Байки. Третий караул. Где усы?

 

   Третий караул был сержантским. Так назывались выездные караулы отдаленных объектов не более двух постов, начальником которых назначался сержант. Тут уж без панибратства и мелких отклонений в несении службы никак.
   Охраняли технический парк в пяти километрах от части, в котором механики несли основную службу по обслуживанию парка НЗ. Родной дом, можно сказать, где знакомы все лазейки и укромные места.
   
   С вечера смену привозили на машине в сопровождении помощника дежурного по части который снимал с караула отслуживший наряд и ставил свежий. Потом уезжал, и служба шла своим чередом. Если дежурным по части назначался ревностный служака, то за сутки могли пару раз проверить. А могли и ни разу. Но готовность к проверке была постоянной.
   Парк представлял собой пару гектаров огороженной глухим высоким забором участок степи начиненный сотнями артиллерийских тягачей, автомобилей различного назначения и пушек тоже разного калибра. От заслуженных тяжелых 152 калибра до современных «рапир», как звали 100-мм пушки, стреляющие кумулятивными зарядами.
   Солдат не любит праздной жизни поэтому служба всегда сопровождается приключениями случайного происхождения. Как правило их создатели ничего плохого не замышляют. Само так получается.
   Иногда добросовестное несение службы требует гораздо меньше затрат, чем увиливание от нее.
   Понимая, что за исполнение обязанностей кроме поощрения ничего не грозит, а за манкирование ими маячит наказание, предпочитают второй вариант поскольку интереснее. Адреналин опять же.

   Для недобросовестного несения службы по охране объекта заблаговременно были подготовлены соответствующие условия.
   Охрана неслась по периметру, т.е. снаружи. Поэтому на каждый пост изнутри территории сделаны лазейки путем отодвигания одной широкой доски в заборе с фиксирующим устройством. Знали про это только посвященные. В потайном месте хранились посудные принадлежности и паяльная лампа для приготовления картошки с мясом, которые запасались перед заступлением в наряд. Делалось это не от недоедания, а от надоедания солдатской кухни.
   У каждого солдата есть хобби. В соответствии с ним запасаются и утаиваются средства для удовлетворения страстей. Это может быть что угодно, кроме алкоголя. Наркотики в то время не приветствовались и были явлением исключительным. Иногда ими баловались кавказцы, но общественное мнение было не на их стороне. Наркоманы презирались.
   Иногда офицеры делали в парке рейд и удавалось обнаружить в тайниках кроме упомянутых посуды и продуктов другие интересные вещи. Гитары, наборы мелких инструментов для изготовления поделок из плекса, пустые гильзы для зажигалок, готовую продукцию в виде перстней, портсигаров, дембельских атрибутов, коронок на зубы из рандоля, выдираемого из манометров. За это карали жестоко и поделом.

   Как только уезжал командир служба перестраивалась на свой лад. С постов через лазейки приходили часовые, снимали автоматы, тулупы и полушубки, если это было зимой и каждый приступал к удовлетворению своих прихотей.
   За проходной в тихом уголке гудела паяльная лампа, разогревая котел. Кто-то чистил картошку, резал мясо и лук. Зимой в морозном воздухе одуряющий запах разносился на всю степь.
   Свободные от хозяйственных дел старослужащие тренькали на гитаре пробуя голос и подгоняя его под хрипы Высоцкого. умельцы прилаживали на край стола крошечные тиски, похищенные из оборудования спецтехники, и принимались вытачивать различные украшения или дембельские прибамбасы, уходящие на солдатском рынке за бешеные деньги. Вообще цена денег и вещей в армии отличались от общепринятых, особенно перед очередной демобилизацией.

   Всем этим занимались часовые и бодрствующая смена. Отдыхающая смена в комнате отдыха свято спала. Ее позволялось беспокоить исключительно в тревожных случаях.

   Беспредельную любовь к несению караульной службы командиры знали, сами не один год отбарабанили пока стали начальниками. Знали и уловки уклонения от нее поэтому использовали свой опыт во время внезапных проверок.
   О некоторых курьезах на охраняемых объектах хочется рассказать.

   Обычно караул находится в помещении в самом беспечном состоянии. Отчего бы и не понежиться в тепле и полной безопасности, которая обеспечивалась отработанным годами порядке.
   На первом КПП, где находится дежурный по части, караульные знают когда выезжает на объекты проверяющий. Чаще всего наряд по части состоит из одного подразделения. Естественно, что по телефону оповещаются сослуживцы в выездных караулах. Дальше все просто. Первым на пути проверяющего находится второй караул, охраняющий склады боезапаса. Кстати, на этом карауле служба неслась строго, шалости не допускались. Третий ждет в полной готовности гостя. Когда тот довольный выезжает, с этого караула звонят на третий. Там знают, что он появится через десять минут. В окно наблюдают, когда появятся на пригорке фары автомобиля, часовые после этого успевают одеться и через лазейки разбежаться по постам. Затем на стук в дверь выходит начальник караула, встречает и докладывает, после чего начинается проверка. Иногда с посещениями постов, а чаще ограничиваются осмотром помещения и состоянием оружия.

   Как-то зимой поступил сигнал о выезде проверки. Начкар всех привел в режим готовности. Борю Тихонова, часового с первого поста посадил к окну, остальные ждут его отмашки. Никого нет что случается, когда проверяющий после проверки второго караула решает вернуться в часть. Информация сюда приходит уже с первого КПП, когда он вернется. Но не всегда там могут определить был он везде или нет, поэтому могут не позвонить. Приходится исполнять Устав караульной службы, который предписывает «стойко переносить тяготы и лишения воинской службы».

   Времени прошло достаточно много, все решили, что проверяющий вернулся в часть. Расслабились, разомлевший от тепла Боря разделся по пояс, сидит за столом, половинкой лезвия безопасной бритвы подрезает ногти. Вдруг раздается стук в окно. Боря подпрыгивает как ошпаренный, хватает полушубок, автомат, выскакивает на территорию. За ним второй часовой, тот успевает прихватить и тулуп.
   Начкар, специально замешкавшись выходит в коридор, закрывает на крюк дверь, через которую убежали часовые и открывает наружную. Майор Шевчук прерывает доклад отодвигает сержанта и врывается в помещение.

- Построить наряд!

Бодрствующая смена вскакивает, спящую поднимать не положено.

- Где часовые?
- На постах, товарищ майор!

Майор тихо открывает дверь комнаты спящей смены, там на нарах двое в одежде, раздеваться в карауле не положено.

- Среди них есть усатые?
- Никак нет!
- На постах есть усатые?
- Никак нет, товарищ майор!
- В наряде есть усатые?
- Кроме меня никого, товарищ майор!
- Ты не в счет. У тебя морда цыганская, а у того, с кем мы через стекло переглядывались, толстая рязанская.

   Боря Трифонов рыжий широкомордый удмурт с пшеничными усами. Почему начкар сказал, что ни у кого нет усов, сам не поймет. С перепугу, не иначе.
   Майор приказал одеться для проверки постов. Подняли спящих, бодрствующая смена в таких случаях сопровождает проверяющих на случай замены вероятных нарушителей.
   Начкар повел всех на второй пост в надежде, что майор в своей шинельке замёрзнет и на первый пост не пойдёт. Все-таки не менее получаса, а мороз за тридцать градусов.
   Ничего подобного! После проверки поста, где сержант соблюдал все уставные процедуры, затягивая время, майор приказал идти на первый.
   Шли в слабой надежде, что он забудет про усы. Напрасно. Майор еще при окрике часового ехидно пробормотал:

- Да он еще и раздетый! Почему без тулупа?

   При температуре ниже минус пять полагается надевать полушубок, при минус за тридцать еще и тулуп. Боря стоял в одном полушубке. После исполнения уставного ритуала майор приказал Боре расстегнуться. На том не было телогрейки, а полушубок надет на голое тело.

- Что это такое? Сержант, у вас человек на посту замерзает! Почему не проследили?
- Он сибиряк, товарищ майор, в тулупе ему жарко, потеет!
- Хорошо, а где усы?
- Не могу знать, товарищ майор!

   Только сейчас начкар увидел, что у Бори нет усов.

- Ну жулики! Когда смена часовых?
- Через пятнадцать минут, товарищ майор!
- Вы хотите сказать, что он два часа стоит на морозе полураздетый и не замерз?
- Так точно, он сибиряк!
- А где усы? Я его видел в окне, когда подъехал. Он был с усами.
- Не могу знать! Он стоял на посту!

Майор развернулся и пошел в караулку. Отогрев руки над печкой потребовал журнал и написал замечание по поводу одежды не по форме.
   Начкар вышел его проводить, а когда вернулся увидел, что Боря уже в помещении, стоит над ведром дрожа от холода и ледяной водой отмачивает лицо.

- Боря, а где усы?

   Боря услышал, что майор, выйдя на улицу требовал вести его к усатому часовому и ответ сержанта, что усатых в наряде нет. В руке у него был обломок лезвия, которым точил ногти. Пока майора водили по постам он подверг себя экзекуции насухо сбрив усы.