По-хорошему ты не понимаешь...

               

   Каждое утро мама собирала Борьку в садик, и об этом знал весь их  девятиэтажный дом, потому что Борька орал во всю силу своих молодых и здоровых легких. Борька ненавидел садик и категорически отказывался по утрам вставать. Мама силой поднимала его с кровати и тащила умываться.
   - По-хорошему ты не понимаешь, - говорила мама Борьке и шлепала его рукой по мягкому месту для ускорения процедуры сборов.
   Утром мама Борьки всегда торопилась на работу и у нее каждая минута была на вес золота.
   Борькина мама была не права, что Борька по-хорошему не понимает. Как раз по-хорошему то Борька все прекрасно понимал, он ведь не дурак какой-нибудь. Борька понимал, что маме надо на работу, что она зарабатывает одна им на еду, на одежду и на все остальное. Папы у них нет. Но Борька был согласен хоть целый день тихо, тихо просидеть где-нибудь в уголке на маминой работе, но только не идти в этот ненавистный садик, где большинство ребятишек целый день ходят с печальными глазами, как у брошенных беспризорных собак.
   На улице Борька продолжал сопротивляться и изо всех сил упирался обеими ногами в земной шар, но мама была намного сильнее.
   - По-хорошему ты не понимаешь, - повторяла всю дорогу Борькина мама и больно дергала Борьку за руку.
   День в садике тянулся для Борьки долго, как невкусная жевательная резинка, которая радует только тогда, когда ты ее, наконец, выплюнешь изо рта.
   Была пятница, а по пятницам всех детей разбирают обычно раньше времени. У родителей на работе короткий день. В Борькиной группе остались лишь два мальчика - сам Борька и Родион.
   Воспитательница, глядя на них, покачала головой и сказала :
   - Безотцовщина. Отцам не нужны, да и матерям своим, видно, тоже.
   В ожидании мам, Борька с Родионом повисли на подоконнике и смотрели в окно. Больше ничего делать им не хотелось. Окна садика выходили на оживленную улицу. Взрослые, как большие корабли, плыли по этой улице в разные стороны.
   - Когда я вырасту и стану Президентом страны, - сказал Родион Борьке по большому секрету, - я закрою все детские садики. Мамам некуда будет отдавать своих детей и они всегда будут брать их с собой.
   - Здорово, - сказал Борька. - Только плохо, что мы уже к тому времени вырастем...
   Родиона забрали на целых двадцать минут раньше Борьки. Самой последней прибежала запыхавшаяся Борькина мама. Шапка съехала у нее на один бок, глаза были испуганные.
   - Извините, Елена Николаевна, - сказала она Борькиной воспитательнице. - Москва стоит, пробки. Я еле, еле до вас добралась.
   Борькина мама сунула воспитательнице дежурную коробку конфет в качестве компенсации за моральный ущерб и повела Борьку домой.
   Дорогу домой Борька любил. Ему всегда хотелось возвращаться домой медленно. То Борька засмотрится на воробья. Тот очень смешно плескался в луже. То Борьку ослепит яркое весеннее солнышко и он, зажмурив глаза, смотрел на солнце сквозь шторы ресниц. То ему хотелось погладить бездомную собаку. Маме надоело тянуть его за руку как на буксире :
   - По-хорошему ты не понимаешь, - говорила она и, схватив Борьку за шиворот, почти силой тащила домой.
   Так что и о возвращении Борьки из садика весь девятиэтажный дом был оповещен уже знакомым всем жильцам дома Борькиным ором. Хоть Борька и орал на весь подъезд во всю свою глотку, но он был счастлив. Ему предстояло целых два дня дома, да еще с мамой - это просто царский подарок судьбы. Если бы Борьку спросили, что он хочет больше всего на свете, он бы не задумываясь сказал - чтобы неделя состояла только их двух дней - субботы и воскресенья. А потом опять суббота и воскресенье...
     В субботу начальник попросил Борькину маму срочно выйти на работу и она не смогла ему отказать. Встал вопрос куда девать Борьку ? Бабушки у них не было. Иногда выручала соседка с первого этажа баба Шура. Борькина мама подбрасывала ей небольшую сумму денег и она сидела с Борькой. Но баба Шура была инвалидом, из дома никуда не выходила, а Борьке хотелось гулять. Солнышко по-весеннему пригревало, и малышня во дворе радостно галдела. Всю субботу Борька провисел на подоконнике однокомнатной квартиры бабы Шуры и смотрел на гуляющих ребятишек из окна. Мама приехала только ближе к вечеру.
   Все воскресенье Борька ходил за мамой хвостиком. Иногда он даже хватался за ее халат как за паровозик. Мама стирала, гладила, готовила. А Борька все время был рядом с ней. Вечером перед сном мама читала Борьке новую книгу “Бог и мир”.
   
   Утром в понедельник весь девятиэтажный дом проснулся от Борькиного крика.
   - По-хорошему ты не понимаешь, - говорила ему мама и, шлепнув по мягкому месту, силой тащила умываться.
   Когда Борькина группа в детском садике вышла на прогулку, Борька с Родионом присели вдвоем на березовые чурбаки около веранды и почти одновременно вздохнули. Со стороны они были похожи на двух маленьких старичков.
   - Когда я вырасту и стану Президентом, - сказал Родион Борьке по большому секрету, - я издам такой закон, чтобы мамы, у которых есть дети дошкольного возраста, не работали, а сидели всегда дома вместе со своими детьми...