Мальчик и Смерть

      В детстве я был довольно шустрым малым и всякое новое знание, будь то правила игры в карты и чику, или же умение выкурить из норы суслика схватывал, на лету.
     Однажды  вечером, отец,  ухватил меня за ухо и усадил рядом с собой. После этого он достал из шкафа толстую книгу - Коран:
     - Повторяй за мной.
       Алиф!
     - Алиф!
     - Ба!
     - Ба!
        Вот так, совершенно неожиданно для самого себя, еще до школы я научился арабскому чтению. За полтора месяца.  Наверное, быстрота обучения объяснялась желанием поскорее выучить урок и сбежать к друзьям, на просторы полей, лесов-колок и озер, окружавших наш поселок. Для этого я прилагал все силы м способности своего детского, малолетнего умишка. Только бы побыстрее отвязаться от странной и непонятной арабской вязи. Вскоре я достиг немалых успехов в этой грамоте. Да таких, что иногда начал поправлять своего учителя, отца. Даже совершенно образованный и грамотный человек может ошибаться при чтении того или иного текста. Второпях или по невнимательности. Так было и с отцом. Иногда он тоже допускал ошибку, теперь я склонен думать, делал он это сознательно. Потому что, заметив оплошность своего дады (дада - отец чеч.), я тут же оповещал об это весь мир: " Апи! Ты не так прочитал эту букву!" Отец улыбался, сдерживал смех, и произносил: "Со-м бокъул галваьлла хилла" - я и вправду ошибся. Вот таким образом, через полтора месяца после начала обучения, я вполне сносно и бойко научился читать таинственные и невероятно мелодичные строки Корана.
        Через короткое время после моего обучения, отец умер. Он  торопился  обучить меня азам Священного Писания, будто, знал что время пребывания его на этом свете заканчивается. Как будто хотел оставить мне самое главное знание своей жизни...
       После смерти отца, мама наказывала мне один раз в неделю читать суру Ясин. Чтобы не случилось это должно было происходить строго до захода солнца, каждый четверг. Непременно. Я достиг в этом искусстве немалого совершенства, во всяком случае полагал, что так оно и есть, со всей самонадеянностью и самоуверенностью мальчишки семилетнего возраста.
       Как-то раз к нам прибежала соседка - тетя Марипа. Все в округе знали о тяжелой болезни ее матери. Марипа заскочила в нам в дом и путая русские и казахские слова, с плачем известила мою родительницу, что ее мать находится при смерти. Она знала о моем умении чтения Корана и просила у мамы позволения, чтобы я прочитал над умирающей суру Ясин - отходную. Казахи, потерявшие в голодомор, организованный Советской властью, почти третью часть народа, потеряли и все свое духовенство. Почти полностью превратившиеся в "советских людей" и забывшие все свои вековые традиции, они все таки помнили, что предки их приняли ислам тысячу лет назад. И вот мальчишка семи лет, должен был заменить всех уничтоженных мулл, аулия и ахунов для этого народа в отдельно взятом населенном пункте...Сейчас это выглядит смешно, но происходившее тогда и просьба тети Марипы ввергло меня в жуткий страх. Вызванный с улицы домой и оповещенный в предстоящем задании, я впал в отчаянный ужас. Сидеть в изголовье умирающей старухи, читать Коран и смотреть на предсмертные конвульсии, что может быть страшнее для ребенка. Детство, еще не осознавая цену жизни и смерти, инстинктивно избегает и боится всего, связанного со смертью. Я не был в этом исключением. Совершенно точно.
         Мама меня долго уговаривала, сама плакала и просила не позорить ее перед соседями и уважить просьбу бедной дочери, умирающей бабки. Было обещано много сладостей и всяких заманчивых покупок в виде игрушек и прочих  вещей. Наконец, скрепя сердце, я сдался. Взял Коран и сопровождаемый мамой, сердобольными соседками и тетей Марипой отправился на выполнение скорбной миссии.
         Мы пришли. Вошли в дом, где в углу притаилась смерть. В постели, окруженная плачущими родственницами, лежала отходящая в мир иной. Меня посадили рядом, произнесли несколько ритуальных формул и попросили читать Ясин. Я прилагал все свое умение, кричал в голос, наверное, больше от страха. Старался не смотреть в лицо умирающей старухе. Наконец, добрался до последнего аята суры, в этот момент старуха громко застонала и начала шевелиться. Я тут же захлопнул Коран и пулей вылетел из комнаты. Показалось, что я слышу шелест крыльев вылетевшей из тела старухи души. Я прибежал домой. Забился в угол, казалось даже на другой стороне поселка было слышно клацанье моих зубов. Меня начал бить озноб. Следом за мной прибежала моя мама и, заметив мое состояние, громко начала причитать: "чтобы я еще раз такое сделала! Да пусть хоть весь свет будет помирать!" Причитания продолжались довольно долго, сопровождая процесс доставания из укромных уголков всяких вкусностей, спрятанных мамой на случай приезда дорогих гостей.  Я начал приходить в нормальное состояние...
        Вот так я впервые в жизни столкнулся, лицом к лицу, со смертью. Иногда кажется мне, что она уже устала от меня, идет за мной прихрамывая, и я ей надоел, хочется ей поскорее завершить дело со мной и отправиться куда-нибудь в отпуск, на острова в теплых морях, погреть кости, застуженные в морозных степях в далеком Северном Казахстане.