Игра на фортепиано

– Сейчас совершенно не умеют знакомиться с барышнями, голубчик, – Аристарх Мефодьевич налил себе в рюмку вишневой наливки и с вселенской грустью на  видавшем виды лице с дюжиной бородавок, без удовольствия, залпом, её опорожнил. – Заводить отношения – это вам не рысака на базаре выбирать. Тут нужен опыт, смекалка и недюжая способность нравиться дамам. Вот ежели от тебя смердит, как, к примеру, от того же рысака? Ну, какой миленькой мадемуазель это будет по нраву? Парфюм – дело, конечно, хорошее. Особенно, после визита к цирюльнику, но свои чресла омывать теплой водой желательно всё же регулярно. Как говорится, в здоровом теле – здоровый не только дух, но и благовоние, от него исходящее. А вы чего, голубчик, не трапезничаете?
– Я не голоден, Аристарх Мефодьевич. Только от капитана Мартынова. Мы с ним коньяк кушали-с. Вернее, я был свидетелем того, как капитан сам всю бутылку и выкушали-с, и упали на пол! – Осип Бричкин слегка отодвинулся от стола, словно ему вместо пирожков с потрошками принесли невесть что.
– Военные все такие: и чем выше чин, тем лужёнее глотка, должен вам сказать. Смотришь, офицер молоденький, его после третьей рюмки водки уже тошнить начинает. Того и гляди, чтобы в гостях не оконфузился. Таких юношей всегда ближе к выходу садят, чтобы до ветру успел выбежать. А как попадется чин постарше, считай, всё питьё в доме выкушает и трезвый домой поедет. У них так стойкость и выдержку проверять заведено. Довелось мне однажды со штабными отобедать. Так я к вечеру уже своим был: и каждый мне в вечной дружбе норовил признаться, и выпить на брудершафт! Во как! Даром, что я не военный – уже давно генералом был!
Аристарх Мефодьевич ловко поддел кусочек сельди, положил его на хлебушек и, добавив к своему импровизированному бутерброду пару стрелок зеленого лучка, глубоко вздохнул.
– Молодость, молодость, где мои двадцать лет?
Затем пощелкал пальцами над столом, где стояли несколько графинов с разноцветными жидкостями, и, словно факир из цирка, остановил свой выбор на графине цвета изумруда.
– Абсенту не желаете?
– Абсенту?
– Его самого. Мне из Швейцарии привезли друзья, говорили, что очень недурён. Кто бы мог подумать, что из полыни будут делать напитки и подавать господам!
– Я слышал, что изначально его делали как лекарство, – Осип Бричкин придвинул свою рюмку поближе к рюмке Аристарха Мефодьевича и от возбуждения слегка облизал губы, словно ребенок, в ожидании обещанного медового пряника.
Мужчины выпили одновременно, не сговариваясь, и Осип, слегка осмелев, глядя в глаза своему дяде, произнёс: «Не будете ли вы любезны, дядя, ссудить мне несколько банковских ассигнаций?»
– А что так?
– Госпожа Софья Андреевна меня пригласили вечером помузицировать на их фортепиано. А у меня небольшой конфуз с наличностью.
– Софья Андреевна? Та милая барышня, что была на ипподроме?
– Они-с самые…
– Конечно-конечно, ради такого дела я тебе дам. И не в долг, а как небольшой презент. Но с одним условием…
– С каким? – голос у Осипа Бричкина дрогнул.
– Как разучите пару песен, не забудь меня пригласить на венчание! – Аристарх Мефодьевич громко засмеялся, а его племянник густо покраснел.
– Мы только помузицировать собирались, честное благородное…
– Ну, будет, будет тебе. Я тоже был молод и не такие истории придумывал. На вот, держи! – Аристарх Мефодьевич положил перед племянником пару банкнот с портретом императрицы. – И больше у военных в долг не проси, они сами в долгах как в шелках. Как его…
– Капитан Мартынов, -– пробормотал Осип.
– Он самый! Нашему бакалейщику тыщу в карты продул, и сам не знает, у кого одолжить. Так что на будущее: если нуждаешься, то сразу ко мне. Я же тебе родной дядя, а не процентщик Ступицын со Слободы, который у своих должников исподнее снимет!
Осип Бричкин быстро откланялся и с лицом, преисполненным благодарности и счастья, поспешил в магазин госпожи Васильевой, чтобы там купить коробку самых дорогих французских конфет и бутылочку вина.
Как всякий уважающий себя молодой человек, он знал, что для того, чтобы хорошо сыграть вдвоем на фортепиано, перед этим обязательно нужно отведать шоколада с вином. Иначе вместо партии в четыре руки можно этим вечером остаться не у дел и снова проводить время в полном одиночестве.