед собой.
- Осторожнее, - Юля подняла голову, перед ней стояла представительная дама, как вы догадались это Евгения Александровна Копылова,- Я тебя знаю девочка, я навела справки. Профессор Добродел сказал что ты его лучшая ученица,  а значит ты мне поможешь.
- Дело в том…
- Молчи, здесь говорю я. В апреле здесь пройдет конкурс чтецов среди учащихся средне образовательных школ, ты поможешь нам в подготовке. По окончанию конкурса я тебе хорошо заплачу. – Юля молчала, - Ну вот и хорошо встретимся завтра в первом лицее, ну скажем после тринадцати ноль-ноль.

***

- Я не понимаю,- кричал Ким Иванович в кабинете ректора, - у меня срывается премьера, где я найду ей замену?
- Успокойтесь профессор, эти обстоятельства от нас не зависят. Вы ведь знали, что у нее погибли родители, а бабушку свалила болезнь. Видимо для нее важнее уход за бабушкой, вот ее заявление об отчислении…

***
- Меня просили зайти,- не поднимая головы, поверх очков на Юлю уставился пронзительный взгляд. – А, ты Юля, Евгения Александровна тебя ждет. –секретарь директора, так же не двигая головой опустила взгляд в бумаги.

***

Юля и Евгения Александровна вошли в актовый зал. Их уже ждали. Ждали пять учеников: две девочки и три мальчика.
- Вот наши творческие личности,- с искусственной улыбкой выдавила Копылова.- Мы готовим произведение нашего классика Маршака «Дама сдавала багаж». Дети уже выучили текст, правда дети?- но судя по их лицам, они были безразличны ко всему происходящему, кроме одной рыжеволосой девочки, чей восторженный взгляд Юля уловила уже при входе, - Это Юлия… как тебя по батюшке?..
- Сергеевна.
- Юлия Сергеевна, ваш педагог по художественному слову, прошу любить и жаловать.
Директор, с присущей ей грации, удалилась.
- Ну что ж, давайте знакомится, как вы слышали меня зовут Юлия Сергеевна, можно просто Юля. А теперь вы.
- Я Оксана, а правда, что вы учитесь у профессора Добродела? Это моя мечта. Все говорят что он «последний из Могикан», я так мечтаю попасть на его курс.
Девочка Оксана была готова тараторить без остановки. Ей было лет четырнадцать. Не сказать чтобы она была полной, просто у нее были крупные кости, из-за этого она казалась мужиковатой и неуклюжей. Она себя представляла примой, но Юля (несмотря на свой небогатый опыт) понимала, что ни один режиссер не возьмет ее на главную роль, не говоря уж о том, сможет ли она поступить к своему заветному мастеру. 
- А что остальные?- сказала Юля, стараясь перебить Оксану как можно мягче.
- Ярослав, - сказал рослый темноволосый подросток с прической под каре. Судя по нему, это был ученик старших классов, и пользовался популярностью девочек.- Я сразу говорю, мне ваша бодяга не нужна, я здесь, чтобы исправить тройку по химии.
- А остальные,- спросила Юля стараясь сдержать ком, подступивший к горлу. Она бы никогда не согласилась на эту работу, но выбор у нее был маленький. Из института она была отчислена. Арарян был прав, ее уволили из ресторана, где она по вечерам мыла посуду, а ехать ей было некуда. Как мы знаем ее родители погибли. Это была нелепая авария о которой вспоминать не хотелось. Да, осталась бабушка, которая заболела, ректор был прав, но он не знал что бабушка Юли не справилась с болезнью и умерла. Юля не говорила об этом даже немногим друзья, которых успела завести во время учебы.
- Вадим. Я поступаю в институт ядерной физики,- сказал мальчик в очках. Линзы очков были настолько большие, что казалось его глаза выступают за пределы головы.,- мне позарез нужна золотая медаль.
- Меня величают Роксана, я буду примой нашего театра, моя мама прима,- сказала девочка похожая на крашеную куклу. Но за нарисованным лицом читалось отсутствие интеллекта.
- А ты что молчишь малыш,- сказала Юля, обратившись к мальчику лет восьми, который неотрывно смотрел в смартфон.
- А это Васек – депутатский сынок,- ответил за него Ярослав. Его директриса пихает во все дыры, что бы перед папочкой выслужиться.
Василий действительно был сыном депутата областного созыва, но, как оказалось позднее, был скромным мальчиком. Просто он привык быть на виду, чтобы не опозорить репутацию отца. «Надо, значит надо».

***

Шло время. Репетиции проходили три раза в неделю по расписанию. Но дело никак ни сдвигалось с мертвой точки. «И маленькую собачонку…»,- убеждал своих подопечных наставник: «Понимаете, маленькую…». «Да я вообще собак ненавижу»:- возражал  Ярослав. «А я кошечек люблю»:- вторила Роксана.  Все было плохо, но как говорят оптимисты: «Не может быть так плохо, чтобы не было еще хуже». И это хуже настало.

***

Комната некогда залитая цветными лучами круглого витражного окна была мрачной. Юля сидела на кровати, закрыв лицо руками, и плакала.
- Выметайся отсюда!- кричала массивная женщина,- Ты второй месяц не платишь. Завтра здесь будут жить новые жильцы!
- У меня есть работа… я все верну… осталось немного…- всхлипывала сгорбленная девушка.
- Я эту песню уже слышала:- не унималась женщина,- Довольно! У тебя время до утра, потом я вызываю полицию!

***

Утром Юля, с чемоданом в руке, у школы встретила Евгению Александровну.
- Как идут дела? Надеюсь наш лицей будет достойно выглядеть на конкурсе?
- Евгения Александровна, а Вы не могли бы дать мне задаток?
- О нет девочка, бюджет школы ограничен… Ты с вещами? Негде жить?..
Юля молчала.
- Давай так, ради репутации школы, я пренебрегу некоторыми правилами. Ты можешь пожить в дворницкой. Условия не ахти какие, но зато тепло и есть кровать.
- Я вам буду очень обязана, и обещаю, что первое место в конкурсе будет принадлежать вашему лицею.
- Надеюсь, деточка, надеюсь…

Время. Безжалостное время. До конкурса чтецов оставалось десять дней. А ребята не были готовы как следует.
- Ребята как вы не понимаете?..  Маленькая собачонка и большой бездомный пес…
- А что ты понимаешь, Юля:- выпалил Ярослав,- Наш город пусть и большой, но тут тоже ходят слухи. Тебя выперли из института…
- Это не правда:- вступилась рыжеволосая Оксана.
- Правда:- сказала Юлия, и со слезами выбежала из репетиционной.
- Зачем ты так:- оторвавшись от смартфона, сказал Василий. Как говорит мой отец: «Чтобы упрекнуть человека с соринкой в глазу, нужно вытащить бревно из своего глаза». Дело в нас…
- Мы должны ее догнать!..- перебила «депутатского сынка» Роксана.

***

Весеннее солнце пригревало, Юля брела по парку без цели и всякого желания. В проталине она увидела обрывок старой газеты. Это были какие-то стихотворные строки. К сожалению газета была потрепана, и невозможно было понять кто автор, но сам стих сохранился.  Она осторожно извлекла газету из грязного сугроба и начала читать:

Твой силуэт
Один во тьме прохожих,
Бегущих вероятно от себя.
Но кто ты есть,
Средь мрачных дней похожих,
Богиня не познавшая меня?…
Вернуть бы миг,
Уныние негоже,
Мне б оседлать
Безумного коня
Что б отыскать
Глаза во тьме прохожих
Богини не похожей на меня
Я помню мать
С ее обвисшей кожей,
Отца, прикрытого
Седою бородой.
Но я один,
Ты где то не со мною
Богиня, что нарушила покой.
Прожиты дни,
Прожиты, ну и что же.
Я не боюсь ни стужи ни огня
Я лишь боюсь
Что нет среди прохожих
Богини что познала не меня.

Когда она оторвала взгляд от газеты, то увидела, что вокруг нее стоят ее, так называемые, ученики.
- Юлия Сергеевна, я пойду на конкурс, но не ради золотой медали, а ради Вас:- сказал будущий физик-ядерщик Вадим.
Юля обвела их глазами:
- Да ребята, мы пойдем на конкурс, но не ради меня и престижа лицея, а ради вас… только мы будем читать другое произведение.

***

Наступил день конкурса. В институте было людно. Конкурс чтецов стал популярен и получил статус «Международный». Подопечные Юли поехали раньше в сопровождении Евгении Александровны. Еще бы, она записала себя руководителем проекта в заявке. Она еще не теряла шанс наладить связи с богатым женихом города, ведь она точно знало, что Эдик будет председателем жюри. Юля приехала позже. Проходя по коридору, она встретилась с Ким Иванычем.
- Юля?..
- Простите:- буркнула Юля и шмыгнула в гримерку, где готовились ее ребята.
- М-да:- буркнул профессор:- Видимо показалось.
Ему это обстоятельство показалось нормальным. Добродел был занят своим спектаклем. Он никак не мог найти подходящую кандидатуру на главную роль. «Юля, была бы Юля…»: - все время крутилось у него в голове. Он подумал, что эта встреча – плод его больного воображения. Профессор даже отказался принять участие в качестве члена жюри. «Этот Ваш хваленый конкурс меня не интересует, у меня полно других проблем»:- вот что он ответил ректору Араряну.

Оператор установил камеру в центре зала. Это главное событие нашей киноленты.
«Свою программу представляют наши земляки, воспитанники лицея номер один, руководитель Евгения Александровна Копылова, с произведением «Богиня не познавшая меня», автор неизвестен»:- прозвучал голос из-за кулис. Копылова, сидящая в зале побледнела. «я ей устрою… не дождется от меня гонорара… я ей еще и за проживание счет выставлю… стерва…»:- звучало в голове директрисы.
Оставались считанные секунды. Юля сидела в коморке светооператора, и судорожно пыталась объяснить свою идею. К счастью, нужный человек, сидел на нужном месте, он услышал новоявленного режиссера: «Я Вас понял, сидите и дышите ровно…»
  Выступление началось. С помощью магии света, дети появлялись словно ниоткуда. Их не было видно целиком – лишь силуэты и лица. Слова из их уст лились плавно и убедительно, голос лился сквозь пространство и время, как бут-то сам автор вселился в их души, вещал о своей боли,
«Я не боюсь ни стужи ни огня,
Я лишь боюсь,
Что нет среди прохожих
Богини что познала не меня.»
Оксана стояла в луче угасающего света, вентилятор развивал ее рыжие волосы, которые отражались словно лучи солнца. И теперь никто не мог сказать, что ее фигура неуклюжа, ведь это была Богиня. Богиня, уходящая в темноту.
Когда последние очертания света покинули сцену, зал, хранящий идеальную тишину, начал освещаться светом боковых канделябр. С крайнего ряда послышались одинокие аплодисменты. Это был профессор Ким Иванович Добродел. Он лишь на минутку решил заглянуть в зал и присел на первое свободное сиденье. Вслед за ним раздался грохот. Грохот аплодисментов. Члены жюри аплодировали стоя. Народ просил выйти героев на сцену, и они вышли. Тут же к ним выбежала директор Копылова: «Да, да! Это Мои детки!»
Юля стояла на проходе возле последнего ряда и плакала…

- Юлия Сергеевна:- крикнул Ярослав, - идите к нам!
-  Юлия Сергеевна:- закричали наперебой герои сцены.
Зал притих, их взоры обратились туда, куда смотрели дети со сцены.
Эдуард Педросович обернулся, он ее узнал. «Богиня не принявшая меня»… -  произнес он и схватился за сердце.

***

Уши оператора заглушила сирена скорой помощи. Два дюжих санитара грузили ректора института в машину.

***

Перед взором оператора больничная плата. Эдуард Педросович говорит со своей секретаршей:
- Эта девушка… Юля… Вы должны ее восстановить на курс Добродела..
- Но профессор заканчивает курс, может ее зачислить на следующий набор?
- Делайте как я сказал.

***

Учебная аудитория.
- Господин профессор, к вам зачислен новый слушатель.
На пороге стояла Юля.
- Проходите девушка, вы опоздали: - сказал Ким Иванович:- Надеюсь впредь это не повторится.
Лекция продолжилась. Юля почувствовала, что кто-то наклонился к ее уху. Это был Макс, к которому она еще при поступлении питала чувства: «Вот текст твоей роли, профессор просил передать…».

***
 
Оператор отключил камеру, ибо кинолента закончена.