И по-прежнему люблю кофе Роман глава 6

6.
Конечно, я не забыл Евсея и узнал его стиль по бесконечным «ежели».  Даже, если бы письмо не было подписано, сомнений, в авторстве, у меня не возникло.
Я еще и еще перечитал послание. Нет слов, насколько, я был ему признателен за такое обилие информации, да еще снабженное бесценными комментариями. Теперь, для меня, хотя бы в общих чертах, стал понятен механизм или принцип устройства мира. 
Правда, как выяснилось, и здесь для нас смертных, или все - таки бессмертных? Остается много непонятного или, скорее, недоступного нашему пониманию, что очевидно к лучшему. Ибо мозг наш не предназначен для осознания вещей глобальных. Человеку, с его утлым сознанием, отведена определенная ниша, в системе мироздания, и попытки воспарить над самим собой заканчиваются обычно трагически.
Благодаря посланию Евсея, я обрел в этом мире незримого проводника, который, надеюсь, поможет мне достойно существовать в своей нынешней ипостаси. Еще более, я благодарен другу за то, что он выбрал меня для своих попыток выйти на контакт с живущими в «земном» мире. Я прекрасно помнил, как после смерти Евсея, с которым, несмотря на огромную разницу в возрасте, мы дружили много лет, причем дружбой этой дорожили оба.
После серии непостижимо глубоких пророческих снов. Появилось чувство, доселе мне не известное, странное чувство предвидения. Которое проявлялось не в снах или видениях, а возникало само собой, принося чувство полной уверенности в ходе предстоящих событий, а также последствий произошедшего. И если вначале я не склонен был доверять этому неизвестно откуда приходящему ко мне чувству уверенности. То впоследствии, многократно убедившись в том, что оно меня никогда не подводит, научился им пользоваться, что заметно, а точнее сказать, многократно облегчило мне жизнь. А теперь, познав, кому я этим обязан. Еще раз хочу мысленно поклониться Евсею за его, поистине королевский подарок. Теперь я обязан ему. Возможно, он тоже ждет моей помощи. Хотя вряд ли попытка моего вмешательства будет полезна грудному младенцу. Коим он теперь является. К тому же сведения о том, что существует возможность выхода на контакт с «земным» миром, никоим образом, не означает, что я попытаюсь этот контакт осуществить.
Слишком много информации против таких действий, я успел получить в первый же день пребывания здесь. Слишком много и многие меня предостерегали от шагов, по их мнению, опрометчивых. Боюсь, они все добились противоположного и, я буду искать возможности контакта. Теперь главное привести в порядок мысли. Разложить полученную информацию по полочкам. И, конечно, попытаться отыскать здесь людей, с которыми был когда-то близок, которым можно доверять безоговорочно.
С этой мыслью я и направился в кухню, ведь мое, вдруг ставшее молодым, тело требовало пищи отнюдь не духовной. Подивившись, насколько набор продуктов в холодильнике соответствовал моим вкусам. Я, наскоро, состряпал себе «дежурный» ланч из мясных продуктов, загарнировав их свежими и маринованными овощами, сдобрив это дело горчичкой и отломив от хрустящего каравая ломоть, умял все это разом. Огромный бокал красного сухого вина совершенно умиротворил меня с действительностью. Закинув ноги на спинку, стоящего в моей гостиной весьма удобного дивана я, полулежа, принялся дозаполнять пока еще пустующие «полочки» в своей голове, и ожидать обещанного визита друга. За конспект я взял письмо Евсея в котором подчеркиванием, а я убедился, что и такая возможность в моем экране предусмотрена, отмечал особенно заинтриговавшие меня места.
Против некоторых я ставил восклицательные, против других вопросительные знаки, в надежде прояснить неясное в ходе сегодняшней встречи. Меня немного смущало то, что я не знал, как в этом мире принято встречать гостей. То ли следовало накрыть стол. То ли ограничиться предложением чашки кофе или бокала вина, ибо, как выяснилось, здесь «и монаси приемлют».
Единственно, зная Бориса, я мог не опасаться возникновения неловкости. Слишком давно мы были знакомы, чтобы обращать внимание на условности. А все же хотелось соответствовать. Я не заметил, как задремал. Мне виделся мой полет в неведомое, но во сне он проходил на небольшой высоте и снизу, задрав головы, за ним наблюдали моя жена и дети. Которые махали мне вслед, провожая, а потом вдруг стали издавать какие-то пищащие звуки, очень назойливые. Которые, наконец, и разбудили меня, оказавшись дверным зуммером.