Полабский рубеж фрау Моревой. Глава 1

   


    «Никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и до выборов».               


    Отто фон Бисмарк.



 

    – Дело в том, Дарья Сергеевна, что наши немецкие товарищи…, – Плазов вдруг резко оборвал фразу. Ну а что мне в этом случае оставалось делать? Да, с ироничным прищуром наблюдать, как седая, словно лунь, голова моего непосредственного руководителя медленно и верно скрывается под столешницей письменного стола. Все ж таки вылетел из рук Сергея Павловича остро отточенный карандаш!

    Что, впрочем, было неудивительно, поскольку Плазов, сидя за столом, в начале любого серьезного разговора по обыкновению пальцами левой руки принимался крутить-вертеть карандаш перед собой. Ну и доигрался. От случившегося начальник нашего сектора и по штатному расписанию замначальник отдела аж крякнул с досады и… полез под стол. Ну не иначе, подумала я, чтобы поскорее найти любимое «орудие производства».

    Найти и тем самым навести только что нарушенный порядок в его хозяйстве. Он, словно «наши немецкие товарищи», ибо у тех, насколько знаю, ордунг превыше всего. Отсюда что следует? Правильно! У них с нашим начальником просто родство душ какое-то. Он ведь тоже аккуратист, каких поискать. Через несколько минут Плазов опять явился пред моими лучезарными. Причем предстал, так сказать, во всей красе. Ясное дело, выбравшимся из-под стола.

    Вот тогда я и услышала продолжение, чего он хотел мне поведать:
    – Да-да, у германских товарищей появились вопросы, и дело коснулось времен империи Карла Великого. Хотя с первыми шагами по «странничеству» сложностей у камрадов вроде бы не возникало. Скорее всего, поэтому они задумали провести более сложную операцию. Но тут возникла незадача, – в Саксонии, этой пока непокоренной до конца области империи в очередной раз вспыхнул мятеж. Само собой, у товарищей сразу возникли проблемы с проведением намеченной операции. И тогда кому-то из них пришло на ум вспомнить о тебе.
 
    Точнее о твоих лекциях по раннему средневековью. Несмотря, что курс лекций являлся обзорным, и прочитала ты его весьма нестандартно, в нем, по словам камрадов из БНД, содержались очень интересные факты. Кроме того, много оригинальных идей и вариантов для выхода «странника» из сложных ситуаций. Подозреваю, что последнее в сложившейся у товарищей обстановке является для них самым главным вопросом. Короче, заклинать не заклинают, но убедительно запросили тебя в роли консультанта. В ответ гарантируют сообщить информацию, которая всех нас должна насторожить.

    Нет, никак не может наш дорогой и любимый Сергей Павлович обойтись без старорежимного обращения к людям, типа, товарищ! Кстати, у них там, на Неметчине, по большей части все герры да фрау. Но это, к слову, а вообще я попыталась уточнить тему беседы:
    – Да быть того не может! Неужели наши товарищи, которые нам, по большому счету, совсем не камрады, решили нам же подложить очередную свинью?
    – Морева, перестань ерничать! – в голосе начальника возникли суровые нотки, да мало того, Плазов, делая замечание, преобразился. Обычно мягкий в общении в настоящую минуту он воплотил собой тип руководителя, о котором его подчиненные дружно, как один, заявили бы: «Ну и строг же наш батяня! Ох, и строг!»

    Тут, будто в подтверждении только что сказанного Сергеем Павловичем, в его руке при свете настольной лампы опять сверкнул лакированным бочком карандаш, который был недавно подобран под столом. Ха! Воистину, – жезл бдительного стража порядка. Мол, ты, Морева, это… не балуй!

    Кто бы спорил? Я же, наоборот, приготовилась самым внимательным образом выслушать новую вводную. То есть информацию, которой поделились зарубежные коллеги, и, которой мне предстоит руководствоваться в дальнейшей работе. Ведь тут все было ясно, как божий день. Замаячила очередная командировка. И значит, есть, товарищ командир, опять нырнем во тьму веков! На этот раз поработаем, так сказать, на благо международного сотрудничества.

    Значит, теперь я оказалась…, хм, хм…, выездной. Правда, зарубежный паспорт для моих целей не понадобится. Тогда в чем дело? Чего, pardon, тянуть вола за хвост? В подобных случаях мой лепший друг всегда говорил: «Нам хлеба не надо, нам работу давай!» На данную минуту с этим утверждением я согласилась бы на все сто двадцать процентов.

   Само собой, в нашей конторе приказы не обсуждаются. Это, как говорится, колом не отшибешь! Да, кстати, на него, родимого, очень легко было усесться. Правда, лишь в командировке и только «спутником», но… Возможность-то остается! Поэтому здесь, в нашем текущем времени просто необходимо было заранее подстраховаться.
Что я и сделала. Не преминула уточнить у заместителя начальника отдела некоторые детали предстоящей операции. Хотя, если быть точным, всего одну деталь. Однако для меня основополагающую. Причем уточнить ее нужно было безотлагательно.
    Поэтому с серьезной миной я задала вопрос:
    – Понимаю, что предстоит командировка, но оплата за работу, надеюсь, в евро? Нельзя ж перед заграницей мое достоинство в грязь уронить!

    Плазов, и здесь надо отдать должное его выдержке, даже бровью не повел на мою, назовем ее мягко, напористость, а только шутливо произнес:
    – Знаешь ты себе цену, Морева, ох, знаешь! Однако не волнуйся, не на базаре! Получишь ты в своих любимых евриках! – Тут Сергей Павлович немного помедлил, а потом вдруг, сменив милость на гнев, зловеще предупредил. – Но смотри, Дарья, наш ДРиМс не подведи! Не то гражданочка!..

    Угроза в словах моего непосредственного руководителя прозвучала настолько явственно, что не понять ее мог только недоумок. Каковых, уместно сказать, у нас в конторе не водится. Да и откуда им было взяться, если, например сектор «Древняя Русь и Московия», – это вам не прибежище для кабинетных работников.
Наоборот, в основе деятельности нашего сектора была и остается оперативная работа. Отчего в упомянутом ДРиМс-е шел, идет и будет идти естественный отбор. Причем в полном соответствии с теорией Ч. Дарвина. Здесь я отметила бы, что идейка о происхождении человека у этого Чарльза, который Робертович, является какой-то, знаете ли, хлипкой…, ну да ладно.

    Тем временем Плазов, наверное, для того чтобы ужесточить негативное впечатление от сказанного, и словно подслушав мои мысли, выразительно и вдобавок с этаким дьявольским прищуром воззрился на меня, беднягу. Ха, не иначе в противовес материалистическим воззрениям английского ученого!

    В ответ на слова моего непосредственного руководителя, я энергично затрясла головой, якобы целиком и полностью одобряю его последние наставления, однако ж подумала: «Не дави, Сергей Павлович! Ты хоть и начальник, но право не удав. Ты же нормальный мужик. Да и я не кролик, и не «чайник»! Что не говори и как не крути, а за плечами у меня сорок два «странствия».

    Весь следующий день вплоть до закрытия я провела в читальном зале нашей конторы, где освежила свою память текстами из книги Левандовского. Затем пришла очередь мифологическим словарям. Потом зашла в архив библиотеки. Надо сказать, что предпочитаю подобрать необходимую литературу без помощи его работников. Поэтому бродила одна среди книжных полок.

    Знакомилась, так сказать, с ароматом времени, куда совсем скоро мне было уготовано отправиться. Попыталась найти хотя бы часть официальной летописи времен Карла Великого – королевские анналы. К сожалению, все благоухание изучаемой эпохи, какое в настоящий момент ощутила, явилось ко мне лишь в образе пыли от старинных фолиантов. М-да…, в общем, тишь, гладь и библиотечная благодать!

    Но, как известно, все хорошее рано или поздно кончается. Поэтому на второй день ближе к вечеру меня отыскали в том же читальном зале. Затем, как говорится, взяли под белы рученьки и без церемоний извлекли из-за стола. На нем аккуратной стопкой я как раз уложила собранный материал.

    Разуметься, грубого насилия не применили. Только других слов для описания случившегося я подобрать не смогла. А что тут скажешь, если меня, едва открывшую книгу Эйнгарда, бесцеремонно оторвали от чтения «Жизнь Карла Великого» и довольно настойчиво порекомендовали, считай, приказали, явиться к руководству. Ясное дело, предстать на светлые очи начальника отдела, – его кабинет находился этажом выше библиотеки.

    Пройдя по длинному и широкому коридору, у высокой массивной двери я встретилась с Плазовым, который нетерпеливо ждал-поджидал меня. Из чего поняла, что за прошедшие сутки ситуация резко изменилась. Причем далеко не в лучшую сторону. А вот в какую именно и до какой степени дурную я приготовилась услышать от самого Леонида Ивановича.

    Когда в сопровождении Сергея Павловича я переступила порог кабинета руководителя спецотдела, Троина Л.И., то в который раз невольно обратила внимание на внушительные размеры помещения. Одни потолки высотой без малого в три восемьдесят чего стоили. О площади кабинета не говорю, – верных метров тридцать будет. А старинный – и не важно, что отреставрированный – паркет? Дощечка к дощечке, и, между прочим, был выложен из ценных пород дерева.

    Из того же материала неизвестным краснодеревщиком был изготовлен шкаф, который занял стену что справа от входа. Что находилось внутри него, для посетителей кабинета оставалось, конечно, тайной за семью печатями. Зато на четырех открытых полках одной из секций шкафа хозяин кабинета выставил на всеобщее обозрение свидетельства правительственных наград, которыми был награжден наш отдел.

    Напротив указанного предмета мебели и, подозреваю что роскошного из-за его содержимого, висели тяжелые портьеры из дорогого материала, закрывавшие высокие окна. Шторы на них за редким исключением всегда были плотно задернуты, поэтому в кабинете постоянно царил полумрак.
 
    Войдя, я повернула голову влево к единственному источнику света, который не позволил темноте окончательно воцариться в обширном помещении, и увидела силуэт Троина. Он сидел за громадным письменным столом у массивной настольной лампы старинной работы. К сожалению, в лучах света от этой лампы отчетливо можно было увидеть лишь только руки начальника отдела, которые покоились на огромной столешнице. Руководитель отдела не удосужился подняться из-за стола и двинуться навстречу. Это означало дурной знак, и он красноречиво говорил о неутешительных новостях.

    Плазов и я приблизились. Полутьма полутьмой, но все-таки смогла уловить момент, когда, встретившись с нами взглядом, Леонид Иванович сделал жест рукой. Пригласил занять места подле стола. Ничего не говоря, мы устроились на стульях с высокими спинками. В кабинете повисла мертвая гнетущая тишина. Решила ее разрядить, но не придумала ничего лучшего кроме слов:
    – Однако, мент родился!

    Здесь я попыталась рассмотреть лицо Троина. Была интересна реакция Леонида Ивановича на мое заявление. К сожалению, не удалось. Знал, ой, знал начальник, как установить лампу на столе, чтобы отчетливо видеть собеседника, а его, нет!
Зато краем глаза я заметила реакцию Плазова. Кажется, он опешил. Рот у него приоткрылся, а глаза округлились. Однако через считанные мгновения все вернулось на круги своя. Вот тогда я услышала вкрадчивый голос Троина:
    – Интересно узнать, а по-че-му?
    Пока подбирала слова повернее, за меня ответил Сергей Павлович:
    – Захотела обстановку прощупать!
    – И как?
    Начальники повели беседу между собой, будто я в кабинете отсутствую. Это был, так сказать, их ответ, но не Чемберлену, а мне, родной. Ну что ж…, должна признать, последний «гейм» я проиграла.

    Видимо, по моему лицу Троин внятно прочитал, о чем я подумала. Поэтому с довольным видом усмехнулся и заключил:
    – Ладно, Морева, считай, боевая ничья! Своим высказыванием поставила меня в тупик и здесь, вопросов нет, несколько разрядила атмосферу.

    На что Плазов тоже хмыкнул, как бы подтверждая слова начальника отдела, и, вместе с тем, ободряюще подмигнул мне, дескать, говори, не стесняйся!

    Я, в общем-то, считаю себя девушкой без комплексов, и на данную минуту не испытывала ни малейшего смущения. Однако, чтобы сохранить течение дальнейшей беседы в комфортной атмосфере, решила немного подыграть начальникам и якобы сконфуженно забормотала:
    
    – Волчара рассказывал… Так говорят… Когда в компании царит молчание больше минуты.
    – Да-да…, Волков-Волков…, – задумчиво и, вроде бы, печально промолвил Леонид Иванович. Впрочем, долго предаваться унынию было не в правилах нашего руководителя. Он резко сменил тему и, как ни в чем небывало, деловито заговорил:
    – Позавчера, Сергей Павлович, ввел тебя в курс дела о предстоящей операции.
Беда в том, что с того момента обстоятельства продолжают меняться, и, мало того, принимают дурной оборот.
 
    Ну что, дорогуша? Правильно! Интуиция не подвела и на этот раз. Нюх у меня на плохое, что ли? Между тем вести, которые поступили из Германии к нам в штаб-квартиру, день ото дня становились, действительно, хуже и хуже и заключались в следующем.


    На территории нынешней германской федеральной земли Нижняя Саксония в 795 году возобновляется война. Кстати, она, беспощадная и кровопролитная, длится с перерывами вот уже более двух десятилетий, и происходит между непокорными племенами саксов и войсками короля франков Карла. Всякий раз после его очередной победы над саксами, этих язычников принуждают обратиться в христианскую веру. Саксы вроде бы склоняют голову перед победителем, но подобное длится недолго. Достаточно даже малейшей искры, чтобы мог полыхнуть костер восстания. 

   Вот и сейчас из-за того, что саксов поголовно начали переселять во внутренние области империи, а может еще по какой неизвестной причине саксы опять берутся за оружие. Мало того, каждая из сторон обзаводится союзниками. Карл восстанавливает союз с племенным княжеством славян-ободритов. Саксы договариваются с другими славянскими племенами: вильцами и сорбами.

    Для того чтобы лучше уяснить происходящее в ту давнюю пору, мне нужно было мысленно нарисовать географическую карту, где скоро развернутся упомянутые события. Местность представляет собой обширную равнину, на которой встречаются и торфяные болота, и густые леса, и пустоши с невысокими холмами. С Запада, Юго-запада и Юга эти места ограничены реками Везер и Аллер. К Востоку от указанных рек за недолгое мирное время по приказу короля франков удается построить небольшие укрепленные пункты. В каждом расквартирован малый гарнизон. Вся сеть укреплений получает название – Полабский рубеж.

    У берегов Балтийского моря и на восточном берегу Эльбы (Лаба – славянское название) проживают племена бодричей и руян, которые входят в племенной союз ободритов. Выше по течению этой пограничной реки, то есть южнее и ниже, если взглянуть на «мою» карту, лежат земли вильцев. На Юг от последних – владения сорбов, у которых есть сухопутная граница с франками.

    Иначе говоря, территория, населенная племенами саксов, которые пока не покорились франкам, находится в кольце врагов и своих непостоянных союзников. В зависимости от обстановки к ним относятся попеременно то вильцы, то сорбы. Хотя первые кажутся саксам более надежными только из-за того, что были давними врагами ободритов и жестоко бились с ними не на жизнь, а на смерть.
 
    К слову сказать, эти вильцы вообще славились свирепостью нрава и лютой непримиримостью, за что их давно прозвали лютичами. Вторые, сорбы, не вызывали доверия ни у кого, так как готовы были служить тем, кто больше заплатит.

    Что еще бы добавила, но уже про себя. Дело в том, что говорить о некоторых вещах во всеуслышание в отделе ДРиМс было не принято. Тем более о случившемся недавно. Буквально с полгода назад мы потеряли одного за другим двух «странников». Причем потеряли в землях, которые на юге граничат с мятежной Саксонией.

    Упомянутые люди являлись сотрудниками из другой группы нашего сектора, поэтому точными сведениями об их работе я не располагала. Слышала только, что в те края ребят отправили, чтобы они установили плотный контакт и в дальнейшем наладили взаимовыгодное сотрудничество с жрецами полабских славян. Но увы, надежда на плодотворное взаимодействие оказалась тщетной. И как не дико это звучит, подобное у «странников» было в порядке вещей.

    Вот в такой непростой обстановке мне предстоит действовать, а суть работы заключается в поиске пропавших немецких коллег. Да не одного, а сразу трех. Причем по легенде они принадлежат противоположным сторонам. Неоднократные попытки БНД выйти на связь с агентами терпят неудачу. В сложившейся ситуации руководство БНД обращается за помощью к нашему Особому Отделу как организации, которая имеет более солидный опыт, чем у них.

    Руководство в Москве немедленно дает согласие. Еще бы, все расходы с нашей стороны оплачивает немецкая сторона, причем по двойному тарифу! Ну а в добавление к сказанному мне в устной форме рекомендуют также не забывать о давнем поручении. Иначе говоря, наблюдать, чтобы «уокеры», которые, ни дай Бог, уцелели и забились по щелям во тьме веков, не сотворили что-нибудь неладное в прошлом времени на старушке нашей планете.

    Дело в том, что эти авантюристы ради собственной мелкой и сиюминутной выгоды готовы были пойти на неисчислимые бедствия. Они представлялись мне личностями много хуже, чем террористы! Последние дестабилизируют обстановку хоть и в стране или в нескольких, но все-таки в нашем настоящем времени, когда случившееся еще можно исправить, а «уокеры» … Чтобы поджарить себе яичницу, они были готовы запалить собственный дом! Здесь под указанным словом я понимаю Землю и всех, кто на ней живет. Ибо невозможно просчитать последствия того, во что именно выльется то или иное изменение в нашей прошлой истории.

    Кстати, к огромному сожалению для наших работников, в руководстве БНД после долгих дебатов приняли решение о переименовании. Если раньше сотрудника их спецподразделения называли «странником», то теперь он – «уокер». Грустно это все, и теперь мне остается надеяться, что подобная метаморфоза произошла в лучшем случае из-за сильного проникновения англицизмов в нашу повседневную жизнь.
 
    Ну да ладно, это, как говорится, лирика! Хотя если подходить к порученному делу с известной долей прагматизма, то предстоит очень жесткая и жестокая борьба на выживание, когда цель оправдывает средства. М-да, цель… И чтобы она выглядела вдвойне, нет, втройне привлекательной, начальник отдела для начала решил показать мне «пряник».


    – В конторе грядут перемены, – как бы между прочим обронил Троин и в тоже время переглянулся с замом. Мол, пора бы ввести ее в курс дела. Затем продолжил: – В первую очередь они коснутся нас и лично тебя, Дарья Сергеевна! Да, принято решение на базе нашего отдела развернуть комплекс. В него войдут несколько отделов. Один из них возглавит, Сергей Павлович. Вот он и порекомендовал тебя на освобождающуюся должность начальника сектора.

    Действительно, перестановки. Это радует. Давно пора расти-подниматься по служебной лестнице, а то засиделась, так сказать, в девках!
    – А как будет называться ваш комплекс, Леонид Иванович? – стараясь не показать заинтересованности, я задала вопрос с нарочито равнодушным видом.
    – Понял тебя, Дарья! Однако не жди, что сию же минуту произнесу вслух имя начальника комплекса. Придется подождать. Как говорится, поживем – увидим.
    – Леонид Иванович, всегда ж приятно работать под вашим началом! – в ответ я продолжила настаивать на своем. Зачем закатывать глаза, изображая из себя тугодума или саму невинность, если ты уверена на сто двадцать процентов, кто станет новым руководителем комплекса. – Меня обеспокоило другое, и чтобы скрыть волнение, я зачастила с вопросами: – А когда мне отправляться в командировку? Нужно, как всегда, вчера? – Подспудно я чувствовала, что кроме «пряника», которым раньше поманили, теперь должна буду увидеть «кнут». Потому своими вопросами решила оттянуть неприятный момент, когда его покажут. Мелькнула шальная мысль, авось, обойдется?

    К сожалению, не случилось. «Кнут» просвистел под самый занавес беседы, когда Троин напутствовал словами:

    – Знаю тебя, Морева! Ждешь, не дождешься, чтобы оказаться в «странствии» и работать, как считаешь нужным. Поэтому обязан предупредить. Сейчас мы проводим совместную операцию с немцами. Значит в закидонах, для тебя обычных, до которых мы с трудом, но все-таки привыкли, наши партнеры могут не разобраться. Так вот, Дарья, за нарушение полученных инструкций, за малейшую отсебятину и тем более самоуправство спросим с тебя в стократном размере! Усекла? – В этом месте Леонид Иванович замолчал в надежде услышать, что я моментально соглашусь с его наставлениями. Да только не дождался и тогда на прощание сказал, будто отрубил:
– Короче, соблюдай и выполняй!.. – затем все-таки не удержался и зловеще добавил. – Удачи, тебе, гражданка Морева!

Ну что за выражение «гражданка»? И ведь дважды им козырнули начальники. Сначала который зам, а потом главный.