Люди и люди. Часть 1. Главы 4, 5

     Часть первая. Очень длинный день

     Глава 4. Освоение недвижимого имущества.

     Полковник Григорий Раменский, Дар (он же Рад, бог), Лада (жена Рада, богиня), Зоя (она же Зая, смотрительница дворца), Яков (денщик), Сегозин (начальник охраны и службы безопасности дворца).
     Место действия: жилплощадь, полагающаяся командующему корпусом на период подготовки к «эпической битве».
     Повествование от лица полковника Раменского.

***
     «Хатой» оказалось огромное здание, явно тянувшее на определение «дворец».
     Сами понимаете, дворец – он и в Африке дворец: трёхэтажная помпезность с большим количеством архитектурных излишеств. А вокруг сооружения крепостная стена с башнями, окруженная рвом. Ну, и массивные железные ворота, к которым ведёт подвесной мост. Полный средневековый комплект.
     В просторном холле нас ожидали трое.  Миловидная девушка в скромном, но изящном платье присела в реверансе. Рыжий парень в обмундировании не известных мне войск встал по стойке смирно, преданно выпучив глаза. А безликий тип в черном приветствовал нас лишь лёгким кивком головы.
      Первым заговорил мужик в черном.
- Сегозин, Ваше Величие, - представился он. - Начальник охраны и службы безопасности дворца. Временно совмещаю должности из-за предательства прежнего начальника охраны. Когда прикажете явиться с докладом?
- А имя у вас есть?
- Это имя, Ваше Величие. Я - синтетик.

     Робот что ли? Не похож. Странный, конечно тип, но с виду человек, как человек.
- Я вызову вас сразу, как устроюсь.
- Слушаюсь, Ваше Величие, сдержанно поклонился собеседник, отходя в сторону.

     Следующей, мило порозовев, представилась девушка.
- Зоя, смотрительница дворца Вашего Величия. Ваши покои готовы. Обеденный стол будет накрыт по вашему указанию. Ваши слуги готовы выполнить любую прихоть Вашего Величия. А этот истукан, - кивнула она в сторону рыжего парня, - приставлен к вам денщиком для мелких поручений. Туп, но исполнителен. Многого от него не ждите, но сапоги снять поможет.

     Когда читаешь про такое в книге, то там всё понятно. Вот слуги, вот ты, переселившийся в тело князя или какого-нибудь царевича. А тут … Берцы - не сапоги и снимаю я их сам. Нахрена мне тупой денщик? Тут и так бред на бреде, а мне ещё это рыжее чудо глаза будет мозолить.
- Как звать? – посмотрел я в сторону всячески демонстрирующего преданность придурка.
- Яков, Ваше Величие, - гаркнул рыжий, ещё больше вытянувшись по стойке смирно.
- Чем занят в моё отсутствие?
- Помогаю наводить порядок в личных покоях Вашего Величия.
- А когда порядок наведен?
- Ожидаю дальнейших указаний Вашего Величия.
- Временно поступаешь в распоряжение смотрительницы дворца.

     Ужас, промелькнувший в глазах рыжего заставил насторожиться и сдать назад.
- На ближайшие два часа. Потом явишься для дальнейших указаний.
- Слушаюсь! – с заметным облегчением гаркнул Яков.

     Как у них тут всё не просто. Во всём надо разбираться, чтобы не наломать дров. Ладно. Будем переживать проблемы по мере их поступления.
- Хорошо, Зая. Веди нас в мои покои.
- Если угодно Вашему Величию называть меня Зая … - удивлённо пролепетала девушка. – А кто ещё последует вместе с Вашим Величием?

     Оглянулся и не обнаружил супружеской четы за спиной. Жаль. В их компании я чувствовал себя увереннее. И слуги теперь начнут считать меня психом.
- Нас, Наше Величие веди, - решил выкрутиться я, двинувшись следом за старательно семенящей девушкой.

***
     Мои личные покои не разочаровали размахом, но представляли собой совершенно нежилую территорию. Скорее это напоминало музей, только не было табличек, запрещающих прикасаться к экспонатам. И рядом ни одного волосатого урода, чтобы, походя, исправить ситуацию.
- Что-то не так, Ваше Величие, - обеспокоенно залепетала Зая, явно почувствовав моё разочарование увиденным.
- Всё так. Просто я привык к другому.
- Вы можете, Ваше Величие …
- Сударь. Пусть все, сударыня, зовут меня сударь. Так короче. А смысл тот же.
- Слушаюсь, Ва … Сударь. Каковы будут ваши пожелания по переустройству ваших личных покоев.
- Я хотел бы организовать среди моих личных помещений совсем личную территорию, состоящую из спальни, места для умывания, кабинета и столовой, она же гостиная. Кровать шириной с этот диван и длиной в полтора моих роста. Не очень мягкая. В столовой могут разместиться до десяти человек. И не надо вот этих колонн, гобеленов и пуфиков с диванчиками.
- Я вас поняла, Сударь. Гостил у нас как-то оракул-отшельник, так у него были похожие требования.

      А за этой розовой мордашкой скрывается что-то совершенно иного свойства. Похоже мои слуги вовсе не те, за кого себя выдают.
- Когда я смогу осмотреть свои покои.
- Минут через пятнадцать. Присядьте пока, сударь, вот в это кресло. Вам принесут темное пиво и солёные сухарики.

     Зая выпорхнула из помещения, чуть не столкнувшись в дверях со светящимся от счастья Яковом, катившим столик с запотевшей бутылкой и горкой ржаных сухариков на белом фарфоровом блюде.
    Развалившись в кресле и потягивая изумительный напиток, задумался о том, что реальность окружающего меня бреда, слишком напоминает иллюзию, хотя и «дана мне в ощущениях». Мысли читают точно. Чувства для них открытая книга. И кто такие Они совершенно не понятно, потому что и боги тоже на побегушках, хотя обладают куда большими возможностями.
     Какой-то уж больно замысловатый бред. А главное ничего общего с моим жизненным опытом и содержанием книг и фильмов, которые довелось прочитать и увидеть. По отдельности всё знакомо, а вместе не складывается, словно куча лего из разных наборов.
     И что мне остаётся? Пока медики тормозят, разбираясь с моими проблемами, пожалуй, следует не суетиться и изучать ситуацию. Будет достаточно данных, картина сложится сама собой. А это будет означать гармонию с окружающей действительностью, что не может не помочь психиатрам в их нелёгком труде.
     Придя к этой здравой мысли, я расслабился и, от нечего делать, принялся рассматривать завитушки на гобелене, украшающем стену напротив. Это был странный гобелен, потому что изображенное на нем постоянно видоизменялось, хотя все точки и черточки, образовывающие рисунок, оставались на месте. Сначала мне показалось, что передо мной зал, заполненный зрителями. Потом, поверх зала, обнаружился ближний план, где были изображены два музыканта, играющие на одном духовом инструменте сложной конструкции. И, наконец, стало понятно, что музыканты – это иллюзия, которую показывают залу. Или зал со зрителями им чудится? Очень своеобразный подход к изобразительному искусству. И не скажешь, что нет в нем изюмины.
***
      Объявившаяся Зая, доложила, что помещения готовы.
     Нехотя оторвался от созерцания произведения искусства и, вслед за девушкой, направился осматривать заказ.
 ***    
     Это, значит, в местном понимании, образец аскетизма? Ну-ну. В глазах рябит от резьбы и позолоты. И стены канареечного цвета. Самое то для приёма пищи. Правда из окон открывается прекрасный вид толи на запущенный парк, толи на лес. Вот туда и буду смотреть во время обеда.
     Кабинет был розовый, а письменный стол – белый, да ещё какой-то причудливой формы. Из окна можно было увидеть одну из крепостных башен и часть стены. Вряд ли я тут буду частым гостем.
     Алый цвет стен спальни уже не удивил и не озадачил. Это место явно не предназначалось для отдыха. Скорее для каких-то оргий с последующим забытьём.
     Только место для гигиенических процедур не разочаровало – та же неспешно текущая из кипящего котла в ледяную прорубь река, да незамысловатые очертания фаянсового устройства в углу. С этим жить можно.

***
     Когда вернулись в гостиную, поинтересовался у Заи, что у нас на обед. Увидев круглые глаза домоправительницы, понял, что сморозил глупость. На обед у нас всё, что угодно Его Величию.
     И чего такого мне хочется? Да ничего особенного. Рассольника с бородинским, картофельное пюре с рыбными котлетами и стакан томатного сока. Может два.
     Поинтересовался у Заи реально ли данное меню и, получив утвердительный ответ, подошел к окну.
     В парке, скорее всего это всё же был парк, два мужика в старинной крестьянской одежде выкорчевывали дерево и до конца процесса было, как до Луны. Впрочем, они ни куда и не спешили, явно получив задание «от забора до обеда».
     Пацан лет десяти и совсем маленькая девчушка бросали камешки в пруд, а тот выбрасывал их обратно. Присмотрел бы кто-нибудь за детьми. Пруду может надоесть развлекаться и кому-то из озорников прилетит в лоб.
     Ещё какой-то мужик в клетчатой рубахе и кожаных штанах сидит на ветке дуба и неспешно заряжает винчестер. Наконец зарядил и начал целиться в мою сторону. На всякий случай ушел с линии огня. Звон разбитого стекла явно свидетельствовал о том, что на меня пытались совершить покушение.
     Ворвавшийся в гостиную Яков, с явным облегчением прислонился к стене, после чего, не спрашивая у меня разрешения, бросился к окну. За окном снова прогремел выстрел и с люстры посыпались свечи и куски хрусталя.
     Мой денщик рухнул на пол, а потом стал осторожно выглядывать из-за шторы, в которой тут же образовалась огромная дыра, а зеркало, висевшее на стене, стало осыпаться на пол.
- Встал за стену! – рявкнул я на ретивого подчиненного, подбирая с пола кусок зеркала побольше.


    В зеркале был виден дуб, горящий странным прозрачным пламенем, что не мешало мужику, сидящему на нем, всё ещё продолжать целиться в наше окно. Правда, это явно были последние его усилия по поражению цели. Винчестер выпал из рук неудачливого киллера и тот повис, похоже привязанный к ветке.
     Появившаяся Зая, как мне показалось, не очень искренне охнула, обнаружив разгром в гостиной.
  -   Обед несите в кабинет, - приказал я явно не ожидавшей такого распоряжения девушке. Можно подумать, что полковник спецназа станет голодать из-за какого-то криворукого охламона. – Надеюсь по стенам у вас террористы не ходят? Во всяком случае свободно.
 
     Когда Зая скрылась за дверью, поинтересовался у Якова:
- Оружие в замке есть?
- Какое-то есть, - без особой уверенности ответил мой отважный денщик, - но наверняка это известно только Сегозину.
- Сгоняй к нему. Если уже разобрался с покушением, пусть придёт и доложит.
 
     Вслед за метнувшимся выполнять моё распоряжение Яковом покинул злосчастную гостиную и направился в кабинет, где на письменном столе была расстелена белоснежная скатерть, на которой, в полном соответствии с пожеланиями, во вместительной посуде парили изрядные порции рассольника и пюре с котлетами, а рядом стояли две кружи, наполненные томатным соком. Большой ломоть «бородинского» на белой тарелке очень правильно дополнял композицию.
      В окно не наблюдалось ничего необычного, поэтому рассольник удалось употребить без проблем. А вот тарелку с пюре и котлетами, а также кружку с томатным соком, пришлось прихватить с собой на пол, поскольку из-за зубцов башни начали высовываться сразу два ковбоя, вооруженные винчестерами. Наслаждаясь пюре с котлетами, потянулся было за второй кружкой с томатным соком, но передумал.
     Не время попусту рисковать. Подчинённые явно не справляются с ситуацией, а потому необходимо проявить инициативу.
     По-быстрому выполз из кабинета и вернулся в гостиную, где меня точно никто не станет искать. За диваном как раз имелось достаточно пространства, чтобы запихнуть туда себя целиком.
     Уже почти задремал, разомлев после сытного обеда, когда в коридоре раздались знакомые голоса.
- Куда он делся? – поинтересовался Яков, явно имея ввиду меня, хотя вопрос был задан и без должного почтения.
- А я почем знаю? – прорычала совершенно не характерным для неё тоном Зая, - прячется где-то.
- Да где тут спрячешься?
- Повелитель найдёт, - с чувством, напоминающим религиозный фанатизм, изрекла девушка.
- А Сегозин не явится?
- Я его заперла в оружейной. Тем, что там внутри хранится, дверь не высадишь.
- Значит ждём.

     Не знаю, как Якову, но мне ждать было лениво. Переместился к дверному косяку, а потом возник перед ошарашенной парочкой, для начала вырубив девицу. Я женщин пальцем не трогаю, если это не противник. В данной случае Зая куда умнее и изощреннее, так что «колоть» будем Якова.
     Парень зачем-то попытался размахивать руками и ногами, но получил под дых и свернулся калачиком рядом со своей подельницей.
    Добавил девице для верности и запихнул её за диван, где только что лежал сам. А Якова взял на болевой и велел быстренько перемещаться в сторону оружейной комнаты. Поскольку парень всё ещё пытался сопротивляться, применил спец приём, после чего воющий от боли и слабо что-то соображающий денщик шустро припустил в сторону, как я надеялся, «оружейки».
     Так оно и случилось. Открыв дверь, по которой раздавались глухие удары изнутри, обнаружил за ней Сегозина со здоровенной алебардой наперевес …

     И тут раздались аплодисменты. Бурные аплодисменты огромного зрительного зала. Сегозин с Яковом пожали друг другу руки, а моей спины коснулись нежные женские пальчики.
- Вы не очень расстроились, сударь? – поинтересовалась Зая своим нежным голосом.
- Не очень, - буркнул я, отправляясь в свои покои.

***
      Сначала решил, что сбился с пути, чего со мной не случалось очень давно. Я всегда нахожу дорогу назад, пройдя по любому маршруту, даже самому сложному и запутанному. Но, в данном случае, пришлось «поверить глазам своим».
     Гостиная, в которой не наблюдалось никаких следов обстрела, по-прежнему окнами выходила в старый парк, где неспешно догорал огромный дуб. Но мебель стала простой и удобной, а стены окрасились чем-то бледно-розовым с легкой зеленью.
     В кабинете стол и стулья приобрели обычную форму и стали привычного тёмно-серого цвета, только столешница чуть посветлее. Светло-серые обои, или что у них тут, на левой стене были закрыты картиной, на которой художник изобразил закат и ленивый прибой, облизывающий прибрежную гальку. Обожаю смотреть на закат. И на море во всех его бесконечных превращениях.
     Спальня в приглушенных тонах уже воспринялась, как должное. А вот удобства не то чтобы разочаровали (это был мой родной санузел), но мыться в домашней реке мне понравилось гораздо больше.
***
     Вернулся в кабинет и задумался над тем, на кой он мне сдался. Похоже, заказал автоматически. Ни до чертиков надоевших отчетов (проще ещё раз пройти по маршруту), ни компа с теми же материалами и игрушками не имеется. Даже сотового нет, без которого, казалось бы, уже и жизнь не возможна. Послушал бы музыку. А на чем?
     От скуки начал один за другим открывать и закрывать пустые ящики стола. Хорошо сделано. Качественно. Ходят легко. Не то, что у меня левый нижний постоянно выпадает из пазов, а второй сверху справа периодически так заклинивается, что однажды ручку оторвал, но так и не вытянул. Пришлось вынимать верхний ящик и так доставать папку с хозяйственными отчетами.
     В дверь не то чтобы постучали, а так, слегка поскреблись. Рявкнул «открыто» и, запихнув ящики на место, повернулся к визитёру.
      Зая, прям воплощение кротости и наивности, потупив глазки стояла в дверном проёме, как бы не решаясь войти. Ну, и актриса! Знаем какая ты кроткая. Голосок ещё тот. Командный.
- Вы по-прежнему сердитесь на нас, сударь? – проворковала лицедейка, покрываясь румянцем смущения и раскаяния.
- Больно было? – поинтересовался я зачем-то у той, от кого правды точно не дождёшься.
- Терпимо, - пропищало слегка погрустневшее нежное создание. Вот когда нож в горле или отрубают голову – тогда очень неприятно. А тут я сразу потеряла сознание и очнулась только после финала.
- Тяжелая у вас работа.
- Это, как у вас говорят, приработок. Освобождает от купания в голом виде перед публикой и прочих всяких оргий.
- А основная?
- Ублажать очередного смертника.
- Тут что, обходится без оргий и купания в голом виде?
- Для этого персонал имеется. Я на фоне наших красавиц замухрышка и замарашка.
- Ясно. А нормально говорить и не изображать из себя дуру можешь?
- Отчего же? Могу. Только всем до вас стеснительная дурочка нравилась куда больше.
- Это их проблемы.
- Странный вы какой-то.
- Чем это?
- Не знаю. Таких не встречала. Слишком спокойный. Спокойно живёте. Спокойно готовы встретить смерть.
- А что дёргаться? Судьбы не миновать.
- Мне это известно, как никому, но все стараются как-то избежать неизбежного. А вы нет.
- Я стараюсь избегать конкретных проблем и уменьшить шанс на них в будущем. А там, как получится, так получится.

     Мы немного помолчали каждый о своём, а потом Зая как-то странно посмотрела мне в глаза, словно пытаясь что-то разглядеть у меня внутри, после чего подошла, схватила за уши и поцеловала в губы.
     Давно забытое ощущение нежных женских губ почему-то вызвало головокружение и легкий озноб. Когда открыл глаза, заразы уже не было в кабинете.


Глава 5. Ужин или что-то вроде того.
     Полковник Григорий Раменский (командующий корпусом), Дар (он же Рад, бог), Лада (жена Рада, богиня), Марк Плиний (легат – должность и звание командующего римским легионом), Ух-ха (вождь племени голованов), Зоя (она же Зая, смотрительница дворца).
     Место действия: дворец, предоставленный во временное пользование командующему корпусом.
     Повествование от лица полковника Раменского.

***
     Мысли разъехались, как копыта пьяной клячи на льду. А через пару часов с людьми говорить. И не просто «побазарить», а обсудить вопросы, от ответов на которые зависит наша жизнь. В таких случаях мне помогает сотня отжиманий от пола и холодный душ.
     Быстро довёл себя до изнеможения и отправился в душ, который отсутствовал, потому что в заметно расширившемся санузле текла полюбившаяся мне река.
     Прыгнул в воду почти у заиндевевшей стены, откуда бодро уплыл в более тёплое место.
     Релаксируя в изумительном состоянии лёгкости и чистоты, самодовольно подумал, что в моём дворце всякие волосатые типы не посмеют нагло прекратить этот сеанс блаженства.
     Как бы не так. В отсутствие волосатого урода, у обслуживающего персонала нашлись и другие возможности лишить меня удовольствия от водной процедуры.
     Услышав заливистый смех неподалёку, открыл глаза и увидел двух голых баб из «Плейбоя», игриво взбивающих ногами пену метрах в двух выше по течению.
     Только этого мне не хватало! Точнее, уже не хватало, но не этого. Меня от силиконовых дур просто тошнит.
     Велел бабам убираться, что они и сделали, призывно повиляв задницами напоследок.
     После этого попытался расслабиться, но не тут то было. Не прошло и пяти минут, как на берегу реки объявилась голая Зая, старательно изображающая распалённую страстью невинность.
     Бли-ин! За что мне это всё?
- Надень халат и отвернись! – рявкнул я, выбираясь из воды.

     Халат на Зае висел, как мешок, и волочился по полу, что, в данных обстоятельствах, было самое то. Я нацепил приглянувшийся синий вариант, сграбастал чистую и выглаженную (когда только успели) одежду и направился в спальню. Судя по звуку шагов Зая тащилась следом.
     Сел на кровать и жестом велел заразе сесть рядом.
- Что это было? Играем новый спектакль?
- Есть рекомендации по обслуживанию гостей.
- Так это такая спец гостиница? А мне можно самому решить с кем трахаться и когда?

     Зая попыталась встать, но я удержал её на месте. Давно меня так не бесили женщины!
- Давай договоримся, что впредь ты не будешь проявлять инициатив по улучшению моего быта.
- Слушаюсь, Ваше Величие, - буркнула Зая, глядя в пол.
- И ещё мне бы надо на чем-то, не очень архаичном, писать и рисовать. И музыка не помешала бы тоже.
- Будет исполнено, Ваше Величие. А я вам совсем не нравлюсь? – каким-то слегка хрипловатым голосом поинтересовалась девушка.
- Почем я знаю? Я тут первые сутки, ничерта толком не понимаю и при этом ещё как-то надо попробовать выжить в средневековом сражении, о специфике которого у меня смутное представление. А с виду ты симпатичная. Вполне вписываешься в моё представление о женской красоте. Но я почему-то не могу спать с женщинами, которых не ценю и не уважаю. Такой заворот психики. Можешь считать это редкой формой импотенции.
- Ясно, - вздохнула Зая, неуловимым движением вставая с кровати, - Разрешите приступить к исполнению своих обязанностей? - деловым тоном поинтересовалась она, вытягиваясь по стойке смирно.
- Приступайте, - буркнул я и улёгся на спину.

     Даже не верится. Суток не прошло после ранения, а как же меня достал этот бред!

***
     Провалявшись с полчаса в раздумьях о возможных планах сражения, перемежавшихся мыслями о Зае, которые старательно гнал прочь, понял, что пора вставать, одеваться и работать всерьёз, тем более что скоро ожидаются гости.

***
     В кабинете на столе обнаружил свой комп с подсоединённым принтером и колонками. Рядом с принтером лежала запечатанная пачка бумаги. Интересно, а интернет у них тут работает?
     Включил компьютер и проверил. Увы. Не работает. Но всё остальное в наличии. Открыл программу тактического и стратегического планирования. При нынешних задачах, это как из пушки по воробьям. Да и предполагаемое материальное обеспечение не занесено в базу данных, но схемы построений и порядок движения войск изобразить можно. Хоть какое-то подспорье в предстоящих нелёгких «объяснялках» со своими неординарными подчинёнными.
     Выбрал все наличные записи Бетховена и, погрузившись в мир звуков, задумался о возможностях вверенной мне военной группировки. Как ни крути – одна «рукопашка». Если у римлян ещё, возможно, имеются какие-нибудь баллисты, то у остальных нет и этого. А самое главное никто не удосужился сообщить о правилах игры. Что-то ведь и на коленке можно склепать. И Ух-ха обзавелся чужим топором. Может …
- Нельзя, - послышалось со стороны правой стены, где в кресле обнаружился Рад, сменивший пиджак на меховую безрукавку такого же, как сапоги, рыжего цвета. – Первый раз на моей памяти командующий корпусом аскет и зануда. Обычно о будущем сражении вспоминают только доведя себя до изумления пьянками и оргиями.
- Вообще ничего изготовить нельзя?
- Только на уровне технических возможностей, доступных твоим войскам в их время. Заказчика очень волнует чистота эксперимента и реалистичный антураж. Правда на этот раз принято странное решение, - вздохнул заметно погрустневший Рад, - против нас, кроме карфагенян с их слонами, ещё три сотни ковбоев с винчестерами.
- Это те, что пробовали совершить на меня покушение?
- Они самые.  Я, когда узнал, пытался что-то возражать, но довозражался лишь до временного развоплощения. Дали три года.
- А как же ?..
- Там время течёт по-другому. Или кажется, что течёт. Неприятное место. Столько раз попадал, а всё никак привыкнуть не могу. Когда день за днём, месяц за месяцем ничего вокруг не происходит трудно сохранить себя. Так и тянет покончить с реальностью. И Ладку туда не пускают. Если бы не она … - не договорил Рад, о чем-то задумавшись.
- А логика в чем? Ну перестреляют нас на расстоянии и всё. Не военная компания, а бойня получится. Даже у гладиаторов имелся шанс.
- Логика простая, - вздохнул Рад, - у противника нет профессиональных командиров. Вообще. Командующий Блэк – бандит. Карфагеняне, хоть и с десятком боевых слонов, но это ополчение. Рыцари, правда, настоящие, английские. А против твоих викингов – индейцы, которые Блэка и его банду на дух не переносят. И ещё какие-то негры с копьями.
- Что это меняет? Три сотни стрелков выкосят нас, а толпа неумех просто добьёт.
- Я тоже так считаю. Но у них своя логика. Хотят посмотреть, как мы станем выкручиваться.

     У меня ещё были вопросы к Раду, но возникшая из ниоткуда какая-то растрёпанная и неухоженная Лада с рёвом рухнула на мужа и супружеская чета исчезла. Надо думать, для приведения в порядок мыслей и чувств. А я попробовал вообразить варианты выхода из сложившейся ситуации, но в голову ничего путного не шло. Как ни маневрируй, не разгоняй конницу, всё равно получается истребление нас. Можно как-то поиграть с рельефом местности и дальностью стрельбы винчестера, но нет никаких конкретных данных, потому что единственный источник информации умыкнула жена.

***
     Через полчаса бессмысленного сидения за компом, объявилась вся из себя чопорная и официальная Зая, поинтересовавшаяся что угодно Сударю съесть на ужин и чем кормить ожидаемых гостей?
     Мне, после разговора с Радом, ничего не хотелось. Разве только хряпнуть стопарь пшеничной и закусить солёным огурцом.
     А что привык есть Ух-ха? Мясо, обжаренное на углях? Или они уже варят пищу? По любому, жареное мясо – самое то.
     А вот с Марком сложнее. Понятия не имею ни о римских деликатесах, ни о повседневной пище. Ну, вино то они пили точно. И хлеб пекли. И мясо тушили и жарили. А как, и главное с каким результатом – без понятия? Ну, посолить и поперчить в любом случае полезно. И овощи будут уместны. Варёная картошечка, помидорчики да огурчики. Хотя картошки, вроде бы у римлян не было. Это уже после открытия Америки. Ну, и бог с ним. Не понравится, так я доем.
     По мере прослушивания моих руководящих мыслей глаза Заи всё более увеличивались в размерах. Хотел спросить, что не так, но передумал. Если что-то не понравится гостям – переиграем. У них тут всё быстро делается.
       Не стал повторять текст вслух, а просто поинтересовался всё ли понятно?
- Да, Сударь! – отчеканила Зая, - разрешите приступить к исполнению? – поинтересовалась она, пожирая начальство, то есть меня, преданным взором.
- Не надоело придуриваться?
- Никак нет! – гаркнула девица, старательно выпячивая совершенно не выдающихся размеров грудь.
- Всё равно не выйдет, как у Якова, - попытался съязвить я, - Можешь быть свободна.
- Теперь уже не получится, - совершенно другим, спокойным тоном произнесла девушка, исчезая за дверью.

***
     Первой в кабинет явилась моя точная копия, которую когда-то звали Ух-ха. Парень нацепил форму десантника с полковничьими знаками отличия (ну, и зрительная память!), постригся, как я, и слегка морщась, стоически сносил непривычные берцы на ногах. Во всем этом не было ничего особенно удивительного. Ух-ха явно страстно стремился соответствовать представлениям о цивилизованном человеке, начав со внешнего антуража, и местные кудесники послушно потакали этому его желанию.
       А вот когда к нашей компании присоединился третий полковник десантных войск, я удивился по-настоящему. Марка никак нельзя было назвать нецивилизованным человеком, тем более личностью, страдающей чувством ущербности рядом с толпой варваров, в основном составляющих наш воинский контингент. Правильно истолковав мой удивлённый взгляд, римлянин улыбнулся и я получил исчерпывающие объяснения этой странности.
- Захотелось примерить военную одежду из будущего. Оказалось, очень удобно. Если бы не эти бесчисленные места для хранения не известных мне вещей. Решил поинтересоваться их назначением за ужином.
- Это вы, Марк, ещё не видели разгрузку. На задании без неё, как без рук, а здесь совершенно бесполезная вещь. Сначала поедим, а потом посудачим о делах наших скорбных? Или поговорим, а потом уже поужинаем?
- Предлагаю совместить, - улыбнулся Марк.

***
     Когда, в сопровождении подчиненных, вошел в столовую, сразу почувствовал неладное. Уже привык к тому, что в данном бреду всё появляется мгновенно и как бы само собой. А тут вокруг стола суетились аж две горничные, под чутким руководством Заи, которая, как мне показалось, с торжествующей улыбкой, присела в реверансе и дамы испарились из помещения.
     А мы втроём озадаченно уставились на то, что и как было подано на ужин.
     Моя потенциальная трапеза отличалась наибольшим аскетизмом. Запотевшая рюмка с прозрачной жидкостью, скорее всего водкой, соседствовала с большой тарелкой, на которой сиротливо смотрелся сгоряча подуманный мной солёный огурец. Картину дополнял ресторанный набор позолоченных ножей и вилок.
     Ух-хе с едой повезло больше. Если исходить из соображений количества. На, чудовищных размеров, блюде красовалась задняя нога какого-то парнокопытного, в основном обожженная на огне. В эту гору мяса был воткнут большой кремневый нож. Целый набор разнообразных каменных ножей, а также горка палочек и верёвочек завершала композицию.
      Наименьшие вопросы (у меня) вызывал ужин Марка. Его потенциальное посадочное место было сервировано керамической посудой. В глубоких и вместительных мисках соседствовали сваренная картошка, над которой поднимался пар, ещё влажные после мытья помидоры с огурцами и большой кусок запеченного мяса, нарезанного толстыми ломтями. Рядом стоял глиняный кувшин, надо думать с вином, и большая керамическая кружка. Из столовых приборов наличествовали нож и вилка.
     Чувствовалось, что в этом что-то не так. Но что? Я же не знаток древнеримской кухни и этикета.
- Мне кажется, - улыбнулся Марк, - что кто-то решил насолить хозяину.
- Что вы, Марк, имеете ввиду?
- Если бы я не был уверен, что вы не заинтересованы в конфликте со мной, то решил, что хотите унизить меня плебейской посудой и варварской пищей. Вот с этими красными плодами я вовсе не знаком. И с этим горячим блюдом тоже. А мясо следует сначала отварить, а потом уже обжаривать. Этот же продукт подобен подошве сандалий. Тут даже соус не поможет, который, кстати, отсутствует. Я уже не говорю про воду для разбавления вина.  Неразбавленное пьют только дикари и безумцы.

     Что бы ты сказал, пригубив из моего «стопарика»? И всё это в точности выполненные мои указания.
- А тебе как, Ух-ха?
- Вроде нормально, - ответствовал вождь племени голованов, ловко разделывая обугленную ногу и извлекая на свет божий кусок, с виду, вполне съедобного мяса, - только я бы предпочел пищу цивилизованного человека, пусть она не привычна и вкус её часто мне не нравится. Неприятно чувствовать себя животным.
- Никто тебя животным не считает, - возразил я.
- Вы скажите это графу, - вздохнул вождь, отрезая ещё один ломоть мяса и выкладывая его ко мне на тарелку. Третий отправился на тарелку Марку.
- А это вкусная штука, - заметил тот, откусив от насаженной на вилку картофелины. – Подозреваю, что и красные плоды не ядовиты. Могу предложить вам, Ваше Величие, часть моего ужина, раз уж происки прислуги поставили всех нас в безвыходное положение.

     Лицо Марка оставалось бесстрастным, но весело блестящие глаза ясно говорили о том, что римлянин, грубо говоря, тащится от сложившейся ситуации.
    Первым улыбнулся Ух-ха. За ним рассмеялся я. И вскоре мы втроём покатывались от смеха.
     Заглянувшую на огонёк Заю попросили принести большой кувшин воды, кружки, солонку, огурцов с репчатым луком и нам с Ух-хой по порции картошки.
     Не думаю, что мы когда-нибудь повторим этот безумный ужин, на котором разбавленным вином запивалось мясо «по-кроманьонски» с картофельным гарниром. Но для первого знакомства это самое то. 
     Марк испортил хорошо пахнущий продукт водой, а вождю и вовсе налил в кружку практически одну воду, и мы выпили за знакомство, потом за победу, здоровье и удачу. На этом вино закончилось и Марк с интересом уставился на мою рюмку.
- Я получил предварительную информацию, что у нас нет шансов в предстоящем сражении. – вынужден был объясниться я. - Теоретически нет. А практика, как известно, опровергает любые теории. К сожалению, источник информации уволокла жена успокаивать нервы в домашних условиях. Потому полной ясности нет до сих пор. Получив такое известие, я решил восстановить ясность сознания при помощи этого зелья. В малых дозах – лечебное средство. В больших – отрава хуже неразбавленного вина.

     Поскольку собеседники удовлетворились моим ответом, а выпивка с закусью подошла к концу, предложил для дальнейших разговоров перебраться в кабинет, что мы и сделали.

***
     В кабинете обнаружились три удобных кресла и мягкий свет, позволявший хорошо видеть собеседника, но не раздражавший зрение.
- Давай начнём с тебя, Ух-ха, - сказал я, когда все расселись по своим местам. – Что ты хотел спросить или о чем посоветоваться?
- Я, Ваше Величие …
- Называй меня командиром. Так проще и точнее.
- Понятно. Мне, командир, хотелось бы понять, какую пользу я и мои люди сможем принести в предстоящей битве? И что нам для этого надо сделать?
- На сколько я понимаю, вы можете скрытно передвигаться по местности.
- Все мои люди охотники.
- На какое расстояние летит копьё или стрела?
- Не могу этого сказать словами. Нужно показывать.
- Я думаю мы ничего не поймём о вашем военном потенциале, пока не посмотрим, как реально воюют твои люди.
- Они не могут воевать. Табу на убийство человека.

     Здрасьте, приехали!
- И что у ваших соседей тоже табу?
- Нет. Но совет нашего племени может объявить кого-то зверем, на которого разрешена охота. Они об этом знали и опасались.
- Пока не пришли чужаки, которые «не знали» и их было слишком много.
- Ты, командир, видишь чужое прошлое?
- Нет. Имею жизненный опыт.
- Мы не успели ничего решить и нас не стало.
- Надеюсь теперь вы не будете повторять ту же глупость и примете решение заранее.
- А как можно решить, что человек стал зверем, если ничего о нем не знаешь?
- Значит, в первую очередь, этим и займётесь. Узнаете, что за звери собираются нас уничтожить. Надеюсь это не противоречит вашим правилам?
- Не противоречит.
- Что ещё?
- Это главное. Остальное лучше обсудить в племени.
- Тогда можешь идти. Я буду у вас через три дня.

***
     После того, как Ух-ха вышел из кабинета, мы с Марком какое-то время молчали, переваривая услышанное.
- Мне, командир, кажется, что из голованов выйдет толк. Я много лет воевал в Галлии. Тамошние воины плохо, можно сказать бездарно, организованы, но индивидуально сильны необычайно. И если уж что-то решили, то не отступятся даже если это последний из оставшихся в живых.
- Не знаю, как с голованами, но с их вождём нам точно повезло. Умный.  Думаю, найдём выход. Но вы, на сколько я понимаю, пришли не по этому поводу.
- Если честно, - вздохнул Марк, - я и сам не знаю зачем пришел. Появилось ощущение, что надо поговорить. А я привык доверять своим ощущениям, потому что они не раз спасали мне жизнь.
- Мне кажется стоит обсудить ситуацию, в которой мы оказались.
- Безвыходную ситуацию, - добавил Марк.  – А в чем суть «безвыходности»?
- Те, кто всем тут заправляет, решили, что у нашего корпуса слишком квалифицированное командование и это следует уравновесить предоставлением противнику дополнительных технических возможностей. Этими дополнительными возможностями являются устройства, называемые «винчестер». Они способны прицельно, с большой скоростью выбрасывать кусок свинца на расстоянии четырехсот шагов. Пробивает любые латы. Устройств триста. Нас просто перебьют, не подпустив на расстояние выстрела из лука.
- Всё зависит от особенностей местности и скорости стрельбы. К тому же наши катапульты способны метать камни примерно на такое же расстояние. Так что у стрелков не будет возможности спокойно прицелиться.
- Они и не будут целиться, стреляя по строю. К тому же один фрагмент свинца способен убить даже двух воинов. Ранить - точно. Так что при каждом залпе мы будем терять до шестисот человек.
- Нужно искать возможность для сближения и рукопашной.
- Согласен. Осталось понять, как обеспечить эту возможность.

     Мы опять замолчали. При этом я невольно словил себя на мысли, что рядом с Марком хорошо молчится. Комфортно. Интересно, что он за человек?
     Словно услышав меня, Марк улыбнулся и задал совершенно неожиданный вопрос:
- Как вы, командир, относитесь к плебеям, дослужившимся до высоких чинов и званий?

     Хотелось ответить, что я сам такой, но решил не торопиться. Например, для графа подобный вопрос относится к категории основ устройства его мира. Потому любые попытки хоть как-то нарушить привычное положение вещей будут им восприняты крайне отрицательно. Думаю, точно также обстоят дела в любом другом сословном обществе, включая Римскую империю.
- В нашем обществе, Марк, несколько иные представления о рациональном общественном устройстве. Поэтому допускается вариант роста по служебной лестнице не только в связи с принадлежностью к правящей элите, но и по личным качествам. Правда элита не любит чужаков и всячески препятствует их возвышению.
- То есть прошли тысячелетия и ничего принципиально не изменилось?
- А с чего бы ему меняться. Власть слишком сладкая кормушка, чтобы допускать к ней посторонних.
- С этим не поспоришь. Меня и не допустили. Мой легион постоянно воевал на дальних окраинах империи. Кому в столице нужен незаконнорожденный отпрыск знатного рода? Мама пробовала что-то предпринять, но безуспешно. Зато я привык к обычаям и даже приобрел некоторые привычки и вкусы варваров. Тем более, что большая часть солдат и командиров легbона – германцы. Поэтому был не до конца искренен за ужином. Приготовленное мне мясо вполне съедобно, если мучает голод и есть достаточное количество пива или вина.
- А я предпочитаю вину пиво. И, честно говоря, под настроение, тому и другому - зелье, которое принесли мне сегодня на ужин.
- Интересно попробовать, - явно заинтересовался Марк.
- Не советую. Крепость этого напитка даже и не снилась самым диким варварам.
- Вы, командир, не производите впечатление человека, сознание которого затуманено безмерными возлияниями, - улыбнулся, явно расслабившийся Марк.
- А я и не говорил, что меня часто посещает подобное настроение. Да и доза, обычно, такова, что не идёт ни в какое сравнение с тем количеством вина, которое, выпивается на пиру, будь оно разбавлено или нет.
- Как я посмотрю, вы, командир, не большой любитель праздных застолий.
- Предпочитаю дружескую беседу с тем, кто мне близок. Еда и выпивка лишь повод и антураж.
- Я вынужден был держать дистанцию с подчиненными, - вздохнул Марк. – Иное не поняли бы в Риме и командование легионом сменилось бы ссылкой, а то и казнью.
- Строго у вас.
- Не то слово. В столице панически опасаются усиления военных. Мой легион – обрубок некогда знаменитых «Бешеных псов Вероны». Всего семь когорт по сто пятьдесят латников. Это чуть больше трети стандартной численности когорты. Лёгкой пехоты и конницы нет вообще. Из осадного оборудования две катапульты. Ну, и по мелочи, семь мастеров–оружейников да три лекаря, что совершенно недостаточно. Был хороший секретарь из опальных философов, но умер от холеры два месяца назад.
- Я по-другому себе представлял римский легион.
- Когда это было? Мы бледная тень великих предков. Против Юлия Цезаря выходили с несоизмеримо большим, чем у него, войском и он одерживал победы. Потому что сам решал, как поступить, исходя из сложившейся обстановки. Нас же приказом из Рима загнали в ущелье, где местные, не будь дураками, устроили лавину, а выживших добили, навалившись со всех сторон.
- А мою группу, похоже, предали, - неожиданно вырвалось у меня. – Не уверен, но уж больно большие силы были сосредоточены на подготовленных позициях вокруг точки выхода для контакта с местными союзниками.
- Вы не находите, командир, что в нашем корпусе собраны военачальники со сложной и нестандартной военной карьерой. Мы ведь все погибли. Голованы из-за своих принципов, вы из-за чьего-то предательства, а я из-за трусости и глупости имперской власти. Осталось выяснить что не так у графа и головореза с чудовищных размеров топором.
- Обязательно выясню. В ближайшие дни. А потом устроим военный совет. Думаю, к тому времени прояснятся условия, в рамках которых всё будет происходить.
- Тогда, если не возражаете, командир, я отправлюсь к своим людям, - произнёс Марк, вставая.

      Проводил командира легиона до дверей кабинета (почему-то его должность и звание – легат, плохо монтировалось с реалиями моего бреда) и снова уселся за письменный стол.
     Увы. Все попытки как-то осмыслить события прошедшего дня упирались в навалившуюся усталость. Поэтому решил, что утро вечера мудренее и отправился в волшебное место, которое лишь с большой натяжкой можно было назвать санузлом.
 
***
     На этот раз никто не помешал нежиться в лениво текущей реке, почти засыпая от блаженства.
     Когда выбрался из воды, то не нашел в углу понадобившегося фаянсового устройства. Зато в стене появилась дверь, заглянув в которую, обнаружил родной санузел с полной комплектацией всем необходимым, включая полотенца и зубную щетку.
     Мой бред явно устал мучить меня сюрпризами и начал проявлять признаки гуманизма.
     Привёл себя в порядок и отправился спать.

***
     Кровать очень напоминала мою собственную, также как подушка с одеялом. Поэтому уснул легко. Правда сон оказался кошмаром, в котором показывали горы трупов, бешено несущихся слонов, топчущих тех, кто ещё жив, и смеющееся лицо конопатого парня в джинсовом костюме и широкополой шляпе, наставившего винчестер мне в живот.
     Проснулся с чувством горечи и злобы на собственную бездарность, не позволяющую сберечь подчинённых в бою. Даже не сразу сообразил, что это был всего лишь сон.
      Второй раз уснул с трудом и то, когда начала грезиться Зая в длинной ночной сорочке салатового цвета, зачем-то стоящая рядом с кроватью. Сон был приятный и какой-то уж больно реалистичный, потому что Зая молча забралась под одеяло, прижавшись ко мне продрогшим телом.
     Облапил эту нахальную ледышку и, вдыхая приятный, почему-то очень знакомый запах, быстро уснул. Этой ночью мне больше ничего не снилось.

……………………………………………………………………………………………………………………………
Кто-то. Где-то.
- … Я не сомневаюсь, Зои, что вами эта роль будет исполнена уникальным образом. Но должность моего первого зама подразумевает общее руководство проектом. Погружаясь в детали, вы можете упустить что-то важное.
- Вы считаете, что я должна была поручить кому-то из подчиненных инициировать программу, от которой так много зависит?
- Я этого не говорил. Но то вдохновение, с которым вы отдаётесь работе, вызывает у меня опасения, что здесь замешан какой-то субъективный фактор.
- Вам известны случаи, когда бы субъективные факторы хоть как-то повлияли на мою работу?
- Не известны. Потому вы занимаете эту должность. И мне очень не хотелось бы, чтобы данный случай оказался первым.
……………………………………………………………………………………………………………………………..