Таланту А. П. Чехова. Дочь Альбиона

   К дому помещика Грябова подкатила прекрасная коляска с каучуковыми шинами,
 толстым кучером и бархатным сиденьем в ней.
Из коляски выскочил уездный предводитель дворянства Федор Андреич Отцов.
В передней встретил его сонный лакей.
     Господа дома? - спросил предводитель. - Никак нет-с. Барыня с детями в гости поехали,
а барин с мамзелью-гувернанткой рыбу ловят. С самого утра-с уехали.
   Отцов постоял, подумал и пошёл к реке искать Грябова, помня, что удит он невдалеке.
Нашёл он его версты за две от дома, подойдя к реке.
Поглядев вниз с крутого берега и увидев Грябова, Отцов прыснул...
Грябов, большой, толстый человек с очень большой головой, сидел на песочке, будто заснул,
поджав под себя по-турецки ноги, и удил, но не уснул.
Шляпа у него была на затылке, галстук сполз набок .
Возле него стояла высокая, тонкая англичанка с выпуклыми рачьими глазами,
уставившимися куда-то вбок,
Под ними - большой птичий нос, похожий скорей на крючок.
Одета она была в белое кисейное платье, сквозь которое сильно просвечивали…
тощие, жёлтые плечи.
На золотом поясе висели золотые часики - на них лучи отсвечивали.
Она тоже удила. Вокруг обоих царила гробовая тишина, рядом - заводь у тихой реки.
Оба были неподвижны, как река, на которой плавали их поплавки.
     Охота смертная, да участь горькая! - засмеялся Отцов. - Здравствуй, Иван Кузьмич!
А я тут ехал-ехал, да, наконец, заехал!
     А... это ты? - спросил Грябов, не отрывая глаз от воды. - Приехал?
    Как видишь... А ты всё ещё своей ерундой занимаешься!
Не отвык ещё? Наслаждаешься?
    Кой чёрт... -
Весь день ловлю, с утра... Плохо что-то сегодня ловится. Сидим, сидим и хоть бы один чёрт!
Ничего не поймал –
ни я, ни эта кикимора. Просто хоть караул кричи.  Да если б я знал!...
    А ты наплюй. Пойдем водку пить!
     Постой... что-нибудь да поймаем, может быть, -
под вечер рыба клюет лучше... Сижу, брат, здесь с самого утра!
Такая скучища, что и выразить тебе не могу, хотя уже б и пора.
Дернул же меня чёрт привыкнуть к этой ловле! Знаю, что чепуха, а сижу!
Сижу, как подлец какой-нибудь, как каторжный, и на воду гляжу,
как дурак какой-нибудь!
На покос надо ехать, а я рыбу ловлю.  Неладно ей будь!
Вчера в Хапоньеве преосвященный служил, а я не поехал, здесь просидел из-за этой…-
вот с этой стерлядью... с чертовкой с этой...
    Но... ты с ума сошёл? - спросил Отцов, конфузливо косясь на англичанку. – Тебе негоже…
Бранишься при даме... и её же...
    Да чёрт с ней! Всё одно, ни бельмеса по-русски не смыслит. Ты её хоть хвали, хоть брани –
ей всё равно! Ты на нос её посмотри!
От одного носа в обморок упадёшь! Сидим по целым дням вместе - и хоть бы одно слово!
Стоит, как чучело, и бельмы на воду таращит, как на ворота новые.
Англичанка зевнула, переменила червячка и закинула удочку снова.
     Удивляюсь, брат, я немало! - продолжал Грябов. - Живёт дурища в России десять лет
и хоть бы одно слово по-русски!.. Так нет!
Наш какой-нибудь аристократишка поедет к ним и живо по-ихнему брехать научится,
а они... чёрт их знает! Ты посмотри на нос! На нос посмотри: надо ж такому случиться!
    Ну, перестань... Неловко... Что напал на женщину?
    Да таких женщин – на Луну!
И потом она не женщина, а девица...
О женихах, небось, мечтает, чёртова кукла. И как так её не берут? Сама, небось, этому дивиться!
И пахнет какою-то гнилью от неё...
Возненавидел, брат, её!
Видеть равнодушно не могу даже взгляд её!
Как взглянет на меня своими глазищами, так меня и покоробит всего,
словно я локтем о перила ударился... Но любит рыбу ловить.
Погляди: ловит и священнодействует!  Вот рыбья душа  ведь!
А с каким презрением на всё смотрит... Стоит, каналья, и сознаёт, что она человек
и что, стало быть, она царь природы.
А знаешь, как ее зовут? Уилька Чарльзовна Тфайс!
Тьфу!.. и не выговоришь! Что за племя? Что там у них вообще за народы?!
   Англичанка, услышав своё имя, медленно повела нос в сторону Грябова, стоявшего рядом.
и измерила его презрительным взглядом.
С Грябова подняла она глаза на Отцова и его облила презрением.
И всё это молча, важно и медленно, с превеликим непочтением.
    Видал? - спросил Грябов, хохоча. - Нате, мол, вам! Ах ты, кикимора!
Для детей только и держу этого тритона, потому как умора.
Не будь детей - я бы её и за десять вёрст к своему имению не подпустил...
Нос точно у ястреба... А талия? Эта кукла напоминает мне длинный гвоздь!
Так, знаешь, взял бы и в землю вбил.
Постой, у меня, кажется, клюёт... Не упустил...
    Грябов вскочил и поднял удилище. Леска натянулась...
Грябов дёрнул ещё раз и не вытащил крючка. Рыба не тянулось!
     Зацепилась! - сказал он и поморщился. - За камень, должно быть... Чёрт возьми...
    На лице у Грябова выразилось страдание, будто не выполнили на небе его просьбы.
Вздыхая, беспокойно двигаясь и бормоча проклятья, он начал дёргать за лесу.
Дёрганье ни к чему не привело. Грябов побледнел, как небо, когда непогода в лесу.
    Экая жалость! В воду надо лезть, поди.
     Да ты брось! Нельзя, под вечер хорошо ловится, ведь этакая комиссия, прости господи!
    Придётся лезть в воду. Придётся!
А если бы ты знал, как мне раздеваться не хочется! А ведь другого способа на найдётся.
Англичанку-то турнуть надо... При ней неловко раздеваться.
Всё-таки ведь дама! Куда деваться?
    Грябов сбросил шляпу и галстук.
   Мисс... эээ... - обратился он к англичанке. - Мисс Тфайс! Же ву при,* идите за луг.
Ну, как ей сказать? Ну, как тебе сказать, чтобы ты поняла?
Послушайте... туда! Туда уходите! Слышишь, недруг?! Уйди в кусты за луг!!
    Мисс Тфайс облила Грябова презрением и издала носовой звук.
     Что-с? Не понимаете? Ступай, тебе говорят, отсюда!
Мне раздеваться нужно, чёртова кукла! Туда ступай!! Туда!!!
   Грябов дёрнул мисс за рукав, указал ей на кусты и присел:
ступай, мол, за кусты и спрячься там...  Сам он от недопонимания стал аж бел!
    Англичанка, энергически двигая бровями, быстро проговорила длинную английскую фразу.
Помещики прыснули сразу.
     Первый раз в жизни её голос слышу... Нечего сказать, голосок! Не понимает!
Ну, что мне делать с ней?
    Плюнь! Пойдём водки выпьем! Для укрепления нервов себе целую налей!
     Нельзя, теперь ловиться должно... Вечер... Ну, что ты прикажешь делать?
Вот комиссия! Придётся при ней раздеваться, ничего с этим не поделать…
    Грябов сбросил сюртук и жилет и сел прямо на сапоги,
потом пересел на песок, не спеша, -  снимать сапоги.
     Послушай, Иван Кузьмич, - сказал предводитель, хохоча в кулак. –
Это уж, друг мой, глумление, издевательство. Иначе никак?
     Её никто не просит не понимать!
Это наука им, иностранцам! И чтоб их таких никаких опять не родила б их мать!
    Грябов снял сапоги, панталоны, сбросил с себя бельё и очутился в костюме Адама.
Отцов ухватился за живот. Он покраснел и от смеха, и от конфуза – всё ж рядом дама.
Англичанка задвигала бровями и замигала глазами...
Потом по жёлтому лицу её пробежала надменная, презрительная улыбка прямо пред нами.
     Надо остынуть, - сказал Грябов, хлопая себя по бёдрам. –
Скажи, Фёдор Андреич, на милость нам - сам:
отчего это у меня каждое лето сыпь на груди бывает? В реке завелась какая-то скотина!
    Да полезай скорей в воду или прикройся чем-нибудь! Скотина!
    И хоть бы сконфузилась, подлая! - сказал Грябов, полезая в воду и крестясь. – И не мигает…
Брр... холодная вода... Посмотри, как бровями двигает!
Не уходит... Выше толпы стоит!  Хе-хе-хе... И за людей нас не считает!
    Войдя по колена в воду и вытянувшись во весь свой громадный рост,
он мигнул глазом и сказал:
Скажу по-русски, чтоб все здесь поняли, справедливо скажу я -
это, брат, ей не Англия!
    Мисс Тфайс хладнокровно переменила на крючке червячка, зевнула и закинула удочку.
Отцов отвернулся, чтобы не запугать выражениями Грябова рыбу.
Грябов отцепил крючок, окунулся и с сопеньем вылез из воды,
увлекая за собой целую волну, словно водяную глыбу.
Через две минуты он сидел уже на песочке и опять удил рыбу.
______
* - Я прошу вас (франц. Je vous prie).
________
А.П. Чехов. ДОЧЬ АЛЬБИОНА.
   К дому помещика Грябова подкатила прекрасная коляска с каучуковыми шинами, толстым кучером и бархатным сиденьем. Из коляски выскочил уездный предводитель дворянства Федор Андреич Отцов. В передней встретил его сонный лакей.— Господа дома? — спросил предводитель.— Никак нет-с. Барыня с детями в гости поехали, а барин с мамзелью-гувернанткой рыбу ловят-с. С самого утра-с.Отцов постоял, подумал и пошел к реке искать Грябова. Нашел он его версты за две от дома, подойдя к реке. Поглядев вниз с крутого берега и увидев Грябова, Отцов прыснул... Грябов, большой, толстый человек с очень большой головой, сидел на песочке, поджав под себя по-турецки ноги, и удил. Шляпа у него была на затылке, галстук сполз набок. Возле него стояла высокая, тонкая англичанка с выпуклыми рачьими глазами и большим птичьим носом, похожим скорей на крючок, чем на нос. Одета она была в белое кисейное платье, сквозь которое сильно просвечивали тощие, желтые плечи. На золотом поясе висели золотые часики. Она тоже удила. Вокруг обоих царила гробовая тишина. Оба были неподвижны, как река, на которой плавали их поплавки.— Охота смертная, да участь горькая! — засмеялся Отцов. — Здравствуй, Иван Кузьмич!— А... это ты? — спросил Грябов, не отрывая глаз от воды. — Приехал?— Как видишь... А ты всё еще своей ерундой занимаешься! Не отвык еще?— Кой чёрт... Весь день ловлю, с утра... Плохо что-то сегодня ловится. Ничего не поймал ни я, ни эта кикимора. Сидим, сидим и хоть бы один чёрт! Просто хоть караул кричи.— А ты наплюй. Пойдем водку пить!— Постой... Может быть, что-нибудь да поймаем. Под вечер рыба клюет лучше... Сижу, брат, здесь с самого утра! Такая скучища, что и выразить тебе не могу. Дернул же меня чёрт привыкнуть к этой ловле! Знаю, что чепуха, а сижу! Сижу, как подлец какой-нибудь, как каторжный, и на воду гляжу, как дурак какой-нибудь! На покос надо ехать, а я рыбу ловлю. Вчера в Хапоньеве преосвященный служил, а я не поехал, здесь просидел вот с этой стерлядью... с чертовкой с этой...— Но... ты с ума сошел? — спросил Отцов, конфузливо косясь на англичанку. — Бранишься при даме... и ее же...— Да чёрт с ней! Всё одно, ни бельмеса по-русски не смыслит. Ты ее хоть хвали, хоть брани — ей всё равно! Ты на нос посмотри! От одного носа в обморок упадешь! Сидим по целым дням вместе, и хоть бы одно слово! Стоит, как чучело, и бельмы на воду таращит.Англичанка зевнула, переменила червячка и закинула удочку.— Удивляюсь, брат, я немало! — продолжал Грябов. — Живет дурища в России десять лет, и хоть бы одно слово по-русски!.. Наш какой-нибудь аристократишка поедет к ним и живо по-ихнему брехать научится, а они... чёрт их знает! Ты посмотри на нос! На нос ты посмотри!— Ну, перестань... Неловко... Что напал на женщину?— Она не женщина, а девица... О женихах, небось, мечтает, чёртова кукла. И пахнет от нее какою-то гнилью... Возненавидел, брат, ее! Видеть равнодушно не могу! Как взглянет на меня своими глазищами, так меня и покоробит всего, словно я локтем о перила ударился. Тоже любит рыбу ловить. Погляди: ловит и священнодействует! С презрением на всё смотрит... Стоит, каналья, и сознает, что она человек и что, стало быть, она царь природы. А знаешь, как ее зовут? Уилька Чарльзовна Тфайс! Тьфу!.. и не выговоришь!Англичанка, услышав свое имя, медленно повела нос в сторону Грябова и измерила его презрительным взглядом. С Грябова подняла она глаза на Отцова и его облила презрением. И всё это молча, важно и медленно.— Видал? — спросил Грябов, хохоча. — Нате, мол, вам! Ах ты, кикимора! Для детей только и держу этого тритона. Не будь детей, я бы ее и за десять верст к своему имению не подпустил... Нос точно у ястреба... А талия? Эта кукла напоминает мне длинный гвоздь. Так, знаешь, взял бы и в землю вбил. Постой... У меня, кажется, клюет...Грябов вскочил и поднял удилище. Леска натянулась... Грябов дернул еще раз и не вытащил крючка.— Зацепилась! — сказал он и поморщился. — За камень, должно быть... Чёрт возьми...На лице у Грябова выразилось страдание. Вздыхая, беспокойно двигаясь и бормоча проклятья, он начал дергать за лесу. Дерганье ни к чему не привело. Грябов побледнел.— Экая жалость! В воду лезть надо.— Да ты брось!— Нельзя... Под вечер хорошо ловится... Ведь этакая комиссия, прости господи! Придется лезть в воду. Придется! А если бы ты знал, как мне не хочется раздеваться! Англичанку-то турнуть надо... При ней неловко раздеваться. Все-таки ведь дама!Грябов сбросил шляпу и галстук.— Мисс... эээ... — обратился он к англичанке. — Мисс Тфайс! Же ву при *... Ну, как ей сказать? Ну, как тебе сказать, чтобы ты поняла? Послушайте... туда! Туда уходите! Слышишь?Мисс Тфайс облила Грябова презрением и издала носовой звук.— Что-с? Не понимаете? Ступай, тебе говорят, отсюда! Мне раздеваться нужно, чёртова кукла! Туда ступай! Туда!Грябов дернул мисс за рукав, указал ей на кусты и присел: ступай, мол, за кусты и спрячься там... Англичанка, энергически двигая бровями, быстро проговорила длинную английскую фразу. Помещики прыснули.— Первый раз в жизни ее голос слышу... Нечего сказать, голосок! Не понимает! Ну, что мне делать с ней?— Плюнь! Пойдем водки выпьем!— Нельзя, теперь ловиться должно... Вечер... Ну, что ты прикажешь делать? Вот комиссия! Придется при ней раздеваться...Грябов сбросил сюртук и жилет и сел на песок снимать сапоги.— Послушай, Иван Кузьмич, — сказал предводитель, хохоча в кулак. — Это уж, друг мой, глумление, издевательство.— Ее никто не просит не понимать! Это наука им, иностранцам!Грябов снял сапоги, панталоны, сбросил с себя белье и очутился в костюме Адама. Отцов ухватился за живот. Он покраснел и от смеха и от конфуза. Англичанка задвигала бровями и замигала глазами... По желтому лицу ее пробежала надменная, презрительная улыбка.— Надо остынуть, — сказал Грябов, хлопая себя по бедрам. — Скажи на милость, Федор Андреич, отчего это у меня каждое лето сыпь на груди бывает?— Да полезай скорей в воду или прикройся чем-нибудь! Скотина!— И хоть бы сконфузилась, подлая! — сказал Грябов, полезая в воду и крестясь. — Брр... холодная вода... Посмотри, как бровями двигает! Не уходит... Выше толпы стоит! Хе-хе-хе... И за людей нас не считает!Войдя по колена в воду и вытянувшись во весь свой громадный рост, он мигнул глазом и сказал:— Это, брат, ей не Англия!Мисс Тфайс хладнокровно переменила червячка, зевнула и закинула удочку. Отцов отвернулся. Грябов отцепил крючок, окунулся и с сопеньем вылез из воды. Через две минуты он сидел уже на песочке и опять удил рыбу.
______
* Je vous prie - Я прошу вас (франц. Je vous prie).