Чеченка Ирина

                Знакомство.

 - Я заметил, вы очень внимательно слушали весь наш разговор-гвалт. Вас заинтерисовали звуки незнакомого языка?
Женщина, вдруг дернулась, сжала плечи и внимательно посмотрев на меня, сказала:
                - А вы знаете, я ведь тоже чеченка...
Я в первый раз почти за сутки совместного проживания в купе, посмотрел внимательно на попутчицу. Похоже ей около 30 или 35 лет. Шатенка, серые глаза, довольно миловидная, женщина как женщина.
- Вы чеченка? Вы так сказали.
- Да. Отец чеченец.
- Как вас зовут?
- Ирина.
- Хотите чаю?
- Да, не отказалась бы.
- Сейчас, я принесу.
- Может я?
- Нет, сидите. Я быстро...
        Я встал и лавируя между свисающими ногами-руками пассажиров, добрался до купе проводников. Выпросил у заспанной проводницы два стакана в неизменных как пирамида Хеопса МПСовских подстаканниках. Все так же, соблюдая осторожность, дабы не облить кипятком спящих пассажиров, вернулся обратно.
- Чай здесь только пакетированный, но пить можно.
- Спасибо, я не очень разбираюсь в сортах чая.
- Я тоже. И куда вы? На какой станции сходите?
- В Моздоке.
         В вагоне установился полумрак, сбавили накал ламп. Наступило время историй о жизни. Большинство пассажиров уснуло, остались только, рассказывающие и слушающие.
- А в Моздоке кто-то встречает вас? Едете к родственникам?
- Да. Папа и сын. Мой сын.
         Я подумал, простая история, на полчаса прослушивания. Папа был на заработках-шабашке, прижил ребенка, затем вернулся на родину. Прошло время, мама отправила повзрослевшего ребенка на поиски пропавшего папани, снабдив примерным адресом - Кавказ, Чечня, Грозный. Поиски увенчались успехом. Дочь обрела кучу новых родственников и теперь каждое лето путешествует на историческую родину и даже сына оставляет на попечение счастливого дедушки. Дед и внук неразлучны, и предок обучает потомка премудростям такой непростой чеченской жизни. Я захотел спать, но решил из приличия посидеть еще немного.
- Папа ваш живет в Моздоке. Наверное, из надтеречных чеченцев?
- Нет, он из горных. Мы из Шароевского района.
         Я был немного удивлен. Похоже эта женщина хорошо разбирается в географии Чечни и в расстановке чеченских тейпов - родов.
- А я, как бы, все еще числюсь жителем района, где живет много шароевцев.
- А какой это район?
- Наурский.
Ирина замерла на секунду, выдержала паузу и сказала:
                - Я из Алпатово.
Вот те на! Я подумал, землячка вдвойне.
- Да!? Извините, а можно узнать вашу фамилию?
- Ц…ева.
         Вспомнил, что есть такие в Алпатово. Район хоть и огромный по территории по чеченским меркам, но довольно малолюдный, поэтому многие знают друг друга:
                - Вот теперь вы меня, Ирина, заинтриговали. Можно поподробнее отсюда.
                И не   сочтите за фамильярность, можно на «ты»?
Женщина кивнула головой:
- Да, конечно, уж я-то, знаю, что в чеченском нет обращения на «вы».
- Ну вот и прекрасно. Теперь я готов выслушать вашу историю.
Сказал это с опаской, не обидится ли?
- А тебе это интересно будет?
- Ну почему же? Очень интересно. Не обижайся
пожалуйста. Передо мной сидит русская девушка по виду
и утверждает, что она чеченка. Мне хочется узнать в чем
тут дело?
           В купе погас свет. Только в проходе тускло светили лампы.
Как много пройдено дорог под вечный стук колес, как ритм Вселенной. В такое время, когда пассажиров уже начинает одолевать дремота, оставшиеся самые стойкие смотрят на сгустившиеся сумерки за окном вагона и каждый остается наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Каждый смотрит в окно купе, будто, фильм о своей жизни, где он режиссер и главный герой этого кино.


                Замужество.

           Я углубился в свои воспоминания, смотрел свое «кино». Кажется, даже на какое - то время забыл про свою попутчицу. Но она напомнила о себе:
- Мой папа родился в Алпатово.
- Ясно. А сама ты где живешь?
- В Калужской области, в деревне.
- Далеко же ты забралась от Алпатово, и даже Моздок не рядом.
        Ирина, внимательно, изучающе посмотрела на меня. Как будто решала стоит ли дальше развивать этот разговор:
- Замужем я там. Занесла судьба туда.
- Послушай Ирина, нам еще долго ехать, можно выспаться и днем.
 Давай расскажи о себе, а потом, если успеем, я расскажу о себе. Идет?
- Идет.
Глубокий вздох-выдох. Улыбка в пустоту.
- Дедушка женился на русской. Бабушка из Ставрополя. Сначала дед скрывал этот брак от родных братьев. Те были очень суровыми мужчинами. Соблюдали чеченские обычаи от корки до корки. Но потом дед набрался храбрости и привез жену с новорожденным сыном, моим папой, домой. Дед был младшим из братьев. После того как все вскрылось, братья даже слегка побили младшего и перестали с ним общаться.
- Странно.
- Что странного?
- Да нет. Я так…в нашем районе такие семьи ведь далеко не редкость были.
  Почему братья твоего дедушки так отреагировали на это?
- Не знаю. Меня тогда еще не было на свете. Всего не знаю. Как там было и что.
- Ну ладно. Такое тоже бывает. А что дальше было?
- Да ничего особенного. Потом смирились. Наверное, потому что люди их осуждали за глаза, за такое отношение к брату. Бабушка-то ведь, как бы приняла ислам, даже имя свое поменяла на чеченское. Ну и в один день наготовила всякого и пригласила деверей в гости. Те пришли, опять же побоялись людского мнения. Угостились и помирились.
Я улыбнулся, представив себе эту картину…
              - Ты улыбаешься, а бабушке, наверное, было страшно. Представь себе.
- Извини, я просто подумал о своем.
- Ну вот. Начали жить. Все наладилось. У них еще ребенок родился – дочь.
В     общем, жили как люди. Дед работал, бабушка иногда тоже работала в
конторе совхоза. Ну, знаешь, дом, огород, дети и все такое. Потом случилась беда.
Дед заболел и умер. Очень внезапно. Говорили – рак.
Я автоматически сказал по чеченски: «Дал геч дойла цуна». Ирина вопросительно посмотрела на меня. Я ответил:
             - Ритуальное пожелание усопшему – да простятся ему все его грехи.
              - Потом начались неприятности. С самого начала бабушку невзлюбили жены ее деверей. Были у нее с ними очень неприятные отношения. Но пока был жив дед, конфликт далеко не заходил. Самое страшное началось вскоре, после его смерти. В один день пришли братья деда и сказали бабушке, что она должна уехать из станицы. Бабушка была потрясена. Стало ясно, что произошло нечто ужасное. Девери обвинили бабушку в неверности. Ужасное преступление по чеченским законам. Был долгий и очень тяжелый разговор. Братья все поняли. Поняли, что это ложь и неправда. Но слух был запущен. И людские языки уже нельзя было заткнуть, хотя женушек своих они отлупили и заставили замолчать.
           Девушка внимательно следила за моей реакцией. Я подумал, что моя собеседница, довольно смелая женщина, раз рассказывает постороннему человеку самые сокровенные тайны своей семь и рода. Или физиономия у меня такая - наивно простодушная и вызывающая доверие?
              - Ну ладно. Бывают в жизни по страшнее вещи. И чем это кончилось?
             - В общем, братья постановили, что бабушка должна куда-то уехать, на время.                Может быть, даже на несколько лет, и даже разрешили ей забрать с собой детей. Выбрали Моздок. Были настолько добрыми, что даже помогли ей с переездом. Купили домик и все такое.
             - Ну, закончилось миром все? Да? Выяснили и помирились?
             - Ну да, в общем-то. Но все уже было поздно. Бабушка нашла работу в Моздоке, начала зарабатывать неплохо и жить сама по себе. Ездила изредка в гости с детьми к родственникам, в Алпатово. Но, потом уже реже и реже. И как-то прекратились у них связи. Даже между детьми. Папа и его сестра изредка, раз в три четыре года только навещали алпатовских родичей.
          Наступила пауза. Мне показалось, что девушка хочет немного передохнуть, перед тем, как приступить к главной части своего повествования – к рассказу о себе. У меня в голове мелькнула мысль,
           - как легко и просто пустые, ничтожные люди плетут кружева из слов о своей жизни, и как тяжело порой мыслящему, порядочному человеку рассказать о себе…
            - …Понятно. А что было дальше?
            - Дальше все уже просто. Папа и моя тетя выросли, повзрослели. Пустили корни в Моздоке. Связи с Чечней оборвались. Иногда заезжали к нам родственники оттуда. Но знаешь, как-то холодно и отстраненно все это было. Эти встречи. Тетя вышла замуж. И папа женился…
            Ирина замолчала и внимательно посмотрела на меня, как будто знала, что за вопрос последует с моей стороны. Я оправдал ее ожидание:
            - Не чеченцы…
             - Нет. У тети муж кореец. Моя мама русская.
      Другой бы на моем месте сказал: «байна нах бу – потерянные люди». Но я почему-то даже мысленно не смог это себе сказать. Скорее: «байин нах бу – люди, которых потеряли».
            - Потом родилась я. Выросла, как видишь.
          - Ничего, неплохо получилась…
           Ирина улыбнулась.
- Теперь, наверное, я услышу самое интересное.
- Да.
- Ну, давай уж, колись.
- Да ничего особенного. Отучилась, уехала поступать в Ставрополь. Потом началась война…
- А муж у нас кто?
- С мужем познакомилась тут, в Моздоке. Полуармянин-полурусский. Служил.
- Воевал?
Ирина слегка опустила голову и кивнула.
- Ездил в командировку в Чечню. Несколько раз. Потом мы уехали к нему домой в Калугу.
- Извини, а можно очень непростой вопрос?
- Да, раз мы говорим откровенно.
- Ты понимала, что он участвует в войне против твоих соплеменников?
- Я не чувствовала в себе тогда ничего чеченского.
- Ясно.
- Может прекратить этот разговор?
- Нет зачем, рассказывай, пожалуйста.
- Да все, в общем-то. Муж ушел со службы прапорщиком. Живем с его мамой. У нас магазин в селе. Вот так как-то.
- Ты довольна своей жизнью?
Девушка, вдруг вздрогнула, лицо ее сделалось неподвижным.
- А ты доволен своей?
- Погоди, я еще не начал говорить о своей.
- Ну вот когда расскажешь, тогда сравним и выясним.
Сказано это было с обидой и злостью. Наверное, в голове у любого человека бывает такое, то что произошло со мной в следующую секунду. Как будто в голове щелкнул выключатель и стало все видно и ясно. Не очень счастливая жизнь у этой девушки в мирной Калужской глухомани…
- Надоело все. Этот прапорщик надоел, а в особенности его мамаша. Все время скрипит и пилит мужа, с самого начала: «взял чеченку!».
- Так ты только наполовину только чеченка, даже на четверть!
- Ей этого хватает. Один раз прямо мне сказала, мол, если бы не ты, стерва, была бы у моего сыночка хорошая русская женушка и не ты абречка!
- Так и сказала, абречка?
Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не улыбнуться.
- Да. Ненавидим друг друга.
- А разве так можно жить вечно, в ненависти?
- Не знаю. Часто думаю в последнее время о том, что может лучше уйти от них.
- Наверное, поэтому ребенок у твоего папы?
Ответа не последовало.


                Сын.

- И часто ты совершаешь визиты на историческую Родину?
- В последнее время часто.
Мда..., сложная жизнь у этой молодой, ухоженной женщины, подумал я. Возможно эта мысль проявилась у меня на лице, потому что Ирина, задумавшись на секунду, сказала:
- Хочешь сказать, от хорошего не бегут?
- Я вслух, ничего не говорил?
Улыбка с печалью.
- Нет, это и так читалось.
- Скажи пожалуйста, ты сказала, когда выходила замуж не
чувствовала в себе ничего чеченского. Так?
- Да.
- Но однако же, ты вот поняв, что в вагоне едет куча
чеченцев, призналась, что ты имеешь чеченские корни.
- Я сказала, что я чеченка. Это разные вещи.
Сказано это было с некоторой долей обиды и недовольства. Мне показалось, что нужно немного изменить тон разговора.
- Ну да. Сказала, что ты чеченка. Сейчас больше чувствуешь себя такой? Почему?
- Не знаю, не хочу так копаться в душе. Не понятно?
- Ну ладно, сделаю вид, что понял. Без обид. Обычаи ты не
знаешь, язык не знаешь, и вообще...
Загадочная улыбка, блеснула на лице девушки.
- Несколько слов и выражений я знаю.
- Откуда?
Опять улыбка, но уже более светлая и широкая.
- Сын научил.
- Сын?! Твой сын учит чеченский? Сколько ему лет кстати?
- Шестой годик. Язык не учит специально. Наши соседи в
Моздоке чеченцы. Выходит, играть во двор с соседскими
детьми.
Ирина, вдруг, заулыбалась, спрятала лицо в ладони и
затем сказала:
- Знаешь, один раз забежал домой и сказал, что он
теперь знает кто он. Папа спросил его, ну и кто ты?
Ответил: я чечен! Папа рассказывает, с такой решимостью
сказал вдруг, что он даже вздрогнул.
Ирина снова спрятала лицо в ладони и тихо засмеялась
качая головой.
- Я вижу, ты не против, чтобы он так считал.
- Хотелось бы, когда он вырастет, чтобы он сказал это
своему отцу и его матери.
Было это произнесено с таким презрением и ненавистью, что я понял - этот брак долго не протянет. Вдруг у меня вырвалось:
- Не зря свекровь назвала тебя абречкой.
- А ты догадливый.
-Очень. Как индеец Зоркий Сокол, который на третий
день сидения в тюрьме заметил, что в его камере
отсутствует одна стена. Похоже ты девушка с характером.
- Они все время шепчутся, о чем -то. И замолкают, когда я
вхожу.
- Кто они? Муж и свекровь?
- Да.
- Советуются, наверное, где ножи, топоры подальше
спрятать от тебя.
Долгий смех и пристальный взгляд в мою сторону.
Время перевалило уже далеко за полночь. По вагону медленно шаркая ногами проплыла тучная проводница:
- Скажите пожалуйста, скоро Моздок?
- Через полтора часа.
- Спасибо.
Я подумал: "ну вот, еще одна история осела в моей голове. Скоро и она ляжет на полках памяти"
- Как быстро время пролетело.
- Да. Скоро собираться уже.
- Ну что думаешь делать?
- Домой вернусь.
- Так быстро решила?
- Решай, не решай, я не вижу другого выхода. Не могу уже с
ними.
- У вас сын.
- У меня сын.
У девушки не просто сильный характер, а стальной - щелкнуло в моей голове. Похоже так будет лучше для всего семейства.
- Похоже, чеченские гены в твоем организме иногда
пляшут лезгинку.
- Папа, намерено забыл язык. Никогда не разговаривал на
нем. Я говорю про чеченский. И вообще хотел, чтобы
его считали русским.
- А ты?
- Я же тебе сказала, что я чеченка.
- Пардон, мне показалось, что это было произнесено для
завязки разговора.
- Думаешь уже поздно и не получится?
- Что не получится?
- Стать чеченкой,
Я не знал, что ей сказать. Почему-то побоялся огорчить незнакомую мне девушку. Где-то в глубине души этой яркой и похоже непростой натуры, сидит глубокая тоска, может быть непонятная ей самой. Ломать самое основание жизни, самый глубокий ее пласт, да еще неизвестно к какому результату это приведет. Нет, я не возьмусь быть катализатором этого процесса.
- Не знаю. Честно не знаю. А вообще тебе это зачем?
Может так лучше Налаженная жизнь, муж, ребенок, все
остальное образуется.
Ирина задумалась и начала смотреть в окно.
- Я там никому не нужна. Я чужая там. Надоело ночью
плакать в подушку. Рассказала как-то отцу об этом. Ты
знаешь, что он мне ответил?
- Не знаю.
- Представь себе, сказал, что он сам до сих пор плачет.
Во мне, что сжалось внутри. Представил, старого,
одинокого человека, смотрящего в ночную пустоту. Верно
говорят, от прошлого и от себя убежишь, потому что жизнь
это бег по кругу. На каком-то вираже прошлое тебя все
равно нагонит.
- Послушай Ирина, скоро нам расставаться. Держись за
отца и своего сына. В общем, держитесь вместе. Я
понимаю, нахлебалась ты всякого в жизни, хочется в
тихую гавань. Только вот жить по-чеченски - это не
самое веселое и приятное занятие. Сложно. Многое
предстоит узнать и поменять.
- Ты сейчас похож на проповедника.
Я засмеялся.
- Ну нет. Не люблю это занятие.


                Отец.

- Я тут все ночь рассказываю все о себе, а ты даже пары
слов не выдавил, кто ты, откуда ты.
- Ну почему, ты знаешь, что я с Наурского района, а все
остальное расскажу, когда будем ехать обратно. Да и не
успею уже, скоро твоя станция.
- Да, буду собираться.
Я вышел из купе, чтобы Ирина могла спокойно собрать
вещи и переодеться. Поезд понемногу начал снижать ход. За окном начались пристанционные сооружения. Мы подъезжали к оживленной станции. Моздок. В проходе появилась Ирина с тяжелыми сумками.
- Давай, я помогу тебе донести.
- Спасибо.
Мы стояли в тамбуре. Заспанная проводница открыла дверь вагона и скрылась в своем купе. В вагон ворвался свежий ночной воздух. Легкие будто пили и наслаждались этой свежестью, после духоты и запахов внутри вагона.
- Тебя точно встречает отец?
- Да, мы созванивались.
- Хорошо.
Странное дело, несколько часов назад, я даже не подозревал о существовании этого человека, этой девушки. Как все относительно. Иные все время вертятся рядом, кажется все про них знаешь, но вот, этот человек скрылся из виду, и ты просто забываешь о нем, напрочь. Но есть люди, которых ты видел только пару часов в жизни и пару часов разговаривал с ними, но эта встреча и недолгий разговор трудно или почти невозможно забыть. Неважно кто это: молодая симпатичная девушка или сгорбленный побитый жизнью старец.
Вся наша жизнь, как подъем или спуск на эскалаторе метро. Мимо тебя проплывают сотни людей, ты видишь их в первый и последний раз в жизни, но каждый уносит в себе целую Вселенную. Эти миры медленно уходят от тебя, и ты даже не догадываешься, что тебя с тем или иным человеком связывают неизвестные тебе нити....
- Спасибо тебе, что слушал меня. Ты хотел спать, но я тебя
заболтала.
- Ничего, я мало сплю. Иногда совсем не сплю.
Молчание. Я видел напряженную работу мысли этой женщины. Как будто билась птица в клетке, ее тревожила одна мысль. Ей обязательно нужно было додумать ее до конца, будто от этого зависела вся ее дальнейшая жизнь.
Поезд двигался все медленнее и наконец, дернувшись несколько раз, остановился. Немногочисленные пассажиры, выходившие на станции, потянулись к выходу. Я опустил сумки Ирины на перрон:
- А вот и папа мой идет.
К нам приблизился пожилой мужчина, невысокого роста. Не сказал ни слова. Обнялся с дочерью и подхватив сумки медленно пошел с перрона, сгорбившись. Я был несколько удивлен. Никакой реакции, никаких чувств. Как будто из темноты выплыла бестелесная фигура и через секунду снова растворилась в ней:
- Не удивляйся. Он такой молчаливый.
- Почему я должен удивляться.? Это твой отец.
- Прощай!
- Прощай.
- Чуть не забыла, дай мне свой номер телефона.
- Ну мы же попрощались,
Сказал это с усмешкой.
- Да ладно, все может быть.
Я назвал свой номер.
- Я пошла.
- Иди. Удачи тебе.
- Спасибо. И тебе тоже...
Вот так мы расстались.


P.S. Ирина развелась с мужем, вернулась домой. Долго делили
сына, который все - таки остался с ней. Отец ее погиб. Вышел в ночь зачем то, переходил дорогу и попал под колеса, пролетавшей мимо машины. Вот такая трагическая судьба...Узнал от Ирины, что она ездила с сыном к родственникам. Как прошла встреча не знаю. Больше звонков не было.