Берсерк Ч. XX В бледном свете луны

По дороге обратно разные мысли непрошенными гостями лезли в голову Хэсбира. Точнее даже не разные, а все больше одна. Ведьма. С ее каменным жертвенным ножом. Вдруг вернется? Из-за этого берсерк бежал быстрее – аж ветер в ушах свистел. Все боялся опоздать.
И вслух прям вдохнул, остановившись и опершись на лыжные палки, и даже широко улыбнувшись, увидев виляющего хвостом белого волка и уже стоявшую на лыжах Линн. Улыбавшуюся. За ее спиной виднелся задернутый медвежьей шкурой полог пещеры.
Впрочем, Хэсбир понимал: если даннакр в облике ведьмы не пришел сейчас, то это вовсе не означает, что он не явится завтра, или прям в эту секунду. Словно разгадав его мысли, Линн стерла улыбку с губ и произнесла:
 – Нам надо спешить.
Берсерк ожидал расспросов о том, как прошел обряд, но вместо этого: опять спешить. В последнее время из уст дочери хевдинга Хэсбир часто слышал это слово. Хотя рядом с ней ему как раз спешить-то и никуда не хотелось. Даже напротив.
– Ратмир… – начал было берсерк, но девушка перебила его.
– Он был здесь незадолго до тебя и просил передать.
Линн протянула Хэсбиру лук и колчан со стрелами, снова и даже с некоторым нетерпением добавив:
–Хэсбир, пора отправляться в путь.
К нетерпению в голосе Линн примешивалась тревога. Да и белый волк уже стоял на тропе, начинавшейся, средь елей и сосен, за пещерой, куда она ведет, берсерк понятия не имел, разве что догадывался – в землю орков, к незамерзающему озеру.
«Быстрей бы уж добраться до него» – подумал Хэсбир. С другой стороны, что будет потом? Расстанутся ли они с Линн? Уж этого ему хотелось меньше всего, точнее – не хотелось совсем.
Хэсбир протянул руку, чтобы забрать у Линн заплечную корзину с едой. Но девушка только отмахнулась и совсем нетерпеливо произнесла:
– Быстрей.
«Ну быстрей так быстрей» – пробормотал сам себе под нос Хэсбир, хотя он был не прочь развести костер, наполнивший бы уютом пещеру, перекусить жареного на костре мяса и – чего уж тот скрывать – обнять Линн. От последней мысли краска непроизвольно залила лицо берсерка и даже, как ему показалось – бороду; он, злясь на самого себя, взмахнул палкам и последний раз оглянулся на приютившую их пещеру.
Бежал быстро. Линн не отставала, ну а белый волк как обычно семенил впереди. Некоторое время дорога была относительно пологой, местами петляя между елями, снег оказался  неглубоким.
Потом снова стала карабкаться в горы. И заснеженных камней становилось все больше. Пришлось снять лыжи и повесить их за спину. Берсерк с удивлением увидел как белый волк ловко карабкается по, местами, очень даже крутому склону.
Зимний день быстро склонялся  к вечеру, вместе с сумерками усиливался мороз. На чернеющем и словно покрытом инеем небе стали загораться первые серебрившие снег звезды.
Хэсбир с Линн выбрались на небольшую, покрытую ельником террасу.
– Тут и устроим привал, – произнес, останавливаясь Хэсбир и скидывая висевшие за спиной лыжи. Веток не так много, так что костра надолго не хватит, но…
– Ничего, – махнула Линн рукой, также скидывая лыжи, вместе с корзиной.
Она достала из корзины кусок вяленой зайчатины и бросила белому волку. 
Скоро они сидели у небольшого костра, на наваленном лапнике.
– На, держи,– Линн протянула Хэсбиру ржаную лепешку, похожую на ту, что когда-то корчмарь приносил ему из деревни. «Где ж тут Ратмир  средь камней огород-то разбил?» – подумал, пожав плечами берсерк, насаживая лепешку на ветку.
Хэсбиру спать не хотелось, в отличие от клевавшей носом Линн. Парень затушил костер раскидал теплые угли на месте их импровизированного ложа, укрыв их лапником. Укладываясь, Линн произнесла:
– Один из нас не должен спать. Разбуди  меня, когда луна пройдет по небу половину своего пути. 
– Хорошо. 
Берсерк и сам знал, что вдвоем спать нельзя. Устроившись поудобнее на лапнике он заново развел небольшой совсем костер и положил меч на колени, обнажив клинок.
В лунном свете сталь казалась живой. Он еще ни разу не применял оружие. «Милосердный» ждал своего часа. Хэсбиру правда отчего-то казалось, что Линн владеет мечом лучше, нежели он. Он все хотел как-нибудь предложить им вместе поупражняться, да все стеснялся, боялся уступить и корил себя за нерешительность.
За всеми этими размышлениями Хэсбир не заметил как и сам стал клевать носом, проваливаясь в сон. Очнулся он от вдруг раздавшегося поскуливания. Белого волка. Мгновенно очнувшись, Хэсбир обнажил оружие и тут  же застыл, даже не успев вскочить на ноги: напротив, в бледном свете луны, перед погасшим костром сидел корчмарь.
Продолжение следует.
Источник фото: 25 декабря – 31 декабря 2021 года. Чкаловский.