Северные ленты или Метель в сочельник Ч. 4, гл. 14

Глава четырнадцатая

Агенор сидел на влажном полу, в кромешной темноте, прислонившись спиной к холодной каменной стене, с крепко связанными тугой пеньковой верёвкой руками. Кто-то прополз по стопе его правой ноги, поднялся вверх, цепляясь за голень, уселся на согнутом колене. Раздалось еле слышное попискивание. «Крыса!» – догадался он, сразу же резко вскочив на ноги, которые оставались свободными, сбросил с себя мерзкое животное и громко крикнул:

- Оставь меня в покое, тварь!

В ответ раздался гораздо более громкий писк, это пищал уже целый крысиный хор, непонятно, и настрой у него был совсем не дружелюбный. Узнику наверняка пришлось бы туго, но, к счастью, тюремная дверь широко распахнулась, в камеру в сопровождении стражника вошёл Фарух.

- Крысы спать не дают? – ехидно поинтересовался он, поставив на пол большой медный светильник, - Не расстраивайся, свет они не любят, сейчас от него по углам разбегутся.

Как им было сказано, так и случилось. Зверьки моментально попрятались, лишь их блестящие круглые глазки теперь внимательно следили за людьми из укрытий.

- Почему ты предал меня? – угрюмо спросил  Ольгин.
- Не хотел больше быть тем, кем был, когда появляется возможность подняться выше, чем ты есть, глупо от этого отказываться, так что -  ничего личного, Агенор, и давай больше не будем об этом, есть другая – более интересная тема для разговора.  Я пришёл не просто так, а с новостью, Хронос предлагает тебе сделку.
- Не желаю ничего о нём слышать!
- Напрасно. Это очень хорошая сделка. Он хочет, чтобы ты публично благословил его императорское правление, только и всего. Если согласишься – покинешь тюрьму, получишь отдельный большой дом здесь на Храмовом острове, слуг, персонального повара, и даже небольшую личную охрану, будешь жить в своё удовольствие, окружённый почётом и уважением. Что скажешь?
- А потом я как бы случайно подавлюсь рыбной костью или утону в собственной ванной, да? Не нужна мне такая сделка, так и передай ему!
- Как хочешь, моё дело – предложить. Пойдём тогда наверх, сейчас полночь, гипербореи уже снимаются с якорей и направляются к нашему берегу. Ты должен увидеть, как твоя воспитанница будет принесена в жертву, а также стать свидетелем нашего военного триумфа, который вслед за этим последует.
- Тебе воздастся за всё, что ты сделал! – с ненавистью воскликнул Алексей, но Фарух, не слушая его, первым стал подниматься по винтовой лестнице.

Ольгин последовал за ним, подталкиваемый в спину идущим позади стражем. Его руки оставались связанными, он с трудом шёл вперёд, боясь споткнуться, но вот, наконец, подъём закончился и все трое вышли к смотровой площадке, с которой была хорошо видна статуя Посейдона, грозно взирающая в сторону бухты Спокойствия.

На море, освещённом полной луной, ветер стих, всё замерло в мучительном ожидании чего-то очень нехорошего и в тоже время неотвратимого. В центре площадки находился большой стол, к которому за руки и за ноги при помощи кожаных ремней была прикручена полностью обнажённая Элайя. Девушка смотрела в звёздное небо, её лицо не выражало совершенно никаких эмоций, по всей видимости она находилась под действием каких-то одурманивающих веществ. Вокруг неё четверо жрецов со своими ассистентами читали нараспев молитвы, ближе к крепостной стене стоял Луч Рассвета в полном боевом снаряжении с группой вооружённых гвардейцев, нескольких наместников и представителей аристократии, а в стороне от них – Кефей.
- Мой Император, тебе не причинили вреда? – спросил он как только они поравнялись друг с другом.
- Мне – нет, - мрачно отвечал Ольгин, - а вот Элайя…
- Она обречена, - грустно вздохнул бывший начальник его охраны, - мы ничем не можем ей помочь. Посмотри вперёд – гиперборейский флот приближается, скоро начнётся битва!

Бухта Спокойствия чем-то напоминала большую бутылку, имеющую очень узкое горло, её соединял с открытым морем стеснённый, но доступный для свободного плавания длинный пролив. Многие столетия пройти по нему считалось почётным для капитанов всех торговых и дипломатических судов, эту честь мог даровать только император Атлантиды. Теперь же впервые за всю историю совершенно свободно, никого не боясь, его воды рассекал неприятель. Часть кораблей, небольшого водоизмещения, не имеющие палубы, всего с двумя рядами вёсел и с простейшим парусным снаряжением, уже миновали эти естественные природные ворота. Лёгкие, манёвренные они выстраивались в дальней части заводи в шахматном порядке.Эти плавсредства очень напоминали древнеримские, чьи макеты Ольгин видел в одной из исторических передач по какому-то спутниковому каналу, он даже запомнил, как они называются – либурны, их предназначение заключалось в абордажном бое и высадке десанта на берег. Вслед за ними уже начинали выдвигаться суда иного рода: плавучие крепости, тихоходные, неповоротливые, снаряжённые бронированным поясом для защиты от таранных ударов, с тяжёлыми метательными орудиями и огнемётами, а где-то далее за ними виднелись гигантские корабли-монстры, просто поражавшие воображение. Алексей смотрел на всю эту приближающуюся армаду, когда до него донёсся чей-то возглас:

- Всем расступиться! Прибыл наш Повелитель!

Хронос явился в ритуальном чёрном плаще, расшитым изображениями человеческих черепов и в головном уборе из перьев вместе с мальчиком-опахалоносцем, отгоняющим от него ночных мотыльков и мошек. Поприветствовав окружающих жестом поднятой руки, он подошёл к столу с Элайей, произнеся так, чтобы слышали все:

- Великий Посейдон, Владыка морей! Во имя славы твоей мы в течение тысячелетий создавали этот прекрасный мир, строили храмы, дворцы, корабли, возделывали поля, несли просвещение более отсталым народам во все части света, и вот теперь жестокий враг хочет нас уничтожить, превратить в прах всё созданное нами. Будучи Верховным жрецом Империи, а с этого дня так же её главным светским правителем, от имени своего народа обращаюсь к тебе – спаси нас от гибели. В знак нашей любви и покорности мы отдаём в твои руки эту невинную девушку, пусть её плоть и кровь станут частью твоей священной ночной трапезы, а нам придадут сил и мудрости. Да свершится твоя воля!

Ударили ритуальные барабаны, Хронос занёс над жертвой нож из вулканического стекла – обсидиана, резким, до автоматизма отработанным движением, за несколько секунд вскрыл ей грудную клетку, вырвал сердце и поднял его над своей головой. Дымящаяся кровь стекла с его руки на плечо, а находящиеся рядом встали вокруг, хлопая в ладоши и выкрикивая имя своего божества:

- По-сей-дон! По-сей-дон!

Как только скандирование закончилось, сердце Элайи было положено на большое золотое блюдо, разрезано на мелкие части, съедено всеми, кто принимал участие в этом жутком действе, затем помощники жрецов взяли её бездыханное тело и под восторженные крики сбросили его с крепостной стены на острые береговые морские камни. Хронос смыл кровь со своих рук водой, поданной слугами, попросил тишины, взял факел и посветил вниз.

- Идите сюда, – радостно воскликнул он, -  Агенора подведите тоже, пусть видит!

То, что представилось взору нашего сновидца, стало самым страшным его кошмаром за всю жизнь. Элайя лежала распростёртая на берегу, а прямо к ней из водной пучины ползли огромные коричневые крабы и омары. Никогда Алексею не приходилось видеть таких уродливых созданий, любой фильм ужасов по сравнению с этим зрелищем просто отдыхал. Добравшись до своей добычи, ракообразные принялись рвать её на части своими страшными клешнями и отправлять куски свежего мяса себе в пасти, пришло время их пиршества.

- Посейдон принял нашу жертву, - заявил Хронос, глядя на эту картину, -  мы победим проклятых гипербореев, Атлантида достигнет новых вершин своего могущества!
- Всем по местам! – приказал Луч Рассвета, поймав его взгляд.

Гвардейцы и дворцовые стражники принялись занимать позиции на стенах. Метрах в пятидесяти от Ольгина готовился к применению онагр – деревянный ложкообраный метательный аппарат, приводившийся в действие торсионом из скрученных жил и волос животных. Четверо воинов под руководством офицера подкладывали под него толстую подстилку, набитую искрошенной соломой, для того, чтобы уберечь стену от расшатывания при выстреле, а ещё двое по правую сторону раскладывали снаряды – большие дубовые бочки, наполненные зажигательной смесью.

Гиперборейский флот уже полностью вошёл в Бухту Спокойствия и теперь медленно, но верно двигался в сторону дворца. На многочисленных либурнах, шедших в его авангарде, уже можно было различить фигуры воинов, готовых десантироваться на берег. С каждой минутой напряжение всё нарастало.

- Внимание, приготовиться, огонь!!! – раздалось над стенами.

Орудия дали залп горящими снарядами. Ни один из них не достиг цели: все они упали в воду, не долетев до противника, который тотчас же прекратил движение вперёд, ещё более рассредоточив свои малые суда, а неповоротливые крепости выстроив в одну строгую прямую линию позади них.

- Как думаешь, что замышляет Сосфен? – спросил Ольгин своего товарища по несчастью, видя, что в боевой обстановке до них никому нет дела, - Почему он остановился?
- Ответ прост. Его воины высадятся на берег лишь тогда, когда артиллерия Хроноса будет полностью подавлена.
- А это произойдёт?
- Наверняка, у жреческой гвардии отсутствует навык обращения с метательными орудиями. Этих ребят обучали совершенно другим вещам.

Ответный залп потряс дворец до самого основания. Огромное ядро прямым попаданием врезалось прямо в онагр, за которым только что наблюдал Алексей. Офицер был убит сразу, двое солдат оказались тяжело ранены, а остальные, пребывая в шоковом состоянии, больше ни на что уже не были способны. Опахалоносец Хроноса тоже корчился в предсмертных судорогах, его голову пробил отлетевший от стены камень, разбрызгав по сторонам мозг. Тот тут, то там слышались сдавленные стоны и причитания, урон, нанесённый оборонявшимся, был более чем значителен.

- Сосфен действительно выдающийся стратег, не то, что Луч Рассвета – снова услышал комментарий Кефея Ольгин, - его люди стреляют по дворцу обычными снарядами, в отличие от зажигательных они бьют гораздо дальше и точнее. Я думаю о том, что пока идёт сражение, хорошо бы нам попытаться бежать.
- Я связан, - отозвался Алексей.
- А вот мне удалось ослабить свои узлы. Но что это такое, я снова слышу бой барабанов!

Единственный, кто остался совершенно невозмутимым после такого массированного удара, оказался новоиспечённый император. Стоя у края стены, он простёр руки в сторону статуи и принялся громко выкрикивать неразборчивые слова, не обращая никакого внимания на царящий вокруг хаос. Это снова было обращение на языке таинственных небесных пришельцев, оно было услышано, глаза божества грозно засверкали, и световые лучи ударили по атакующим кораблям. Два из них шедшие в первых рядах сразу же вспыхнули, воины, не желая сгореть заживо, в ужасе попрыгали в воду и пошли на дно под тяжестью своих доспехов. Ещё один удар лучами – и новые либурны горят.

- Вот что значит гнев Посейдона! – самодовольно заключил Верховный жрец.

Его гвардейцы, видя происходящее, воспрянули духом и откликнулись на его слова громким боевым кличем.

- Надо бить по большим кораблям, - заявил Луч Рассвета, - они всё ещё способны причинить нам неприятности.
- Сожжём и их, сражение, считай, уже выиграно, скальп Сосфена я лично отошлю в Гиперборею. Эй, кто-нибудь, принесите нам вина, мы будем праздновать победу!

Слуга с поклоном, поднёс кубок, Хронос осушил его до самого дна, а затем, бросив взгляд на своих пленников, назидательно произнёс:

- Вот так должен действовать настоящий император, если же он трусит и капитулирует, то в таком случае просто перестаёт им быть!
- В тебе говорит самомнение и тщеславие, – покачал головой Кефей, - самая большая ошибка на войне – недооценка сил и возможностей противника.

Сказано им это было, как говорится, не в бровь, а в глаз: события на море развивались стремительно, либурны с крепостями отступили ближе к проливу, но лишь для того, чтобы дать дорогу своему флагманскому кораблю. Теперь он находился напротив статуи Посейдона. Это был настоящий четырёхмачтовый исполин, вооружённый самыми различными орудиями, представлявший из себя настоящее произведение искусства.  Его носовую часть неизвестный северный корабел выполнил в виде лица прекрасного юноши, в котором угадывались черты древнегреческого бога Аполлона, а на корме расположил капитанский мостик, где можно было различить несколько человеческих фигур. Флагман приближался всё ближе к символу могущества Атлантиды.

- Это прекрасная работа для наших онагров, – ухмыльнулся Хронос.

Он не успел дождаться ответа. Лучи, исходящие от гиперборейского крейсера, ударили по статуе. Грянул оглушительный взрыв, земля содрогнулась, а среди тех, кто находился на крепостных стенах, пронёсся возглас ужаса, Посейдон, которому поклонялись они сами, их отцы, деды и прадеды с грохотом развалился на куски. Величайший памятник превратился в прах, тут же послышался всплеск от сотен, опущенных в воду вёсел. Вся армада, набирая скорость, устремилась к берегу.

- Немедленно стреляйте, уничтожьте их! – взвизгнул тот, кто только что упивался своим величием.

Ответа не последовало. Никто не откликнулся на его призыв, все онагры оказались брошенными, бойцы орудийных расчётов в панике разбежались кто куда, крепостные стены обезлюдели.

- Мы не сможем воспрепятствовать высадке десанта, - сказал Фарух, который до этого времени скрывался в укрытии, -  гипербореи скоро ворвутся во дворец, оставаться здесь больше небезопасно.
- Я это вижу без тебя, - мрачно произнёс Хронос, - ну что же, если Атлантиде суждено погибнуть, то в таком случае и остальному миру тоже нет смысла существовать дальше. Мы отступаем к горе Атлас, к нашему Храму.
- А что с этими двумя? – поинтересовался первый министр.
- Убей их, а потом присоединяйся к нам!
- Ну, это запросто! – Фарух поднял валявшийся рядом меч, - Сделаю это с превеликим удовольствием!

Оружие уже было занесено над Ольгиным, но неожиданно, Кефей, сумевший к этому времени незаметно освободить свои руки, схватил злодея за горло. В шее вольноотпущенника что-то громко хрустнуло, лицо приобрело сине-багровый цвет, язык вывалился изо рта, он опустился на колени и испустил дух. «Это тебе за Одита, собаке - собачья смерть!» - подумал Алексей, перешагивая через холодеющий труп.

- Нам тоже надо уходить, - сказал его спаситель, помогая ему избавиться от пут, - постараемся пробиться к задним дворцовым воротам, там стоят запряженные колесницы, на них доберёмся до Храма. Я, кажется, знаю, что задумал Верховный жрец, если не будем мешкать – и ему помешаем, и сами спасёмся.

Когда они спустились со стены во двор, гипербореи уже вошли во дворец. Крепостные ворота им открыли сами жреческие гвардейцы, разумно решившие, что лучше сдаться на милость победителям, чем сражаться и умирать за того, кто их попросту бросил. Теперь эти вояки, сложив оружие, понуро стояли плотной шеренгой в ожидании своей участи, хотя было очевидно, что никто не собирается устраивать над ними расправу, напротив – раненым тут же на месте оказывалась необходимая помощь, а некоторым, вид которых был особенно жалок, даже раздавались лепёшки с вяленой рыбой. Осторожно, прячась за брошенными телегами, мешками, и деревянными сараями, Ольгин с Кефеем обошли дворец и достигли ворот с противоположной стороны. Колесница, запряжённая двумя лошадями, одиноко стояла в ожидании пассажиров.

- Хронос оставил её для Фаруха, но она ему уже не понадобится, - произнёс Кефей, взяв вожжи, - садись, мой Император, сейчас прокатимся.
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь! – Ольгин уселся в коляску, поджав ноги.
- Я-то знаю, но посмотри внимательно по сторонам, ничего не замечаешь? До рассвета ещё далеко, а как вокруг светло стало, и ветер такой сильный поднялся, прямо настоящий ураган. Сколько себя помню, никогда у нас ничего подобного не происходило. Лошади нервничают, мне еле удаётся управлять ими, хорошо ещё, что ехать нам не далеко!

Животные действительно были испуганы. Как только их хозяева закончили свой путь, сойдя с колесницы в конечной точке своего маршрута, они с громким испуганным ржанием умчались куда-то прочь в неизвестном направлении. Их судьба мало волновала Ольгина, он смотрел на творение древней архитектуры, являющее собой в несколько раз увеличенный вариант пирамиды Кукулькана в Мексике. Как и там, со всех четырёх сторон от его основания к вершине, где собственно говоря, и располагался Храм Посейдона, вели четыре крутые лестницы, сориентированные по сторонам света. Его главный вход, расположенный с севера, был украшен двумя колоннами, выполненными в виде каких-то сказочных существ с человеческими телами и головами рептилий.  К нему и устремились наши герои, но их ждало разочарование – поднявшись наверх, они обнаружили золочёные парадные двери наглухо закрытыми, но это было ещё не всё. От поверженного императорского дворца в сторону горы Атлас выдвинулась большая колонна гиперборейской пехоты. С высоты пирамиды её было хорошо видно, солдаты шли ускоренным шагом с копьями наперевес, они быстро приближались.

- Мы погибли! – вырвалось у Ольгина-Агенора.
- Ничего подобного, постараемся проникнуть внутрь. Когда я был совсем ещё ребёнком, мой отец приходил сюда вместе со мной, приносил подношения жрецам, оставляя их здесь, возле этих самых дверей. Уверен, существует способ их открыть! - произнёс Кефей, тщательно осматривая каменную стену и пытаясь найти в ней что-нибудь интересное.

Поиск увенчался успехом – его рука нащупала кирпич, по форме резко отличавшийся от всех остальных, и нажала на него. Проход сразу же открылся, из него резко пахнуло какими-то благовониями. Храм оказался пуст, в нём никого не было, а специальный люк для выхода на крышу был слегка приоткрыт.

- Нам надо на самый верх, - донеслось до Алексея, - надеюсь, мы не опоздали.

Он никак не ожидал увидеть то, что увидел. Как оказалось, крыша храма Посейдона помимо своего основного предназначения выполняла также функцию взлётной площадки, четыре больших воздушных шара, сшитые из шкур крупных животных были готовы взлететь, оставаясь лишь привязанными крепкими тросами к специальным металлическим штырям. Жрецы под присмотром Луча Рассвета укладывали в пассажирские корзины храмовую утварь, большие рукописные книги, пергаментные свитки, запасы провизии, а Хронос с двумя самыми близкими своими приближёнными стоял в центре огромной магической пентаграммы.  Вся троица только что завершила какой-то сложный ритуал и теперь что-то напряжённо высматривала на небе.

- Посмотрите, кто к нам пожаловал, – произнёс её лидер, переведя взгляд на непрошеных гостей, - Я так понимаю, Фарух не сумел выполнить моё поручение, но это не беда, а напротив очень даже удачное стечение обстоятельств, ибо вас ждёт захватывающее зрелище. Видите вон ту звезду, которая увеличивается в размерах прямо на глазах, превращаясь в большой огненный шар? Очень скоро она упадёт прямо в океан, недалеко отсюда, будет много грома, дыма, огня, поднимутся волны небывалых размеров, они смоют всё живое на этой земле, Атлантида не достанется врагам, она окажется под водой вместе с войском гипербореев. Их родина тоже погибнет, навечно покроется льдами, и только огромные каменные глыбы будут напоминать о её былом величии. Ну а мы прямо сейчас на этих летательных снарядах отправимся на Западный континент, который совершено не пострадает. Его население наиболее полно усвоило нашу культуру и обычаи, с его помощью мы создадим новую могучую Империю, и подчиним себе все прочие народы. Я стану её первым Императором – родоначальником новой правящей династии, ну а вы оба встретите свою смерть здесь вместе с теми, кто не имеет никакого права на дальнейшее существование. Прощайте, недочеловеки!
- Напрасно ты так самоуверен, - отвечал Ольгин, - твои планы потерпят крах, никакой империи на западе не будет, более того, находящиеся там государства остановятся в своём дальнейшем развитии, их города опустеют, искусство придёт в упадок, наука зачахнет, а народы  истребят сами себя. Тебя же самого ждёт бесславный конец, лишь несколько чудом сохранившихся монет с твоим именем – это всё, что останется.
- Как знать! – Хронос, усмехнувшись, положил в узорчатую сумку, протянутую помощником, Золотого Посейдона, Камень Силы, и ещё несколько каких-то важных для себя предметов, - А ведь ты на самом деле вовсе не Агенор, я это понял ещё на последнем Императорском Совете, после того, как был отстранён от должности Первого Министра. Что привело тебя к нам, путешественник во времени?

Его голос внезапно осёкся, ибо на крыше появились гиперборейские копейщики, возглавляемые Сосфеном. Быстро сориентировавшись в обстановке, он вынул из ножен меч и указал его остриём на своего главного врага.
- Солдаты, вот тот, кто развязал эту войну, настало время ему понести наказание за все свои преступления! – прорычал он.

В ответ жрецы заслонили собой Хроноса, в их руках тоже появилось оружие – причудливой формы клинки, топоры и дротики. В том, что они будут стоять насмерть, не было никаких сомнений.

- Не спеши, флотоводец - Луч Рассвета, сделал несколько шагов вперёд, - я давно хотел сразиться с тобой один на один, надеюсь, ты не откажешь мне в этом удовольствии!
- Не откажу, - Сосфен отбросил щит и снял шлем, - всем расступиться и не вмешиваться, пусть победит сильнейший из нас!

После сказанных им слов повисло гробовое молчание, которое нарушал лишь свист всё более усиливающегося ветра. Имперский стратег решил напасть первым, рассчитывая покончить с противником одним ударом, но тот разгадал этот замысел, ловко пригнувшись, он избежал атаки, и сделал ответный выпад, оставив глубокую рану на его плече.

- Ты хороший воин, - сказал ему Сосфен, - у тебя сильные руки и горячее сердце, но кое-чего тебе всё же не хватает.
- Интересно, чего? – Луч снова поднял маккуавитль.
- Холодной головы!

Меч Сосфена рассёк воздух, в следующую секунду обезглавленное тело краснокожего воина рухнуло к его ногам, и это послужило прелюдией к дальнейшему кровопролитию. Со стороны жрецов в солдат полетели дротики, те в ответ выстрелили из луков, и началась рукопашная схватка. Жрецы отважно бились, однако, гипербореи, обладавшие численным превосходством, очень быстро начали их теснить. Хронос метнулся к одному из воздушных шаров, но получил ранение копьём в бедро. Несмотря на это, превозмогая боль, он всё же сумел добраться до своей цели и упасть в корзину. Видя это, кто-то обрубил удерживающие её тросы.

- Моя сумка! Золотой Посейдон, Камень Силы! – прохрипел, взлетая, раненый.

Увы, ему не суждено было спастись: летательный аппарат являлся прекрасной мишенью, и потому, поражённый десятками стрел, стремительно упал с высоты вниз, вместе с несостоявшимся императором. Воспользовавшись царившей суматохой, Ольгин умудрился завладеть заветной сумкой, на которую никто не обращал внимания, и вместе с Кефеем пробиться к другому шару, но улететь не смогли, беглецов тотчас же окружили, несколько лучников взяли их на прицел в ожидании приказа своего предводителя.

- Сосфен… - тихо произнёс Алексей, -  Михаил Петрович, нет!

Лицо гиперборейца дрогнуло, рука опустилась.

- Лети, Алёша! – так же тихо ответил он, и уже громко приказал своим солдатам, - Помогите им, эти люди нам не враги!

Солдаты не заставили себя долго ждать, и вскоре один из первых аэростатов человечества оторвался от крыши. Ветер тут же подхватил его и понёс в сторону – подальше от той земли, которой всего через пару часов суждено было навеки затонуть в результате катастрофы планетарного масштаба. Ольгин долго смотрел на удаляющийся Храм Посейдона, пока тот не скрылся из виду, теперь под ним простирался бескрайний штормовой океан. Никогда ещё ему не приходилось видеть таких огромных волн свинцового цвета, но страха перед ними у него не было, он чувствовал, что его сон близится к завершению.

- Мы летим на северо-восток, - нарушил молчание Кефей, - мне приходилось слышать от наших мореходов, что где-то там есть земля.
- Действительно есть, - подтвердил Ольгин, - большой остров – теперь он станет нашим новым домом, его жители примут нас как наставников и сделают своими правителями.
- Ты снова станешь императором?
- Императором – вряд ли, но королём – почему бы и нет. Правда, имя у меня будет уже другое – Артур.
- А я?
- Ну а ты будешь зваться Ланселотом. Мне в новом королевстве будет нужен хороший военный советник. Что скажешь?
- С радостью и удовольствием!
- Да будет так! – Алексей достал из сумки Золотого Посейдона и взглянул в его рубиновые глаза, сверкнувшие ему в ответ ярким огнём.

Откуда-то донёсся звон будильника. Пришло время просыпаться…