Банкир-самоучка. Лэнгдон Чивис

Спустя много лет, когда Чивис был уже взрослым и состоявшимся государственным деятелем, он вспоминал свое самое раннее воспоминание детства. В отличие от тех, кто мог бы вспомнить игры с друзьями, работу с отцом, Лэнгдон вспомнил похороны своей матери. Ему было всего три года, когда она умерла. Интересно, что в принципе Мэри Лэнгдон могла погибнуть и раньше. Сначала вместе с семьей они жили за пределами форта Буллтаун (река Роки в Южной Каролине), но их приютили в укрепленном поселении, где Чивис и родился. Его тетю, увы, ждала тяжелая судьба. Однажды, ненадолго покинув форт, она погибла во время нападения индейцев и была скальпирована.

Ровесник революции, Чивис видел и войну в семье. Отец сражался на стороне короля, а дядя на стороне патриотов. Когда стало понятно, что дело лоялистов было проиграно, отец Лэнгдона, переписав на него всю собственность, переехал в Новую Шотландию и Лондон. Но даже там его заслуг не оценили и, женившись, Чивис-старший вернулся в Америку. Это было тяжелым началом нелегкой жизни Лэнгдона.

Он получил формальное образование под руководством учителя-шотландца, потом его образованием занимались разные люди, которые помогали ему учиться прямо на работе. Уже в возрасте 16 лет он был назначен старшим клерком в магазине Чарльстона, который дал ему доступ к многим важным личностям города. Среди них оказался и будущий его покровитель – Джон Поттер – который в нужный момент поможет Чивису возглавить Второй Банка Соединенных Штатов.

Наш герой изучал право, причем осваивал его самостоятельно, работая с книгами из личной библиотеки, нанимая репетиторов по французскому и латыни. Когда его наниматель умер, то Чивиза уволили, т.к. он не имел профессионального образования. Тогда ему позволили сдать ускоренный курс и сдать экзамен в местной адвокатской коллегии. Ему было 21, когда он стал самостоятельным адвокатом, но жизненного опыта ему хватило бы на несколько выпускников колледжа Уильяма и Мэри.

Он открыл собственное дело, участвовал в работе местных общественных клубов и организаций, много зарабатывал, приобретал собственность (в том числе рабов). Уже к 1808 году – когда ему было уже за тридцать Чивис был назначен Генеральным прокурором Южной Каролины. Это был, по-настоящему, феерический взлет.

Однако, параллельно с работой в собственной конторе, он занимался и политикой. Сначала он занял пост в городском совете Чарльстона, потом вошел в состав Палаты представителей штата. На выборах 1806 года он получил больше голосов, чем другие кандидаты. Его широко знали в Чарльстоне, что позволило ему в местном парламенте получил посты председателя судебного комитета и комитета по привилегиям и выборам. Чивис был одним из тех, кто поддерживал представительство белых аристократов в легистатуре, поэтому поддержал «компромисс 1808 года», проведенный по предложению Уильяма Лаундсома. На президентских выборах 1808 года он поддержал Джеймса Мэдисона и отдал за него свой голос.

Однако интересы президента Мэдисона и жителей Южной Каролины не совпали. Цены на рис и хлопок упали из-за эмбарго на европейские товары, поэтому интерес к очередным выборам был закономерным. Чивис вошел в состав 12-го Конгресса в 1810 году на безальтернативных выборах, которые совпали с большим пожаром в Чарльстоне, который уничтожил почти две сотни домов.

В Вашингтоне, без преувеличения, Чивису понравилось. Он избирался в 1810, 1812, 1813 и последующих годах. В законодательной ассамблее в общей сложности Лэнгдон провел всего 4,5 года, но они были яркими.  Он был не только рядовым членом конгресса, но успел поработать в комитетах по военно-морским делам, исполнял обязанности руководителя других комитетов. Когда в 1812 году мир оказался в пасти мирового конфликта (в частности, Великобритания вступила в конфликт с США), Чивис оказался в самом центре обсуждения международной повестки. За яркую, критичную, но первую речь об этом кризисе, Чивиса назвали «боевым ястребом». Он таким и был.

Военные и морские дела южнокаролинского ястреба волновали более всего. Он отмечал серьезный беспорядок в этой отрасли. В тот момент госсекретарь Монро при поддержке Генри Клея пытался найти связующее звено с Конгрессом. Как и Чивис, Клей принадлежал к военной фракции 12-го Конгресса. Чивис именно при поддержке Клея получил должность главы специального комитета по военно-морским делам и место в комитете путей и средств. В марте 1812 года военный беспорядок потребовал от Мэдисона наведения порядка. Жестких и решительных мер требовала ситуация в целом, поэтому он настаивал на том, чтобы Монро добился того, чтобы Конгресс одобрил наложить эмбарго на британскую торговлю. 18 июня при поддержке Конгресса США объявили войну бывшей метрополии.

Именно Чивис сыграл центральную роль при обеспечении готовности военно-морских сил и ассигновании на войну. Несмотря на критику со стороны других политиков (в частности Дэвиса Уильямса, который представлял демократов-республиканцев от Южной Каролины), поддержка, организованная конгрессом, заставила экс-федералиста и конгрессмена от Массачусетса Сэмюэля Таггарта признать, что значение Чивиса было сравнимо лишь с Александром Гамильтоном.

Чивис оказался главным финансистом войны – он повышал налоги и коммерческое влияние на тарифы. Парадокс лишь в том, что он повышал налоги скрепя сердцем. Он был безусловным противником повышения налогового бремени, поэтому попытался отменить закон 1809 года, который запретил коммерческую торговлю между США, Великобританией и Францией. Однако это предложение не прошло. Неудача ждала Чивиса и во взаимоотношениях с соратниками. Из-за трений со стороны жителей штатов, деятельности министра финансов и программы ограниченной торговли, предпринятой «великим мастером компромиссов», Чивис разорвал отношения с Клеем. В ответ на это губернатор штата Джозеф Элстон даже назвал Лэнгдона «политическим иезуитом». И в этом была правда.

Не смотря на разрыв с влиятельным центром, который стоил Чивису лидерства во всех ранее занятых им комитетов, он оставался горячим патриотом, хотя и редко участвовал в обсуждении национальной политики. И тем не менее, Клей помнил добро – когда в январе 1814 года он покинул страну для переговоров с англичанами, именно под его давлением Чивиса избрали лидером палаты. На новом посту Лэнгдон был строг – не терпел выходок, особенно личностных, что часто было при Клее, а выступающие могли выступать хоть и часто, но не развернуто. Замечания были ограничены. В августе того же года, когда британцы сожгли Вашингтон, то пострадал и Конгресс, который был окончательно уничтожен пришедшим на восточное побережье торнадо. Это был тяжелый момент для здания. Ему требовался капитальный ремонт. Чивис возглавил законодателей, которые теперь собирались в комнатах Главпочтамта.

Это было тяжелое время. Уничтожение столицы, дефицит государственного бюджета, который ставил под вопрос само функционирование правительства, да еще и отсутствие возможностей для постоянной работы. Именно в этот момент Чивис оказался прочно связан с банковским сектором. В США, в отличие от многих стран мира, не было государственного банка. Последний появился лишь в конце ХХ века. Но все же деньги брать откуда-то приходилось. Тогда был создан Второй банк Соединенных Штатов. Бывший министр финансов Кэмпбелл, который в результате событий был вынужден уйти в отставку, настаивал на принятии своего проекта. Чивис был против, а палата с перевесом в один голос согласилась со спикером. Чивис ведь настаивал на создании банка для обслуживания финансового сообщества, а Кэмбелл - напротив – предлагал возродить национальный банк (за десятилетие до этого в США существовал Первый банк Соединенных Штатов). Оставшееся время в Конгрессе Чивис чуть не стал вторым после смерти вице-президента Джерри в качестве преемника на должность руководителя Сената, но оставался таким всего пару дней.

С окончанием срока в парламенте Чивис вернулся в Южную Каролину для работы юристом. Но его вновь запросили в центр. В декабре 1818 года при поддержке одного из своих ранних работодателей, его выдвинули в качестве президента Второго Национального Банка. Кандидатура Чивиса не прошла в первый раз, но уже 6 марта 1819 года под давлением расследования со стороны Конгресса над бывшим президентом банка, Чивис был приведен к присяге. Он стал единственным конгрессменом, который возглавлял банк Соединенных Штатов.

На своем посту он проводил многочисленные изменения – продолжал сокращение ссуд, офисы банка потеряли право эмиссии, государственные банки должны были погашать долговые обязательства наличными деньгами, облигации должны были оплачиваться той же валютой, в которой они были первоначально выпущены, дополнительные знаки закупались из-за границы и для обеспечения обязательств банка. Кроме прочего, Чивис провел через совет директоров решение, что Казначейство снимало средства из отделений, в которых не было государственных депозитов. Это все были временные меры. Несмотря на то, что среди сотрудников банка даже зрел заговор с целью выдворения Чивиса, его все равно оставили на посту. Совет директоров видел в Лэнгдоне своего.

Воспользовавшись поддержкой, Чивис провел структурные реформы – срок полномочий директоров увеличивался до 3-х лет, банки стали страховаться от мошенников из рядов собственных сотрудников, подписывать банкноты могли все должностные лица, кроме президента, кассира и уполномоченных. Не смотря на решительность, сам Чивис в это время никогда не поддерживался Конгрессом, а в ноябре 1822 года был избран его будущий преемник, а Лэнгдон ушел на пенсию, пусть и ненадолго.

В 1823-1824 годах он рассматривался кандидатом от Демократической партии на пост президента, но сам отказался от этого предложения. И впоследствии он поддержал Эндрю Джексона. Последовательно он не поддерживал увеличение тарифов, был против воссоздания Второго банка США (из-за излишней централизации, которая бы появилась в следствие этого), он поддерживал сохранение рабства, участвовал в Нэшвилльской конвенции (1850), которая высыпала против Компромисса того же года.

Сам он был рабовладельцем, поэтому позиция по ряду вопросов вполне понятна. У него было три плантации, на которых в общей сложности работало порядка 200 рабов. Пресвитерианин, он был женат лишь один раз. Мария Даллес была участницей школы-интерната в Филадельфии. Они поженились в 1806 года и в семье родилось 14-ть детей. Многие из них были общественными деятелями, но в политике так никто и не остался. Единственная активная из его детей – Луиза Сюзанна Чивис – была наиболее известна как политический эссеист, внесший большой вклад в развитие литературы южных штатов.

Чивис перенес инсульт в 1855 году и был частично парализован. Тот год был удивительно тяжел для него – почти одновременно скончались сын Чарльз и зять Дэвид МакКорд, муж Луизы, поэтому он бел перевезен к дочери. У нее он и скончался спустя два года. Ужасов гражданской войны он не увидел.

Литература: CHEVES, Langdon // History, Art & Archives USA House of Representatives: https://history.house.gov/People/Detail/10892; CHEVES, Langdon, 1776 – 1857 // Biographical Directory of the United States Congress: https://bioguide.congress.gov/search/bio/C000350