Самая длинная ночь

    – Э, ты чего тут делаешь!? – возмутился пацан лет шести…
    – Погреться пришёл, – тихо ответил старичок, – сейчас, немного посижу и уйду.
    – Но это моё место!
    – Малыш, я чуть-чуть… – сказал старик и подвинулся, освободив часть тёплой батареи. – Твоё место, твоё. Садись.
    Пацан стянул шапку, сунул ее в карман и водрузился рядом, усевшись.
    – Не дуйся. Я ненадолго. Сейчас, косточки погрею и пойду, – старичок улыбнулся в бороду. – Может, ты чего хочешь?
    – Пф… – хмыкнул пацан. – Ты шутишь?
   Он искоса и сурово посмотрел на старичка:
    – Что, конфетку дашь?
    – Ну, если тебе хочется конфетку – будет конфетка. Но, я думал, ты чего побольше захочешь…
    Пацан сова посмотрел на старика, не особо понимая и не доверяя...
    – Ух, суровый какой! Аж боюсь, – сверкнул глазищами старичок, бросив сверху встречный взгляд и усмехнулся: – Ты откуда такой серьёзный?
    – Оттуда… Тебе-то какое дело? – буркнул пацан. – Это моё место…
    – Ну, раз твоё, значит – твоё.
    Старичок крякнул, и, скрипя, как старое дерево, неуклюже сполз с батареи и туго бухнул на землю. Отряхнулся, расправил подмятую полу куртки и вздохнул, обратившись:
    – Ну, серьёзный мужичок, так чего ты хочешь? У тебя ведь есть желания?
    – Да что ты можешь? Топай уже отсюда…
    – Вот и другие так говорят. "Что ты можешь"… – старик опять глубоко вздохнул, рукой разгладил бороду, и снова посмотрел на пацана: – И ты так говоришь. Как взрослый. А как я чего смогу, если мне никто не верит?
    Пацан удивлённо посмотрел.
    – Да уж, – ухмыльнулся бородой старичок: – Спрашиваю, какое есть желание, а мне говорят, что фигня это всё… И как я смогу желания исполнить, если у вас таких нету?! Само собой, фигня выходит. Во что верите, то и получается! Фигня… – он махнул рукой: – Ну, коль не хочешь ничего, я пойду тогда… Скучно с тобой здесь…
    – Ой, ну хорошо, – звякнул пацан: – Ну, давай… Я хочу бургер!
    – Бургер – мелочь, – безразлично сказал старичок, откуда-то вывернув тёплый сочный сендвич. – Так себе отрава – жирная вредная гадость… Хотя, вкусная…
    – Да ладно! – удивился парнишка сперва искренне и открыто, но тут же свернулся, напустив безразличие, и заметил: – Это случайно совпало. У тебя был бургер…
    – Ага! – старичок аж присвистнул: – В куртке завалялся… Вон, весь карман в соусе измазан и жирной котлетой прованял, – усмехнулся он и растопырил карман, подставляя его пацану: – Ну, смотри – он прям весь в соусе…
    – Не… – парнишка неуверенно ответил, и вопросительно посмотрел на старичка.
    – А что не так? – спросил тут же дед: – Удивляет? Не ожидал? Думал, я шутник старый, по улице с бургерами в карманах хожу и на батареях их грею? – он развёл руками: – Ну, увидел фокус?
    Пацан молча смотрел, не зная, что сказать, застыв в нерешительности с булочкой в руках. А старичок ухмыльнулся:
    – Ну, есть желание? Настоящее. То самое, которое большое, глубокое…
    – Денег хочу…
    – Ух, какой быстрый, – старичок хмыкнул: – Деньги все хотят. А тебе-то зачем? Пустышку электронную купить, чтобы хвастаться?
    – Папке помогу… – пацан отложил бургер и вытер руки о штаны: – Чтоб меня вернул домой… И с мамкой ругаться перестал! – и шмыгнул носом: – Он хороший, папка, только стёр меня. А мама его простить не может, и теперь они каждый день ругаются.
    – Ого, – протянул в бороду старичок, – а ты под лестницей греешься, потому что там ругаются? – И показал пальцем наверх.
    – Не. Скорее, от того, что я есть, но меня нет… Я сюда на ночь прихожу. Греюсь. На улице холодно, – он хрюкнул носом, – долго не погуляешь…
    – Как это – есть, но нет! – удивился старичок. – Тебя выгнали, что-ли?
    – Да не. Никто не выгонял. Просто мне нельзя в квартире без учёта быть, – вздохнул пацан. – Папка меня из электронной базы, с ГосРеестра случайно стёр. Квас пролил, когда, данные отсылал… – пацан по-взрослому глубоко вздохнул и откусил тёплый бургер. Аккуратно чавкая, он сказал: – Ну, я в базе и не отразился… Сегодня опять поругались.
    – Да, дела, – участливо протянул старик. – И что, ничего сделать нельзя?
    – Ну, почему нельзя, – пережёвывая, ответил парнишка: – В базе восстановить меня надо. И всё. А это денег стоит. Много… В ГосРеестре ушлые сисады сидят. На каждый случай исчезновения данных тут же денег требуют. А куда без базы? Без базы никуда: ни жить, ни умереть... Папке когда сказали, сколько восстановить меня стоит, он четыре дня молчал, – пацан опять вздохнул. – У нас умный дом в квартирке всё контролирует. Сколько человек у нас проживает, сколько находится, сколько воды нам достаточно, сколько оплатить чего надо. Везде всех по чипам сверяют. А у меня информацию стёрли. Я исчез из базы… Вон, домофон – и тот только по дружбе, по голосу пропускает, потому что запомнил. А так-то меня сейчас нигде нет. Даже в передержку не возьмут, – он махнул рукой. – А дом со своим разумом сразу искать начинает, кто в квартире лишний. Видит же всё, правильный. Сверяется, коды пробивает. А раз в базе кого нет – аварийку врубает о несаКциоНиВоран… – пацан запнулся на этом слове, осёкся, и ещё раз проговорил, точно, по буквам, – несаНкциоНиРованном проникновении. Вызывает службу безопасности. А неучтённых, кого в базе нет, забирают и куда-то увозят… Поэтому мне дома долго быть нельзя.
    Он откусил бургер. Разжевал и тут же обратился к старичку:
    – А колу можешь достать?
    – Могу, – ответил дед и сразу, словно из кармана, достал бутылочку бронзовой жидкости и улыбнулся в бороду, – на, держи.
    – Садись, мне не жалко, – тут же отметился пацан, пригласив на батарею.
    – Ну, давай, посидим, коль приглашаешь. – Старик ловко взобрался на трубы радиатора, уселся и разгладил бороду:
    – Звать-то тебя как?
    – А, – пацан отмахнулся: – Рафаэль…

    Он принялся доедать тёплую ароматную котлету с булкой, запивая колой. А старичок сидел, поглаживая бороду. И оба они молчали. Было тепло и пахло сыростью.

    – А чего папка с мамкой тебя здесь одного бросили? Сидели бы вместе…
    – Дед, ты с Луны свалился, что-ли?! Какое вместе? Здесь их сразу вычислит "подвальный" и сообщит в домовладение. Здесь же нельзя никому быть. Меня подвальный не видит. Старая система. А у нормальных людей чипы активированы. Они в базе. Их видно.
    А если ещё дома домовой контроль узнает, что их нет, и сообщит о внеплановом отсутствии, то оштрафуют и заведут дело за внерасчётное перемещение… На работу сообщат о нарушениях. Проблемы будут. Папке и так денег надо меня восстановить… А где их взять? – он пуще прежнего громко вздохнул: – Эт меня нет, а они-то – есть! – и замолчал, дожёвывая бургер.
    – Стоп, дедуся, а тебя почему система не видит?
    – Меня тоже нет…
    Старичок откинулся к стене и замолчал. Пацан точно так же откинулся и тоже замолчал…


    – Значит, твоё желание – хочешь денег? – прервал тишину старичок, обратившись к пацану, но словно в сторону, в тишину подлестничного пространства.
    – Хотелось бы, – задумчиво ответил паренёк. – А тебе какой интерес?
    – Ну, это же твоё желание…
    – И что, ты вот так мне денег дашь? Просто так? Из кармана достанешь, как бутылку колы? Ты что, волшебник?
    – Ну, можно и так сказать, – улыбнулся в бороду старик.
    – Ну, давай тогда, жду, – хитро прищурился пацан, поглядывая на старика снизу.
    – Нет. Сейчас я тебе ничего не дам, – старичок улыбнулся. – Видишь ли, я сегодня только собираю желания. Хожу, смотрю, письма подбираю. Вдруг… Да чего-то мало стало, – вздохнул он. – Не хотите вы в сказку верить, – и потрепал пацана по голове, – взрослые стали. Спешите куда-то! Денег только дай, да много… Писем почти никто не пишет. Вечером у печи и почитать нечего. Скучно стало… Желаний добрых нет!
    – А ты кто? – спросил пацан.
    – Мороз я, Дедушка Мороз… – спокойно признался он и посмотрел на Рафаэля.
    – Да ладно! Тебя же нет… – неуверенно спросил мальчишка и аккуратно отодвинулся от старичка.
    – А взрослые все так считают, – махнул рукой дедушка. – Им хоть в нос подкинь подарок – всё равно ищут подвох, и руками лезут туда, куда не нужно! А я есть. Вот, сижу с тобой, желание твоё получил… – и он усмехнулся. – Что, не ожидал? А я вот тоже по подвалам прячусь…
    – То есть, ты – как я? Тоже есть, но тебя нет?
    – Ага. Считай, тоже списан. И знаешь, что интересно, – он наклонился к пацану: – Я открою тебе страшную тайну: а взрослые-то тоже хотят чуда и ждут волшебства! Но не говорят об этом. Боятся… Делают вид, что не верят, но хотят. Да-да. В самом дальнем уголочке души у каждого взрослого сидит огонёк и просит сказки… Вон, твой папка тоже хочет чуда. И ждёт, что ты вернёшься. Но молчит об этом, с мамкой твоей ругается. Денег не знает, где достать. А записочку мне написать, сокровенное желание попросить исполнить – видите ли, стыдно ему! – Дедушка удивлённо пожал плечами: – Неужели это так страшно взрослым верить в чудеса и сказки, и говорить об этом?! Неужели интереснее отстирать себя, заставив больше не видеть волшебства; и не дышать им, и не ждать его? А тогда чем?!
    – Дед, а мамка меня любит? – украдкой, словно опасаясь чего, тихо перебил его пацан…
    – Эк ты взял серьёзно… – ухмыльнулся дедушка: – Да, любит! Плачет ночами, и тоже хочет, чтобы ты вернулся в базы и домой пришёл…
    И дед прижал Рафаэля, как родного, а про себя подумал, сочувственно вздохнув: "Любит, любит, дурёха. Но почему-то и ей проще с папкой поругаться, чем желание написать, да в морозилке спрятать… Странные всё же взрослые! Сами не верят ни во что, и детям всякую фигню рассказывают. А потом обижаются, что я ничего не подарил. А всего-то, раз в году захотеть и поверить…"
    – Глупо, – неожиданно вслух выдал он и потрепал Рафаэля по голове:
    – Ну, дружок, мне пора. Ночь сегодня хоть и самая длинная, но надо всё успеть. Вдруг, кто ещё каких желаний загадает. А то даже на карман не насобирал.
    И он похлопал по припухшему карману куртки.
    – Смотри, это всё, что люди хотят доброго на новый год… – и он спрыгнул с батареи. – Держи пять! – протянул ладонь.
    – Дедушка, а ты не обманешь? – Рафаэль в ответ протянул ладошку и посмотрел в глаза старику: – Ты дашь мне денег?
    – Чтоб тебя мамке с папкой вернуть? – прищурился хитро тот: – Исполню твоё желание. Батьке поможешь… Только ты о нашей встрече не говори никому. Меня же нет… Как и тебя, – и он добро ухмыльнулся и пожал тоненькую ладошку пацана.



    31 декабря, под самый новый год, парнишка пришёл в себя, очнувшись в реанимации. Пролежав в коме больше месяца, он в какое-то мгновение словно окунулся в купель с серебряной водой: омыл лицо и глаза сами открылись, вернув его в реальность жизни.
    Медсестричка радостно вскрикнула и выбежала сообщать врачу…
    Мама молча вошла в палату и только и смогла, что присесть рядом и взять за тонкую ручку своего сына… Она тихо заплакала… И плакала, не отпуская ладошку, словно пытаясь не упустить ни секундочки в этом огромном мгновении возращения к жизни. Она словно ожила с дыханием своего сынишки, вернувшегося к ней под новый год… И теперь она уже не боялась своих бесшумных шагов в палате, не боялась своим кротким дыханием сбить неустойчивый ритм сердечка Рафаэля… Она не боялась теперь ничего! Только слёзы освежали её усталое лицо и каждой каплей очищали его от ледяной тяжести горестных ожиданий…
    А Рафаэль просто возвращался, не особо понимая, что было. Себя он ощущал проснувшимся и немного усталым от долгого лежания. Ну, и монотонно шумело в голове… Да и только.



p.s.

    – Тебя Рафаэлем-то почему назвали?
    – Не знаю. Мне не говорили…
    – Хе, старик! Ты не знаешь, а я-то знаю, – и старичок довольно присвистнул:
    – Когда ты был кулёчком в роддоме, свёрнутым и кряхтящим, они ещё верили в свои чудеса и сказки. Думали, что назовут тебя иностранным именем, и станет у тебя всё так же богато и круто, как есть там, в иноземном мире, а не как у них здесь, с проблемами… Своеобразная логика с надеждой… Они даже Санта-Клауса тебе приводили, а не меня. Чтобы было всё, как там, загранично. И ждали чуда, Рафаэлем величали. Стыдно было Ваней назвать, или Мишей. Потому что не модно было и слишком просто… Боялись, что другие вокруг не так поймут. И забыли обо всём за своими мыслями. Так много думали, что другие скажут, что забыли ждать чуда, – дед усмехнулся. – А чудо и пришло. Сидит здесь, передо мной, бургером пахнет и папке помочь хочет… – и он подмигнул: – Поэтому теперь ты, Рафаэль Ефимович, сможешь осуществить мечту своих родителей и станешь для них волшебством! Чудеса приходят неожиданно… – он козырнул под шапку: – Через недельку, в ночь на новый год, приходи… Порадуем мы папку с мамкой…
    И дедушка махнул рукой, что-то шепнул в домофон и исчез в открытую дверь. Вроде, только что был, а уже и нет…
    Пацанёк усмехнулся, уловив где-то в глубине, под рёбрышками, странное тёплое восхищение, откинулся к стенке и закрыл глаза. Теперь он точно вернётся…

   
___
   
Список имён, которыми мог бы стать Рафаэль. Выбирал папка, по загранице счастье измеряя, когда ещё мечтал о чём-то – там, где его нет…
Микки Ефимович
Пепито Ефимович
Уолхфрид Ефимович
Джовани Ефимович
Мельчиорио Ефимович
Себастиан Ефимович
Фредерико Ефимовтч
Робертино Ефимович,
Леонель Ефимович
Кристиан Ефимович
Франческо Ефимович
Гамлет Ефимович
Винсент Ефимович
Уинстон Ефимович
Рафаэль Ефимович

Рафаэль Ефимович Пустой – однажды приносящий чудо.

cyclofillydea 2021