schastye 2

          Между Петербургом и Москвой
   Живет себе, значит девушка одна, пусть звать ее будут Маргарита, в Петербурге. Любит дождь, солнце, город свой прекрасный, через мосты переходит Неву, спускается в метро с книгой пару раз в день  и работает как все...
 Вообщем жила-была девушка как все. И не то что бы жила плохо, было у нее как у всех и горе и радость по всякому, вообщем. Жизнь ее никогда особенно не ломала но учила ценить хорошее. Солнце над Питером редкий гость, вот и ценилось оно как редкий гость званый, нужный.
     Началось все очень давно и не в Питере вовсе, а на краю света в маленьком городке Анадырь, где то на Севере. так как обычно, как у всех. Папа военный, значит мама рожает в гарнизонном госпитале, растешь среди такой же детворы, в маленьком северном поселке, где солнце реже чем в Питере, где море соленое и синие и водятся в не даже киты, где нет деревьев и цветы цветут маленькие и где лето один месяц в году. Где ветер и лютые морозы. Где люди не спрашивают имени заблудившего в пургу, а сразу пускают на ночлег, не по легкомыслию, а оттого что погибнуть в мороз очень реально.
    Дети на севере так же как и везде, дети, они просто реже видят солнце и чаще преодолевают трудности. Ну вот, например, помнится. девочке пять лет качается она на качелях, качается и мороз не сильный тридцать пять всего, одета она тепло, и кухлянка и унтайки и варежки из камуса, сидит на качелях и радуется. А тут выходит погулять подружка в вязанных варежках и шубке=чебурашке. Холодно ей очень. Ни ватные штаны, ни живет не спасают. а качаться на качелях ох как хочется.
   Много офицерских семей едут за выслугой северных и по приезду узнают постепенно все особенности жизни на севере. Обзаводятся тогда вместо тонкого пальтеца или модной чебурашки простой кухлянкой с капюшоном из теплого песцового меха, вяжут свитера из шерсти лаек, но не сразу, а по мере поступления трудностей. И вот, замаячившие на горизонте трудности одного ребенка с легкостью решает другой: сняла Маргаритка варежки и отдала подружке, а теплыми ручками взялась за качели, качели взялись за теплые ручки и сидят девочки, качаются!  Качели вверх, а потом вниз и снова вверх. А через пять минут отпустить качели не получается. Держат они маленькие пальчики и ладошки мертвой хваткой и вот тут( что вы там  про неверящую в слезы Москву говорили)обе девочки начинают решать трудности, которые нужно решать, нужно научиться решать. Естественно звать взрослых, естественно отливать водой, которая большой сосулей застынет как продолжение качелей и будет похоже на трон снежной королевы. Маргаритины пальчики долго спасал папа. Не ругал, нет, сетовал, как то по-мужски журил, жалел и укачивал.
    Повязки были некрасивые, коричневые какие то и пахли медициной и мешали листать Мурзилку и играть в солдатиков, вытаскивать из зольника испеченную картошку и еще, из них выпадали самые вкусные пирожки с брусникой, которые пекла пухлая любимица гарнизонных детей тетя Валя.
    И все бы ничего, но зима на севере долгая, почти  восемь месяцев в году часто не балуя детишек даже сполохами забирает в свои холодные чертоги любимых домашних животных. Выпустил кто то кота из общаги, а кот вечером домой не домяукался  у двери так и замерз. Горе у детей, а где другого возьмешь? Бегают детки смотреть собачек и оленей у чукчей, а те живут себе в ярангах и собаки у них живучие, мороза не боятся, спят на снегу, и олени с грустными глазами, которые тоже могут спать на снегу и выкапывать из под него ягель.
    Долгой полярной зимой есть одно развлечение-книги, вот и маленькая Маргарита научилась читать рано и перечитала  и все домашние книги и все, что давали прочитать соседи и маленькую школьную библиотеку. Любила больше всего про приключения читать, про жаркие страны, где какой то неведомый песок и какие то горы и деревья, много разных цветов и растений, змеи, ящерицы и мустанги.
    Поездка на материк однажды  совсем переменила все представления о жизни.
Собирались долго, поездка была далекой, но такой нужной, ведь ехали как в сказке - за солнышком! Чтобы купаться в теплом море и загорать не как в садике, держась за ручки, перед яркими лучами лампочки, а под всамделишним солнцем. Долгая дорога заняла почти неделю.  Из своих суровых краев их уносил тряский гражданский вертолет, дальше летели самолетом, потом ехали поездом и снова летели и вот, наконец, Черное море. Шумное, синие, теплое и ласковое. Детвора бегает раздетая по горячим камушкам, фрукты разные лопает и и весело всем, но как то слишком... Слишком просто, слишком спокойно. Слишком нелепо так просто веселиться, когда где то у друзей завывает пурга. И Ирочка опять плачет, потому что в пургу всегда болят ее тоненькие, сраженные рахитом ножки. И бабушка Маша у печки трудится одна, как она переберет крупу без нее, Маргаритки? И Димка снова разбросает свои игрушки и будет плакать, потому что играть с ним некому, а она тут на море. Скорее хотелось назад, а то как то слишком...
    Приблизить возвращение домой удалось. Отравилась девочка на юге или подхватила какую то инфекцию, но пришлось досрочно уезжать. И приезжать на юг ей больше не хотелось. Не хотелось видеть эти сытые лица, этих изнеженных на жарком пляже детей.
   А следующим летом отпуск у папы был ранним. И в сезон, который Маргарита не любила больше всего, когда подтаивали снега и чукчи сворачивали стойбища и уходили через копи. И долгой вереницей шли их оленьи стада. Гнус тогда нападал тучею.
   Они с папой собрали ее маленький коричневый чемодан и улетели из родных краев в Ленинград. В Ленинграде их ждала бабушка и ее дочь, тетя Люся. В город добрались на третий день, было семь часов вечера, светло как днем. Город был огромным, строгим, опрятным И пах цветами и водой. Ощущение простора его площадей заставляло замирать дыхание. Первые дни поражала грандиозность, потом красота и строгость линий и вот, наконец, долго не проходящее чувство того, что все скоро исчезнет  как только закроешь глаза, стало отступать.
   По вечерам тетя Люся брала девочку за руку и они шли гулять то по набережной огромной Невы, то через Дворцовый мост, в Летний сад с огромными шелестящими листвой деревьями. Или просто в булочную по широкому проспекту с быстрыми гудящими машинами. А все дома были похожи на дворцы, хотя жили в них обычные люди
  Дома у Люси нельзя было выбросить и хлебной крошки, потому что собирала их она в полотнянный мешочек и относила голубям, рассказывая Маргарите что такое Блокада и как было страшно сидеть в голоде.
   Однажды идя рядом с Люсей, решила для себя Маргарита, что жить она будет в этом ни разу не покорившемся врагу Ленинграде!
   Сколько лет она будет еще приезжать в гости к своей любимой тетушке и как сложится ее переезд  она , естественно, не знала. Лето подходило к концу и пора было возвращаться на север.
    Прошли белые ночи, стало холодать и ветер начал все чаще обрывать листву, Нева покрылась мелкой рябью, и тогда, в конце лета, папа, увозя Маргариту, из ее самого теперь любимого города, услышал:" Папочка! Я сюда теперь только приезжать буду, ты не вози мня на солнышко."
    Они покидали Ленинград, а она все рассказывала папе какие там живут люди, какие там глубокие станции метро, какие красивые статуи и как много там туристов. А главное, что там дети нигде раздетыми как на юге не ходят!
    Однажды поздней осенью пап сказал Маргарите, что он полетит в Ленинград и будет там целый месяц! Было так радостно собирать чемодан чтобы скорее увидеть свой любимый город за подготовкой к новому году.
   Вот идут они с Люсей по улице, шумят машины, скрипит трамвай на Садовой и снег, тепло, белым-бело ... Вертит Маргошка головой по сторонам и вдруг видит на здании совы большие, величественные сидят, крылья у них сложены, глаза Распахнуты, когти острые, брови торчат щеточкой. Красивые! И вдруг она понимает : сова зимнее животное! Вот зимнее и все тут!
- Люся, а Люся, -канючит Марго. А совам будет новый год?
-Конечно будет.
- А где им елочка?
- Вон там, в Юсуповском,- машет рукой Люся.
- Да нет же, нет!_ топает ногой Маргоша.
- У них должна быть своя елочка, обязательно!
    На следующий день, в канун праздника, Люся и Марго спешили на Садовую. Из редикюля у Люси торчали зеленые сосновые лапки, укутанные в тряпицу, а девочка несла пакет с мишурой. Пришли к совам и Люся воткнула в большую заснеженную вазу на тротуаре веточки, а Марго украсила их и хитро подмигнула совам:
-Не скучайте тут в новый год!
    Милиционер на углу улыбнулся и пожал плечами.
   После долгих скитаний по всей стране, после смены стольких школ, наонец появилась Москва!
   Район был новый, дома одинаковыми, пока они возводились, к остановке ходили по мосткам, положенным над грязью.
   Большая и шумная Москва совсем не напоминала ей любимый Питер! Она быда звонкой, яркой , шумной и спешащей, в ней никогда не было времени. Казалось она обладала всеми сокровищами, кроме времени.
   Пара лет и московский ритм жизни полностью поглотил Маргариту, выросшую в высокого хрупкого подростка с коротко стриженными волосами и в куртке косухе.
   Она летала на мотоцикле по КАДу и смотрела на все глазами будущей журналистки. Однажды, решив стать военкором, Марго искала возможность поехать в Питер, в институт имени Хрулева, там была нужная кафедра. Подошло окончание школы и в гости к ним приехала мамина сестра, Клавдия Степановна, женщина смелая, сильная и эксцентричная! Взглянув на Марго, она заявила:" Пойдешь по моим стопам! Будешь судмедэкспертом!"
   А работала Клавдия Степановна в морге.