Эх, пехота!

Сидит дед на завалинке, чинит старые валенки. О чем-то вздыхает, войну вспоминает.
Газетку скрутил, махры насыпал, цигарку закурил.
Легли на плечи старые воспоминания, тяжелые, как мельничные жернова.
Погасли озорные искорки в глазах. Еще больше ссутулилась спина старика, заблестели слезы на глазах.
Достал из кармана чекушку, горбушку хлеба. Нюхнул хлебца и сделал глоток, большой, фронтовой. И задохнулся, горькой слезой поперхнулся.
Вот они, товарищи стоят в один ряд; Васька с трехрядкой, Яков, могучий, словно трактор, матрос в тельняшке-заводила Сашка, и целый взвод ребят, все в земле лежат.
А, я, непутевый, на земле за всех один.
Взрывом отбросило, землей закидало, и не царапины, разве что глуховат.
Вылил остатки водки на землю, птицам корку покрошил-вроде как товарищей помянул...
Далеко лежат фронтовики-товарищи; кто в Праге, кто в Полтаве, кто в Берлине, а я здесь, в Сибири!
И пошел жить дальше. Один. За всех.
Ждут его дома семеро детей, пятнадцать внуков, бабка, огород, две коровы, свинячий приплод. Некогда горевать, пора огород сажать!

Эх, пехота, из двух взводов-рота
Валенки катаны, ватники латаны
Ушанка с тесемками, да девчонки ядреные.
А что война?! Жизнь то одна!
Где песню спеть, поплакать, пошуметь
А где и сплясать, пока пушки молчат.
Цигаркой подыметь, душу чаем согреть
Или кулак под щеку, сон, не войны забота
Печку под правый бок, на просушку пару сапог
А во сне жена рядом, есть-пить не надо!
Дом и крылечко, бабка на печке
Мать печет пироги, духмяны и легки
Че не спать, усталость свою кохать!
А война, как жахнет! По ушам трахнет
Земля до небес...славный был замес!
Эх, пехота, из двух взводов-рота!