глава 6 Золотой обоз Наполеона

Золотой обоз Наполеона
На улице снова противно моросил мелкий дождь,
и Филипп после обеда разжег камин. Сухие дрова
быстро занялись и отдавали теплом, слегка ис-
крясь и потрескивая. В зале стало уютнее. Софи предло-
жила по чашечке кофе.
– Мишель мы совсем тебя не видим. Ты скрываешься в
кабинете папы, и он старается не мешать тебе. Вы с ним
что-то затеваете, и мне кажется, не только собирать грибы
или я неправа? – спросила мама.
– Натали, я заинтересовал сына дневниками нашего
прадеда Луи и деда Поля, – попробовал объяснить Фи-
липп.
– Да, мама, оказывается не все правильно написано в
учебниках про Наполеона или о многом умолчали, а наш
прадед открыл глаза на войну с Россией.
94
– Ой, что-то вы темните с папой, ну да ладно. Захотите,
расскажите.
– Но пока и рассказывать не о чем. Я просто узнаю о
героическом прошлом своих предков и сожалею, что
раньше не добрался до содержимого сундука, – сказал Ми-
шель, – я с вашего разрешения продолжу работу в каби-
нете.
– На чем ты остановился? – спросил Филипп.
– В Москве армия Наполеона жила грабежом, но такое
не могло продолжаться долго. Лошадям были нужны
тонны овса и сена, а где их взять в городе? Армия могла
остаться без лошадей, а поэтому без артиллерии, и была
обречена на гибель. Наполеон приказал отступать. На-
прасно он затеял войну с Россией, – ответил Мишель.
В кабинете Мишель развязал следующую пачку с блок-
нотами прадеда Луи:
«Наполеоном для отправки ценных трофеев было
сформировано три обоза по сотне прочных повозок в каж-
дом и «золотой обоз» с казной армии и особыми ценно-
стями, который сопровождался его личной гвардией. При
выходе из Москвы никто из нас не мог предположить, что
не получится нам вернуться во Францию запланирован-
ными маршрутами так скоро, как хотелось бы. Далеко не
все доберутся до дома…
14 октября 1812 года погода явно подгоняла армию
Наполеона к отступлению и на Покров день в Москве
выпал первый снег. Доставку награбленных ценностей На-
полеон поручил вице-королю Богарнэ. Триста пятьдесят
повозок, груженных золотом, серебром, драгоценными
камнями, серебряными окладами с икон и старинным ору-
жием, редкими картинами и книгами, тронулись в путь.
Собственные обозы с добычей имели маршалы Богарне,
95
Даву, Ней, Мортье, Мюрат. Свои повозки были у офице-
ров, и каждый пехотинец изнемогал под тяжестью своего
ранца. Крытой повозкой, запряженной двумя лошадьми,
управлял сержант Анри Паскаль из Марселя, а сопровож-
дал его я. В нашей повозке было загружено два дубовых
бочонка с русскими золотыми монетами весом около трех
пудов каждый, деревянные ящики со слитками золота и се-
ребра, дорогие оклады от икон, которые не успели пере-
плавить, да был еще ящик с драгоценными камнями в
шкатулках. Все ценности были накрыты мехами и тканями.
По весу золотые и серебряные изделия тянули на двадцать
пять пудов, а может быть и больше. Сержант Анри был лет
сорока, кряжистого телосложения. Он был немногословен
и набил фургон сеном и зерном, верно предположив, что
в пути с кормами будут трудности. Он был готов выбро-
сить часть мехов и тканей, но оставил на случай обмена в
пути на продовольствие. С таким воином мне было спо-
койно и за себя и за своего коня».
Мишель прикинул, сколько могла бы сейчас стоить
каждая вещь из того обоза. Ведь два века назад никто не
мог и предположить, что появится волшебное слово «ан-
тиквариат», которое у ценителей старинных вещей уве-
личивает их стоимость в сотни раз. Многое из
награбленного в Москве пошло на переплавку, но настоя-
щий антиквариат отбирали в «золотой обоз» Наполеона
с особой тщательностью. Великий корсиканец мечтал соз-
дать музей покорённых народов, и выставить там мрамор-
ные и бронзовые статуи, серебряные и фарфоровые
сервизы, исторические реликвии, холодное и огнестрель-
ное оружие, доспехи, военные трофеи московских прави-
телей, украденные в Московском Кремле…
«Повозки из «золотого обоза» уже давно были погру-
96
жены и расписано, в каком порядке наши войска будут вы-
ходить из Москвы, но не было приказа от Императора. В
ожидании приказа, – а что он последует, у нас не было со-
мнений, – офицеры собирались кружком в компании на
квартирах и пили ром, вино из дорогих бокалов убежавших
дворян, а гурманы варили из рома пунш, поджигая его. В
квартирах офицеры раскуривали трубки, от чего сла-
достно пахло душистым табаком. Рядом с ними сидели
укутанные в дорогие меха полупьяные женщины сомни-
тельного происхождения. Сержант Анри отдыхал в сосед-
ней комнате.
Основная часть обоза в спешке отправилась из Москвы
под охраной кавалерии и части гвардии Наполеона за не-
сколько дней до официального приказа императора об
оставлении Москвы. Обоз следовал по Смоленской до-
роге, которую еще контролировали войска Наполеона. О
прохождении обоза Императору шли депеши, а в случае
удачного прорыва его армии к Калуге, обозу предписыва-
лось идти на соединение с главными силами армии в сто-
рону Малоярославца и Медыни. Другой обоз, к которому
были приписаны мы с Анри, должен следовать за импера-
тором через Малоярославец на Калугу. В случае неудачи
предполагалось отступить через Верею на Можайск, а нам
с отвлекающим маневром идти на Медынь. Все было рас-
писано, за исключением деталей, которые невозможно
предусмотреть во время боевых действий.
Наполеон поставил вице-королю Евгению Богарне за-
дачу ускоренным маршем пройти до Смоленска, откуда
сокровища и ценности переправить в Саксонию. Обоз со-
стоял из тяжелых повозок, которые ползли поздней осе-
нью по раскисшей от дождей и мокрого снега
проселочной дороге. Действия русских войск и партизан
97
были непредсказуемы, нападения были внезапными. Редко
удавалось в походной колонне вовремя развернуть артил-
лерию и дать отпор казакам, которые в отличие от наших
войск были налегке и на сытых конях, поэтому имели мо-
бильность в своих маневрах. Обозы были явно перегру-
жены добром, но добычу не только увозили, но и уносили
в ранцах солдаты, которые несли не только боевые заряды,
но и продукты, и тяжелые благородные металлы. Из
Москвы вышла армия в сто тысяч солдат, и если каждый
из них прихватил с собой один килограмм ценностей, то
их добыча весила бы сто тонн, а они тащили с собой баулы,
узлы и чемоданы. Строевую конницу из охранения обозов
тоже загрузили сумками и мешками, переброшенными
через седло. Но до Смоленска многим не суждено было
добраться, не говоря уж про Саксонию.
Наполеон, как обычно, встал на возвышенность и про-
вожал взглядом свои войска. Он легко представил, что
армия, перегруженная трофеями, станет легкой добычей
Кутузова и приказал сжечь всё лишнее. На второй день им-
ператор получил донесения, что после выхода обоза из
Москвы в сторону Калуги отряд русских казаков с под-
держкой партизан напали на отряд генерала Орнани, охра-
нявшего обоз. Русские притаились в лесу, ожидая
удобного момента для нападения, пропустив пехоту, и ка-
валерию, которая состояла из шести полков, напали на
обоз и артиллерию, а на марше она была уязвима, и оказать
сопротивления не могла, так же как и обозники. Казаки
были мобильными и нанесли ощутимый урон обозу, кото-
рый, перегруппировавшись, тронулся по Боровскому
тракту в сторону Бекасово, откуда его направили на
Верею, пока еще не зная, что те места были заняты вой-
сками генерала Дорохова.
98
22 октября Наполеон направил вице-королю в помощь
две дивизии из своей старой гвардии, а потом сам прибыл
и распекал Богарне, что он не успел проскочить в Смо-
ленск. Император приказал собрать отдельно самые цен-
ные бриллианты, изумруды, сапфиры и жемчуг и под
усиленной охраной своей гвардии отправить в Париж.
Пройдет две недели после их выхода и отряд благополучно
доберется до города Несвиж. Расположившись в местной
средневековой крепости, гвардейцы ожидали приезда На-
полеона. Тот замок отрядом был выбран неспроста, так
как его владелец Доминик Радзивилл вступил в войну на
стороне Наполеона, и тот останавливался у него на три
дня в начале войны, а потом предоставил свой замок в ка-
честве штаба. Несвижский замок был возведен с огром-
ными земляными валами и глубокими рвами,
заполненными водой. В замке были толстые крепостные
стены, сторожевые башни и подземные ходы, в которых
можно было заблудиться. Отряд с драгоценностями чув-
ствовал себя в относительной безопасности, рассчитывая,
что им удалось оторваться от русских войск. Но их высле-
дили русские казаки, которые ночью внезапно захватили
замок и отбили все драгоценности, направленные Напо-
леоном под усиленной охраной. Владелец замка Доминик
сбежал вместе с гвардейцами, а его замок был впослед-
ствии опустошен и разграблен русскими войсками, а там
было много всего ценного. Доподлинно известно, что
обитателей замка иногда навещал польский король Август,
которому показывали фамильное хранилище сокровищ,
находившиеся в подземельях замка. От изумления Август
не мог слово вымолвить от блеска драгоценностей и от
двенадцати скульптур апостолов, отлитых в полный чело-
веческий рост из золота и серебра. Хозяин подарил ему
99
золотой крест, усыпанный бриллиантами. Во время войны
подземелье было взорвано, и драгоценности исчезли, а не-
которые комнаты замка были отделаны благородными ме-
таллами, потому назывались соответственно золотая,
серебряная, да бриллиантовая. По легенде княжеский клад
завален после взрыва в огромном тоннеле, длиной более
35 километров, который ранее соединял два замка Радзи-
виллов — Несвижский и Мирский. В 1812 году Наполеон
отправился в свой последний великий поход на восток и
Доминик Радзивилла сформировал уланский пятитысяч-
ный корпус из местной шляхты, который вместе с фран-
цузами занимал русские города, и дошел до Москвы.
Доминик на несколько часов заглянул в замок, чтобы пе-
редать приказ о срочной эвакуации всего добра из замка
и быстро отбыл по направлению на Вильно. Приказ дол-
жен был выполнить дворцовый эконом, наместник князя
в замке, но сокровища не успели покинуть стены замка, так
как вскоре в город ворвались русские казаки и устроили
настоящий погром, но это будет через две недели.
Пока же французы еще хозяйничали вдоль Смоленской
дороги, где сами же всех обобрали, но стоило им углу-
биться в соседние деревни, как русские встречали их
стрельбой или по-деревенски кололи вилами в живот. На-
полеон предусмотрительно оставил после Бородинского
сражения корпус маршала Жюно для сбора оружия с поля
боя и заготовки фуража для армии в районе Можайска и
Гжатска, но его корпус уже не справлялся с поставленной
задачей. За три дня до выхода обоза из Москвы маршалу
поступил секретный приказ от Наполеона сжечь и взо-
рвать все вооружение, которое невозможно взять с собой,
и подготовить его корпус к эвакуации. Наполеон никак
не хотел называть свои действия отступлением. Он уклон-
100
ялся от сражения с Кутузовым, понимая, что его армия ли-
шилась с обозами не только мобильности, но и достаточ-
ного количества боеприпасов, а истратив в боях
последний порох и последние пули, останется беззащит-
ной под залпами русских. Его непобедимая кавалерия, по-
теряв значительную часть коней, стала необученной
пехотой, не имеющей оружия для боя в пешем строю. На-
полеон понимал, что отступление по разоренной и голод-
ной Смоленской дороге, хотя и контролируемой его
маршалом Жюно, приведет к гибели армии, поэтому он
повел армию на Калугу. Сотни перегруженных повозок с
добром, ранеными и провизией растянулись на многие ки-
лометры по раскисшей проселочной дороге. Армия ско-
рее походила на один сплошной обоз, плохо защищенный
от столкновения с неприятелем. Однако Наполеон назы-
вал это маршем на Смоленск и возмущался, когда кто-ни-
будь говорил об отступлении. Он знал, что в Калуге были
склады с продовольствием и призвал: «Идем на Калугу! И
горе тем, кто станет на моем пути!». В это время корпус
русских драгун и казаков перерезал Можайскую дорогу.
Наполеон направил стрелковые и драгунские эскадроны
освободить дорогу. Завязались бои с русской кавалерией.
Наши драгуны сначала одержали верх, но слишком увлек-
лись преследованием неприятеля и попали в окружение,
уступив численному превосходству русских, а командовав-
ший эскадронами Марто попал в плен. Наполеон негодо-
вал, так как Смоленскую дорогу перерезали
неприятельские отряды в нескольких местах. Мы больше
не получали почты из Франции. Император не мог отпра-
вить приказы своим министрам в Париж, и он не мог пред-
положить, что он с Великой армией может оказаться в
такой ситуации. Его солдаты ежедневно дрались с неприя-
101
телем за кусок хлеба, а отправляясь за охапкой сена, рис-
ковали попасть в плен или замерзнуть в холодной России.
Мы свыклись со сложившейся обстановкой. Наполеон
приказал генералу де Сен-Сюльпис с конной гвардией
восстановить наши коммуникации до Смоленска.
Надо признать, что Кутузов тактически переиграл Им-
ператора и одним маневром решил исход войны в свою
пользу. По приказу Кутузова казаки демонстративно от-
ступали на Рязань, увлекая за собой передовые части фран-
цузской армии по Каширской и Тульской дороге. Под
натиском казаки рассыпались по лесам, и наши генералы
вдруг обнаружили, что казаки не прикрывали отхода глав-
ных сил Наполеона и дорога на Рязань пуста. Армия Ку-
тузова исчезла! Семидесятитысячная русская армия
исчезла средь бела дня. Маршал Мюрат метался из сто-
роны в сторону, не решаясь донести Наполеону, что фран-
цузский авангард потерял из виду русскую армию и не
может ее найти. Потеряв русскую армию из виду, Напо-
леон разослал отряды по Рязанской, Тульской и Калуж-
ской дорогам, которые через несколько дней нашли
войска Кутузова южнее Подольска, которые 19 октября
заняли позиции у реки Десны и укрепились, а Наполеон
узнал о его маневре только через неделю. Он подозревал,
что такое может произойти, но не смог Кутузову поме-
шать. Так же он знал, что Кутузов пополнил свою армию,
но и его армия получила подкрепления и состояла из ста
тысяч солдат, среди которых пятую часть составляли от-
борные солдаты и офицеры гвардии. Только десятитысяч-
ный корпус маршала Мортье он решил оставить в Москве,
а основные силы вывести в сторону Калуги. Кутузов со-
вершил ночные переходы своих войск в район села Тару-
тино, где занял новую позицию. Маневр Кутузова
102
позволил русской армии пополнить свои ряды и подгото-
виться к контрнаступлению. Находясь в Тарутино, рус-
ская армия прикрывала дороги на Тулу и Брянск, где были
военные заводы, а также на Калугу, где находились гро-
мадные запасы провианта и боеприпасов. Но Кутузов и
здесь тактически переиграл Наполеона, создав видимость,
что сосредоточил все свои войска в Тарутино, а сам отдал
приказ перекрыть все дороги, ведущие на юг от Малояро-
славца.
Большой обоз выходил из Москвы в пять часов утра 19
октября. Мы узнали о приказе только накануне ночью, а
вокруг наших повозок уже суетились евреи, оставшиеся в
Москве, чтобы поживиться. Вот у кого работала разведка!
Вот уж кому война была во благо! Они предлагали солда-
там продукты в обмен на ценности и меха, хотя добра им
и так хватало, потому что многое не поместилось в по-
возки. Вышедшая рано утром армия Наполеона с беско-
нечным обозом начала отход из Москвы через Калужскую
заставу, а после полудня по Старой Калужской дороге На-
полеон со своей гвардией покинул столицу. Мы с сержан-
том Анри вышли после Императора и, пройдя от Кремля
сорок пять верст, заночевали в барском доме Троицка, где
задержались на весь следующий день 20 октября, ожидая
отставшие повозки обоза. К вечеру многие экипажи еще
топтались на выходе из столицы. Наполеон с возвышен-
ности перед Троицком оценил увиденную картину взгля-
дом полководца и понял опасность растянувшегося на
десятки верст обоза для армии, которая была не в состоя-
нии дать надлежащий отпор внезапным налетам неприя-
тельской конницы. Дисциплина в армии настолько
ослабла, что даже маршал Даву понял, что расстрелами не
остановить солдат, которые при нехватке лошадей, сбра-
103
сывали с повозок пушки с боеприпасами и укладывали
ценные вещи, захваченные в городе.
Наполеон устроил в Троицке штаб-квартиру в доме
местного помещика. Одноэтажный дом с десятками ком-
нат стоял на берегу небольшой речушки Десны. В штаб-
квартире Троицка Наполеон внезапно изменил свой план,
которому следовал, покидая Москву. Он решил обойти
Тарутино с запада, выйдя без боя к Малоярославцу. Утром
его войска двинулись вдоль правого берега реки Пахра в
сторону Малоярославца. Богарне шел в авангарде отсту-
павшей армии и с двадцатью тысячами солдат занял Ма-
лоярославец.
Наполеон старался усыпить бдительность Кутузова и
подбрасывал его разведчикам информацию, что он нахо-
дится еще в Москве. Наполеон в то время был в штаб-квар-
тире Троицка, где задумал обойти русские войска и занять
Калугу. Оставив на Старой Калужской дороге корпус мар-
шала Нея, он пытался замаскировать свои главные силы у
села Фоминское. Размытые дождями проселочные дороги
затрудняли его движение, а жители села Спасское уничто-
жили плотину на реке Протве перед отступавшими вой-
сками. Передовые части французов раньше русских
подошли к Малоярославецу и заняли оборону на северной
окраине, прикрывая подход остальных войск. Наполеон
не собирался задерживаться в городе, но жители Мало-
ярославца сожгли мост через реку Лужу, а когда наши на-
вели понтонный мост, то русские разрушили мельничную
запруду, и вода снесла его. Подоспевшая русская пехота
выбила противника из города, но наши войска имели чис-
ленное превосходство и потеснили русских. Сражение
развернулось на городских улицах с ожесточенными ру-
копашными схватками. Бой продолжалась около суток,
104
город восемь раз переходил из рук в руки, и русская армия
одержала верх, не пустив Наполеона в Калугу.
После неудачной попытки пробиться через Малояро-
славец, Наполеон остановился в десяти верстах севернее
от места сражения в деревне Городня, где с гвардией рас-
положился на ночлег, но в 5 часов утра ему донесли, что
русские заняли наиболее выгодную позицию, а их кавале-
рия выступила на Медынь, чтобы отрезать французам про-
движение на Калугу. Он еще не решил отступать на
Можайск, но отдал приказ, пока русские не перекрыли до-
рогу на Калугу, отправить часть обоза на Медынь, обеспе-
чив его мобильность в передвижении. Тот обоз потом
должен выйти к Смоленску на соединение с главными си-
лами. Такой маневр должен ввести в заблуждение Куту-
зова и отвлечь часть его армии на преследование.
Император ожидал новых сообщений от разведки, чтобы
принять окончательное решение и, сев на коня, напра-
вился с гвардией на берег реки Лужа, но был атакован
отрядом казаков. Он приготовился к бою, но казаки от-
влеклись разграблением обоза, который и был поводом
для их внезапной атаки. После Наполеон вернулся в сто-
рону Малоярославца и принял решение отступать через
Верею к Можайску, и по Старой Смоленской дороге воз-
вращаться в Смоленск. На пути к Верее перед отступаю-
щими войсками возникла водная преграда реки Протва.
Наполеон приказал ускорить марш и сбросить мешающие
обозы с добром в реку, На переправе через реку Протву
вновь налетели казаки и в воду выбросили содержимое
ранцев, чтобы легче было бежать. На пути их отступления
стихийно образовывались клады. Солдаты перебрались
через брод и устремились в сторону Можайска. Так нача-
лось бегство из Великой армии из России.
105
В Тарутинском сражении русские сильно потрепали
наши войска, захватив многие повозки из обоза. Их кава-
лерия постоянно наносила удары с флангов. Было впечат-
ление, что казаки, как опытные пастухи отгоняли стадо от
полей с урожаем и заставили повернуть армию Наполеона
на Можайск. Кутузов преградил ему путь, дав сражение, и
склонил чашу весов на сторону русской армии. Француз-
ские войска двинулись навстречу своей гибели. Ночью под
Можайском на лагерь обоза, охраняемого четырьмя кава-
лерийскими полками и двумя пехотными батальонами, на-
пали триста казаков, которые нанесли ощутимый урон
повозкам и упряжкам, чтобы не все могли передвигаться
в сторону Франции. Богарне рассчитывал оторваться от
основных сил русских войск и без особых помех достиг-
нуть Смоленска ещё до наступления холодов, где он пла-
нировал укрепить охрану обоза польской кавалерией и
ускоренным маршем за три недели довести ценности до
Саксонии. Но его планы в корне поменяли передовые
отряды русской армии, наступающей ему на пятки.
В боях под Малоярославцем наша с Анри повозка уце-
лела и была с двойкой лошадей на хорошем ходу. Удары
русской конницы с флангов разделили обоз на несколько
частей. Основная часть второго обоза с войсками ушла на
Можайск, а мы решили уходить через Медынь на Вязьму,
чтобы встретиться с основными силами. По карте мы при-
кинули маршрут. Через Верею и Можайск до Вязьмы было
около двухсот тридцати верст. Через Медынь и Темкино
до Вязьмы оказалось на семьдесят верст короче, но дорога
шла в основном по лесам, в которых была опасность
только от партизан из местных крестьян. Войска Кутузова
не могли развернуться в лесу со своей артиллерией, а пар-
тизаны и небольшие отряды казаков нам были не страшны,
106
так как наши двадцать повозок сопровождали три сотни
кавалеристов и чуть больше пехоты.
По ночам наши воины отдыхали после боев и трудного
перехода, спали ночью и русские. Они за день многое ус-
певали. К тому времени наши солдаты питались большей
частью жареной кониной. Они разрубали павших на до-
роге лошадей, пока они еще не сдохли. Нам с Анри по-
везло, и мы сохранили на ходу не только повозку с
лошадьми, но и часть продуктов и немного сена. Сержант
Анри оказался хозяйственным мужиком и предложил вече-
ром поужинать жареной кониной, которую он сам и при-
готовил на костре, нанизав куски мяса на саблю. Кушанье
оказалось вполне съедобным, особенно с вином, которое
оказалось в повозке Анри. О таком ужине многие уже и не
мечтали. Были солдаты, которые уходили в деревни и до-
бывали с риском для жизни корову. Немногие из них воз-
вращались с добычей, но голод был страшнее ночных
заморозков.
Наполеон привел в Россию шестьсот тысяч солдат Ве-
ликой Армии, а теперь под его началом осталась жалкая
сотня тысяч. Полмиллиона солдат, половина из которых
были французы, а другая половина – прочие европейцы,
полегли на полях сражений, замерзли в русских сугробах
или попали в плен. Остатки Великой Армии плелись по мо-
розу с тяжелыми ранцами, надеясь воспользоваться на-
грабленными сокровищами. Им пока было неведомо, что
лишь пятой части из оставшегося войска будет суждено
вернуться домой. Их колонна отступала, увязая в грязи,
повозки сцеплялись колесами с другими повозками и соз-
давали пробки на пути войск. Измученные лошади падали
замертво и войска топтались на месте. Наполеон приказал
очистить дорогу от загромождений, которые мешали про-
107
движению войск. Оставшиеся без конной тяги повозки
были сброшены в овраги, болота и водоемы вместе с на-
грабленным добром и пушками.
Рано утром, еще затемно, мы снова тронулись в путь,
надеясь оторваться от русских, которые, вероятно, спали.
Наш отряд был более мобильным, чем основной обоз Бо-
гарне, и мы гораздо быстрее продвигались к Смоленску,
где нас ждала относительная безопасность, но конная раз-
ведка доложила, что в Медыни расположился отряд каза-
ков, которые не допустят наше продвижение на Калугу.
Когда стемнело, мы обошли Медынь с севера, но казаки
разгадали наш маневр и ударили во фланг с юга. Завязался
короткий бой, но нам удалось прорваться по дороге в сто-
рону Юхнова. О привале на ночь не могло быть и речи, так
как всем было понятно, что у казаков не было достаточно
сил, чтобы остановить нас, а к утру к ним подтянется под-
крепление и тогда трудно будет уйти от преследования.
Нельзя было идти и на Юхнов, где у русских были крупные
силы. Через пятнадцать верст за Медынью был поворот
по лесной дороге направо, в сторону Темкино. Мы зара-
нее решили идти по той лесной дороге, а теперь, когда ка-
заки наступали нам на пятки, было важно совершить этот
маневр под покровом ночи и ввести противника, хоть на
время, в заблуждение. Дорога не была разбита, а ночью
слегка подморозило, и пошел легкий снег, который быстро
запорошил опавшую листву, которую разбросали солдаты
после нашего прохода. По дороге нам попались три не-
большие деревушки. Они стояли в глубине леса и лишь по
накатанным повозками в их сторону лесным дорогам,
можно было догадываться об их существовании. Мы
знали, что в таких деревнях и жили партизаны. Когда наши
солдаты оказывались рядом с такими деревнями, они по-
108
давали сигнал ударами в колокол или поджигали стожок
сена. Они быстро собирались в один отряд и нападали,
иногда переодеваясь в форму французских солдат. Наш
обоз был им не по зубам. Были у нас отчаянные, которые
решили поживиться в тех деревнях. Не все вернулись об-
ратно, партизаны пленных не брали, так как сами жили в
тесноте. Нам было известно, что в районе Гжатского
тракта партизанил местный крестьянин Самусь, у кото-
рого под ружьем было две-три тысячи партизан. С ним
лучше не встречаться даже нашему отряду!
Кутузову разведка доложила, что войска Наполеона,
встретив ожесточенное сопротивление русских войск на
их пути, отвернули от Малоярославца, Медыни и Юхнова
в сторону смоленской дороги и направлялись в Вязьму. Он
решил дать сражение Наполеону и преградить ему путь в
Смоленск.
Мы с Анри и нашим небольшим обозом добрались до
Вязьмы с небольшими потерями после боев местного
значения с казаками и партизанами на лесной дороге от
Медыни, а теперь отдыхали и готовились к дальнейшему
переходу до Смоленска и далее. Ожидали подхода основ-
ных сил, которых обогнали дня на три вместе с Кутузовым.
Мы понимали, что каждый день нашего пребывания в
Вязьме может стоить нам жизни. Русские уже заняли
Брест-Литовский, но небольшим гарнизоном и можно
было бы прорваться из России.
Обозу на Смоленской дороге повезло меньше. Дороги
от проливных дождей окончательно раскисли. Повозки,
нагруженные добычей, тащились с трудом и многие лома-
лись, а лошади не выдерживали и падали. С повозок сбра-
сывали кладь и пушки. Вся дорога была усеяна картинами,
канделябрами, книгами и другими вещами. Армии снова
109
дали приказ уничтожать брошенное добро, сбрасывая его
в реки, озёра и болота. По пути на мостах через речки про-
исходили заторы, когда в воду сбрасывали с моста повозки
с добычей.
Небольшие группы кавалеристов после боев под Гжат-
ском опередили обоз и прибыли в Вязьму. Вечером за
скромным ужином с кониной они поведали об ужасах, ко-
торые им довелось пережить по пути в Вязьму. Однако
они и не предполагали, что самое ужасное еще впереди.
Солдаты устали от перехода без привалов. Не хватало про-
довольствия, а лошадей кормили соломой с крыш домов.
Приказ Наполеона об уничтожении части обоза многие
выполнили по-своему, зарыв в землю пушки и зарядные
ящики, а ценности приберегли.
31 октября принц Богарне прибыл в Гжатск вместе с
«золотым обозом», и остановился на ночлег. На следую-
щий день в полдень на обоз напали казаки и угнали не-
сколько повозок. К вечеру около города на высотах
русские расположили пехотные полки, а с фронта устано-
вили орудия батареи. Егеря и казаки напали на нас с флан-
гов и после сражения мы были вынуждены отступить,
преследуемые казаками атамана Платова. Я не сомневался,
что русские будут нас преследовать и не выпустят из Рос-
сии.
3 ноября Богарне с обозом вошел в Вязьму, и тут же
вступил в бой. Вице-король отвел обоз в обратном направ-
лении, к Новоселкам, а ночью пытался пробиться к Смо-
ленску, бросив часть тяжелых орудий, и высвободив пять
сотен лошадей для быстрого продвижения обоза в усло-
виях распутицы.
5 ноября Богарне с обозом смог догнать отряды Напо-
леона и выдвинуться к Дорогобужу. Ночью ударил мороз,
110
и утром колеи грязи затвердели, как камень. Поднялся
сильный ветер, и весь день снег падал большими хлопьями.
В 8 часов утра императорская колонна со старой гвардией
Наполеона выступили из Дорогобужа и в полдень до-
стигли деревни Михалёвка. Прошли 22 версты на сильном
ветру и по гололедице. Артиллерия с трудом продвигалась
по колдобинам и рытвинам. На дороге встречались бро-
шенные зарядные ящики, оставленные из-за потери лоша-
дей. Артиллеристы топили в воде заряды, чтобы не
достались русским.
В 4 часа утра 7 ноября вице-королю Наполеон приказал
отступать на Духовщину. С ним был отправлен обоз с тро-
фейными ценностями из Москвы и артиллерия, но после
ночного мороза многие лошади пали. Наполеон снова от-
дает приказ об оставлении части обоза, чтобы доставить
наиболее ценные вещи. Богарне с обозом движется южнее
Ярцево в сторону Засижья, где располагает свой штаб. С
южной стороны села его прикрывали от нападения рус-
ских крутые берега реки Днепр, но на пути в Смоленск
была река Вопь, которая впадала в Днепр, и обойти ее не
было никакой возможности. Вопь протекала через Яр-
цево, перерезая смоленскую дорогу. Солдаты порядком
устали, и среди них росло недовольство. Состояние дис-
циплины еще как-то держалось среди французов, а италь-
янцы, немцы и особенно поляки с каждым днем
становились неуправляемыми. Потому Богарне знал, что
с ними будут сложности в преодолении реки Вопь вброд,
да еще с выходом на крутые берега, а ночью ударили силь-
ные морозы.
Наполеон специально отправил их обоз по той дороге,
где они могли достать продукты и сено для лошадей, но на
пути от Дорогобужа к Смоленску армия получила новый
111
приказ Наполеона сжечь все трофеи. Конечно, с золотом
и серебром никто расставаться не спешил. Солдаты начали
грабить свои же повозки, набивая ранцы золотом и сереб-
ром, а что не смогли унести, закапывали в землю в надежде
вернуться за своими кладами. Солдаты, доведенные до от-
чаяния, пытались отвлечься от тяжелой участи, которая
выпала на их долю, но, тем не менее, они сами и спасли
обоз от окончательного разграбления. Промерзший до ко-
стей и голодный солдат не может думать о золоте и се-
ребре, а мысли его будут о том, как выжить в таком аду, но
они еще мыслили и надеялись, что когда-нибудь у них или
их потомков появится возможность воспользоваться теми
кладами...
Утром 10 ноября Богарне вывел свои войска к реке
Вопь, и обнаружил, что часть обоза исчезла. Ему донесли,
что ночью солдаты зарыли часть московских трофеев. За
ночь построили мост через реку Вопь, но к утру его снесло
течением. Принялись возводить новую переправу. Пере-
правились на другой берег под ударами казачьих отрядов
Платова. Пришлось бросить пушки и почти весь обоз, от-
влекший казаков. Те занялись разграблением обоза. Они
прятали ценности по высоким лесистым берегам реки,
забыв про отступающего неприятеля. Пока атаманы при-
водили своих казаков в чувство, Богарне отошел к Духов-
щине.
Продвигаясь от Малоярославца до Вязьмы по лесным
дорогам, мы с Анри поняли, что в лесу намного безопаснее,
чем на смоленской дороге, где казаки атамана Платова по-
стоянно нападали и отбивали добычу. В лесу бродили пар-
тизаны, но по ночам они спали в своих домах, и можно было
беспрепятственно продвигаться к намеченной цели. Нашей
целью было доставить повозку во Францию. Однако мы
112
пришли к мнению, что с повозкой нам до родины не до-
браться.
В двух верстах от Духовщины на наш обоз снова напали
казаки, которые завязали бой с охраной, а другие отбирали
повозки. Мы с Анри не стали более испытывать судьбу и
уклонились влево, в противоположную сторону от нападав-
ших казаков. Одним махом мы прошли верст пятнадцать,
пока не поняли, что за нами нет погони. По проселочной
дороге мы вошли в лес, где дали лошадям отдохнуть и сами
перевели дух. Далее нам по пути попалась деревушка, но
хоть и смеркалось, мы решили обойти ее стороной. Не хо-
телось столкновений с местными крестьянами, у которых
во время войны могло быть оружие, да у нас с Анри все
было, чтобы не голодать и не замерзнуть.
А время было хорошее, чтобы продвигаться вперед.
Крестьяне в деревнях, когда смеркалось, обычно ужинали
и готовились ко сну, а глубокой осенью, тем более. Темнело
рано, а снегу еще не намело, потому ночи были темными,
но сегодня чуть подморозило к вечеру, и поднималась луна,
спутница разбойников в лесу.
Еще не стемнело, а луна уже освещала нам путь и через
две версты мы переехали по мосту реку Мошна, а еще через
полверсты мосток реки Хмость, которая была не более
ручья, но с крутыми берегами. Через три версты появилась
деревушка Чижево, так мы определили ее по карте. Деревня
расположилась на крутом живописном берегу реки Живка.
Эти деревушки и мосты находились в стороне от Смолен-
ской дороги, и война обошла их стороной. Крестьяне здесь
спали безмятежным сном.
После моста через ручей Хмости мы заметили на опушке
леса три огромных валуна по три метра в высоту в форме
рыцарских шлемов с заостренной макушкой. Мы решили,
113
что лучшего ориентира для нашего клада в этих местах не
найти. Можно было закопать сокровища в лесу или на бе-
регу реки, но мы не знали, сколько лет клад пролежит в
земле, пока мы вернемся за ним, и что будет с рельефом
местности. Сможем ли мы потом отыскать клад на берегу,
который мог измениться до неузнаваемости. То же самое и
в лесу. А валуны пролежали тысячи лет на одном месте и еще
столько же пролежат.
Анри нашел шест из тонкого сухого дерева метра четыре
высотой. Он поставил его в центре между валунами, а я при-
целивался, как бы проводя биссектрису треугольника от од-
ного валуна между двумя другими. Потом мы накатывали в
это место большой камень, которые в этом месте были в из-
обилии. И так трижды, от каждого валуна. Мы определили
центр между ними.
Песчаный грунт был слегка подморожен, но довольно
легко поддавался лопате. Анри снял дерн и выкопал яму на
метр глубиной, чтобы поместились бочонки с монетами. Из
одного дубового бочонка весом около трех пудов мы взяли
золотые монеты по десять рублей – с изображением рус-
ской императрицы Екатерины и царя Александра. Мы от-
ложили для себя по тысяче монет, которые уложили в
прочные кожаные ранцы. Монеты весили более десяти ки-
лограммов, но то были золотые килограммы, поэтому их
приятно было нести. Остальное – другой бочонок золотых
монет, ящики из-под зарядов со слитками золота и серебра,
дорогие оклады от икон – мы уложили в яму. В отдельных
шкатулках в прочных кожаных мешочках уложили изум-
руды, сапфиры и бриллианты в камнях и ювелирных изде-
лиях. Сокровища тянули на двадцать пять пудов, причем
более трети были золотыми. Забросали яму вырытым пес-
ком и уложили дерн, как он лежал до того, а сверху накатили
114
три камня и припорошили листвой. Постояли и осмотре-
лись, насколько позволяла луна.
Вокруг стояла безмолвная тишина, подсказывающая, что
наша операция удалась. Теперь дело было за малым – вы-
жить и добраться до Парижа. Когда-нибудь потом мы вер-
немся за кладом, но пока надо было тихо уходить от этого
места подальше, чтобы нас не обнаружили. Мы решили
идти до рассвета, а потом позавтракать и отдохнуть в лесу.
До деревни Чижево от нашего места было пару верст и, хотя
в ней все спали, мы обошли ее стороной по высокому берегу
реки Живка.
Нам предстоял переход до Смоленска – около пятиде-
сяти верст. Едва забрезжил рассвет, мы устроили привал в
глубине леса и развели костер. Анри запек подсоленную ко-
нину, достал батон хлеба и бутылку рома. Привал мы
устроили, не доходя деревни Петрищево, а после нее мы
должны повернуть налево на юг в стороны Смоленска.
После ночного перехода и рома мы расслабились. Ранее мы
дремали «на один глаз» и то по очереди, а тут в глубине
леса и вдали от деревень мы позволили себе выспаться за
много бессонных ночей.
Днем Анри запряг одну лошадку под седло, а другую за-
пряг в повозку и уздечку привязал к своему седлу. Лошадка
легко тащила пустую повозку, в которой оставалось не-
много продуктов, сено, да дорогие меха. Все необходимое
вместе с золотыми монетами было при нас и повозку мы
могли бросить в любое время для отвлечения неприятеля,
но решили оставить ее перед Смоленском в лесу. С Анри
сговорились рассказывать, что повозку утопили в неболь-
шой реке при нападении казаков, только успели лошадей за-
брать, да кое-что по мелочам.
К вечеру снова похолодало. Пошел снег, который заме-
115
тал наши следы».
За окном смеркалось и Мишель, раскинув руки, с удо-
вольствием потянулся в кресле, потом резко встал и вышел
из кабинета, в котором провел целый день, изучая дневники
прадеда Луи Клода Дюбуа, капитана армии Наполеона.
– Мишель, я не хотела тебя тревожить, видя, как ты
увлекся изучением истории наших предков. Ты не вышел к
обеду, а теперь скоро ужин. Подождешь или что-нибудь пе-
рекусишь? – спросила мама.
– Я сейчас бы перекусил, потому что до ужина не хочется
терпеть голод, – сказал Мишель.
Софи вместе с мамой выставили на стол нежные бу-
лочки, паштет, сыр и масло с чашкой кофе. Софи быстро
приготовила омлет, и Мишель после перекуса окончательно
расслабился около камина вместе с Филиппом.
– Какое впечатление от дневников прадеда? – спросил
Филипп.
– Папа, это не дневники, а настоящий роман или захва-
тывающий детектив. Я иногда пропускал целые страницы о
событиях военных лет, чтобы поскорее добраться до места,
где прадед спрятал клад. Нам многое известно о военных
походах императора Наполеона, но наш прадед был участ-
ником тех событий, и я узнал много нового, чего нет в учеб-
никах.
– Правильно говорят, что историю много раз переписы-
вали и каждый правитель под себя, а у нашего прадеда уди-
вительная судьба, а если ты ознакомишься с биографией
деда Поля, то она у него просто уникальная.
– Да папа, оказалось, что я знаю о своем деде Поле со-
всем немного, но и того хватит на роман, который будет
пользоваться успехом у читателей.
– Но, к сожалению, о наших предках нельзя писать, пока
116
мы не доберемся до клада. Может быть потом, когда будешь
богатым, займешься дневниками всерьез. Поменяешь фа-
милии и напишешь роман. Я думаю, он будет захватываю-
щим, а пока нам надо все хорошо продумать. Почти двести
лет мы ждали такого удачного момента в России, когда
бери, чего хочешь, и вези куда хочешь. Только нам и при
такой власти в России нельзя расслабляться. Если кто-то
еще узнает о наших планах по кладу, то нас уберут с этого
Поля чудес.
– Ты вспомнил Пиноккио с его золотыми монетами на
Поле чудес, – улыбнулся Мишель.
– Не хотелось бы повторить ошибки деревянной куклы.
– Я думаю, все будет хорошо. Наш прадед был грамот-
ным офицером, если выбрал ориентиром для клада огром-
ные валуны. Мне осталось лишь добраться до того места
под благовидным предлогом, чтобы никто не заподозрил об
истинных намерениях. Взять шест в лесу из сухостоя и, встав
спиной по очереди к каждому валуну определить центр
между ними. Потом действовать по обстановке, – сказал
Мишель.
– Я не сомневаюсь, что у тебя все получится. Мне понра-
вилось, как ты придумал с солеными грибами в дубовых боч-
ках. Главное, чтобы все выглядело натурально. Сбор с
местными жителями грибов, варка их и соление, расфасовка
по бочкам и перевозка. Думаю, с грибным бизнесом тебе
помогут наши новые родственники и их друзья в Смолен-
ской области, а золотые закладки ты сделаешь сам. Никого
не будем посвящать в детали нашей операции. Потом, когда
все сделаем, поможем финансово нашим родственникам.
Ты давно не общался с Николь?
– Как уехала в Марсель. Ей скоро на работу, думаю, уви-
димся…