Глава - 25 Прикосновение

Выведя «Мантикору» на орбиту Киберии, отец не стал вводить курс и передавать всю работу автопилоту. Он лишь скосил глаза в мою сторону и убедившись, что я надежно пристегнулась в кресле и активировала систему компенсации, улыбнулся, а может быть оскалился и резко толкнул штурвал правой рукой, одновременно щелкнув по сенсору форсажа левой.

От того как он управлял смертоносной машиной у меня перехватило дыхание. Я только ошарашенно пялилась в прозрачный импрувер осткеления кабины, на проносящийся за бортом с сумасшедшей скоростью космос.
Двигатели штурмовика выдавали максимум возможного, но отец еще и с по истине божественной виртуозностью проносился мимо планет нашей системы, используя их гравитационные поля для еще большего ускорения.
 
- Хочу все-таки получить минимальную взбучку от наших мам. – Папа хитро улыбнулся. – Да, только Русакову не рассказывай.
 
- И не собиралась. – Честно соврала я, потому что как раз собиралась. Надеясь получить от адмирала пару дополнительных уроков. Потому что смотреть за полетом отца без зависти, было невозможно.
 
- Ты еще его переплюнешь, уж поверь. – Папа снова хитро улыбнулся, а я передернула ушами. – Если только не доведешь до инфаркта, своими выкрутасами.

- Тебя Торофи не кусала случайно? – Поинтересовалась я с самым серьезным видом.

- Нет. – Отец удивленно приподнял брови. – А с чего это вдруг?

- Да так… - Я пожала плечами и отвернулась. – Просто подумала, что читать мыcли это заразно.

- Ну ты меня в детстве пару раз цапнула. – Расхохотался отец. – Так что очень даже может быть и заразно.

Я тоже прыснула. Уделал в сухую и даже не заметил.

- Внимание! – Зазвенел из динамиков металлический голос. – Вы приближаетесь к охраняемой зоне. Немедленно включите систему внутреннего опознавания. В случае невыполнение вы будете немедленно уничтожены.

- Ничего себе! – Я поежилась, представив сколько сейчас на нас направленно сенсоров, сканеров и орудий.

- Обычная безопасность. – Командор пожал плечами и коснулся нескольких сенсоров.

- Транспортное средство опознано. – Вновь зазвучал голос системы безопасности базы. – Личности подтверждаю. Командор Сэт Картер, лейтенант Триана-Шая-Картер. Добро пожаловать на базу «Тартар».

- А чего не «Инферно» или «Геена» на пример? – Все же не удержалась я.

- Эти базы расположены в других местах. – Ответ отца заставил меня прикусить язык. – Наниты, великолепная технология, а если их работу объединить еще и с ботами – просто сказка.

Да уж. Я вспомнила как на моих глазах, рои этих невидимых глазу созданий, всего за десять часов отстроили целый ангар для содержания новой эскадрильи ховеров.

- Мы уже подлетаем. – Папа кивнул на приближавшийся планетоид. – Криокапсулы на южном полюсе, механизм на северном. Нам куда?

Я посмотрела на ставший уже совсем близким шарик, но не обычным, а другим, ментальным взглядом. Южный полюс сиял словно ворота мифического Рая. Ослепительный белый свет заливал поверхность в несколько километров. Даже спящие разумы одаренных, (или проклятых?), излучали фон, по сравнению с которым даже площадь Киберии во время моего награждения, казалась спичкой.
А вот северный полюс… Я не могла понять, что с ним не так. Когда отец и «Нефилим» рассказывали мне об этой машине, я представляла себе тьму, клубящийся черный туман или что-то в таком роде, но то что я видела сейчас…

Ничто. Ноль, зеро. Абсолютная пустота. Я потянулась к ней… И она. Мне. Ответила.  И от этой пустой-переполненной сущности, веяло таким радостным ужасом, такой всепоглощающей - не существующей - праздничной безнадежностью. Это было, как если бы мертвая жизнь, едва родившегося старика, умершего от износа организма будучи юным человеком, едва сделавшим первые шаги в сорок лет своего первого дня рождения, пронеслась, застыв перед глазами. Течет застывшая река несуществующего времени. Черное солнце в белом водовороте гасит не жизнь – не смертью. Водоворот, в котором все не существует, потому что ничто и все это одно и не то же…

Резко открыв свои настоящие глаза, я отшатнулась так, что сильно ударилась головой о спинку кресла.

Меня словно от макушки до хвоста, прошибло миллионовольтным разрядом. Я рванулась, не обращая внимания на дрожь всего тела к штурманской приборной панели. Этот кошмар, это противоестественное чудовище… Оно не должно существовать! Никто не должен больше касаться его, видеть или даже помнить.
Трясущиеся пальцы плохо слушались, но я активировала штурмовой режим, и уже вводила координаты в целеуказатели всех девяти «Обелисков», покоившихся в ракетном отсеке «Мантикоры». Сжечь, стереть из этой реальности, уничтожить!

- Триана!!! – Голос отца долетел до меня словно через заложившую уши вату.

Приборы на панели мигнули и погасли. Командор перехватил управление и отключил штурманское место. Я сквозь застилавшие глаза слезы посмотрела на него и в моей голове будто нажали на переключатель. Я снова контролировала себя и наконец начала осознавать произошедшее.

- Объяснись. – Уже спокойным голосом потребовал отец.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, окончательно успокаиваясь. Процедуру потребовалось повторить еще три раза, прежде чем кровь в висках перестала бить молотками, а из глаз перестала сочиться влага. Как могла, я передала папе увиденное.

- Вот значит как. – Отец выдохнул. – Ясно, что ни черта не ясно. Эви потребовался удаленный контакт, через кое-как пристроенный интерфейс, чтоб начать работать с «этим», а ты вот так запросто на расстоянии… Но Эви ничего не говорила про такие вот ощущения-видения.

- Отец, но я не мама Эви, а мама Эви не я. – Наконец расслабленно откинувшись в кресле произнесла я. – Не знаю что это за машина, не понимаю как она работает, но она – зло. Просто по факту своего существования. Такого не должно быть, понимаешь? Она словно не от сюда. Этот фон, он, он… - Я так и не смогла передать свои мысли.

- Я понял. – Отец кивнул и протянув руку взлохматил мне волосы. – Но взрывать базу, в которую вложено столько ресурсов, я тебе уж прости – не позволю. Ты сможешь теперь с Эви поработать?

- После такого… - Я вздрогнула. – Смогу. Такое ни забыть, ни проглядеть невозможно.

- Кстати. – Папа уже развернул наш транспорт, и мы летели домой. – Что значит «не от сюда»?

- У меня ощущение, что эта штука враждебна самой нашей вселенной. – Наконец собрав мысли в кучку я смогла нормально отвечать. – Она как та энергия, которой я стреляла тогда в астероид, но другая. Тогда после выстрела, я видела, как исчезала скала, но это не было так ужасно. Никаких ощущений этого бытия-небытия. Но я тогда не понимаю, почему реальность сама не выкинула это из себя, как…
Тут я запнулась, чуть не ляпнув то, чего не следовало, но тут же поняла, что красноглазая и так знает мои мысли.

- «Я не обиделась». – Легка на помине, «Нефилим» ответила мне, у меня же в голове. – «Твои ощущения были очень похожи на мои, только вот мне не было так страшно».

Я только мысленно благодарно улыбнулась ей в ответ. В такие моменты не нужны обычные слова.

Я чувствовала, что не хватает всего чуть-чуть. Маленького кусочка мозаики, чтобы вся картинка стала ясна. Но вот что же я упускаю? Чего не понимаю или не замечаю?

Самокопанием я занималась весь обратный путь, и папа не отвлекал меня. Он тоже о чем-то думал. О чем-то не очень приятном, судя по количеству скопившихся в утилизаторе, который папа так и не включил, окурков. Я исправила его недочет, нажав на клавишу активации, и маленький труженик вмиг разложил на атомы попавший в него мусор.

Посадив машину на положенное ей мест стоянки, отец помог мне отстегнуть страховочные ремни, и я с благодарностью приняв его помощь, взяла его под руку, когда мы вышли наружу. Наш ховер стоял там, где мы его оставили прибыв на космодром, и путь до дома занял всего пару минут.

- Время еще есть. – Отец наконец нарушил молчание, сверившись со своим хроно. – Думаю, влетит нам не сильно.

- Пап, - Я вышла из машины, но идти в дом не торопилась. – Скажи, а почему ты пользуешься старыми, наручными хроно, если эта функция есть в наших нейросетях?

- Привычка – вторая натура. – Отец усмехнулся и повертел перед собой рукой, с надетым на нее прибором. – Да и в моем интерфейсе и так слишком много всего, чтобы еще и хроно туда проецировать.  Идем?

- Ты иди, я через десять минут буду. – Махнула я рукой.

- Что-то не так? – Фон отца изменился, а в голосе послышалась тревога.

- А? Нет, что ты? – Я улыбнулась. – Просто нужно кое-что додумать, и я не хочу нервировать мам, своим «загруженным» видом.

- Хорошо, только не долго, - Кивнул отец. – А то будешь нас всех нервировать своим отсутствием.

Я кивнула в ответ, и он прошел в дом, а я уже вышла в общую инфосеть. Так, как бы поточнее задать вопрос, чтобы система не вывалила на меня террабайты информации, в которых я прокопаюсь пару столетий? «При каких обстоятельствах, возможна смерть-жизнь-старение-рождение одновременно?». Набрала я фразу абсолютного кретина. Однако ответ пришел почти моментально.

«Одномоментное наблюдение всех циклов и событий не зависимо от временных отрезков их происхождения, согласно теории Калуца-Клейна, возможно при нахождении в теоретическом пятом измерении.».

- Твою мать! – Сообщила я ночи.

Войдя в дом, я скинула обувь и верхнюю одежду просто на пол, но затем все же поставила ботинки на их законное место, а форму повесила в шкаф. Не стоит становиться неряхой, никогда. Отец и матери видимо были на кухне, потому как в обеих комнатах свет не горел, но почему тогда там так тихо? Отогнав прочь нехорошие мысли, я прошла в ванную, и несколько минут блаженно нежилась под тугими водными струями.

Приняв душ, и даже повеселев, я быстро прошмыгнула в своё логово, и там уже переодевшись в домашнее. Прошлепала на кухню. Правда едва переступив порог, я встала как вкопанная, и опомнившись, попятилась назад в коридор.

Родители целовались. Нет, не то чтобы для меня это было как-то ново или я никогда не видела, как они целуются втроем. Просто фон там был такой… В общем, хорошо, что я вовремя слиняла. Вновь вернувшись в свою комнату, я принялась мерять ее пространство шагами. Так мне легче думалось, ну и после душа всю сонливость и усталость как рукой сняло, а жизнь — это движение.

Однако мысли в голову лезли совершенно не те. Мне почему-то постоянно вспоминалась Омико. То как она навещала меня в госпитале, то как мы познакомились, как она помогала мне во время нашего отдыха на берегу и в воде… Тьфу-тьфу-тьфу! Что, опять?!

- А ты с ней поговорить не желаешь? – «Нефилим» разлеглась на моей кровати и подперев голову кулачком, следила за моим путешествием по комнате. Ехидства в ее физиономии хватило бы на тысячу Учителей Мунов и Наставников Штайнеров вместе взятых.

- Желаю. – Мимоходом бросила я, чтобы хоть как-то осадить эту маленькую бестию.

- Ага. Красноглазая саркастически ухмыльнулась. – В следующей жизни видимо. Тебя нихо не кусали?

- А это-то тут причем? – Опешила я.

- Ну судя по твоей теории, все моральные качества, передаются через укусы, а подобная дебильная застенчивость, характерна для их вида. – Мерзавка перевернулась на живот и принялась болтать в воздухе ногами.

- Нет, не кусали. – Честно призналась я. – Но меня что-то останавливает. Я борюсь с этим, да, сама с собой борюсь, но…

- Да-да. – «Нефилим» зевнула. – Борьба была равна, боролись два…

- Ах ты! – Я одним прыжком оказалась рядом с ней, и схватив подушку, обрушила ее на голову хохочущей малявки. – Засранка мелкая!

Однако она не приняла правила игры, и мгновенно извернувшись, оказалась вплотную ко мне, так что мои сцепленные руки с зажатой в них подушкой, бессильно уронили «орудие возмездия» на кровать за ее спиной.
Миг, и пылающие красные глаза стали единственным что я видела, а дальше… Вы когда-нибудь пробовали напихать себе в рот азотного льда?

Сообразив, что произошло, я вырвалась, и приложив ладонь к губам пыталась их отогреть. Однако в голове стало ясно. Все желание куда-то пропало и мысли вновь потекли ровным потоком. Я вновь слышала журчание своей горной речки и внешний фон больше не доставлял мне дискомфорта.

- Полегчало? – «Нефилим» без тени улыбки или сарказма в голосе обратилась ко мне уже с другого края кровати.

- Ты! Да, я тебя… Да – полегчало. – Созналась я. – Почему ты всегда такая жестокая в такие моменты?

- С тобой, извращенкой, иначе нельзя. – Она покачала головой. – Ты сама себя изводишь, и все из-за твоей же тупой упертости.

- Допустим. – Вздохнула я. – Но ты ведь понимаешь, что кнут и пряник, это не один лишь кнут? Хотя, что в твоем понимании пресловутый пряник, я даже знать не хочу.

- Ну так, а я про что? – На этот раз в ее красных глазах плескалось веселье. – Для начала кнутом отхлестать, а потом и пряником годичной давности голову проломить. Да и то боюсь тебе не поможет.

- О чем спор, красавицы? – Отец стоял в дверях и его взгляд полнился такой теплотой, что я моментально простила «Нефилим» ее выходку.

- О теоретической неспособности юного поколения династии Картеров, к нормальному самоанализу с последующим применением полученных выводов на практике. – Протараторила оккупировавшая мою кровать бандитка, давясь от смеха.

- Ладно. – Отец только руками развел. - Не хочу вам мешать, но, Триана, ты можешь сейчас поработать с Эви?

Я только кивнула, и отец приглашающе махнул мне рукой. Пройдя в их спальню, я увидела старшую маму, сидящую возле их огромной кровати, на которой и лежала младшая мама Эви.

- Тебе не тяжело, котёнок? – Мама Шая тревожилась за меня. Это было видно по напряженно стоявшим ушам и постоянно подергивающемуся хвосту. Тепло и забота исходившие от нее были невообразимы.

- Все хорошо. – Я поспешила успокоить всех присутствующих. – Такие вещи даются мне легко и как правило без последствий.

- Что мне нужно делать? – Голос Эви словно нежный ветерок коснулся моих ушей. – Что-то чтобы тебе было легче работать?

- Ничего, просто ты сама ничего не бойся и не нервничай. – Я нежно сжала маленькую ладонь младшей мамы. – Из-за меня особенно не нервничай, я справлюсь. А может и ничего страшного или опасного там нет. Ты только глаза прикрой.

Эви послушно закрыла свои изумрудные глаза, и я потянулась к ровному, белому свету ее сознания.

Открыв свои ментальные глаза, я обнаружила себя стоящей на бескрайней равнине. Огромные, разноцветные кристаллы вздымались с поверхности на высоту, где их очертания начинали теряться. Кристаллы всех цветов и оттенков тускло светились, омываемые каким-то странным, серым не то туманом, не то дымом.

А в вышине, куда уходили вершины ярких кристаллов, где потоки серой мглы свивались в причудливые, вихревые фигуры, пылало черное солнце.