Автосервис Волга

…Ах,эти девяностые, окутанное мутноватым флером прошлое с баксами, бандюками, Ельциным шестисотыми мерседесами и парнями в красных пиджаках с золотыми цепями толщиной в руку.
Бурное время, когда старого уже нет, а нового ещё нет.
Разное.
Для каждого-свое.
…Николай задумчиво смотрел за окно на окружающую действительность. Окружающая действительность представляла из себя академический двор и кусочек соседнего здания научного института. Накрапывал мелкий дождичек, ветер гонял по асфальту желтые листья.
В колбе мерно пузырился расплав солей- основа научного эксперимента, обеспечивая Николая будущей Нобелевской премией (в самых радужных мечтах).
Однако что-то мучило…
Не далее, как вчера гомеостатическое мироздание в лице двух развесёлых одногруппников Вадика и Лёхи предложило ему все бросить и уйти к ним в автомастерскую, обещая златые горы.
Нобелевская премия была, по- видимости, далеко, а гонорар в 35 баксов за статью уже заканчивался.
А золотые горы были так близко!
Тут Николая вдруг осенило: нужно спросить совета у эвтектики. Как-то на празднике ко дню Химика лаборант Степаныч, слегка подпив, рассказывал о гадании на эвтектике и, раззадоренный хихиканием коллег, даже написал на клочке бумажки заклинание.
«Ну, а что? На кофейной гуще гадают, а чем эвтектика хуже?» - лихорадочно мыслил экспериментатор, судорожно разворачивая смятую бумажку.
 Николай осторожно подошел к колбе и зачитал заклинание:
«Sit sapientia, in hoc sal! Ut qui custodiunt eam. est ab omni corruptione utriusque mentes nostras et corpora, propter Mendeleev et in nomine Weller et Butlerov. Sit monstra ex materia recede ab ea, ut sit sal coelestis, sicut sal et sub terra et super terram; ostende mihi secreta futurum!»
Колба вдруг замутилась и начала судорожно подскакивать на плитке. Внутренность колбы заполнилось белым плотным туманом, при каждом прыжке колбы выплескивающимся из сосуда на стол.
Было ощущение, что сейчас из неё выйдет Хоттабыч.
Однако колба вдруг пыхнула туманом вверх и в воздухе отчетливо появилось изображение автомобильного колеса, которое потом превратилось в гаечный ключ.
Решено.
После хлопка закрывающейся двери колба побурлила еще минуту и выбросила в воздух смеющуюся мордашку. Однако адресат этого уже не видел…
…Помещение автосервиса оказалось в бывшем гараже какого-то оборонного НИИ, канувшего в историю еще при перестройке, и представляло из себя длинное узкое и достаточно грязное помещение с мутноватыми желтыми лампочками под потолком. Посредине гаража находилась смотровая яма со стоявшим на ней синим Москвичом-412.
Людей в помещении не было.
«Папаша, я Вашу дочку это…ши,ши, люблю ,то есть!» – вдруг заорала самодельная колонка, сделанная из динамика, врезанного в картонную коробку.
Из ямы донеслось ржание и оттуда выглянул здоровый детина с руками, напоминающими клещи.
- Не обращай внимание, с музыкой так часто бывает! - детина сверкнул золотым зубом.
Здоровяк оказался пока здесь единственным слесарем, звали его Серёга.
- Ты в машинах чего-нибудь понимаешь? - спросил Серега и задумчиво пустил сигаретный дым в закопченный потолок.
- Неа,- ответил Николай.
- Это хорошо! - глубокомысленно заметил здоровяк и сбросил сигаретный пепел в открытую ячейку аккумулятора. Николай мысленно сжался, ожидая взрыва, однако ничего не произошло. Аккумулятор был сух и мертв уже давно…
… Нам надо нарисовать вывеску! - озабоченно сказал Вадик. – А то все наши клиенты уезжают к негодяям.
Под негодяями понимались конкуренты в количестве двух штук, обитающие на той же территории.
И вскоре ржавые ворота бокса украшали огромные белые буквы, натампованные масляной краской через наскоро изготовленный трафарет: «Автосервис «ВОЛГА»
- А почему «Волга»?
- А был у нас один из первых клиентов, армянин. Маленький, в кепке, на черной «Волге», всё, как полагается. Носился со своей машиной, все что-то смазывал, подтягивал. Закрываем мы ему водительскую дверь, нежно, аккуратно, а она не закрывается. Раз, два. На третий он подходит и со словами «Да это же «Вольга» хлопает дверью так, что с машины осыпается грязь. Поэтому «Волга»!
-А почему тогда не «Вольга»?
- Если сделать «Вольга», тогда вся Армения к нам поедет!
Николай огляделся. В глубине бокса таился загадочный полумрак. Где-то капала вода.
Жизнь осуществила очередной кульбит…

Часть вторая. Машины и люди.
…Они появлялись регулярно. Кто-то, поработав неделю, покидал помещение навсегда, кто-то оставался подольше. Военные, работяги с заводов, учёные, студенты. Объединяли из две вещи: желание заработать на жизнь и отсутствие какого-либо опыта ремонта автомобиля. Многие, в условиях невыплаты зарплат числились у себя и здесь появлялись урывками.
 Единственным спецом с документами ПТУ по ремонту авто оказался Костя, бывший раллийный мотогонщик. Однажды он зазвал Николая прокатиться с ним по территории НИИ на клиентовской «шестёрке», и тот по наивности согласился. Спустя непродолжительное время, вытирая пот со лба и проклиная всех безумных гонщиков на земле, Николая вывалился с пассажирского сиденья, а довольный Костяй объявил, что улучшил свой рекорд по прохождению двора еще на три секунды.
И еще: у большинства появлялись прозвища. Как-то, вяло откручивая отверткой панель приборов, Коля, привыкший в науке все систематизировать, классифицировал кликухи по классам.
Первый класс: как дополнение к имени. Так, теперь уже невозможно было перепутать Рому «железного» и Рому «электрического».
Второй класс: по прошлой жизни. Так в автосервисе появились Миша «Студент» и Саня «Авиатор».
Первый с переменным успехом грыз уже лет десять гранит науки в горном, второй летал в Афгане бортмехаником на вертушке.
Третий класс: тут уже постаралась фамилия. Так Саня Бутербродов стал Саней Бутиком.
Четвёртый: тут уже учитывались индивидуальные особенности. И эти кликухи прилипали надолго, если не навечно.
Вова «Моджахед». Ничего истинно моджахедского в нем не было, обычный русский мужик с тёмным прошлым, крепкий и немногословный. Работал всегда один, напарников никогда не брал. Прозвище прилипло к нему, после его рассказа о плавании по Амударье. В глаза так никогда и никем называем не был, ибо кулаки у Вовы были стальные. Однажды, когда зашел спор, можно ли выпить залпом литр водки, Вова взял бутылку и начал равномерно и не спеша заливать её себе внутрь. Пришлось отбирать, ибо в ларек идти не хотелось.
Он же и был автором самых лучших прозвищ.
Макс «Быстрые руки».  К явному неудовольствию Макса, прилипло насмерть. Ибо руки у него были быстрые, иногда быстрее головы.
Вова «Пластмассовый». Да, он был пластмассовым. Не деревянным. Сказать так- обидеть благородные деревья. Пластмассовым.
У Серёги с подачи Вовы Моджахеда появилось погоняло «Обезжиренный».  В сочетании с крупным Серёгиным организмом это звучало свежо и необычно.
А еще у Серёги был свой «Москвич-412».
«Москвич»-замечательный автомобиль.
Услада авторемонтников.
Автомобиль, с которым можно сделать всё, в любых условиях. Что только не творили с ним гаражные умельцы, от установки на двигатель вазовских и газовских карбюраторов до установки газовских гильз с поршнями, что увеличивало объем до 2-х литров. Ездил автомобиль с таким движком очень весело, правда недолго.
Рассказывая всё это, Серега мечтательно закатывал глаза. Самым шиком для него было поставить распределённый впрыск от БМВ на свой двигатель, после чего его автомобиль немедленно приобретет новые, неожиданные возможности и начнет фактически не ездить, а летать, правда очень низенько.
Выглядел его «Москвичонок» страшненько. Впрочем, на скорость это не влияло.Зато обеспечивало минимальный интерес со стороны гаишников.
- Еду я мимо поста ГАИ, - вещал Серёга. – А резинки у меня скрипят, номер болтается. Гаишник при виде меня аж отвернулся. Чуть не стошнило…
-Серега! – не выдержал Рома «железный». – Ты хоть привари сверху поручень какой-нибудь, я за него держаться буду. А то ты через лужу проехал и у меня ноги залило. А так я за поручень держаться буду. А то вдруг кресло вместе с дном выпадет.
- Нормально у меня всё! - защищался Серёга. - Я дыры ковриком резиновым закрыл. Он крупные волны отразит. А маленькие не страшны…
...Пришло тут время замены колёс с зимних на летние. Взял Серега домкрат тут свой чудовищный, да и подставил под порог. Крутит, крутит, крутит, крутит, а автомобиль не шелохнется.
-«Что за чудеса!» - думает Серёга.
Подставил снова домкрат, крутит, крутит, крутит, крутит. А автомобиль не шелохнётся.
«Да что же это? Не иначе, заколдовал кто?»- Серегу уже потряхивает.
В третий раз поставил он домкрат, с другой стороны.
Крутит, крутит, крутит, крутит, а автомобиль не шелохнется.
Глядь, Серега, а в пороге-то дыры и домкрат туда проваливается и уже в салон вылез.
Да что-же это, за напасть!
Подогнал тогда Серега кран-балку волшебную да за среднюю стойку то и зацепил.
Тянет-потянет, тянет-потянет, тянет-потянет. Стойка-то вверх идёт, а колёса на земле стоят, как вкопанные и машина наподобие домика складывается.
Сгнило всё.
Тут и настал конец этой сказочке про Серёгин «Москвич»..
 Часть третья . Холодно..
Холодно...
На улице уже неделю -37°С . И не потеплеет. Холод забирается внутрь, в кости и сидит там. Не уходит. Ничего его не выгоняет. Даже теплопушка на 15 кВт. После открывания ворот температура падает до минусовой и крайне неохотно поднимается вверх.
Холодно..
Спасают только валенки. И то ненадолго. К обеду шерстяная обувь промокает от нападавшей с автомобилей соляной смеси, которая размокает и создает грязно-коричневый слой на полу. Валенок хватает на сезон. Их лучше иметь две пары.
Холодно...
Вся работа сводится к оживлению автотрупов. Их притаскивают на галстуках к боксу в надежде к оживлению в течении дня и бросают у ворот. Они стоят снаружи в трепетном ожидании прекращения анабиоза, их безумно жаль. Красивые авто стоят покрытые слоем изморози, и после ручного закатывания внутрь, долго стоят, оттаивая, исторгая в окружающий воздух волны холода. Кожа на пальцах при долгой работе при минусовой температуре и уличной соли грубеет и трескается, открывая доступ наружи темной венозной крови. Лейкопластырь на сгибах держится недолго, поэтому трещины лучше заматывать изолентой. Пальцы гнутся плохо, но синяя или черная полоска честно держит до конца рабочего дня.
Холодно...
Бензин при такой температуре густеет и становится маслянистым и тягучим. При попытке поджечь, неохотно загорается и дымно чадит. Иномарки, неприспособленные к морозам ,строят козью морду владельцам, заставляя их, посидев полчаса в промороженном салоне в тщетной попытке завестись , тащить в сервис. Оставив любимого коня на попечение механиков и попив теплый чай в попытке согреться, они убегают прочь, до вечера, когда четвероколёсный друг снова готов к новым подвигам на заснеженных трассах.
Холодно...
Карбюраторным двигателям иногда хватает доливки в карбюратор колпачка бензина. Инжекторные более капризны, они требуют пляски вокруг себя с обязательной процедурой прокаливания свечей и отогрева впускного коллектора. Дизельные охотно заводятся на тёплой солярке, но наотрез отказываются стартовать на желе из бензобака.
Холодно...
День растягивается, он становится резиновым, безразмерным. Из восьмичасового он может легко стать десяти-двенадцати-четырнадцатичасовым. И очередной голос в телефоне в очередной раз спрашивает: « А вы завтра работаете, можно к вам машину притащить?» .Да ,конечно, работаем. Только уже не завтра, а сегодня. Сейчас только вернёмся домой, поспим часа четыре и снова будем. Чтобы снова приехать и снова оживлять . И завтра также. Пока не спадут морозы. Только наступит оттепель, клиенты волшебным образом куда-то пропадут...
Холодно...
Автомобили не прогреваются на улицеж. При включении печки из неё летит мелкий снег и лобовое стекло обмерзает так, что приходится проковыривать на нем окошко, чтобы смотреть вперёд...
Холодно...
При подсчёте купюр в конце дня не сходится дебет с кредитом. Николай считает деньги. Два, три, четыре миллиона...Сумма не сходится с ожидаемой. Снова подсчёт. Сумма опять не сходится. Снова подсчёт. Опять не то. Новый счёт-новая сумма.
На одиннадцатом подсчёте проверяющий плюёт и увозит итог в контору.
Занавес.
Холодно...