Мамины перлы

1. Вспомнилось.
Вечер. Мама решает судоку, уткнувшись в журнал.
По телевизору вещает Путин, рядом с ним - пасхальная атрибутика, в том числе и яйца, крашеные в луковой шелухе с узором петрушки и укропа. Точь-в-точь, какие в этом году сделали мы.
Я отмечаю:
– О, у Путина яйца тоже коричневые!
Мама (с обидой отрываясь от игры):
– Зачем ты так говоришь? Откуда ты это взяла?
 
2. Так получается, что все свои перлы мама рождает во время прогулки. И даже не знаю, что тому виной: улучшение кровоснабжения головного мозга? Или увеличение числа поводов оценить меня, природу и мир вокруг нас?
Жестокий апрель обманчиво светил солнцем в оконный глаз, и я не надела головной убор. Справедливости ради стоит сказать, что голова –  моё слабое место. Некие особи слабы на передок, кто-то – на глаза, а я всю жизнь слаба на голову. Это значит, все, что происходит вокруг, влияет на моё состояние:
Солнце чересчур  яркое? Боли, голова, боли!  Слишком белый снег?
Боли, не стесняйся! Не выспалась? Получите головную боль! Переспала, встав вместо 7 часов в 10? Нате, берите, болейте, не стесняйтесь!
Вот и сейчас: несмотря на обещанные плюс 10, ветер дует так, что тело, пытаясь соблюсти равновесие, идёт под углом к поверхности земли.
Он дует отовсюду, забирается под куртку, бьет в лицо, пронизывает до костей и я чувствую, как затылок начинает неметь.
Мама замечает это тоже и восклицает:
– Такая хорошая, умная, всё может решить, всего может достичь – и ходит по улице со своим маленьким раздетым черепком!

И я спешу записать в свой блокнотик очередной перл моей мамы, ибо только любящий человек, искренне восхищающийся способностями своего ребёнка, может назвать голову дочери раздетым черепком...
 
3. Гуляем по улице. Взяли себе в привычку  ежедневно выходить в народ, проветривать легкие, разгонять кровь по мышцам.
В этот раз мама слегка прихрамывает и удрученно замечает:
– Эх, старость  – не радость, болезни подкрадываются незаметно… Кости стали хрупкими, вот и перелом, похоже, случился. Щелкнул палец и болит теперь очень…

Прошли еще с десяток шагов.
– Совсем невмоготу идти стало…  Видать, отек пошёл. Эх, теперь новые хлопоты: рентген, гипс.. Гулять, опять-таки, не смогу.

Стала припадать на ногу, подволакивать её.
– Давай вернемся, Ляля. Прогулка не в радость, когда палец сломан.
– Мам, а давай-ка снимем обувь и я посмотрю, что там с пальцем. Держись за меня для равновесия.
Мама разливается текстом  в предположении, что я ее не удержу. Вкратце звучит это так:
– Ты такая ничтожная в размерах, что не удержишь меня, если я буду монументально падать.
 
Снимаем. Палец жив и даже не ранен, зато из обуви выкатывается   крупное зерно кошачьего  корма… Перелом отменяется, так же, как и отменяется повод доказывать свою правоту.
 
4. Отечественный фильм «Подражатель» изобилует сценами трупов, упакованных на вкус  самого взыскательного  критика-маньяка: тут вам и расчлененка, и расслоёнка, и мумификация, и подвешивания, и кровопускания со всеми премилыми подробностями перемещения и  изменения внутренних жидкостей организма.
На третьей серии мама позволяет себе возглас  возмущения:

— Зачем, зачем нам такие фильмы показывать, нервы нам косолапить?!
Заканчиваю просмотр в одиночестве и с раскосолапленными нервами вижу сны аналогичного содержания.
Мама снова права. Выпьем за это.
 
5. – Мам, выходим гулять! Погода чудесная!
– Ой, нет, я ещё болею, у меня слабость.
– Нет-нет, собирайся, пока тепло и солнечно!
– Не пойду. У меня ноги прохудились, ослабели.
Вышли все же.
– Ой, Ляля, как хорошо, что я вытащила тебя на прогулку!
Вот так всегда: умение вовремя перехватить инициативу – залог успешного развития событий!
 
6. Я  врач. Врач-ультразвуковист. Впридачу к этому с раннего детства обладающий развитой фантазией и умением эти фантазии дорисовывать в развёрнутые картины.
В совокупности это позволяет мне легко и смело видеть в рисунке песка, прибрежной пены или структуре облаков различные фигуры, которые, благодаря моей профессии, зачастую трансформируются в… визуализацию внутренних и наружных достопримечательностей человеческого организма.
Это длинное вступление должно подготовить вас к тому, что сегодня я снова увидела напряженные, наполненные, эрегированные облака.
А поскольку рядом никого русскоязычного не было, я поделилась с мамой:
— О! Смотри-ка, какое пенисовидное  облако!
Мамин глаз чётко выцепил из ряда облаков нужное:
— Только поникшее какое-то. – И, тут же, спохватившись, она поучительно изрекла:
— Ну вот ни капли не похоже! Больше тянет на змея, приподнявшего часть тела  перед броском.
 
7. На такси поехали с мамой в театр. По дороге она  с удовольствием рассматривает  проносящиеся мимо здания, иногда объясняя, что это за историческое  сооружение и кому принадлежит, иногда спрашивая. По ходу вспоминаем с ней разные случаи и истории, связанные с увиденным.
Высаживая нас, таксист  произносит:
 — Вы всегда столько говорите?
— Нет, – отвечаю я, – сегодня мы себя еще сдерживали.
А мама добавляет:
 — А что поделать? Нам есть что поведать миру!
 
8. Как хорошо смотрится “Что? Где? Когда?” под поедание   сухариков, и тут мама заявляет:
— Дай и мне, что ешь как кулак-единоличник?
Делюсь. Грызем вместе. Спустя пару минут:
— Надо сделать звук погромче. Качество ужасное, что за треск стоит?
 
9. В каком-то ресторане в Америке решили взять что-нибудь не ежедневное. Заказали, насытились, удовлетворенно  выдохнули.
— Ну, и как вам трюфели? — Спрашиваю маму.
— Трюфели? Почему не сказала сразу, что это были трюфели? Я бы по-другому их ела, с  кайфом и другим выражением лица, не по-крестьянски!