Студент широкого профиля

Помнишь даль поры чудесной,
Блеск знакомого лица?
Друг! Нам было интересно
У Лефортова дворца…

(Сергей Жуков. Автобиография)

Поступление

В конце июня 1973 года мы с папой прилетели в Москву из Красноярска на трудяге-самолете Ил-18. Самолет делал посадку в Свердловске.

Дорога из Домодедово радовала зеленью свежей листвы. Воздух столицы волновал чем-то неведомым. Я ехал поступать в МВТУ имени Баумана, потому что там готовили космонавтов.

Мы остановились на квартире у наших хороших знакомых – Степановых. Они жили на проезде Подбельского. Виктор Михайлович, доцент Горного института, подружился с отцом во время своих командировок в Северо-Енисейский. Он казался мне идеалом мужчины – красивый, галантный, благородный. Виктора и его сестру вырастила и воспитала их мать, Ольга Алексеевна, величавая старуха. Она была вдовой генерала НКВД, погибшего в автомобильной катастрофе сразу после войны. В характере Ольги Алексеевны смешивались улыбчивость и строгость, забота и отрешенность, а иногда ирония столичной дамы, смотрящей на робкого провинциального паренька. Решив, наверное, что я недостаточно крепок физически для своих 17-ти лет, а может быть, по нерастраченному материнскому чувству, Ольга Алексеевна откармливала меня на небольшой общей кухне с газовой плитой.

Степановы занимали три комнаты в четырехкомнатной коммунальной квартире с просторным холлом. Дом с тенистым двором находился близ воинской части, где когда-то служил погибший генерал.

Собирались за большим столом в гостиной. Взрослые оживленно беседовали, смеялись, я же молчал и слушал, скованный стеснительностью. Сестра Виктора, молодая светская львица, произвела на меня неотразимое впечатление. Помню её танцующей под песню Софии Ротару.

В один из прозрачных летних вечеров мы с папой отправились в гости к другим нашим знакомым, Кирюшиным, в высотку на Котельнической набережной. Первым, кого мы увидели во дворе высотки, был Савелий Крамаров, возившийся в капоте «Москвича».
Кирюшин-старший работал в МВТУ на кафедре оптики. Станислав Иванович (мы познакомились во время отдыха на Чёрном море близ Сергеевки) и заронил в меня мысль поступать в Высшее техническое училище. Теперь, за чаем, он перечислял специальности, на которые, по его мнению, следовало обратить внимание. Я запомнил слова об Э-7 («светлое место на факультете «Э»). Доцент Кирюшин в 1985 году будет удостоен Государственной премии СССР за учебник «Теория оптических систем» в соавторстве с профессором Николаем Петровичем Заказновым и ещё двумя коллегами.
 
Мне везло в первые мои дни в Москве - городе, где предстояло учиться, жить и работать. Ну разве не подарок судьбы - прийти на Красную площадь в тот самый момент, когда там снимают комедию «Невероятные приключения итальянцев в России»?! Каким-то чудом мы с папой очутились у Василия Блаженного в те 20 минут, когда несчастных «итальянцев» режиссёр фильма гонял к кремлевской стене и обратно, к храму, дубль за дублем. Солнце припекало, а я как зачарованный рассматривал крупные капли пота, коими были усеяны лоб и нос Андрея Миронова. Мы стояли совсем близко, в небольшой толпе зевак, пока нас не отодвинула бдительная милиция.

...Приемная комиссия, расположенная в Актовом зале Высшего технического училища (а ранее - домовой церкви святой Марии Магдалины) поразила своим блеском и суетой. Нигде не было видно записи на космические специальности. Ага, вот стол кафедры Э-7. Название, вроде, подходящее – «Физико-технические установки». Я решил: сдаю документы на эту специальность. Предварительно поинтересовался, готовят ли здесь космонавтов? «Конечно!» - был ответ представителя, взглянувшего на мой аттестат с круглыми пятерками и на рекомендации академика Лаврентьева на поступление в вузы математического, физического и химического профиля.

Так я записался на кафедру ядерных энергоустановок академика Николая Антоновича Доллежаля, о чём впоследствии ни разу не пожалел.

Здесь надо сделать отступление и сказать доброе слово о системе олимпиад, которая существовала в те годы. Как и сейчас, она была иерархична: олимпиады школьного, районного (городского), краевого (областного), зонального и Всесоюзного уровней. Вот, за призовые места на олимпиадах школьников Восточной зоны СССР я и удостоился грамот-рекомендаций с факсимиле Михаила Александровича Лаврентьева, создателя Новосибирского Академгородка, президента СО АН СССР.
 
Эти грамоты канули в архивы Приемной комиссии и вряд ли дожили до сегодняшнего времени. А жаль, я бы погордился перед сыновьями, как и зачеткой, которую с сожалением сдал в деканат перед получением диплома. И дело не только в том, что там не было ни одной четвёрки, спорное это достижение на фоне, скажем, серьезных научных результатов. Но живые подписи преподавателей, многие из которых - ушедшая история, я бы сохранил.

(А была в старших классах школы ещё одна толковая история - ЗФМШ, заочная физматшкола при Московском физтехе. Многие мои ровесники, да и те, кто моложе, наверное, вспоминают её с благодарностью. Мне приходили толстенькие конверты с задачами, я их решал и отправлял по почте обратно. В следующем письме были новые задачи и ответы/решения на предыдущие. Думай и разбирайся сам!).

...Папа побыл со мной с неделю и вернулся домой, я же поступил на летние подготовительные курсы. Трамвай неспешно погромыхивал по тенистым уличкам, ведущим к Преображенской площади, поворачивал направо к Сокольникам, к пожарной каланче, и у метро «Красносельская» забирал влево по направлению к Бауманской улице.
Я прожил у Степановых лето и осень, штудировал учебники, бегал кроссы в лесном массиве, тренировался на турнике и брусьях. «Посмотрела я на тебя, - сказала как-то Ольга Алексеевна, - мужик идёт. Когда юношей-то быть?». И действительно, за неполные пять месяцев я прибавил в мышцах килограммов 5-6. Вклад О.А. в реформу тела был весьма заметен!

Недели две-три я ждал известия о медали (документы на золотую медаль ушли из школы в крайоно), но не дождался: в сочинении нашли какую-то ошибку. Медаль давала право сдавать два вступительных экзамена вместо четырёх.
 
Пришлось идти на общих основаниях, чему я в итоге был рад - не случилось расслабления. Были медалисты, которые, с ходу поступив, не посещали занятий, по их мнению лёгких и с известным материалом, а в итоге пропускали момент, когда нужно было включаться, накапливали задолженности - и вылетали!

Мне без особого труда дались вступительные экзамены: две пятерки и две четверки. Свое поступление мы с товарищами по подготовительному потоку отметили походом в пивбар на Ухтомке. Помнится, мы приняли по шесть кружек пива на студента… новый статус вызывал у нас восторг!

Средний балл аттестата у меня был 5,0; сумма в 23 балла была проходной и давала право на место в общежитии. Однако, при сдаче документов я необдуманно сказал, что в нем не нуждаюсь. По своей тогдашней наивности полагал, что речь идёт только о периоде поступления. Мне место в общежитии не предоставили. Пришлось обратиться за помощью в деканат, и в Ильинском я появился поздней осенью.

А пока гостеприимные Степановы разместили меня в соседней коммуналке, на той же лестничной клетке. В небольшой комнате царствовал телевизор «Квант» со стеклянной линзой, накрытый вышитым полотенцем.

В дни после зачисления ко мне прилетал отец. Мы с ним и Степановыми сидели на покрытом травой склоне Ленинских гор, чуть ниже смотровой площадки Университета, смотрели на панораму Москвы и говорили о будущем. Мне оно представлялось светлым и прекрасным.

Посвящение в студенты

Мы, вчерашние абитуриенты, строимся группами у корпуса факультета «Энергомашиностроение». Знакомимся. Юра Багдасаров, тонкий курчавый армянин из города Орджоникидзе (будущий герой Чернобыля), оренбуржец Толик Амиров, Юра Яковлев, армеец, наш староста, другие ребята и девушки. У всех настроение приподнятое: наконец-то, начинается студенческая жизнь!
 
Построившись, движемся колонной вдоль Яузы к Главному корпусу. Корпус состоит из старинного Слободского дворца, расположенного подковой вдоль реки, и встроенной в центр подковы сталинской высотки без шпиля. Подкова смотрит на парк Московского военного округа, расположенный на другой стороне Яузы – изначальный Головинский сад. Места юности Петра Великого! Но об этом мы еще не знаем.

Начинается Ритуал посвящения в студенты. Выступают высокие руководители, крупные ученые, космонавты. Общий высокий настрой. Я стою в первом ряду и не догадываюсь, что спустя 9 лет сам буду вести эту торжественную церемонию. Вечером посвящение в студенты МВТУ показывают по программе «Время». Репортаж открывается заставкой – крупным планом лицо юноши… моё! Заканчивается другой заставкой – крупным планом лицо девушки-первокурсницы.

Ритуал был придуман всего за 4-5 лет до моего поступления, комитетом комсомола Училища во главе со Славой Северовым.

После торжественной части идем в Парк МВО на спортивный праздник. Спортсмены МВТУ шли по беговой дорожке стадиона, сверкая медалями. Потом были показательные выступления разных секций.

Малая родина бауманцев

А гульнём на Разгуляе –
Из Лефортова двора
Выйдет, чад благословляя,
Тень Великого Петра.

(Сергей Жуков. Автобиография)

Мы начали учиться в удивительном районе, связанном с именами двух великанов отечественной истории – Петра Первого и Пушкина! Здесь располагалась Немецкая слобода (Кукуй), здесь юный Петр познакомился с Лефортом, влюбился в Анну Монс, белокурую красотку, позже прозванную в народе Кукуйской царицей. Дом фаворитки до сих пор врастает в землю на территории АО РКС, близ рухнувшего когда-то Бауманского рынка. Здесь, на правом берегу Яузы, молодой царь построил Ассамблею (ныне – Военно-Исторический архив), а напротив, на левом берегу, «военную гошпиталь» (знаменитый Госпиталь имени Бурденко). Рядом начинались потешные бои – история новой российской армии!

И тут же, по одним сведениям, близ метро «Бауманская», по другим (коим я доверяю больше) – в районе Госпитального переулка, в доме Скворцова, у отставного майора, московского чиновника Сергея Львовича Пушкина и жены его Надежды Осиповны 26 мая 1799 года (по ст. стилю) родился сын Александр, крещенный вскорости в Елоховском соборе, солнце русской поэзии!

Если же вернуться к истории МВТУ-МГТУ, хорошо известной бауманцам, но, возможно, не так хорошо широкому читателю, надо сказать, что начиналась она ниже по течению Яузы, в стенах Воспитательного дома, построенного по повелению молодой матушки-императрицы Екатерины Второй.
 
«Была … предпосылка появления подобного заведения, - пишет И.Л. Волчкевич в «Очерках истории МВТУ». - В стране, южные губернии которой всё ещё страдали от татарских набегов, после реформ Петра Первого начинает развиваться промышленность. А заводы и фабрики нужду имеют в инженерах и техниках, которых в России - совсем не избыток. Ибо неоткуда им взяться, ведь всего два сорта людей было в государстве: дворяне и рабы. Дворянам трудиться на заводах вроде бы и не положено, а рабы - какие из них инженеры...Приходилось выписывать специалистов из-за границы, однако страна большая, иностранцев на все её просторы стало не хватать.
В этих условиях десятого июня 1763 года генерал Иван Иванович Бецкой представляет молодой Императрице “Генеральный план Императорского Воспитательного, для приносных детей Дома и госпиталя для бедных родительниц в Москве”, удивительный проект, целью которого являлось не более не менее, как формирование в России третьего сословия, сословия вольных граждан:

“Известно, что в государстве два чина только установлены: дворяне и крепостные; но как по привилегиям, жалованным сему учреждению от великодушной и премудрой самодержицы нашей, воспитанники и потомки их вольными пребудут, то они следовательно, составят третий чин в государстве.”

При этом назначение нового сословия граждан вполне определённое:
 
“...прямое намерение требует произвести здесь людей, способных служить Отечеству делами рук своих в различных искусствах и ремёслах.” В понятиях века восемнадцатого деятельность инженерная, как и научная, считалась искусством.
Таким образом, прародитель наш по замыслу был именно учреждением, должным давать питомцам своим техническое образование, достаточное (по мысли Бецкого) даже для управления фабриками и заводами. Для этого “Генеральный план” предлагал систему обучения, от младенчества до возраста двадцати лет и более, которая разделялась на образование общее и специальное.

Вот чему должны были обучаться питомцы в общеобразовательных классах:
1. Познание веры, рисование, чтение, письмо, арифметика, география, искусство вести счётные книги, правила гражданской жизни, управляемой законами отечества.
2. Мануфактуры, фабрики, коммерция, садовничество, и прочие искусства, до экономии принадлежащие; изящные художества тем, кои к сему способны, рукоделия, женскому полу принадлежащие».(конец цитаты Волчкевича)

Пройдет много лет, и вдовствующая императрица Мария Федоровна подготовит условия, закрепленные в указе её царственного сына Николая Первого. Триста мальчиков переведут в наспех отремонтированный Слободской дворец. Так в 1830 году начнется история МРУЗа – Московского ремесленного учебного заведения – позже развившегося в Императорское московское техническое училище – и далее, через несколько инкарнаций – в Бауманский университет. Я буду еще не раз возвращаться к истории своей Альма-Матер.

Первый курс (1973-74)

Вот первый курс. Едва держусь.
Арустамов заставит помучиться.
К нему придёшь, не сдашь чертёж -
Рявкнет он: «Инженер не получится!»

(Студенческая песенка)

Вернемся к прекрасным тёплым дням сентября 1973-го, моего первого студенческого года.

Встреча с куратором, доцентом Борисом Ганчевичем Ганчевым. В аудиторию кафедры вошел курчавый красивый мужчина средних лет, присел на краешек стола и так беседовал с нами. Мы чувствовали себя дома на кафедре Э-7. Впрочем, дорога к ней оказалась долгой, через два общеобразовательных курса.
 
Первый семестр я помню отрывочно. Вот лекции по математике, которые читал Савельев – опытный и авторитетный преподаватель, пожилой дядька с пустым рукавом вместо правой руки; он писал на доске левой рукой. Вот уроки технического рисунка, где перед нами ставилась сложная деталь с сечениями в разных плоскостях, и надо было изобразить её в объёме, с перспективой и тенью. Вот мастерские: сварка, ковка, обработка металлов резанием. Сосредоточенный Багдасаров вгрызается в методичку, быстро вникает и объясняет более медленным товарищам порядок шагов в литье по выплавляемым моделям…

Так мы постигали русский метод обучения инженеров - сочетание науки и практических навыков в ремеслах и технологиях.

От первых учебных дней в моей памяти осталась беготня по Главному корпусу, особенно по старой его части – Слободскому дворцу, пострадавшему от пожара 1812 года и заново отстроенному Жилярди. В этом дворце в первые дни нашествия Наполеона состоялись патриотические собрания московского дворянства и купечества, которые посетил Государь Император Александр I. Эти собрания описаны Львом Толстым в романе «Война и мир».

Насущной заботой было найти аудиторию и не опоздать на занятие. Несёшься по длинным коридорам второго этажа. Говорили, что до Октябрьской революции ректоры ИМТУ жили здесь же, в главном здании. Один из них по выходным дням даже разъезжал по пустым коридорам на велосипеде.
 
Находишь нужную дверь, за ней открывается лестница на третий этаж, и там - старинная аудитория физики, ступенями уходящая вверх, и лектор с мелом в руке строго смотрит на опоздавшего и тут же приглашает его к доске: объясните-ка нам, молодой человек, сущность электричества!

В один прекрасный день, в середине сентября, мы мужской частью группы Э7-11 (девушек в группе было три) собираемся на ВДНХ отметить первую стипендию. Сидим на скамейках правее от центрального входа, из репродукторов льётся музыка Штрауса, светит осеннее солнышко. Один несёт авоську с кубанской водкой, другой купил горячие пончики с повидлом. Тут же, сгрудившись у скамейки, пьём тёплую водку и закусываем пончиками, от чего руки становятся липкими и сладкими.

Шура Васякин, отслуживший срочную на флоте, и «армеец» Юра Яковлев ведут нас в ресторан «Золотой колос», угощают. Они старше, у них водятся деньги, они для нас - безусловный авторитет...

…Бежим километровый кросс по парку МВО. Дистанция размечена по тропинкам вдоль одного из верхних прудов, заканчивается на асфальтовой аллее. Запомнилось напряжение бега. Прихожу вторым после Миши Найдёнышева. Весёлый легконогий парень, любитель повеселиться, он после окончания МВТУ уедет на Билибинскую АЭС, что на Чукотке, и проработает там много лет.
 
Переодеваемся, возвращаемся в аудиторию, и узнаём, что в Чили военный переворот, убит народный президент Сальвадор Альенде, во главе страны встал вождь заговорщиков генерал Пиночет, а лидер коммунистов Луис Корвалан эмигрировал в Советский Союз. Мой дядя, будущий капитан дальнего плавания Виктор Жуков, уйдет на своем сухогрузе из Чили за две недели до переворота.

Ребята-москвичи нередко будут собираться у нас, иногородних, в общежитии – сначала в Лефортово, потом в Госпитальном переулке, но это будет позже. Пока же мы жили в подмосковном Ильинском.

Есть хотелось постоянно. Но это от молодости и активной жизни. Денег на пропитание вполне хватало: мы имели «оборонную» стипендию – 55 рублей, и родители помогали. А обучение и проживание в общежитии были бесплатными.

Все же иногда подрабатывали. Однажды товарищи позвали меня разгружать вагоны в ночь на мясокомбинате у станции Ильинская. Надо было перетащить из вагона на платформу мороженные говяжьи туши и ящики с тушёнкой. Нас снабдили рабочими комбинезонами и перчатками, проинструктировали и отправили работать.
Разрешалось открыть тушёнку и поесть – только захвати нож и хлеб. Выносить продукцию за периметр комбината запрещалось.

…Темное декабрьское утро. В зимней одежде, с портфелями в руках, первокурсники мчатся вдоль железнодорожного полотна по направлению к ж/д платформе «Ильинская». Сзади, со стороны Быково, показывается фонарь электрички. Иногда двери электрички закрываются прямо перед тобой, но чаще успеваешь втиснуться в плотное человеческое пространство и радуешься, что не мёрзнешь на перроне, и есть надежда успеть на первую пару (впрочем, от платформы Новая до Училища надо еще ехать в трамвае).
Первая сессия! Белый снег во дворе общежития, состоящего из нескольких двухэтажных корпусов. Выскакиваю на свежий воздух для того, чтобы добежать до соседнего корпуса, быстро перекусить в буфете и вернуться к занятиям. К экзаменам я готовился по 16 часов в сутки, молодой организм отлично держал нагрузку. Многие мои товарищи учились примерно в таком же режиме.

На празднование нового, 1974 года приглашаем будущих медичек из Раменского. Бал в актовом зале общежития. Кому-то везет, а кому и нет в делах амурных.
На площадке второго этажа подтягиваются на  лестнице, ведущей на чердак. Отличался Володя Реуков. В шахматах царил Юра Багдасаров, к.м.с. из Школы Ботвинника.
…Возвращаюсь после зимних каникул в Ильинское. Час поздний. Ребята ещё не приехали, в корпусе пусто, буфет закрыт, а в чемодане – одежда да книги. После недолгих поисков нахожу между стеклами оконной рамы кусок пожелтевшего домашнего сала. Хлеба ни кусочка, ни одной засохшей корочки. После недолгих колебаний режу сало и ем. Незабываемые впечатления!

Кафедра физвоспитания отличалась демократическим подходом к студенту. Выбирай секцию, которая тебе по душе, и занимайся спортом, то есть, в перспективе, участвуй в соревнованиях. Это поощрялось. Не хочешь - ходи на обязательные занятия физкультурой два раза в неделю.

Я выбрал поначалу вольную борьбу, потому что немного занимался ею в школе. Мы тренировались в крошечном борцовском зале под Большим залом ДК, деля пространство с классиками и самбистами. Постепенно самбо увлекло меня, и я перешёл в секцию Генриха Шульца. Самбистом считаю себя по сей день.

За занятиями и тренировками промелькнул и второй семестр.
 
Летняя сессия. Кипение сирени за глухими заборами подмосковных дач. Подпрыгивая, мы обламывали ветки, что свешивались через забор, приносили в комнату душистые букеты и ставили в банки с водой. Запах сирени смешивался с запахами свежей зелени, льющимися из раскрытого настежь окна. Занимались до полной усталости.
 
Сессию я сдал досрочно. Первый официальный день сессии был для меня и завершающим. В тот день я сдал три экзамена, все на пятёрку. Сначала был плановый экзамен по математике. Отстрелявшись первым, я побежал в деканат за направлением на физику. Заместитель декана Демихов улыбнулся и подписал направление. Часа через полтора я вернул ему направление с оценкой «отлично» и попросил на направление на начертательную геометрию. Константин Евгеньевич глянул на меня с удивлением, но после некоторого колебания выдал направление. После обеда я вернулся в деканат с третьей пятёркой – он развел руками…

(Подобный «подвиг» я повторил много лет спустя в Отряде космонавтов, когда в один прекрасный день сдал первый из пяти экзаменов по научным экспериментам, а на следующий день собрал в одной аудитории четыре комиссии и последовательно сдал четыре оставшиеся экзамены, причем на первые три билета ответил без подготовки. Скепсис объединенной комиссии сменился резким потеплением. Профессор и космонавт Михаил Николаевич Бурдаев попросил меня почитать стихи. Мероприятие закончилось аплодисментами экзаменаторов).

...А тогда, в 1974 году, сдав сессию досрочно, я высвободил почти три недели и улетел к родителям и брату в Северо-Енисейский. Были встречи с друзьями, походы в тайгу, усиленное питание и сон. К назначенному сроку я явился в институт для выезда в ССО.

Первый стройотряд

Забрались мы, куда автобус редко ходит -
Совхоз Пановский или что-то в этом роде.
Там по объекту лишь одни коровы бродят
И на бойцов тоску зелёную наводят.

(Студенческая песенка)

Память не сохранила, каким путём мы, тридцать парней-бауманцев и прикомандированная в качестве врача студентка Первого Меда, добирались в совхоз «Пановский», расположенный близ Коломны. Вероятно, на электричке до Голутвина, а там автобусом до центральной усадьбы с иноземным именем Биорки. Загадку имени я узнал лишь теперь, засев за эти записки. Википедия сообщает:

«В XVIII веке на месте будущего посёлка Биорки находился участок пахотной земли, выделенный внутри Казинской пустоши и приписанный к церкви Николая Чудотворца в селе Паново. Согласно материалам Генерального межевания, к 1767 году эта церковь была уже упразднена, а её «пустовая» земля в Казинской пустоши продана капитану Невского пехотного полка Ивану Петровичу Кафтыреву. Площадь приобретённого Кафтыревым имения составляла 14 десятин 1861 квадратную сажень.
В конце XIX века имением владел некий Бьорк, обрусевший немец, от фамилии которого происходит название современного посёлка. На месте усадьбы Бьорка в настоящее время стоит здание Пановской средней общеобразовательной школы. До сих пор сохранился приусадебный парк, уникальный своим расположением и культурой посадки. Бьорк был похоронен неподалёку от своей усадьбы, на церковном кладбище села Гололобово.

В советский период бывшее имение Бьорка стало центральной усадьбой совхоза «Пановский», организованного в 1963 году. Был выстроен посёлок из деревянных бараков, к настоящему времени уступившим место многоэтажным домам и коттеджам. В 1973 году открылась школа. В 1979 году посёлок Биорки впервые упомянут во Всесоюзной переписи». (Конец цитаты)
 
В школе, построенной на месте барского поместья, нас и разместили. К одноэтажному кирпичному зданию вела посаженная еще до Революции аллея вековых лип. Окружающая школу территория сохранила очертания старого парка. Здесь были темные заросли дубов и заросшие высокой травой лужайки квадратной и круглой формы. Очарование места портили лишь глубокие колеи от грузовиков. Если грунтовая дорога размокала от дождя, они проезжали прямо по парковым лужайкам.
 
…Стояли солнечные дни июля 1974 года. Проснувшись по сигналу дежурного «Лагерь, подъём!», мы выскакивали прямо в росистое утро и, ёжась от прохлады, умывались холодной водой из рукомойника. Одевшись и по-солдатски заправив кровати, забирались в грузовик с высокими бортами, ехали по ухабистой грунтовке в центральную усадьбу. Густо пахло свежим летом, роса сверкала под солнцем. Позавтракав в совхозной столовой, шли на стройку. Будущий телятник располагался неподалеку от конторы – прямоугольный фундамент, который предстояло залить бетоном и возвести на нем стены толщиной в два с половиной кирпича.
 
Мне выпало работать на бетономешалке. Работа нехитрая: засыпь в мешалку песок из кучи, что вывалил самосвал, добавь несколько десятков лопат цемента из ящика, сколоченного из досок, залей воду (шланг с краном под рукой), включи двигатель, перемешай и вывали в самодельное корыто. Товарищи по двое подбегают с носилками, быстро загружают их свежим раствором и бегут к траншее. За ними следующая пара, еще одна… А ты, чтобы не простаивали бригады, уже загружаешь в бетономешалку следующую порцию песка, цемента и воды.

Поначалу на бетономешалке работали трое. Но бригадир (его прозвище было Адмирал), присмотревшись ко мне, решил, что справлюсь и один.
 
Ух, как я старался! Песок насыпал сначала лопатой, а потом приноровился черпать из кучи ведром. Чтобы не делать лишних шагов (куча песка постепенно «съедалась»), я совершал длинные выпады, как фехтовальщик в атаке. Директор совхоза однажды подъехал на «газике», вышел и долго смотрел на мой танец, похлопал меня по плечу, сказал: «Красота!» и уехал, покачивая головой.

После обеда мы вразвалочку возвращались на стройку из столовой и частенько заруливали на молочный пункт. Там знакомые девушки поили нас парным, только что процеженным молоком. Напивались от пуза и лежали на телогрейках в блаженном оцепенении до тех пор, пока команда бригадира не поднимала на трудовые свершения.
Смотрю на фотографии почти полувековой давности. Вот они, мои однокашники - Разин, Гагарин, Баскаков, Самойлов, Складнов, Амиров... В основном, не москвичи. Веселые парни, умницы и трудяги.

Володя Разин. С ним мне предстоит делить комнату в Десятом общежитии. Владимир Петрович по распределению попадёт на Элемаш, станет мастером, начальником основного цеха предприятия и, наконец, в трудные девяностые - директором завода. Он был очень успешен в этой должности, пустил корни в Электростали, но почему-то сам вызвался возглавить НЗХК, Новосибирский завод химконцентратов, когда там возникла проблема с директором. Таком образом, Владимир Петрович последовательно возглавлял оба предприятия, которые в России выпускают тепловыделяющие сборки для реакторов АЭС и транспортных энергоустановок... Пока же он ловко орудует топором, готовя опалубку.

...Усиленное питание не помогло мне удержать вес: за 50 дней яростной работы в отряде я сбросил 6 килограммов и перешел, говоря борцовским языком, из весовой категории 68 в 62. Зато стал лучшим бойцом ССО – это, как выяснится по возвращении, стало началом моей комсомольской карьеры в вузе.
 
...Пришла пора кирпичной кладки. Работали несколько каменщиков (всё мои товарищи, но единого внешнего профессионала), стараясь опередить друг друга. Другие ребята бегом подносили раствор.

Телятник рос на глазах. Впрочем, возведение шло с нарушением строительных норм. Новоиспеченные каменщики в соревновательном пылу гнали наружную и внутреннюю части стены в полкирпича, а связки делали сначала через 4 ряда, потом, поддавшись азарту, через 8, а то и 12 рядов. Промежуточное пространство бутили строительным мусором – битым кирпичом, песком, остатками раствора с лесов.

Это выйдет строению боком: при перекрытии сооружения крановщик неосторожно заденет плитой стену и обвалит большой кусок кладки. Обнажатся неприглядные, плохо забутованные внутренности. В таком помещении, с непрочными, пустотными стенами – как прожить телятам холодной зимой? Для меня осталось загадкой - а был ли предусмотрен контроль качества со стороны заказчика?

На следующий год я снова приеду в совхоз «Пановский», уже комиссаром отряда, и продолжится работа на том же телятнике – ремонт частично обрушенных стен и перекрытий, бетонирование полов, установка внутренних перегородок. Пришлось исправлять то, что нагородили в первый раз. Урок на будущее: твои недоделки тебя же и догонят.

Однажды ко мне подошёл Адмирал и негромко сказал: «Командируешься на спецобъект в составе проверенных бойцов». Спецобъектом оказалась пасека, а точнее, подвал, примыкающий к дому старого пасечника. Так нас отдали на подряд за известное вознаграждение предприимчивому командованию отряда. Командир и бригадиры были старшекурсниками, отслужившими в армии.

Пасека находилась неподалеку от «нашей» школы. Появившись на объекте, мы увидели одноэтажный дом, прямоугольный в плане, с тыльной стороны которого располагались ульи и омшаник для зимовки пчёл. Непосредственно у переднего торца дома была экскаватором выкопана яма, которую нам предстояло выровнять, обложить кирпичом, устроить бетонный пол и вывести стены под уровень крыши, тем самым, расширив полезную площадь жилища.

В яму можно было спрыгивать, но выбираться следовало через подпол, идущий под домом, и выходить через дверь прямо к ульям. Мы устроили корыто для приготовления раствора, поначалу подавали его вниз ведрами на веревке, но скоро убедились в том, что быстрее носить на носилках через подвал. Путь к подвалу пролегал через трассы полетов пчёл.

Сегрегировать воздушное пространство, то есть, договориться с насекомыми о свободном коридоре, было затруднительно. Мы с опаской несли носилки, готовые их бросить в случае атаки. Впрочем, убежать от атакующего роя было делом безнадёжным. Однако, пчелы нас приняли, словно понимая, что мы делаем доброе дело для хозяина. Постепенно мы привыкли к их деловитому гудению и перестали опасаться.

Обедали на месте. Из столовой привозили горячую еду. Пасечник выносил молоко и бидон со свежевыкачанным мёдом. Я воображал его новым Рудым Панько и хотел понабраться от него разных историй. Дед, однако, был сух и немногословен.
Мы приметили, что в обеденное время к нему порой наведывается то одна, то другая женщина. От наших вопросов старик отмахивался - «для консультациев!»

В один прекрасный день на объект нагрянула проверка. Грузовик, вместе с очередной порцией песка, доставил комиссара отряда. Комиссар Коля был кудрявым блондином, учившимся на той же кафедре, что и мы, но годом старше. По окончании вуза он распределился на Чернобыльскую АЭС. Я ничего о нем не слыхал после аварии.
Не успел Коля выйти из машины, как его атаковали пчёлы, признавшие чужака. Он заметался по площадке и, не найдя лучшего выхода, сиганул в яму. Раздался чмокающий звук только что расстеленного раствора, и следом - громкий вскрик раненого комиссара. Пикирующая пчела ужалила его прямо в переносицу! Мы помогли незадачливому инспектору выбраться из подвала. Лицо его опухало на глазах. К вечеру, вернувшись в лагерь, застали луноподобного Колю, мучимого головной болью. Больше проверок на «спецобъекте» не было.

Вскоре выяснилась и причина женских посещений. Подобрев от водки и окончания работ, дед поведал секрет, позволявший ему выказывать прыть перед деревенскими дамами.

- Кладёшь, значить, эта… в леток, - говорил он. – Пчёлка тревожится и жалит. Он распухнет, что твой черенок, твёрдый, значить, дня два, а то и три. А девкам, понятное дело, нравится…

Дед весело смеется, обнажая белые зубы. Ему лет под семьдесят. Невозможный возраст для нас, восемнадцатилетних.

Наш отряд носил имя «Волонтёры». В День Строителя был сбор всех линейных ССО на стадионе в Луховицах. Бауманцы трудились в четырёх районах Подмосковья - Зарайском, Егорьевском, Коломенском и Луховицком.

(Позже, в 1980 и 1981 годах, я исколесил эти красивые места вдоль и поперек, проведя множество встреч с хозяйственниками, районными руководителями и строителями в качестве главного инженера районного, а потом зонального ССО. Мне довелось узнать и механизмы шефской помощи районов города Москвы, с их министерскими возможностями и промышленностью, в адрес районов Подмосковья. Она была ощутима, эта шефская помощь).

...Но вернёмся к сбору ССО. После торжественной части и переклички линейных отрядов прямо на беговой дорожке состоялся строительный спринт. Надо было сложить несложную фигурную кладку из кирпича, зафиксировать перед судьями (оценивались скорость и качество работы), разобрать и перенести мусор в контейнер. На кладке был Адмирал, я - на приготовлении раствора. Наша оценка была высокой, место - призовое.

Ещё запомнилось, как мы ездили знакомиться с девушками из соседнего женского отряда фармацевтов. С утра радостное возбуждение, парадная форма одежды. И... прибыл ЗИЛ с неочищенным от бетона кузовом. Что делать - на днище подлетели фуфайки, мы уселись поплотнее - и навстречу новым приключениям! Через несколько часов «все подружки по парам в тишине разбрелися», было заботы командиру собирать бойцов в лесистой местности!

Стены телятника выведены под перекрытия. Пристройка к дому на пасеке - тоже.
Трудовая смена окончилась банкетом. В отряде весь период была железная дисциплина и сухой закон. Но здесь можно было отпустить ситуацию. Гостеприимное совхозное начальство не поскупилось на алкоголь (официальная борьба с зелёным змием в стране ещё не началась).

Я бродил, пошатываясь, по залитому светом луны старому парку и натыкался на спящих товарищей - в кабине грузовика, на скамейке летней кухни. Мутило. Так я и запомнил эту прекрасную ночь: Луна, тени, высокая трава и молодецкий сон однокашников на природе.

Пора в Москву! Второй курс мы начинали в другом общежитии. Лефортово!

«Вот курс второй...»

И вот, в двадцатом веке
У нас в МВТУ
Не боги – человеки,
Привыкшие к труду,
Корпят над сопроматом
И долбят теормех
Отличные ребята
На факультетах всех…

(Неофициальный гимн студентов МВТУ-МГТУ)

…Вот курс второй. Я сам не свой:
Сопромат всё никак не решается.
Я в ТММ ни бе, ни ме,
И ехидно ИНО улыбается.

(Студенческая песенка)

Второй курс определил все виды моих студенческих нагрузок – учеба, комсомол, спорт – за исключением студенческой науки, к которой меня приобщат позже.

I. Учёба

То, что непостижимо среднему уму (например, сетка расписания в огромном вузе в докомпьютерную эпоху) - было вполне постижимо УМУ (Учебно-методическому управлению). УМУ умело наводило страх и трепет и на студентов, и на преподавателей. Надо было видеть, как опоздавший почасовик, будь он даже генеральный конструктор и академик, краснел перед Валентиной Ивановной Авдеевой, которая вырастала перед входом в аудиторию, где лекция должна была начаться пятью минутами ранее!

Мне кажется, Валентина Ивановна была в Училище всегда. Она работала при нескольких ректорах и благополучно перешла в компьютерную эру и новую инкарнацию вуза, который при ней стал Университетом. Она возглавила управление еще при проректоре Евгении Ивановиче Бобкове и ректоре Георгии Александровиче Николаеве, которые ценили и доверяли ей.

Именно УМУ через составление и контроль выполнения учебных планов держало студентов-бауманцев в знаменитой на весь мир узде высокой и плодотворной занятости!

Непросто вспомнить сейчас все предметы и всех преподавателей – мешает толща прошедшего времени. Поэтому я провел небольшую реконструкцию.

На официальном сайте МГТУ имени Баумана опубликована, среди прочих, программа бакалавра (первые четыре курса обучения) по специальности «14.03.01 Ядерная энергетика и теплофизика – Теплофизика». Правда, программа дана по кафедре Э-6, но достаточно близко к моей специальности. Читаем:

«К дисциплинам (модулям) базовой части … относятся: Аналитическая геометрия; Безопасность жизнедеятельности; Детали машин; Инженерная и компьютерная графика; Иностранный язык; Интегралы и дифференциальные уравнения; Информатика; История; Линейная алгебра и функции нескольких переменных; Математический анализ; Начертательная геометрия; Правоведение; М: Русский язык (Русский язык и культура речи); Сопротивление материалов; Статистическая термодинамика; Теория механизмов и машин; Термодинамика; Физика; Физическая культура и спорт; Философия; Химия; Экология техносферы; Экономика. Дисциплины (модули), относящиеся к вариативной части… отображены в прилагаемом Учебном плане» (конец цитаты).

А вот список предметов из приложения к моему диплому (я не указываю предметы по специальности, относящиеся к старшим курсам):
 
История КПСС, марксистско-ленинская философия, политическая экономия, основы научного коммунизма, физическое воспитание и спорт, иностранный язык, высшая математика, физика, общая химия, начертательная геометрия, учебные мастерские, машиностроительное черчение и рисование, теоретическая механика, сопротивление материалов, технология материалов, теория механизмов и машин (с курсовым проектом), детали машин (с курсовым проектом), основы взаимозаменяемости и технические измерения, термодинамика, гидравлика, материаловедение, газодинамика, высшая математика спец. главы, промышленная электроника, вычислительная техника, экономика промышленности, охрана труда, трудовое законодательство.
 
Теперь детальная развертка. Согласно плану на 2019-2020 учебный год, студенты-второкурсники кафедры Э-2 изучали:

В третьем семестре – Математическую статистику и теорию вероятности (зачет), Теоретическую механику (экзамен), Физику (экзамен), Сопротивление материалов (экзамен), Механику жидкости и газа, часть 1 (курсовая работа и экзамен), Кратные интегралы и ряды (зачет).

В четвертом семестре – Сопромат (экзамен), Технологию конструкционных материалов (зачет), Материаловедение (экзамен), Теория функций комплексного переменного и операционное исчисление (зачет), Теорию механизмов и машин (экзамен), Термодинамику 1 (зачет).

Сопоставив списки, вижу, что программа младших курсов МГТУ (повторяю, перечень предметов, а не их содержание), не претерпела больших изменений, за исключением, ИТ-технологий и, вообще, цифровизации. Мы так же учили физику, корпели над эпюрами напряжений, постигали начала термодинамики и загружали свой мозг свойствами металлов и сплавов. У нас не было компьютеров, зато под рукой была логарифмическая линейка. О системе автоматизированного проектирования AutoCAD я впервые услышал, уже обучаясь в аспирантуре, а пока выполнял чертежи на ватмане, умел читать любые двумерные чертежи и видеть изделие в объёме. А как виртуозно мы затачивали карандаши, как работали с тушью и бритвенным лезвием!
 
В кармане не лежал всезнающий гаджет, зато было больше времени для учебы и общения. Мы не могли на экзамене подсмотреть решение из Сети, зато писали шпоры и оттого лучше запоминали материал.

Муки и радости студенчества

Слышна поэзия в металле...
Мы помним сварку и чертёж,
Забудем сессии едва ли.
Порою было невтерпёж,
Хотелось в парк – повеселиться,
Сдать сопромат и тут жениться,
И взять однажды интеграл,
Каких до нас никто не брал.

(Сергей Жуков. Академику Игорю Федорову)

Прекрасная осень 1974 года. Поселяемся в Лефортове в микрорайоне студенческих общежитий Московского энергетического института, в арендованном у МЭИ корпусе 10в, и приступаем к занятиям. Ездить, в сравнении с общежитием в Ильинском, совсем недалеко, поэтому порой я успеваю днем заглянуть в общежитие и снова вернуться в институт – на тренировку. Теперь я занимаюсь у Генриха Шульца в секции самбо.
 
8 сентября мой день рождения. В комнате 228 веселая компания: Баскаков, Исаевский, Адмирал, Багдасаров. Баскаков с Исаевским дарят мне фотопортрет Хэмингуэя. Знак? Он долго смотрел на меня с книжной полки, а сейчас где-то в архиве. И, конечно, его произведения давно живут в моей голове.

(Из числа своих соседей, живших, на втором этаже Лефортовского общежития, выделю Сергея Валюхова, учившегося двумя курсами старше и по другой специальности – «Двигатели летательных аппаратов». Сергей Георгиевич был распределен в КБ Химавтоматики в Воронеж, прошел путь от конструктора агрегатного отдела до первого заместителя генерального директора КБХА, а позже организовал и возглавил ФГУП «Турбонасос». Создатель линейки жидкостных ракетных двигателей и первого отечественного магистрального нефтяного насоса МНН7500, доктор технических наук, профессор Валюхов параллельно с руководством предприятием заведует кафедрой нефтегазового оборудования и транспортировки ВГТУ. Вот такой трансфер технологий и недюжинного потенциала талантливого выпускника-двигателиста факультете «Э»!)
 
…3 октября 1974 года. На уроке английского языка взволнованная молодая преподавательница, войдя в аудиторию, объявляет со слезами в голосе: «Вчера умер Шукшин…». Это имя витало в воздухе, но с творчеством Шукшина я знаком не был, только слышал ещё от мамы, что он её земляк, что училась она в Бийском медучилище вместе с девушками из Сросток и слышала про Васю Шукшина с юности. Родители вообще немного говорили со мной о своём детстве и корнях.
 
Мы, второкурсники, как и на первых двух семестрах, оставались в надежных руках Общетехнического факультета (теперь – факультет «Фундаментальные науки»). Сайт МГТУ сообщает:

«Истоки факультета ФН берут начало в 1830-х годах, когда начали преподавать физику, математику и другие естественнонаучные дисциплины. Однако только в 1933 г. назрела потребность в тогда еще Московском механико-машиностроительном институте им. Н.Э. Баумана (МММИ) сформировать общетехнический факультет, обеспечивающий высокий уровень естественнонаучной подготовки на всех факультетах. Факультет просуществовал до 1938 г., и только в 1964 г. с приказом ректора профессора Леонида Павловича Лазарева в структуре МВТУ им. Н.Э. Баумана был вновь образован общетехнический факультет (ОТ). Организация факультета позволила сформировать единый высокий уровень требований к обучению на 1 и 2 курсах по всем образовательным программам».

Высшую математику нам продолжил читать кандидат физико-математических наук, доцент Сергей Иванович Савельев. Он вел занятия по всем разделам общего курса, а также по уравнениям математической физики и по математической обработке результатов наблюдений и при этом был руководителем секции математики на факультете «Энергомашиностроение».

Что ж, не досталось нашему потоку великого ученого, какими были когда-то работавший на кафедре математики МВТУ будущий академик Михаил Лаврентьев или преподававший в Московском университете профессор Николай Лузин, учитель будущего академика Николаева, нашего ректора. Но нас обучал добросовестный исследователь, автор методических пособий по уравнениям математической физики, хороший лектор и доброжелательный экзаменатор. Понятие дифференциальных уравнений, интегралов, начал мат. статистики у нас – от него.
 
Не помню, кто читал нам лекции по теоретической механике, однако я крепко усвоил «векторный способ» изложения предмета. Изучая в Отряде, много лет спустя, динамику полёта космических аппаратов, я с благодарностью вспоминал преподавателей кафедры, основанной профессором Жуковским. Но ... недолюбливаю я Николая Егоровича, при всем уважении к его огромным заслугам, потому что он притеснял полуглухого беззащитного гения Циолковского, притеснял по причине весьма тривиальной – научная зависть и ревность. И это бросает тень на безупречную репутацию «отца русской авиации». Прочтите «На берегу Вселенной» Чижевского, поймёте мои чувства.

(Отмечу многолетнего заведующего кафедрой, д.т.н., проф. Константина Сергеевича Колесникова, академика АН СССР и РАН. Спустя годы мне довелось, хоть и нечасто, взаимодействовать с К.С. в моем качестве комсомольского секретаря МВТУ и при сборе воспоминаний о Г.А. Николаеве. Выдающаяся, сложная личность. Фронтовик-орденоносец, он был примером ответственного отношения к физической культуре, бегал со студентами в сложные пробеги. Свое долголетие – 96 лет активной жизни – К.С. заработал своим трудом, интеллектуальным и физическим. Он был чрезвычайно организован и работоспособен, этот офицер, начавший научную работу студентом с исследования шимми автомобильного колеса, защитивший докторскую диссертацию при поддержке академика Сергея Павловича Королева, а это дорого стоило. Колесников был дружен со своим однокашником Николаем Григорьевичем Егорычевым, тем самым, Первым секретарем МГК КПСС, членом Политбюро, которого как конкурента опасался Л.И. Брежнев, за что и пресёк его политическую карьеру, отправив послом в Данию.

А начинали Николай и Константин обыкновенно, как студенты МВТУ и члены вузовского комитета комсомола, но один выбрал партийную карьеру, а второй науку. Мучительный выбор многих моих товарищей-активистов...

На встречах известных выпускников в кабинете ректора, которые традиционно проходят после Ритуала посвящения в студенты, наш патриарх К.С. скромно стоял у стола среди коллег, слушал тосты и понемногу потягивал из рюмочки водку. «Одна рюмка мне не вредит, Сережа, а только пойдет на пользу!..»

Семинары по сопромату у нас вела Татьяна Вадимовна Бидерман, дочь доктора технических наук, профессора МВТУ, лауреата Ленинской премии Вадима Львовича Бидермана. В ту пору ей едва исполнилось тридцать лет.
 
Академик Георгий Александрович Николаев в «Повести моей жизни» вспоминал о прозвище сопроматчиков:

«Братья-разбойники – такое название было дано студентами кафедре сопротивления материалов, которая всегда была требовательной к ним, особенно во время экзаменов. В дореволюционный период один из директоров Училища давал официальное разрешение студентам вступать в брак после сдачи ими экзамена по сопротивлению материалов. Уже этого достаточно для страха и трепета перед этой наукой. Наука трудная. Она не терпит, в отличие от математики и многих других дисциплин (пусть не обижаются на меня их представители), применения матриц при решении сложных вопросов, т. е. формул, по которым задания легко выполняются. Предмет «сопротивление материалов» безграничен в творческом плане. Небольшой отрезок теории, а дальше пускайся в самостоятельную работу с расчетом на свои мозги. А это часто и является наиболее трудно освояемым».

…Попробовал в процессе написания этих записок вспомнить метод сечений РОЗУ – Разрезаем-Отбрасываем-Заменяем-Уравновешиваем – действительно, непросто! Взялся за задачу расчета нагрузок статической балки ... не тут-то было! И сразу вспомнились толпы страдальцев около аудиторий кафедры К-5, пришедшие на пересдачу. Мне повезло: пятёрка по сопромату и в третьем, и в четвёртом семестрах. Можно жениться!

(С кафедрой К-5 связано начало моей дружбы с профессором Гаврюшиным. Сергей Сергеевич – яркий, талантливый человек, под общим руководством которого я начинал работу в комсомоле. Мы познакомились в сентябре 1974 года на лабораторных работах по сопромату, которые он вел, будучи аспирантом. В октябре того же года Гаврюшина избрали секретарем Комитета ВЛКСМ МВТУ. На этом важном участке Сергей проработал три с половиной года, перейдя из аспирантуры в м.н.с., и в апреле 1978-го передал штурвал Анатолию Александрову, будущему ректору МГТУ. Александрова на посту комсомольского секретаря Училища сменил Сергей Борисов, а потом автор этих строк.
 
Я в 1981-83 годах повторил траекторию Гаврюшина и себе знаю – каково это, быть вырванным из тиши аспирантских занятий на открытую всем ветрам вахту комсомольского вожака ведущего технического вуза страны, а потом снова возвращаться для завершения кандидатской диссертации, требующей совершенно иного, чем руководящая работа, характера труда. Это огонь и вода!

Сергей Сергеевич с честью справился с перепадами карьеры, в свое время стал доктором наук, профессором, успел поработать первым проректором МГТУ по науке. С.С. – Председатель Фонда "Выпускников МГТУ(МВТУ) в поддержку образования", инициатор и организатор множества инициатив, среди которых выделю возрождение легкоатлетических пробегов студентов и сотрудников Университета по местам боевой славы. Он президент футбольного клуба ветеранов МГТУ и каждый понедельник бьется на футбольной площадке. А ещё Сергей Гаврюшин самбист, и мы оба считаем себя учениками Генриха Шульца!)

"Как хорошо мы плохо жили" в Лефортово

Ночь мглой окутала
Бульвары и парки Москвы.
А по Лефортову
Пьяненький, тащишься ты.

(Аркадий Северный. Пьяненькая печаль)

Жизнь в общежитии текла весело. Мы устраивали дискотеки и ездили на таковые в другие вузы Москвы. Порой случались студенческие пирушки, некоторые из моих товарищей увлекались ими без меры.

Сказать, что мы волочились за московскими студентками, значило ничего не сказать. Были постоянные поиски любви. Раскрывающиеся окна комнат первого этажа служили неформальными проходными, если надо было провести красавиц в обход бдительной администрации. Где-то под зимнюю сессию я лишился невинности.

II. Самбо

Борьба – занятие мужское.
Ты в молодой своей поре
Средь ослепительного боя
Творил приёмы на ковре.

(Сергей Жуков. Самбо)

Тренировки борцов шли в тесном помещении, расположенном под "Большим залом" ДК МВТУ. С новичками занимается мастер спорта Саша Зверков, спокойный и методичный парень. Запомнилась его фраза: «Лучше вдумчиво съесть пирожок, чем в спешке проглотить обед». Кто бы спорил!

Временами приходит ослепительный Миша Илинич, мой ровесник, но уже м.с.м.к., и устраивает мастер-класс. Как можно бороться с этой подвижной и упругой мыслящей машиной? Вроде такой же как я по весу, но взял железными пальцами мою куртку – и не вырваться. Подсечка, я на ковре. Следующий!

После службы в армии появляется Саша Дюков, мастер спорта, и вселенная искривляется в его сторону. Дюков всегда в центре.
Иногда на тренировки приходит Юрий Клецко, добротный мастер. Он уже окончил институт и пишет диссертацию.

Леня Топчиев, Султан Дачев … - их много, таких разных и объединенных одной школой. Моя новая семья.

Во главе всего – Генрих Шульц, легендарный борец, мощный полутяж, и при этом с тонким и необидным чувством юмора. Все зовут его – Учитель.
Пора зарабатывать спортивный разряд. Самбисту, как и любому единоборцу, он присваивается за определенное количество побед над спортсменами равной или более высокой квалификации. Вместе с Серёгой Гараниным начинаем ездить по открытым коврам. МИИТ, МИФИ, МЭИ…

А вот и Харлампиев! Смотрю со стороны: добрый дедушка и великий мастер спокойно травит байки ученику и подкармливает его кусочком сахара и кусочком лимона. Ученик волнуется: скоро выход на схватку, а тренер что-то коротко подсказывает на ухо.

III. Был нагружен комсомолом…

Я, питомец этой школы,
Знал черченье и металл,
Был нагружен комсомолом
И конструкции считал.

(Сергей Жуков. Автобиография)

В сентябре меня, лучшего бойца ССО «Волонтеры», избрали в курсовое комсомольское бюро и поручили формирование факультетской колонны на Ноябрьскую демонстрацию трудящихся на Красной площади. Программа подготовки предусматривала несколько репетиций в Лужниках.
 
Перед первой репетицией я разместил на факультетской доске объявлений сообщение комсоргам – ребята, надо направить по 4 человека от группы, встреча у метро «Спортивная» в такой-то день и час. Естественно, никто не явился.
Тогда, справляясь с расписанием, я обежал все группы курса, познакомился с комсоргами и поручил им собрать добровольцев. Вторая репетиция – и снова почти никого, три-четыре комсорга. Последовала реакция комсомольского руководства: меня вызвали на заседание бюро Бауманского РК ВЛКСМ, в старинный особняк на улице Лукьянова, и влепили выговор с занесением в учётную карточку.
 
Наказание было несправедливым, но подействовало на меня мобилизующе. В последующие недели я ходил по группам и комнатам общежития и поднимал ребят. В итоге дружная колонна факультета «Э» была на репетициях самой многочисленной.
 
Но… демонстрацию отменили – говорили, что генсек Леонид Ильич Брежнев заболел. Помню стояние многотысячной колонны на дожде и снежной слякоти и последующий сигнал: товарищи, расходитесь по домам.

Из этой истории, при всей её неуклюжей фабуле, я вынес много знакомств и понимание того, что безвыходных ситуаций не бывает.

Ко второму курсу относится и начало моих публичных выступлений. Надо было выступать перед группами, на заседаниях бюро, собраниях стройотряда. Моя стеснительность уступала место начальным ораторским навыкам.

На четвертом семестре мне поручили работу в группе «Поиск». Задачей был сбор воспоминаний среди родственников студентов-бауманцев, погибших в Великой Отечественной войне. Записи интервью, сделанные вручную, мы приносили в Музей МВТУ его директору Галине Николаевне Анцуповой.

Случались курьёзы. Однажды гостеприимные родственники одного из героев пригласили меня выпить чашку чая и немного вина. Через три часа предстояло бороться на открытом ковре в МИФИ, я держал вес и отказывался как мог. Все же настойчивость хозяев победила, мне пришлось выпить глоток вина. Итог: замедленная реакция, быстрая усталость на ковре – и вылет из соревнований после двух проигранных схваток. Мне и в будущем придется страдать из-за неумения вовремя сказать «нет».

Лекции, курсовые, тренировки, комсомол, комиссарство, общение … в какой-то момент я физически ощутил, что могу себя сжечь безостановочной деятельностью и тратой эмоций. Был переломный момент, географически где-то в переулке около ЦИАМа. Я медленно шёл по переулку и совершал выбор в пользу умеренности. Понял: пора учиться притормаживать. Но до занятий по саморегуляции было ещё далеко.

В мае 1975 года, в моё отсутствие (боролся на очередном открытом ковре) курсовое комсомольское собрание единогласно изберет меня своим секретарем. Я узнаю об этом вечером на сборе актива к кафе «Лабиринт» на Новом Арбате, куда явился с потертой щекой и потянутыми связками локтя после схваток.

В конце июня закончилась летняя сессия. Мы с командиром Геной Сутягиным готовили свой стройотряд к выезду в Подмосковье. Мы во второй раз ехали в совхоз «Пановский». На этот раз я выезжал комиссаром отряда.

Птица Феникс по имени Багдасаров

Эта история состоит из нескольких историй, описанных коротко. Первая охватывает конец нашего второго курса и летние каникулы 1975 года.

Мы с моим одногруппником Юрой Багдасаровым искали себя в будущей профессии, стремились найти в жизни внутренний смысл. Выпускники заочных физматшкол, мы рассмотрели перспективы учебной программы кафедры Доллежаля и в один прекрасный день осознали, что готовимся стать инженерами, а не физиками. Точнее, инженерами-механиками, а не инженерами-физиками. Это не вполне отвечало нашим юношеским амбициям. Нам было по 19 лет, силы кипели.

Решили перевестись в МИФИ и по окончании летней сессии, до выезда в ССО, смело направились на Каширское шоссе, 31.

В приемной комиссии нам сообщили, что перевестись можно, но только с потерей года. Причина состояла в разнице учебных программ. Надо было сдать ряд предметов по физике, математике и конструкции реакторов. Мы подумали, посомневались, но решили продолжать.

Собеседования, медкомиссия, копии зачеток… Мы провели полдня, передвигаясь из одного кабинета в другой наравне с абитуриентами. Нас спросили, куда прислать письма с решением комиссии. Я дал адрес совхоза «Пановский», Юрка - лесхоза в Хакассии. Это были места приписки наших стройотрядов.
С тем и разъехались по указанным адресам.
 
Примерно через месяц меня пригласили в контору совхоза и вручили пакет. Приемная комиссия МИФИ извещала: с учетом отличных отметок меня принимают на третий курс с условием досдачи некоторых экзаменов и зачётов в течение осеннего семестра. Документы надо было забрать из МВТУ и привезти в МИФИ до конца августа.

Начались терзания. Слова «ядерная физика» манили меня как магнит. Грезились новые открытия и Нобелевская премия. В то же время, я ощутил, что врос в МВТУ, в свою группу и факультет. Я всосал воздух бауманского братства!

Притяжение МВТУ оказалось сильнее неясного блеска Нобелевки. Я решил остаться.
Багдасаров рубил деревянные дома где-то под Абаканом, связи c ним не было. Мы встретились в общежитии в конце августа. Выяснилось, что и он решил остаться. Он тоже получил пожизненную прививку Бауманкой.

Вторая история – о Чернобыле. Каждый из нас развивался по своей траектории. Самый талантливый в студенческой группе Э7-1, Юра не слишком аккуратно относился к посещению занятий, но к экзаменам и зачетам понимал суть предметов глубже всех.
Мы оба окончили вуз с высоким рейтингом.

Юра, успевший перед дипломом неожиданно для нас (и удачно!) жениться, был распределен в Чернобыль. Об этом стоит рассказать отдельно. Место на ЧАЭС в списке распределений было одно, его отдали Виктору Смагину. По учебной «табели о рангах», то есть по среднему баллу, он стоял чуть ниже Багдасарова, однако, был армеец и коммунист. Юра устроил бунт. Кафедра попросила в министерстве дополнительное место. В Чернобыль поехали оба. Совместная работа и особенно авария сделали недавних соперников друзьями на всю жизнь.

Попав на АЭС весной 1979 года, Багдасаров засел за учебники и эксплуатационную документацию. Он, как и в вузе, стремился понять суть. Я верю, когда он говорит: «Физику реактора на станции понимали академик Легасов и я. Ну, может быть, ещё два-три человека из главка…»

В начале 1986 я готовился к защите диссертации на кафедре Э-7. Мы с Юрой переписывались: он подумывал о поступлении в заочную аспирантуру. К этому времени и Багдасаров, и Смагин выросли по службе, работали начальниками смены - Юрий на третьем энергоблоке, Виктор на четвёртом.

Четвёртый энергоблок взорвался у Юрия за стеной, в его ночную смену. Он оценил обстановку раньше, чем это сделало руководство АЭС. Посмотрел в окно и увидел куски графита на асфальте. Это означало только одно: разрушена активная зона.
Студентом Юрий не раз пропускал лекции по радиационной безопасности. Но лекцию Михана об аварии на «Маяке», что на Урале, он посетил и хорошо запомнил. В больницу, рассказывал лектор, попали три товарища, получившие большую дозу. Один из них был охотником. Он решил: лучше помру в тайге, а не на больничной койке. Сбежал ночью, взял ружьё, припасы и водку и уединился на дальней заимке. Охотился, рыбачил, а когда водка кончилась, вернулся пополнить запасы. И узнал, что его товарищи уже в сырой земле (и бетоне). Заключение преподавателя: спирт выводит радиоактивность из организма.

Второе, что запомнил Юрий: йод! Надо срочно заполнить щитовидную железу неактивным йодом. Щитовидка берет определенное количество йода. Если этого не сделать, в железу попадёт йод из активной зоны, осядет в ней и станет разрушать организм.
Действия начальника смены были точными и своевременными: развести в воде йод из аптечки, дать выпить персоналу (это около семидесяти человек). Развести спирт, заставить выпить. Но где взять воду? - водопровод разрушен. - В туалетных бачках!
Юрий, не дожидаясь начальства, остановил свой реактор, подпитывая его охлаждающей водой из барботёра, и сохранил не только смену, но предотвратил дальнейшее развитие Чернобыльской катастрофы. Страшно представить последствия разрушения ещё и реактора третьего энергоблока (оба реактора находятся в одном здании).
 
Багдасаров успел подумать о жене Виктора Смагина, которая работала в ту страшную ночь на четвёртом блоке, побежал за ней по коридорам частично повреждённого здания, нашёл... Виктор заступил на свою смену на аварийный реактор утром 26 апреля.

В первые дни после аварии их семьи были эвакуированы, а Юрий и Виктор остались ликвидаторами, трудились на станции ещё много недель. Что там творилось, не поддаётся моему описанию. На этот счёт имеется обширная литература, а теперь и фильмы.

Третья история – постЧернобыль. Когда я увидел Юру в Москве спустя несколько месяцев, его роскошные курчавые волосы были седыми. В ближайшие годы он, продолжая работать в системе Росатома, восстанавливал резко пошатнувшееся здоровье. Ввёл железный режим питания и спорта и совершил подвиг - вернулся в клуб здоровых людей.

(Первый свой «подвиг реформы тела» он совершил еще в летом 1974 года, уехав после первого курса в высокогорный бауманский лагерь Джан-Туган. Здесь, на берегу бурной речки Адыл-Су, в окружении высоких сосен, он укреплял мышцы, ворочая тяжелые камни за неимением штанги. Уехал «здыхликом», вернулся атлетом!)

После Росатома Юрий ушёл в бизнес, стал успешным трейдером и тут совершил, возможно, первую серьезную ошибку - сунулся в политику, поставив на кандидата в губернаторы одного из регионов. Кандидат проиграл. Это стоило Багдасарову бизнеса, он достойно пережил поражение и занялся инновациями. Вырастил и обучил двоих прекрасных сыновей, они с Верой рано стали дедушкой и бабушкой.

Юрий Эдуардович скончался в 2020 году от агрессивной формы рака. Радиация "догнала" его через 34 года.

Третий курс – градиенты, эвольвенты…
(1975-76)

Градиенты, эвольвенты,
МВО, Коровий брод…
Жили весело студенты,
Всё технический народ.

(Сергей Жуков. Автобиография)

Вот третий курс. На проходной
Стоит Володя-чекист, улыбается:
«Где пропуск твой? Его раскрой!
В раскрытом виде оно предъявляется»

(Студенческая песенка)

Студенты-бауманцы шестидесятых-восьмидесятых годов прошлого века наверняка вспомнят легендарного охранника Володю. Он дежурил то на Первой проходной, то в корпусе «Энерго», то в «Машинах». Если забыл пропуск, прорваться было невозможно. Володя не поддавался уговорам: кругом ать-два!

Как люди становятся легендами? – Тайна сия велика есть. «Партизану» Володе это удалось, он навсегда прописался в студенческом эпосе.

В конце августа 1975 года мы въехали в новый корпус общежития №10 по Госпитальному переулку, в двух шагах от Альма Матер. Нашей радости не было предела. «Десятка»! Все ночи, полные огня!.. Место, где рождались и рушились дружбы, делались проекты (а иногда и дети). Место, где мы учились, кутили, мечтали о будущем, восстанавливались после тренировок и соревнований. Откуда уезжали в стройотряды и на практики, куда возвращались после летних каникул. Мне предстояло прожить в десятом общежитии семь насыщенных лет.

В тридцати шагах от нас, на куске Земли, застроенном комбинатом питания, если верить знатокам, родился Александр Пушкин. В ста шагах – магазин «Океан». Дальше закусочная «Утёс», там как-то раз я купил у пьянчужки мемуары графа Игнатьева «Пятьдесят лет в строю». На другом берегу Яузы – парк МВО, он же Головинский сад, куда хорошо было бегать летом и зимой на зарядку (а иногда - купаться в верхних прудах).

Я жил вместе с Володей Разиным в комнате «А». В «Б» проживали Лёня Самойлов, Сергей Гагарин, Толя Амиров («Анатоль») и второкурсник Костя. Разин, как я уже писал, попадёт по распределению на Элемаш, спустя годы станет директором завода. Самойлов будет распределён в Курчатовский институт, Гагарин в Димитровград.

Позже, на соседнем этаже, станет жить Анатолий Александров, молодой и красивый выпускник факультета «К», секретарь комитета ВЛКСМ МВТУ. Он будет моим шефом и наставником, когда я стану секретарем комитета комсомола факультета.

Колесо учебы продолжало неостановимо крутиться. На пятом семестре нам начали читать теорию механизмов и машин, термодинамику 1, детали машин, основы взаимозаменяемости и технические измерения (у сегодняшних студентов третьего курса предмет называется «Метрология, стандартизация, взаимозаменяемость»), спец. главы высшей математики, теорию теплообмена, теорию реакторов.

Список предметов шестого семестра включал общую электротехнику, промышленную электронику, детали машин (с курсовым проектом), марксистско-ленинскую философию, термодинамику 2, газодинамику, вычислительную технику, основы автоматики.
Выделю три важнейших (на мой взгляд) предмета.

ТММ. «Так сложилось в Московской технической школе, - сообщает сайт кафедры РК-2, - что во главе кафедр "Прикладная механика" (ИМТУ) или "Практическая механика" (МГУ) … стояли крупнейшие механики XIX и XX веков, обладавшие обширными техническими знаниями … в области построения машин и развития промышленности в России. Начало теории механизмов … было положено ещё проф. А.С. Ершовым и продолжено его прославленными учениками академиком П.Л. Чебышевым, проф. Д.Н. Лебедевым, Ф.Е. Орловым, а впоследствии профессорами Н.И. Мерцаловым, Л.П. Смирновым, Л.Н. Решетовым, В.А. Гавриленко и академиком К.В. Фроловым».

В 1975 году заведующим кафедрой ТММ был профессор Владимир Александрович Гавриленко, личность во многих отношениях замечательная. Сын первого избранного директора ИМТУ профессора А.П. Гавриленко, он провёл часть своих школьных лет (1905-1914) в стенах Слободского дворца: директор по тогдашнему уставу был обязан жить с семьей в здании Училища.
 
Окончив гимназию, Владимир Александрович поступил в Петроградское военно-инженерное училище и день 7 ноября 1917 года в составе курсантов встретил в Петрограде. Судя по скупым строкам биографии, он попал в ряды Белой Гвардии, пережил отступление и эмиграцию на Балканы, учился в Пражском университете, а в 1923 получил разрешение вернуться в СССР. Можно представить его сложности в дальнейшей жизни и карьере, вызванные указанными обстоятельствами.
 
Однако, внешне его карьера выглядит вполне благополучной – очевидно, сказались талант ученого и железный характер. В 1925 году В.А. Гавриленко поступил, а в 1930 окончил МВТУ по специальности «Паровозостроение», в 1940 году стал кандидатом технических наук (по паровозам), а в 1946 году – доктором (зубчатые передачи). В 1950 году ему присвоено звание «Заслуженный деятель науки и техники РСФСР».
Владимир Александрович – основоположник научной школы зубчатых передач в МВТУ и стране. Он систематизировал научный материал в этой области, установил общие закономерности формирования передач и создал единую геометрическую теорию, из которой все предыдущие методики вытекали как частные случаи, разработал полную классификацию зубчатых передач. Его теория основой для многочисленных исследований и внедрилась во многие отрасли машиностроения. Расчеты цилиндрических зубчатых передач с 1970 года определены государственными стандартами. Монография профессора Гавриленко «Геометрическая теория эвольвентных зубчатых передач» (1949) выдержала пять изданий. Он умер в 1977 году.

Академик Г.А. Николаев пишет: «Кафедра теории механизмов и машин представляла достойную общетехническую школу, однако ее излишняя приверженность к некоторым вопросам – зубчатые зацепления – несколько изолировала её от более актуальных проблем. Ряд факультетов категорически настаивал на радикальном сокращении объема курса. С трудом приходилось отстаивать этот, безусловно, нужный для инженеров-механиков предмет».

Я просмотрел несколько современных (2020 года) видео с лекциями и семинарами кафедры. Строгость и красота классической теории. Изящество формул. Узнаваемость основы и – новый, незнакомый материал. Значит, кафедра в развитии.

Вспоминая дни учебы, скажу: теоретическая подготовка по курсу ТММ была у нас добротной. Помню, как вычерчивал вектора сил, разбирал степени свободы и динамику механизмов, как под моим карандашом возникало зубчатое зацепление, рассчитанное по матрице. Остаётся только посетовать на то, что аналитических методов, вычислительной механики нам не досталось: время цифры еще не наступило. Но геометрический метод мы выучили как отче наш.

ДЕТАЛИ МАШИН. Этот предмет расширял нашу общетехническую подготовку. Одноименную кафедру возглавлял профессор Дмитрий Николаевич Решетов, создатель научной школы расчета и конструирования деталей и узлов машин, автор более чем 300 научных трудов, из них 47 книг. Кафедра, истоки которой восходят к тридцатым годам девятнадцатого столетия, при Решетове была одним из ведущих научных и учебных центров страны в области деталей машин.

«Истинно русский интеллигент, всегда подтянутый, аккуратно и со вкусом одетый, интересный собеседник, обладавший поистине энциклопедическими знаниями, владевший английским, немецким и французским языками, Д.Н. Решетов всегда был внимателен и доброжелателен как к своим сотрудникам и коллегам, так и к студентам. В то же время как руководитель, он предъявлял высочайшие требования к качеству выполненной работы и соблюдению трудовой дисциплины», - такую характеристику можно прочесть в книге биографических очерков «Основатели научных школ МГТУ имени Н.Э. Баумана», изданную к 175-летию Университета.

Вот обстановка, в которой мы слушали лекции и делали курсовой проект по редуктору.
Дмитрий Николаевич Решетов скончался в 2000 году на 92-м году жизни.

ТЕРМОДИНАМИКА. Кафедра Э-6, где мы слушали курс термодинамики, была основана в 1898 году профессором Николаем Ивановичем Мерцаловым, тем самым, выпускником Московского университета и ИМТУ, одним из основоположников отечественной теории механизмов, выдвиженцем Н.Е. Жуковского на пост главы кафедры «Прикладная механика», создателем теории пространственных механизмов – основы сельскохозяйственного машиностроения. Так и хочется воскликнуть: во-первых, всё связано! и, во-вторых, занимайтесь новым! – так легче установить первые закономерности и сделать первые обобщения, пусть последователи потом дорабатывают частности.

Первое, второе и третье начала термодинамики, теплоемкость тел, циклы Ренкина и Карно - таким было моё приближение к миру теплофизики. С тепломассообменом мне предстояло познакомиться обстоятельнее – сначала занимаясь НИРС, потом готовя кандидатскую диссертацию.

Оптимизация учебного процесса. Об этой истории я узнал много лет спустя, хотя очередная, время от времени предпринимаемая балансировка учебных планов происходила в МВТУ аккурат в ходе «нашего» третьего курса, то есть, в 1975-76 годах. Позже полученный опыт был широко распространён среди технических вузов страны.
 
Сергей Валерьевич Коршунов, проректор МГТУ им. Н.Э. Баумана, в статье «О роли МГТУ им. Н.Э. Баумана в научно-методическом обеспечении высшей школы России» пишет:

«В середине 80-х годов прошлого столетия произошло своеобразное подведение итогов развития инженерного образования в СССР. …

Многие организационные и методические аспекты … были изложены в скромно изданной книге под редакцией поистине великих методистов - проректора по учебной работе Е.И. Бобкова и заведующего кафедрой И.П. Кунаева - «Подготовка инженеров в Московском высшем техническом училище имени Н.Э. Баумана», вышедшей в издательстве «Высшая школа» в 1983 г.

Эту замечательную книгу отличает сочетание изложения истории развития инженерного образования в стране, обоснования его концептуального построения и основных принципов с описанием сугубо практических вопросов: структуры подготовки инженеров, учебных планов, особенностей теоретического обучения, практик, самостоятельной работы студентов. …

Усреднённое распределение аудиторной нагрузки по дисциплинам для специальностей МВТУ выглядит следующим образом: дисциплины общественных наук - 8%; общенаучные дисциплины - 20%; общеинженерные дисциплины - 46%; профилирующие дисциплины (общефакультетские - 6%, специальности и специализации -18%)».

Видимо, приведенный в статье баланс возник не сам по себе, а в результате глубокого изучения фактической учебной нагрузки студентов. Доказательство – записанный мною рассказ профессора Евгения Ивановича Бобкова:

- Чем всегда отличался наш опыт? - говорил мне Бобков (разговор протекал у него дома в Большом Казенном переулке). - Тесной связью теории и практики! Помнишь, учебные мастерские, затем практики - первая технологическая, вторая технологическая, эксплуатационная? Всё это готовило студентов к практической работе в организациях. Ты, наверное, не знаешь книжку о подготовке инженеров в МВТУ имени Баумана по дневной системе? Она написана по итогам бюджетных научно-исследовательских работ (так называемая тема «МВТУ-1, -2, -3»).

[Справка: внутривузовские научно-методические темы: «Научные основы учебного процесса на дневном отделении» (1966-1971 гг., «МВТУ-1»); «Автоматизированная система управления МВТУ» (1968-1976 гг., «МВТУ-2»); «Научные основы учебного процесса по вечерней системе обучения» (1971-1975 гг., «МВТУ-3»].

- Так вот, - продолжал Бобков, - в этих самых НИР принимали участие более 300 человек. Среди них такие корифеи как академик Александр Иванович Целиков, профессора Эдуард Адамович Сатель, Игорь Пантелеймонович Кунаев, Евгений Константинович Зверев и другие. А сколько у нас было обсуждений по поводу формулировки о том, кого мы должны готовить! Примерно год шли споры и согласования. Остановились на формуле: инженер широкого профиля.

[Выписка: «Инженер широкого профиля – это специалист, обладающий знаниями, необходимыми для осуществления инженерных функций по конструированию, производству, исследованию и эксплуатации машин или приборов, и имеющий навыки организации массово-политической и воспитательной работы». Источник: «Подготовка инженеров в Московском высшем техническом училище имени Н.Э.Баумана» / Баландин Г.Ф., Белов С.В., Бобков Е.И. и др.; Под ред. Е.И.Бобкова, И.П.Кунаева. – М.: Высшая школа, 1983. – 199 с., ил.].

- При этом было установлено, - говорил Евгений Иванович как о чем-то окончательно решённом, - что МВТУ готовило и будет готовить инженеров широкого профиля для определенных отраслей машиностроения и приборостроения. Это значило, что мы готовим и конструктора, и технолога, и исследователя, и эксплуатанта. То есть, наш выпускник может все, или почти все, но в пределах выбранной отрасли.Определившись с тем, кого готовим, мы составили типовой учебный план. Был строго определен состав предметов, и для каждого предмета были определены часы как на обязательную работу (лекции, семинары) и на самостоятельную подготовку. Не всем это нравилось.

- У меня, - понизил голос мой рассказчик, - состоялся неприятный разговор с представителем кафедры истории КПСС. Наши историки заставляли студентов самостоятельно прочитать большое количество первоисточников. Они задавали столько, что невозможно проработать за три часа, отведенные на самоподготовку. Студенту нужно было тратить уйму времени для того, чтобы ответить на семинаре на вопросы о том, что написал Ленин в такой-то работе или что сказал Сталин на таком-то съезде.
Учебно-методическое управление поручило исполнителям НИР определить, сколько примерно времени среднестатистический студент затрачивает на конспектирование одной страницы первоисточника. После этого было легко подсчитать, какое количество страниц кафедра истории партии может задавать в рамках трех часов, отведенных на самоподготовку. И не более! А упомянутый представитель, вроде бы смехом, сказал: мы на вас, Евгений Иванович, в ЦК партии пожалуемся. А я говорю, да жалуйтесь хоть Господу Иисусу Христу…

Так мы определили и содержание лабораторных работ, да и всего учебного процесса. Отчисления, например, на втором курсе сократились процентов на 10-20, как минимум! То есть, тот кто раньше был между двойками и тройками, теперь стал троечником, продолжил учиться...

Первая производственная

По окончании третьего курса, в июле 1976 года, мы поехали в Волгоград на Тракторный завод для прохождения технологической практики. Мы поселились в 29-й школе, ходили на рынок и готовили по очереди и, отправляясь на работу в дневную и ночную смены, распевали по пути песенку «про заводскую проходную, что в люди вывела меня».

Завод был закуплен в США в тревожные тридцатые годы. Оборудование, на котором мы работали, устарело и морально, и физически. В литейном цехе мы ворочали тридцатикилограммовые, только что отлитые балансиры, сбивая с них землю опоки. На предваряющей «технологической операции» удаления литниковых систем работали молотами на длинных рукоятях обнаженные по пояс мускулистые зеки. По ночам мимо цеха погромыхивали ж/д платформы с крытой брезентом бронетехникой.

Я побывал у проходной завода в 2019 году. Завода больше нет...

Какие знания мы приобрели, трудясь в горячем цехе на барабане и у пескоструйного агрегата, и как этот опыт связан с теоретическими курсами по ТММ и деталям машин, мне до сих пор неясно.

Зато волгоградское лето дарило нас и другими впечатлениями: Мамаев курган, прогулки с девушками по тенистым аллеям, отдых на песочном пляже и даже... рыбалка на ериках, коей меня удостоила семья моего однокашника Сереги Левадного. Славные были щурята и раки!

О неполноте «русского метода» подготовки инженеров

Я скажу это начерно, шопотом,
Потому что еще не пора:
Достигается потом и опытом
Безотчетного неба игра.

(Осип Мандельштам)

Метод неполон - это утверждение я вычитал в статье «Русский метод» в подготовке современной инженерной элиты» выпускника и преподавателя МГТУ имени Баумана А.В. Яминского. В статье говорится, в частности, о недостаточных коммуникативных навыках, слабой лингвистической и гуманитарной подготовке выпускников МГТУ. Причём, говорят это не исследователи, это говорят о себе сами питомцы Бауманки, вышедшие в профессиональную жизнь. Им также стало понятно, что многим университетским курсам не хватает связи с промышленностью - прежде всего, оттого что промышленность умирает и не выдвигает потребности в специалистах, требований к их знаниям и навыкам.

Что ж, это отчасти отвечает и моим наблюдениям. Правда, в семидесятых промышленность не умирала. Но известное отставание от передового края развития техники на некоторых общетехнических кафедрах ощущалось. Со своей кафедрой Э-7 мы только начинали знакомиться.

Что до коммуникативных навыков, в те уже далекие годы умение общаться мы осваивали не в аудитории, а на общественной работе, в стройотряде и общежитии. Будучи секретарем бюро ВЛКСМ третьего курса, я однажды выступил 26 (!) раз в течение одной недели. Нужда заставила разыскать и изучить довольно потрепанную книжку «Основы ораторского мастерства».

Разговорного английского кафедра ИНО, при всем к ней уважении, мне не дала. Пришлось наверстывать позже. И гуманитарные пробелы я заполнял уже после аспирантуры под воздействием академика Г.А. Николаева и профессора Ю.А. Абрамова. Они давали направление. Это отдельная история.

…Пятую сессию, как и предыдущие четыре, я сдал на «отлично» и с шестого семестра стал Ленинским стипендиатом, единственным на факультете. Весной я выполнил норматив первого спортивного разряда по самбо. Третий курс факультета «Э» был на хорошем счету в Училище по части комсомольской работы.
Это был тройной выстрел в цель. Не скажу, что он дался мне легко.

Легенды о Генрихе Шульце

…Сошлись. И за руки обнялись,
И разошлись. Свисток. Борьба!
И закружились, завращались,
В атаке лбом касаясь лба.

(Сергей Жуков. Самбо)

…И не пройти его захваты,
Его железные тиски,
Его подножки и подхваты,
Его точеные броски.

(Владимир Петров. Уроки самбо)

О незначительном человечество не слагает легенд. Так говорил Николай Рерих.
Этот рассказ - малая часть Шульценианы. Многие из подобных историй передаются из уст в уста, становятся похожи на народные сказки о добром богатыре. Книга про Мастера ждёт автора, который обобщит воспоминания очевидцев и создаст из них целостную легенду.
 
Шульц Генрих Карлович (1929-1999), шестикратный чемпион СССР по самбо, чемпион Европы по дзюдо, заслуженный мастер спорта, заслуженный тренер СССР, судья международной категории, капитан первой сборной команды СССР по дзюдо. Выступал в самбо в весовой категории до 85 кг. В 1956 году основал секцию самбо в МВТУ им. Н. Э. Баумана.

В 1963 году в составе команды из четырех выдающихся советских спортсменов-самбистов (кроме Шульца входили Олег Степанов, Владимир Панкратов и Дурмишхан Беруашвили) триумфально выступил в предолимпийском турнире по дзюдо, проходившем в Японии, не проиграв ни одной схватки.

После завершения спортивной карьеры Генрих Карлович более 40 лет преподавал на кафедре «Физическое воспитание» МВТУ-МГТУ. Его ученики шестнадцать раз становились чемпионами СССР по самбо.

Славная биография, ничего не скажешь. Но всей популярности Шульца она не объясняет. Пушница, Кузнецов, Невзоров, Степанов как спортсмены более титулованы - они чемпионы мира, призеры и победители Олимпийских игр. Есть более результативные тренеры. К примеру, Рудман, трехкратный чемпион мира, основал школу «Самбо-70», воспитавшую больше мастеров и чемпионов, чем школа Шульца.

Так почему же именно жизнь Генриха Карловича притягивает растущее внимание, конвертируется в бесчисленные спортивные рассказы, рыбацкие байки, человеческие истории? - Хочется разобраться!

Гений самбо. Гением борьбы называет Шульца чемпион СССР 1967 года, м.с.м.к. Николай Новиков. Он задается вопросом: кто из знакомых ему выдающихся спортсменов является гением? Харлампиев? - Он слишком много сил потратил на разработку и пробивание самбо. Чумаков? Это великий методист, а не борец в прямом смысле этого слова. Степанов? - блистательный спортсмен, великолепный технарь, однако, он ученик Чумакова, а у гениев не бывает учителей. «А вот Генрих Шульц уникален во всем, что касается самбо. Самородок! … Посмотрит полторы-две минуты за противником. Прикинет, что к чему. Выходит. Даёт захват. Делает броски, побеждает, покурит и готовится к следующей встрече. Если бы он захотел и решил, что шесть раз стать чемпионом СССР маловато, то стал бы столько раз, сколько угодно. Не сомневайтесь!»

Ему вторит з.м.с. Давид Рудман: «Шульц был очень крепок, но никогда не рассчитывал на силу. Он применял её только тогда и в том направлении, как того требовал поединок. Со стороны казалось, что он делает все легко, играючи. Генрих был высок, строен и имел добрый, веселый и мягкий характер. Схватки вел в прямой красивой стойке, виртуозно владел техникой бросков, охотно уступал сопернику захват, как бы приглашая поучаствовать в игре: кто – кого… Все хотели победить Генриха, но это было невозможно. Он неизменно находил брешь в защите соперника и всегда переигрывал в открытой борьбе».

Для борьбы Генрих сложен идеально – длинные торс и руки, сильные, чуть коротковатые для гибкого туловища ноги. Спина мощная (доставалось нам трудов - размять её в сауне!). В схватке он подвижен и устойчив, потому что центр тяжести тела расположен низко.

З.м.с. Олег Степанов рассказывал: «В 1963 году нам предстояло выступить в четырех городах: Йокогаме, Маэбаси, Кобе и Токио. Японцы нас принимали дружелюбно, но за соперников не считали. Были уверены, что победят «в сухую" со счетом 16:0.
Первый город - Маэбаси. Проигрываем хозяевам - 1:3. В Кобе добиваемся ничьей - 2:2. А в Йокогаме выходим на татами - и побеждаем японцев со счетом 3:1. У них шок! Газеты вышли с материалами в траурной рамке. Местная пресса писала: "По Японии прошел тайфун из советских дзюдоистов, одетых в японские кимоно".
В каждом новом городе правила соревнований меняются. Судьи все японские. Тренера нет. Но мы старались не ударить в грязь лицом, поддерживали друг друга. И вот Токио. Заключительные схватки. Против нас выставили цвет дзюдо. И здесь нас ждал сюрприз. Хозяева ввели ничейный результат. Иначе бы они могли проиграть, а это означало для них моральное харакири. В итоге мы уступили всего очко. Окончательный счет был 8,5 на 7,5 в их пользу».

В городе Кобэ один из судей, никогда не видевший, как японцы проигрывают, умер на краю татами.

Шульц в том турнире ни единой схватки не отдал «самураям». Он нанес небывалое поражение Ямомоте, выдающемуся мастеру дзюдо, обладателю шестого дана. В схватке японец обрушил на Шульца град приемов, но наш борец был словно заколдован. В момент небольшой задумчивости соперника Шульц молниеносно перешел в атаку и провел бросок, а следом еще один с выходом на болевой. Чистая победа.

Позже Шульц вспоминал: «Начав бороться по дзюдо, самбисты имели преимущество перед дзюдоистами, так как борьба самбо, основанная на национальных видах борьбы, гораздо богаче дзюдо … Своими приемами мы ставили их в положение новичков … ».

Его ученик, м.с.м.к. Кирилл Романовский говорит: «Никогда нельзя было предугадать, что Шульц сделает в следующую секунду на ковре. У него не было «коронных» бросков. Если было нужно, он сочинял их по ситуации».

Генрих – весёлый бог борьбы. Коллеги по сборной, массажисты и зрители дружно сбегаются к ковру, на который вызывают Шульца. Знают, что может произойти шоу. И дожидаются!

К тому времени, когда я пришел в секцию (1974 год), Г.К. уже лет десять как оставил сборную СССР. Но в случае необходимости мог выступить за МВТУ на первенстве столицы. Вот он в финале сходится с супертяжем, пропадает под огромным противником, схватившим его за пояс сверху... и вдруг на глазах изумленной публики супертяж отрывается от ковра, будто бы легко воспаряет над Генрихом и с грохотом рушится на ковёр. Чистая победа! Вот что мельница животворящая делает. Мастеру 47 лет.

А вот история от Сергея Катанского, тренера самбо и карате, много лет проработавшего под началом Учителя - она тоже из периода «играющего тренера»:
«Случай был в МГУ на первенстве Москвы по самбо. Карлович тренировал команду бауманцев и выступал за неё как участник. Стоит с Михаилом Житловским, покуривает, дожидаясь очередной встречи. Вызывают на ковёр. Карлович затянулся и говорит: подержи Миша, не туши, я постараюсь быстро вернуться. Приветствовал противника, взял захват, выполнил висячку, завалил в партер и провёл болевой приём - рычаг локтя между ног. Только ему как победителю руку опустили, он выхватил из рук Житловского сигарету, затянулся и говорит: молодец Мишка, не погасил!..»

Тренер. В маленьком борцовском зале, на цокольном этаже Слободского дворца, я впервые оказался в 1973 году. Здесь занимались самбисты, классики и вольники. Поначалу я записался на вольную борьбу, но скоро перешел на самбо. Под общим руководством Генриха Карловича тренировались и новички, и молодые мастера – Глазков, Колычев, Лядов, Клецко, Дюков, Дачев.

В секции не чувствовалось жёсткой дисциплины, царил дух свободы, игры, творчества. Самбисты учились друг у друга, тренеры подходили с краткими подсказками. Шульц, бывший полутяж, уже слегка поправившийся, возился с тяжеловесами, а к «весам» меньше 80 кг относился с юмором. Но он всех держал в поле зрения.

Атмосфера коллектива заставляла самостоятельно расти, ездить по открытым коврам, набирать победы, мечтать о «большом ковре». Иногда на тренировки заглядывал Миша Илинич, девятнадцатилетний мастер спорта международного класса, призёр первенства Европы по дзюдо, весельчак и озорник. Много лет спустя он показал свой спортивный дневник: линованная школьная тетрадка с записями соревнований: противники, разряды, результаты схваток. Можно было видеть, как он рос: побед было заметно больше!

Поездки на соревнования в разные города запомнились не только анекдотами (их Карлович знал во множестве), но и своевременными рекомендациями - например, о том, как завязать руку противника, как сковать его захватом за пояс и немного перевести дух во время схватки. Погладит по голове, посмотрит в лицо, похлопает по плечу - давай, Серёня, ты готов!

А если возникнет спорная ситуация в судействе, тут уж никто не мог сравниться с Генрихом Карловичем в обосновании нужного решения. Воистину, он изгибал пространство под себя. Это была магия. При этом волшебнику не требовались крик или брань - он гнул свою линию не спеша, с улыбкой и спокойным голосом. Всё гениальное просто

Николай Новиков пишет: «Истинная гениальность Шульца проявилась в создании системы непрерывного развития индивидуальной техники самбиста. Она срабатывала автоматически, почти без вмешательства тренера.

Суть её проста: борец определяет излюбленный прием и записывает его первым номером в столбец. Затем осмысливает вспомогательную «инфраструктуру»: стойку, захват, подходы, комбинации (в которых избранный приём начинает цепочку и заканчивает её), а также - контрприемы, защиты и прочее. Далее, любой прием из вспомогательного «набора» можно выбрать в качестве основного и записать его в следующий столбик. А затем уже к нему подыскивать новую серию вспомогательных движений. Вот и все.
Чем больше борешься, дольше живешь, тем арсенал приемов становится богаче. В этом оригинальность, простота и доступность метода непрерывного развития техники».

Подтверждаю: тончайшие нюансы борьбы Генрих Карлович излагал просто и понятно. Мог, как никто, дать совет с учётом «физики» и психики ученика. Мне, например, одобрил «корягу» (боковой бросок с падением), а Лёне Топчиеву, моему земляку-красноярцу, отличавшемуся высокой скоростью реакции, посоветовал захваты за ногу и подсечки на контратаках. Лёня стал мастером спорта в 1978 году.

Болгария-76. Солнечный сентябрьский день, Чёрное море. Учитель стоит по пояс в воде, лицом в сторону берега, и держит в вытянутых руках большой лист фанеры, оглядываясь на волны, накатывающие на берег. Мы замираем в весёлом ожидании. Волна накрывает его, рождая кучу брызг, откатывает назад - богатырь стоит на месте и посмеивается.

Хохмить – любимое занятие «простого русского парня» Генриха Карловича Шульца, сына русской дворянки и красного латышского стрелка. По линии мамы он внук выпускника Императорского Московского Технического Училища. Впрочем, его родословная тоже относится к разряду легенд.

Памятный болгарский сбор! Я только что выполнил норматив первого разряда и был удостоен поездки в составе команды института - считай, причислен к небожителям. Пара дней в Софии, тренировочные схватки со студенческой командой Электротехнического института – и Слънчев Бряг!

Подходы, броски на песок, белые куртки - всё выглядело необычно и привлекало внимание пляжа. Наша тренировочная (и не только) жизнь кипела. Учитель нестрого следил за отбоем - важно было успевать на обязательные занятия. Не выспался я - твоя проблема, досыпай под кустиком, когда есть возможность.

Я принадлежал к числу хронически не высыпавшихся: на полуострове Несебър каждый вечер меня ожидали у развалин римской крепости. Так, за тренировками и поцелуями, промелькнул мой двадцатый день рождения.

В головах самбистов бродит
Из вопросов винегрет.
На любой из них находит
Генрих Карлович ответ.
Про закон борьбы суровой,
Про рыбалку и любовь
Он расскажет. Мы готовы
Его слушать вновь и вновь…

(Сергей Жуков. Пыльтсамаа)

Годы тренировок запомнились байками Учителя. Он делал внушения как бы между прочим, часто в форме притчи или шутки. Вот он вспоминает соревнования и на примере обидного поражения говорит о пользе спортивного режима… Вот рассказывает о питании: «Не ешьте привокзальных пирожков, можете отравиться, как Султан Дачев в Ярославле. Лучше возьмите термос с куриным бульоном, творог, сладкий чай…». Анатолий Аркадьевич Харлампиев перед схватками подкармливал учеников сахаром и дольками лимона. Наш Карлович также уважал лимон, а в дополнение к нему – грецкий орех или вяленую воблу («стратегический продукт!»), кои вынимались из кармана и тут же, по кусочку, делились между всеми.

Вот он на эстонских сборах растолковывает тактику борца-самбиста применительно к теме соблазнения (он говорит: приманки) противоположного пола. «Нужна выдержка, - внушал он ученикам, - чтобы рыбка сама к вам в сети приплыла», - и выразительно посматривал на фигуристую массажистку.

«Ничего, Генрих, ты от меня не получишь», - не выдерживала та. - «Рыбка тоже думает, что я её не поймаю» (это тоже из воспоминаний Катанского).

А его незабываемые фразы! «Вперед, на русский город Калькутту!» (так он настраивал на борьбу). Или - «Жена, дети, сам скотина…» - когда он сердился на борца, пропускающего тренировки по семейным обстоятельствам. А так он подтрунивал над самбистом, на которого положила глаз симпатичная раздатчица в столовой: «Юст, юст, а как до дела, так в куст!» Имелось ввиду - любишь кататься (просить добавку творога - юста по эстонски), люби и саночки возить. А вот еще замечательное: «Серёньки хороши, а Саньки лучше». Что ж, Саньки приносили Учителю медали, а Серёньки пишут о нём книгу.

В карманах его необъятных, давно не глаженых брюк могли быть: рыболовные крючки, грузила, пакетик с червями и многое другое, что выдавало рыбака. Рыбалка была его страсть и постоянная тема баек! Вот он стоит как полководец на высоком бережку тихой речушки Пылтсамаа, поросшей кувшинками, а мы, в мокрых кедах и трениках, заводим к берегу невод, в котором среди коряг и тины бьётся пара пескарей… Невелик улов, зато к вечеру будет коптиться купленная на рынке рыба, и сколько же будет рассказов и смеха!

Учителя обожали женщины, он отвечал им взаимностью. Вот он берёт в свою лапу невесомую ручку «художницы» Ирины и обнаруживает неожиданное чувство ритма в фокстроте. В паре танцует на удивление согласованно. Посмеивается над нами:

- Вы, дураки, ищете в женщине форму, а я – содержание...

А эту историю про одураченного «плейшнера» я цитирую по Сергею Катанскому: «Как-то днём (дело было в Пылтсамаа - С.Ж.) Карлович мне говорит:

- После ужина в комнату не заходи, я часик занят буду, напряжение хочу сбросить. И давай, чтобы не мешать друг другу пароль на окне установим, как в «Семнадцати мгновениях весны». Если я или ты в комнате с подругой, то пароль стоит, а как дела закончатся, убираем.
- Какой пароль?
- Давай, термос будет стоять.

На том и порешили. Проверил я после ужина: пароль стоит. Ушёл на танцы. Перед вечерний проверкой студентов опять подошёл к окну. Пароль стоит. Думаю: ну, Карлович даёт! После проверки подошёл к окну: пароль на месте. Я погулял, потом пошёл в город у знакомых переночевал.

Ранним утром до зарядки подошёл к окну, пароль стоит. Провёл зарядку, подошёл к окну: пароль на том же месте. Как же я разозлился! Ну, думаю, сейчас покажу «им» кузькину мать! Врываюсь без стука в комнату, Карлович глаза открывает и удивлённо говорит:

- Ты где всё ночь шатался? Я зарядку из-за тебя проспал, ты же всегда будильник заводишь.
 
Я онемел от такого вопроса и жестом ему на термос показываю. Тут до Карловича дошло, он стукнул ладонью по своему лбу и жалостным голосом мне:
- Прости засранца, утомился, забыл с окна убрать…»

Всё так и было, только обманутых «плейшнеров» было двое - Серёга Катанский и я, потому что мы жили втроём в комнате флигеля баронской усадьбы. Думаю, Учитель никого к себе не приглашал, просто хотел нас разыграть да уснул нечаянно…

Люди вместо бумаг. В быту Генрих Карлович был прост, если не сказать – аскетичен. На бытовую сторону жизни не обращал внимания, порядка в вещи не вносил, бумаг не любил. Точнее, их оформление вызывало у него почти мистический ужас, он всячески оттягивал момент, когда надо было садиться за отчеты.

«Удивляло меня всегда, - пишет Сергей Катанский, - как (получалось, что) человек, который мог на крупнейших соревнованиях собрать воедино все свои волевые качества и сильнейших соперников побеждать, - когда нужно было свои рабочие документы в порядок привести, из него весь могучий дух выходил. … Почти всегда мы опаздывали к отчёту. Но вот магия! - в последний момент нам говорят, что отчёт переносится по какой-либо причине. И так много раз было, и мы доделать всё успевали. А в кабинете заведующего Генрих Карлович включал свою тактику подавления, и мы успешно отчитывались».

Гораздо важнее было то, что Генрих успешно отчитывался разрядниками и мастерами спорта! Он жил своими учениками, помогал им. Сашу Рыбакова приметил школьником в Рыбинске, позвал поступать в Бауманку, поселил у себя дома на период поступления, довёл до мастера спорта. Чемпиона Кубка мира по самбо м.с.м.к. Сергея Авдонина взял на работу, когда у того были жизненные трудности. Сергей Михайлович уже 40 лет трудится тренером, а теперь и руководителем Школы самбо имени Шульца.

Последнее свидание. Наверное, в 1997-м случилось страшное: во время коронарографии оторвавшийся тромб попал в мозг. Инсульт, паралич левой стороны тела и речи. Мы с супругой моей, Таней, приходили к Учителю в Бакулевский центр. Он лежал в отдельном зале (даже не палате), смотрел на нас, силился улыбнуться и плакал. Видеть это было очень тяжело.

В 1999 году великого Шульца не стало. Его сын Михаил устроил достойные похороны, поставил памятник и более 20 лет проводит в МГТУ всероссийские турниры памяти отца. На эти турниры собирается элита самбо - ветераны и участники соревнований.

Ученики. Среди самбистов-бауманцев много людей, сделавших научную и промышленную карьеру. Докторами наук и профессорами стали Алексей Михайлович Архаров (многолетний декан и зав кафедрой, действительный член Академии холода), Сергей Сергеевич Гаврюшин (комсомольский секретарь МВТУ, проректор Университета по науке и зав кафедрой), кандидатами наук – очень многие, среди них мастер спорта и заместитель декана Юрий Митрофанович Клецко, Андрей Дубин. Мастер спорта Борис Иванович Каторгин – известный конструктор и ученый, академик РАН – много лет возглавлял НПО «Энергомаш», проложил дорогу двигателю РД-180 на рынок США. Примеры состоявшихся учеников Шульца можно продолжать – получится длинный список.

Усвоенные уроки Шульца:
1. Настоящая сила должна быть доброй.
2. Чтобы достичь чего-то значительного, надо посвятить себя этому целиком.
3. Частный вывод из пункта 2: Чтобы побеждать в борьбе, надо бороться, а не бегать или плавать. Это справедливо для любого другого занятия.
4. Техника имеет значение. Физическая сила тоже.
5. Без друзей плохо. Без чувства юмора - смерть.
6. Если есть силы - учись у мастера. Много сил - учись у разных мастеров.
7. Частный вывод: иди к тем, кто выше тебя, и подтягивай до своего уровня тех, кто слабее. Но не спускайся до их уровня (совет профессора Архарова, друга Шульца).

«Четвёртый курс, едва держусь…»
(1976-77)

Четвёртый курс. Чуть-чуть держусь
И совсем не хожу на занятия.
И хоть давно не козерог,
О стипендии нет и понятия…

(Студенческая песенка)

Я, к счастью, стипендию получал (Ленинскую, 92 рубля на руки) и мог спокойно прожить без подработки и помощи родителей. Если же у студента стипендии не было, он мог обратиться в кассу взаимопомощи, КВП. Кассой заведовал Студенческий профком МВТУ. Я узнал об этом в начале седьмого семестра, когда партийная организация факультета направила меня туда для усиления работы. Кроме того, следили и за балансом - чтобы все факультеты были представлены в «большом» (то есть, общевузовском, профкоме.
 
Кассой взаимопомощи работа профсоюзной организации, в которой состояли, наверное, больше 90 процентов студентов МВТУ, конечно, не ограничивалась. Профсоюз активно участвовал в решении разнообразных социальных вопросов, в его ведении были Дом культуры и Спортклуб Училища, отчасти - расширение материальной базы.

«В 1970-е годы, - сообщает сайт Профкома студентов МГТУ, - началось строительство учебно-лабораторного и спортивного корпусов на Яузе, завершились работы по введению в эксплуатацию основного корпуса спортивно-оздоровительного лагеря «Джан-Туган» (1963 г.), а также корпусов 10 и 11 студенческих общежитий, расширился профилакторий в Измайлове.

Тогда же в главном корпусе вступила в строй новая столовая на 450 мест. А в пионерском лагере в Ступино начато строительство новых, благоустроенных кирпичных корпусов на 270 мест вместо устаревших деревянных.

В начале 1970-х в центре внимания оказался вопрос о расширении студенческого самоуправления, о получении организационной самостоятельности профсоюзной организации студентов в рамках профсоюзной организации Училища. Студенческим профсоюзным комитетам вузов предоставили права ФЗМК (фабричного, заводского местного комитета). Такое право получил и профком студентов МВТУ. Это помогало более творческому решению студенческих проблем, развитию самоуправления.
В эти годы велась большая работа по совершенствованию структуры профсоюзных органов, разрабатывались новые формы работы в общежитиях, введено самообслуживание в столовых Училища. Введен уникальный студенческий комплекс на 2000 мест, в котором возможно проведение всех видов мероприятий над более совершенном уровне» (конец цитаты).

Всё это я отлично помню. Моей же обязанностью в «большом» профкоме, куда в начале четвертого курса меня откомандировал факультет, было заведование организационно-массовой комиссией. Я также был избран членом президиума профкома.

В Студенческом профкоме МВТУ собирались более практичные ребята, чем в комитете комсомола: Толя Мосеев, Паша Мизин, Гриша Сизоненко. Председателем студенческого профкома был Валентин Чернышев. Все они ездили летом в ССО командирами, и вообще, занимались больше хозяйственными вопросами, особо не заморачиваясь идеологической работой.

История профсоюзной организации студентов МВТУ насчитывает 90 лет. Комсомол ушел в прошлое, а профсоюз живет и развивается, взяв на себя часть нагрузки комсомольской организации.

В комсомоле я был занят заслушиваниями комсоргов групп об успеваемости студентов, о посещаемости субботников и овощебазы, о подготовке к Ленинскому зачету. Здесь ничего этого не было. Моей задачей было наладить работу оргмассовой комиссии и курировать «заморгов» профсоюзных комитетов факультетов. В комсомоле самым важным было то, что не сделано в настоящий момент, и одно выполненное задание тут же сменялось новым, невыполненным. Здесь же можно было остановиться и оглянуться.
Управляющие импульсы были и здесь, но реже и спокойнее по форме. Казалось, это не было местом главного удара парткома, его грозного секретаря Леонида Терещенко.

Была прекрасная поездка в Армению: Ереван, Дилижан, Гегард, Гарни, Эчмиадзин. Ранняя осень окрашивала склоны гор разными цветами.

В профкоме я мог немного расслабиться и заняться студенческой научной работой. И, все равно, начинался разрыв в постепенности занятий: нос вытащил, хвост увяз. От многоделания страдало все: учеба, научная работа, тренировки...

Я начал вести дневник, жаловался ему, подбадривал себя. Хотелось наладить систему работы. Куратор нашей учебной группы доцент Борис Ганчев однажды сказал, столкнувшись со мной у входа на кафедру: «Почему тебя все считают халтурщиком?» Я переживал и считал, что всё это из-за общественной деятельности. Но… меня словно бы вела незримая сила, я оставался в поле зрения этой силы, просто ненадолго отведён «на зимние квартиры». В начале пятого курса эта сила предстанет в образе замсекретаря парткома факультета и предложит мне вернуться в комсомол.
   
Мой очередной курсовой проект на кафедре Э-7 был нестандартным. Преподаватель предложил рассчитать и спроектировать оседиагональный шнековый насос для перекачки вязких жидкостей. Судя по тому, что несколько поколений студентов кафедры впоследствии брали его за образец, я с задачей справился неплохо. И хорошо запомнил: надо стремиться стать первоисточником, пусть в чем-то малом. Начинателем, основателем, открывателем - а не продолжателем!

На восьмом семестре я стал к.м.с. по самбо, был принят кандидатом в члены КПСС.

Дальше – записи дневника:

6 марта 1977 года
 
Сегодня решил взяться за дневник. Это у меня давно вызревало. А сейчас в голове полный сумбур.

Начнем со вчерашнего — свадьба у Галки. Я прилетел на неё прямо с гастролей по Европе — из Питера. Меня провожали Радик и Светка. К ней я никак не отношусь, хотя девушка неплохая.
 
На свадьбе свидетельница Надя — невысокая, пропорционально сложена, очень приятное лицо. Начал ухаживать, неожиданно для себя. Всё шло без запинок. Обоим было приятно такое общество. Обидел свидетеля — девушка ему, как видно, очень понравилась. Надя хорошо себя держит — просто, весело, но и с чувством собственного достоинства.
 
Сначала всё шло чудесно. После свадьбы мы вместе шли домой, затем танцевали у Татьяны (в ее комнате дым стоял коромыслом). Зачем я стал целовать Надю? Она пыталась сопротивляться, довольно слабо, но после того, как я завладел её губами, настроение как-то просело. Она так и сказала: «Ну вот, ты всё испортил».

Александрович! Сколько можно доходить до простой истины? Как-то уважение пропадает взаимно. Глупо после этакого гусарства себя чувствуешь — что ей сказать? Не в любви же объясняться. Девушка, бедная, даже дрожала, хотя и старалась держать форс. Было видно, что я ей понравился,

Сегодня мы ничего не сказали друг другу. Я проводил всю компанию в Клин на продолжение свадьбы. Настроение неважное. Не только, конечно, из-за Нади. Просто случай с ней стал последней каплей.

Мне в последний день [поездки] понравилась Ольга (львовские проводы). Я звоню ей, и мне это приятно. Что у нас выйдет — одному Богу известно.

А когда я вернулся от Нади к себе в комнату, часа в два ночи, то обнаружил два послания.
Дианче пишет из Болгарии: «Не забывай меня. Нежно целую...» И совсем неожиданно  -  открытка из Хабаровска от Марийки.

Мария Ш., три дня волгоградского лета, приятная очень девушка, которой я обещал написать, но, конечно, не стал делать этого. Я о ней скоро забыл, хотя тогда мне было грустно расставаться.

Интересно, если бы я обладал ими всеми одновременно, принесло это мне счастье или хотя бы удовольствие? Нет! А видеть их чувства и ничего не испытывать взамен — и это во множественном варианте — такое опустошает душу и утомляет.
 
Вот и сейчас у меня какая-то опустошенность, размноженность. Найти бы любовь, и ни о ком больше не думать. Ты ведь не кот по натуре, Серёга, вот только всё красивое привлекает, и хочется обладать им.

Ну, хватит о женщинах! Пойду звонить Оле.  Может быть, в польках счастье?
А вообще, каникулы получились очень хорошими. Впечатлений масса. Львов — Славск — Львов — Киев — Гомель (Зябровка) — Питер — Москва. Пораньше надо было начать дневник.

Ну вот, выписал свою душевную смуту, полегче стало.

...А Оленьку я так и не застал. Ответил её папа — оказывается, мы знакомы заочно.
Вечером таскал гирю — надо набирать форму. Раздобрел я от спокойной жизни.

7 марта

Ехал в Кольчугино ивановским ночным поездом. Три раза засыпал, и будили. Живописная публика в общем вагоне!

Встал в 10 утра, сделал зарядку, залез в ванну. Мама накрыла семейный завтрак.
Ходили на проводы зимы. Погода чудесная: тепло, солнечно. На площади — ларьки, народ. Выступала художественная самодеятельность, но веселья не чувствовалось.
Резались с братом в бильярд.

Приехала бабушка. Надо бы писать ей хоть изредка.

8 марта

Международный женский день.Нашёл кое-какие книжки дома: Олеша, Чехов, Калинин «Эхо войны». Надо прочесть.

Замечаю у себя задатки сильный воли. Если настраиваюсь на действие, как делаю на соревнованиях, предстоящие дела делаются легче.
 
Пробовал заняться самовнушением. Кое-что получилось.
 
Надо учиться не терять времени зря. Первое: поднимать культурный уровень. Пока с литературным, и вообще, гуманитарным образованием слабовато. Второе: пора стать кандидатом в мастера спорта! Дома заниматься ОФП и тактикой борца-самбиста.
Нацелен на работу: постканикулярное состояние.

Написал сестрёнке в Тольятти, убеждаю её не бросать спорт.

9 марта

Кончились каникулы, очень хорошие. С места в карьер понеслась обычная трудовая жизнь. Встал сегодня в 4:10, ехал из Кольчугино в Москву. Сейчас  22:00. Ложусь спать. Завтра вставать в шесть утра.
 
Началась общественная работа. В профкоме студентов МВТУ получил «ценное указание» от Павла М. Не обошлось без упрёков с его стороны, впрочем, справедливых: я «сачковал» в сессию. Надо серьёзно браться за дело: члены моей оргмассовой комиссии куда-то разбрелись. А Паша – не пойму, какой он руководитель. Шума хватает, а дело не особо двигается. Впрочем, и от тебя, дражайший, пока немного толку. Ничего, впрягаюсь.

Продвигается вступление в кандидаты КПСС.

Поговорили с комсомольским вожаком факультета Андреем Г. Он сделал серьезное лицо и значительно произнес: а почему ты, Серёжа, не желаешь ехать в стройотряд? Отговорился тем, что не пускает Чернышов. Мол, профсоюзные трудности. Быстро согласился.  Он вообще быстро соглашается.

Четвёртый день «леплю» икры, решил сделать ноги равномерно тренированными.
 
Надо бы позвонить Оле.

10 марта

Рабочий день, полноценный! Утром бегал, все упражнения проделал в темпе.
Борис Ганчевич дал рекомендацию в партию. Завтра иду за рекомендацией к  Костикову.

Стройотрядовская элита тянет в командиры ССО. Упираюсь, потому что хочу в Интеротряд.

Прошла первая тренировка после каникул продолжительностью 1 час 20 минут. Всё в темпе. Боролся, правда, неважно. Буду больше работать в партере и таскать железо.
Звонил Оленьке. До чего же непосредственная девочка! Кажется, она радуется моим звонкам. Мне, впрочем, тоже приятно разговаривать с нею. День рождения у неё 22 июля (национальный праздник Польши).
 
Пора спать. Пока всё о’кей.

11 марта

Письмо Ольге писал 3 часа. Вышло, по-моему, отлично: в меру признаний, интересно по стилю и содержанию. И, что важно, в письме я оставался собой. Жду ответа. Вовик Разин мой опус одобрил.
 
Колесо профсоюзной деятельности потихоньку раскручивается. Мотивирую заморгов и – занимаюсь кадрами!

Интенсивно набираю спортивную форму. Утром бегал, вечером тренировка. Ох, как над координацией надо работать! И партер! После тренировки таскаю штангу.

Был у врача, ничего заведенйице. Взяли кровь. В понедельник результат.

Собрался вот в профилакторий. Пользуемся профсоюзными выгодами.

14 марта, утро

Два дня, в субботу и воскресенье, не брался за перо. Глаза опять стали уставать от занятий.

Посетил Пушкинский музей, смотрел живопись: Франция, Италия, Голландия, Германия 16-18 веков. Пуссен, Буше, Luca Giordano, Рембрандт.

Ходили с Серым в «Метлу», приятно посидели. Пробились сквозь длинную очередь. Варьете так себе, но девочки плясали неплохо.

Позвонили Оле. Оказывается, мы с ней написали друг другу. На моё: «Люблю тебя!» - она ответила: «Я тоже». Главное, чего я хочу - чтобы мы понимали друг друга, были самими собой рядом друг с другом. Всё решит очная встреча. Не ошибись только в себе, Сергей Александрович!

В субботу тренировался, а в воскресенье восстанавливался. Утром вчера бегалось с трудом, зато сегодня - великолепно! Однако, мил друг, на пиковых нагрузках сказывались вчерашние пол-литра сухого вина. Такое надо делать пореже.
Сегодня до упора уработаюсь на тренировке.

15 марта

Вчера ездил в родное Ильинское за справкой об отсутствии несданных книг - оформляю новый читательский билет. По дороге меня обуяла бурная жажда деятельности. Настроение - прелесть!
 
Пока шёл вдоль железной дороги к  общежитию, наметил цели - перспективные и текущие. Дальняя цель - диплом с отличием, аспирантура, зам. председателя профкома, мастер спорта. Соответственно, на четвертый курс падает: стать к.м.с., членом СНТО (студенческого научно-технического общества). Пожалуй, это не карьеризм, просто иначе жить неинтересно. Всё зависит от тебя - работай!

На тренировке нагрузка была средняя, так как был голоден. Дыхалка в порядке.
В «школу» вчера так и не пошёл. Вечерний день занятий - что за борзость?!
Кстати, мой проект признан лучшим, что меня здорово удивило. Пустячок, а приятно!

Вчерашний день ушел на оформление личного дела и профком. Долго беседовали о жизни с ребятами из оргмассовой комиссии. Паша умен, но криклив. Было непонятно, кто из нас ведёт заседание.

Жду письма от Оли. Что у нас с ней получится?

Сегодня весь день были лекции и семинары. Пора приниматься за проект. Консультант - Лев Львович Калишевский, спортсмен и вообще мировой мужик.

17 марта

Учитель не поставил бороться на вузах. Тренировался я нормально и выглядел получше Рашидки - он был только первый раз. По-моему, зря Генрих Карлович так решил. Буду серьёзнее готовиться к первенству МГС «Буревестник», пора себя показать.

Сегодня плюнул на тренировку и сдал донорскую кровь. Мои одногруппники сдавали вчера. Смешили молоденьких санитарочек, ржали по всякому поводу.

Приняли меня кандидатом в члены КПСС на партсобрании студентов  факультета. Выступил Воронин - очень хвалил. У нас с ним хорошие отношения - сблизила профработа.  После приёма Саша Чистый заколебал своим докладом. Всё-таки, профсоюзные дела серьезнее этих, по существу, комсомольских.

Проект не делаю пока, а всё валяю дурака.
 
Встретился с Леной Аксёновой. начинаю работу на кафедре Э-6. Для начала шефица поручила мне перевод статей. Деловая.
 
Оли дома не застал, поговорили с её папой. Пора приниматься за учебу. Mай надобно освободить.

19 марта

Пришло письмо от Оленьки. В общем-то, всё как я и предполагал. Но по порядку.
Утром торчали на лекциях, потом профком (отработанная схема). Затем - факультетский партком, где меня утвердили в новом качестве. Выступил Борис Ганчевич.
 
На тренировке не шло, все меня били. Не хватало резкости, координации. Пропало  настроение бороться. Отдохнуть – и применить волевое усилие! Кризисы и раньше были, но всё-таки ты рос, пусть не так быстро, как хотелось бы. Работать и работать!

…Набираю львовский номер. «Наконец-то», - звенит голос Оли…

Приезжаю в общежитие – куча корреспонденции. Татьяна написала Серёге хорошее письмо. А я получил целых два письма - в одном фото, во втором - голос смятенной девичьей души, в нем надежда, тревога и вопрос. Ей интересно, одинаково ли мы воспринимаем мир, людей. Вряд ли. Однако, это не должно помешать нам понимать друг друга.

Иду смотреть, как наши ребята борются на вузах.  Неправ Учитель, что стал я зритель.

…Отборолись плохо. Выиграли у МАТИ, но проиграли СКИФу и МЭИ. Мне понравился мастер спорта Пашкин (он недавно выиграл Рыбинск). Красивый малый - сухой, мощный.

27 марта

Прошла неделя. Что было хорошего? Слепил проект. Теперь его надо побыстрее в гранит да в зачётку. Тренировался не очень хорошо, но три дня подряд – в четверг, пятницу и  субботу были нагрузки, а потом пиво и вода. Сегодня весь расслабленный из-за этого. Что это - слабоволие? Надо становиться суше и мощнее. Нет силы в руках, плохой рывок.

Гладков оказался командиром германского отряда. Как я и предполагал, он начал возражать против моего участия за отказ от командования стройотрядом в Смоленске.

Оля прислала ещё одно письмо. Хочу с ней увидеться. Нам надо накоротке понять, кем мы будем друг для друга. 1-3 апреля МГС. Серёга! Надо настраиваться! Нужны победы, только победы.

Получил взбучку за общественную работу. Мои ребята совсем обленились. Что за дела?! Всыплю им хорошенько. Надо больше контроля, это моя функция. Привлекаю Рашидку к работе в профкоме. Правильно Паша говорит: пора ощущать власть. Пора!

5 апреля

Какое чудо песни Окуджавы! Настроение с утра было плохое: расклеилась форма, воля «поплыла». Пишу задание по «войне» (военной кафедре – С.Ж.), работать не хочется.

Включил «Вегу» - и голос Окуджавы прямо в душу. Успокоил, дал веру в победу. Настроение работать появилось. Светлое и спокойное, твёрдое состояние.


7 апреля

Сегодня было заседание бюро райкома партии. Теперь я кандидат в члены КПСС, поздравляйте! Неплохо было бы стать еще и кандидатом в мастера спорта. Гоняю вес. Послезавтра в бой. Настроение - полное надежд.

Много работаю в профкоме. Я командир выездной учебы профактива.

Андрюша Гладков всё-таки берёт меня в ГДР. Но мне придется самому освобождаться от производственной практики.

Учёбой занимаюсь мало. Плохо!

9 апреля

Предстартовое состояние. Перед каждым соревнованием оно у меня разное, но  меняется к лучшему. Сейчас - замечательное. Настроен только на победу. В груди тугой волевой комок. Именно в такие моменты чувствуешь, что живёшь по-настоящему.

Постараюсь сделать свои соревнования не лёгкими, рабочими. Ох как нужны мне победы! Выигрывать! В этом смысл спорта. Вспоминаю, как Володя Мохнорылов в Иваново всегда шел на схватку только за победой. Ну, сегодняшний вечер решит проблемы.

Был разговор с Серёгой о настрое и спорте вообще. Попытался объяснить ему своё состояние и не сумел в полной мере. Кратко оно заключается в следующем: хочу победить, надеюсь на это, представляю себя на схватках полностью собранным, чётко работающим.

17 апреля

Сегодня пил берёзовый сок - впервые в жизни. Замечательные впечатления. Прикатили на велосипедах с Серёгой в берёзовый лес - сок хлещет, как из крана. Поставили наполняться кружки. а сами улеглись под другими берёзками и ловили капли на язык, на лицо, на грудь. Можно обнять берёзку и целовать её как женщину, припав губами к  влажным губам дерева.

Отборолся плохо. Первую схватку проиграл с небольшим преимуществом - не настроился. Вторую проиграл по глупости. Провёл неотработанный приём и попался на чистый бросок.

18 апреля

Что-то от Оли давно нет писем. Забыла, что ли?

Сегодня был пленум профкома. Тренировка. Решил взяться за учёбу - пора кончать валять дурака.

Видимо, еду в ГДР начальником штаба отряда.

24 апреля

Два дня, заполненные общественной работой. Профсоюзная учеба. В дом отдыха «Ласточка» прибыли электричкой поздно вечером. От станции пробирались по грязи и в темноте. Ужин вкусный.

Наутро - хорошая пробежка с Эдиком Храбским и Цаплиным – как смеялись те, кто не побежал, «на станцию за бычками». Нет, пробежались по-спортивному, потом занимались на турнике. Я довольно легко подтянулся 23 раза за один подход, мог и больше.

Работа по секциям получилась хорошая, деловая. Все думали и работали.
 
Вечером-маскарад. Перед профактивом я появился в форме папуаса: босой и голый по пояс, не хватало только кольца в носу. Впрочем, половина парней вырядились, и довольно интересно. Лотерея, игры, сухое вино, хоры столами. Толю Мосеева раскрутили на "Яблочко". Веселились от души. Допоздна пели песни. Замечательная атмосфера.

Сегодня день был сачковый. Когда приехали в Москву, пошли с Серёгой на вечер встречи с МИФИ. Женщин туча, но я не в форме.
 
Попил чайку с Галкой. У неё сегодня день рождения. Муж вырубился. Вспомнили о Наденьке (смотри запись от 6 марта). Галка говорит, что я ей небезразличен. Меня, к сожалению, это мало трогает. А Оля послала меня подальше: недавно пришло прощальное письмо. Впрочем, она права: всё было искусственно.

7 мая

Надо начинать работать по-новому. Уже не смогу дальше жить, как раньше, уровень стал другим.

Общественная работа:  от меня ждут конкретного вклада, нового в оргработе. Об этом надо ещё думать.

Спорт: когда начинаешь подниматься, делать успехи, подрезают крылья другие дела. Сейчас главное - не опуститься в этом, продержаться месяц май.

Учёба идёт так себе: на лекции не хожу, задание не сдаю. Разве это уровень единственного Ленинского стипендиата на факультете «Э»?

СНТО: вот это должно быть главным у меня сейчас. Если я думаю поступать в аспирантуру, нужно сейчас готовить тему и работать в ней.

Интеротряд: на него тоже нужно время.

Вот и делай выводы дружок: или ты всё успеваешь, или это только видимость, а на деле ты не успеваешь ничего. Надо чем-то жертвовать.

Или есть выход? В четкой организации труда, например. Но ведь это не вдруг.

Сейчас ночь - в последнее время долго засыпаю.

Что было интересного за последние дни? Был слёт отличников. Пили чай у ректора. Очень интересно.

Май провел дома. Погода прелесть. Чертил проект, который и сдал 5 мая. Отвечал, правда, без блеска.

На этой неделе попал в кадры рекламного ТВ ролика об МВТУ.  Посмотрим, как «герой» будет выглядеть на экране.

Завтра иду в поход с интеротрядом. Погода замечательная. Но как-то я устал морально.

23 мая, понедельник

Учу технологию материалов (ТМ). На неделю - план большого рывка: зачёт по ТМ, экзамен по политэкономии, все задания. 

Поход удался, как говорит Лена К. Компания подобралась что надо. Было много хороших моментов.

Соревнования. Не хватило выносливости в первой схватке, которую выигрывал с гарантийным счётом. Вторую выиграл болевым - результат отработки в партере. Третью продул за явным преимуществом. Ничего не смог противопоставить противнику. И всё же бороться стал лучше.

В СНТО дела идут так себе. Не пора ли завязать с общественной работой?

Учёба: тоже нет приятной картины труда и быстрых темпов. 

Нравится мне Лена. Что-то в ней есть.

А дело идет к лету.

24 мая

Борис Ганчевич, как бы между прочим, спросил: «Почему все тебя считают халтурщиком?» Допрыгался… Так жить дальше нельзя.

26 июня

Лена оказалась дома. Мы долго разговаривали о том, о сём. Стемнело. И пришла  минута, когда губы ищут губ и руки начинают действовать...

30 июня

Работаю на кафедре Э6, разыскиваю проектор для стенда экранирования и копирования пузырей. Долго рылся в эпидиаскопах на своей кафедре.  Абрам Григорьич душа-человек.

После тренировки взвесился - 67,5 кг.

3 июля

Когда ехал к родителям в Кольчугино, был голоден, болела голова, чувствовал себя неважно. Но включил фантазию и всё обыграл: и недомогание, и неудачи – по методу, вычитанному в какой-то книжке. Представил, что попал к своим предкам из 21-го столетия, что еду по местам, где в моё (будущее) время всё гигантски изменилось. Сразу стал видеть детали, которых раньше я не замечал. И ехать веселее.

Дома температура подскочила до 39,4 градусов, то озноб, то жар. Такое состояние длилось полдня. Матушка дала аспирин, напоила  чаем с медом, я пропотел - и всё. Иногда неплохо ощутить себя больным - заботу чувствуешь.

5 июля

Вчера с отрядом плавали на теплоходе за город. Отжался на спор 78 раз. Пели песни, гоняли мячик, отдыхали.

Нужна смена обстановки. Да здравствует ГДР!

9 июля

В путь! Германия ждет. Еду в хорошей физической форме, предвкушаю перемену климата. Пожелайте удачи!

Германия

2 месяца лета прошли в Интеротряде-77 в городке Бург, что под Магдебургом. Там, в интернате, разместились девять бригад по 40 человек. В каждой бригаде были 20 гостей (из четырёх стран - СССР, Чехословакии, Венгрии и Болгарии) и 20 хозяев - немцев. Настоящий интернационал! Остается добавить, что этот межвузовский интернационал был организован по линии партнёрских связей Высшей технической школы имени Отто фон Герике.

Мы вставали в пять утра и сразу же шли на завтрак. Тут было множество нарезок разных сортов колбасы и сыра, булочки, джемы, чай и нежгучая немецкая горчица. Мы быстро ели и набирали еду для второго завтрака, потом ехали на железную дорогу. Нас встречал улыбчивый мастер, бывший боец гитлерюгенда.

Нашей обязанностью были замена рельс, отсыпка и разравнивание щебня, приведение в порядок откосов. Наш инструмент - лом да вилы, да тяжелый гайковерт, перемещавшийся по рельсам как дрезина. В 10 утра немцы кричали: «ессен!», мы съедали второй завтрак, в 14 часов рабочая смена заканчивалась.

В лагере была весёлая жизнь: вечера от разных бригад с конкурсами и концертами, спортивные состязания. Мы жарили колбаски на огне и запивали их пивом. Шутили, смеялись и влюблялись. С Игорем Росляковым распевали со сцены «Маркитантку» Окуджавы.

Было много непривычного и забавного. Наши девочки не могли привыкнуть к общему душу на этаже, к тому же без замков и защёлок. Они отправлялись мыться небольшим воинственным отрядом и выставляли охрану у входа. Не было замков и в комнатах, поэтому те, кому выпадало счастье уединения, баррикадировались изнутри двухъярусными кроватями.

К таким счастливчикам был однажды причислен один из моих товарищей-бауманцев. К нему подошла худенькая немка из нашей бригады и с улыбкой сказала: «Ты мне нравишься, давай встретимся вечером». О мотиве столь смелого шага она позже поведала, не кривя душой: муж в армии, а женское здоровье надо сохранять. Как просто!..

Два слова о рабочей одежде. Немцы относились к ней трепетно, чистили куртку и брюки, драили гуталином грубые ботинки, и нас заставляли делать то же самое. Кто не хотел, работали в своём. В последний рабочий день мы надумали порвать и сжечь свои старые вещи - конечно, не казенные. Мы вернулись в лагерь раньше других бригад, сняли и сдали робы и ботинки, переоделись в свои поношенные брюки и майки, которые предназначались для работы, но не пригодились.

...Двое «оборванцев» крепко держат очередную жертву, которая жалобно кричит и вырывается (конечно, для форсу). По моему сигналу толпа налетает, мгновение, и студент остаётся в плавках , а студентка в купальнике. Лохмотья без сожаления летят в костёр, освобождая владельца для новой жизни.

К нашей забаве присоединяются участники других бригад. Наконец, не выдерживает и наш пятидесятилетний мастер. Он выходит в спортивных трусах и с некоторой тревогой показывает под трусами плавки, дескать, вот он, рубеж обороны. Трусы молниеносно превращаются в горстку обрывков. Вой восторга...

Я тайно вздыхал по красавице-чешке. Она была балерина и казалась неприступной. Оставаясь стеснительным человеком, который прячется за внешней самоуверенностью, я не решался подойти к ней и малодушно проводил время с девушками, которым нравился. Наступил прощальный вечер, потом утро.

Отряды толпятся каждый у своего автобуса. Ещё несколько минут, и мы разъедемся, чтобы больше никогда не встретиться. От чехословацкой группы отделяется стройная девушка в белом и идёт через автостоянку прямо на меня. Моя красавица подходит и бросает мне в лицо по русски: «Что же ты, Жуков?..» Ожог на всю жизнь.

После тридцати дней работы отряды разъехались на экскурсии по стране.  Мастер на прощание подарил мне четырёхрожковый горн, которым  рабочие на железной дороге подают сигналы поезду.

В программе нашей поездки по стране были: Магдебург - Высшая техническая школа имени Отто фон Герике, старинный собор («Дом»), церкви, Centrum, вечер у Mi-Mi, прощание в общежитии с немцами из нашей бригады. Затем Лейпциг (потрясла разрушенная бомбежками союзников и не восстановленная часть города), Эрфурт, Веймар с домом Гёте, Айзенах. Были в Бухенвальде - аккуратно и педантично в страшном лагере смерти. В Берлине катались на водном теплоходе по сети озер и каналов, видели Аlexanderplatz, Унтер-ден-Линден, Бранденбургские ворота и Рейхстаг, Рalas der Republik и национальную галерею. Справили День строителя. На дискотеке в студенческом городке танцевали с симпатичными француженками.
Франкфурт-на-Одере - и домой. Вдоль пути следования к польской границе много разбитой советской и немецкой бронетехники, еще с войны. Варшава, Брест - встреча с Родиной, Вязьма, Москва. Выход на перрон с дудками, вынос знамени, трогательная встреча. Ящик пива отцу и поездка домой.

Пятый курс, дневник

31 августа 1977 года

Сегодня был Ритуал посвящения в студенты. Я как «ба-альшой спортсмен» участвовал в показательных выступлениях по дзюдо. Толпе понравилось.

А теперь работа на кафедре и в профкоме. С летом я уже простился.

3 сентября

Позавчера возлагали цветы к Мавзолею. Было 1 сентября, день выдался погожий. Выстроилась громадная колонна от всех институтов и школ. Вечером съездил в гости к Степановым. Не был у них 15 месяцев. Вот только по кафедре термодинамики дело плохо движется. А ведь пора давать результат.

Сегодня, может быть, поеду на рыбалку. Бегаю на стадионе отрезки с ускорениями, подкачиваю ноги.

14 сентября

Подумалось: достоин заслуженный, но еще больше – заслуженный и не остановившийся. Остановился – стал памятником самому себе. Надо жить в движении.

17 сентября

Время заполнено действием и надеждами. Сегодня суббота. После вчерашней тренировки мышцы подавали сигналы приятной усталости. Решил сходить на выставку фотографии из США, что открылась в Лужниках.
 
Очередь у входа была длиной в 200-300 метров. Отстоял. Выставка - чудо современной фототехники. Подавляющее большинство экспозиций - цветные. Американцы демонстрировали возможности своих аппаратов: делали моментальные (цветные!) фотографии, показывали голографию, изготавливали фото с помощью портативных лабораторий.

Понравился разговор с двумя молодыми ребятами. Один – невысокого роста в строгом сером пальто – рассказывал о возможностях фотоаппаратуры. Оказывается, он в Союзе уже 9 месяцев. Кто-то спросил:

- Что вам больше всего и меньше всего понравилось в СССР?
- Меньше всего рестораны, больше всего народ. Впечатления от страны у него разные: и плохие, и хорошие.

Второй, интеллигентный малый с бородкой и спокойными манерами, из Бостона, окончил филологический факультет частного университета. Сначала нас около него было трое или четверо советских, но затем собралась порядочная толпа. Он негромким голосом отвечал на вопросы.

- Где успели побывать?
- В Хабаровске, Новосибирске, Риге, Таллине, Уфе, Ереване. Больше всего понравились Талинн и Ереван, потом Москва.
- Как вы относитесь к передаче Панамского канала?
- О, вопрос сложный! Ведь мы строили этот канал.
- Нужна ли виза вам для выезда в Европу?
- В разные страны по-разному. В Канаду и Мексику можно вообще без документов.
- Все ли имеют возможность поступить в университет?
- Да, но есть конкурс. В частных университетах обучение стоит до 6000 долларов в год, в государственных до 3000 долларов.
- Как вы относитесь ко временам Маккарти?
- Для молодых американцев это позор стыд. Так же как для советских людей – культ личности Сталина, особенно тридцатые годы.
Вот еще несколько его ответов:
- Я заметил, что в СССР люди боятся говорить о том, что они думают. Вы меня понимаете…  Да, мне очень понравились советские люди. Они очень дружелюбны.
- Что вы скажете о нейтронной бомбе?
- Нейтронную бомбу считают более гуманным оружием, потому что она имеет ограниченный радиус действия.
- Как можно остановить гонку вооружений?
— Это непросто. Мы не уверены, что её прекратит Советский Союз. Я лично считаю, что опасность нападения СССР на США преувеличена. Хотя всё может быть...
- У вас оружие свободно продаётся?
- Да, все могут купить оружие, кроме психически больных и преступников. Нам приходится больше беспокоиться о своей безопасности, чем вам. Впрочем, в Штатах не такая большая преступность, как вы думаете. Просто о преступлениях пишут на первых полосах, а в Советском Союзе - нет.
- А наркоманы?..
- Я не считаю наркотики большой проблемой. Сильные вещества употребляют немногие. А марихуана не опаснее чем водка.
Подкованные какие фотографы! Кстати, одеты ребята примерно так же, как и мы.

…А теперь вспомним о дне рождения. Такого д.р. у меня, пожалуй, еще не было. Ребята надарили кучу подарков: и отряд, и Надежда, и Лёльки. К отрядному бочоночку весьма кстати пришлась кружка молодых супругов. А что было лучше всего - ребята сделали плакатик, где изобразили меня в форме дзюдоиста с нашивкой “FDI” на рукаве и с цифрой “21” на груди. В руке я держу дипломат с надписью «Профком» и наклейкой “Burg”. А на плакатике они написали пожелания. Лучше всего вышло у комиссара Галюшки. Клёвую надпись и, в итоге, самое ценное пожелание я получил от Риты: «Серёжа! Найди то, что тебе надо и успокойся». Как бы я хотел этого, Ритуля!

Вечер дома был очень хорош. Мы пили шампанское, потом мама и Игорь вынесли торт, на котором горела 21 свеча. Мы разлили по чашкам чай и рассматривали семейный фотоархив. Один из теперь немногих семейных вечеров. Ездили в лес за грибами (какая красота в лесу!) – и по проливному дождю – в Ростов Великий. Но Великий впечатления не произвел – убитый город, обшарпанный храм.
 
На этой неделе моя жизнь вписывалась в три понятия: практика, профком, тренировки. Практика была в НПО «Криогенмаш» и оказалась пустой формальностью. В общественной работе без перемен: видимо, секретарём факультета меня не станут выдвигать, и слава богу. А вот в профкоме прогрессировать надо. Тренировался я на неделе неплохо - три раза в зале, а в четверг бегал. Готовлюсь к отборочным на Москву 13 и 14 сентября.  Пора выполнять норматив кандидата в мастера.

Прочёл «Прощай, оружие!». Настоящая книга.

20 сентября

Настал момент посидеть над моим другом-дневником. Подумать есть над чем. Вчера под вечер я стал обладателем двух интересных новостей. Первую новость мне преподнесли на родном факультете. Вторую - о том, что 23-го будет всесоюзный турнир в Химках, - на тренировке.
 
Лежу перед тренировкой, читаю книгу. Стук в дверь, вызов партком, ожидание в ККФ. Разговор с Сашей Зарубиным – предложение избраться комсомольским секретарем факультета, мой отказ. Тогда меня ждет для беседы секретарь парткома факультета профессор Солонин.
 
- Известен ли Вам, молодой человек, повод для приглашения?
- Да.
- Каково Ваше мнение?
- Не хочу.
- Хорошо. Тех, кто хочет, мы не берём.
- Даже очень не хочу.
- А это уже лирика. Причины?

Излагаю.
 
- Единственное, чего я не услышал, - Солонин хмурится, — это того, что боитесь не справиться. 

(Сказать об этом следовало?)
 
- Считаем, что Вы сможете работать. А поступить в аспирантуру поможем. Не исключены трения в комитете комсомола, но ничего, люди у нас хорошие, в обиду не дадут.
- Мне нечего добавить, Владимир Иванович.
- В таких случаях благодарят за доверие, - светлеет Солонин. 

Я вышел на набережную и задумался. Снова жизнь меняется. В голову лезли ближайшие задачи:
- хорошо уйти из профкома: подготовить замену и безболезненно сдать дела,
- войти в курс дела в комитете комсомола, обновить кадры и не наломать дров,
- поставить себя в отношениях с парткомом ф-та и комитетом комсомола Училища, с ребятами на ф-те – авторитет завоевывается непросто,
- удержаться в спорте и научной работе.

Иными словами, не успев задаться вопросом «зачем?», я начал уже решать вопросы нового поприща!

Что до турнира, силёнку чувствую, вес примерно 71.5. Гонять не стану. Пусть будет трудно с более тяжелыми ребятами, но опыт надо набирать. Как с гордостью говорит Серега Гаранин, мы с ним ни разу не нарушили золотое правило борьбы - выступать везде, где только можно.

В общем, от такой жизни не заскучаешь,

Не забыть о посещении Третьяковки с Нэд. Выходной день мы провели вдвоём. Она обозвала меня эгоистом. Сказано это было серьезно (и справедливо). Но тут же разулыбалась вслед за мной.

21 сентября

Что я ощущаю перед новым делом? Радость и полноту жизни, собранность, как перед схваткой. Папа в Томском университете был секретарем факультетского бюро ВЛКСМ и Калининским стипендиатом. У нас это семейное? 

22 сентября

Сдал на серебро нормативы ГТО вместе с группой первого курса. Длина 4 м 65 см, стометровка 14.0. Неважнецки! У Рашидки результаты те же.

Побывал на заседании комитета комсомола факультета. Полная раскоординированность.

Приезжает мой дядя Витя - старший помощник капитана дальнего плавания Виктор Андреевич Жуков. А послезавтра ехать на комсомольскую учёбу. Турнир в Химках будет в октябре или ноябре.

26 сентября

Вчера ездили на комсомольскую учёбу в «Ласточку». Присматриваюсь к братьям по оружию. 

В пятницу прилетел дядя Витя. Помыкались мы с ним по кабачкам - нашли свободный столик только на Курском вокзале. Сегодня начались занятия, но я на них не был, а был в профкоме, комитете комсомола и на тренировке. 7 октября едем в Ереван.
Не угасает ещё эхо дня рождения. Вчера Серёга подарил мне чеканку, а сегодня пришли сразу два заграничных поздравления: Диана прислала подарочек из Болгарии, а Мими - из Германии открытку.
 
10 октября

Прилетели мы в Москву из Еревана, а здесь листья успели облететь за три дня. Идёшь от Бригадирки по золотой шуршащей дорожке, а солнце светит холодно, по-осеннему. В Армении теперь солнце другое.

Записки об Армении
 
Путёвка была за счет профсоюза. Прилетели в Ереван утром и зажмурились от яркого солнца. В Армении практически не бывает облачных дней.

В нашей группе было 10 студентов, а остальные 20 человек – представители доблестной автобазы. Пролетариату положено бастовать - он и забастовал, так как нам не дали комнат с теплыми клозетами. На забастовку ушло полдня, а когда она закончилась ничем, мы отправились на экскурсию. 

Поднялись в парк Победы, где стоит 54-метровая скульптура (чеканка, полая внутри) Родины-матери Армении, её видно со всех точек города. Совершив экскурсию по городу, посмотрев Аллею Героев, где постаменты-плиты, а перед ними - родничок, которому склоняешься и пьешь воду, мы поехали к древнему городу Эребуни, столице государства Урарту. Эребуни 2759 лет, его построил царь Аргишты I. На высоком холме, господствующем над местностью, была крепость на 2000 человек, с царским дворцом и храмом. Обо всём этом повествует клинопись. С холма смотрели на гору Арарат. Вид в лучах заходящего солнца был изумительно красивым.

Кстати, об Арарате. Эта мощная гора возвышается над Арменией, она видна отовсюду. Это священная гора армян, но… она в Турции.

Вечером танцевали в баре международного лагеря, куда нас поселили. Бар очень уютный, танцы были неплохими. Меня приглашали три девушки - из Свердловска, Вильнюса и Ровно, но не хотелось никуда с ними идти.

Следующий день начался с поездки в кафедральный собор Эчмиадзина. Правит там сейчас сто тридцатый патриарх всех армян Вазген I. Он из Румынии, награждён Знаком Почета за пропаганду советского образа жизни. Священники у армян (их готовит семинария, расположенная здесь), могут жениться. Но высшее духовенство, вплоть до патриарха, не женаты. У армян христианская вера, но с остатками обычаев язычников-огнепоклонников.

Осмотрели собор Эчмиадзина, построенный еще в 303 году н. э. Здание создано в виде креста в плане. Внутри пышное убранство и роспись, есть орган. Интересен музей с подарками из всего мира. Есть древние рукописи. Алфавит в Армении изобретенных просветителем 1600 лет назад и состоит из 36 букв.

Из Эчмиадзина мы отправились в Гегард (или монастырь Айриванк), построенный в 1283 году князем Прош. Дорога вьется по ущелью и в конце концов упирается в тупик - со всех сторон скала. У скалы монастырь. Тут же торгуют всякой всячиной, ведут барашков для жертвоприношения. Внизу из принесенных в жертву баранов готовят шашлык у ручья. 

Жертву здесь приносят так: прокалывают ухо барану и кровью на лбу мажут крест.  Мясо съедают. Интересный обычай, тем более, в таком месте, которое самой природой предназначено для пикников – лучше и не сыскать. Ещё есть дерево жертв: от своей одежды отрываешь лоскут и привязываешь на ветку.

Но самое замечательное в Гегарде – это храмы, вырубленные в скале. Их делали сверху, через маленькие отверстия вытаскивая камень. Храмов четыре, в два этажа каждый, сделано очень точным расчетом. Изумительная акустика. Для того, чтобы проводить службу, монахи поднимались с помощью верёвки по скале и спускались в храм по веревочной лестнице.
 
Гарни. Раньше это был город, а теперь небольшое село, где дешёвые фрукты и делают чачу. Здесь стоит храм огнепоклонников. Архитектура типа греческой. В Армении он не похож ни на что. Недавно храм реставрировали, и теперь на высоком холме, который заканчивается отвесным 300-метровым обрывом, откуда открывается великолепный вид на красные горы, возвышается этакий Акрополь. В более поздние времена рядом была крепость - летняя резиденция армянских царей, а храм использовался как место прохлады.
 
Вечер этого второго ереванского дня был посвящён магазинам и банкету в ресторане «Ани». Ресторан большой, место мы заняли свободно. Закуска оригинальная: острое копчёное конское мясо, кинза, овощи, брынза. Шашлыки и марочный коньяк. Вечер протанцевал с девушкой из Кишинева по имени Ира, она живёт в Кишиневе в том же районе что и мой двоюродный дед. Вытащил её смотреть вечерний Ереван. Погуляли по улицам, но только присели в каком-то скверике на скамейку, как последовал наезд со стороны местных. Подходят вразвалочку двое парней и предлагают нам убираться восвояси, чего я вежливо пожелал им. Однако, обострение длилось недолго: «хозяева» сделали жест гостеприимства и разрешили сидеть на этой их собственной (?!) скамье. У Ирочки пульс был 90 (не сразу проверил), она слегка дрожала, и я решил, что будет лучше все же вернуться в ресторан. 
 
На следующий день мы отправились на озеро Севан. Ему 25000 лет, площадь 1414 квадратных километров, в длину 72 км. Глубина 50 м в Большом Севане и 80 м в Малом Севане. Озеро мелеет, для его спасения рубят туннель длиной 48 км, чтобы по нему пустить речку Арпа. Уже прорубили 47,7 км.

Там, где раньше был остров, летняя резиденция армянских царей, теперь полуостров вследствие обмеления. На высоком скалистом холме возвышаются две старинные постройки - церковь Св. Карапета, построенная в 874 году сюникской княжной Мариам Багратуни, и другая церквушка, где грешницы отмаливают свои грехи. Теперь на полуострове базы отдыха.

Мы искупались в бодрящих водах священного озера. Озеро очень красиво – голубое, в обрамлении гор.

Отсюда нас повезли в курортный город Дилижан, расположенный в армянской Швейцарии. Дорога вилась серпантином - бесчисленное количество поворотов. Пока спускаешься с горы, минуешь все климатические зоны, от тундры к субтропикам.

Днём была поездка в город. Началась она неудачно. В Матенадаран, хранилище древних рукописей, попасть не удалось. Совершили прогулку по городу, марочного коньяка не оказалось ни в одном магазине.

Вечером состоялась еще одна экскурсия по Еревану.  Нас привезли на возвышенность, которая доминирует над городом. Здесь расположен мемориал жертвам геноцида. 12 пилонов образуют четкий круг в вечернем небе. Они склонились над вечным огнем, который горит днем и ночью. Звучит музыка композитора Комитаса, оплакивающая незаживающую рану. В 1915 году турки вырезали почти половину армян: полтора или два миллиона человек. Мороз пробирает по коже, когда думаешь об этом.
Ночью мы смотрели знаменитые поющие фонтаны.

13 октября

Сегодня была профсоюзная конференция факультета. Сидел в президиуме с Шошиным и Потаповым. Поговорили о будущей работе. Было собрание в группе - разбирали Костяева. Много шума, мало толку.
 
Гоняю вес. Завтра бороться.

19 октября

Только что с комсомольской конференции. Выбрали меня заместителем секретаря комитета комсомола факультета по оргработе – заморгом. Сообщили только вчера о том, что секретарём будет Шошин. Позже дам анализ обстановки. Иду на банкет.

Приехала Мими. Ура! сбегал к ней в комнату, но её не оказалось. Скоро увидимся.

24 октября

Сегодня мои однокашники уехали на базу в Дмитров. Мы с Вовиком Бубновым освободились на 3 дня. Прибудем в четверг утром. А пока занимаемся общественной работой.

14 и 15 я боролся в «Конструкторе» на отборочных соревнованиях первенства Москвы. Согнал вес я хорошо. Настроение было боевое. Но проиграл по очкам кандидату в мастера Саше Морозову, а на следующий день другому кмс, Николайчику. Сделал только одно очко зацепом изнутри Морозову. Нету коронных приёмов! Спортивная злость, вроде бы, есть.

На воскресенье смотался домой, а в понедельник боролся с болгарами, тут было получше: выиграл у парня 10:0. Хотя мог с явным.

Сижу, изучаю двухфазные течения по учебнику Уоллиса.

31 октября

Первые три дня, что я вырвал у военной кафедры, были положены на алтарь общественной работы. Ночью плохо спал: лезли в голову мысли об организационных делах. Трудно было мысли остановить. И всё же мне нравится вникать во всё, наводить порядок, идти широким фронтом. Контакты с множеством людей. Ощущение полноты жизни. 

На базе я отдохнул. Распорядок труда был ненапряженный. Таскали штангу с Юриком Багдасаровым, один раз с Борей Порошиным пробежали 3 км.
 
Была поездка на автобусах к мемориалу в районе Дмитрова. На возвышенности стоит памятник героям обороны Москвы: 40-метровая фигура солдата с автоматом в руке, рванувшегося в атаку в мощном порыве. Этот район был северной клешнёй гитлеровского наступления, и именно здесь состоялись первые наши победы и началось контрнаступление.

Нам рассказал об этом один из студентов, и мы почтили память погибших минутой молчания.

Сколько уже видел грандиозных памятников, напоминающих о тех днях: и на родной земле, и за её пределами. Родина-мать на Мамаевом Кургане в Волгограде, Алёша на горе над Пловдивом, Мать-родина Армении в Ереване, Воин-освободитель в Трептов-парке Берлина. А разве можно забыть Пискарёвское кладбище, Саласпилс, Бухенвальд? А сколько еще памятников и вечных огней разбросано по земле: танки в Новгороде и Смоленске, в Бурге и Гагарине, мемориалы во Львове, Киеве, над Днепром. Вечный огонь в Кольчугине. А помнишь, как достраивали памятник в совхозе Пановский? А в родном Северо-Енисейском?
 
После базы я возвращался домой на электричке. В Александрове с рук купил билет и уселся в автобус. Появились два пьяных ублюдка, один из которых залез через в автобус окно, измазав и оттолкнув сидевших и стоявших людей. Вели себя они нагло: пьяная шваль. Это мне не понравилось, и мы сцепились. Когда он мне врезал по лицу, я пару раз ответил и на этом успокоился. Не хотелось ввязываться в драку. Но потом подумал, что это не только моя история, что пострадали люди вокруг, и украсил товарищу физиономию. А потом с помощью попутчиков вышвырнул обоих из автобуса. Автобус повеселел.

9 ноября

Во вторник был слёт художественной самодеятельности факультета. Перед ним - торжественное собрание, посвященное юбилею Революции. Сидел в президиуме. Что-то часто я стал туда залетать. А после выступления агитбригады стали приветствовать представителей разных поколений нашей славной Комсы. В последнее, наше поколение представителями попали мы с Леной Аксёновой. Незаслуженные лавры. Не зря же Аксёнова зовёт тебя сачком.
 
Как распределить время? Составлю расписание на неделю. В четверг и пятницу много времени убил, закрывая грехи политотдела. В субботу славно поработал над проектом, воскресенье в этом плане было так себе. В пятницу тренировался в МЭИ со сборной Москвы. Кожин и Голяков вставили мне почём зря. Но бороться с мастерами - дело полезное.

Вечером в воскресенье был вечер отдыха в общежитии. Перед этим у меня собралась теплая компания: ребята из комитета комсомола. Наутро, 7 ноября, ходили на демонстрацию. Она прошла нескучно.
 
Прочёл «Ратоборцев» Югова. Хорошая вещь. Позвонил Нэд. Не обижается. Как это странно.

13 ноября, воскресенье

Весь день плодотворно работал. Делал задание по ОПП, решал своё пузырьковое уравнение и немножко чертил.
 
В пятницу была очень хорошая тренировка. Изумительное чувство удовлетворенности. Качал мышцы по примеру Юрия Митрофановича Клецко.

Искал Лену Надькину по данному отцом адресу. Нет такого дома.

16 ноября, среда
 
Сегодня прошла комсомольская конференция МВТУ. В первый раз выступал в качестве заморга факультета. Нес знамя комсомольской организации Училища.

18 ноября

Вчера потерял в тубус листами по проекту. Ищу, волнуюсь. Сегодня в Малом зале ДК замечательно пела Жанна Бичевская.

19 ноября

Ездил к Тане Пикуз смотреть слайды нашего германского лета – замечательные! Компания вовсю веселилась: отлично сервированный стол, напитки. А мне оставалось только глотать слюну. Впрочем, и слюны-то не было после сгонки веса в зале и сауне перед завтрашней борьбой. Воду пью маленькими глоточками и немного.

22 ноября

Сдаю документы на кмс! Позавчера, 20 ноября, в воскресенье, был республиканский турнир по первому разряду и кандидатам в мастера спорта в Жуковском, посвященный Международному дню студентов. Гонял я вес резко, за один день, чувствовал себя нормально, но было голодновато, и во рту ощущение сухости. На разминке поставил себе синяк, бросая Зверкова.
 
Оформление турнира было отличным: ковёр, торжественная часть. В Жуковском я боролся второй раз. В первый раз проиграл две схватки и вылетел. Теперь я выиграл три схватки. Первую – у Ястребкова (кмс из МИФИ, участвовал в первенстве Москвы, хороший малый); сделал ему «коряжку» и зацеп изнутри, оба приема по очку, получил предупреждение за пассивность и победил с минимальным преимуществом. Вторую – у Артёменко, перворазрядника из Жуковского; сделал 10 очков и болевой. Третью - у Смирнова, первый разряд, Серпухов; выиграл 2:0. Четвертую схватку проиграл кмс из МИФИ Головко - уже не было сил, даже не усталость, а истощение. Но ничего, постараюсь взять реванш. 

Боролся я лучше, чем раньше, без суеты и с проблесками тактической мысли. Но на тренировках я работал еще лучше. Теперь надо получше выступить в Химках на всесоюзном турнире.

Притащил в общежитие две бутылки отличного сухого вина. Выпили с мужиками за настоящие и будущие победы. Отмечу с семьей, когда получу серебристый квадрат.
 
В этот же вечер навестил красотку Р. Когда мы возлегли на ложе пылкой страсти, оной я в себе не обнаружил. Вот ведь сгонка веса и борьба! Держимся мы с Р., не расслабляясь, и почти на грани разрыва.

Вчера, в понедельник, смотрели слайды у Иахима. Ему понравилось. Иахим - командир нашего Интерлагеря, он приехал руководителем делегации на вузовскую конференцию ВЛКСМ.

Сегодня вторник. Учился и занимался общественной работой. Хожу сейчас стриженый и синяком под глазом - чистый рецидивист.

11 декабря

Сегодня вечер, в воскресенье. Недели три ничего не писал в дневник.

Через 5 дней после Жуковского был Всесоюзный турнир в Химках. Отборолся 3 круга, выиграл первую схватку по очкам, затем две проиграл и вылетел. Ну ничего, с крещением первым турниром такого уровня!

Позавчера Саша Зверков поздравил меня с оформленным кандидатом в мастера. Это было в МИФИ, на Кубке Москвы, куда он привез мою зачетную книжку.
Наша команда явилась впятером, были «закрыты» не все весовые категории, и выступать нам, естественно, не дали.

Усиленно питаюсь и восстанавливаю силы. Сегодня день проекта.

Январь 1978 года

Атмосфера возвышала:
Соль традиции – в труде!
Дня и ночи было мало
Нам в Немецкой слободе.

А гульнём на Разгуляе,
Из Лефортова двора
Выйдет, чад благословляя,
Тень Великого Петра…

(Сергей Жуков. Автобиография)

Учеба в только что основанном учебном заведении, выстроенном на пустыре, и учёба в историческом районе, да ещё в вузе с традициями - две большие разницы. Мы жили и учились в сердце Немецкой слободы с её более чем трёхсотлетней историей. Пётр Великий учился, кутил, двигал потешные войска и замыслил свои знаменитые реформы именно здесь.

Деревянная слобода сгорела в пожаре Москвы 1812 года. Но каменные строения Петровской эпохи частично сохранились: Лефортовский дворец (Военно-исторический архив), дом Анны Монс, «Военная гошпиталь», реликты Головинского сада (парк МВО).
Мы занимались в Слободском дворце, построенном канцлером Российской империи Алексеем Бестужевым-Рюминым, перестроенном канцлером Александром Безбородко (пожалован ему Екатериной Второй), выкупленном Павлом Первым, восстановленном после пожара вдовствующей императрицей Марией Фёдоровной для обучения мальчиков из Воспитательного дома разным ремёслам. В этом дворце в 1812 году император Александр Первый выступал перед московским дворянством и московским купечеством, когда над Россией нависла угроза наполеоновского вторжения.

И почетно было учиться на старейшем факультете МВТУ - «Энергомашиностроения», ведущем свою историю от инженерно-механического отделения ИМТУ, основанного в 1868 году. И при этом, учиться на новой (по тем временам) кафедре Э7, созданной в 1961 году академиком Николаем Антоновичем Доллежалем, выпускником нашего факультета 1922 года.

Вот что пишет о моей кафедре сайт факультета:

«На рубеже 1950-1960-х годов встал вопрос подготовки кадров для атомного машиностроения.

Инженеров-физиков успешно готовили в ряде ведущих вузов, однако специальность инженера-конструктора по ядерным установкам не была предусмотрена ни в одном вузе страны. По предложению ректора МВТУ проф. Л.П. Лазарева академик Н.А. Доллежаль в 1961 г. организовал кафедру по подготовке конструкторов ядерных реакторов.
Сложность задачи определялась полным отсутствием подходящих монографий, учебных пособий, руководств. Поэтому в учебном процессе использовались доступные разработки отраслевых подразделений, подлинные зарубежные публикации, в том числе из библиотеки Н.А.Доллежаля.

Обязательные занятия студентов в лабораториях составляли около 30% учебного времени. Идея неразрывных связей учебного процесса и научных исследований, конструкторских разработок при подготовке специалистов на кафедре получила свое развитие в деятельности учебно-исследовательских лабораторий.

Н.А. Доллежаль определил главной их целью – проведение конкретных исследований в интересах, решаемых в отрасли задач, разработки различных реакторных установок.

Было создано несколько физических стендов – подкритических сборок для исследования нейтронно-физических свойств различных активных зон. Начал функционировать ускоритель – нейтронный генератор. Проводились эксперименты с использованием источников радиоактивных излучений для изучения защитных свойств материалов и конструкций.

Был разработан и пущен в эксплуатацию тренажер, моделирующий тепловые, физические процессы в активной зоне, работу органов регулирования. Сооружен ряд теплофизических стендов, позволяющих проводить модельные исследования с применением газовых и водного теплоносителей».

Надо сказать, что Николай Антонович заведовал кафедрой на общественных началах, основной его работой было руководство созданным им НИКИЭТ. На кафедре он появлялся ритмично, но нечасто. На «хозяйстве» Э7 был его заместитель, профессор Владимир Иванович Солонин.

Но вернемся к дневнику. Все в нем хорошо. До Чернобыля восемь с лишним лет. На кафедре тихо...

2 января 1978 года, ночь. 1 час 30 минут

С Новым годом друзья! С новым настоящим счастьем, с новыми радостями! оставим старую тоску и неудачи в ушедшем году, возьмём с собой всё хорошее, что принёс год 1977-й.

Это был чудесный год. Мне повезло почувствовать силу в общественной работе: сначала в студенческом профкоме МВТУ, а затем в комитете комсомола факультета. Общественная работа подарила мне встречу с Карпатами, Крымом, ГДР и Арменией. Германский отряд стал приобретением новых хороших друзей, а страна оставила неизгладимое впечатление.

В старом году мне посчастливилось выполнить норматив кандидата в мастера спорта СССР.

Приступил к работе на кафедре Э6, надеюсь на лучшие успехи в новом году.

3 января
 
Перед Новым годом я болел, и довольно прилично. Температура держалась 2 недели. Последний раз я прихворнул в июне, но больше трех дней раньше никогда не болел.
Сдал проект и два экзамена - по расчёту реакторов и спецкурсу теории теплообмена. Всё на отлично.

Много читаю: Проспер Мериме, Джером К. Джером, Ален Бомбар, Вильям Сароян, Гарсия Павон. Однако, анализируя стиль дневника, вижу, что он оставляет желать лучшего. Впрочем, пишу всё, что взбредет в голову.
 
8 января

Готовлюсь к экзамену по управлению реакторами. Голова потрескивает. Завтра хочу сдать. Позади уже три экзамена (позавчера сдал конструирование энергоустановок). Сейчас рабочий момент сессии.

9 января

И этот сдал! Выстоял большую очередь: сдавала третья группа, и половина нашей группы набежала. Разговор с Ефановым получился хорошим, он даже пригласил меня к себе в лабораторию номер 1. Надо заглянуть, посмотреть, что там к чему.
Был на бюро комитета комсомола Училища. Непорядок такой же, как и в других общественных организациях – профкоме, комитете комсомола факультета.

Решил повысить свои силовые показатели, чем и занимаюсь после борьбы.

Осталось сдать один экзамен – «Защиту реакторов».

Читаю Лиона Фейхтвангера «Лисы в винограднике».

11 января

Вспомнил и перечитал запись от 15 марта. Цели той (ближайшей) программы достигнуты. Дальнейшая программа меняется на глазах. Почему я вдруг об этом вспомнил? Показалось, что сессия уже не приносит прежней жажды результата, как раньше. Иными словами, я успокоился. Может быть, не вижу перспектив по окончании ВУЗа, и поэтому всё кажется неинтересным.
 
Без цели жить нельзя, я давно это себе доказал. Значит, цель надо обозначать.
Вот спорт - стал к.м.с. и успокоился. Мастером стать надо!

Общественная работа. Здесь не всё сказано, а потому интересно и сейчас.
Но главное – будущая работа по специальности. Что будет дальше?
 
Кое-какие новые планы: решил научиться играть на гитаре.

20 января

Сессию сдал 13-го. Съездил в Кольчугино, занимаюсь работой на кафедре Э6. Решаю задачу по паровому пузырю, читаю литературу. Надо поговорить с Борисом Михайловичем Мироновым. Опять полон надежд и желания работать.
Ночью едем в Вологду к Разину.

Десятый семестр

…Я, питомец этой школы,
Знал черченье и металл,
Был нагружен комсомолом
И конструкции считал.

Мы из племени джедаев!
Нас ковали словно сталь
Академик Николаев,
Академик Доллежаль.

(Сергей Жуков. Автобиография)

8 февраля

Каникулы, как и всё на свете, кончаются. Сегодня я уже включился в обычный ритм родимой школы. Как оказалось, послезавтра соревнования, а у меня перед тренировкой рекордный вес – 73,8 кг! Буду в весовой категории до 74 кг выступать на первом отборочном туре на первенство Москвы.
 
Что было на каникулах? Дома я провел четыре дня и работал. Сделал обзор литературы по теме, еще раз попытался решить задачу движения парового пузырька методом сил. И - лыжи. Однажды заблудился и набегал приличный километраж, в город вернулся в темноте. С братишкой случилась беда: аппендицит. Утром прихватило, а к вечеру была операция. Игорёк уже бегает, шрам почти сросся.
 
Потом я уехал в пансионат «Клязьма». Это огромный комбинат отдыха: 4 пятиэтажных корпуса столовая, дом культуры и прочая, и прочая. Вокруг леса, горки, занесенное снегом водохранилище. Погода как по заказу: солнышко: голубое небо, искрящийся снег.

Вот примерный распорядок дня: подъём в 9:30, завтрак, лыжи, обед, послеобеденный сон или прогулка в магазин, ужин, вечеринка, отбой в 2–4 утра.

Представлены почти все вузы Москвы: МАИ, МЭИ, МИНХ имени Плеханова, МИИТ, МИИС, МГПИ, Станкин, втуз при ЗИЛе, МГУ, МИИГАиК, МИСИ. Ребята, в основном, старшекурсники.  Специальность уже накладывает отпечаток на каждого из нас. 

Занимался в горнолыжной секции у бородатого маэстро. Твердо решил: если пошлют в отряд, и заработаю денег, приобрету горные лыжи.

16 февраля

Разнообразная жизнь! 10-го был первый тур по кмс и первым разрядам. В тренировках был перерыв, но в схватках я этого не чувствовал. Первую схватку с Третьяковым я проиграл за 1 минуту 40 секунд болевым. Непростительная глупость! 2-я схватка была с Комаровым из «Самбо-70», студентом ГЦОЛИФКа. Он у меня как-то выиграл по второму разряду, после этого судьба нас не сводила, но он всегда шел лучше меня, часто выигрывал чисто. На этот раз он сразу же пропустил «спину» - четыре очка, потом зацеп изнутри – два и еще «спину» – два.  Получил предупреждение за захват рукава изнутри и вёл со счётом 8:1. А на последних секундах схватки я опять зачем-то полез делать «спину», противник был начеку и резко дал корпусом назад, в итоге у меня вылетел локоть. Приморозил боль снегом, но был снят со схватки с техническим поражением. Назавтра я не боролся и пропустил две тренировки. Локоть опух, на сгибе красно-фиолетовое пятно.
 
В субботу полдня провёл в больнице, затем были в «Метле» с Серёгой. В понедельник, в числе делегатов районной конференции, я отправился в театр «Современник» на спектакль «Монумент». Костя Райкин играл превосходно. Его Свен Вооре совсем не то, что Труффальдино или Райкин в «Кинопанораме». Но вблизи он совсем не милый мальчик. От него веет холодком серьёзности. После спектакля мы бауманской компанией отправились гулять по Москве, бродили по старым закоулкам, смеялись и целовались (кому повезло быть парами).

В среду была районная конференция в Политехническом музее. Выступили Борис Пастухов, Костя Райкин, генерал Лелюшенко, Вячеслав Жигалин. Меня избрали делегатом на городскую конференцию. Как быть? 15–17  марта есть возможность слетать во Фрунзе с научным докладом, а московская конференция - тоже 17-го.

20 февраля

Рука поправляется, хоть и не разгибается полностью. Лечу травму электрофорезом с лидазой во Врачебно-физкультурном диспансере, что на Курской. В воскресенье я тренировался в МГУ со сборной МГС «Буревестник». Во все глаза смотрел на мастеров – Водорезова, Дюкова. Какие они искрометные! По дороге в МГУ читал книгу Кикнадзе «Ты и твой противник».

Решаем с Вовиком ДЗ по теме Демешева, обсчитываем реактор ВВРК. Написал доклад на научной конференции. Читаю биографии Ландау, Брежнева, Турищевой. Общее - высокая работоспособность.

Восьмой час утра. Товарищи спят, а я встал в 6:15 и бегал по морозу – хорошо!
 
28 февраля

Поговорил с Мироновым, он сказал - ваша работа интересна, стоит продолжать. Завтра еду в Дмитров. Мои орёлики уже 2 дня «воюют». В субботу купил софийскому другу Ивану Паликову фотоувеличитель, а вечером у меня собралась клязьминская компания.

6 марта 1978 года

Вот и исполнился год моему дневнику. Он нужен мне - разбираться в своей жизни, осмысливать действия, делать выводы. Ну, и писательский интерес. Правда, мои записи просто фиксируют события, нет философии, поиска сути, но и это неплохо. Оценить можно позже, с расстояния.

Что было сегодня? Тренировка. Мой вес - 73 кг. Поздравил Зверкова с присвоением ему звания мастера спорта. Получил приглашение на Всесоюзный турнир памяти Блюхера в Рыбинске, неофициальный чемпионат Союза. Начал гонять вес.

Лекции - впервые в этом семестре, в понедельник. Опера в Большом театре. Читаю Виктора Гюго «Человек, который смеется».

9 марта 

Вернулся с совещания делегатов Московской городской конференции от Бауманского района. Бегу готовиться к турниру в Рыбинске.

21 марта 

23-я Московская городская конференция ВЛКСМ. Это целый комплекс разнообразных мероприятий:
 
9 марта совещание делегатов-бауманцев в райкоме комсомола. Выступил Валера Бударин.

10 марта - регистрация делегатов в киноконцертном зале «Россия». Нас зарегистрировали, вручили каждому делегатский набор: портфель, блокнот, ручку, пластинку с песней о московском комсомоле, конверт и пару книг. Затем совещание, выступил секретарь горкома.
 
15 марта - приём у первого секретаря райкома партии Сергея Александровича Купреева. Пропустил лабы.

16 марта - колонна делегатов возлагает венки и цветы к могиле Неизвестного солдата, к Мавзолею. Потом всех рассаживают по автобусам - по профессиональной принадлежности. Нас, студентов, повезли на смотровую площадку на Ленинские горы, а потом в Минвуз СССР. Там состоялась встреча с заместителем министра и ректорами московских вузов. В их числе был и наш Георгий Александрович Николаев. Он, оказывается, председатель Совета ректоров вузов Москвы. Встреча проходила в уютном конференц-зале. Перед этим нам вручили сувениры: по альбому и набору авторучек. А вечером делегатов пригласили на спектакль «Версия» постановки Спесивцева в Театре Моссовета с Тараторкиным в главной роли.

17 марта - день конференции. Праздничная атмосфера. При регистрации я обратил внимание на стройную девушку в красном костюме. Как оказалось, это была знаменитая фигуристка Наталья Линичук. Я понял это, когда увидел её в президиуме.
Еще обратил внимание на оживление молодежи, связанное с приездом кандидата в члены Политбюро Гейдара Алиева. Он не спеша проходил по фойе, улыбался и отвечал на приветствия. Вокруг Алиева сразу образовалась группка азербайджанской молодежи. Кто-то рядом заметил, что он часто встречается со своей диаспорой. 
Конференция проходила на подъеме. Бауманская делегация сидела в пятом ряду, прямо перед президиумом. А там много известных людей во главе с Гришиным и Пастуховым. В зале цвет молодёжи Москвы, многие с орденами и медалями. Рядом с нами сидел Владислав Третьяк.

В первом же перерыве я отправился искать Линичук. Чемпионка мира любезно сделала мне надпись на «Козьме Пруткове». Она симпатичная, держит себя просто.
 
Обедали в ресторане Восточного корпуса. После обеда Лена Аксёнова побежала в парфюмерию, а я отправился подышать свежим воздухом. День выдался приветливый, солнечный, по-настоящему весенний. Перед входом в концертный зал много чёрных «Волг» с правительственными номерами.
 
После выступления Гришина и Пастухова, доклада МГК ВЛКСМ в прениях выступил Сергей Новиков, олимпийский чемпион по дзюдо. После голосования состоялось вручение премий Московского комсомола творческим работникам - Сергею Никитину, поэту Николаю Завьялову, двум балетным танцовщикам и другим. Каждое вручение заканчивалось выступлением.

Потом был небольшой, но приятный концерт. Конференция закончилась в 20:00. Делегата на восемнадцатый съезд ВЛКСМ от МВТУ избрали Анатолия Александрова.

28 марта

Выступил на студенческой научной конференции кафедры термодинамики с решенным уравнением скорости всплытия паровых пузырей в щелевом канале. Представил два решения: приближенное аналитическое и более точное, вычисленное на ЭВМ «Наири-К» методом конечных разностей. К моему удивлению, занял первое место. 25 апреля я выступлю на конференции СНТО факультета.

31 марта, пятница
 
Началось первенство ВУЗов. Я не знал о том, что записан в заявку, в категорию до 68 кг (хотя сам виноват, мог бы и поинтересоваться!). Появляюсь в зале в деловом костюме. Когда я сообщил Шульцу, что мой вес 70.5, у него округлились глаза. В весовую категорию 68 кг было заявлено три человека, но прибыл только Валера Строкань. Ещё один борец подумал, что соревнования будут по дзюдо, а там весовая категория до 71 кг.

И мы с ним бегом рванули Доброслободские бани. До конца взвешивания - 2 часа.
 
16:00-16:05 – пробег до бань. Взмыленные, мы покупаем билеты и буквально врываемся в предбанник. Сразу за нами образуется очередь.

16:10-17:10 – парилка-отдышка в простынях-весы-парилка... За час согнал 2 кг, весы показывают 68.2.

17:15 – прямо у выхода бань ловим «Волгу», это оказалось машина Международного банка экономического сотрудничества. Еду в пальто и шляпе, подняв воротник. Потею. День солнечный, тёплый. Люди смотрят с удивлением.
 
17:50 – Мы в МГУ. Раздеваюсь. Вес 68,4 (?!). Облачаюсь в спортивную форму и борюсь в партере с Ефимовым.

- До конца взвешивания 30 секунд!..

Я – последний на весах, стою в чём мать родила. Учитель обтирает меня, но поздно. 68,150. В борьбу не попадаю.

3 апреля

В субботу, 1 апреля, была юморина в общежитии. Перед ней - гонка за «жареного гуся» вокруг МВТУ.

Старт - на Госпитальном, от общежития, потом по набережной до Дворцового моста, далее по 2-й Бауманской и Малой Почтовой к месту старта, здесь финиш. Можно бежать эстафетой, можно пользоваться транспортом, но контрольные точки нужно пробегать ногами и демонстрировать номер команды. Общий восторг! Победители, за неимением гуся, получили жареную курицу.

4 апреля

Удивительная погода за окном. Солнечно, свежо. Девушки облачились в весенние одежды. Воздух по апрельскому синий. Сижу перед открытым окном, смотрю на широкую панораму города, полного движения, сверкающего маленькими солнцами автомобильных стёкол. Ровную голубизну неба прочерчивает след самолета.

Я художник. Я списываю слова с картины, которая раскрывается передо мной. Всё вокруг поёт, и мне хочется петь. Впереди трудный, замечательный день.

14 апреля

Сегодня меня утвердили на парткоме факультета командиром линейного ССО «Таймыр». Представление занято 30 секунд. «Вопросы есть?» - (Феоктистов) – «Нет». – «Утверждаем» (Галина Титовна и Солонин). 

16 апреля

Отец купил деду дом в Петровском в 17 км от Кольчугино: красивые места, развалины барской усадьбы с церковью и липовой рощей. Провели в доме семейный субботник. Мне там понравилось

19 апреля

Слёт отличников МВТУ. К сбору лучших студентов кафедры у Костикова я не попал, чем его обидел. Плохо!
 
13:00 - встреча у ректора Николаева. Мне нравится здесь бывать. Ректор рассказал о новых путях развития Училища, проблемах техники, поездках и языках. Ели икру, пирожные, пили воду и чай. Наградили книжечкой и ручкой на подставке.
 
16:00 - Нёс знамя Училища. Правда, вышла размолвка с Толей Александровым: у меня собрание отряда, некогда! Он настоял: пронесешь знамя – и свободен.
 
16:40 - собрание отряда. Формирование продвигается.

Однако, и загруженность у меня общественной работой!

Пн – секретариат ККУ (я сейчас за Шошина).
Вт – секретариат ККФ, заседание ККФ, районный штаб и партсобрание РССО, партгруппа курса.   
Ср – орготдел, встреча у ректора, слёт отличников, собрание отряда.
Чт – Ленинский вечер в Большом зале Дома культуры.
Пт – собрание по распределению, собрание правофланговых на демонстрацию, партсобрание студентов факультета, школа командиров.
 
Итого, 15 (!) заседаний за неделю. Учебу надо форсировать: срочно заканчивать проект. Солонин и Демешев вернули задание, за Калишевского ещё не брался. Понимаю ребят, которых ругаю. Тяжела ты, шапка Мономаха. А ещё тренироваться нужно. И к тому же, всё-таки это весна.   

Сегодня, по настоянию Оли Дударевой, записался на радио в общежитии. В последнее время часто выступаю: на дне открытых дверей, на активах курсов, на собрании группы Э7-21 – и везде экспромтом. От такой нужды читаю книгу по ораторскому мастерству.

21 апреля

Сегодня меня приняли в члены КПСС. Было партсобрание студентов факультета. Задали несколько вопросов. Выступил Алещенко. Голосовали единогласно. Стаж пребывания в партии будет исчисляться с этого дня.

Сегодня было собрание по распределению. Ребята бьются за интересные места. Я иду первым номером и никому не конкурент. Видимо, остаюсь на кафедре. За мной идут Анатоль Амиров и Юра Багдасаров. Неплохо мы стартовали в 1973 году в Ильинке, когда жили в одной комнате! Быстро время учёбы пролетело. Вот уж и до последнего звонка всего полмесяца…

29 апреля

Вторник выдался тяжелым. Утром – секретариат, потом недолго писал записку к проекту и бегом на комиссию парткома Училища. Моё избрание в партию должны были утвердить «старые большевики». Думал - формальность, но рано расслабился. Прокололся на знании истории КПСС. И без пяти минут члену партии указали на дверь.   
С неприятным чувством поплелся докладывать на конференции СНТО факультета. Но мой доклад понравился. Присудили первое место (их было два). Грамоту и подарок успел получить, прибежав из ККФ, куда удрал с конференции. Как не вспомнить Маяковского о прозаседавшихся?!

В среду Солонин предложил мне остаться на кафедре под его руководством.

Вчера был смотр художественной самодеятельности факультета. Ребята поставили спектакль по Шукшину «До третьих петухов». Комиссия раскритиковала, но факультет отбивался дружно всеми своими голосами - от Карпова до декана Архарова. Сегодня с комиссаром закупили 20 литров пива - вывозим отряд на военно-патриотический слёт.

5 мая 

Слёт прошел неплохо, участвовали 14 человек.
 
1 мая была демонстрация. Прошлись весело. Пели песни, плясали. Погода была солнечная, но прохладная. После демонстрации, по нашей традиции, кутнули на Чистых Прудах. В этот же день уехал домой. Отдыхали вместе с Левадным, пили березовый сок, рыбачили. За праздники не ударил пальцем о палец. И правильно.

Сегодня мы на «отлично» сдали «бригадный» проект член-корру АН СССР Ивану Яковлевичу Емельянову. Было предварительное распределение. Мне предложили остаться на кафедре инженером-стажёром. 

На тренировке впервые выжал 80 кг, а с семьюдесятью приседал уверенно. Определённо, становлюсь крепче.

…Исписана первая тетрадка дневников. В ней ровно 14 месяцев моей жизни, трудной и радостной. Живу действием. Чего-то не успеваю. Впереди май, лучший месяц весны. Потом ССО. Дальше - диплом. Ну, а дальше?..

1 июня 1978 года

День защиты детей. Начинаю свою вторую тетрадку.
 
Краткие итоги мая. Май - месяц замечательный. Переход от ранней весны (с почками, берёзовым соком) к настоящему лету. Переход от зимних работ к летним занятиям через экзамены. Так было и 7 лет назад, и 5 лет, в 1973 году (десятый класс), так было и на этот год. Только сессия началась раньше, 17 мая, - пятый курс!
Сдал «войну», гос. экзамен по научному коммунизму и Калишевского. 25 мая стал членом КПСС. В этот день меня утвердили на бюро райкома партии. 15 июня получаю партбилет.

15 и 16 мая было первенство МВТУ по самбо. Боролся в весе 68 кг. Первую схватку глупо проиграл Ваське Овчинникову. Вёл до последних секунд, но пропустил 4 очка и проиграл со счетом 4:6. Но Васька снялся, а я выиграл пять схваток и стал чемпионом института. Форма, однако, не лучшая. И противники несильные: 1 и 2 разряды.
 
Работаю со штангой. Выжал лёжа 90 кг, присел с 90 кг.  Качаю спину. Начал выжимать правой рукой двухпудовую гирю, этого раньше мне не удавалось.

Готовимся ССО. Во втором периоде мой отряд занял четвёртое место, могло быть и лучше. Впрочем, Генка Ногин одобряет. Отряд вырисовывается. Сашка Шлюхин молодец, крепкий парень.

В МВТУ повесили новую Доску Почёта: 3 щита, чеканка, большие фотографии. Много хороших знакомых, наши девочки с П-факультета. И я попал в эту славную компанию. Показать бы родителям!

К научному коммунизму готовился у деда в Петровском. Всё бурно цветет, солнце, запахи, поют соловьи – изумительно! В Москве погода тоже прелесть: жарко, купальный сезон. Эх, времени маловато!

8 июля, Норильск

Военные сборы прошли в Калужской области. Энская воинская часть – мой адрес на две недели. Часть расположена в местах, замечательных посреднерусской красоте. Много зелени, воздуха и спортивных снарядов. Мои товарищи-студенты Конструкторско-механического факультета. Мы сдружились за эти две недели. Я отправил им письмо из Норильска.

По прибытии нас переодели в зелёные гимнастерки, брюки-галифе, пилотки, портянки и сапоги. Ходили строем. Через 3 дня непогоды выглянуло солнце, да так и осталось с нами. Мы загорели.
 
Я легко подчинился военному режиму, занимался техникой и турником, был в компании интересных ребят – и почувствовал себя отдохнувшим. Бауманцы везде бауманцы.
Запомнились стрельбы. Карабин СКС и 100 м до мишени. Не ожидал, что стану чемпионом: 25 и 29 очков в двух сериях по три выстрела. 79, 81, 86 очков в трёх сериях по 10 выстрелов.
 
И важный день - воинская присяга! На плацу построен полк. Вынос знамени.

- Курсант Жуков!
- Я!
- Для принятия воинской присяги выйти из строя!
- Есть!

Перед строем, стоя смирно с карабином, произносишь слова клятвы на верность Родине. Теперь я военнообязанный.

Затем была экскурсия на Ильинские рубежи, где полегли три тысячи Подольских курсантов. Ребятам было столько же, сколько нам сейчас.
Вечером этого же дня я был в Москве, а наутро родные проводили меня в Норильск.

Норильская история

В этой истории нет вымысла, она случилась, когда нам было по 22 года, лишь изменены  некоторые имена. Строки, выделенные словом "Он", являются выдержками из моего дневника, а строки, начинающиеся словом "Она", написаны Ею позже и присланы письмом.  Мне показалось, что из записок  двоих сложилась еще одна страничка бесконечной саги под названием  «Мужчина и Женщина». Об остальном судить читателю.
ОН: Слово "Норильск" вызывает у людей разные ассоциации. Самый северный из промышленных городов,  он выстроен на несчитанных костях заключенных, оставивших в память о себе каменные дома на сваях, развороченную мерзлоту и высоченные трубы медно-никелевого комбината, далеко выжигающие тундру по розе ветров.  Норильск величайший поставщик цветных металлов,  а плато Путорана,  примыкающее к нему,  является  местностью фантастической,  напоминающей кое-где суровые марсианские ландшафты.
В 70-80-е годы прошлого века этот край стал "комсомольской дачей" (выражение нашего тогдашнего ректора, академика Георгия Александровича Николаева) для московских, красноярских и северокавказских студентов, - "дачей", которая закаляла одних и оставляла весьма тягостные впечатления у других.
Во мне имя города неизменно отзывается глубоким и волнующим звуком любви.  В 1978 году здесь началась история, оставившая незабываемый след в моей жизни. Студент-дипломник, я спешил на Север командиром линейного ССО.  В неполные 22 года был уже тертым стройотрядовцем, но сюда ехал впервые.
ОНА: Норильск - место, куда приходили  умирать олени. Братская могила оленей, жертв репрессии и разбитых мечтаний «девочек с Севера, девочек ниоткуда».  Поговорку «где родился, там и пригодился»  придумали чукчи.
Норильск - экзотика для туристов и студентов, а для рожденных на Севере -  суровая правда жизни.   
http://www.1978 год.Лето//.   По этой гиперссылке попадаешь в свои двадцать два.  Эмоции и события, к которым возвращаешься  с трепетом,  нежностью,  грустью.
ОН: Каждое лето МВТУ формировало для нужд Таймыра районный отряд из 600 бойцов - целое строительное управление, которое за 50 дней июля и августа  успевало провернуть гигантский объем черновых работ - отчасти благодаря хорошей подготовке хозяев, но, главным образом, за счет молодого  задора и 12-часового трудового дня.  Работали,  как правило,  в две смены: летом солнце в Заполярье ходит по кругу и светит довольно  ласково, если небо не затянуто тучами.
Внутри районного  отряда существовала строгая,  почти военная иерархия. Всеми вопросами производства и быта ведали районный командир и его штаб.  Линейные отряды пользовались ограниченной автономией. При необходимости они реорганизовывались, сливались; один мастер мог "закрывать" наряды на два-три отряда с разных факультетов; все заработанные деньги стекались в единую копилку.  Об этом своеобразном мире  я  знал только понаслышке.
ОНА: После окончания Ленинградского института физкультуры вернулась в Норильск.  В городе на Неве у меня остался молодой человек, с неопределенными планами на будущее.  После Ленинграда было скучно и одиноко.  Подружка доучивалась.
Первое рабочее лето. В летний лагерь на Большой земле меня не берут. Начинается «сумасшедший дом» с пионерлагерями,  детскими комнатами и стройотрядами. Прошла инструктаж  у коллег:  с первым и вторым контингентом работать внимательно. Одновременно в воде  30-40 детей не умеющих плавать …  обучить!!!
Со стройотрядами проще, 20 человек – впустить, 20 – выпустить, и не оказаться в «интересном положении» к осени после их посещения бассейна!  Народ  столичный, шустрый,  оставляет потомство и  благополучно возвращается  к московским пассиям.  Предупрежден,  значит  вооружен.
ОН: 2 июля. В аэропорту  Алыкель  мы  приземлились  вечером.  Солнце стояло низко,  но  садиться не собиралось - в тундре царил полярный день. Когда самолет шел на посадку, перед нами разворачивался полуостров Таймыр во всей красе:  множество озер,  мхи,  редкий лес,  вдали - Енисей.
Электричка по  одноколейке  уползла  в город, пока мы получали багаж. Следующего отправления ждали четыре  часа. Дислоцируемся в 23-й школе.  Здесь размещены три отряда, в том числе, мой.  Поселил бойцов в трех классах, а сам занял коридорчик, ведущий  из  холла  в  спортзал,  заперев  и занавесив заднюю дверь.
Школа построена на берегу небольшого озера с плоским галечным берегом. Асфальтированные дороги ограничены высокими бетонными бортами (поребриками);  дома  стоят каре с глухими дворами - защита от лютых зимних ветров. На центральном проспекте зеленеют чахлые кусты, а на соседних улицах растительности не увидишь: сплошь симфония камня. Дома общежитского типа как будто держали оборону: штукатурка и краска иссечена или полностью содрана ветрами и морозами. Куда ни глянь - стройка или ремонт.  По дорогам ревут тяжелые "Магирусы" и "БелАЗы", выпуская черные выхлопы. От едко-кисловатого воздуха першит в горле.
8 июля. Шестой день пребывания.  Прилетел почти весь районный отряд. Из-за учебной сессии и проблем Аэрофлота эпопея приезда студентов растягивается недели на две. Осваиваюсь с работой командира. Назначил коменданта, выдал бойцам талоны в столовую на 2 рубля 50 копеек в сутки. Кружусь на общественном транспорте между городом, Кайерканом (места работы моих бригад) и Талнахом, где разместился районный штаб. Когда отряд переведут на работу в две смены, смогу поспать, наверное, только в автобусе.
А как же тренировки по борьбе? Зачем тащил сюда два комплекта формы – для себя и спарринг-партнера?
"Старики" организовали посещение бассейна для командиров и мастеров, отличная вещь! Нас сверяла со списком стройная девушка  в  белой  спортивной майке и синих тренировочных брюках.  Народ, глядя на нее, выдал протяжное «О-оо!». Вид у неё был строгий.
ОНА: В тот день я была дежурным тренером. Выхожу  встречать группу  студентов и понимаю, что передо мной стайка генофонда СССР. А у самого шустрого в глазах бегущая строка: «Мне не отказала ни одна дамочка! И Вам не советую!».  У него заранее победоносный вид.  Еще минута, и он, как альпинист, установит флажок на покоренной вершине. («Кто здесь не бывал, тот не рисковал, тот сам себя не испытал…»). Смешно бы я смотрелась в руках с этим флажком!
Конечно,  было не так. Хорошие, умные ребята пришли поплавать в бассейне…
На воде уравняла всех в шансах и возможностях,  нарядив  в резиновые шапочки (гренадеры стали смешными и трогательными), а шустрый сопротивлялся. К тому же сделал вид, что недостаточно хорошо плавает.
ОН: 10 июля. Здания в Заполярье ставят на сваях,  которые вбивают в вечную мерзлоту,  а  чтобы сваи  не оттаивали летом,  их гидроизолируют, а под днищем дома делают стоки для отвода воды. Это и есть наш трудовой фронт. Моим ребятам еще повезло - подполья высокие и  сухие;  а бригады Пыжова вынуждены ползать на брюхе по липкой грязи. Работа труднейшая и не из приятных.
Вчера после  открытия лагеря был скучноватый концерт самодеятельной песни.  Гораздо интереснее получился наш внутриотрядный конкурс "Поющие гитары".
Во время второго посещения бассейна я набрался смелости и,  когда товарищи попрыгали в воду, обратился к девушке-тренеру:
- Простите...
- Да? – с неприступным видом.
- Не могли бы Вы взять надо мной шефство?  Я очень плохо плаваю...
Она пожала плечами:
- Это не входит в мои обязанности.
- Тогда давайте меняться.
- То есть?..
- Я к.м.с. по дзюдо, и если хотите, мог бы Вас кое-чему научить…
Сработало! Через минуту я барахтался у бортика, пытаясь плыть без помощи рук.  Но приятнее плавание на спине: так  могу  рассматривать  Яну Валентиновну (имя моей наставницы), не опасаясь заслужить упрек в нескромности.  Ей  к  лицу спортивная форма. Богини в наш век могут быть только такими.
ОНА: Я понимала, что командир собирается преподать  урок обольщения своим бойцам.
– Девушка, научите меня плавать!
– Мы учим только детей!
Это был отказ в общении.
Опять он.  Идет…Сергей… урок по дзюдо?  Сейчас в душе скажет: «Я эту цыпочку сначала наряжу в кимоно, а потом положу на лопатки».  Смешной.    Хорошо сложен,  пытается произвести впечатление.
ОН: 16 июля, воскресенье. День Металлурга. Итоги недели не очень весёлые. В  отряде - травма и 7-е место по комиссарской службе.  Сегодня утром собирались на Красные камни, но поездку отменили  из-за  плохой погоды.
Мой отряд с утра работал на турбазе автотранспортного предприятия: носили  бревна  для улучшения общеполитической обстановки.  Затем была линейка - вручение комсомольских путевок и значков.  Сейчас народ разбрелся  по  городу. В 15.00 будет общий конкурс "Поющие гитары".  Надеюсь, что блеснут мои товарищи.
Позавчера  поджидал Яну в холле с двумя белоснежными кимоно. Тренировка удалась. После краткой вводной лекции и разминки были прыжки, отработка техники падения, а в конце - пробная схватка.
Состоялась ответная тренировка в воде. Роли поменялись: мастер спорта показала мне  азы  техничного  плавания.
ОНА: В назначенный день  была спокойна,  готовая фраза висела на языке: «Что? Не смогли прийти? Ничего… Как-нибудь в другой раз!»  И тут… «Яна, иди, тебя молодой человек спрашивает!». Мне хотелось улетучиться, испариться, раствориться. Зная о моем аскетизме, коллега по работе сказала: «Хотелось бы посмотреть, как вы будете кувыркаться!», чем окончательно повергла  меня в шок.  «Пока без зрителей!» 
Меня  радовало  то, что кимоно хорошо держалось на теле.
Сергей в борцовской одежде был похож на самурая, собран и строг.  Сказал, что теперь он для меня сенсей, проверяя, плотно ли на мне сидит наряд.  Кто такой сенсей,  мне объяснили, из чего следовало мое неукоснительное подчинение и послушание во время урока.
Он грамотно провел разминку. Мы разогрелись и растянулись, все было очень прилично,  и тут я не теоретически познала японскую пытку. Он меня подбрасывал и забывал ловить, выкручивал, сжимал, растягивал, делал подсечки, болевые приемы (видимо, мне в жизни это должно пригодиться).  Из этих рук вырваться невозможно! Хотелось шепнуть ему: «Полегче, я девочка!», но надо было держать фасон! А когда был проведен захват сзади, я вспомнила желание коллеги! Мысленно хохотала до слез. 
От дзюдо я была в восторге, адреналин хлопнул на полную катушку! Урок на воде.  Делает вид, что слушает внимательно. Координация хорошая, скоро можно выпускать на пляж.
Дома  я могла только стоять. Сидеть и  лежать  я могла вчера.  Понимала, что это наказание  за мое любопытство. Чувствовала себя кошкой, которую хулиган таскал за хвост. Негуманное отношение.  Крайне негуманное отношение!  Второй урок я не вынесу,  но если он решил меня мять до «флажка», то в целях самосохранения правильнее пригласить его в гости.
ОН: 19 июля. Сегодня было партсобрание районного отряда. Меня вызвали на ковер по случаю травмы бойца.  Районный  командир  снял с должности моего бригадира, у которого случилось ЧП,  а мне влепил строгий выговор. Собрал своих бойцов, долго обсуждали вопросы техники безопасности.
А после отбоя побывал у Яны! Ее мама и отчим уехали отпуск, в квартире собралась молодежная компания. Яна держалась  свободно, независимо.  Она всё больше мне  нравится.
…Вино, сигареты,  разговоры. Разговор лился непринужденно. С девушками можно беседовать ночи напролёт. Вернулся в лагерь около трёх часов утра и получил замечание от члена районного штаба Женьки Корнилова.
ОНА: Начинаю привыкать к присутствию Сергея в моей жизни. В кругу моих приятелей он легок в общении. Очаровал Наталью и Татьяну,  а я, как хозяйка дома, могла его рассматривать неограниченно. Удивительно: «бегущая строка» исчезла,  светились ясные глаза.  С юмором у Сергея полный порядок. Отмечаю для себя - всегда чист и опрятен, когда успевает? Да, вот еще. Его тело ничем не пахнет, как мое для меня. Хотя, какая мне разница? Когда успела пересечь приватную границу?
С ним легко и спокойно, смех вернулся в мою жизнь. Удивительно, меня в нем ничего не раздражает.  А что с работой?  Работаю в режиме недосыпа. Полярным летом ночью у меня  солнечная сторона! Для нормальных людей такое сочетание слов - полный бред!
ОН: 22 июля. Сегодня мы снова встретились с Яной: позвала загорать на крышу бассейна. Был на редкость солнечный денек, с крыши открывался красивый вид города и озера, а дальше – на Зуб-Гору. Я полулежал на халате,  что-то рассказывал Яне и поглядывал на ее стройную фигурку.  Она была со мной на дружеской ноге, но - ни намека на большее.
ОНА: Здесь память дает сбой, хотя.…  Была крыша бассейна. Мы загорали, я была в купальнике. В двух полосках материи трудно скрыть чего либо, вот и хорошо, каждый имеет право на информацию.
Спокоен, ни один мускул не дрогнет. Молодой, сильный, а мускул не дрогнул? Резонно задуматься, если рядом друг  …. Спокойно, Яна, это ДРУГ…
ОН:  29 июля.  Лучше ориентируюсь в производстве,  решаю вопросы. Сегодня в Кайеркане должны быть закончены все три подполья. Туда приятно заглядывать:  ползут,  рыча,  тяжелые бульдозеры, скрипит стрела крана,  бугры заправски дирижируют грузовиками.  Я  своей бригаде уже не нужен: всё организовано.
Был курьез, чуть не закончившийся печально.  В расположении объекта стояла банка с водой, накрытая марлей, рядом – наполовину заполненный стакан. Уставший от жары и пыли, беру стакан, делаю пару глотков и понимаю: что-то не то. Побледневший бригадир кричит: «Командир! Рипудин!!!» Выходит, я хлебнул жидкости от комаров! Отпивался молоком, два пальца в рот... Кажется, обошлось.
Как выдается минута – бегу на свидание. В квартире собирается девичник, прибегаю я, и начинаются разговоры... Ленивица Яна под строгим взором старшей сестры хлопочет у плиты. Я уверяю обеих, что видеть женщину у плиты для мужчины истинное наслаждение.
ОНА: Вся наша теплая  компания глумится надо мной, когда я провожу химические опыты с едой. Девчонки громким шепотом напоминают, что МУЖЧИНА  в доме, могла бы и расстараться! Прекрасно знают, что я с кухней не дружу, а мужчина в доме - не повод стоять у плиты.  Вот они бы для него…  Сергей делает вид, что не слышит. В эту минуту лимон бы ему был кстати!
ОН: 1 августа, 5 часов 30 минут утра. Вернулся из «ночного». Пойду будить отряд и - на работу.  Сегодня  подведение  итогов  за  половину рабочего периода.
Есть ли смысл возвращаться в лагерь посреди ночи? Прихожу к подъёму.  Это открывает широкие возможности.  Она мне все больше нравится: ироничная, иногда сердитая, очень живая, пластичная, с милым баском и ясными глазами.  Не то что б я без ума от нее, но - удивительное дело! – не страшно и жениться. А с другими было страшно! Уже две ночи мы лежали в одной постели. Я обращался с нею бережно: прикосновения и  поцелуи - не больше.
ОНА: Сергей приходил в гости, был тактичен, обаятелен. К  внешним данным добавился интереснейший внутренний мир. Девчонки «цвели махровым цветом», кокетничали, строили глазки. Я чувствовала себя в безопасности, купалась в облаке стабильности и  внимания.  Мне было весело и спокойно.
Засиживались допоздна. Сергей оставался, но это не пугало меня. Соблюдали пакт  о ненападении. От того, что мы ложились спать, сон не приходил. Сергей не робко, но нежно целовал меня. В его руках я таяла, как конфета. Меня это удивляло. На такой поворот событий я не рассчитывала.
ОН: 3 августа.  Ночь после конкурса агитбригад ССО. Играли в карты.  Много дыма и веселой болтовни, в четыре  утра все разбежались по домам. Я прилёг к Яне. Она демонстративно повернулась ко мне стройной спинкой в рубашке. И тут я вдруг спросил:
- Ты способна на серьезный разговор?
Молниеносный поворот-взмах головки:
- Ну?
Не зная  с чего начать и решив без обиняков приступить к делу,  ляпнул:
- Выйдешь за меня замуж?
Сон моментально слетел с неё.  Она залилась смехом, потом с любопытством посмотрела на меня и заявила:
- Конечно, нет!
Никакого серьезного разговора,  конечно же,  не получилось:  ни у меня не  было уверенности идти до конца,  ни у Яны желания принимать мои слова всерьез. Но… я впервые предлагал свою руку и сердце,  нимало не опасаясь услышать «да» в ответ!
Пошёл разговор «о том о сём». Яна рассказывала о своей подружке,  еще о чём-то, а я лежал и пытался разобраться в своих чувствах. Что это: любовь? Или просто увлечение? Или я почувствовал, что она по мне вылеплена? Как ей это объяснить? Всю эту сумятицу мыслей прервал звонок будильника:  пора идти в лагерь,  поднимать ребят  на  работу.
Собираясь,  я заглянул в её комнату и сказал:
- Яна, мы говорим не о том. Отношения с тобой для меня - праздник.  Я чувствую теперь, что способен влюбиться,  насчет чего меня грызли сомнения.
Она улыбнулась и ответила:
- Мы с тобой будем хорошими друзьями.
- Надеюсь…
- Пока!
- Пока!
ОНА: Август близился к середине. Кто сказал, что мужчина и женщина не могут дружить? Очень даже могут.
Как-то Сергей пошутил, выйду ли я за него? Кто так шутит? Замужество длиной в половину сезона пребывания стройотряда?  Обязательно, прямо сейчас!  Он откровенно смеялся надо мной. Хорошо, что мы нормальные люди, можем иронизировать, не обижая друг друга. По моей просьбе время визитов сократилось до отбоя. Взяла тайм-аут.
ОН: 4 августа. Сегодня в бассейне она заявила,  что не намерена принимать меня ночью - только  до отбоя. И прибавила, что будет издеваться надо мной, как проделывает со всеми, кто вздумает в нее влюбиться. Это меня смутило. 
Надо менять тактику! Подумав, решил оставить сентиментальный тон и поиграть в мачо. Хочу, чтобы Яна стала моей! Боюсь скатиться в толпу поклонников, о которых вытирают туфельки.
ОНА: Месяц назад я не догадывалась о его существовании,  а сейчас им заполнено мое жизненное пространство.  Я думаю о нем. Меня радуют его звонки по телефону.    Что-то Сергей все меньше похож на друга.…
ОН: 8 августа. Использую тактику «непоколебимая уверенность». При встречах веду себя спокойно и насмешливо, хотя внутри меня нет гармонии.
На днях мы договорились идти  в  кафе. Условиться  нужно  было назавтра. И случилось так, что мне подарили огромную белорыбину - чира. Я позвонил Яне. Слышу холодное "Привет" в трубке (самый момент борьбы: кто кого?). Тоном, не терпящим возражений,  полуутверждаю-полуспрашиваю:
- Можешь подойти к "Цветам"?  Нужно кое-что тебе передать.
В ответ трубка недовольно запела:
- Рыбу? Да ну её... Не надо. Я разморозила холодильник. И вообще нет вре...
- Все! - отрубил я и повесил трубку.
Когда я  подошел к магазину "Цветы",  Яна уже прохаживалась там с неприступным видом.  На меня взглянула неприветливо.  Увидав, что не собираюсь глядеть собачьими глазами,  сменила тон, и мы поболтали несколько минут. О кафе так и  не  договорились. На следующий день я уехал на Ламу.
ОНА: Однажды он позвонил и сказал, что есть  отличные новости, раздобыл рыбу (название у нее смешное - ЧИР). Я пыталась объяснить, что не стоит беспокоиться, отнеси обратно… Но, куда там! Повесил трубку. Рыбак!!! Это был гипноз, не иначе! Пошла, забрала, принесла.
Он сохранял спокойствие и был рядом.
ОН: 11 августа. Озеро Лама  -  суровая красота Севера.  Горы в лесах и тумане над зеркалом свинцовых вод.  Водопады в оформлении базальтовых и мраморных каньонов. Грибы  на опушках неожиданно густого леса,  мохнатые ездовые псы на причале,  обжигающее купание, красная рыба, что ловится на спиннинг прямо с берега.  И все время путешествия - ни в компании мастеров и командиров, ни в одиночестве - не было мне покоя от томительных мыслей. Я всё время думал о Яне. А почему думал: ответить себе не мог.
По приезде  позвонил  в  бассейн  и  приятно удивился перемене тона:
- Привет!  Мы сейчас собираемся судить соревнования,  эстафету по Ленинскому. Приходи!
Прихожу. На улице разминается толпа мужчин в спортивных трусах, подходит Яна,  и все собираются  вокруг  неё.  Почему-то волнуюсь. Бегу в ресторан "Красноярские Столбы", покупаю сигареты, закуриваю, бросаю и только потом подхожу. Меня неожиданно встречают приветливо. Вместе судим эстафету, потом идем по магазинам и к Яне домой. Яна предлагает мне приготовленный ею для меня (!) ужин.  У меня глаза на лоб лезут от удивления: с чего бы такое внимание?
Верный своей непробиваемо-неторопливой тактике, я рано ухожу в лагерь.
ОНА: Городская эстафета.  В этот день все обязаны продемонстрировать красоту тела и бодрость духа. Идти не очень хотелось, но Сергей обещал составить компанию. На Ленинском проспекте собрался весь цвет Норильского спорта. Народ разминался, поигрывал мышцами, гарцевал.  Когда появился Сергей, мужчины коллеги развели руками: «Ягодская! Ты не права…»  Я улыбалась и не опровергала их предположений.  Знал бы Сергей, как я «подорвала» его репутацию! Статус у него был тот, что надо! Бойцы могли гордиться своим командиром!
И опять мы играли в карты, я мухлевала, смеялась, когда меня на этом ловили. Обещала больше никогда…
ОН: 13 августа, День Физкультурника. Дружеская вечеринка после отбоя со штабом отряда,  а потом вдвоем с Женькой Корниловым. Он уговаривает меня не идти в такую ночь к Яне, предупреждает о завтрашнем параде (День Строителя!),  намекает на то, что может дать сигнал в районный штаб.
Меня никто не может остановить. Лечу к Яне. Там компания. Карты, коньячок… Часа в три гости уходят домой. Остаёмся вдвоем.  Повторяется знакомая картина:  я вытягиваюсь  в кресле, она убегает в ванную, выпархивает оттуда в халатике и решительно направляется в спальную, явно не собираясь приглашать меня.
- Яна!
- Что такое? - суровый  взгляд.
Я прислонился к косяку. Мы смотрим друг на друга. Роняю обрывистые фразы:
- Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя.  Для тебя все это игра, смех,  а мне сейчас не до шуток.  Я думаю о тебе постоянно, везде!
Никогда потом я не видел у  неё  такого  лица.  Куда  делась  вся её суровость?  Смущение, покорность, нежность, волнение - все это вместе, и не только это - не могу описать...
Привлекаю её к себе.  Она мягкая, покорная, ее губы отвечают моим призывным поцелуям.
- Так мало осталось времени. Как я буду уезжать?
Она сильнее прижимается ко мне. Так мы стоим, целую ее, но весь во власти обстановки и собственных признаний,  делаю это скорее нежно, чем страстно.
- Пойдем,  покурим,  - это уже Яна.
О чём мы говорили, не помню. Помню,  схватил её на руки и понес на тахту. Мы бились в объятиях друг друга,  мои руки смелели, Яна сопротивлялась, но это было уже не то сопротивление. Она опомнилась, когда осталась в одних трусиках. Вскочила,  побежала в спальню. Я за ней! Здесь, на кровати, мы впервые познали друг друга.
Потом долго лежали рядом и молчали. Все произошло молниеносно. То, что она достаточно опытна, я понял только сейчас.. Когда я пришел из ванной и присел к Яне,  почувствовал, что между нами возник холодок, дистанция.  Она спросила:
- Ну, что, еще одна победа? – спросила она.  – Это еще не победа, учти это.
Я поцеловал ее и  убежал в лагерь.
ОНА: А потом он меня окликнул.  Это был голос мужчины, не стройотрядовца, не комсомольского вожака, не юного повесы.  Его руки сомкнулись у меня за спиной, и он тихо, спокойно что–то говорил. Я не слышала слов, я понимала, что мне  в жизни больше нечего бояться. Самое хорошее, что может быть между нами, уже есть. Что он не выпустит мою руку,  будет рядом, а мне надо довериться и быть счастливой. Реальность уходила.  Душа дрожала. Медленно приходило осознание, что это происходит со мной.  В животе «полетели бабочки».
Он был сильный и решительный. Я следовала за ним, полностью ему доверяя.  Сейчас я ему расскажу, что мир для меня раскрасился яркими красками! Да!  Связь была внезапной, незащищенной, но я теперь не одна.
Только что это в руке???  Не может быть! Так не бывает! Флажок альпиниста… 
Что, «провинция»,  «погрела уши»?   Пусто и холодно, и почему-то ноги замерзли. 
О том, что я «дала маху» буду знать только я. К счастью, Мах свой человек!  Господи! А эстафета???  И внутри плохо, и снаружи.
Потом мы не виделись. Надеюсь, у Сергея хватит такта  не возвращаться к этому эпизоду, а меня минует «нечаянная радость».
ОН:  14 августа. День  Строителя - главный праздник ССО. На стадионе "Заполярник"  состоялся  митинг и парад стройотрядов.
Выпили чаю с Яной, а когда я собрался уходить, кровь ударила мне в голову. Набросился  на  девушку!  Она сражалась упорно - уроки дзюдо не прошли даром. Яна отлично сложена:  стройная, с гладкой кожей. Борьба нас распалила.  Сколько наслаждения!.. Ощущаю прилив космической силы.
Примчалась за мной в душ,  уселась на унитазе и решительно заявила,  что желает посмотреть, как моются мужчины. Великодушно разрешил: мне-то что? Курила и хладнокровно наблюдала процесс. В короткой юбочке она выглядит как десятиклассница.
Уходя, спросил:
- Почему целый месяц меня мучила?
- Ты был слишком  самоуверен.
- Считаешь, теперь сбила с меня спесь?
Смешок:
- Вряд ли…
- А если бы не был уверен в себе?
- Тогда тем более…
Вот и поговори с ней.
ОНА: 14 августа.  Сергей как обычно к отбою собрался домой.  Задержались у порога с пожеланиями спокойной ночи и сладких снов. Думаю, Сергей, перепутал  прилагательные местами, сладкой ночи и спокойных снов.… Вот уж нет!  Второй раз «встать босыми ногами на холодный пол»?  Он не понимал, что ситуация для меня стала со знаком минус. Его глаза  светились: «Хочу! Могу! Буду!» Он чувствовал и слышал только себя.  Французская комбинация разлетелась в клочья, кружева тянулись и рвались.
То, что с  моей стороны было сопротивлением, для него  была ролевая игра. Меня трясло от того, что со мной происходит.
Моя профессия предполагает деликатный проход по мужскому душу. Корректно, не вызывая смущения у ребят. 
Сергей был в душе, когда я с сигаретой вошла, отдернула шторку и села на унитаз, как на трон.  У него была секунда неловкости и непонимания.  Это была моя война. И заберите свой флажок, Сергей Александрович!
Я не понимала причину охлаждения, и упаси Господь, услышать ее озвучивание.
ОН: 16 августа. Хорошая ночь, начало третьего. Сочиняю отчет для районного штаба. Пишется легко и свободно.  Только что разошлись бригадиры. Санька сказал, что у его коллег-комиссаров наилучшее мнение о нашем дружном отряде. Приятно.
Вчера мы тоже встречались - я забегал ненадолго в бассейн перед тем, как уехать в Талнах на подведение итогов работы ССО. Возникший между нами холодок испарился. С Яной по-прежнему нельзя расслабиться и почувствовать себя хозяином положения. Но  мне стало гораздо спокойнее. Твёрдо намерен приехать в Норильск осенью.
Обстановка на рабочем фронте днём напряженная, но вечером позволяет немного расслабиться. Валентин Неземский пишет наряды;  завтра составим геосправку и будем наряды закрывать.  В пятницу,  послезавтра,  должна быть получена справка о зарплате.  А сегодня после обеда,  в то время,  как мужики пашут в Кайеркане, у командира есть время писать этот трактат и думать о встрече с Яной Валентиновной.
ОНА: Мы продолжали встречаться.  Каждый раз отношения начинались с нуля. В нем уже что-то поменялось,  а меня это что-то не отпускало. Мой мужчина боролся за отношения со мной каждую встречу.  Для меня это важно: я была влюблена. Шанса быть слабым у него нет.  Если слаб духом,  нечего радовать тело.
ОН: 18 августа. Самое хорошее началось теперь, в конце «семестра». Яна объявила,  что квартира отчима предоставляется в её полное распоряжение. Мы отправились смотреть нашу новую резиденцию, прихватив съестного и спиртного. Я увидел отличную однокомнатную квартирку с кухней, туалетом и большой отдельной ванной за драпированным входом. Подруга, сопровождавшая нас, восклицала:
- Господи, за что такое счастье?! – у вскоре после этого тактично упорхнула.
ОНА: Родители вернулись из отпуска. У нас с Сергеем наметился переезд.  По Ленинскому проспекту мы почти бежали, смотреть наше гнездо.  Он опять был мужчиной, окликнувшим меня.  Ощущение защищенности возвращалось, и от этого хотелось смеяться и хулиганить. 
Однокомнатная квартира казалась огромной. Замок Синей бороды. Помня о моих кулинарных победах, Сергей не  рисковал.  У нас был вечер полный романтики, без обид  и завоеваний. Преград быть счастливыми больше не было. Было ощущение, что перемешанные паззлы начинают собираться в еще непонятную картинку.
ОН: Ощутив прилив творчества, я приступил к приготовлению ужина. Яна сидела на кухне и наблюдала за моими  действиями.  Когда пригласил  её  к столу, она захлопала в ладоши,  а позже сказала мне:
- Сегодня я увидела тебя в новом качестве,  и ты нисколько  не проиграл.
Мы ужинали как любовники или как супруги. На столе стояли  вазы с фруктами и конфетами,  пакет с соком манго, сковорода с яичницей, блюдо с рыбой чир.
Полумрак, тяжелые шторы, мерцание вина, впитавшего свет ночника - вся  обстановка была столь хороша, что нас охватил тихий восторг.
ОНА: Кем мы были? Всеми. Статус менялся по мере общения. Любовники, супруги, часть пионерского отряда, школьница и строгий учитель, Дуремар и его пиявка, пловец и акула, кот и повар. Запретов не было, было огромное желание радовать. Мы научились слышать и понимать друг друга.
ОН: Началась великолепная  ночь,  первая  настоящая ночь нашей любви. Ягодка раскинула тахту, застелила ее пахнущим свежестью бельем. В ночной рубашке из светлого полотна (подарок подруги) она выглядела принцессой из сказки.
И я ощущал  себя  сказочным героем.  Никогда раньше мне не доводилось отдаваться физической любви со столь острым чувством радости и такой мощной силой. Мышцы звенели, возбуждение нарастало. Я сжимал Ягодку в своих объятиях, двигался резко, чувствовал кульминацию - и продолжал. Вторая кульминация – и снова нет остановки!  Это уже для нее. С упоением слышу, как Яна возбуждается. Её дыхание становится  частым,  прерывистым,  руки лихорадочно ласкают меня и,  наконец, раздается глубокий, странный, неведомый мне стон!
Она то прижимается ко мне, то начинает отталкивать. Слышу прерывистый горячий шепот:
- Я больше не могу! Больше не могу! -  а сама ласкает меня.
Протяжно зарычав, я набросился на любимую с новыми силами и нескрываемым восторгом. Объятия становились всё лихорадочнее, наши движения – всё быстрее и,  наконец, мы влетели в обоюдное содрогание, в цветную и яркую область взрыва и мучительно сладостного облегчения!  Внезапный переход из гонки к расслаблению. Мы дышим  как загнанные зайцы. Она обнимает меня и восторженно повторяет:
- Ах, как это здорово! Как это здорово!
Мы лежали и лежали,  лаская друг друга, и то, о чем заговорили позже,  стало естественным продолжением ласки. Я стал рассказывать Ягодке  историю наших отношений. А вот что я услышал в ответ:
- Когда  ты  пришел в бассейн,  я не обратила на тебя внимания. Потом ты пристал. Я не поверила тому, что придешь тренировать меня дзюдо,  и поначалу растерялась. В  кимоно ты мне очень понравился. А тренировка была классная…
«Класс» - любимое словечко Ягодки. 
- Потом ты напросился ко мне в гости, - продолжала она. - Ко мне как раз собирались два парня,  которых  я знала постольку поскольку.  Я подумала:  ну пусть и этот придет за компанию… Потом ты стал звонить мне, я не прогоняла тебя, думая: пусть помучится. Тем более что мне было очень одиноко. Я целый год была одна, совсем одна. Это так страшно, одиночество! У меня в Ленинграде был парень.  Когда я уехала в Норильск, наши отношения как-то ослабли. Он спохватился:  что теряет!  - и сейчас пишет, просит выйти за него.  Но его надо ждать три года, целых три! Когда видишь, что вокруг все парами, так тошно на душе... Ну, а тебе просто крупно повезло.  Подруга постоянно подталкивала к тебе. (Вот неожиданный союзник!) Она говорила: «Яна, ну что ты теряешь? Парень, видно, серьезный. Такое раз в жизни случается». Поначалу я не хотела.  И в ту ночь не хотела,  хотя раньше, в принципе, не всегда отвергала такой вариант.  Но ты пристал, как банный  лист. У тебя и  в тот вечер ничего не получилось бы,  но меня вдруг охватило осознание мужской силы,  исходящей от тебя,  и вслед за ним – ощущение спокойствия. Я сопротивлялась, но всё, в общем-то, было уже решено.
- А дальше?
- Когда всё произошло,  я почувствовала холодок,  исходящий  от тебя, и  замкнулась.  Потом  тебя  целые сутки не было.
- Был занят…
- Когда ты пришел на следующий день, у меня не было никакого желания. Но я вспомнила ощущение, охватившее меня позавчера, и ты  снова  добился  успеха!  Во мне постоянно происходила внутренняя борьба.
- Во мне тоже: сначала появилось чувство опустошенности. Но потом, как раз в эту ночь, оно растаяло, испарилось и больше не возникало.
- Но я подумала, что скоро ты уедешь, и я постараюсь все забыть. Вот ... Ну, а  сейчас - это сейчас, - Ягодка сидела около меня и улыбалась с какой-то болью и нежностью.
Я объяснил ей, что творится в моей душе.
- Сейчас - это сейчас, - это уже мои слова,  порывисто обнимаю Ягодку, и мы снова смеёмся, конец всем серьезным разговорам.
Отправляемся в ванную,  плещемся в горячей воде,  дурачимся, заодно и моемся. Ванна отличная, большая. Обтираем друг друга полотенцем. Несу Ягодку на руках в постель. Нам, мокрым, посиневшим, помогает согреться электрокамин. Холодная Ягодка прижимается ко  мне,  дрожит, стучит зубами, а глаза весёлые. Совсем девочка-малютка. Мы согреваемся и засыпаем...
Но в семь утра звенит треклятый будильник.  Яна лежит на мне и теребит за нос:
- Вставай!
С трудом открываю глаза, но растормошить - Ягодка умеет. Одеваюсь, иду на работу.
ОНА:  Какие сны должны мне сниться? Вот один из них.
Вечером Сергей мне говорит: «Я подарил тебе Вселенную, подарок надо принять, прыгнув с парашютом. А так не считается»! Мы едем на аэродром. Поднимаемся на борт небольшого самолета, взлетаем, а парашютов нет. Открывается люк, или как там ее, дверь… Он говорит: «Прыгай!»  Полный бред.  Пячусь назад. Понимаю, что кто-то из нас двоих неадекватен, и я догадываюсь кто!  Сергей уверенно подтягивает меня к краю: «Не бойся, прыгай!»  Надо проснуться. Еще свежи воспоминания урока дзюдо…  «Хорошо, давай вместе!»  Крепко держит меня, наклоняется за борт, прошли точку «невозврата», падаем. Верещу от ужаса. Удар об воздух, хлопок – мои неоновые, разноцветные, мерцающие бабочки раскрылись в форме парашюта.  Сергей  прыгал «затяжным». Его фейерверк разлетался, усиливая красоту моих бабочек.
Это была первая взрослая ночь.  Картинка собралась.  Мы отражались в зеркале. Сергей сказал: «Посмотри, как красиво!»
ОН: 20 августа. Почти  каждую ночь убегаю  из лагеря. (Командир - и убегаю!) Но времени остается все меньше - всего несколько дней. Работа  требует моего присутствия совсем в другом месте. 18-го августа мы получили финансовую справку и засели за расчет зарплаты в своих отрядах.  «Вычислительная» ночь сменилась «вычислительным» днем,  уже на Талнахе, а там еще одна ночь, заполненная расчётами. Утром, когда первый автобус привез нас с комиссаром в Норильск, я, буквально засыпая на ходу, поплелся к Ягодке. Она была теплая, нежная...
Когда днём она растормошила меня,  я надел ее рубашку и стал босиком носиться по квартире. Мы готовили обед и хулиганили. Яна  смеялась:
- Вон смотри, на улице детишки. Может быть,  это мои ученики.  Что если они увидят,  чем занимается их тренер?..
21 августа. Какие дни!  Сутки будто раздвинулись: столько в них вмещается работы, "политики" и любви! Время использую на полную катушку: шесть часов сна - невиданная роскошь. Вчера удалось подремать всего часа два - и то одетому. Сегодня после бессонной ночи Яночка уложила меня на мгновение. Если оглянуться: на протяжении всего периода часто ночью вообще не смыкаешь глаз (причины - разные),  а днем ухватишь пару часов  - и всё. Удивляюсь сам себе.  Летом вообще сон недолог, но это лето - особенное. И, что невероятно, - жизнедеятельность интенсивная, мощная!

ОНА: Пройдет время, и я об этом буду вспоминать так:
 
Ты мой праведный грешник, ты - соблазнов ручей.
Еще тело трепещет от тихих речей.
О, мой милый источник сладких блудней моих,
Я экстаз откровений разделю на двоих.
Мы сошлись на минуту, получилось на час.
Думал все как обычно, как бывало не раз…
Ты забылся всем телом и, не внемля душе,
В сладком, страстном томленье призываешь к себе.
Ты зовешь меня, манишь. Я валюсь в забытьё,
Поцелуями меряя тело твоё…

ОН: 24 августа. Потом было прощание и отъезд. Ягодка плакала. Прибыв с  отрядом в аэропорт Алыкель, я увидел там пассажиров, скопившихся за три дня нелетной погоды. О стойку регистрации бились яростные человеческие волны. Бойцы передали меня по головам отъезжающих; я свалился на регистраторшу с пачкой билетов в зубах.
И мы улетели в тот же день!
Из норильского аэропорта, из Москвы я названивал Ягодке. Поеду к ней на Новый год, в самые морозы! Мы молоды, влюблены, впереди вся жизнь…
_____________
…Читатель, ты хотел бы знать продолжение Норильской истории? Зачем? Любовь, как и все живое, вершит свой жизненный круг. Наша история  продолжалась целых восемь лет и преобразила нас. Я верю: такие события не исчезают совсем, они живут в пространстве, как живет где-то двадцатидвухлетняя Ягодка, и мы с нею прыгаем затяжным парашютным прыжком, постигая Вселенную…
ОНА: Такого накала страсти я не ждала. Это был порыв, который я выпустила наружу. Испытать такую любовь – огромное везение в жизни. Судьба нас не развела. Она нас не свела. Повзрослев, я с теплотой буду вспоминать Сергея:

И вот закат. И вот рассвет.
И никого роднее нет.
И, если скажут: «Выбирай,
с кем встретить свой счастливый май!»
Не стану я гадать любя.
Я снова выберу тебя!

ДИПЛОМНЫЙ ПРОЕКТ ПОД ПРИСМОТРОМ АКАДЕМИКА
 
Два ярких имени возникают в моём сознании в связи с дипломным курсом - конструктор Николай Доллежаль и поэт Владимир Высоцкий.

20 февраля 1979 года
 
Держу в руках плотный бланк. «Председателю государственной экзаменационной комиссии №3 факультета Энергомашиностроения МВТУ имени Баумана. Направляется студент Жуков С.А. на защиту дипломного проекта «Эскизный проект каскадной АЭС с бинарным калий-водяным циклом электрической мощностью 1200 МВт ВТГР».
Заключение руководителя дипломного проекта: «Студент Жуков С.А. выполнил дипломный проект по новому направлению разработок, направленных на повышение КПД электрогенерирования АЭС. Задача проектирования потребовала от тов. Жукова С.А. широкого анализа возможных конструктивных решений агрегатов АЭС, и он с этой задачей справился весьма успешно, проявив большую склонность к самостоятельной творческой работе. Достоин присуждения квалификации инженера-механика. Руководитель: проф.  В.И. Солонин. 20.2.79».

Заключение кафедры о дипломном проекте: «Дипломный проект просмотрен, и студент Жуков С.А. может быть допущен к защите этого проекта в Государственной экзаменационной комиссии.  Зав. кафедрой Э7 акад. Н.А. Доллежаль».

Вот такой листок. Завтра отнесу его в деканат и послезавтра предстану перед ГЭКом.
(Открутим на пять месяцев назад:

24 сентября 1978 года

В пятницу после парткома получил консультацию у Солонина. Владимир Иванович расписал проблему каскадных АЭС как будущее большое дело. Академик Н.А. Доллежаль – инициатор и большой сторонник этой технической идеи. Кафедра к концу года должна представить отчёт о возможности создания каскадов, и Доллежаль обещает продвинуть его до Совмина. А на факультете, якобы, даже собираются создавать ИНЭП (институт новых энергетических проблем) под эту тему. К примеру, калиевой турбиной должна заниматься "уваровская" кафедра Э3.

- Надеюсь, ты уже проникся мыслью, что интереснее каскадов ничего нет? –  полуспросил, полуутвердил Владимир Иванович. – Дерзай!

Если объяснять «на пальцах», то идея каскадной АЭС такова. Жидкометаллический теплоноситель (калий) проходит сквозь ядерный реактор и нагревается до высокой температуры. Пары калия вращают турбину, на роторе которой установлен электрогенератор. Далее калий в парогенераторе отдает остаточное тепло теплоносителю второго контура – воде. Пары воды вращают «свою» турбину с электрогенератором. Два генератора, производящих электричество, вместо одного – к.п.д. АЭС существенно повышается. Идея заманчивая!..)

6 марта 1979

Передо мной лежит красный диплом. Мой диплом!

Когда нормальные люди приступили к дипломному проекту, я занимался общественной работой, был избран секретарем комсомольской организации факультета (больше 4 тысяч комсомольцев). Когда зашевелились уже и «сачки», боролся на сборах в Болгарии. И только после Нового года началась настоящая работа.

Эти 2 месяца были хорошим временем. Работал, не перенапрягаясь, но плодотворно. Разобрался в проблеме бинарных калий-водяных установок, составил эскизный проект АЭС. 18,5 листов чертежей и 226 листов записки. Сейчас по моим стопам идут ребята-пятикурсники, разрабатывают дальше. Трижды показывал свой диплом академику.

[Здесь следует сделать отступление от дневника. Студент МВТУ Николай Доллежаль защитил свой дипломный проект в апреле 1923 года. Тема проекта – «Котельное хозяйство текстильной фабрики», руководитель – профессор Алексей Алексеевич Надежин, председатель ГЭК - профессор Иван Иванович Куколевский («Иван Великий).
«До этого, - вспоминает в своих мемуарах Николай Антонович, - пришлось поработать три месяца на фабрике в Богородске (Подольске), основательно познакомиться с её нынешними и грядущими потребностями в энергии и тепле, состоянием топок, котлов. Состояние же это было весьма плачевным: многое устарело, многое износилось. Поэтому проект делался с расчетом на реальное использование».

А вот воспоминания другого (непрямого) моего учителя, академика Г.А. Николаева, защитившего диплом в МИИТе под руководством профессора Н.С. Стрелецкого зимой 1925-26 года:

«Мой дипломный проект: «Железнодорожный раскрывающийся мост». Материал для дипломного проекта – туманное фото из журнала. Вот и все. Продолжительность проектирования моста – около 6 месяцев, из них два – во время преддипломной практики, к проекту моста никакого отношения не имевшей».

Казалось бы, проект сделан формально? Ничуть не бывало! Молодой Николаев настроен на практический результат. Годом ранее, пишет он, «была пятимесячная производственная практика на сборке моста через р. Припять у города Мозыря. Я находился на стройке в качестве практиканта, но мне было поручено выполнение трех ответственных проектов, в частности, по усилению моста пролетом 109 м». А буквально через год после окончания МИИТа знания молодого инженера-путейца претворились в создание своего первого моста, выполненного в железе.

Надо признать, что моя работа носила поисковый, расчетно-теоретический характер и была далека от практического воплощения. Но и техника гигантски усложнилась - АЭС не мост и не котельная. Но что, действительно, плохо, так это то, что времени – в сравнении с двумя будущими великими инженерами, которым было по 22 года, когда они делали свои работы, как мне в 1979 году, - времени своему дипломному проекту я смог уделить гораздо меньше. Комсомол отнял очень много. Жесткий дефицит времени и в дальнейшем оставался стресс-фактором моей жизни и привел к созданию системы самоорганизации, «инженерного выживания». Об этом позже].

Но вернемся к дневнику:

Защита проходила 22 февраля 1979 года. Докладывать пришлось первым, поскольку предстояло ещё выступление на митинге.

28 февраля нам вручали «погоны». Курс был выстроен каре в фойе Большого зала Дома культуры, и полковник Иосиф Петрович Малышев зачитал приказ министра обороны №15 о присвоении нам воинского звания «лейтенант-инженер по запасу».

1 марта был банкет кафедры в ореховом зале «Праги». Пришли преподаватели: Солонин, Костиков, Демешев, Михан - всего девять человек. Семейные ребята были с жёнами. Я исполнял обязанности тамады и кассира. Атмосфера была сердечной. Провожали наши студенческие годы, нашу учебу. Домой прихватили шампанское и здесь завершили вечер.

5 марта, вчера, в Большом зале Дома культуры был факультетский  вечер посвящения в инженеры. Я пригласил родителей, да и все ребята приходили с родными и близкими. Собрался почти весь наш курс. Открыл вечер декан Алексей Михайлович Архаров. Затем выступил Константин Евгеньевич Демихов, наш замдекана. Он привел цифры:

- На курсе учились 569 человек, окончили 328, процент отчисления по кафедрам составил от 53% до 37%. (Каждый второй или каждый третий не дошли до диплома!)

- За всё время обучения курсом получено примерно 5.5 тысяч отличных оценок, около 7.6 тысяч хороших, более 9 тысяч удовлетворительных и более 2 тысяч двоек. 

- Количество женатых возросло от 30 до 132 человек.  (Ого! Каждый четвертый (от поступивших) обзавелся семьей?)

Константина Евгеньевича приветствовали очень тепло. Потом декан предоставил слово мне. Я поздравил выпускников, их родителей, поблагодарил преподавателей. А когда прочёл слова благодарности Константину Евгеньевичу от имени выпускников,  зал встал и разразился бурными аплодисментами. Мы окончательно смутили и растрогали К.Е., вручив ему в подарок приёмник «Океан».

Секретарь парткома факультета Владимир Иванович Солонин вручил грамоты ЦК и МГК ВЛКСМ. Мою грамоту ЦK родители увезли показывать брату.

Декан вручил красные дипломы: в нашем выпуске их 31. Света Мельникова поздравила выпускников от имени спорткафедры.  Не ожидал получить в награду спортивные грамоту и вымпел. Родителям было очень приятно.

А потом выпускникам со сцены БЗ ДК пел Владимир Высоцкий! Для меня, выросшего на его записях - записях, с которыми связана история моей первой любви, это казалось нереальным. Кто-то из однокурсников сумел договориться с его импресарио.

Выглядел Высоцкий уставшим, лицо землистого цвета. Одинокий человек с гитарой на большой сцене, освещённый софитами... Но пел он прекрасно, правда, не очень долго.

...А меньше, чем через полтора года белый аист московский оставил нас навсегда...

Что до меня, я продолжал двигаться по колее.  Рамки, которые она задавала, не мешали развиваться и до поры до времени меня не тяготили. Отклонение от колеи, а потом и мой бунт, начнутся через несколько насыщенных лет.