Драма выигрышного финала игры человеческих жизни

Спектакль «Игра».
По мотивам пьесы Дональда Ли Кобурна «Игра в джин».
Режиссер Сергей Исаев.
Действующие лица и исполнители:
 Фонсия Дорси – Лидия Мельникова,
Веллер Мартин – з.а. России Александр Алексеев.
Санкт-Петербургский Драматический Театр «Остров» имени Александра Болонина. Ноябрь 2021
В спектакле «Игра» Сергей Исаев обращается к теме драмы человеческой жизни, пространством для познания которой он создаёт в интерпретации пьесы Дональда Ли Кобурна. В нём он фокусирует наше внимание на концепции игры человеческой жизни, которая являются одной из главных компонент существования человеческого общества во все времена и эпохи. В спектакле игра, управляющая человеческой жизнью - это сложная, много- компонентная метафора, объединяющая в себе различные философско-психологические элементы , анализ которых открывает нам возможность проникновения в глубины человеческой драмы, позволяющие нам разобраться в драматических хитросплетениях причинно-следственных связей и противоречий. В этом сценическом обращении к драматургии Кобурна драма человеческой жизни - это пазл, который зритель разгадывает в небольшом фрагменте жизни мужчины и женщины в замкнутом пространстве. В нём пересечение их линей жизни, создаёт точку безвременья, заключённую между прошлым и будущем, где они условно экстрагированы от всего мира, на символическом рубеже их жизни. В этой точке их жизненного пространства они получают шанс разобраться в пазле собственной жизни, попытаться найти выход из тупика их существования.
В истории под названием «Игра» её персонажи на острове одиночества, где-то на обочине человеческой жизни, где они осознают свою ненужность обществу, так как их концепция ценностей человеческой жизни и парадигма существования противоречит доминирующей в окружающем их мире цинично-эгоистичной идеологии процветания и благополучия любой ценой. Образ этого пространства человеческого существования воплощен в проекции комнаты некого пансионата- дома престарелых, места которое общество отвело людям не вписавшихся в реалии времени для их дожития, где они не мешают людям, поваливаемым жаждой процветания и преуспевания. Среда этого места подчинена особому порядку, с инвариантным направлением вектора человеческой жизни, направляющую траекторию её развития на нивелирование человеческой индивидуальности до полного обезличивания и полной интеллектуальной деградации, сведению человеческого существования до первичных основ.
Встреча двух личностей в этой точке пространства человеческой жизни создаёт особое событие иллюзорный шанс, сулящий им призрачную возможность выбраться из оков их жизни, избежать корежащих шестеренок машины обезличивания человеческой индивидуальности и вернуть себе уверенность в подконтрольности собственной жизни. В истории мужчины и женщины этот уникальный шанс представлен в виде карточной игры Джин, здесь это некое подобие русской рулетки, результат которой определит исход их существования. В нашем изучении драмы человеческой жизни фактор игры экстрагирует персонажей из среды их обитания, создаёт бинарный фокус взгляда, вектор которого  сосредоточен одновременно на игре и на партнёре. В их истории игра в Джин, этот нехитрый способ скоротать досужие часы создаёт особую плоскость, которая открывает для нашего изучения две индивидуальные проекции человеческой драмы. В этих проекция нас интересуют иллюзия шанса и реальная возможность изменить  предопределённый финал собственной жизни, возлагаемые ими надежды на возможность выбраться из драматического тупика их существования.
В спектакле их партии в Джин создают особые моменты жизни, изучение которых раздвигает условности утилитарного понимания игры в качестве времяпровождения людей, заключенных в замкнутом пространстве. Здесь наш взор, сосредоточенный на мужчине и женщине за партией Джин и их диалогах открывает нам возможность изучения различные грани и компоненты метафоры игры, которая выполняет функцию особой призмы, позволяющей нам увидеть драму человеческой жизни в абсолюте, её универсальную формулу, вне условностей и паутины слов. Одновременно игра в истории двух персонажей создаёт эффект экстракции, который осуществляется в пространстве образов двух персонажей: Фонсии Дорси (Лидия Мельникова) и Веллера Мартина (Александр Алексеев). Они люди для которых партия в Джин создали плоскость единения двух одиноких душ в океане человеческого безразличия и цинизма. Наше изучение их образов открывают в них индивидуальностей, существующих в двух плоскостной системе. В ней их внутренний мир скрыт внешней оболочкой иллюзии благополучного существования и подконтрольности собственной жизни.
Встреча персонажей и их диалоги за партией в Джин инициируют процесс взаимного познания, при котором происходит постепенное нивелирование глянца их имиджа, вскрытие их внешней оболочки. Этот процесс поэтапен, он выстроен в последовательности их партий, каждая из которых создаёт скол на внешней оболочке, через который проявляется фрагмент картины внутреннего мира и драмы их жизни. Взаимоотношения и карточные партии персонажей подобны двум виртуальным линиям, которые не параллельны, со временем линии их игры и линии их жизни сходятся в одной точке и сливаются воедино. Точка, в которой линий сходятся – это момент партии, в которой игроки должны открыть свои карты, в нём происходит полное раскрытие картины их внутреннего мира. В этой точке полного раскрытия они достигают пикой точки их эмоций, в ней определяется финал партии и кульминационная точка драмы их жизни.
Диалоги персонажей за партией в Джин открывают нам картину парадоксов человеческой жизни, квинтэссенция которых воплощена в факторе единства и борьбы противоположностей. В этом замкнутом пространстве обезличенного человеческого существования персонажи «Игры» диаметрально противоположны, они две личности, создающие два полюса человеческой индивидуальности. В этом биполярном пространстве мы можем наблюдать возникновение взаимного притяжения между ними, в нём они ищут точки компромисса, позволяющие им избежать прямого конфликта и прийти к некой форме согласия. Игра, объединившая их, эта особое противостояние, которое создаёт особый трагический излом в пространстве их жизни, драматизм которого заключается в том, что победитель в финальной партии один и только он получает шанс выбраться из тупика человеческой жизни.
Азартное противостояние игроков, стремящихся обрести выигрышную комбинации карт, создаёт особую эмоциональную плоскость азарта, которая совмещается с плоскостью драмы человеческой жизни. Их совмещение определяет картину драматического финала. В нём мы получаем возможности изучения синдрома «Шагреневой Кожи», при котором каждая партия персонажей сужает пространство их жизни. В истории персонажей пространство их жизни эта метафора позволяет нам увидеть стремительное сокращение поверхности их собственной жизни и подводит нас к пониманию, что на этом островке есть место только для «победителя».
  В заключительной сценической картине происходит процесс финализации  нашего познания драмы человеческих игр, в ней наш взор сфокусирован на образе персонажа выигравшего финальную партию, в нём происходит вскрытие иллюзии выигрыша, иллюзорного шанса изменить пространство собственной жизни к лучшему. В этой картине Исаев виртуально совмещает два образа этой истории, один из них ассоциируется с началом пути нашего познания, а другой с его финальной точкой. В спектакле наш путь познания, пролегает между этими от одного образа до другого, он подводит нас к пониманию финала игры, в котором нет выигрыша, так как финал партии вне независимости от комбинации карт всегда предопределён. Он проводит незримую разделяющую черту между игроками, по одну сторону линии находится проигравший, человек, для которого больше нет места в этом мире. По другую сторону линии личность для которой «удачное» сочетание карт обрекает его на страдания утраты родственной души, на драму одинокого существования на крошечном островке в океане цинизма и безразличия окружающего мира.
В спектакле «Игра» Сергей Исаев в истории персонажей предоставляет нам возможность взглянуть на пространство собственной жизни, в которой мы часто увлечены иллюзией игры, которая предоставит нам иллюзорный шанс изменить пространство собственной жизни. В этих играх мы не осознаём финальную цену, которую нам придётся за иллюзию выигрыша и того что потери в ней могут быть неоправданно выскоки.