Как трудно в этом мире... - 17 часть

(Отрывок из романа "Когда с неба упадёт звезда" про Костю и его сестёр - Веру, Юлю)

В один из февральских вечеров Вера и Костя прильнули к телевизору. Это была большая редкость, во-первых, потому что брат и сестра чаще всего проводили вечера по отдельности в своих комнатах, иногда они устраивали совместные чаепития, а во-вторых, телевизор в их квартире, в основном, исполнял функцию мебели. Но сегодняшний день был особенный — транслировалось выступление российских фигуристов на Олимпийских играх.
— Я решил посмотреть соревнования из-за наших спортсменов. Хочется почувствовать гордость за наших, — сказал мальчик.
— Какой ты, — засмеялась Вера. — А я, вспоминаю про дедушку, глядя на Олимпийские игры. Хоть так почувствовать с ним связь, раз он так далеко.
— Будем надеяться, что скоро всё изменится, и он будет с нами окончательно, — ответил Костя.
— Или всё опять изменится в ситуации с мамой, — задумчиво изрекла сестра.

А Аркадий Иванович Стрижов тем временем показывал лабораторию, в которой трудился с коллегами, группе олимпийских спортсменов. Один из них — резвый лыжник поинтересовался у учёного:
— Как Вы считаете, в наше время спорт важнее науки? Ведь он у нас впереди. Это подтверждается и выбором столицей зимних Олимпийских Игр 2014 года Сочи.
— Молодой человек, — опытным взглядом посмотрел на него физик, — если бы не было науки, то не было бы и спорта. Он бы не продвинулся так далеко как сейчас.
— А почему тогда молодёжь сейчас охотнее идёт в спорт, чем в науку? — гнул свою линию молодой спортсмен.
— Потому что имидж сделали привлекательный и деньги большие пообещали, — безапелляционно заявил Аркадий Иванович.
— А Вы своих внуков привлекли к спорту? — поинтересовалась вездесущая переводчица делегации, исполнявшая роль журналистки в связи с отсутствием необходимости переводить с русского на русский.
— К сожалению, в настоящий момент мои внуки далеки от спорта, — вздохнул профессор Стрижов.
Но он ошибался — именно сейчас Вера и Костя наслаждались выступлением юной фигуристки Юлии Липницкой.
— Здорово, она молодец, а ведь ей, кажется, только пятнадцать, — восхищённо заметил Константин. — А ты смогла бы так, Вера?
— Не знаю, — вспомнила недавнее посещение катка старшая сестра. — Тут нужны регулярные тренировки.
— А почему бы тебе не заниматься? Видишь, как здорово у неё получается.
— Вижу-вижу, — засмеялась Вера, не зная, что больше привлекло её брата — мастерство спортсменки или её внешние данные. — Чтобы такое демонстрировать, нужны годы целенаправленных тренировок.
— Если за это взяться, то всё получится. Главное — воля, — убеждённо произнёс Костя, — тебе не хватает воли.
— Вот как, понятно, — поджала губы девочка.
— Ладно, не обижайся. А как ты думаешь: Олимпийским спортом и, вообще, спортом заниматься не грех? Ведь тут постоянные состязания, а, значит, может возникнуть зависть? — задал необычный вопрос Костя.
— Я думаю, ко всему нужно подходить с рассуждением, а зависть может быть в любой деятельности, — ответила Вера.

Аркадий Иванович как раз столкнулся с такой ситуацией: один из олимпийских чиновников разведал о его удачно стоящей даче и предложил выкупить для так называемых государственных нужд. Очень ему понравился большой участок и необычный дом, но когда учёный-физик предупредил его о возможных подтоплениях в весенний период, то его пыл сразу погас, и больше он к Аркадию Ивановичу не наведывался.

Наступил долгожданный для некоторых школьников зимний праздник — день святого Валентина, отмечаемый 14 февраля. Класс, в котором училась Вера, не остался в стороне от всенародных празднеств. И хотя весь учебный день педагоги твердили им про близость и неизбежность ЕГЭ, ребята всё равно умудрялись поздравлять друг друга. Вера смотрела на это модное безумие снисходительно: она была уверена, что это временное явление, пройдёт год, и её уже бывшие соученики будут увлечены другими проблемами и заботами. Подарки у школьников были самые разнообразные: от бумажных валентинок до очень крупных и недешёвых. Так, одной девочке достался огромный плюшевый медведь, держащий в лапах алое сердце немалых размеров. Вера тут же подумала, что она бы никогда не смогла пойти с таким подарком по улице, да и, вообще, принять такое. Ей вроде бы повезло: учебный день походил к концу, а ей никто так ничего и не подарил. Но, вот, одна из девочек предложила пойти в столовую после уроков, посидеть. Все единогласно согласились.
Вера помогала накрывать на стол, почему-то по предложению одной из девочек решили пить кофе, это в два часа дня! Когда Вера собиралась сесть на своё место, то увидела лежащий на нём конверт, он предназначался именно ей, потому что на нём была надпись: «Вере Колосовой». Девочка молниеносно вскрыла его, там была красочная открытка с сердечками, на которой довольно-таки красивым почерком было написано: «Люблю тебя больше всех на свете. Буду любить всегда». Вера покрылась красными пятнами и побежала к выходу из столовой, краем глаза она успела заметить, что Володя Ишимов кинулся за ней.
В коридоре Вера прислонилась к стенке и судорожно дышала, держа в руках любовное послание. Ишимов подскочил к ней:
— Это тебе? Рада? Я решил, что не надо ярких жестов. Зато лаконично и по делу, и от души.
Вера молча протянула ему открытку.
— Ты что? Отказываешься от моей любви?!
— Мне не нужна такая любовь, — как можно жёстче постаралась сказать Вера.
— От любви не отказываются, особенно — от моей.
— Любовь не навязывают.
— А ты знаешь, как трудно жить, не видя взаимности в любви, — зло глянул на Веру Володя.
— Если человек любит другого по-настоящему, то отойдёт в сторону, если поймёт, что любовь не взаимна, — произнесла Вера, и вскоре ей самой пришлось оказаться в таком положении.

Последним уроком у Кости была литература, её вела молодая (32 лет от роду) учительница Анна Вячеславовна. Перед уроком — на перемене ученики вместо того, чтобы повторять материал урока, бурно обсуждали личную жизнь своей учительницы, причём в обсуждении принимали участие как девчонки, так и мальчишки, которым, вообще-то, не свойственно перемывание косточек.
— Слушайте, вчера я видел Анну у булочной, она была с каким-то новым хахалем, — заявил один из парней.
— А я видела её сегодня в коридоре, на ней было шикарное ожерелье, дорогое небось, наверняка он подарил, — самозабвенно вещала Костина одноклассница.
Косте хотелось от досады закрыть уши, но он повторял домашнее задание по конспекту.
— А вы видели, как она теперь светится? Наверняка каждый день с ним встречается, — затараторила ещё одна девчонка.
Наконец начался урок, большую часть времени обсуждали роман Льва Толстого «Война и мир». Анна Вячеславовна с видимым удовольствием говорила о бессмертном романе:
— Видите, ребята, как Толстой живописует сцены о любви. Так может писать только человек, сам испытавший любовь в жизни.
Ученики перемигнулись, как бы говоря друг другу: «Влюблённая». А одна девочка шепнула: «У кого, что болит, тот о том и говорит». Её слова, по всей видимости, достигли слов учительницы литературы, потому что она быстро сказала:
— Давайте запишем домашнее задание.
Раздались смешки, а Костин сосед сзади спросил:
— Анна Вячеславовна, а «Анну Каренину» мы проходить будем?
— Нет, — резко проговорила педагог. — У нас слишком насыщенная программа.
После урока все начали собираться домой, но некоторые продолжили обсуждение личной жизни учительницы литературы:
— А видели, как она заспешила, наверное, уже на свидание с ним.
— Да ты что?! Какое свидание, свидания обычно вечером назначают, — возразил другой.
— А ты, Колосов, что молчишь? — спросил Костю сосед по парте. — Неинтересно? У нас тут, между прочим, обсуждение личного облика педагога. Может, такое её поведение вредно влияет на наше взросление.
Костя повернулся к нему и посмотрел в глаза:
— Просто не считаю нужным. К тому же это грех осуждения и пустословия.
Эту фразу услышали и другие ребята, некоторые даже подошли поближе:
— Грех?! О! Какие словечки! Ты что у нас самый умный?
— Об этом не мне судить. Но предпочитаю попусту не болтать, — Константин быстро вышел в коридор.

Катя работала промоутером вторую неделю по выходным. В её задачи входило: рассказывать о новом препарате на основе морских водорослей, отвечать на вопросы, если они возникали. В общем, всё было, как предсказывал Александр Степанович, даже скучно. Удивительно, но в субботний день народу в торговом центре, где Катя выполняла свою незамысловатую работу, было немного. Девочка уже было подумала сбегать на второй этаж в отдел одежды, потому что увидела объявление о распродаже, но быстро передумала: вдруг народ подойдёт. От нечего делать она решила подробнее изучить информацию о продукте, который рекламировала: перед промоакцией Катя прочла только текст, который ей дала секретарь Александра Степановича. Девочка достала из одной из коробок инструкцию и принялась изучать, здесь подробно расписывались прямо-таки магические свойства продукта из морских водорослей. Катя захотела прихватить с собой одну упаковку с инструкцией для мамы. Галина Петровна в последнее время чувствовала себя совсем плохо, и дочь хваталась за любую соломинку, чтобы улучшить состояние матери с наилучшим эффектом и за меньшие деньги. Дома Катя показала препарат маме, Галина Петровна быстро вернула его обратно дочери, даже не спросив, где она его достала.
— Почему ты не попробуешь его? — поинтересовалась Катя, удивлённо вскинув брови.
— Потому что знаю, что все эти БАДы содержат кучу консервантов и ни одного стоящего вещества.
— Может, ты всё же попробуешь, хуже не будет, — девочка очень переживала за больную мать, но просто не знала, чем именно ей можно помочь. Врачи только разводили руками, не в силах определить точный диагноз Галины Петровны.
Кое-кто из медиков осмелился высказать мнение, что Катина мама не выздоровеет, пока у неё не появится воля к жизни. Девочка уже была вынуждена признать, что этот специалист прав, так как мама всё отвергала.
— Может, я бы могла поверить в эту пустышку, но вот веры у меня нет, — посмотрела Галина Петровна на дочь, озабоченную, как найти средство, которое поставит её на ноги.
Катя отошла от кровати, понимая, что не сможет переубедить мать, но, твёрдо решив, все заработанные на промоакциях деньги потратить на её лечение.
Утром в воскресенье, придя в торговый центр, где проходила промоакция, Катя едва не попалась на краже препарата. Секретарша Александра Степановича решила лично проверить, сколько упаковок Кате удалось реализовать. Она рылась в коробке, где Катя накануне вечером оставила их все, кроме одной. Катя быстро подошла к девушке:
— Ой, Вы их пересчитываете?
— Как видишь. И что-то у меня не сходится, — испытующе посмотрела она на девочку.
— Давайте вместе пересчитаем, — Катя опустилась на колени и незаметно бросила на пол принесённую коробку.
Секретарь Александра Степановича ничего не заметила.
— Ой, тут упала коробочка, — Катя демонстративно подняла упаковку препарата.
— Теперь всё сходится, — с облегчением вздохнув, сказала помощница Александра Степановича.

Этот рабочий день прошёл для Катя в более напряжённом режиме, чем предыдущий: люди, заинтересовавшись, подходили поближе и просили рассказать подробнее о рекламируемом препарате. Когда девочка уже хотела присесть, чтобы немного отдохнуть, к стойке подбежал молодой человек лет 27-28 и обратился к Кате:
— Слушай, окажи услугу.
— Что такое?
— Вон, видишь девушку? — он показал подошедшей к окну по его просьбе Кате высокую брюнетку, выходящую из машины и входящую в здание напротив с вывеской кафе.
— Да, — кивнула девочка, — а что с ней?
— Нужно, чтобы, когда она выйдет из кафе через пятнадцать минут, она увидела нас вдвоём.
Катя нахмурила лоб.
— Мы должны выйти из торгового центра в обнимку, держась за руки, улыбаясь друг другу, и всё такое. Одним словом, сыграть влюблённых.
Катя открыла рот.
— Я заплачу. Хорошо заплачу. Тебе нужно только сыграть, — продолжал убеждать девочку молодой человек.
— А зачем это?
— Не твое дело, а впрочем… Нужно заставить её ревновать, а то достала уже… — зло проговорил мужчина. — Что ты вопросы задаёшь? Всё равно ты тут ничего не делаешь, стоишь вроде декорации.
— Нет, извините, я этого делать не буду, — Катя гордо повернулась.
— Ну, и дура безмозглая. Нет, чтобы человеку помочь, — нахальный парень уже вознамерился перевернуть столик, за которым работала Катя, но, покосившись на охранника, замаячившего неподалеку, решил этого не делать.
Он выбежал из торгового центра, едва не разбив двери. Только тогда Катя перевела дух и в изнеможении опустилась на ступеньки лестницы, не боясь простудиться в эту зимнюю пору. Люди сновали взад и вперёд, не обращая никакого внимания на девочку. У Кати из глаз полились слёзы от обиды и безысходности. Она не знала, чем помочь себе, своим близким, они ещё больше нуждались в помощи, чем она сама. Её младший брат и больная мама, которая так много сделала для неё, а Катя практически ничего для неё не сделала.

Урок истории в Костином классе проходил на редкость напряжённо. На уроке проходили жизнь России в начале 20 века во времена правления Николая II, развернулась дискуссия об отношении к царю. Большая часть класса высказала крайне негативное отношение к последнему императору. Старшеклассники называли его палачом, «кровавым», в общем, применяли все эпитеты, которые они слышали от атеистически настроенных взрослых. Учительница довольно посмеивалась, что наконец-то, ей удалось оживить класс и втянуть в дискуссию. Константин Колосов оказался в подавляющем меньшинстве молчаливых учеников или просто не знающих историю. Верующих в классе не оказалось, или просто они не захотели это афишировать. Костя громко произнёс:
— А почему никто не хочет предположить, что Николай II был обыкновенным человеком, таким же, как мы с вами, которому выпала нелёгкая участь управлять Российским государством в не простой для него период. И он так же, как все остальные, имел право совершать ошибки. К тому же не зря Русская Православная Церковь причислила его и членов его семьи к лику святых. Через их почитание мы лучше сможем понять этих людей.
Одноклассники с интересом повернулись к мальчику, учительница истории задумалась. Кто-то из ребят крикнул:
— Эй ты, православный.
Костя опустил голову: похоже, многие поняли, что он верующий. Хотя чего здесь стыдиться?

Женщина зажмурила глаза: яркое, почти весеннее солнце, слепило глаза. Оно светило, но не грело. Так и ей теперь нигде не согреться в этом мире.