Глава 37 - Путешествие под землю. Тайны и интриги

    Я проспал около пяти часов. Похмелья почти не ощущалось, только немного кружилась голова. Ром был действительно хорошего качества. Моё почтение владельцу, который забыл его под кроватью. Ещё ныли суставы в руках и ногах, что предвещало полнолуние через пять-шесть дней.
    Рэн спала на животе, она сопела и обслюнявила подушку. Штаны её были спущены до колен, должно быть, она пыталась раздеться во сне. Розовые стринги сдвинулись на бок. На левой ягодице у неё была небольшая татуировка, изображающая грустного серого утёнка, наверное героя из сказки о гадком утёнке. Я уверен, что она бы сгорела со стыда, если бы увидела сейчас себя со стороны. Однако, в этой её неосознанной беззащитности было что-то милое.
    Я выпил залпом две кружки воды, затем умылся, помочился и стал делать зарядку. Мой шум не разбудил Рэн. Крепко же её привалил алкоголь, по всей видимости, пьёт она редко. Закончив с упражнениями, я принялся за начатую вчера книгу. Сосредоточиться полностью на чтении у меня не выходило, то и дело я начинал думать о Деметре. О том, что она была Кирой; о том, что мы пережили вместе в детстве, и что пережили по пути в город смотрителей; о том, кто же она на самом деле, и почему она столько времени наблюдает за мной; о том, что же она хочет изменить, путешествуя во времени, и о том, почему я, как будто, помню её ещё до того, как она стала Кирой? Откуда взялось это чувство дежавю?
    Размышляя таким образом за чтением, прошло несколько часов. Рэн начала крутиться, издала лёгкий стон и проснулась. Некоторое время она упорно вглядываясь в мою улыбающуюся физиономию, пытаясь навести резкость.
    - Ну как ты, утёнок? – засмеялся я.
    - Голова болит… и во рту… словно грессилы нагадили… - проговорила с усилием Рэн, утирая слюну.
    Она присела на постели, и я тут же поднёс ей кружку воды, которую она жадно выпила, а затем набрал ей ещё одну. Вторую кружку она выпила до половины.
    - Почему ты называешь меня утёнком? – спросила она, подозрительно на меня косясь.
    - Я заприметил у тебя татуировку на попке. Это ведь гадкий утёнок? – продолжая улыбаться, отвечал я.
    - Это была моя любимая сказка в детстве у Андерсена. – Сконфузилась Рэн.
    - А мне больше нравились сказки братьев Гримм. – Отвечал я.
    Тут только девушка заметила, что у неё спущены штаны и сдвинуты в сторону стринги. Она густо покраснела, выронила кружку и стал поправлять трусики и натягивать штаны. Я покатился со смеху, подымая кружку, которая чудом не разбилась.
    - Так мы с тобой… делали это? – не глядя на меня, спросила она.
    - Нет Рэн, ты напилась и вырубилась, а я уложил тебя в постель.
    - Ясно. – Прикусив губу, то ли с сожалением, то ли с облегчением, пролепетала она.
    - Не переживай, мы просто выпивали и общались, и ты немного перебрала. Ты редко пьёшь алкоголь?
    - Да, не часто. Мне особо не с кем выпивать, а одной пить очень грустно.
    - Ну же, выше нос, утёнок. Теперь я буду твоим верным собутыльником. – И я, подбадривающе, потрепал её за плечо. – Я умею пить, слушать и не перебивать.
   Сконфуженное лицо девушки смотрителя озарилось робкой улыбкой.   
    - Вчера ты мне обещала показать, почему вас называют смотрителями. Мне очень любопытно. – Напомнил я ей.
    - Хорошо, я могу сделать это для тебя. Давай я пойду, приведу себя в порядок, и где-то через час зайду за тобой.
    - Договорились.
    Рэн положила пустую флягу в сумку, неуверенной походкой вышла от меня, и направилась по коридору к подъёмнику.
    Меньше чем через час, грязнокровка смотритель Рэн, уже стучалась в мою дверь. Она была переодета, накрашена и от неё пахло мылом и эфирным маслом. Я запер дверь, затем мы спустились на подъемнике на самый нижний уровень, и моя новая знакомая повела меня по длинным извилистым коридорам. Один из коридоров привёл нас к узкой шахте, здесь нужно было спускаться по лестнице. Рэн предупредила меня, что спуск займёт минимум десять-пятнадцать минут. Я утвердительно кивнул.
    - Что может обитать на такой глубине? – спросил я, во время спуска.
    - Ты сам увидишь. – Отвечала Рэн, проворно двигаясь по лестнице, для неё этот спуск являлся привычным занятием. – Мы называем их – “Мораксы”. Так ли на самом деле называются эти существа, мы не знаем. Но другого имени для них нет. Они очень габаритные, поэтому их содержат на такой глубине.
    - Ничего себе! Мне не терпится их увидеть. – Воскликнул я.
    - Да, эти здоровяки произведут на тебя впечатление. – Отозвалась она.
Наконец движение по лестнице вниз закончилось, мы очутились в узкой шахте, которую перегородили массивные бронированные двери. Рэн ввела на приборной панели нужную комбинацию, и тяжёлые двери лениво открылись. Мы прошли ещё метров триста вглубь шахты, а затем перед мои взором открылось гигантская пещера, размером с футбольное поле, похожая на ангар для боевых кораблей или подводных лодок. Стены этого ангара были словно из цельных каменных кусков, словно эта пещера выросла под землёй естественным образом.
    И я увидел их, существ, которых Рэн назвала “Мораксами”. Они медленно ползали по стенам и потолку ангара. Размерами они походили на пассажирские самолёты. Их жирные удлинённые тела были покрыты тёмно-красной чешуёй. Они могли бы быть похожи на огромных питонов, если бы их голова не оканчивалась множеством длинных щупалец, над которыми располагалось около двух десятков глаз. Скорее всего щупальца скрывали в себе массивную пасть, как у осьминога, но пока я не мог в этом убедиться. Тела существ переливались цветом от кроваво-красного до багрового оттёнка.
    Неужели эти существа – пожиратели? Пусть не размером, но внешне они похожи, на тех багровых монстров что, выбирались из-под земли в Трансильванской глуши. Их призвало то, что те фанатики называли – Матерью. Однако, эти Мораксы не выбрались на поверхность, подобно тем существам в Трансильвании. Может быть они не пожиратели? Или их время ещё не пришло?
    От входа в пещеру тянулась широкая труба из прозрачного пластика, которая привёла нас к небольшой комнате в стене. Комната походила на дозорный пункт. В ней находилось с десяток мониторов, измерительные приборы и куча прочей электроники. Северная часть её была жилой, с кроватью, холодильником и санузлом. Так же имелся смотровой балкон, защищенный тем же прозрачным пластиком. Перед мониторами, которые отображали множество камер слежения, установленных по периметру ангара, сидел мужчина смотритель.
    - Рэн, ты чего так рано пришла? Твоя вахта ведь преподает на послезавтра? – Проговорил представитель пятой касты, увидев мою спутницу первой. – Кого это ты привела с собой? А, так вот этот посланник с наземного мира, о котором говорил Грот. Это не слишком благоразумно Рэн, приводить его сюда, когда господин Бах с ним ещё не говорил. – Продолжал мужчина смотритель, покусывая зубочистку во рту и бросая на меня озадаченные взгляды. 
    - Да брось, Фил. Думаешь, зачем бы он ещё припёрся в нашу глушь, если не ради этих здоровяков? Наверняка, в наземном мире интересуются как мы за ними смотрим.
    – Отвечала Рэн.
    - Может быть так, а может и нет, это решает только господин Бах. Но раз ты его привела, значит он на твоей ответственности. – Назидательно произнёс мужчина смотритель.
    - Я это понимаю, Фил. Я всё сама объясню мастеру Баху. Дневная кормёжка по плану?
    - Да, через восемь минут. У меня всё по распорядку. 
    - Тогда мы понаблюдаем.
    - Ну коли так, значит вы пришли вовремя. Меня зовут Филипп Бейкер, можешь называть меня Фил. – Протянул он мне руку, не вставая с кресла. – Интересуешься нашими мораксами?
    - Ноэль Эддингтон. Я никогда не видел существ подобных этим. – Отвечал я, пожимая руку Филу.
    - Да уж, эти красные слизняки больше горбатых китов в пять-шесть раз, не каждый день встречаются такие гиганты.
    - Что это за существа? Откуда они взялись?
    - А чёрт их знает! – сплюнул безразличным жестом на пол Фил, - Может быть великаны подобные мораксам обитали раньше, в древние времена, до того как появились на этой планете старшая и младшая кровь? Может быть они возникли из сердца земли, для того чтобы когда-то выбраться на поверхность, и пожрать эксплуатирующие планету расы декаров и фергов? Может быть это просто глисты переростки? У смотрителей множество версий на этот счёт. Одна забавней другой.
    - И что вы делаете с ними? – продолжал расспрашивать я.
    - Ничего особенного мы не делаем. Мы же смотрители, мы наблюдаем за ними, и кормим по графику. Вот и всё. – Отвечал Фил, перекладывая зубочистку из стороны в сторону.
    - А они разумны? Понимают нас?
    - За все годы что я несу вахту здесь, я видел как эти чёрвяки переростки только едят и гадят. Сомневаюсь что кто-то из них имеет представление о золотом сечении Фибоначчи. – Ухмыльнулся собственной остроте мужчина смотритель.
    - Ну они же могут пробить стены и убраться отсюда?
    - Сил то у этих красных гигантов хоть отбавляй, но подобного не случалось нигде ни разу. Они держаться возле источника питания, и похоже что их больше ничего не интересует.
    - А как они размножаются?
    - Они гермафродиты, как улитки, и в принципе, способны к размножению. Но, то ли им слишком мало места здесь, то ли условия не подходят. Мнения у смотрителей по этому поводу расходятся. В общем, за последние семьсот лет, никто из этих красных червяков потомства не дал.
    - И как давно вы за ними смотрите?
    - Какой любопытный парень! – засмеялся Фил, поглядывая на Рэн, - Такие вопросы нужно задавать господину Баху, он знаток истории нашей касты. 
    - Если честно, мы сами не знаем. Может быть несколько тысячелетий, а может быть с самого начала основания касты смотрителей. – Проговорила моя остроухая знакомая, обмениваясь со своим соплеменником ироничной ухмылкой.      
    - И много их? В других городах смотрителей тоже есть пещеры, где содержат этих существ?
    - Точное количество я тебе не могу сказать, - отвечал Фил, - но в каждом нашем крупном городе, имеется зона обитания мораксов.
    - Невозможно поверить в то, что такие существа сотни лет обитают под землёй, и о них никто наверху не знает! – Проговорил удивлённо я.
    - Ну а ты представь рожи фергов, если бы они увидели этих жирных червяков выползающих из метрополитена? Или физиономии настройщиков, как бы они глазели из окон своих офисов, на ползущих по соседнему зданию мораксов? Вопили бы, как в фильме про Годзилу! – издав короткий смешок, отвечал мужчина смотритель, - Это ещё что! Ведь эти мораксы водятся под землёй, а есть ведь и другие…
    - Перестань, Фил, опять эти байки про морских чудовищ! – прервала его нетерпеливо Рэн, - Никто их не видел!
    - А я говорю, что это не байки! – обижено воскликнул Фил Бейкер, - Если последние несколько поколений нашей касты не видело их, это не означает, что они не существует. Рамильда Вейн из Бирмингема рассказывала мне, что их мастер видел существо похожее на моракса в 1583 году, когда переплывал Атлантику. И что это существо…
    - Когда ты спишь с Рамильдой, она рассказывает тебе сплошную чушь! – опять перебила Рэн.
    - Завидуй молча, грязнокровка! Никто не виноват, что ты осталась суходрочкой! – отвечал Фил.
    - Иди ты в задницу, мешок с глистами! – Огрызнулась в свою очередь Рэн.
    Никто из собеседников не произносил оскорбления с агрессией, по всей видимости это была привычная манера общения между ними.
    - А не пора ли их кормить? – заметил я.
    - Чёрт возьми, пора уже! – спохватился Фил. – На полминуты как опаздываю!
   Мужчина смотритель ввёл код доступа на клавиатуре, а затем повернул небольшой вентиль, расположенный на приборной панели у стены. Из-за стен раздался гул, я занял место на смотровой площадке. В стенах ангара было несколько отверстий, которые открывались. Из них начали лезть знакомые мне жирные гусеницы, только их тела были без дополнительных человеческих рук по бокам.
    - Так вы кормите их грессилами? – спросил я.
    - Ещё бы, чем же ещё можно накормить эти красный червяков переростков? – Отозвался Фил. – Кормим одних уродов другими уродами. Вон через те дыры в полу фекалии мораксов смываются в резервуары, а из этих резервуаров питаются грессилы. Вот такое колесо Сансары из дерьма! Ха-ха-ха…! – залился хохотом смотритель, -  Да у нас тут вообще экологически безотходное содержание, нам за это премия положена! Пока там часовщики занимаются ядерным синтезом и бактериологическим оружием, мы следим за тем, чтобы твари, подобные грессилам и мораксам, существовали в гармонии и довольстве! 
    В то время как Филипп Бейкер смеялся, сыпал остротами и брызгал слюной, я наблюдал за трапезой мораксов. Жирные гусеницы грессилы, почуяв багровых существ, сначала пытались залезть обратно в отверстия в стенах, однако те уже были надёжно закрыты стальными решётками. Попытка убежать от красных пожирателей не у одного канализационного обитателя не увенчалась успехом. Как бы проворно не двигались грессилы (оказывается, страх смерти даже таким неуклюжим существам способен придать ловкости), длинные щупальца багровых монстров догоняли их, скручивали и запихивали в пасти. Жирные гусеницы отчаянно визжали и упирались, в то время как беззубые пасти мораксов живьём поглощали добычу. Зрелище было отвратительным, но довольно любопытным.
    Фил продолжал упражняться в остроумии, излагая мне анатомические подробности из жизни “красных червяков переростков”. Рэн его то и дело поправляла, из-за чего они периодически обменивались сальными замечаниями в адрес друг друга. Его болтовня тянулась до конца трапезы мораксов. Когда багровые гиганты наелись, поглотив всё живое в ангаре, наш визит подошёл к концу. Фил так раздобрел, что, пожимая мне руку, пригласил меня заходить к нему на вахту в любое время, посмотреть на “жирных червяков” и пропустить стаканчик самогону.
    Возвращаясь обратным путём, Рэн меня предупредила, чтобы я не обольщался гостеприимству Фила, что самогон у него отвратительный, а его умственный потенциал равен потенциалу отрыжки грессила. Однако не смотря на все жалобы на Фила, было ясно, что Рэн дорожила компанией этого канализационного философа, так как он, в отличие от других, проявлял снисхождение при общении с ней.
    Я расстался с Рэн на верхнем уровне, и отправился в свою комнату. Однако, на полпути меня остановил смотритель со шрамом на щеке и разорванным ухом, которого я принял за предводителя шайки декаров, что привезла меня сюда.
    - Мастер Бах только что прибыл в город, и желает видеть тебя. Я должен проводить тебя к нему. – Отрапортовал он.
    - Тогда я зайду в свою комнату за посланием. – Ответил я.
    Смотритель кивнул. Я забрал из комнаты рюкзак с металлической трубкой в которой хранилось письмо магистра Барталея, и последовал за коренастым провожатым. Габаритный грузовой лифт доставил нас на нижний уровень, от которого вели несколько коридоров. По одному из них мы блуждали около пятнадцати минут, пока не добрались до трехметровых массивных деревянных дверей.
    - Неужели не было пути покороче? – проворчал я.
    - Все знают что такой путь есть, но никто не знает где он. – Не обращая внимания на мой тон, невозмутимо отвечал провожатый. – Только мастер Бах знает тайные ходы из своих комнат. Ходят слухи, что эти ходы ведут наикратчайшими путями практически в любые уголки города. От чего кажется, что прозорливая тень мастера накрывает всех обитателей нашего крысиного городка. Я вполне склонен в это верить, вот почему я, время от времени оборачиваюсь назад, и подмигиваю, вот так…
    Мой провожатый повернулся ко мне, и обнажив зловонную пасть серо-коричневых острых зубов, скорчил гримасу и подмигнул.
    - Кто знает, может этот искушенный вуайерист сейчас за нами, хе-хе. Мне даже бывает чудиться что наш бывалый старикан подглядывает где-то из темноты, каждый раз как я деру Туве в задницу, гы-гы-гы!!! – залился противным смехом мой провожатый. 
    Я скорчил такую же мерзкую гримасу. Смотритель толкнул тяжелые двери, и мы вошли.
    Внутри комнаты имели особый ретро интерьер, как будто мы очутились среди декораций  “Унесённых ветров”, “В джазе только девушки” или “Завтрака у Тиффани”. За дубовыми столами сидели манекены в одежде благородных джентльменов, сжимающие своими неподвижными пальцами кубинские сигары и карты. За длиной барной стойкой застыл бармен манекен обхвативший двумя руками шейкер. Перед ним сидят в непринужденных позах ожидая коктейли парочка мужских манекенов со шляпами котелками на головах. Между столов снуют манекены официанты в чёрных жилетах, держащие в руках разносы с бутылками и стаканами. За центральным столиком сидят манекены женщины в вечерних платьях, сжимающие в руках тонкие бокалы, длинные мундштуки и пышные веера. У южной стены расположилась небольшая сцена с оркестром и певицей. Музыканты манекены держащие в руках кто контрабас, кто гитару, кто сидящий за барабанной установкой, кто за пианино, словно застыли на полутакте, и их головы наклонены в ожидании прерванного мотива. Певичка в коротком платьице аля Мэрилин Монро, припав к микрофону своим бесстрастным деревянным лицом, машет кому-то рукой. Гангстеры за дальним столиком пересчитывают выцветшие купюры, их столы заставлены початыми бутылками виски, а из их карманов торчат револьверы. Где-то из дальних комнат звучит “Strangers in the night” Фрэнка Синатры.  Пространство и время застывшее в вакууме переживаний.
    Эти комнаты пробуждали живой интерес к их обитателю, который с таким щепетильным упрямством создавал свою атмосферу, находясь глубоко под землёй, где грязь, нечистоты и испражнения грессилов являлись единственным декорациями.               
Мы прошли две меньших комнаты, одну бильярдную и одну большую залу, и вышли к ещё одному бару. Небольшая деревянная стойка прятала за собой тяжёлый шкаф со всевозможным алкоголем и стеллажи с посудой. Спиной к нам стоял застывший манекен бармен в белой рубашке и чёрной шляпе, держащий в руках олд-фешн и ведёрко для льда. На высоких стульях возле бара сидело ещё несколько манекенов мужчин, они держали в руках роксы и сигары, и как будто вели непринужденную беседу. Возле северной стены располагался трёхметровый винный шкаф. К нему была приставлена лестница, по которой взбирался манекен официант в чёрном жилете, дабы достать требовательным посетителям заветную бутылочку Каберне Совиньон с верхней полки.
    Мой провожатый остановился и стал осматриваться.
    - Мастер Бах точно в этой комнате, но я не могу его увидеть. – Проговорил нахмурившись смотритель. -  Когда он так делает, это значит, что у него есть разговор только для того, кого я должен был привести. Так что, красавчик, обратную дорогу найдёшь как ни будь сам.
    И крепыш декар со шрамом на щеке и разорванным ухом поспешно удалился.
    Я стал осматриваться и принюхиваться. Затем подошёл к барной стойке, присел за неё и проговорил бармену:
    - Надеюсь в вашем ведерке есть лёд. Плесните мне Джеймесона с двумя кубиками льда. 
    Бармен зашевелился. Он достал из-под стола савок, набрал в него льда и положил в вёдерко. Затем взял с полки початую бутылку виски и повернулся ко мне. Его лицо закрывала деревянная маска манекена.
    - Мистер Эддингтон, я знал что вам отыскать меня, не составит труда. – Кладя в олд-фешн два кубика льда проговорил оживший бармен. – Всё ваш волчий нюх, не так ли? – и открыв бутылку, он налил в стакан виски, и подал мне.
    - Я бы предпочёл знать, чьё лицо скрывается под маской. – Отвечал я.
    - Иногда, лучше оставаться в неведении, мусорщик синдиката. – Насмешливо отвечал бармен. Его голос был необычайно выразителен, словно у диктора новостного канала. – Однако, за последние полтора века вы первый гость из наземного мира. Вы проделали такой долгий путь сюда, отдаю должное вашему упорству. Следовательно, вы заслужили на право, увидеть лицо под маской. Это редкий дар, ведь обычно меня все узнают по голосу.
    Некто за барной стойкой медленно поднёс руку к лицу, и не спеша снял маску. У обладателя необычного голоса, было ещё более необычное лицо. Оно походило на лицо смотрителя: череп был лысым, кожа – серовато-болотная, уши – вытянутые, зубы – острые. Однако, в то же время, форма лица и скулы походили на рептилию. По периметру лица выступали небольшие острые наросты, словно шипы. Большой рот был сросшийся с вытянутым носом. Это лицо имело в себе нечто первобытное, словно его обладатель являлся предыдущим звеном эволюционной цепи пятой касты старшей крови.      
        - Самоэль Бах, старейшина и управитель подземного города Протос. Зовите меня мастер Бах. – Представился незнакомец.
    - Ноэль Эддингтон, мусорщик второго класса синдиката Азариес. – В свою очередь отрекомендовался я.
    - О, я наслышан о вас! Сплетни с наземного мира излюбленный деликатес старейшин моей касты. Сколько лет мы наблюдаем за борьбой и интригами в ордене и за его пределами, за политикой синдиката в отношении к представителям всех кровей. Сколько миллионов часов мы провели наблюдая снизу наземный мир, словно бесконечную мыльную оперу, с переменным успехом удерживающую интерес к своему сюжету. Сколько камер наблюдения, звуковых передатчиков и датчиков движения стали нашими органами зрения, слуха и обоняния на поверхности. С каким восторгом мы засовываем ноздри в сальные дрязги междоусобиц. С каким интересом копаемся в пыльных париках, старых шкафах и забытых гробах. С каким азартом обнюхиваем грязное бельё и гнилое мясо. Если бы вы знали, сколько упоительных часов мы проживаем перед мониторами, и сколько информации проходит через нас. – Проговаривая это, красноречивый мастер Бах, умело жонглировал несколькими бутылками. – Следовательно, как я могу вас не знать, мусорщик магистра Агмуса Барталея. Единственный представитель истреблённой расы ликан, впервые ставший членом корректировочной организации. Единственный с наземного мира, кто смог добраться в наш город самостоятельно, и не стать закуской грессилов. Поразительная ловкость, или, быть может, удача вам благоволит?
    - Всего понемногу. – Бросил я.
    - Охотно вам верю. – Улыбнулся собеседник, ловко перебросив бутылку из-за спины, и поймав её другой рукой. – Разгадывать загадки, и при этом создавать их – моё творческое кредо. Когда-то давно я имел частые занимательные беседы с вашим тёзкой. У него был очень пытливый, острый и разносторонний ум. Его планы касательно передела мироустройства интриговали меня. У него был дар глядеть в суть вещей. Словно пред тобой он словесно препарировал сущность бытия, относительно многих вещей и понятий: смысла политических режимов и войн, судеб народов и рас. Подобных ему индивидов в старых книгах называли пророками и провидцами. Однако, судьбы этих даровитых особей чаще всего незавидны: их либо казнили, либо превозносили, дабы после эффектней линчевать. Но мне не суждено было лицезреть ни полного расцвета его идей, ни их профанаций. Его незаурядный ум обнаружил что-то, о чём никто не имеет ни малейшего представления уже долгие годы. Что-то, из-за чего его исчезновение до сих пор окутано тайной. Вот вам загадка, мусорщик Эддингтон, о ком же я веду речь?
    - Неужто это… - немного поразмыслив, отвечал я, - брат моего инициатора, Ноэль Барталей?
    - Совершенно верно. – Улыбнулось змеевидное лицо мастера Баха. – Брат, ныне великого магистра Барталея, был очень неординарной личностью. Только он имел возможность навещать меня здесь, когда ему было необходимо. Никто более с наземного мира не способен был проникнуть в наш город за последние несколько веков. Ни натасканные следопыты синдиката, ни грязнокровки, с которыми мы вели торговые отношения, ни чистильщики с серебряными перстнями, ни даже пресловутый мусорщик первого класса Доминик Бродгер. Теперь все они сгнившее дерьмо грессилов, что водятся в канализационных катакомбах с незапамятных времён. Но теперь у магистра Барталея есть джокер в рукаве в лице вас. Полагаю, что узнав о вашем триумфе, члены совета незамедлительно вручили бы вам перстень с цифрой один. Однако, склоняюсь к тому, что путешествие в подземный мир является тайной, которая останется между наставником и учеником?
    - Именно так, эх, не видать мне перстня и славы. – Иронично ответил я. 
    - Самоирония отличает незаурядные умы. – Ухмылялся собеседник. – Ваше появление здесь делает честь магистру Барталею. Наконец у него появился достойный ученик, наконец шахматная партия сдвинулась с мёртвой точки. Цель вашего появления здесь отчасти не является загадкой для меня. Следовательно, я склоняюсь к тому, что Агмус Барталей частично разделял образ мыслей своего брата. Подтверждение моих догадок я надеюсь найти в письме, которое должно быть при вас, как мне доложили.
    Я молча достал из рюкзака металлическую трубку с посланием и подал мастеру Баху.
    - Я прочитаю его после нашей беседы. – Сказал он, ставя его на полку, где раньше стояла бутылка виски. – Но для меня загадка как именно вы добрались к люку Е7? И куда делся ваш попутчик? Эта маленькая черноволосая девочка в комбинезоне. К сожалению, мы не размещали камеры видеонаблюдения в старых катакомбах. Ведь ими уже не пользуются более ста лет, да и грессилы там расплодились как крысы.
    - Очень жаль, что вы не наблюдали за моим триумфом. Мне пришлось уничтожить больше дюжины этих плотоядных канализационных многоножек, плутая несколько дней по канализации.
    - Да вы просто машина убийств, мусорщик Эддингтон. – Засмеялся змеелицый подземный обитатель. – Мне нравиться ваше чувство юмора. Думаю, что это была нелёгкая задача. В старые времена, когда город ещё не был так хорошо защищён многочисленными люками полуметровой толщены, жёлторотые птенцы, такие как Рэн, часто становились добычей грессилов. Стоило им только забраться в незнакомый тоннель, как их тут же пустили бы на харчи наши доброжелательные прожорливые соседи с широкой пастью. Очевидно, что такое соседство имеет некоторые неудобства, однако, в то же время, и свои преимущества. Эти, как вы выразились, канализационные многоножки, защищают нас от вашего мира, лучше водородных бом и инфразвуковых частот. Однако, от вас они не смогли нас защитить. Предполагаю, что убить вас не так просто, раз уже с этим не справились ни грессилы, ни знаменитый мусорщик синеволосой вороны Китон Грэхем. О, я с жадным любопытством уже восемнадцать раз пересматривал ваш поединок с ним! Мне доставили эту видеозапись через час после боя. Настоящее шоу! Потрясающее зрелище! – с чувством воскликнул мастер Бах. – Интересно было бы увидеть лица присутствующих, для большего удовольствия. Наверняка их перекосило от злобы, отвращения и ужаса.   
    - Именно так и было. Но почему вы назвали магистра Легран вороной?
    - У Лукреции Легран есть татуировка на боку, от подмышечной зоны и до бёдер. На ней изображёна ворона. Не спрашивайте откуда мне это известно. – Заговорчески подмигнул мне собеседник. – Под этим прозвищем Лукреция Легран гастролировала с цирком в роли гимнастки более полувека, до того как она стала магистром ордена Сортировщиков. Мне посчастливилось несколько раз побывать на представлении. Любопытно что все члены цирковой труппы были грязнокровками, кроме акробатки с синими волосами. Быть может вы слышали, о пристрастии магистра Легран к коллекционированию мёртвых кукол? У каждого своё хобби, хотя я и не состою в клубе озабоченных таксидермистов. – Криво улыбался мой собеседник, обнажая ряды острых зубов. – Однако, мне по-прежнему любопытно, кто была ваша спутница? На боевую единицу она едва ли похожа. Да и проводник, который ведёт по забытым ржавым катакомбам кишащими хищными тварями, из неё сомнителен. Следовательно, её присутствие возле вас имело иную цель. Кто же она? Каким образом и почему она исчезла?
    - Скажем так, мне было скучно в одиночку нюхать канализационные благоухания. – Отвечал я, понимая почему факт исчезновения Деметры так интересует моего собеседника. – Если же вас волнует вопрос безопасности, то моя спутница аполитична. Её интересовала моя сохранность, а не цели поставленные предо мной магистром Барталеем. Её появление и исчезновение всегда окутано тайной, даже для меня.
    - Какой у вас интересный попутчик. Кроме того, что аполитичность скрывает в себе злобных тараканов, мне показалось что я видел, нечто похожее на телепортацию. Так ли это?
    - Про злобных тараканов уточню, а вот про телепортацию вы правы. Но более ничего вам не могу сказать, так как я не являюсь правообладателем интересующих вас тайн. – Пресекая дальнейшие расспросы, отвечал я.
    - Я уважаю чужие секреты, однако, ваша попутчица тайным образом проникла в Протос, и таким же образом исчезла. То что вы поручились за неё, делает ей честь, но не умоляет её скрытности. Следовательно, она должна иметь в виду: если она окажется в городе снова, её возьмут под стражу или уничтожат. Последнее более вероятно, так как взять под стражу того, кто обладает способностью телепортации скорее утопия, чем реальность. – Внушительно произнёс змеелицый смотритель, наблюдая за моей реакцией.
    - Я предостерегу её, когда увижу в следующий раз.
    - Мудрое решение. – Ухмыльнулся мой собеседник, наливая себе в стакан виски. – Что ж, давайте же выпьем с вами мусорщик Эддингтон, за мудрость и прозорливость. Её порой не хватает всем нам, и ордену Сортировщиков в особенности. Надеюсь что ваш инициатор меня удивит. – Бросая взгляд на письмо в железной трубке, говорил управитель города.
    Я поднёс стакан к губам, и машинально понюхал его содержимое.
    - Не беспокойтесь, я знаю что отравить вас практически невыполнимая задача, - отпивая со своего стакана, безразлично бросил змеелицый смотритель, - волчий нюх тяжело обмануть. Я бы придумал для вас нечто поинтереснее.
    “Забавно, - подумал в тот момент я, - каждый из тех, кто знает о моей природе лунорождённого, уже обдумывает каким способом возможно убить меня”.   
    Я осушил стакан с виски одним махом и поблагодарил за угощение.
    - Видите ли, мусорщик Эддингтон, я только недавно вернулся в город, мне необходимо раздать указания, а затем я не спеша десять или двенадцать раз перечитаю послание от вашего инициатора. – Не торопясь допивая виски, проговорил мой собеседник. – Побудьте гостем Протоса ещё некоторое время. Встретимся с вами через несколько часов.
    - Как вам угодно, мастер Бах. – Отвечал я.
    - Мне импонирует ваша учтивость, молодой корректировщик. – Как-то особенно заулыбался управитель города. – Я провожу вас из своих комнат.
    Самоэль Бах что-то нажал под барной стойкой, и слева от меня в стене открылся тайный проход. Выйдя из-за стойки, он направился к проходу, я последовал за ним. Ход в стене оказался узким коридором в полумраке, имеющим множество развилок. Мой новый змеелицый знакомый проворно двигался его витиеватыми путями, периодически поглядывая, не отстал ли я от него за очередным поворотом. Путь занял всего три-четыре минуты. Перед мастером Бахом вновь открылись тайные двери, которые привели нас к знакомому грузовому лифту. Управитель города пропустил меня вперёд, и бросив слова – “до встречи, мусорщик синдиката”, закрыл за мной проход.
    “Значит тот криворожий декар с надгрызаным ухом был прав, говоря о том, что у мастера Баха есть тайные ходы по городу. Чертов вуайерист!” – Подумал я, ухмыльнувшись, и стал с азартом обыскивать стену в поисках рычага, чтобы открыть этот тайный ход. Однако, не тут-то было! Я буквально перещупал каждый выступ на каменной стене, постукивал на впадины и нажимал на выпуклости, потерял минут десять или пятнадцать, однако так ничего и не обнаружил. Раздосадовав, я зашёл в лифт и кулаком ударил по кнопке 12.
    Лифт двинулся и доставил меня на верхний этаж. Я собирался принять душ, а затем вернуться в свою комнату. Возможно скоро Рэн принесёт мне поесть. Рассчитывая на это, я думал подождать её в своём временном жилище.
    Но завернув за ближайший угол, я услышал крики. Несколько женских голосов сыпали матерщиной, а один – отчаянно стенал от боли и умоляюще просил. Этот жалобный голос был мне знаком, и я поспешил на его зов.