Последнее орудие

-1-

Шел ноябрь 1941 года.

Где-то за спиной была Москва. Впереди был враг. На данный момент противник притих и было не понятно, что он сейчас делает, чего замышляет. Известно было одно, он был там.

Данное направление прикрывала боевая группа их дивизии.

Солидно звучит?

На самом деле никакой дивизии не было. Она погибла, если, конечно, данное слово здесь уместно, в предыдущих боях.

Дивизии "посчастливилось" побывать в двух окружениях.

Из первого котла, пусть и очень потрепанной, дивизия вышла благодаря разведчикам, которые нащупали неприкрытый противником участок.

Они вышли, но затем противник обнаружил свое упущение и замкнул кольцо окружения. Больше по этому коридору выйти никто не смог.

Из второго окружения, дивизия вышла с тяжелыми боями уже боевой группой, то есть она перестала существовать как воинская часть.

Из тех, кто оставался в строю сформировали стрелковый батальон численностью двести человек. Минометную батарею из трех 82-мм батальонных минометов и одного 120-мм полкового миномета, противотанковую батарею из трех 45-мм пушек. Была у них и своя дивизионная артиллерия - 76,2-мм орудие Ф-22УСВ. Всех их обозвали боевой группой по фамилии начальника штаба одного из полков, который всем этим "хозяйством" и командовал.

Боевая группа участвовала в нескольких тяжелых оборонительных боях, после которых от батальона осталось меньше сотни боеспособных бойцов и одно единственное орудие. Последнее орудие дивизии. Последнее орудие артиллерийского полка - дивизионная пушка Ф-22УСВ.

Вот и сейчас оно стоит, направив свой ствол в направлении дороги, по которой мог начать движение противник. Замаскированное маскировочной сеткой, окрашенная в белый цвет известкой она кажется грозным оружием. Только, что может сделать одно орудие? После первого же выстрела ее позиция станет известна врагу, а следовательно оно сразу же подвергнется огню из всех видов оружия. Какие при этом есть шансы уцелеть?

Никаких!

И это понимал расчет данного орудия, состоявший из четырех человек.

Девятнадцатилетний сержант - командир орудийного расчета напряженно всматривался в сторону врага. Остальной орудийный расчет полу дремал в щелях, вырытых около орудия.

Еще совсем недавно их было пятеро, но одним утром враг скрытно подошел к позициям пехотинцев и стал забрасывать их гранатами. Артиллеристам тоже пришлось вступить в бой. Противник понес потери и откатился, но последняя пулеметная очередь, выпущенная врагом, нашла свою цель. Она словно серп срезающий колосок срубила одного из артиллеристов.

Это была страшная утрата для Сержанта, ведь он был его другом. "Ванечка", так он его называл.

Сержант, как младший командир всегда старался быть строгим с подчиненным ему личным составам, не допускал панибратства.

Все изменилось с приходом в расчет Вани.

Этот большой, сильный и при этом добрый человек из Сибири, честный и открытый, своей простотой общения обезоруживал Сержанта. Ваня искренне обрадовался тому, что Сержант тоже из Сибири. От счастья он поднял его своими могучими руками и несколько раз подбросил в воздух. Сержант был ошеломлен этим поступком, но он не стал наказывать его за это. Вместе они делили все тяготы, связанные с военной службой. Вместе встретили начало войны. Вместе воевали.

Ваня буквально вынес Сержанта из последнего окружения на руках, после того как тот ненадолго потерял сознание попав под взрывную волну.

Теперь его не было с ними.

Сержант считал, что Ваня не отомщен и с нетерпением ждал возможности поквитаться за него.

Но пока враг бездействовал.

-2-

Так проходил день за днем. Где-то бушевало пламя войны. Его раскаты доносились до их позиции. Здесь же было относительно спокойно.

Сержант не верил в то, что врагу хватило лиха в предыдущих боях и он больше не смеет наступать на их направлении. Этого просто не могло быть. И он ждал. Ждал...

Ему уже не хотелось сидеть без дела. Сержант мечтал о том, чтобы сделать какую-то вылазку. Ударить по противнику. Вот только, что он мог сделать силами своего расчета. Орудие с расчетом из четырех человек, да его "секретный резерв" в качестве ездового с артиллерийским передком и лошадьми, прятавшийся неподалеку, вот и все его войско. И как назло, начальник штаба запретил вести свободный огонь. Стрелять из пушки можно было только в целях отражения атаки. Сержант не мог скрыть совей досады по этому поводу, но приказ есть приказ.

Еще недавно он был младшим сержантом. Очередное воинское звание он получил как награду. При выходе из окружения ему была поставлена задача подавить пулеметные точки противника, мешавшие продвижению. Каждый снаряд был на счету, поэтому мазать было нельзя. Понимая все это, находясь под минометным и ружейно-пулеметным огнем Сержант вывел свое орудие на прямую наводку и точным огнем уничтожил вражеские огневые точки.

Если бы не его расчет, то из окружения вышли бы единицы. Если бы, конечно, вообще кто-то уцелел.

Воодушевленный профессиональными действиями своих подчиненных, Начальник штаба велел ему и отличившимся при прорыве окружения бойцам "сверлить дырочки". Это означало, что он представит их к Боевым Орденам. Но не тут-то было...

Вышестоящее командование отрицательно посмотрела на инициативу начальника штаба. Ему дали четко понять, что за отступление никого награждать не будут. Всех подробностей Сержант, конечно, не знал, но об этом говорило "солдатское радио", а оно редко ошибалось.

Сержант не находил в этом ни чего удивительного. Он помнил, как из них формировали боевую группу! Как их, якобы, приводили в чувства.

Речь капитана из штаба Армии свелась к тому, что пока они прятались в окружении и отступали, их Родина истекала кровью и стонала под гусеницами вражеских танков. Они допустили врага к Москве. Это они позволили противнику свободно идти по нашей земле. И вот теперь, уцелевшим в предыдущих боях командирам и солдатам, представлялась возможность исправиться. Искупить свою вину в бою, ведь им доверяют один из важных участков обороны Москвы.

Сержант был не согласен с такой постановкой вопроса. Каждая фраза вызывала в нем волну возмущения. При этом он был рад тому, что их строй стоял при этом безоружным, иначе у кого-то из бойцов могли не выдержать нервы.

Начальник штаба, несмотря на все трудности, нашел возможность исправить ситуацию. Он присвоим всем отличившимся при прорыве окружения военнослужащим очередное воинское звание. Организовал баньку, после которой их всех ждала вкусная трапеза.

"Вас вызывает к себе начальник штаба" - сообщил Сержанту связной.

Он, не задумывая пошел за ним следом на ходу поправляя свою форму и амуницию.

Зайдя в землянку, Сержант начал свой доклад: "Сержант... по вашему приказанию прибыл. Орудие исправно. Расчет за..."

"Присаживайся Сержант" - прервал его доклад Начальник штаба.

"Слушай меня внимательно! Завтра идем в наступление. Ну не совсем мы. Главные именинники бойцы из другой дивизии будут. Наша задача поддержать их атаку. У них мало орудий прямой наводки. "Сорокопяток" /от автора: 45-мм противотанковых орудий/ и вовсе нет. Поэтому очень важно, чтобы ты со своим орудием помог наступающей пехоте. Поддержал их огнем. Снаряды получишь, но опять же каждый снаряд на счету. Нужно, чтобы ты со своим расчетом опять действовал как орудие прямой наводки. Нужно, чтобы каждый снаряд в цель. Быстро и четко подавлял огневые точки противника. Это поможет сберечь много солдатских жизней! Понимаешь? Есть вопросы?" - вкрадчиво и неторопливо проговорил начальник штаба.

"Товарищ командир, у меня же дивизионная пушка. Она тяжелая /от автора: масса 76,2-мм дивизионной пушки Ф-22УСВ в боевом положении составляла 1485 кг/. Еще и снаряды /от автора: масса одного осколочно-фугасного снаряда составляла 6,2 кг/. Мы не сможем сопровождать пехоту. Просто не успеем двигаться за ней следом по снегу. У меня и одного орудийного номера не хватает. Если бы отделение выделили, можно еще постараться, но тоже тяжело" - высказал свои опасения Сержант.

"Знаю! Все понимаю! Людей выделить не могу. Все должны быть в атаке. Все будут задействованы. Да, очень тяжелую задачу предстоит решать твоему расчету. Поэтому я и веду с тобой эту беседу. Ведь тут же одного моего приказа мало. Нам нужна поддержка орудия прямой наводки. Очень важно оперативно выбивать вскрывшиеся огневые точки противника. Понимаешь? Осознаешь всю важность предстоящей боевой работы?" - мягким голосом разъяснил начальник штаба.

"Так точно, понимаю" - ответил сержант.

"Тогда слушайте боевой приказ! Подготовить орудие, боеприпасы и личный состав к 05:00 часам утра "05" декабря 1941 года для выполнения боевой задачи. Быть готовым огнем орудия с прямой наводки подавлять огневые точки противника. Обеспечить сопровождение нашей пехоты. По их запросу подавлять любое огневое сопротивление противника. Приказы будете получать пеше-посылочным способом. Выполнять их незамедлительно" - жестким и четким голосом проговори начальник штаба.

"Есть! Разрешите выполнять?" - отрапортовал Сержант".

"Идите. И запомните этот день. В этот день мы погоним врага со своей Земли! Должны погнать. Обязаны" - ответил начальник штаба.

"Иди сынок. Не подведи" - добавил он.

Сержант вышел из землянки и направился к своему расчету.

-3-

Весь вечер и до поздней ночи артиллеристы готовились к бою.

Они тщательно проверили состояние артиллерийского орудия, осмотрели и подготовили для стрельбы артиллерийский снаряды, очистили от смазки только полученные снаряды, проверили личное стрелковое оружие и ручные гранаты.

Уставшие они легли спать, но по сути, никто не спал. Все знали какая задача поставлена. Все понимали, что такое орудие прямой наводки. Не знали они только одного: будет ли фронтовая судьба к ним благосклонна.

Утром "05" декабря 1941 года началось контрнаступление Красной Армии под Москвой.

Сержант со своим расчетом, как и предполагалось, вел огонь по огневым точкам прямой наводкой.

Пули и осколки бились об орудийный щит, а они продолжали вести огонь. Перекатывали орудие преодолевая сугробы. И снова вели огонь.

По ним били из пулеметов и минометов, но они продолжали вести огонь.

Напрягая все мышцы, упираясь ногами в рыхлый снег, не пытаясь сдержать ругательства, они толкают тяжелое орудие. Как назло, оно становится все тяжелее и тяжелее. Ведь силы покидают их, а усталость делает тело все менее послушным.

Одежда промокла насквозь, по лицам потоком лил пот, от их тел и мокрой одежды шел пар, но они продолжали вести огонь, перекатывали орудие на новую позицию и снова вели огонь.

Они вели огонь как свободно, так и по распоряжению пехотных командиров, которые передавали свои приказы через связных.

Сержант сам командовал расчетом и сам же был за наводчика. Остальных артиллеристов он распредели по должностям: заряжающий и два становых.

Ездовой, по мимо своих прямых обязанностей, выполнял роль подносчика снарядов. Он оставлял передок с лошадьми в безопасном месте. Хватал ящик со снарядами и тащил его к орудию. Он нес его, преодолевая сугробы, "кланяясь" разрывам вражеских мин и снарядов. Укрывался за складками местности от вражеских пуль.

Вместе они выполняли тяжелую солдатскую работу, которую кроме них не кому было выполнить.

Это должны были сделать они. Здесь и сейчас. Никакие жалобы и оправдания в расчет не брались.

Казалось, они больше не в силах толкать орудие по этим сугробам, но небольшая передышка и они снова в деле.

Как же не хватало сейчас Вани!

Как же радовался Сержант тому, что он может карать врага. Карать за все! За сожженные деревни! За павших Товарищей! За Ваню! За себя! За Родину!

Он был счастлив и от того, что стрельба ладилась и каждый снаряд находил свою цель. Что вскрывшаяся огневая точка противника, была обречена на недолгое существование.

Радовался тому, что они еще живы и могут сражаться.

Когда бой затих они буквально упали на снарядные ящики и станины орудия. Сил не осталось. Как загнанные лошади они жадно хватали воздух своими ртами и не могли отдышаться. Пар шел от их тел как будто они только вышли из бани.

Сержант не мог сжать руку в кулак. Он чувствовал себя совершенно опустошенным.

Мимо них, верхом на лошади, проехал человек в белом маскхалате, в сопровождении нескольких автоматчиков. Неожиданно он развернулся и подъехал к ним.

Он спешился и подошел вплотную к Сержанту.

"Как ваши фамилии?" - неожиданно спросил их человек в белом маскхалате, который скрывал его воинское звание.

"А вам какое дело" - бросил Сержант, решив, что все это вызвано игнорированием требований устава о приветствии военнослужащими друг друга.

Не пререкайтесь сержант и назовите свои фамилии" - потребовал человек в маскхалате.

"Жаловаться будете? Валяйте!" - резко ответил Сержант и назвал их фамилии.

"Представлять вас буду к наградам. Теперь я ваш командир. Вы переходите в мое подчинение в качестве пополнения" - ответил человек в белом маскхалате, торопливо записывая их данные в планшет.

"Разрешите обратиться" - выкрикнул Сержант пытаясь привстать.

"Так говори. Отдыхай!" - остановил его человек в белом маскхалате.

"С нами был еще ездовой. Прошу и его представить к награде" - заявил Сержант.

"Хорошо. Передохнете и давайте двигайтесь. Уж очень вы мне нужны со своим орудием. Вот здесь!" - ответил он Сержанту показывая отметку на карте.

"Есть, только я должен доложить своему непосредственному командиру" - ответил Сержант.

"Не нужно. Ваш Начальник штаба погиб на моих глазах. Прямое попадание снарядом. Жаль. Хороший был командир" - ответил человек в маскхалате. Ловко запрыгнул на коня и поскакал дальше.

Один из автоматчиков немного задержавшись заявил им: "Повезло вам "Боги войны"! Считайте дело решенное. Наш полковник слов на ветер не бросает. Будут вам награды! Вы хоть поняли, что с командиром дивизии разговаривали?"

"Нет" - безразлично бросил ему вслед Сержант.

Он лег на станину орудия и посмотрел в небо. Сержант вспомнил свою последнюю встречу с Начальником штаба и его слова: "Иди сынок. Не подведи".

Сержант был спокоен, ведь он не повел.


Вместо эпилога

Почему герой рассказа без имени?

Возможно, в связи с тем, что кто-то сможет увидеть в нем своего сержанта. Своего, деда или прадеда.

Что было с ним потом? Какая судьба его ждала?

Одно можно сказать с уверенностью, его ждали долгие месяцы страшной и кровопролитной войны.